Временные программы (по группам испытуемых)




 

Испытуемые, группа № заданий   Планируемое время, № попытки 2-й этап 3-й этап
№ 1 №2 №3 №4 №5 №6 (конт. зад) №7 (оптим. план)
Испытуемый Х-н, контрольная группа 1 -я попытка 2-я попытка 3-я попытка              
Испытуемая С-ва, группа психопатий 1-я попытка 2-я попытка 3-я попытка              
Испытуемая Р-на, группа неврозов 1-я попытка 2-я попытка 3-я попытка              

 

 

Для больных неврозом характерно гиперразведение целей. Это достигается за счет выраженного занижения уровня реальных целей при достаточно высоком уровне идеальных. Характерной чертой выполнения заданий является неуверенность, ожидание неудач, что проявляется в частых высказываниях, типа «я не смогу», «не справлюсь», «не сумею» и т. п. Малейший неуспех легко приводит к отказу от работы, и для ее продолжения нередко требуются уговоры и дополнительная стимуляция со стороны экспериментатора. При этом в качестве оправдания отказа приводятся многочисленные жалобы невротического характера на свое здоровье. Приведем в качестве примера программы выполнения заданий, составленные больной Р-ной как достаточно типичные для описываемой нозологической группы (табл. 2).

Как влияют выявленные нарушения целевых структур на уровень эффективности, успешности деятельности? Для ответа на этот вопрос было подсчитано соотношение удачно и неудачно решенных задач. Для здоровых испытуемых оно составило 1:3, для больных неврозом — 1:8, для больных психопатией — 1:12. Таким образом, аномальные целевые структуры ведут к снижению продуктивности деятельности, увеличению неудач в ее осуществлении, причем особенно пагубной является недифференцированная целевая структура, характерная для психопатических личностей.

Наблюдения за поведением больных в клинике и в условиях эксперимента, изучение историй их жизни показывают, что выявленные нарушения целевых структур ведут не только к снижению эффективности конечных результатов деятельности, но и к определенным, специфическим изменениям внутри самой деятельности, в характере ее протекания. Прежде всего это затрагивает соотношение ориентировочной и исполнительской частей деятельности. Так, у больных психопатией вследствие недифференцированности целевой иерархии обнаруживается выраженное сокращение предварительного, ориентировочного этапа деятельности. Истории болезни психопатических личностей изобилуют описаниями импульсивных, необдуманных поступков, совершаемых с ходу, без предварительного планирования и прогнозирования последствий своей деятельности3, что приводит к многочисленным мелким и крупным неудачам, промахам, нелепостям, которыми обычно столь богата судьба психопатической личности и которые, по известной формуле К. Шнейдера, заставляют страдать либо других людей, либо самого психопата.

Иная картина у больных неврозом. Вследствие гиперразведения целей у них в большей степени страдает исполнительская часть деятельности, процесс ее реализации. Больные прекрасно осознают, что необходимо сделать для осуществления намеченного, много об этом думают и рассуждают, но к самой реализации так и не приступают. Если принять за исходный принцип нормального соотношения между ориентировочной и исполнительской частями деятельности пословицу «сначала семь раз отмерь, потом один раз отрежь», то можно сказать, что психопатические личности сразу без отмеривания режут, в то время как страдающие неврозом без конца отмеряют. Перейдем теперь к анализу третьего, заключительного, этапа эксперимента, задачей которого являлось сравнение произвольного и непроизвольного целеполагания. Как видно из табл. 1 и из рис. 1, у здоровых испытуемых и у больных неврозом степень разведения разноуровневых целей продолжала увеличиваться при переходе от контрольной задачи к выдвижению оптимальной, с точки зрения испытуемых, целевой программы, т. е. при переходе от непроизвольного к произвольному, осознанному целеполаганию. Этот переход помог представителям данных групп достаточно тонко проанализировать причины неудач и предложить продуктивный план, способный обеспечить успех данного рода деятельности.

Принципиально иное наблюдалось у психопатических личностей. Для них переход к произвольному целеполаганию, непосредственное привлечение внимания к дефектам в построении иерархии целей, как правило, не давали результата. Целевая структура (о чем мы уже говорили выше) и в этом случае оставалась недифференцированной, причем степень разведения реальных и идеальных целей не только не увеличивалась, но часто еще более уменьшалась (табл. 1 и рис. 1).

Гипотеза об отсутствии у больных психопатией сколько-нибудь выраженной, гибкой динамики разведения реальных и идеальных целей получила дополнительные подтверждения и в других результатах эксперимента. Так, разница между усредненными данными степени разведения реальных и идеальных целей в исходной целевой

 

 

структуре (первое задание второго этапа) и в конечной, итоговой, целевой структуре (оптимальный план выполнения задания, предложенный в конце третьего этапа) оказалась следующей. Для больных психопатией она составила 3,7 с, для больных неврозом — 21,9 с, для здоровых испытуемых — 58,8 с. Тем самым для испытуемых всех групп характерна тенденция к увеличению дистанции разрыва между реальной и идеальной целями. Однако для больных психопатией это увеличение "минимально, приближаясь по сути к нулю (всего 3,7 с), тогда как в группе здоровых разрыв возрос в несколько раз по сравнению с исходной величиной. Результаты больных неврозом занимают по этому показателю промежуточное положение, что говорит, с одной стороны, о большей гибкости и корригируемости их целевых структур по сравнению с больными психопатией, а с другой — об отсутствии той широты и пластичности изменений, которые свойственны норме.

Чрезвычайно характерен и другой показатель: усредненные данные степени возрастания дистанции между разноуровневыми целями при переходе от предыдущего задания к последующему. Для больных неврозом это возрастание после каждой задачи составляло в среднем 4,53 с, для больных психопатией — 1,71 с, для здоровых испытуемых — 10,03 с. Таким образом, данный показатель, как и предыдущий, подтверждает, что наименее выражена динамика в структуре целей деятельности у психопатических личностей, больные неврозом занимают промежуточное положение, в то время как наиболее явными, значимыми и гибкими являются перестройки, наблюдаемые по ходу эксперимента в целевых структурах деятельности здоровых испытуемых.

Перейдем теперь ко второй нашей гипотезе, согласно которой разные виды целевых структур деятельности должны быть тесно связаны со специфическими особенностями самооценки испытуемых, составляя вместе целостные психологические синдромы, характерные для определенного типа личностных изменений.

Проверка этой гипотезы была осложнена следующим обстоятельством. Если больным психопатией приписывается завышенная самооценка, то относительно больных неврозом мнения авторов существенно расходятся: одни определяют их самооценку как завышенную [9], [16], другие — как заниженную [6], [8]. Для объяснения причин этих расхождений необходимо, на наш взгляд, рассматривать самооценку не как однородное, однозначно определяемое образование, а как образование структурно сложное, внутри себя противоречивое, в котором надо различать по крайней мере две основные подструктуры: общую оценку собственной ценности («я» как ценность) и оценку себя с точки зрения удовлетворенности какими-либо конкретными личностными качествами, возможностями, способностями, достижениями. Первую подструктуру можно тогда условно рассматривать как ценностную форму самооценки, вторую — как операционально-техническую.

Исходя из предложенного разделения, теоретически возможны следующие четыре варианта соотношения названных подструктур:

1) высокая оценка себя как ценности сочетается с высокой степенью удовлетворенности своими (операционально-техническими) возможностями;

2) низкая оценка себя как ценности сочетается с низкой степенью удовлетворенности своими возможностями;

3) высокая оценка себя как ценности сочетается с низкой степенью удовлетворенности своими возможностями;

4) низкая оценка себя как ценности сочетается с высокой степенью удовлетворенности своими возможностями.

Для экспериментального исследования характера взаимосвязи выделенных подструктур самооценки у наших испытуемых была использована методика СДФ — семантический дифференциал в модификации Д. Фельдес [7], [14]. Эта методика направлена на выявление степени выраженности трех факторов — «активности» (А), «валентности» (В) и «потентности» (П) как в реальной (Ар, Вр, Пр), так и в идеальной (Аи, Ви, Пи) оценке своих черт. При этом под фактором активности понимается степень удовлетворенности испытуемым своими энергетическими возможностями, динамическими характеристиками поведения (семантические пары типа: активный — пассивный, спокойный — подвижный и т. п.). Под фактором валентности понимается эмоционально-оценочное представление о себе (семантические пары типа: хороший — плохой, фальшивый — истинный и т. п.). Наконец, под фактором потентности понимается степень удовлетворенности своим социальным статусом, уровнем лидерства и самостоятельности (семантические пары типа: доминирующий — подчиняющийся, зависимый — самостоятельный и т. п.).

Если соотнести эти факторы с названными выше подструктурами самооценки, то окажется, что фактор валентности отражает особенности первой подструктуры

 

Таблица 3

 

Усредненные значения факторов «активность» (А), «валентность» (В), «потентность» (П) и показателя (В—А) + (В—П) реального и идеального образов «Я» для каждой из трех групп испытуемых

 

Факторы Ар Вр Пр Аи Ви Пи р-Ap) + (Bpр) ии) + (Вии)
Испытуемые
Больные неврозом 0,42± 9,05± 3,40± 4,82± 14,71± 11,94± 21,22± 11,34±
1,47± 0,43± 1,16± 0,80± 0,36± 0,57± 2,97± 1,64±
Больные психопатией 4,94± 8,07± 5,5± 6,02± 13,87± 12,12± 4,47± 9,98±
1,13± 0,72± 1,24± 0,89± 0,56± 0,77± 2,12± 1,50±
Контрольная группа 3,67± 8,17± 3,57± 6,52± 12,95± 10,86± 9,32± 9,07±
1,31± 0,65± 0,94± 0,45± 0,42± 0,31± 1,38± 1,48±

 

(оценку себя как ценности), а факторы активности и потентности тяготеют ко второй подструктуре (степени удовлетворенности операционально-техническими возможностями). Отсюда следует, что характер отношений между факторами должен соответствовать определенным формам взаимосвязи подструктур самооценки. В качестве простого и удобного критерия для определения характера этой взаимосвязи была выбрана сумма разностей между величиной показателя фактора валентности и величинами показателей двух других факторов, которая вычислялась по формуле (В—А) + (В—П) [10], [11]. Из формулы вытекает, что чем внутренне гармоничнее, согласованнее, ближе друг к другу по своим абсолютным величинам показатели рассматриваемых факторов, тем ближе к нулю итоговые значения. Следовательно, при первом и втором из вышеприведенных вариантов соотношения подструктур самооценки мы должны получить минимальные значения по предложенному критерию. В то же время получение выраженных положительных значений будет соответствовать третьему из рассмотренных вариантов, выраженных отрицательных — четвертому.

Рис. 2. Соотношение факторов «активность» (А), «валентность» (В) и «потентность» (П) для реального и идеального образов «Я» у больных неврозом (------), больных психопатией (— ×× — × —) и здоровых испытуемых (———).

 

Усредненные данные по всем факторам и предложенному критерию с ошибкой репрезентативности приведены в табл. 3, их графическое выражение — на рис. 2. При обзоре этих данных обращают внимание, прежде всего, следующие моменты. Во-первых, относительное сходство результатов, получаемых по каждому из трех факторов реальной самооценки (Ар, Вр, Пр) у больных психопатией и у здоровых испытуемых, тогда как результаты больных неврозом существенно отличаются по показателям Ар и Пр от соответствующих результатов названных групп. Во-вторых, завышенные положительные значения по предложенному критерию согласованности подструктур реальной самооценки (Вр—Ар) + (Вр—Пр) у больных неврозом по сравнению с группой здоровых и в особенности по сравнению с группой психопатий. (Статистическая обработка по критерию Стьюдента — Фишера показала, что данные больных неврозом достоверно отличаются от других групп по факторам Ар и Пр и наиболее значимо по предложенному критерию согласованности подструктур реальной самооценки при р<0,001.) В-третьих, относительное сходство результатов всех групп, полученных по трем факторам и предложенному критерию для идеальной самооценки (Ви—Аи) + (Ви—Пи).

Обсудим сначала моменты, относящиеся к реальной самооценке испытуемых. Согласно полученным данным о больных неврозом можно говорить как о ярких представителях третьего из выделенных нами вариантов соотношения подструктур самооценки,

у которых высокий уровень представлений о собственной ценности сочетается с низким уровнем представлений о своих внутренних возможностях. Поэтому об их самооценке можно говорить как о внутренне противоречивой, дисгармоничной, что и приводит к столь разным мнениям специалистов, одни из которых говорят о высокой, а другие — о низкой самооценке при неврозах, поскольку в первом случае имеется в виду ценностная сторона самооценки, а во втором — операционально-техническая.

В отличие от группы больных неврозом самооценка больных психопатией выглядит, как правило, внутренне согласованной, гармоничной: высокое представление о собственной ценности сочетается с высокой же оценкой своих возможностей. Эта согласованность сохраняется и в периоды декомпенсации больных, когда наблюдается резкое занижение самооценки по параметрам удовлетворенности собственными возможностями, которое сопровождается и уменьшением значений по фактору валентности, т. е. падением представлений о собственной ценности и незаурядности (второй из выделенных нами вариантов соотношений подструктур самооценки). Исключение составляют лишь те особые случаи, когда декомпенсация идет по невротическому типу, на обсуждении данных исследования таких больных мы остановимся чуть ниже.

Суммарные количественные показатели группы здоровых испытуемых, как видно из табл. 3 и рис. 2, занимают в целом промежуточное положение по сравнению с результатами других групп. Важно отметить, что в группе здоровых встречался наиболее широкий разброс данных, здесь были представлены фактически все варианты из рассмотренных нами структур самооценки, что говорит об отсутствии жесткой связи элементов самооценки, ее достаточной вариативности и гибкости.

Все рассмотренные различия между группами возникали при оценке испытуемыми «себя-реального». Когда же испытуемые переходили к представлениям об идеальном образе, то получаемые по методу СДФ результаты существенно не отличались. Статистическая обработка данных по критерию Стюдента — Фишера также не выявила значимых различий в образах «я-идеального» у обследуемых групп. Характерной особенностью является возрастание значений по рассматриваемым факторам, наблюдаемое при переходе от оценки реального образа к идеальному, т. е. все испытуемые хотят видеть себя гораздо лучшими по всем предлагаемым параметрам.

Рассмотрим теперь, как увязываются полученные данные с нашим предположением о наличии тесной связи особенностей целевых структур деятельности и особенностей структуры самооценки. Характер выдвижения идеальных целей взаимосвязан с ценностной стороной самооценки, представлениями о собственной значимости; реальные цели, их конкретная программа — с оценкой наличных операционально-технических возможностей и ресурсов. Так, высокое представление больных неврозом о своей значимости и ценности совпадает с постановкой ими далеких, часто недостижимых, идеальных целей, в то время как занижение операционально-технической стороны самооценки (факторы «активности» и «потентности» по СДФ) связано с выдвижением явно заниженных реальных целей. В противовес такой дисгармоничной, рассогласованной структуре самооценки, прямо коррелирующей с гиперразведением реальных и идеальных целей, у больных психопатией наблюдается иная картина: жесткая спаянность внутренних сторон самооценки согласуется с недифференцированностью реальных и идеальных целей. Таким образом, можно говорить о целостных психологических синдромах, устойчивых специфических взаимосвязях целевых структур и особенностей самооценки, характерных для определенных типов личностных изменений.

Вместе с тем возникает важный в теоретическом и прикладном значениях вопрос: что является ядерным, определяющим в этих синдромах — особенности целевых структур или особенности структуры самооценки? Материал для ответа на этот вопрос дало дополнительное исследование шести больных психопатией, у которых декомпенсация шла по невротическому типу. Известно, что неврозом могут заболеть не только ранее психически здоровые люди, но и личности психопатического склада. Следовательно, изучение таких случаев предоставляет уникальную возможность установить, что меняется, а что остается неизменным в интересующих нас психологических синдромах при их столкновении, наложении друг на друга.

Во всех шести случаях было обнаружено отсутствие навыка разведения реальных и идеальных целей, их слитность и недифференцированность, т. е. жесткая целевая структура, типичная для психопатий. В то же время соотношение между подструктурами самооценки резко изменилось по сравнению с типичной для психопатических личностей картиной — появилась дисгармоничность, значительный разрыв между ценностной

и операционально-технической сторонами самооценки, т. е. та структура, которая встречается лишь у больных «чистым» неврозом. Таким образом, можно говорить, что ядерными, патогномоничными (внутренне присущими данной нозологической группе) у больных психопатией являются нарушения целеобразования, целевой структуры деятельности, тогда как у больных неврозом на первый план выступают нарушения в структуре их самооценки.

В заключение кратко остановимся на тех выводах из проведенного исследования, которые могут быть использованы в психокоррекционной работе с больными неврозами и психопатиями. Как мы видели, больные психопатией оказываются не способными на основании получаемого опыта выработать адекватную и гибкую целевую структуру деятельности. Следовательно, психокоррекционная работа должна быть направлена на формирование операционально-технического алгоритма построения и реализации программ деятельности. Необходимо поэтому постепенное, развернутое и поэтапное обучение навыкам планирования с переходом от простейших задач к сложным моделям жизненных ситуаций.

Если для психопатических личностей ядерным нарушением, слабым звеном являются тактические, операционально-технические просчеты в реализации деятельности, то для больных неврозом патогенным является рассогласованность, гиперразведение самооценочных структур, что ведет к постоянному внутреннему напряжению, консервации внутреннего невротического конфликта. При этом болезнь как таковая становится своеобразным способом решения этого конфликта, личностным оправданием: «Я не делаю конкретных шагов к тому, чего конечно же достоин и чего хочу в жизни, потому что я болен», хотя для понимания реального положения вещей формулу эту надо обернуть: «Я болен, точнее, я прибегаю к болезни лишь потому, что не беру на себя ответственности делать конкретные шаги к тому, чего хочу и чего достоин в жизни». Следовательно, основной путь психокоррекционной работы — это доведение до осознания существующих смысловых отношений и их изменение, снятие внутреннего конфликта не через уход в болезнь и оправдание себя этим, а через разрешение своих смысложизненных проблем. Таким образом, помощь в решении задачи на смысл, рассмотрение вариантов реализации этого решения, их апробирование поначалу в облегченных игровых формах — таково, на наш взгляд, направление психокоррекционной работы.

1. Братусь Б. С. Психологические особенности уровня притязаний и выбора целей при психопатиях // Журнал невропатологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 1976. № 12. С. 1825—1828.

2. Братусь Б. С. О механизмах целеполагания / Вопросы психологии. 1977. № 2 С. 121 — 124.

3. Гульдан В. В., Иванников В. А. Особенности формирования и использования прошлого опыта у психопатических личностей // Журнал невропатологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 1974. № 12. С. 1830—1835.

4. Зейгарник Б. В. Теория личности К. Левина. М., 1981. 118 с.

5. Зейгарник Б. В., Братусь Б. С. Очерки по психологии аномального развития личности. М, 1980. 157 с.

6. Исурина К. Л. Динамика индивидуально-психологических показателей больных неврозами в процессе групповой психотерапии // Клинико-психологические исследования групповой психотерапии при нервно-психических заболеваниях. Л., 1979. С. 71—77.

7. Кабанов М. М., Личко А. Е., Смирнов В. М. Методы психологической диагностики и коррекции в клинике. Л., 1983. 312 с.

8. Карвасарский Б. Д. Неврозы. М., 1980. 448 с.

9. Малкова Л. Д. Изучение невротических астений в аспекте эмоционального стресса // Эмоциональный стресс и пограничные нервно-психические расстройства. Л., 1977. С. 72—76.

10. Павленко В. Н. Изучение самооценки у больных неврозами и психопатий в целях дифференциальной диагностики // Новые методы диагностики, лечения, профилактики основных форм нервных и психических заболеваний: Тезисы докл. Республ. конф. невропатологов и психиатров УССР. 1982. С. 373—375.

11. Павленко В. Н. Особенности построения тактики психотерапии в зависимости от специфики самооценки при неврозах // Тезисы докладов 7 съезда невропатологов и психиатров УССР. Ч. 2. 1984. С. 77—78.

12. Рубинштейн С. Я. Методики экспериментальной патопсихологии. М., 1970. 216 с.

13. Тихомиров О. К. Понятия «цель» и «целеобразование» в психологии // Психологические механизмы целеобразования. М., 1977. С. 5—21.

14. Фельдес Д. Структура взаимоотношений в психиатрическом отделении // Клинические и организационные основы реабилитации психически больных. М., 1980. С. 274—298.

15. Якубик А. Истерия. М., 1982. 344 с.

16. Atkinson J. W. Motivational determinants of risk-taking behavior // Psychol. Rev., 1957. 64, 359—372.

17. Frank J. D. Individual differences in certain aspects of the level of aspiration // Amer. J. Psychol. 1935, 47, 119—128.

18. Hoppe F. Erfolg und Miszerfolg // Psychol. Forsch., 1930. 14, 1—62.

19. Lewin K., Dembo Т., Festinger L., Sears P. Level of aspiration // In: Hunt J. McV. Personality and the behavior disorders. Vol. 1. N. Y., 1944. 333—379.

20. Robaye F. Niveau d'aspiration et d'expectation Paris, P.U.F., 1956. 222 p.


1 Исследование больных проводилось на базе отдела неврозов и пограничных состояний Харьковского научно-исследовательского института неврологии и психиатрии им В.П. Протопопова.

2 Ниже мы будем обсуждать результаты только этих этапов, поскольку первый этап носил, как уже было сказано, чисто ознакомительный, предварительный характер и не был связан с выдвижением интересующих нас целевых программ деятельности.

3 Экспериментальное подтверждение нарушений вероятностного прогнозирования у больных психопатией было убедительно представлено в работе В.В. Гульдана и В.А. Иванникова [3].



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2019-04-03 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: