Направив ненависти рок
На свой губительный порок.
208.
И вновь обрыв на полуслове...
Блеск плотно вытоптанных троп,
На белом бархатном покрове
Значки Pacific птичьих стоп.
Всё тот же дым, всё те же трубы,
И воздух, выжженный, сугубый,
Сидит игольчатым комком
За раздраженным кадыком.
Ах, как бы было превосходно,
Увидеть Машу, сбить испуг,
Вдохнув тепло любимых рук,
Обнять открыто, принародно!
Но снова вход, стул, кабинет,
И вновь надежд на встречу нет.
209.
Явился, ветреный гулёна? -
Вдруг Максим Павлович изрёк,
Поведай нам, чудак влюблённый,
Как овладел тобой порок?
Как ты любовницам на святки
Дарил подарочки украдкой,
Как ты с повадками свиньи
Презрел все ценности семьи!
Да, поведение коллеги -
Несвойственно, из ряда вон,
Ханжой доселе не был он,
А нынче, как дуга телеги,
Скрипит и ропщет, как брюзга,
И смотрит словно на врага.
210.
Хотя давно уж был заметен
Его чудной менталитет,
Был жаден он до новых сплетен,
Излишне худ, легко одет.
Макс был типичным интровертом,
В китайской технике экспертом,
Средь незнакомцев молчалив,
Спесив и чуть честолюбив.
А нынче ясно вскрылись Лёше
Сии вампирские черты:
Игривость - символ пустоты,
И смех, с медвежьим рыком схожий,
Тем лучше! Раз предупреждён-
Считай, что ты вооружён!
211.
Забились нервы, как качели,
Алёшка вышел за порог.
Да! Поведенческой модели
Построить сходу он не смог.
|
|
Ввиду нависших свежих фактов,
Коммуникабельных терактов
Свершать нельзя было в тот миг,
Иначе ругань и тупик.
Закончив с утренним обходом,
Он не узнал своих ребят -
Конфликт забыт был и замят,
Но был аспект иного рода:
Дмитрий Андреич невпопад
Вампирски щурил вострый взгляд.
212.
- Нет это точно паранойя!
Сменить работу, дом, район?
Быть может, и всё остальное
В существовании своём?
Забыться в муторной работе?
Слечь в бытовом водовороте?
Уйти в себя? Сойти на нет?
Забыть сей сумеречный бред?
Исключено и невозможно!
Без Маши жить не суждено -
Совсем как горьковское Дно,
Бесцельно, глухо и безбожно!
Да-да! Смени хоть сотню мест,
Тоска разлук тебя заест.
213.
Забита почта внешним спамом,
Рабочих писем мишурой,
Канва навязчивой рекламы
Повисла - точно дикий рой.
И в этой сутолоке пресной
Отметить, право интересно,
Одно письмо особняком
Сверкало ярким ярлыком.
Оно от Примы, безусловно,
В нем тема хитростью горит:
«Будь осторожен, мой пиит»
Наш парень хмыкнул хладнокровно:
«Ну ладно, может быть в обед
Я прочитаю этот бред»!
214.
«Ты в телефоне слышал трески?
Быть может слежку замечал?
Взгляд, вбитый в щелку занавески,
Лежит в начале всех начал,
Но в век высоких технологий
Взять под колпак, прижать под ноготь
Любого можно без проблем
Набором двухходовых схем.
Жучки, глазочки скрытых камер,
|
|
На дверь входную маячок,
Шпионский модуль в каблучок
Поставит вам последний ламер,
Тебе же всё - ха-ха, хи-хи,
И на уме одни стихи».
215.
Он разливался смехом зычным
И сотрясал дебелым лбом,
Щенком гиены двухгодичным
Стучал ступнями под столом:
- Кому я нужен в этом мраке,
Здесь, в коммунальном буераке,
Который проклял даже Бог,
Когда проблем решить не смог?
Да просто всё: в кибер-атаке
Компьютер мой легко взломал
Какой-то местный маргинал,
Какой-то средний юный хакер,
Он огорчен был, спору нет,
Найдя пять фото и сонет!
216.
Как много лиц необъяснимых
Подчас втекает в личный круг
На роль друзей незаменимых,
На роли ветреных подруг,
А он сидит смурной, уставший,
И у него нехватка Маши,
Душевный Машедефицит,
Оттенка «пестрый антрацит».
Как утолить, запить, сбить пламя?
Как надышаться красотой,
Пасть под бетонною плитой,
Или вонзится в центр татами?
Но вновь открыт привычный чат,
Вновь пальцы резвые стучат:
217.
"Приснись мне нотами симфоний
В тени китайских пирамид,
Как Герде Кай, как Клайду Бонни,
Как хмурой Ненси дерзкий Сид.
Приснись в нарядах из шифона,
А после вовсе уж без оных,
Счастливой вечностью из книг,
Приснись касанием на миг,
Приснись мне скромно и смиренно
Волной меня, несущей в высь,
Лобзаний бурею приснись
|
|
Желанно, страстно, откровенно.
Веди меня хоть под трамвай,
Лишь просыпаться не давай».
218.
«Пойми родная мне так проще
В попытках не сойти с ума!
И может я спесив, заносчив,
Сжигаю душу задарма
И на алтарь сует никчёмных
Неотвратимо, неуёмно
Всю жизнь кладу, как барахло,
Потупив мрачное чело.
Но коль не выбегу с утра я,
Преодолев мандраж и дрожь
Туда, где может быть пройдёшь
Ты, как властительница рая,
И не схвачу надежды нить -
Я не смогу себе простить»!
219.
«Я в одиночество врастаю
Разбитой полостью души,
Бравурно вторя хищным стаям,
Бреду в безветренной тиши,
Где каждый прочно сшит с соседом
Каким-то сумеречным бредом,
Так прочно вбитым с ранних лет
В сознанье трепетом монет.
Нарочно может, иль случайно,