Арестованный одним из первых священник церкви Рождества Иоанна Предтечи в деревне Сутоки Мошенского района ПЁТР Алексеевич Дворецкий был судим при внешнем соблюдении формальностей. В июле 1937 года спецколлегия Ленинградского областного суда определила ему по 58статье восьмилетнее заключение в исправительно-трудовом лагере.
Но уже в августе со следами законности было покончено. Судьбу арестованных решала особая тройка управление НКВД по Ленинградской области, и приговор выносила, как правило, один – высшая мера наказания. Редко кто попадал в лагеря на десять лет. И трудно сказать, зная условия ГУЛАГа, кому «посчастливилось» больше: тем кто принял быструю смерть в камерах ленинградских Крестов, Новгородской и Боровической тюрем и нашёл вечное упокоение в Левашовской пустоши и пока не найденных местах массовых захоронений под Новгородом и Боровичами, либо тем, кто принял мученическую кончину в аду Колымы, Воркуты или Северного Урала.
«Очередь «Новгородских священнослужителей пришлась в тройке с августа 1937 года по апрель 1938-го
Ни о каких преступлениях против режима не следует и мыслить - шло планомерное уничтожение социальной группы населения. Не обращали внимания на возраст: многим из расстрелянных перевалило за 60, а то и 70 лет, они находились на покое и проживали около закрытых к тому времени храмов. Отправляли на смерть старушек-монахинь, изгнанных из обителей и доживавших свой век в деревнях. Какая угроза режиму исходила, например, от родившихся ещё до отмены крепостного права в России священников АЛЕКСАНДРА Викторовича Михайлова, ИВАНА Петровича Кедрова, ИВАНА Николаевича Орешникова, диакона ПАВЛА Алексеевича Гурова, 77-летней монахини ЕВДОКИИ Николаевны Герасимовой.
Сотрудники органов НКВД учитывали социальную среду и стряпали обвинения в антисоветчине из показаний свидетелей - прихожан и коллег-священнослужителей. Мало кто из обвиняемых сохранял силу духа и отметал вздорные обвинения в контрреволюционной деятельности.
Следователям было дано право на особые методы допросов, и они применяли жестокие избиения, двухсуточные стойки, содержание в каменном мешке карцера. Особенно действенными были угрозы подвергнуть последствиям близких.
Из журнала София
(04.2005 г. стр. 7,8,9. А. Галкин Санкт-Петербург.)
«Большой террор» 1937-1938гг. оставил по всей Новгородской епархии единственный храм (Михайловский собор в Новгороде) с единственным священником при нём.
На плечи митрополита Григория (Чукова) лёг напряжённый труд по сохранению приходов там, где в 1941-1943 гг. в условиях оккупации верующий народ восстанавливал свои храмы как хозяин – явочным порядком и в необходимом для себя количестве. Его же стараниями удалось добиться регистрации чуть больше 20 религиозных общин в тех районах Новгородской и Ленинградской областей, куда не ступала нога захватчика.
К 1 ноября 1944г. из 79 возрождённых церквей Новгородской области в списке действующих осталось только половина - 42, а из них реально функционировали чуть больше трети – 15 храмов (цит. соч. С. 482).
Единственной причиной, по которой храмы оставались «без пения», был недостаток священников. В СССР, где большая часть духовенства была физически истреблена в 1937-1938гг., репрессии против (служителей культа) и в 1944-1953 гг. не составляли редкость. На сей раз, их обвиняли в «измене родине на оккупированной территории» «так» М.В. Шкаровский, в частности, подробно рассказывает об аресте 26 мая 1945г. и внесудебном (без вызова свидетелей и без защитников) осуждении священника Петра Кононова (цит. соч. С 351-352), которого архиепископ Григорий ещё 5 июня 1944г. назначил благочинным Новгородского округа. Храмы, где более года не совершалось богослужений, стали снимать с регистрации почти автоматически. Это и позволило режиму с 1938-го по лето 1941г. повсеместно и не спеша оформлять закрытие тысяч церквей, весь клир которых в «ежовщину» был расстрелян или сослан. С 1944г. то же самое (только в меньших масштабах) стали проделывать с приходами, возродившими в период оккупации.
Митрополит Григорий делал всё возможное для пополнения клира. Если к концу 1944г. в Новгородской епархии имелось 15 зарегистрированных священников и, соответственно, действовало 15 храмов), то через 3 года их численность выросла в 2,5 раза.
В те же 1945-1947 гг. велась борьба за открытие десятков храмов, но их число удалось довести лишь до 41. При этом в районах Новгородской области, бывших под оккупацией, действовали 28 церквей, т. е. более двух третей общего числа (в то время как оккупации подвергалась примерно треть территории области). В восточных (не оккупированных) районах было открыто12 храмов.
В самом Новгороде после его освобождения в январе 1944г. почти два года церковные службы не совершались (всё время оккупации город оставался у линии фронта, и немцы эвакуировали из него гражданское население). Торжество Православия наступило здесь 25 ноября 1945 г., когда был освящён Никольский собор на Ярославовом дворище, Этот древний храм, наряду с Николо Богоявленским Морским собором в Ленинграде, стал вторым кафедральным храмом митрополита Григория, Самому владыке митрополиту довелось возглавить богослужения в Николо–Дворищенском соборе только 29-30 января 1949г.
Митрополиту Григорию (Чукову) было поручено в 1944г. временное управление Ленинградской и Новгородсокой епархиями.
7 сентября 1945г., архиепископ Григорий был утверждён митрополитом Ленинградским и Новгородским, постоянным членом Священного Синода, и оставался на этом посту 10 лет, до самой кончины на 86-м году жизни.