Лекарство помогало, но его не осталось. Джулиан всегда приносил лекарство, с того самого времени, когда он был маленьким мальчиком. Артур не был уверен, сколько лет ему сейчас было. Достаточно взрослый. Иногда Артур задавался вопросом, любит ли он мальчика. Любит ли он кого-нибудь из детей его брата. Были случаи, когда он просыпался от снов, в которых с детьми случались страшные вещи, с мокрым от слез лицом.
Но это могло быть чувство вины. Он не имел ни возможности вырастить их, ни храбрости, чтобы позволить Конклаву сменить его на лучшего опекуна. Впрочем, кто бы разлучил их? Никто, наверное. Семья должна быть вместе.
Дверь у подножия лестницы заскрипела. Артур обернулся с нетерпением. Возможно, Джулиан подумал, что его план безумен и вернулся. Лунная дорога была опасной. Само море было полно коварства. Он вырос возле моря, в Корнуолле, и он вспомнил его монстров. И горькая вода, как брызги крови; и гребни как клыки, что тело уничтожают.
Или, возможно, там никогда не было монстров. Девушка появилась на верхней ступеньке и спокойно посмотрела на него. Ее волосы были собраны на затылке так туго, что кожа казалась натянутой. Она наклонила голову, заходя в тесную, грязную комнату, в которой были заклеены окна. В её лице было что-то, что вызвало вспышку в памяти.
Что-то такое, что холодный ужас пронзил его насквозь. Он сжал подлокотники своего кресла, его разум вел пустой разговор с кусочками старой поэзии. Пугает кожа белизной, то жизнь по смерти, дух ночной…
― Артур Блэкторн, я полагаю? ― сказала она со скромной улыбкой. ― Я - Зара Дирборн. Я полагаю, вы знали моего отца.
* * *
Эмма тяжело приземлилась на густую траву, В объятья Джулиана. Мгновение он лежал над ней, уперев локти в землю, его бледное лицо сияло в лунном свете. Воздух вокруг них был холодным, в то время как его тело отдавала теплом. Она почувствовала, как вздымается его грудь, он сделал резкий вдох, из-за чего его дыхание прошло по ее щеке, так как он быстро отвернул свое лицо от нее. Спустя мгновение он был на ногах, наклонился, чтобы помочь ей встать. Но она вскочила прямо на ноги, осматривая местность, чтобы увидеть, что они стояли на поляне, окруженной деревьями. Лунный свет был достаточно ярким, чтобы Эмма могла разглядеть, что трава была темно-зеленая, деревья увешаны фруктами, которые были ярких цветов: фиолетовые сливы, красные яблоки, фрукты в форме звезд и роз, которые Эмма даже не знала. Марк и Кристина тоже были там, под деревьями.
Марк закатал рукава своей рубашки и держал руки так, словно впитывал этот чарующий воздух всем своим телом. Он наклонил голову назад, приоткрыв рот; Эмма, глядя на него, покраснела. Было в этом что-то интимное, как будто она наблюдает за кем-то, кто воссоединился с возлюбленным.
― Эмма, ― вздохнула Кристина. ― Смотри. - Она указала вверх, на небо.
Звезды были разные. Они создавали на небосводе диковинные узоры, коих Эмма ранее не видела, и имели льдисто-голубые, морозно-зеленые, мерцающе-золотые, блестяще-серебряные цвета.
― Это так красиво, ― прошептала она. Она увидела, что Джулиан смотрит на нее, но Марк был тем, кто заговорил. Он, казалось, привык к такой обстановке в землях фейри ночью, но до сих пор выглядел немного удивленным, словно воздух волшебной страны был вином, и он был слишком пьян.
― Охота иногда скакала по небу фейри, ― сказал он. - В небе звезды похожи на дробленую пыль драгоценных камней—порошкообразный рубин, сапфир и алмаз.
― Я знала об этих звездах, ― сказала Кристина с тихим трепетом в голосе. ― Но я никогда не думала, что увижу их своими глазами.
― Нам стоить отдохнуть? ― спросил Джулиан. Он скитался по краю поляны, вглядываясь между деревьями. Подобные вопросы были его коньком. ― Восстановим силы для завтрашнего путешествия?
Марк покачал головой.
― Мы не можем. Мы должны идти всю ночь. Я знаю, как ориентироваться в землях по звездам.
― Значит, нам понадобятся руны энергии. - Эмма протянула руку Тине. Это не было преднамеренным оскорблением, брошенным Джулсу — руны, которые наносит ваш парабатай, всегда были мощнее, но она все еще ощущала неловкость после их совместного падения. Она все еще чувствовала внутреннее влечение, когда его дыхание коснулось ее щеки. Ей было нужно, чтобы он не находился рядом с ней сейчас, чтобы не видел, что творится в ее глазах, потому как ее взгляд был похож на тот, который был у Марка, когда он наслаждался небом в землях фейри.
Прикосновения Кристины были теплыми и успокаивающими, ее стило быстрое и умелое, его кончик прорисовал форму руны энергии на предплечье Эммы. Закончив, она отпустила запястье подруги. Эмма ждала обычной тревоги, жгучей жары, как после двойной дозы кофеина.
Ничего не произошло.
― Она не работает, ― сказала она, нахмурившись.
― Дай посмотреть, ― Кристина шагнула вперед. Она взглянула на кожу Эммы, и ее глаза расширились. ― Смотри.
Руна, которая ранее была черной, словно чернила, сначала начала бледнеть, исчезая, как тающий иней. И уже через несколько секунд она слилась с кожей Эммы.
― Какого...? ― начала Эмма. Но Джулиан уже повернулся к Марку.
― Руны, ― сказал он. ― Они не работают в этих землях?
Марк удивленно посмотрел.
― Мне никогда не приходило в голову, что они не будут работать, ― ответил он. ― Никто никогда не упоминал об этом.
― Я изучала фейри годами, ― сказала Кристина. ― Я никогда не видела, чтобы где-то говорилось о том, что руны не работают в Землях.
― Когда ты в последний раз пытался использовать руну здесь? ― спросила Эмма Марка.
Он покачал головой, белокурые кудри упали ему на глаза. Он пригладил их обратно тонкими пальцами.
― Я не могу вспомнить, ― ответил он. ― У меня не было стило, они сломали его, но мой ведьмин огонь всегда работал.
Он порылся в кармане и вынул круглый, полированный рунный камень. Они все смотрели, затаив дыхание, как он поднял руку, в ожидании света, который должен был ярко сиять с его ладони.
Ничего не произошло.
С кротким проклятием, Джулиан достал один из его клинков серафима из-за пояса. Адамас тускло блеснул в лунном свете. Он повернул его так, чтобы клинок лег плашмя, отражая разноцветный блеск звезд.
― Михаил, ― произнес он. Что-то зажглось внутри лезвия — короткий, тусклый блеск. Потом он исчез. Джулиан уставился на него. Клинок серафимов, который не работал здесь, был не больше, чем просто пластиковый нож: с тупым лезвием, тяжелым и коротким.
Резким движением руки Джулиан отбросил клинок в сторону. Он проскользнул по траве. Джулс поднял глаза. Эмма почувствовала, как он старается сдержать себя. В ней это ощущалось сильным давлением, которое не давала возможности дышать полной грудью.
― Итак, ― сказал он. ― Мы собираемся в путешествие по волшебной стране, в место, где Сумеречных охотников не жалуют: они могут полагаться только на звезды, чтобы ориентироваться, а также не могут использовать руны, клинки серафимов или даже ведьмин огонь. Что-то типа этого?
― Я бы сказал, что ситуация именно такая, ― сказал Марк.
― Кроме того мы направляемся в Неблагой двор, ― добавила Эмма. ― Который должен быть как в фильмах ужасов, которые любит Дрю, но менее забавный.
― Тогда мы отправимся в ночь, ― сказала Кристина. Она указала вдаль. ― Есть несколько достопримечательностей, которые я видела на картах. Вы видите эти хребты вдалеке, на фоне неба? Я думаю, что это Шипастые горы. Земли Неблагих лежат в их тени. Это не так далеко.
Эмма могла видеть, как Марк расслабился, услышав разумный голос Тины. Но на Джулиана это похоже не сработало. Его челюсть была плотно сжата, руки прочно стиснуты в кулаки.
По его виду можно было догадаться, что он рассердился, но не показывал этого. Люди думали, что он был тихим и спокойным, но это была не правда. Эмма вспомнила, что она когда-то читала: что у вулканов были прекрасные зеленые склоны, самые красивый и спокойный вид, потому что огонь, пульсировавший сквозь них, сохранял свои земли от промерзания.
Но когда они вспыхивали – страдали земли на многие мили.
― Джулс, ― позвала она. Он взглянул на нее; ярость заблестела в его глазах. ― У нас может не быть ведьминого огня, или рун, но мы все-таки Сумеречные охотники. Со всем этим. Мы можем сделать это. Мы можем.
Ей казалось, что она произнесла корявую речь, но она увидела, как огонь гаснет в его глазах.
― Ты права, ― сказал он. ― Прости.
― А я извиняюсь за то, что притащил вас всех сюда, ―сказал Марк. ― Если бы я знал про руны, но должно быть что-то недавно случилось, очень…
― Не ты притащил нас сюда, ― сказала Кристина. ― Мы последовали за тобой. И все мы прошли чрез врата не только из-за тебя, а и из-за того, что сказал нам пука, разве не так?
Кого ты любила и потеряла.
― Все именно так для меня, ― сказала Эмма. Она взглянула на небо. ― Мы должны идти. Утро, скорее всего, настанет через несколько часов. И если у нас нет рун энергии, мы должны получить нашу энергию по старинке.
Марк выглядел озадаченным.
― Наркотики?
― Шоколад, ―сказала Эмма. ― Я принесла шоколад. Марк, откуда у тебя вообще такие мысли?
Марк криво улыбнулся, пожав одним плечом.
― Юмор фейри?
― Я думал, что феи, в основном, шутят над другими и разыгрывают примитивных, ― сказал Джулиан.
― Иногда они рассказывают очень длинные, рифмованные рассказы и думают, что это смешно, ―сказал Марк. ― Но я должен признать - я никогда не понимал, почему.
Джулиан вздохнул.
― Это на самом деле звучит хуже, чем все остальное, что я слышал о Неблагом дворе.
Марк бросил благодарный взгляд Джулиану, словно говоря, что он понял, что его брат взял под контроль свое самообладание в частности ради него, ради всех них, так что с ними все будет хорошо. И они могли продолжать свой путь и найти Кирана, а Джулиан их поведет, так же, как и всегда.
― Пойдем, ― сказал Марк, поворачиваясь. ― С этого место мы начнем свое путешествие, возможно, осталось уже не так много времени до рассвета.
Марк направился в тень между деревьями. Туман оседал на ветках. Листья тихо шелестели на ветру над их головами. Джулиан двинулся вперед, чтобы идти рядом с братом, Эмма слышала, как он спрашивал, ― Каламбуры? По крайней мере, обещай мне, что не будет каламбуров.
― Способ, с помощью которого мальчики выражают любовь друг к другу, очень странный, ― сказала Кристина, когда она и Эмма нырнули под ветку. ― Почему они не могут просто сказать это? Неужели это так сложно?
Эмма усмехнулась.
― Я люблю тебя, Тина, ― сказала она. ― И я рада, что ты можешь посетить земли фейри, даже если это визит при странных обстоятельствах. Может быть, ты сможешь найти горячего парня фейри и забыть о Неидеальном Диего.
Кристина улыбнулась.
― Я тоже люблю тебя, Эмма, ― сказала она. ― А может и найду.
* * *
Количество жалоб Кита на Сумеречных охотников уже было достаточно большим, и поэтому он начал записывать их. Глупый темпераментный народ, написал он, не позволяют мне пойти домой и забрать свои вещи. Они не говорят мне ничего о том, что значит быть Сумеречным охотником. Я буду должен поехать куда-то и тренироваться? Они не сказали мне, как долго я должен оставаться здесь, кроме «столько, сколько потребуется». Не должен ли я пойти в школу, в конце концов? Какую-нибудь школу? Они не хотят говорить о Холодном мире и о том, какой это, на самом деле, отстой. Они не позволяют мне есть печенье. Он подумал немного, а потом зачеркнул последнее. Они разрешали ему есть печенье, просто он подозревал, что они осуждают его за это. Они, кажется, не понимают, что такое аутизм ― для них это или психическая болезнь, или терапия, или лечение. Они верят в такие вещи, как химиотерапия? Что если у меня будет рак? Я, наверное, не заболею раком. Но что если бы заболел... Они не скажут мне, как Тесса и Джем нашли моего отца. Или почему мой отец так ненавидел Сумеречных охотников.
Это было писать труднее всего. Кит всегда считал своего отца мелким аферистом, милым негодяем, этаким типичным Ханом Соло, который жульничал по пути через всю галактику. Но милых негодяев не раздирают пополам демоны в момент, когда их сложные защитные заклинания рушатся. Впрочем, Кит всегда был смущен тем, что происходит на Теневом рынке, он усвоил одну вещь: его отец не был, как Хан Соло.
Иногда, в темные часы ночи, Кит думал, кем же он является на самом деле. Говоря о темных часах ночи, у него была новая жалоба, которую нужно добавить в свой список.
Они заставляют меня рано вставать. Диана была официальным наставником в Институте, но казалось, что она ведет себя, как «хранитель-тире-директор» школы: будила его рано утром и загоняла его вместе с Таем и Ливви, в угловой офис с панорамным видом и массивным стеклянным рабочим столом. Она выглядела обозленной, как иногда взрослые выглядят обозленными, когда они сердятся на кого-то другого, но собираются сорвать злость на вас.
Кит был прав. В настоящее время Диана была зла на Джулиана, Эмму, Марка и Кристину, которые, по словам Артура, исчезли в Фейри глухой ночью, чтобы спасти кого-то по имени Киран, которого Кит никогда не встречал. Дальнейшее обсуждение показало, что Киран был сыном Неблагого короля и экс-бойфрендом Марка, оба факта были интересной информацией, которую Кит отложил на потом.
― Это не хорошо, ― закончила Диана. ― Любое путешествие в Фейри полностью запрещено для нефилимов без специального разрешения.
― Но они вернутся, верно? ― спросил Тай. Он звучал напряженно.
― Марк вернется?
― Конечно, они вернутся, ― сказала Ливви. ― Это просто миссия. Спасательная миссия, ― добавила она, обращаясь к Диане. ― Конклав не поймет, что им нужно было пойти?
― Спасать фейри—нет, ― ответила Диана, покачав головой. ― Они не имеют право на нашу защиту в рамках Соглашения. Центурионы не должны знать. Конклав будет в ярости.
― Я не скажу, ― сказал Тай.
― Я тоже не буду, ― согласилась Ливви. ― Очевидно.
Они оба посмотрели на Кита.
― Я даже не знаю, почему я здесь, ― сказал он.
― В этом есть смысл, ― сказала Ливви. Она повернулась к Диане.
― Почему он здесь?
― Мне кажется, ты всегда найдешь способ узнать о чем угодно, ― сказала Диана Киту. ― И поэтому я подумала, что было бы лучше контролировать твою информацию. И взять с тебя слово, что ты будешь осторожен.
― Что я не скажу? Конечно, я не скажу. Мне даже не нравятся Центурионы. Они… - Такие, какими я думал, будут Сумеречные охотники. Но вы не такие. Вы все… разные. ― Придурки, ― закончил он.
― Я не могу поверить, ― сказала Ливви, ― что Джулиан и остальные нашли веселые приключения, просто оставив нас здесь, чтобы мы прислуживали, принося полотенца Центурионам.
Диана выглядела удивленной.
― Я думала, ты расстроишься, ― сказала она. ― Будешь беспокоиться о них.
Ливви покачала головой. Ее длинные волосы, оттенком светлее, чем у Тая, развевались вокруг нее.
― Потому что они веселятся и пошли посмотреть на Фейри? Пока мы пашем как лошади здесь? Когда они вернутся, я собираюсь сказать Джулиану пару ласковых слов.
― Каких слов? ― Тай выглядел смущенным на мгновение, прежде чем его лицо прояснилось. ―О, ―сказал он. ― Ты будешь проклинать его.
― Я собираюсь использовать каждое плохое слово, какое я знаю, и поискать немного других, ― сказала Ливви.
Диана прикусила губу.
― С тобой действительно все в порядке?
Тай кивнул.
― Кристина активно изучала фей, Марк был охотником, а Джулиан и Эмма умные и смелые, ― сказал он. ― Я уверен, что они будут в порядке.
Диана выглядела потрясенной. Киту пришлось признать, что он тоже был удивлен. Блэкторны, как семья, поражали его своей сплоченностью, что «попав в неприятности», они всегда защищали друг друга. Но Ливви сохраняла веселое раздражение, когда они пошли сказать Дрю и Тавви, что остальные ушли в Академию Сумеречных охотников, чтобы принести что-то — она была также весьма убедительна, так как сказала им, что Кристина пошла вместе с ними в Академию, потому что визит туда был обязательной частью путешествия на год — и они повторили ту же историю для сердитого Диего и кучки Центурионов, в том числе и его невесте, которую Кит называл про себя Противная Зара.
― В общем, ― Ливви закончила сладко, ― возможно, вам придется стирать свои собственные полотенца. Теперь, если вы извините нас, Тай и я собираемся взять Кита на экскурсию по периметру.
Зара выгнула бровь.
― Периметр?
― Территория, которую вы оставили без присмотра, ― сказала Ливви, и двинулась на улицу. На самом деле, она не тащила Тая и Кита за собой, но что-то в силе ее личности заставило их идти за ней. Ливви уже спускалась вниз по ступенькам, в то время как дверь Института закрылась за ними.
― Вы видели выражение на лицах Центурионов, ― спросила она, когда они пробирались вокруг массивной стены Института.
Ливия носила сапоги и джинсовые шорты, которые не скрывали ее длинные, загорелые ноги. Кит пытался притвориться, как будто он не смотрит.
― Я не думаю, что они оценили твои слова о стирке их собственных полотенец, ― сказал Тай.
― Может быть, мне следовало нарисовать им карту, где находится средство для мытья посуды, ― сказала Ливви. ― Ну, вы поняли, поскольку они так сильно любят карты.
Кит рассмеялся. Ливия взглянула на него, немного подозрительно.
― Что?
Они прошли стоянку позади Института и достигли низкой живой изгороди из кустарника, за которой был скульптурный сад. Греческие драматурги и историки стояли вокруг в гипсовых позах, держа лавровые венки. Это казалось странно неуместным, но все же Лос-Анджелес был именно тем городом, в котором вещи часто не подходили к месту, в котором они находились.
― Это было смешно, ― сказал Кит. ― Все это.
Она улыбнулась. Ее голубая футболка подходила ей под цвет глаз, и солнечный луч нашел красную и медную нити в ее темно-каштановых волосах, заставляя их блестеть. Поначалу Кит был немного встревожен тем, как Блэкторны сильно похожи друг на друга, кроме, конечно же, Тая, но он должен был признать, что если уж и разделять семейные черты, то светящиеся сине-зеленые глаза и волнистые темные волосы были не так уж и плохи. Единственное, что было у него общего с отцом - капризы и кражи со взломом. Что же касается его матери…
― Тай, ― позвала Ливви. ― Тай, слезай оттуда! - Они отошли достаточно далеко от дома и теперь они оказались в настоящей пустыне из колючего кустарника. Кит был только в горах Санта-Моники несколько раз на школьной экскурсии. Он вспомнил, как это - впитывать воздух, смесь соли и полыни, знойное дыхание пустыни. Торопливые зеленые ящерицы появлялись, как листочки у кустарников кактуса, и так же быстро исчезали. Повсюду были огромные скалы, будто миллионы лет назад отколовшиеся части быстро движущегося ледника.
― Я слезу, когда закончу с этим. - Тибериус был занят восхождением на один из самых крупных камней, умело находя опоры, чтобы цепляться руками и ногами. Он подтянулся и влез на вершину, без стеснения поднял руки, чтобы удержать равновесие. Он выглядел так, будто готовится к полету: его волосы развивались, подобно темным крыльям.
― С ним все будет в порядке? ― спросил Кит, глядя на то, как Тай взбирался.
― Он хороший скалолаз, ― сказала Ливви. ― Когда мы были младше, меня это сильно пугало. У него не было никакого реального ощущения опасности. Я думала, что он собирался упасть со скал в парке Лео Карилло и разбить голову. Но Джулс ходил с ним везде, а Диана показала Таю, как лазить, и тот научился.
Она посмотрела на брата и улыбнулась. Тай встал на цыпочки и смотрел на океан. Кит почти мог представить его где-нибудь на пустынной равнине, с развевающимся вокруг него черным плащом, как герой на фантастическом рисунке. Кит сделал глубокий вдох.
― Ты сама не веришь в то, что сказала Диане, ― сказал он Ливви.
Она быстро развернулась и уставилась на него.
― О том, что я не беспокоюсь о Джулиане и других. С чего ты взял? ― ее голос был беспристрастным.
― Я за тобой наблюдал, ― ответил он. ― За всеми вами.
― Я знаю, ― она посмотрела на него своими светлыми глазами, посмеиваясь над ним. ― Ты как будто делаешь мысленные заметки.
― Привычка. Мой отец научил меня, что все в мире делятся на два типа. Те, кого ты можешь обмануть и те, кого невозможно обвести вокруг пальца. Поэтому я наблюдаю за людьми. Пытаясь выяснить какие они. Как они устроены.
― И как устроены мы?
― Как очень сложный механизм, ― ответил Кит. ― Вы все связаны, кто-то из вас начинает действовать и подталкивать на это других. И если кто-то действует по-иному, другие повторяю за ним. Вы связаны сильнее, чем любая другая семья, которую я когда-либо видел. И ты можешь не говорить мне, что не беспокоишься о Джулиане и других — я знаю, что это не так. Я знаю, что вы думаете о Дивном народе.
― Что они - зло? Все гораздо сложнее, поверь мне.
Голубые глаза Ливви устремились в сторону своего брата. Тибериус лежал на спине, он был едва заметен на скале.
― Так зачем мне врать Диане?
― Джулиан врет, чтобы защитить всех вас, ― сказал Кит. ― Если его нет рядом, ты солжешь, чтобы защитить младших. Не о чем волноваться, Джулиан и Марк отправились в Благой двор, надеюсь, что они отправят открытку со словами: «жаль, что вы не с нами».
Казалось, Ливви балансирует между раздражением и облегчением — злится, что Кит догадался, и была действительно рада, что был кто-то, с кем ей не нужно было притворяться.
― Как думаешь, я убедила Диану? ― наконец спросила она.
― Я думаю, ты убедила ее, ты не выглядишь взволнованной, ― ответил Кит. ― Она до сих пор переживает. Она, наверное, найдет все ниточки, за которые нужно потянуть, чтобы выяснить, как их найти.
― У нас очень мало влияния, если ты заметил, ― сказала Ливви. ― Из всех Институтов – мы самые странные.
― Мне нечем возразить. Но я верю тебе.
― Ты так и не сказал мне. ― Ливви заправила часть волос за ухо. ― Мы тот тип людей, которых можно обвести вокруг пальца, или нет?
― Нет, ― ответил Кит. ― Но это не потому, что вы Сумеречные охотники. А потому что, вы искренне заботитесь друг о друге больше, чем заботитесь о самих себе. Вас трудно убедить быть эгоистичными.
Она сделала несколько шагов, протянув руку, чтобы коснуться небольшого красного цветка, который расцвел на серебристо-зеленом кусте. Когда она повернулась обратно к Киту, ее волосы развевались вокруг лица, и ее глаза были неестественно яркими. На мгновение он испугался, что она может заплакать или накричать на него.
― Поцелуй меня, ― сказала она.
Кит не знал, в каком направлении идет разговор, но наверняка не в таком. Он умудрился не закашляться.
― Что?
― Ты меня слышал. - Она повернулась к нему, шагая медленно и осознанно. Он старался снова не пялиться на ее ноги.
― Я попросила тебя поцеловать меня.
― Почему?
Она заулыбалась. Позади нее Тай все еще балансировал на скале, глядя на море.
― Ты никогда не целовался раньше? ― спросила она.
― Да. И я не уверен, насколько это уместно, хотя ты и хочешь, чтобы я поцеловал тебя прямо здесь и сейчас.
― Ты уверен, что ты Эрондейл? Я вполне уверена, что Эрондейл не упустил бы такого рода возможность. ― Она скрестила руки на груди. ― Есть причина, почему ты не хочешь меня поцеловать?
― Например, у тебя есть внушающий ужас страшный старший брат, ― молвил Кит.
― У меня нет внушающего ужас старшего брата.
― Это правда, ― сказал Кит. ― У тебя их два.
― Хорошо, ― сказала Ливви, опуская руки и отворачиваясь. ― Хорошо, если ты не хочешь…
Кит схватил ее за плечо. От его рук исходило тепло, жар ее кожи был ощутим сквозь тонкий материал футболки.
― И все же, я хочу.
К его удивлению, он это и имел в виду. Его мир ускользал далеко от него; он чувствовал, словно падает куда-то в темноту, на грани нежелательного решения. И здесь была красивая девушка, предлагавшая ему уцепиться за что-то, попытаться забыть, и держаться, даже если только на мгновение. У нее был слегка неспокойный пульс, она немного повернула голову, ее волосы задели его руку.
― Все в порядке, ― сказала она.
― Но скажи мне одно. Почему я? Почему ты хочешь поцеловать меня?
― Я никогда никого не целовала, ― ответила Ливви, понизив голос. ― За всю мою жизнь я почти никого не встречала. Мы сами по себе, против целого мира, и я не против этого, я могу сделать все ради своей семьи, но чувствую, что упускаю все возможности своей юности. Ты моего возраста, ты Сумеречный охотник, и ты не действуешь мне на нервы. У меня не так много вариантов.
― Ты могла бы поцеловать Центуриона, ― предложил Кит.
Она полностью повернулась, при этом его рука все еще была на ее плече, девушка была возмущена.
― Хорошо, я предполагаю, что предложение было немного из ряда вон, ―признал он.
Желание поцеловать ее стало настолько сильным, что он отбросил попытки сопротивляться, обернул свою руку вокруг ее плеча, притягивая ее ближе. Ее глаза расширились, а потом она наклонила голову, ее уста двинулись навстречу его и их губы встретились на удивление нежно. Это было нежно, сладко и горячо, она встала в круг его рук - сначала нерешительно, а затем с большей смелостью положив свои руки ему на плечи. Ливви крепко схватила его и притянула к себе, он закрыл глаза от голубого блеска океана вдалеке. Он забыл о земле под ногами, о мире вокруг него, обо всем, кроме успокаивающего чувства, что кто-то держит его. Кто-то заботливый.
― Ливви. Тай! Кит!
Это был голос Дианы. Кит вышел из оцепенения и отпустил Ливви, она отошла от него, подняла одну руку и коснулась губ.
― Все вы, ― позвала Диана. ― Вернитесь сейчас же! Мне нужна ваша помощь!
― Ну и как это было? ― спросил Кит. ― Сойдет для первого поцелуя?
― Неплохо. ― Ливия опустила руку. ― Ты действительно постарался. Я не ожидала этого.
― Эрондейлы не целуют небрежно, ― сказал Кит.
Послышался небольшой шум, и Тай слез со скалы, на которой был, пробираясь к ним через кустарники пустыни.
Из уст Ливви вырвался мягкий смешок.
― Я думаю, что это впервые, когда я услышала, как ты называешь себя Эрондейлом.
Тибериус присоединился к ним, его бледное овальное лицо было непроницаемо. Кит ничего не мог сказать по выражению его лица — видел ли он, как они целовались или нет. Хотя какая у него была причина беспокоиться?
― Похоже, вечер будет безоблачным, ― сказал он. ― Туч нет.
Ливви сказала что это будет подходящей погодой для следящих подозревающих Центурионов. После этих слов она двинулась, чтобы идти рядом с Таем, как она делала всегда. Кит последовал за ними, руки в карманах джинсов, хотя он мог чувствовать кольцо Эрондейлов, тяжелое на пальце, как будто он только сейчас вспомнил про его вес.
* * *
Земля под холмом. Восхитительные Равнины. Место под волной. Земли вечно молодых.
Время тянулось, все упоминания о фейри, которые Эмма когда-либо слышала, крутились в ее голове. Разговор между ними постепенно сходил на «нет», а потом и вовсе прекратился; Кристина плелась рядом с Эммой, не говоря ни слова, ее кулон мерцал в лунном свете. Марк возглавлял путь, сверяясь со звёздами через краткие промежутки времени. В отдалении Шипастые горы виднелись уже отчетливо и ближе, сурово и незабвенно возвышаясь на фоне неба, цвета черного сапфира.
Хотя горы были не всегда видны. В основном путь, по которому они следовали, проходил через низко висящие деревья, растущие близко друг к другу, ветви которых иногда переплетались. Несколько раз Эмма мельком видела светлые глаза, сверкавшие из тени. Когда ветви деревьев шелестели, она смотрела вверх, чтобы поймать взглядом тени, быстро движущиеся над ними, смех преследовал их, словно туман.
― Это места диких фей, ― сказал Марк, так как дорога изгибалась вокруг холма. ― Знать фейри живут в пределах Дворов, а иногда в городе. Они любят их земные блага.