Русские философы о национализме. В 80-е годы прошлого века в России русский философ Вл. Соловьев выступил с рядом боевых статей, объединенных потом в книгу «Национальный вопрос в России». В ней он провозгласил о необходимости борьбы с охватившей весь мир эпидемией национализма. Эту борьбу автор считал первым долгом христианина, не потерявшего совесть. Никогда еще в мире не было такого накопления ненависти, такой жажды крови, такого страшного разделения, такого отрицания единства человечества, универсальных основ человеческой природы Принципиально отрицается христианизация и гуманизация человеческих обществ. Происходящая бестиализация человеческих обществ идеализируется и окружается романтическим ореолом. И в этом кровавом раздоре человечества огромную роль играет национализм.
Человек есть ценность высшая, чем нация и государство. Национализм же считает высшей ценностью нацию и государство, человека же считает подчиненным нечеловеческим телам, образовавшимся в, истории. Национализм принимает духовную порабощенность человека, природную обращенность его в средство нечеловеческого могущества и идеализирует эту порабощенность.
Национализм и связанный с ним этатизм есть идолопоклонство. Ошибочно отождествлять национализм с патриотизмом и обвинять противников национализма в отсутствии патриотизма, в равнодушии к своей родине и своему народу Национализм не есть только естественная и элементарная любовь к своей родине и своему народу, сознание единства исторической судьбы. Национализм есть прикрытая формах эгоцентризма, |гордости и самомнения, чванства и бахвальства. Все, что признается грехом и пороком для отдельного человека, признается добродетелью для национального коллектива. Национализм пользуется элементарными инстинктами, но он есть уже рационализация, есть целая идеологическая доктрина. Средневековье не знало национализма, он есть порождение веков нового времени. В конце концов национализм стал возможен вследствие ослабления веры в Бога.
Нужно различать нацию и народ. По-русски это различие можно выразить, употребив один раз иностранное слово. По-французски и по-немецки делают различие между nation и people, nation и volk. Народ есть природная и историческая общность, в которой осуществляется судьба человеческой личности. Существование народа основано на общем труде и на исторической преемственности. Нация же есть продукт рационализации, это отвлеченная категория и она связана с государством. Во Франции национализм очень связан с французской революцией, с идеей суверенитета нации, Народ, не есть суверен и его природа человеческая, а не этатическая Нация связана с волей к экспансии и к власти, к могуществу в мире, что совсем не обязательно свойственно народу. Национальное процветание может быть народным захирением. Отвлеченность нации делает ее безличным орудием могущества, превращает человеческие поколения в средства. Нация лишена оригинальности, своеобразия народной жизни.
Современный национализм неразрывно связан с культом могущества государства, он этатичен и милитаристичен и потому лишен всякой национальной оригинальности, употребляя слово «национальный» в смысле «народный». Все националисты современного мира как две капли воды походят друг на другая и хотят одного и того же. Отождествляя национальную волю и национальную миссию с ростом могущества государства, с культом, силы и насилия, с техническим вооружением, с жаждой войны и господства над другими народами, современный национализм приобретает совершенно безличный интернациональный характер. Ничего национального нет в технике, в вооружениях, в спорте, в организации полиции. Все это одинаково у всех народов. Пушки и авионы находят во всех странах, как ГПУ и гестапо. Народы различаются между собой своей культурой, своим творчеством и это несмотря на то, что культура имеет универсальные основы. Каждый народ имеет свою музыку души, свою проблематику мысли. Но культурой современный национализм не интересуется, он подвергает культуру и ее творцов гонению. Современный национализм в сущности разрывает с подлинно национальными традициями, он есть порождение не народа, а безликой массы.
Идея тоталитарного государства не нова, это старая языческая идея и она воплотилась в римской империи, требовавшей поклонения Цезарю. Национальное чувство есть лишь средство, которым пользуется эта идея. Империалистический национализм отрицает духовную родину человека, он приковывает человека к земному могуществу.
Национализму противопоставляют интернационализм. Интернационализм утверждает не конкретное, а абстрактное единство человечества, не конкретный, а абстрактный универсализм. В действительности нужно было бы говорить не об интернационализме, а о сверхнационализме, который вмещал бы в себя все индивидуализированные национальные формы. При этом сохраняется его народная индивидуальность. Интернационализм есть отвлеченная рационализация истинной универсальной идеи. Но и противоположный ему национализм есть отвлеченный рационализм. И только потому современный национализм связывает себя прежде всего с мощью государства, а не с культурой и творчеством духовных ценностей. Мощь государства достигается безличными рациональными орудиями технической организации. Национальные государства одержимы волей к могуществу и господству, порождают раздоры и войны, грозят гибелью европейской культуре. Национальные культуры обогащают человечество индивидуальными ценностями в национальной культуре нет воли к господству, нет потенции войны. Вот почему нужно преодолеть идею суверенитета национального государства и стремиться к сверхнациональной организации народов, сохраняющих свои индивидуальные культуры, свое единственное лицо в мире. Это предполагает перевоспитание человеческих обществ, переоценку ценностей, духовное перерождение. Национализм, искусственно прививаемый и взвинчиваемый, есть величайшее препятствие для замирения человечества, для победы над милитаризмом, разоряющим и обескровливающим все народы. Национализм есть идолопоклонство, одинаково враждебное и человеческой личности, которую он раздавливает, и национальной культуре, которую он обезличивает, порабощая ее технике государства, и великой истине универсализма, единства человечества, в котором нет ни эллина, ни иудея. Тоталитарное государство, которое грозит окончательным рабством духа, возможно только на почве взвинчивания националистических инстинктов и идеализации воли к могуществу, что верно и для коммунизма. Христианские силы в мире должны объявить духовный крестовый поход против национализма, этого рецидива язычества в современной цивилизации.
Национальная политика и национальный вопрос в истории России. Национальная политика в XVI-XVII вв. Территориальное расширение Русского государства в XVI-XVII вв., вхождение в его состав частично военным, а частично мирным путем народов, говорящих на языках различных лингвистических групп и семей (поволжских финнов, самодийцев, угров, тюрок, тунгусов, монголоязычных и кетоязычных народов и т. д.) потребовало от правительства проведения определенной национальной политики.
До середины XVI в. необходимость в специальной национальной политике государства была не столь выраженной: на подавляющей массе территорий страны доминировало русское население.
Христианизации, связанной с миссионерской деятельностью Русской православной церкви, подвергались в первую очередь народы, сохранившие традиционные языческие верования: мордва, чуваши, марийцы, удмурты, а также отдельные группы татар (крящены, нагайбаки) в Поволжье, народы Сибири и Алтае-Саян, ДальнегоВостока. Ислам в России никогда не искоренялся насильственно, и особенно в тех регионах Поволжья и Северного Кавказа, где доминировало исповедующее его население. Отметим, что одновременно на территории современной России в XVII в. шли не только процессы христианизации, но в отдельных регионах и исламизации. Так, в Чечне ислам стал преобладающей религией именно в это время.
Административное устройство России учитывало историческое и этническое своеобразие ее территорий, но в целом больше было ориентировано на нужды управления, сбора налогов, обороны и колонизации новых земель. Автономный статус различных территорий был не развит. Исключением являлись: Восточная Украина, обладавшая автономией в 1659 1780 гг., Касимовское ханство, Башкирия, Калмыкия и некоторые вассальные государственные образования Северного Кавказа, а также вновь присоединяемые территории. Народы, ранее пребывавшие в составе государства, и только входившие в него, имели фактически разные статусы. Держа курс на централизацию власти, российская монархия вела осторожную политику в отношении национальных регионов. Не нарушая внутренней социальной структуры отдельных народов, их веры и обычаев, Российское государство допускало фактическое существование органов внутреннего самоуправления. Категорически требуя принятия российского подданства, самодержавие до конца XVIII в. медленно, хотя и настойчиво подчиняло себе это самоуправление.
В XVII-XVIII вв. шла интенсивная колонизация. Для многих вновь присоединенных земель и народов российское подданство было значительным шагом вперед, так как несло спокойствие и стабильность, защищало от набегов соседних народов.
Особым направлением государственной национальной политики были взаимоотношения с правящими элитами многочисленных российских народов. Этим русское правительство стремилось уменьшить сопротивление во вновь присоединенных землян, облегчить управление этими районами. Самое простое и надежное, что можно было сделать в этом направлении, это привлечь на свою сторону местную правящую верхушку, создав систему так называемого «косвенного управления». Нормой было включение местного правящего сословия в состав российского дворянства
В связи со строительством Симбирской пограничной укрепленной линии в 1660-х гг. происходило ее заселение татарскими, мордовскими, марийскими князьями, а южнее линии компактно поселялись служилые свияжские и казанские татары, принявшие православие. Однако создание регулярной армии при Петре I снизило роль служилого сословия, а часть из служилых мурз-мусульман была причислена к податному сословию. Принявшие же православие полностью перешли в состав русского дворянства
В 1650-х гг. в русское подданство перешли калмыки монголоязычный народ, перекочевавший в низовья Волги под давлением Джунгарского ханства. Вступление в подданство подтверждалось шертными записями (клятвами), согласно которым калмыцким ханам и их приближенным сохранялась власть «главное правление» над соплеменниками, право их судить. Со своей стороны калмыцкие ханы обязывались не совершать набегов на соседей российских подданных, отказаться от внешних сношений, нести военную службу. Такие клятвы и в дальнейшем давал каждый вступавший на престол хан. Включение Украины в общероссийскую административную и правовую систему растянулось на 130 лет. В течение этого периода украинская старшина постепенно лишалась своих местных привилегий и автономного статуса.
В России, как и большинстве стран древнего мира и средневековья, многонациональный характер ее населения заметнее всего отражался на организации армии. Речь идет об инонациональных воинских формированиях, то есть соединениях со своим средним и младшим командным составом, подчиненных высшему военному командованию государства. Инонациональное формирование может иметь особу военную тактику, вооружение, одежду, а иногда преследовать собственные национальные интересы.
При организации национальных воинских формирований русское правительство стремилось учесть традиции, в том числе и религиозного происхождения. Добавим, что с XVII в. национальные воинские формирования часто использовались для подавления восстаний русского населения.
Основу, сердцевину национальной политики составляли колонизационные процессы. В увеличении земельного фонда страны были заинтересованы как основная масса крестьянского населения, так и правящий класс в лице государства. Самостоятельная крестьянская колонизация в пределах Русского государства была ограничена недостаточностью плодородных неиспользуемых земель и развивающимся процессом ограничения крестьянских переходов. За пределы России крестьянская колонизация могла осуществляться лишь в форме создания военно-земледельческих (казачьих) поселений. В исследуемый период русское и украинское казачество только формировалось и вынуждено было больше заниматься военным делом, чем крестьянским трудом. Значительная часть продовольствия, казакам шла из России. Поэтому крестьянская колонизация была важнейшей заботой правительства, создававшего для нее политические условия, распространявшего свою власть вширь.
Основные маршруты переселения русских крестьян вели на восток (в Поволжье, на Урал и в Сибирь), на юг (в Дикое поле), на север (но с XVI в. этот поток стал ослабевать).
Наряду с вольной крестьянской правительственная колонизация создавала реальные условия для закрепления земель в составе России. Она предусматривала заселение возникавших военно-опорных пунктов и пограничных укрепленных линий военными служилыми людьми, среди которых выделялись служилые по прибору. Эта категория служилых людей получала от государства небольшие земельные наделы, жалованье с обязательством нести военную службу и пахать государству десятинную пашню. Правительство переселяло в новые районы и другие категории населения. До середины XVII вв. освоении земель на юге дворяне не участвовали, так как не была обеспечена безопасность региона и крестьянское население было малочисленным.
Русское население Сибири первоначально оседало главным образом в строившихся городах, острогах, зимовьях и состояло по преимуществу из служилых людей. С конца XVI в. вошел в практику «прибор» служилых людей из числа охочих преимущественно жителей Поморья, а также верстание в службу детей и родственников осевших в регионе служилых людей. С XVII в. одним из источников пополнения русского населения Сибири стала ссылка. Ссыльные определялись в низшие разряды служилых людей. Кроме того, в Сибирь отправлялись и торгово-промышленные люди. Сюда переезжал и служилый административный аппарат
Важным источником формирования русского населения Сибири стала крестьянская колонизация. Первоначально переселяли крестьян «по указу» и «по прибору», стремясь организовать в Сибири местное производство хлеба. Но государственная запашка оказалась малоэффективной. В основном крестьянское население региона формировалось за счет добровольного переселения из центральной России, в том числе и за счет беглых крестьян
К концу XVII вв. Сибири насчитывалось уже около 25 тыс. семей русского населения, из них 11 тыс. были семьи крестьян. В регионе отсутствовало поместное землевладение, но значительное развитие получило церковное. На монастырских землях в конце XVII в. было 1.5 тыс. крестьянских дворов. Русское население располагалось, как правило, по путям, ведущим вглубь страны, а также в районах, наиболее пригодных для земледелия (в основном на юге).
В XVI - ХVII вв. формировалась так называемая «основная полоса расселения русского народа»: территория от Белого моря до предгорий Северного Кавказа на западе, далее идущая сужающимся клином на Дальний Восток через Поволжье и Южную Сибирь. В русской колонизации этой огромной территории приняли участие и другие народы страны, в первую очередь украинцы и народы Поволжья.
Национальная политика в XVIII-1-ой половине XIX вв. Национальная политика Российской империи в XVIII - первой половине XIX вв., повторяя в целом методы и формы предыдущего времени, приобрела также и некоторые новые черты.
Как и ранее, Российская империя предоставляла вновь присоединенным территориям временную автономию. И в дальнейшем, после ликвидации автономии в управлении некоторыми из этих территорий, прослеживалась определенная специфика. Так, присоединенные к Российской империи в 1809 г. финские земли получили особый статус Великого княжества Финляндского. В 1811 г. дополнительно в состав княжества была включена Выборгская губерния. Высшая администрация княжества подчинялась российскому императору, получившему титул Великого князя Финляндского, а также назначаемому царем генерал-губернатору. Финляндия не могла проводить самостоятельную внешнюю политику. Право законодательной инициативы по внутренним делам принадлежало выборному сейму. Без его согласия нельзя было вводить новые или отменять старые законы на территории Великого княжества. Финляндия имела собственную казну, таможню, налоговую, а с 1860-х гг. и денежную систему. Реально особый статус Финляндии в составе Российской империи просуществовал до 1917 г., хотя в начале ХХ в. были попытки его ограничить.
Условия Ништадского мира (1721 г.) включали сохранение земельных владений, самоуправления и привилегий прибалтийского (в основном немецкого) дворянства и городов, обеспечение прав протестантской церкви. Особый прибалтийский порядок в области местного управления, суда, полиции, таможни был упразднен лишь Екатериной II в 1782 - 1783 гг. На Прибалтику распространилась общероссийская административная и судебная система, местное дворянство уравнивалась в правах с российским. Впоследствии часть привилегий прибалтийского немецкого дворянства была восстановлена: выборность ими судов (существовала до 1880-х гг.), совместное употребление в делопроизводстве русского и немецкого языков, обязательное участие в губернском правлении чиновников из немцев. Административные особенности, принятые в прибалтийских губерниях, были распространены после третьего раздела Польши и на Курляндию.
Постепенно ликвидировалась и автономия Украины. С 1663 по 1727 г. управление украинскими землями контролировалось Малороссийским приказом в Москве и Глухове. После 1708 г., когда гетман Мазепа перешел на сторону шведов, гетманство было лишено реальной власти. В 1734 - 50 гг. украинские гетманы вообще не избирались. Администрацию на Украине возглавляло Правление гетманского уряда, в котором главную роль играли назначаемые из Петербурга чиновники. В 1764 г. Екатерина II окончательно упразднила гетманство и передала управление Украиной восстановленной Малороссийской коллегии. В 1781 г. было уничтожено административно-полковое устройство, и на Украину была распространена общегосударственная система управления и административного деления. В 1780 - 90-х гг. казацкая старшина (привилегированный социальный слой) и помещики получили права российского дворянства. Рядовые казаки превратились в государственных крестьян. На помещичьих крестьян Украины распространились нормы общероссийского законодательства о крепостных. В 1775 г. Екатерина 11 упразднила и Запорожское казачье войско. Большинство казаков было переведено на Южный Буг, а затем на Кубань,
Польские землив составе России также получили автономный статус Царства (Королевства) Польского. По трактатам 1815 г., также как и по Заключительному Акту Венского конгресса (статья 1), польские подданные Австрии, Пруссии и России должны были иметь народных представителей и национальные государственные учреждения, согласные с тем образом политического существования, который признают в своих владениях необходимым правительства держав, разделивших Польшу. Единственная из держав, Россия в течение некоторого времени выполняла эти постановления конгресса. В 1915 г. Царству Польскому была предоставлена конституция. Законодательство по внутренним делам передавалось в компетенцию польского сейма, избиравшегося на основе имущественного ценза. Высшая исполнительная власть принадлежала Административному Государственному совету из польских государственных деятелей во главе с наместником царя. Конституция провозглашала неприкосновенность личности, независимость суда, свободу печати, вероисповедания. Польский язык признавался государственным. Подтверждалась личная независимость крестьян от помещиков. Царство Польское имело собственную армию.
До 1783 г. сохранялась и автономия Крымского ханства. Оно было провозглашено Татарской вольной областью, полностью независимой во внутренней и внешней политике. Однако в 1783 г. Екатерина II упразднила «взаимные обязательства о вольности и независимости Татарских народов». Жителям ханства были обещаны защита имущества, свобода вероисповедания, уравнение сословий в правах с соответствующими сословиями основной России. В 1784 г. на территории бывшего Крымского ханства была образована Таврическая область (с 1802 г. - Таврическая губерния).
Бессарабия сохраняла автономное устройство до 1828 г. С 1818 г. управление осуществлял Верховный Совет во главе с наместником, назначаемым царем. Часть членов Совета избиралась молдавскими боярами, получившими права российского дворянства. Делопроизводство велось на русском и молдавском языках.
К середине 1780-х гг. внутри российских границ оказалась большая часть Северного Кавказа. Однако в это время присоединение северокавказских земель к России носило во многом формальный характер. На эти территории не распространялось военно-административное управление и законы России. Местные правители обычно присягали на верность российскому императору на определенных условиях, оформлявшихся в виде договоров или утвержденных российскими властями прошений. Эти условия предусматривали отказ от враждебных действий в отношении России и ее подданных, борьбу с ее противниками, помощь в обеспечении русских войск, предоставление льгот российским купцам, выполнение некоторых специальных повинностей (например, дорожной) и проч. В свою очередь, российские власти обеспечивали защиту новых подданных, сохраняли за ними полную самостоятельность в делах суда и внутреннего управления. При столь высокой степени автономии в отдельных областях Северного Кавказа продолжались, несмотря на принятие российского подданства, столкновения между различными феодальными и клановыми группировками, конфликты с российскими чиновниками и военными по поводу соблюдения взаимных обязательств.
Протекторат Российской империи над Восточной Грузиейбыл установлен Георгиевским трактатом 1783 г. Грузинская сторона обязалась не признавать над собой иной власти, кроме власти российского императора. Картлийские цари отказывались от самостоятельной внешней политики, а также обязывались нести военную службу в пользу России, защищая права российских подданных. В свою очередь, Екатерина II гарантировала целостность владений царей Картли-Кахетии.
Российские власти обязывались интересы Восточной Грузии в своей кавказской дипломатии. За местной властью оставались внутреннее управление, суд, сбор податей. Предусматривалась свобода торговли для грузинских и российских купцов. Особый протокол к трактату фиксировал намерение России содействовать дружбе и сплочению между Восточной и Западной частями Грузии.
В 1800 г. Георгий XII, царь Картли-Кахетии, преемник Ираклия II обратился в Петербург с просьбой о вступлении в российское подданство на следующих условиях: за грузинским царем и его потомками сохраняются престол и исполнительная власть; право издавать законы и распространять их действие на Грузию полностью передается императору России; царской династии назначается содержание от российских властей; сословия грузинского общества подлежат уравнению в правах с соответствующими сословиями Империи. Допускалось существование отдельных грузинских милиционных формирований, для населения предусматривались налоговые льготы, в обращение вводилась отличная от российской форма монеты. В российское подданство переходили и зависимые от Картли-Кахетии земли. Манифест о присоединении царства Грузинского был обнародован только после смерти царя Картли-Кахетии. Но уже в марте 1801 г. Павел I издал указ о преобразовании Восточной Грузии в Грузинскую губернию Российской империи во главе с генерал-губернатором. А в 1803 г. в российское подданство перешли Мегрелия и Имеретия в Западной Грузии.
В системе организации власти в Закавказье и на Северном Кавказе ведущую роль играло российское чиновничество высшего и среднего звеньев управления. Постепенно вводилось общероссийское законодательство и судебные нормы. К управлению, особенно на местном уровне, привлекались местные феодалы, уравненные в правах с русским дворянством, Сохранялись в значительной степени привилегии местного христианского и мусульманского духовенства. Закавказская администрация имела по преимуществу военный характер, гражданская и военная власти были совмещены. На высшем уровне такое совмещение осуществлял Главнокомандующий русскими войсками на Кавказе (Главноуправляющий на Кавказе). Вотдельные периоды вплоть до 1917 г. военную и гражданскую администрацию осуществлял наместник или Главноначальствующий гражданской частью на Кавказе. Аналогичную политику Российская империя проводила и в Казахстане.
Одновременно с ограничением автономии различных территорий Империи развивалась линия на включение «инородческих» правящих сословий в состав российского дворянства.
Продолжалась практика использования национальных воинских формирований. Однако уже с середины XVIII века российский абсолютизм перестал нуждаться в «смежно-союзных» войсках, включая казачество. К примеру, в 1754 г. с башкир была снята дань (ясак). Последний гетман Украины К.Г. Разумовский получил чин генерал-фельдмаршала и стал членом Государственного совета. Украинская старшина и аристократия Закавказья приобрела права российского дворянства.
Правда, в экстремальной ситуации 1812 г. правительство вынуждено было вернуться к идее ополчения.
В XVIII - первой половине Х1Х вв. в России для «инородческого населения» продолжали использоваться более «либеральные» формы эксплуатации по сравнению с теми, которые были характерны для русского народа. Но нередки были случаи, когда на вновь присоединенных землях оставлялись стары формы зависимости. Так, в Дагестане лишь в 1913 г., царским указом была отменена личная зависимость крестьян от местных феодалов. Подавляющая часа нерусских народностей попала в разряд государственных крестьян и городских податных сословий (купцов и мещан), то есть тех категорий населения, которые находились в сравнительно привилегирован алых условиях.
Зачастую население национальных окраин общалось с представителями русской администрации только через переводчиков. Это одна из причин того, почему в дореформенный период были неразвиты (кроме Польши и Крыма) национально-освободительные движения. Хотя были нередки восстания среди отдельных народов, наблюдалось и их участие в крестьянских войнах русского народа. Так, в Крестьянской войне под предводительством Е. И. Пугачева участвовали, кроме русских и казачества, башкиры, мишари, татары и представители других народностей Поволжья.
В это время продолжали развиваться и колонизационные процессы, поощряемые правительством. Новый этап колонизации происходил в условиях складывания предпосылок капиталистического уклада. Колонизация захватывала и земли, вновь присоединяющиеся к Российской империи.
В начале XVIII в. основная масса населения страны концентрировалась в центральных регионах, особенно в Нечерноземном, Черноземном, Средневолжском и Украинском Левобережном (следующие губернии: Московская, Владимирская, Нижегородская, Костромская, Ярославская, Тверская, Калужская, Тульская, Рязанская, Орловская, Тамбовская, Курская, Воронежская, Казанская, Пензенская, Симбирская, Черниговская, Полтавская, Харьковская). Эти территории менее плодородной нечерноземной полосы, занимавшие меньше четверти площади всей страны, сосредотачивали четыре пятых всего населения. Огромная же территория с плодородными почвами и благоприятным климатом почти пустовала, что связывается с многовековыми последствиями татаро-монгольского нашествия (перемещение населения в лесную зону).
В течение XVIII в. шли заметные изменения в размещении населения. Районами наиболее интенсивной колонизации стали Степной юг (Екатеринославская губерния и Донская обл.), а также Юго-восток и Приуралье, черноземные районы центра и украинское Левобережье. В результате, к концу века плотность населения черноземных областей Европейской России более чем в два раза превосходила плотность населения в нечерноземных регионах. Иными словами, миграционные потоки направлялись в зоны, более пригодные для земледелия.
Хотя колонизация зачастую не затрагивала густонаселенные районы и старые земледельческие центры, она существенно меняла этническое лицо России. В целом в XVIII - первой половине XIX в. на окраины Российской империи переселилось не менее 5 млн. чел. Основными центрами притяжения были: Новороссия (она только в первой половине Х1Х в. приняла примерно 1,3 млн. чел.); Сибирь, Северный Кавказ, Южное Приуралье (сюда переселилось в то же время приблизительно по 0.5 млн. чел.); Нижнее Поволжье (0,4 млн. чел.) В политику колонизации следует включить также практику приглашения иностранцев для промышленного и аграрного освоения российских земель (таким образом, появился значительный этнический массив поволжских и новороссийских немцев, греков, болгар и проч.).
В целом в Российской империи продолжалась политика и практика веротерпимости, особенно необходимая в связи с развитием широкого движения за создание имамата (теократического мусульманского государства) на Северном Кавказе. В 1773 г. был издан закон о «терпимости всех вероисповеданий», запрещавший православному духовенству вмешиваться в дела других конфессий и предоставлявший светским властям право решать вопрос об учреждении храмов любой веры. В 1788 г. в Уфе был создан муфтият, взявший на себя управление делами мусульман Поволжья. В 1799 г. начали действовать татарские школы в Казани, Астрахани и Тобольске. Позднее были созданы духовные управления кавказских мусульман - суннитов и шиитов. В 1800 г. в России было разрешено без ограничений печатать любую мусульманскую религиозную литературу.
Однако представители некоторых конфессий обладали суженными правами. В первую очередь это характерно для еврейских подданных Российской империи, которых в 1804 г. «Положением об устройстве евреев» уравняли в правах с остальным населением. Им был открыт доступ в русские учебные заведения, поощрялось распространение среди них русского языка, была сделана попытка образовать еврейские земледельческие колонии по примеру немецких (1808 г.). Однако был оставлен без изменения запрет на проживание вне черты оседлости. Сохранялась также практика христианизации иудаистского населения, для чего в 1817 г. было создано «Общество израильских христиан».
В XVIII и особенно в XIX вв. проявились и новые тенденции в области государственной национальной политики. Одна из них связана с научным изучением народов страны (включая и учет населения, т.е. проведение регулярных ревизий), а вторая - с появлением идеологии в национальной сфере.
Начиная с XVI в. русские землепроходцы - купцы и промышленники - стремились «за Камень», как тогда называли Уральские горы, осваивали безграничные пространства Сибири. Так постепенно шло накопление элементарных, но вполне реальных сведений о неизвестных ранее землях. Крупнейшей из экспедиций XVII в. был промысловый поход С. Дежнева в 1648 г. В результате этого похода был открыт пролив между Азией и Америкой. В 1640- 50-х гг. состоялись походы В. Пояркова и Е. Хабарова в Приамурье. В 1696 г. В. Атласов побывал на Камчатке и Курильских островах. Обо всех этих походах составлялись сообщения, включая географические карты. Собирались сведения не только о Сибири, но и о странах Средней Азии, Монголии, Китае.
В XVIII в. задача управления огромной империей потребовала научного географического описания ее территорий и этнографических сведений о населяющих ее народах. На протяжении жизни одного поколения возникла не только Российская империя, но и российская наука. В частности, в географию были введены астрономические координаты, математическая проекция, специальные приборы для измерения пространства. Сведения, добытые путешественниками XVII в., не могли однако обеспечить практические управленческие задачи.
В начале XVIII в. процессу изучения Русского государства: его географии и населяющих его народов - был придан государственный целенаправленный характер.
Обследование велось на всей территории Российской империи. В результате были созданы сотни комплексных региональных описаний природы и населения. Эти экспедиции проводились как важные общегосударственные мероприятия. Среди руководителей академических экспедиций следует назвать имена П.С. Палласа, В.Ф. Зуева, И.И. Лепехина, Н.Я. Озерецковского, И.А. Гильденштедта, И.П. Фалька и др.
Полученные этнографические сведения о народах России использовались в трудах российских историков, экономистов, юристов XVIII в.: Д. С. Аничкова, Н. Н. Поповского, С. Е. Десницкого, И. Н. Болтина и др. Многообразные знания о собственной стране, о других, нерусских народах, населяющих ее, уже в XVIII в. подводили к осознанию себя как единой исторической, культурной и территориальной общности, рождали чувство единства судеб многочисленных народов России.
Возникновение собственно национальных проблем связано в первую очередь с появлением их субъектов, носителей - народов западных территорий, включенных в состав империи. Народы, вошедшие в состав России ранее, по существу не воспринимались как нечто сильно отличающееся от русских. Первый опыт взаимодействия России с общностью, воспринимаемой как реально иная - еврейская колония на полученной Россией по Андрусовскому миру 1667 г. территории Левобережной Украины. Этот опыт окончился неудачно: неприятие инородцев и иноверцев было настолько сильным, что после смерти Петра I был издан ряд указов об изгнании евреев за пределы России.
Впервые Россия столкнулась с необходимостью пересмотра традиционной цивилизаторско-интегративной модели взаимоотношений с включенными в Империю народами в конце XVIII - начале XIX вв., когда в 1772 - 1815 г. к России были присоединены польские, украинские, белорусские и литовские земли. Эти народы, в большинстве своем славяне, все-таки существенно отличались от российских восточных соседей. Украинцы, белорусы и литовцы, не говоря уже о поляках и евреях, обладали собственной развитой культурой и отчетливым самосознанием. Их присутствие в Российском государстве вносило в его жизнь качественно новый элемент. Он заключался в необходимости учитывать своеобразие этих народов, неприемлемость по отношению к ним миссионерского цивилизаторства. Возникновение реальных объектов национальной политики породило глобальную проблему интегративного механизма империи.
С переходом проблемы на новый уровень начали возникать и новые проблемы ее разрешения. Национальный вопрос, сформулированный в начале ХIХ в. уже не как частный момент колонизационной политики, но как проблема необходимости изменения политического устройства Российского государства, стал одной из основных тем в концепциях реформаторов и революционеров. Он занял значительное место в доктрине декабристов, а также нашел яркое выражение в деятельности отечественного реформатора М. М. Сперанского. «Русская правда» П. И. Пестеля, выразившая точку зрения революционного лагеря на пути разрешения национального вопроса, была написана в 1821 - 1824 гг. Ранее, в 1819 - 1822 гг. М. М. Сперанским, в то время генерал-губернатором Сибири (и его сотрудником Г.С. Батеньковым), были созданы «Устав об управлении инородцев» и «Свод степных законов кочевых инородцев Восточной Сибири». Это первое. изложение реформаторской концепции взаимоотношений государства и народов.
По этим документам, «инородцы» Сибири делились на три группы: бродячих, кочевых и оседлых. Для «бродячих инородцев» - некоторых охотничьих народов Сибири - сохранялась старая (через «князцов») система связи администрации с населением через родоплеменную верхушку, Для «кочевых инородц