Он говорил мне это, а я не мог понять, зачем, ведь всё то, за что он извинялся передо мной, и было главной причиной того, что я подружился с ним.
– Я тянул тебя к идеям пикапа и рекламировал их так, как будто это высший идеал, ради которого только может жить человек – сказал он. – И, какой бы не была моя вина в том, что я навредил настоящей доброте твоей души, извини меня.
Он говорил мне разумные вещи. Но я всегда недоверчиво относился к крайностям, была ли это зависимость от наркотиков, религиозный фанатизм или низкоуглеводная диета. Было что-то странное в Дастине, или Авише. Была дыра, которую он пытался заткнуть – сначала женщинами, теперь религией. Я слушал его, но у меня было другое мнение.
–Я принимаю твои извинения – сказал я ему – но позволь заметить, что тебе не за что просить у меня прощения.
Он смотрел на меня спокойно, но ничего не говорил. Я мог понять, почему девки на него западали: все дело в его глазах, которые блестели, как поверхность горного озера, и эта глубокая сила в его взгляде, которая заставляет тебя поверить, что для него в этом мире не существует ничего, кроме того, о чем ты говоришь в этот особенный момент.
– Подумай, – продолжал я. – Если парень хочет убрать недостатки в общении с женщинами, ему придется в некоторой степени изменить себя.
И получается так, что все те качества, которые женщины ищут в парнях, – это положительные качества. Я имею в виду, я стал более уверенным. Я начал тренироваться и питаться здоровой пищей. Я прислушиваюсь к своим эмоциям и знаю больше о духовности. Я стал более веселым и позитивным. – Он смотрел на меня, внимательно слушая.
– И сейчас я не просто успешен с женщинами. Я более успешен в любых других межличностных отношениях, будь это общение со сдатчиком моей квартиры или решение проблем с моей кредитной картой (так проще, вообще-то там речь о том, что он перебрал лимит на своей кредитке, – прим. outminded).
Он все еще смотрел.
– В общем, что я пытаюсь тебе сказать: я учусь, как снимать девок, конечно, но в процессе я становлюсь лучше и как человек.
Его рот начал двигаться. Он собирался сказать что-то. – Ну, – сказал он.
– Да? Что?
– Я здесь для того, чтобы сказать, что я твой настоящий друг, и для того, чтобы компенсировать то, что я сделал.
Я его не убедил. Ну и хуй с ним. Я собирался пойти вздремнуть.
– Ты не против, если я останусь у тебя на несколько дней? – спросил он.
– Без проблем, но в среду я уезжаю в Австралию.
– А у тебя есть будильник? Мне нужно молиться на рассвете.
После того как я нашел ему небольшой дорожный будильник, он полез в сумку и вытащил оттуда какую-то книгу.
– Вот, – сказал он. – Это тебе. – Это была небольшая книга в твердой обложке, версия книги восемнадцатого века, которая называлась «Путь к праведности», и на титульной странице он написал для меня цитату из Талмуда:
Тот, кто губит хотя бы одну человеческую душу, разрушает целый мир, и тот,
кто спасает одну душу, спасает целый мир.
Итак, он пытался спасти мою душу. Зачем? Мне стало весело.
Шаг 5, Глава 6
Мы с Мистери опять путешествовали на машине. Палящее солнце, точная карта, доска для серфа, пристегнутая к багажнику на крыше арендованной, только что собранной машины. Было запланировано пять семинаров в трех городах Австралии. Жизнь – хороша, особенно моя жизнь.
Мистери, напротив, был в плохом состоянии духа. Я подумал, что не стоит больше с ним никуда путешествовать на машине. Перед тем, как он уехал из Торонто, его подружка, Патрисия, выдвинула ему ультиматум: свадьба и дети, либо прощай.
– Я не трахался пять дней из-за этой хрени, – сказал Мистери, пока мы ехали по берегу Квинслэнда. – Но я зато дрочил на лесбийское порно. Мне кажется, у меня небольшая депрессия.
После четырех лет их связи, их цели разошлись. Мистери хотел путешествовать по миру в качестве иллюзиониста с двумя любящими бисексуальными подружками, Патрисия же хотела осесть в Торонто с одним мужчиной и ей не нужны были никакие дополнительные женщины. Известность и «другая» жизнь были прокляты и отброшены.
– Я не понимаю женщин, – жаловался он. – В смысле, я точно знаю, как их привлечь. Но я все еще не понимаю их.
Мы поехали в Австралию потому, что Свитер, чувак из Австралии, участник первого семинара Мистери, пригласил нас провести с ним неделю в Брисбене. После четырех месяцев съема, он наконец-то нашел женщину, на которой он хотел жениться.
– Я чувствую себя, как школьник, – объяснил Свитер, когда мы залезли в его машину. В нем уже не было ничего от того человека средних лет, которого я в первый раз встретил в вестибюле отеля Рузвельта. Он был загорелым, процветающим и, самое удивительное, неотразимая дружелюбная улыбка словно прилипла к его губам.
Елена Рубинштейн однажды сказала, «Некрасивых женщин не бывает, бывают ленивые». Хотя общество и установило стандарты красоты для мужчин менее жесткими, чем для женщин, это фраза подходит к парням еще больше. Если мужчине, такому, как Свитер, да и любому мужчине в принципе, загореть, выпрямить спину, отбелить зубы, начать заниматься спортом и купить ему одежду по размеру – и он на верном пути к красоте.
–Я провел эту неделю в Сиднее с моей девушкой, – сказал Свитер, когда мы входили в его дом. – Мы разговаривали по телефону каждый день. Я спросил ее, хочет ли она выйти за меня замуж перед тем, как я уеду. Глупо, правда? И в довершение всего, я заработал полмиллиона долларов на семинаре по недвижимости. В общем, жизнь – удивительная штука. Благодаря комьюнити, у меня есть здоровье, веселье, деньги, любовь и отличные люди окружают меня.
Свитер жил в светлом и просторном доме с видом на реку Брисбен и городской ботанический сад. У него был большой бассейн и джакузи; три спальни наверху, на нижнем этаже работали четверо его работников, все как на подбор привлекательные молодые люди лет двадцати, они сидели за большим подковообразным столом, и каждый работал за своим компьютером. Свитер научил их не только продавать свои собственные продукты – книги и курсы по инвестициям в недвижимость, он еще и затянул их в сообщество соблазнителей. Днем эти ребята приносили Свитеру деньги; ночью – занимались съемом вместе с ним.
– Я получаю удовольствие оттого, что учу парней получать женщин, но сам я отошел от дел, – сказал Свитера, когда мы спросили его, что он думает о своем собственном решении связать свою жизнь с одной единственной женщиной. – И как мне кажется, я ухожу на пике. И еще я понял, что без передачи (имеется в виду - своих знаний, навыков, умений, – прим. outminded) невозможно достичь глубины в чем бы то ни было – в отношениях, бизнесе, хобби.
По многим причинам, я испытывал чувство зависти. Я еще не встречал ни одной женщины, ради которой я мог бы сказать такое. (Не уверен)
Семинар Мистери поменял наши жизни. Свитер был неприлично богат и влюблен; Экстрамаск недавно уехал от своих родителей и наконец-то кончил в процессе полового акта; и я путешествовал по миру, обучая мужчин навыкам, которыми я сам не владел еще год назад.
Мистери был ошеломлен еще больше, чем я – в большей степени из-за домашнего офиса Свитера, чем из-за его успехов. В те моменты, когда он не расспрашивал Свитера и его работников о том, как они создали свой бизнес, он просто тихо смотрел, как они работали.
– Я хочу это, – повторял он Свитеру. – У тебя хорошая общественная среда и отсюда – хорошие условия работы. Я загибаюсь в своем Торонто.
Пока мы с Мистери ехали в аэропорт, загорелые и полные впечатлений, мы нашли себе новое приключение.
– В следующем месяце у меня в Торонто запланирован одиночный тренинг, – сказал Мистери. – Парень платит мне полторы тысячи баксов.
Шаг 5, Часть 7, Начало
День наступил. Эта поездка должна была быть самой важной в моей соблазнительской карьере. Сначала, мы с Мистери поехали в Торонто на индивидуальный тренинг для Папы. Потом мы поехали делать наши пикаперские татуировки с сердечком, поехали на автобусе в Нью-Йорк на первый семинар Мистери в помещении, и, наконец, полетели в Бухарест, чтобы Мистери смог претворить в жизнь то, что он называл Проект "Счастье". Он хотел вернуться в Восточную Европу, найти двух молодых бисексуальных женщин, которые ищут лучшей жизни за океаном, и соблазнить их. Он собирался оформить им студенческие визы, увезти их в Канаду, и сделать из них стриптизерш, любовниц и, в конце концов, помощниц в иллюзион-шоу.
Татуировки и торговля "белыми рабынями": вот куда меня привел путь самосовершенствования.
На выходе из дома я проверил свой почтовый ящик. Среди обычного хлама - просроченных векселей, тисненых уведомлений о страховке автомобиля - была открытка с изображением Стены Плача в Иерусалиме. "Твое еврейское имя - Тувия". Почерк принадлежал Дастину. "Оно идет от Тов, или "добро". Это антоним к Ра, или "зло". И на еврейском, Тов также означает то, что живет долго, а Ра - то, что живет мало. И потому сущность твоего имени связана с желанием найти и постичь то, что живет долго - добро. Но иногда ты будешь влипать в плохие вещи на своем пути".
Я прочитал открытку в ходе полета. Дастин пытался передать мне сообщение от Б-га. Может быть, он был прав. А с другой стороны, у меня с самой моей юности было стойкое желание получить во владение способность соблазнить любую женщину, которую я захочу. Сейчас мое желание исполнялось. Это было хорошо. Это было Тов.
У Мистери недавно появилось свое собственное жилье, в котором он жил вместе с PUA по имени №9, китайским программистом, который, благодаря вездесущим советам Мистери, превратился в относительно хорошо выглядящего парня. Они жили в тесной квартирке с двумя спальнями, под ней было Интернет-кафе, и дом был расположен рядом с Университетом Торонто.
№9 уехал из города, и поэтому я положил мои чемоданы в его комнате, и пошел к Мистери на кухню. Патриция порвала с ним, по крайней мере, пока. И он часто сидел в комнате, играя в компьютерную игру Morrowind и скачивая лесбиянскую порнуху. Выход на улицу для проведения этого тренинга был бы для него хорошим лекарством от скуки.
В тренингах участвовали три типа людей. Первый - это ребята вроде Exoticoption'а с Белградского семинара, который был нормальным и вполне социально адаптированным, но хотел быть более гибким и умелым с девушками. Второй тип - это ребята, которые были скованны и консервативны, вроде Клиффа, у которого не было даже Ника, как у всех остальных. Они хотели получить столько знаний, сколько они могут получить, но сталкивались с проблемами, как только пытались хоть что-то поменять в своем поведении. И, наконец, третий тип - ребята вроде Папы, "подходчики", у которых отсутствие навыков компенсировалось отсутствием страхов. "Подходчики" очень быстро учились, просто следуя схемы обучения тому материалу, который им давали. Но как только они отходили от заданной схемы - они запутывались.
И это было проблемой Папы. Он оказался мягкоговорящим китайцем, абитуриентом юридического факультета. Он носил клетчатую рубашку и джинсы, которые были ему на один размер велики. Такое ощущение, что они все приходят к нам в клетчатых рубашках и великоватых джинсах. И они всегда уходят в ярких кричащих рубашках, обтягивающих черных синтетических брюках, с серебряными кольцами на пальцах и солнечными очками на макушке. Такой была униформа игрока, разработанная для того, чтобы передать сексуальность, которая, очевидно, олицетворяла собой посредственность.
Мы с Мистери присели с Папой в кафе и начали задавать обычные вопросы: "Сколько девушек было", "Чего ты хочешь от тренинга", "В чем твои тормоза".
- Ну, я был председателем студенческого братства, - начал он. - И у моих родителей много денег. Мой отец - президент крупного университета.
- Позволь мне прервать тебя прямо здесь, - сказал я. - Ты показываешь нам, какой ты крутой. Вместо того, чтобы добиться нашего уважения, все, что ты делаешь - это показываешь более низкий статус, чем он есть. Богатый человек не станет говорить тебе, что он богатый.
Папа тупо закивал. Казалось, что его голова окружена плотным невидимым туманом, который делает его реакцию более замедленной по сравнению с большинством людей. Было впечатление, что он не совсем с нами.
- Это ничего, если я буду записывать все, что вы говорите? - спросил папа, делая попытки достать небольшой цифровой диктофон из кармана.
Бывают плохие привычки, которые мы взращиваем всю нашу жизнь -пороки, которые никто не видит, или те, которые видят все (например, бестактность). И в этом была заслуга наших друзей и родителей - в нас есть мелкие недочеты, но они укрепляют нашу веру в то, что мы хороши такими, какими мы являемся. Только ведь этого недостаточно, чтобы просто быть самим собой. Тебе нужно быть лучшим, каким только ты можешь быть. И это трудная задача, если ты еще не нашел в себе это лучшее (к чему стремиться, в смысле, - прим. outminded).
Вот почему семинары так меняли жизни участников: мы говорим каждому ученику о первом впечатлении, которое он производит. Мы не боимся задеть его чувства. Мы исправляем каждый его жест, фразу, каждый предмет его одежды, потому, что мы знали, что у него есть потенциал, которой он не претворил в жизнь. Никто из нас не может этого сделать. Мы застреваем в старых мыслительных стратегиях и шаблонах поведения, которые были эффективны тогда, когда нам было двенадцать месяцев или двенадцать лет, но сейчас они только тянут нас назад. И, пока все вокруг нас продолжают закрывать глаза на наши маленькие изьяны, они пропускают и большие, потому, что это можно считать нападками на тех, кем мы являемся. (Не уверен в словах, смысл примерно такой. - прим. outminded).
Но кто мы на самом деле? Просто сгусток хороших и плохих генов, смешанных с плохими и хорошими привычками. И раз нет гена "клевости" или гена уверенности, то "неклевость" и неуверенность - просто плохие привычки, которые можно устранить, нужны только сила воли и хороший проводник.
И у Папы была сильная сторона - сила воли. Он был единственным ребенком в семье и умел получать все, что захочет. Я показал ему мои лучшие рутины - опенер с дерущимися девушками, тест на лучших друзей, куб, и еще одну новую рутину, которую я придумал - про улыбку в форме буквы "С", в форме буквы "U" и еще характеристики личности, которые есть у каждого. Папа записал каждое мое слово на диктофон. Позже он хотел переписать, запомнить это и использовать абсолютно любое мое слово в точности, как я сказал для того, чтобы снять Пэрис Хилтон.
Мне следовало распознать эти сигналы еще тогда. Мне следовало понять, что происходит. Это не было обучение; это было клонирование. Мы с Мистери ездили по всему миру, создавая миниатюрные версии себя. И вскоре мы поплатимся за это.
Нашей первой остановкой стал лаундж на Квин-стрит. После того, как Папа провалился в нескольких сетах, я начал действовать. По каким-то причинам, я зажигал. Это был один из тех вечеров. Внимание почти каждой женщины было сосредоточено на мне. Рыжая, которая была здесь со своим женихом, даже сунула мне свой номер в карман. Я подумал, что это то, что называют аурой соблазнителя: я излучал что-то особенное. И был отличный момент, чтобы делать это - перед учеником.
Я заметил как Папа разговаривал с миниатюрной девушкой с короткими каштановыми волосами и круглым лицом, отлично подходящим к его. Однако, она не обращала на него внимания; ее глаза смотрели в мою сторону. Это было то, что PUA называют их, наверное, самым худшим сокращением - pAImAI, что обычно расшифровывается как невербальное приглашение к подходу (дословно, это приглашение перед подходом, приглашения мужчины подойти, (ППППМП:), - прим. outminded)).
Когда Папа ушел, я сказал ей кое-что. Позже, я не мог вспомнить, что конкретно я ей сказал, и это был хороший знак, это означало, что я усвоил игру (она ушла в бессознательное, - прим. outminded), что я отошел от заготовленного материала, что я могу немного ездить без тренировок. После двух минут, я заметил, что она смотрит на меня преданными глазами собаки. И я спросил, "Хочешь поцеловать меня"?
- Ну, я не думала об этом, - сказала она, смотря мне в глаза. Я интерпретировал это как "да" и придвинулся к ней для поцелуя. Она ответила с энтузиазмом, суя язык мне в рот и хватая мои колени руками. Я заметил вспышку на заднем плане; Папа делал фотоснимки.
Когда наши губы разомкнулись, она улыбнулась и сказала, - У меня нет твоих альбомов, но моим друзьям нравится твоя музыка.
Мой ответ: - Хм… окей.
С кем она меня перепутала?
Затем она улыбнулась и лизнула мое лицо, как собака. Может быть, Дэвид ДиАнджело был прав, когда давал совет про то, что их надо дрессировать, как собак.
Она выжидательно смотрела на меня, как будто ждала, что я буду говорить с ней о "моей" музыке. Мне не хотелось говорить ей, что она ошиблась, красть у нее историю, которую, как она думала, получила, поцеловавшись со мной, и поэтому я вежливо извинился и ушел. Она дала мне ее номер телефона и попросила позвонить, когда я вернусь к себе в отель.
Когда я шел к выходу, официантка ланжа отозвала меня в сторону и сказала:
- Спасибо большое, что вы пришли. Вот моя визитка. Дайте мне знать, если мы можем что-либо для Вас сделать.
- За кого принимают меня все вокруг?
- А Вы разве не Моби?
Я вовсе не задумывал такого. Очевидно, из-за моей бритой головы, официантка подумала, что я Моби, и она сказал это половине людей в зале. И получилось так, что соблазнение стало просто не нужно, когда появилась слава. И чтобы честно перейти на следующий уровень, мне нужно найти способ получить те же привлекающие женщин стратегии поведения, которые есть у знаменитостей - признание твоего главенствующего положения и право на хвастовство - без того, чтобы быть знаменитым, (очень спорный абзац, переводится трудно, может быть неправильно, но основная нить такая, - прим. outminded)
Я думаю, человек слабый осознал бы преимущества ситуации и продолжил играть в звезду. Но я так и не позвонил той девушке. Я пришел в игру не для того, чтобы обманывать женщин, а для того, чтобы они любили меня такого, какой я и есть, ну или меня нового.
В последующих клубах мы наблюдали, как Папа работает. Он использовал каждый фрагмент материала, который мы ему дали. Каждую замеченную нами ошибку он моментально исправлял. С каждым удачным сетом, казалось, он подрастал на дюйм. Папа рассказал мне, что вместо летней школы, он провел три месяца, работая над навыками Скоростного Соблазнения. Он даже учился для того, чтобы получить сертификат гипнотизера у одного из самых уважаемый учителей в этой области, Кэла Баняна (Cal Banyan). Но до этого он никогда не видел настоящего PUA в поле. Он был настолько изумлен, что моментально подписался на другой семинар.
В последний день с Папой, мы пошли в клуб "Guvernment". Я отправлял его к сетам и видел, что он повторяет, как робот, опенеры, рутины и негхиты, которым научили его мы с Мистери. И сейчас женщины отвечали ему. Было удивительно, насколько эффективными могут быть всего несколько простых фраз, и еще это немного угнетало. Комик разговорного жанра в первую очередь стремится изобрести искусную пятиминутную рутину, которая может завоевать любую аудиторию. Но после того, как сотни комнат заполнятся смехом в тех же самых точках, он начинает терять уважение своей публики за то, что она так легко поддается манипуляциям. Успешный PUA рисковал получить такой же эффект.
Шаг 5, Часть 7, Окончание
Папа уехал для того, чтобы немного поспать перед тем, как лететь домой, а мы с Мистери остались в клубе продолжать съем. Гримбл недавно подкинул мне идею: собрать все кусочки бумаги с телефонными номерами, которые я собрал, и положить их в качестве украшения под стекло на журнальном столике. Но когда я начал делиться этой мыслью с Мистери, он прервал меня. "Система раннего предупрждения"! - заявил он (термин из военной авиации, Мистери - поклонник Top Gun, - прим. outminded).
Когда женщины стоят рядом с мужчиной, но отвернулись от него, особенно, когда у нет особых причин делать это "пятно", это показатель того, что Мистери называет "системой раннего предупреждения". Это означает, что они заинтересованы, они хотят быть открыты.
Мистери развернулся и начал говорить с утонченной блондинкой в вечернем платье без бретелек, и мускулистой брюнеткой в бандане. Когда он представил меня, он сказал, что я невероятный фокусник. Мы были напарниками уже месяцы, и я знал, что делать: обдурить их парочкой розыгрышей и псевдомагических фокусов, которым я научился в начальной школе. В поле, быстро понимаешь, что все, что было весело в десятилетнем возрасте, все еще весело сейчас.
Мистери принес с собой видеокамеру, и он начал записывать все действие. Девушки, очевидно, не были против. Когда он изолировал брюнетку, я начал разговор с блондинкой. Ее звали Кэролайн, подругу - Карли. Кэролайн жила в пригороде со своей семьей. Ее цель в жизни - стать медсестрой, но сейчас она работала в Hooters, несмотря на ее маленький размер груди и на то, что она была тихой и замкнутой.
С расстояния в два фута (60 см), лицо Кэролайн казалось слепленным из гипса; на расстоянии одного фута я заметил, что оно в мелких веснушках. Один из ее зубов был кривым. На ее коже над ключицей была красное пятно, как будто расчес. От нее пахло свежим хлопком. Она недавно сделала себе маникюр. Она весила не более ста фунтов. Ее любимым цветом, похоже, был розовый.
Я увидел все это, пока мой рот говорил, повторяя рутины, которые я говорил до этого сотням девушек. Но с Кэролайн рутины не работали. Я просто не мог найти того, что я называю точкой зацепки - это когда женщина, к которой ты совершаешь подход, понимает, что получает от твоей компании удовольствие и не хочет, чтобы ты уходил. Хотя я стоял всего в футе от Кэролайн, пропасть шириной в милю разделяла нас.
После просмотра фильма "Котельная", фильма о безжалостных биржевых маклерах, занимающихся холодным прозваниванием (практика звонков или визитов продавца или брокера к потенциальному клиенту без предварительной договоренности, исключительно по инициативе продавца или брокера; в ряде стран данная практика ограничена или даже запрещена, словарь FinancialMarkets, Lingvo 10), Мистери решил, что телефонные номера - это древесина, другими словами, это только перевод бумаги. Наша новая стратегия заключалась в том, чтобы больше не звонить девушкам для того, чтобы с ними встретиться, а проводить с ними свидание прямо сразу - неоткладываемое свидание - в ближайшем баре или ресторане. Смена обстановки быстро стала ключевой частью игры. Она создавала ощущение искажения времени: если вы сходили с только что открытой группой в три разных места, в конце вечера будет казаться, что вы знаете друг друга целую вечность.
- Почему бы нам не сходить перекусить чего-нибудь? - предложил Мистери.
Мы пошли в забегаловку неподалеку, рука под руку с нашими только что снятыми девушками. В ходе еды мы внезапно стали единой группой. Карли чувствовала себя достаточно комфортно, чтобы укротить свое язвительное острословие, и Кэролайн начала излучать сочувствие и сердечность. Рутины и тактики стали нам не нужны. Мы просто смеялись над собой и над всеми. Джагглер был прав: смех - лучший инструмент соблазнителя.
После, Карли пригласила нас к себе в квартиру, чтобы вызвать такси. Квартира была расположена рядом, за углом. Она только что туда въехала, и в квартире не было мебели, и поэтому мы с Мистери сидели на полу. Мы не вызвали такси - и девчонки не напомнили нам его вызвать, и мы поняли это как признак заинтересованности.
Вскоре Карли ушла из комнаты вместе с Мистери, дав Кэролайн молчаливое разрешение поиграть со мной. Когда мы обняли друг друга, пропасть, которая разделяла нас в баре, исчезла. Прикосновения Кэролайн были мягкими и ласковыми, ее тело было чувствительным и отзывчивым. Сейчас я понял, почему нам с ней было так сложно установить раппорт, когда мы только познакомились. Она общалась не словами, а ощущениями. Она была бы отличной медсестрой.
После того, как Кэролайн нашла несколько одеял, чтобы сделать жесткий пол более удобным, я опустился на нее. Я доставлял ей оргазмы, как меня научил Стив П., пока не стало казаться, что ее тело сравнялось с полом. Но когда я полез за презервативом, я услышал пять слов, которые заняли место "Давай мы будем просто друзьями" в моей жизни: "Но мы только что познакомились". Это был самый сладкий для меня звук, и не было причин продавливать Кэролайн на секс. Я знал, что я ее еще увижу.
Она лежала на моем плече, и мы наслаждались светом вечерней зари. Ей было, как она сказала, девятнадцать, и у нее не было секса почти два года. Причина была в том, что у нее был однолетний ребенок дома в пригороде. Его имя было Картер, и она определилась, что больше не будет беременностей по неосторожности. В этот день она впервые уехала от своего ребенка на выходные.
Утром, когда мы проснулись, испытывая неловкость за проявление страсти, которая была у нас прошлой ночью, Кэролайн предложила позавтракать в ресторане неподалеку. Потом я смотрел запись этого завтрака, которую делал Мистери на свою камеру, наверное, сотню раз. На ужине прошлой ночью голубые глаза Кэролайн были безразличными и отдаленными. Но на завтраке этим утром, они сверкали и искрились, когда она смотрела на меня. Если я шутил, даже не смешно - широкая улыбка пробегала по ее лицу. Что-то в ее сердце стало открыто. И это, как я понял, был первый раз, когда я установил настоящую эмоциональную связь с женщиной с того момента, как я начал пикапить.
Не было определенного типа женщин, которые мне нравились, как бывает у некоторых парней - у одних фетиш - азиатки, другие бегают за полненькими. Но среди всех женщин во всем мире, я в последнюю очередь влюбился бы в девятнадцатилетнюю мать-одиночку, которая обслуживает столики в Hooters. Но, и это просто замечательно, сердцу не прикажешь, несмотря на любые причины, которые может найти разум.
После того, как девочки высадили нас у дома, мы с Мистери проанализировали события прошлой ночи, пытаясь понять, где мы действовали правильно, и где ошиблись. Вопреки тому, что подумали мы с Кэролайн, Мистери не получил даже поцелуя от Карли, как ни пытался. У нее был бойфренд. Однако, Мистери точно ей нравился, несмотря на то, что она так сопротивлялась. И мы выдумали план: отморозка. Он основывался на моем опыте с Моби. Если женщина выбирает, заниматься ей сексом или нет, положил Мистери, почему бы не лишить ее этого права? Его план заключался в том, чтобы быть холодным и игнорировать ее, пока она сама не почувствует себя некомфортно настолько, что сама потянется к нему только для того, чтобы все было хорошо снова.
Мы загрузили запись с Карли и Кэролайн в компьютер Мистери и за следующие шесть часов сделали из этого шестиминутный ролик, получив от этого определенное удовольствие. Когда мы кончили, я позвонил Кэролайн и у нас появились планы на вечер.
В город со своим тренингом приехал Джагглер. Он встретил неестественно яркую девушку по имени Ингрид, джазовую виолончленистку, и начал встречаться только с ней. Обедать мы пошли все вместе (Стайл, Мистери, Джагглер, Кэролайн, Карли, Ингрид).
- Я собираюсь уходить из соблазнительского бизнеса, - сказал Джагглер. - Я хочу посвятить все мое время нашим отношениям. - Ингрид одобрительно пожала его руку. - Некоторые скажут, что я - подкаблучник (не совсем подкаблучник, в русском языке нет точного термина. Более подробно - "pussy-whiped" - ситуация, когда мужчина отдает себя на милость одной женщины, отвечает на все ее телефонные звонки и удовлетворяет все ее просьбы, впоследствии девушка заменяет ему друзей, семью, школу, пищу, воду и воздух, источник https://www.urbandictionary.com/define.php?term=pussy+whipped, прим. outminded), но я скажу, что это мой выбор. Ингрид испытывает слишком большой стресс от этих семинаров.
Я был рад увидеть Джагглера снова. Он был одним их того малого количества PUA, которые не живут в нужде, которые не отпугивают друзей из моей прошлой (или реальной, обычной, - прим. outminded) жизни, одним из тех, кто заставлял меня смеятся, кто был нормальным. И именно по этой причине я не особо-то и верил, что он настоящий PUA. Он просто был веселым и интересным собеседником. Особо остроумным он казался по сравнению с Мистери, который отмораживал нас всех и делал обед немного некомфортным. Если он делал это специально - то у него получалось, если нет - то он был просто задницей.