— Ты предпочитаешь оружие или рукопашную?
Глаза Этана все еще были серебристыми от эмоций.
— Мне подойдет любое.
— Отлично, — ответила я, уловив дерзость в его словах.
Комнату заполнила музыка, песня «Muse»[35] о боях и победах. Должно быть, это было делом рук Люка или Линдси. И, учитывая, что настрой был задан, я не стала тратить время попусту. Я сделала ложный выпад влево и, когда Этан начал поворачиваться, выполнила боковой удар, который он смог отразить своим предплечьем.
Этан использовал руку, чтобы оттолкнуть меня. Я присела, затем развернулась и встретила его в этой позиции. Я попыталась ударить его по ногам, но он подпрыгнул и сделал сальто назад, оказавшись в нескольких метрах от меня.
Его ярость все еще была обжигающей. Время позволит ему сжечь часть ее.
— Ты боишься, что я надеру тебе зад? Потому что, похоже, ты сдерживаешься, — сказала я.
Губы Этана скривились.
— Это не ответ, — сказала я, — но довольно хорошая имитация Элвиса[36], — я подозвала его согнутым пальцем.
Мы шагнули друг к другу, встретившись в центре матов. Он ударил правым локтем, но был зол и предупредил о своем движении. Я увидела его приближение, ушла вниз, а затем поднялась позади него, несильно ударив по заднице.
— Один-ноль. Прекрати сдерживаться.
Он развернулся, вскинув руки, чтобы заблокировать следующий мой удар.
— Я не сдерживаюсь. Я пытаюсь не выплеснуть свою ярость на тебя.
— Зачем? Думаешь, я не смогу с тобой справиться?
Он попытался достать меня ногой, но я уклонилась от удара как раз вовремя. Он ударил снова, но я воспользовалась моментом и сделала сальто назад.
— Лучше, — сказала я, когда выпрямилась. — Но ты все еще еле стараешься.
Я хотела разозлить его. Заставить его встретиться лицом к лицу с предательством, тем фактом, что оборотни на самом деле не так уж отличаются от вампиров, когда дело доходит до политических игр.
Глубоко в горле Этана зародилось рычание, хищник готовился взять свою добычу.
Я вздрогнула, но дело было не в страхе. Мое тело отреагировало на его силу и уверенность, даже если его эмоции и были скрыты под слоем ярости. Поскольку ему нужно было разобраться с ней, я попробовала достать его еще одним боковым ударом ноги.
На этот раз Этан смог поймать мою ногу. Он развернулся, лишая меня равновесия. Я упала на пол на спину, смотря снизу вверх на него... и чувствуя, как мои глаза становятся серебристыми.
Я увидела вспышку паники в его глазах — что он ранил меня — но я все продолжала твердо смотреть на него, пока поднималась на ноги.
— Сделай это еще раз.
Мой голос прозвучал грубо, с придыханием. Женщина на грани возбуждения. Не потому, что он бросил меня на пол, а из-за его силы и могущества. Под этими дорогими костюмами скрывалась властная натура. Этан был солдатом. Он жил один и почти умер в одиночестве. И становясь вампиром, он возродился в одиночестве.
Разве это не делало нас одинаковыми — двое людей, которые носили личины кого-то другого, а не тех, кем были рождены? Я прежде. Этан сейчас. Но, тем не менее, в сердце воин всегда готов к сражению.
— Еще раз, — повторила я, и, учитывая позицию, подозвала его.
Он посмотрел на меня, оценивая, не оставив без внимания румянец на моих щеках, серебро в моих глазах, напряженность в выражении лица. Я видела, что он понял — что не причинил мне вреда. Что он вызвал трепет во мне и был готов повторить это снова. И поняв это, его ярость немного улеглась.
— Очень хорошо, Страж, — произнес он, на этот раз его голос был шелковым. Он расслабился, руки согнуты, пальцы без напряга собраны в кулак.
Я использовала высокий апперкот. Он уклонился в сторону, попробовав нижний подкат, который почти удался. Но на этот раз я сделала сальто назад, приземлившись в нескольких метрах от него, мой хвост подпрыгивал в такт движению.
Этан не стал тратить время зря.
Он выбросил ногу, чтобы ударить меня в висок, пока я все еще вращалась в воздухе. Этот удар был несильным, и я смогла блокировать его рукой. Я планировала ударить в низком выпаде по его балансирующей ноге, когда он попытался восстановить баланс. Как практикующий воин, он перепрыгнул мой удар, а затем снова развернулся в ударе ко мне.
Я снова повернулась лицом к нему, и мы уставились друг на друга, как разъяренные животные, грудные клетки тяжело поднимаются, сердца бешено стучат. Этан шевельнулся первым, прикусив мою нижнюю губу, потянув ее достаточно сильно, чтобы выступила кровь.
Я впилась пальцами в его плечи, притягивая к себе.
— Этан, — было все, что я смогла произнести, прежде чем дверь открылась, прежде чем наши планы сорвали во второй раз за ночь.
— Это становится действительно плохой шуткой, — пробормотала я.
В двери показался белый флаг, попытка разрядить обстановку. Нет, не флаг — бумажное полотенце, примотанное к полоске вяленой говядины. Я не оценила это вторжение, но смогла оценить символизм: мир посредством сушеного мяса.
Голова Люка просунулась внутрь, рука прикрывала глаза.
— Я не хочу видеть то, что здесь происходит, хотя если магия и может служить каким-либо индикатором, это нелегально, по крайней мере, в парочке штатов. Сир, Николь на проводе, ждет вас. Она хочет поговорить о смерти Калеба Франклина, и Малик считает, что вы захотите принять этот звонок.
Этан провел рукой по волосам, успокаивая себя.
— И почему Малик не доставил это сообщение?
— Потому что я проиграл спор.
Этан сдержал смешок, но в выражении его лица появилось что-то расслабленное. Как бы то ни было, сейчас он был дома, среди друзей.
— Я сейчас приду. Закрой дверь, пожалуйста.
— Ничто не доставит мне б о льшего удовольствия, — заверил его Люк и снова скрылся, закрывая за собой дверь.
— Что ж, — произнес Этан, смотря на меня, — думаю, на этом наш эксперимент заканчивается.
— На время, — сказала я. — На время.
Его глаза заблестели от признательности. Не говоря ни слова, он прижался своими губами к моим, обещая, что время еще придет.
— Мне нужно ответить на этот звонок.
— Ответь, — произнесла я. — Думаю, моя работа здесь закончена.
Этан фыркнул, поднимая рубашку и обувь.
— Чувствуешь себя крутой, Страж?
— Ты собираешься вернуться в «Красную Шапочку» и бросить вызов Габриэлю?
— Не в следующие несколько минут.
— Тогда, как я и сказала, моя работа здесь закончена. — Я подняла свою одежду, догнав его у двери. — Иногда ты просто должен выплеснуть все.
Он улыбнулся, и на этот раз выглядел расслабленным.
— Думаю, иногда да.
— И еще кое-что, Этан.
Его брови выгнулись.
— Да?
— Габриэль знал о Риде и о Круге. Он отправил нас в тот район, зная, что мы что-то найдем. По крайней мере, заметим географическую связь, может быть, исследуем там все.
— К чему ты клонишь, Страж?
— Может быть, он и не хотел рассказывать нам о Риде. Может, не считал, что может. Но он хотел, чтобы мы знали.
Сказав это, я оставила его с тем звонком.
***
Я подождала, пока Этан не исчез из виду, а затем открыла дверь в Оперотдел. И когда я это сделала, все взгляды обратились ко мне.
Люк, Джульетта и Линдси стояли рядом. Они разошлись и направились ко мне.
— Он поднимается наверх, — сказала я.
— Из-за чего все это было? — спросил Люк, когда они подошли ко мне. — И кто выиграл?
— Это была ничья, как ты, вероятно, понял, когда открыл дверь.
Люку все же хватило такта покраснеть.
Я не считала, что имело смысл скрывать правду от кого-то из них.
— Мы отправились посмотреть на дом Калеба Франклина, нашли тайник и ключ к депозитной ячейке. — Я достала конверт и положила его на стол. — Мы встретили некромантку на кладбище Лонгвуд. Затем нанесли недолгий визит в Хеллривер. Узнали, что «La Douleur» переехал туда...
— Подожди, «La Douleur» теперь в Хеллривере?
Мы все посмотрели на милую и невинную Джульетту, которая озорно улыбалась.
— Что? Мне нравятся костюмированные игры. И вы не сможете найти места лучше для косплея[37], чем «La Douleur».
Сколько же вещей я узнала сегодня. Столько вещей, которые мне не нужно было знать. И все же, я должна была спросить:
— Английский клуб?
Она улыбнулась.
— Сексуальное аниме.
Люк смахнул прочь фальшивую слезу.
— Наша малышка растет. И она растет такой странной.
Я улыбнулась, оценив это легкомыслие.
— В любом случае, «La Douleur» теперь в Хеллривере, — подтвердила я. — Управляет им парень по имени Сириус Лор, у которого татуировка Круга — уроборос — на руке. Круг владеет «La Douleur» и он владеет Хеллривером. Сириус натравил на нас вампиршу, битва, которую мы выиграли, включала в себя пистолет, кинжал и две катаны. Он признался, что Рид планирует что-то крупное, что-то, во что вовлечен колдун, что-то, над чем колдун работает в большой секретности. Но это все, что нам удалось из него вытащить.
Люк присвистнул.
— Этого достаточно для одной ночи.
— Ох, но это только половина. Затем мы отправились в «Красную Шапочку» поговорить с Гейбом о Калебе Франклине. Короче говоря, Калеба Франклина вынудили быть членом Стаи. Он изменил свое мнение, отправился работать на Круг и Эдриена Рида. Он также внебрачный сводный брат Гейба, поэтому Гейб позволил ему уйти из Стаи.
Вспыхнул гнев Люка.
— Чертов сводный брат Габриэля Киина работал на Эдриена Рида? И он знал о связи Рида с Кругом?
— И ничего не сделал с этим.
— Неудивительно, что Салливан разозлился, — заметила Джульетта, и Люк кивнул.
— Ты знаешь, что мы можем сделать с этой информацией?
— Знаю, — ответила я. — И говоря о Габриэле, здесь намешаны и преданность, и вина. Габриэль бы сказал, что он принял лучшее решение, вышвырнул Франклина из Стаи, держась подальше от дел Круга. Сказал бы, что это было такое же стратегическое решение, как и те, что часто принимает Этан.
Линдси поморщилась.
— К несчастью, я могу его понять.
— Да, — согласилась я, доставая стул и садясь. — Именно об этом я и подумала. Этан принимает такие же стратегические решения, как и он, и он отлично скрывает информацию от Стаи, если это в его интересах. — Черт, он скрывал информацию от меня, потому что считал, что этим защищает.
— Проклятье, — произнес Люк, смотря в потолок, пока все обдумывал. — Чем все закончилось?
— Не знаю. Этан бросил стул, оборотень распахнул дверь, Берна вышвырнула нас.
Взгляд Люка вновь переместился ко мне.
— Шутишь?
— Нет. Они разошлись на ножах, но ничего особого не было сказано о союзе или чем-то таком. Я не знаю, любовная ли это ссора или совершенная катастрофа.
Линдси сочувственно улыбнулась, поглаживая мою спину.
— Ты путаешь метафоры, преподаватель английского.
— Эта ночь высушила мой мозг, — сообщила я, скрещивая руки. — Довольно дерьмовая ситуация.
— Да, — согласился Люк. — И какой бы отстойной ни была эта ситуация, нам придется подождать, чтобы узнать, чем же все закончиться. И из-за всего этого Джефф оказался в щекотливом положении.
— Это да, — согласилась я. — Как раз между Стаей и офисом Омбудсмена. Он не захочет разочаровывать Гейба или моего дедушку.
Люк с отсутствующим видом почесал щеку.
— Хотел бы я, чтобы был цветочно-конфетный эквивалент урегулирования сверхъестественных споров.
— Этан принес Гейбу бутылку виски. Но это было до его признания.
Люк кивнул.
— Сейчас мы только и можем, что оставить все как есть. Давай вернемся к Франклину, Риду, Кругу и алхимии. — Он указал на конференц-стол и мы расселись за ним.
— Мы не знаем, кто убил Калеба Франклина, — произнесла я. — Мы знаем, что это был один из вампиров Рида. — Я достала ключ из конверта, положив его на стол. — Нам нужно выяснить, если сможем, из какого это банка.
— И при обычных условиях это была бы работа для Джеффа, — добавил Люк, отслеживая пальцем зазубрины на ключе. — Проверить банковские записи об аренде депозитной ячейки на имя Калеба.
— Да, — согласилась я. — То, что наши боссы сейчас на ножах, намного хуже проблемы со взломом. В этом деле нам другого помощника не найти. Он лучший в своем деле. Может, передать просьбу через Катчера?
Люк кивнул.
— Я могу попробовать. Вы ввели его в курс того, что узнали сегодня ночью?
— Не во все, — ответила я. — Только то, что произошло в Хеллривере. Этан отправил дедушке сообщение. Хочешь просветить его?
— Я могу это сделать.
— Что насчет Рида? — спросила Джульетта. — Есть какие-нибудь догадки о том, что он планирует?
— Никаких. — Я скрестила руки на груди. — Сириус Лор сказал что-то о том, что Рид наводит порядок в Чикаго. «Исправляет». Он живет двойной жизнью уже достаточно долго — бизнесмен и преступник. Возможно, он хочет объединить свое королевство.
— Как? — спросил Люк. — Он не может просто объявить себя королем. Люди подумают, что он псих. И бороться за кресло мэра он тоже не станет. У людей он не ассоциируется с преступником, пока управляет своим бизнесом, но если он выдвинет свою кандидатуру на выборах, это вылезет. Его оппоненты будут копать в этом направлении и все узнают.
— Возможно, это самый лучший сценарий, — ответила Джульетта. — Они могли бы сделать всю работу за нас.
Люк фыркнул.
— Однозначно. Общественность не поверит вампирам, поскольку как там, мы предвзяты? Но они поверят политикам и негативной рекламе. Люди, — выплюнул он не в качестве комплимента, и неважно, что когда-то мы все были людьми.
— Если Сириус говорил правду, и Рид действительно планирует что-то крупное, я не могу представить ничего больше, чем попытку захватить Чикаго. Я просто не знаю, как, по его мнению, он сможет это сделать.
— Алхимически, — предложила Линдси, и мы все посмотрели на нее, в комнате воцарилось молчание, и только оборудование жужжало. — Я хочу сказать, ее ведь приплели по какой-то причине, да? И Рид связан с ней.
Люк нахмурился, откинулся назад в своем кресле и скрестил руки за головой.
— Как могут несколько квадратных метров символов помочь ему завладеть Чикаго?
Когда никто из нас не ответил, Люк посмотрел на нас.
— Серьезно? Ничего?
— Ничего, пока мы не узнаем больше об этом уравнении, — ответила я. — И мне не кажется, что Пейдж удалось что-то узнать за последние пару часов?
— Ничего, о чем мне было бы известно. — Он посмотрел на свои часы. — Я знаю, что уже поздновато, но ты не могла бы подняться и помочь ей? Думаю, Линдси права. Вот на чем мы должны сосредоточиться.
— Конечно, — ответила я и встала.
Дверь Оперотдела открылась, и мы посмотрели в ту сторону. Я почти ожидала, что это пришел Этан. Но вместо него в дверях появилась Келли с полными бумажными пакетами из «SuperDawg»[38].
— Привет, Мер, — она с осторожностью посмотрела на меня, слегка поворачиваясь, чтобы ее тело оказалось как раз между мной и пакетами. — Я не знала, что ты вернулась.
— Я не стану вырывать это у тебя из рук, — пообещала я, хотя она явно сомневалась в моих словах.
— Не уверена, что верю тебе. — И в доказательство этому она обошла стол, поставив пакеты с другой его стороны. Другие охранники повскакивали со своих мест, начали хватать еду, пока на столе не остался один-единственный запачканный жиром на дне пакет.
Нищим не приходится выбирать.
Я ухватила картошку фри и решила насладиться ею по максимуму.
***
Мне не нужны были хот-дог или картошка. На самом деле не нужны. Я была вампиром. И после ночи сражения с Леоной, Принцессой-Воином, и Этаном, Мастером Вампиров, я нуждалась в крови.
Я отправилась в столовую в задней части Дома, проходя по пути мимо закрытой двери кабинета Этана.
До рассвета оставалось не так уж много времени, и в столовой было темно, если не учитывать света от холодильника со стеклянными дверьми, в котором и хранился ассортимент «Крови для Вас». Предприимчивая компания недавно расширила свое меню, предлагая теперь еще больше вкусов, и даже газированную кровь. Смотря на это разнообразие, казалось, что я пропустила несколько последних новинок. «Тако Фиеста», «Каджунский жар» и «Фермерский рынок» теперь были на полках.
— О, привет, Мер.
Я оглянулась и увидела Марго в дверях. Она была прекрасной и соблазнительной, со сверкающим каскадом темных волос и челкой, длина которой была идеальной, до середины лба. Она была одета в черное платье поверх черных леггинсов и сандалий, белый фартук Дома Кадогана была повязан поверх платья. Она прижимала к груди полудюжину бутылок крови.
— Похоже, ты о чем-то задумалась, — проговорила она, направляясь ко мне. — Подержи дверь, пожалуйста.
— Конечно. — Я открыла дверь, взяв охапку бутылок, чтобы она свободной рукой могла загрузить все эти «Каджунский жар» и «Бездельник на пляже».
— Эти вкусы просто ужас, — произнесла она, — но Дом, похоже, наслаждается ими. — Когда с этим было покончено, она вытерла руки о передник и посмотрела на меня. — Ты в порядке? Выглядишь немного нервно.
— Долгая ночь, — ответила я и взяла бутылку «Классической» из холодильника.
— Что-то, о чем мне бы хотелось узнать? Или еще больше драмы, от которой у меня будет депрессия?
— Депрессия, — ответила я. Марго потянулась и взяла бутылку «Бездельника на пляже» для себя.
— Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе? Я вела сегодня занятия по меренге[39], так что я истощена.
— Пожалуйста. Хотя, я вряд ли сейчас хорошая компания.
Она улыбнулась.
— Пока не будешь брюзжать о взбитых белках, все в порядке. Я не против тишины и покоя.
Мы сели за ближайший столик, попивая нашу кровь. Эффект был почти мгновенным, как будто бы я пила чистую энергию.
— Дом кажется взволнованным, — заметила она спустя пару минут, отдирая этикетку со своей бутылки.
Я кивнула.
— Из-за Рида все на грани.
— Мудак, — произнесла она и сделала еще глоток. — Всегда есть кто-то, кто всем все портит. Самоутверждение эго, проецирование своих субъективных желаний на других людей, все в этом духе. В прошлом я была психотерапевтом, — пояснила она с удрученной улыбкой. — Я осознала, что оказание терапии лишь заставляет меня еще больше в этом нуждаться, и мне потребовался мой собственный выход.
— Готовка?
Марго улыбнулась.
— И особенно выпечка. Инстинкты — это, кончено, хорошо, но самое главное — составляющие элементы. Точность. Нельзя делать что-то в полсилы. Нельзя отвлекаться. Нужна сосредоточенность. Она как правило... — она замолчала, словно подбирая правильные слова, — гасит все остальное в разуме. Заботы. Тревоги. Те мысли, которые крутятся в голове снова и снова. — Она взглянула на меня. — Вероятно, это мало чем отличается от боев и тренировок.
— Там несомненно требуется способность фокусироваться, — согласилась я. — Нужно следить за своим противником, уклоняться от предпринимаемых им действий, пытаться выяснить, что он сделает дальше. Это очень увлекательно. И последствия несосредоточенности, плохой концентрации, довольно суровы.
Я усвоила этот урок на ранней стадии. Катчер был первым, кто тренировал меня, и он использовал пылающие огненные шары, чтобы вовлечь меня с головой. Мне удалось избежать прямого попадания, но меня задело множеством шальных искр. Урок усвоен.
Она улыбнулась.
— Я не знаю, как ты это делаешь. Просто... — она взмахнула рукой, — выходишь и дерешься. — Она наклонилась вперед над руками, которые сцепила на столе. — Разве ты не боишься? Я просто представить не могу, с чем тебе, Этану и остальным охранникам все время приходится сталкиваться.
— Мы обучены не убегать, — ответила я. — Поэтому, когда чувствуешь, что сработал инстинкт дерись-или-беги, то остаешься и дерешься. И сейчас это определенно легче, чем было в самом начале. Больше уверенности в своих силах, я полагаю. Чем в б о льших сражениях ты участвуешь, тем легче драться в следующий раз. Как выпечка, к ней можно развить инстинкты.
— И я думаю, что надбавка очень даже ничего. Наш Мастер не промах.
— Нет, определенно нет. Порой заноза в заднице, но определенно не промах. — Я поглядела на нее. — Ты с кем-нибудь встречаешься?
— В данный момент нет. — Она заправила прядь темных волос себе за ухо. — Думаю, я почти преодолела мой период «Я хочу быть одна». Это было здорово, но в такие моменты, как сейчас, я действительно хочу, чтобы мне было комфортно.
Я кивнула.
— Я хорошо это понимаю. — Зазвонил мой телефон, и я проверила экран. Это было сообщение от Люка, где говорилось, что Пейдж меня ждет.
Я поднялась и задвинула стул.
— Мне нужно возвращаться к работе. Полагаю, у тебя на кухне нет свежего кофе?
Она вскинула ко мне голову.
— Нужно проводить какое-то исследование?
— Ага, — ответила я. — На самом деле нужно. — И я улыбнулась, потому что исследование было чем-то, что я определенно могла сделать.
***
Или нет.
У меня была степень магистра и я почти получила доктора философии, когда мое обучение было прервано моим превращением в вампира. Я немало просидела в библиотеках и кофейнях с блокнотами, ручками, стикерами, чашками кофе и бутылками воды.
Но алхимия практически поставила меня в тупик.
Этан нашел меня в библиотеке, когда приближался рассвет. Я сидела за столом напротив Пейдж в джинсах и футболке «Медведей»[40] с длинными рукавами («Монстры Мидуэя», одна из моих особо любимых). Поверхность стола усеивали книги по алхимии, справа от меня лежал блокнот, наряду с авторучкой и кружкой-термосом, которую я позаимствовала у Марго и ради которой мне пришлось подкупить библиотекаря, чтобы тот позволил мне ее принести.
— Прольешь же, — говорил он, запирая дверь.
— Не пролью.
— Все всегда так говорят. А потом проливают.
— У нее есть крышка, — гнула я свою линию, протянув ее, чтобы показать ему.
— И в любом случае проливают, — раздраженно произнес он. Справочка: личные отношения с Библиотекарем в норме. Рабочие же, как с клиентом, не очень.
Это продолжалось в течении почти десяти минут и не закончилось, пока я не пообещала одолжить ему книгу по средневековой лирической поэзии, которая все еще была в моей коллекции. Книга вышла из печати, и он искал экземпляр, надеясь, что она может быть у меня. Я не открывала ее несколько лет, так что это был выгодный обмен, хотя я заставила его пообещать прикрепить на нее наклейку «Подарено Мерит».
Мы с Пейдж обе сняли наушники, когда вошел Этан.
Он усмехнулся.
— Так вот на что похожа магистратура?
Я закрыла свою ручку.
— Только если ты собираешься попросить меня захватить чего-нибудь поесть, выпить и сходить послушать ту группу, а потом кинуть меня и довольно хорошо провести время с блондиночкой в углу.
Пейдж фыркнула. Она была воодушевлена работой, но работала на протяжении многих часов. У нее под глазами пролегли тени, и выглядела она по-вампирски бледной. Не очень хорошо для колдуньи.
— Это весьма специфически, — ответил Этан, — и не совсем соответствует моему плану.
— Тогда это не точное сравнение, — сказала я.
— Как продвигается работа? — спросил Этан.
Мы оба посмотрели на Пейдж.
— Она кипит, — ответила она, указывая на плакат и подставку. — Хочешь, я поиграю в Ванну Уайт[41]?
— Прошу, — ответил Этан с улыбкой. Он взгромоздился на угол стола, сцепив руки на коленях, когда она поднялась.
— Так же, как и слова, алхимические символы могут быть сгруппированы в предложения. — Она указала на ряды символов, которые она объединила. — Я называю их фразами. Каждая фраза имеет от трех до десяти символов, и каждая фраза является частью всего уравнения.
— Какая у него цель?
— Одна из них — сообщить читателю, что в точности делать — как рецепт. И вторая — фактически разжечь магию. Мы думаем, что именно поэтому это написано в конкретном месте, а не в книге заклинаний.
Она указала на три символа.
— Фразы содержат природные составляющие алхимии, такие как ртуть, сера и соль. — Она указала на символы Юпитера и Сатурна. — Есть символы времен года, положения земли в космосе. А вот здесь магия добавляет индивидуальности с символами — крошечные рисунки колдуна. Некоторые, как нам кажется, должны быть объектами. Сноски на предметы, которые фактически использовались для того, чтобы заставить эту магию работать. Но большинство — это действия: дистилляция, сжигание и тому подобное.
Этан нахмурился, скрестив руки на груди, пока изучал доску.
— Получается, магию нужно сотворить?
— Верно, — ответила Пейдж, взглядом сканируя линии символов. — Магия сама себя не творит. Символы достаточно магические, так что их стирание не остановит магию, но недостаточно магические, чтобы самостоятельно разгореться. Не думай о них, как о краске на холсте. — Она оглянулась на Этана. — Думай о них больше как о... — она замолчала, задумавшись, — высечении на ткани вселенной. Можно стереть чернила, краску, но это не изменит лежащую в основе магию, которую уже активировали, лишь написав их.
Этан нахмурился, обдумывая это.
— Что еще?
Она кивнула, заправив прядь рыжих волос за ухо.
— Итак, что странно — порядок символов на самом деле не обладает каким-то смыслом. Мы нашли несколько символов, которые что-то делают, фразу в правильной последовательности, но затем они опять идут вразброс. — Она указала на одну из фраз. — Вот, например, это уравнение обнуления.
— Что оно обнуляет? — спросил Этан, наклонив голову.
— Что захочешь. Это вроде магического глагола. В частности, глагола вычитания. Но оно ничего не сделает без объекта обнуления, который также должен быть указан в заклинании.
Взгляд Этана переместился к следующей группе символов.
— Лев, мерный стакан, и... что это? Водопад? Это объекты?
— Теоретически, да. — Пейдж указала на следующую фразу. — Вот это сложная часть — время, положение. Когда и где колдун хочет осуществить все это. Это бред, на алхимическом и астрономическом языке. Планеты не выстраиваются подобным образом. — Она посмотрела на меня. — Нам понадобилось два часа, чтобы понять, мы не можем перевести эту фразу, а есть еще сотни подобных фраз — тех, у которых нет никакого смысла.
Мягкий звук шагов вынудил нас оглянуться. Библиотекарь шел к нам, одетый в рубашку, его волнистые волосы торчали в разные стороны. Он подошел к нам, оберегающе посмотрел на Пейдж, а затем на Этана.
— Уже поздно, — сказал он. — Кто-то против, чтобы я забрал ее отсюда? Она нуждается в перерыве.
Этан проверил свои часы, удивившись, когда увидел время.
— Мы очень благодарны за твою работу, — произнес он, переводя свой взгляд на Пейдж. — И думаю, ты хорошо поработала для одной ночи.
— Отлично, — ответила она, — поскольку я истощена. — Говоря это, она зевнула, деликатно прикрыв пальцами рот. — Простите. Долгая ночь.
— Для всех нас, — согласился Этан, указывая на дверь. — Отдохните немного. Мы закроем библиотеку.
Было не так уж много вампиров, которые могли бы одарить подозрительным взглядом нашего Мастера, но Библиотекарю это удалось.
— Но, Сир...
Этан выгнул бровь.
— Я определенно могу выключить свет и закрыть дверь. Вероятно, мы даже не позволим Малику протестировать противопожарную систему.
Выражение лица Библиотекаря осталось непреклонным.
— Это не смешно.
Этан только улыбнулся.
— Сделай перерыв. Выпей. Отдохни.
Пейдж отодвинула свой стул.
— Возможно, у меня появятся кое-какие идеи во сне. — Хотя солнце не влияло на нее так, как на нас, многие другие сверхъестественные спали днем, как будто адаптировались к нашему графику.
Она посмотрела на нас.
— Вы тоже идете?
Этан улыбнулся.
— Как только убедимся, что вы ушли.
— В таком случае, мы уходим, — ответил Библиотекарь и повел ее к двери.
— Удивлена, что он не остался спать на раскладушке в задней комнате, — пробормотала я, когда за ними закрылась дверь.
Этан усмехнулся.
— Он потребовал ее, когда мы перестраивали Дом и добавляли библиотеку. Он очень предан своей работе.
— Как и Марго, но я не думаю, что она спит в кладовой. — Хотя это еще не самое плохое место. — Я не знала, что изначально не было библиотеки.
Он нахмурился, указав на комнату.
— Здесь была комната, скорее для исследований, нежели настоящая библиотека. Библиотекарь создал первоначальный план, координировал собрание всей нашей коллекции. Не думаю, что он был бы оскорблен, услышав, как я называю это страстью всей его жизни. Ну, другой, не такой, как к Пейдж. Он влюбленный мужчина.
Я улыбнулась.
— Она единственная, кому позволено звать его Артуром. Одно это уже говорит само за себя.
Он ухмыльнулся.
— Если уж говорить об этом, то только тебе одной позволено звать меня Этаном особенным тоном.
Судя по блеску его глаз, я подумала, что он подразумевал соблазнительный тон.
— Лучше бы так и было. Если я услышу, что кто-то другой фамильярничает, тогда нам придется серьезно поговорить.
— Ты единственная, кому позволено фамильярничать со мной, — ответил он, и блеск в его глазах стал сильнее.
Было что-то в этом сексуальном, прекрасном мужчине, в этой сексуальной, прекрасной библиотеке, отчего у меня пересохло во рту.