Во-вторых, в последние годы в некоторых странах (Аргентине, Австралии, Канаде, Новой Зеландии, Южной Корее, Китае, Японии, Венесуэле, Скандинавских странах) <1> принимаются новые законы, регулирующие морскую перевозку грузов. Все эти законы, сохраняя основы регулирования, установленные Гааго-Висбийскими правилами, включают многие существенные заимствования из более современных Гамбургских правил. Представляется, что и внутринациональное право России является примером такого "гибридного" законодательства. На путь разработки такого закона в свое время встали США <2>.
--------------------------------
<1> Berlingiery Francesco. Uniformity of the Law of the Carriage of Goods by Sea - Report on the Work of the International Sub-Committee // CMI News Letter. 1999. N 2. P. 1; Maritime Code of the People's Republic of China. Beijing, 1993. P. 13 - 33; Mason Anthony. The FS Dethridge Memorial Address 1997, Harmonisation of Maritime Laws and the Impact of the International Law on Australian Maritime Law // Maritime Law Association of Australia and New Zealand Journal. 1999. Vol. 14. Part 1. P. 14 - 21; Philip Allan. Scope of Application, Choice of Law and Jurisdiction in the New Nordic Law of Carriage of Goods by Sea // Modern Issues in European Law: Nordic Perspectives: Essays in Honour of Lennart Palsson / Ed. by. Stockholm, 1997. P. 173; Selvig Erling. The International Shipping Law of the Century under Pressure // CMI News Letter. 2000. N 1. P. 7; Weitz Leslie Tomasello. The Nautical Fault Debate (the Hamburg Rules, the U.S. COGSA 95, the STCW 95 and the ISM Code) // Tulane Maritime Law Journal. 1998. Vol. 22. N 2. P. 589.
<2> Tetley William. Reform of Carriage of Goods - The UNCITRAL Draft and the Senate COGSA'99 // Tulane Maritime Law Journal. 2003. Vol. 28. N 1. P. 18 - 33.
В-третьих, некоторые страны участвуют в системе регулирования, созданной Гамбургскими правилами.
В этой связи на повестке дня на рубеже веков оказался вопрос о необходимости разработки новой конвенции, которая смогла бы восстановить столь важное и отчасти утраченное единство правового регулирования международной морской перевозки грузов.
Работа над новой Конвенцией была начата ММК. Проект был передан ММК в ЮНСИТРАЛ <1> после трех с половиной лет работы над ним <2>. Первоначальный проект конвенции <3> испытал заметное влияние со стороны американского законопроекта <4>.
|
|
--------------------------------
<1> CMI Draft Instrument on Transport Law // CMI Yearbook 2001. Antwerpen, 2001. P. 532 - 597.
<2> Tetley William. Op. cit. P. 5.
<3> Транспортное право: проект документа о [полностью или частично] [морской] перевозке грузов. Записка Секретариата (A/CN.9/WG.III/WP.32, 4 September 2003) / Комиссия ООН по праву международной торговли. Рабочая группа III (Транспортное право). 12-я сессия. Вена, 6 - 17 октября 2003 г.
<4> Tetley William. Op. cit. P. 2.
Работа над проектом конвенции шла в сотрудничестве ММК и ЮНСИТРАЛ <1>. ЮНСИТРАЛ на своем 887-м заседании 3 июля 2008 г. приняла решение рекомендовать Генеральной Ассамблее ООН принять Конвенцию ООН о договорах полностью или частично морской международной перевозки грузов на основе проекта, разработанного Комиссией <2>.
--------------------------------
<1> News from the CMI Excerpts of the Minutes of the Executive Council Meeting Held in London, 12 November 1999 // CMI News Letter. 2000. N 1. P. 3.
<2> Доклад Комиссии ООН по праву международной торговли. 41-я сессия (16 июня - 3 июля 2008 г.) // Генеральная Ассамблея. Официальные отчеты. 63-я сессия. Дополнение N 17 (A/63/17). Нью-Йорк, 2008. С. 67 (п. 298).
Генеральная Ассамблея ООН на своем 67-м пленарном заседании 11 декабря 2008 г. Резолюцией 63/122 приняла Конвенцию <1>. Дипломатическая конференция для обсуждения и принятия Конвенции не созывалась. Генеральная Ассамблея решила провести по приглашению правительства Нидерландов церемонию открытия Конвенции для подписания 23 сентября 2009 г. в Роттердаме и рекомендовала называть правила, содержащиеся в Конвенции, Роттердамскими правилами <2>.
|
|
--------------------------------
<1> Конвенция ООН о договорах полностью или частично морской международной перевозки грузов. Вена. Издание ООН NR.09.V.9, 2009. С. 1 - 3.
<2> Там же. С. 3.
Генеральный секретарь ООН в качестве депозитария Конвенции 11 октября 2012 г. обратил внимание на то, что аутентичные тексты Конвенции имеют ошибки, и исправил их <1>.
--------------------------------
<1> Proposal of Corrections to the Original Text of the Convention (Arabic, Chinese, English, French, Russian and Spanish Authentic Texts) and to the Certified True Copies (Reference: C.N.563.2012.TREATIES-XI.D.8. Depositary Notification). 11 October 2012.
В соответствии со ст. 94 Конвенции она вступает в силу через год после ратификации или присоединения к ней 20 стран.
Понятие договора перевозки содержится в п. 1 ст. 1 Роттердамских правил. В соответствии с Конвенцией "договор перевозки" означает договор, по которому перевозчик за уплату фрахта обязуется перевезти груз из одного места в другое. Такой договор предусматривает морскую перевозку и может предусматривать перевозку другими видами транспорта в дополнение к морской перевозке <1> (концепция регулирования "море плюс").
--------------------------------
<1> Здесь и далее текст Конвенции о договорах полностью или частично морской международной перевозки грузов приводится по изданию ООН NR.09.V.9. 2009.
Если Гааго-Висбийские и Гамбургские правила исключают свое действие в отношении иных, нежели морской, видов транспорта, то Роттердамские правила распространяют свое действие как на договор, предусматривающий морскую перевозку, так и на перевозку иными видами транспорта в дополнение к морской перевозке.
|
|
В отношении этапа, предшествующего морской перевозке или следующего за ней, Роттердамские правила уступают действию других международных документов (ст. 26).
Главное внимание разработчиков Роттердамских правил было, конечно, обращено на морскую перевозку груза. Однако Конвенция ООН 2008 г. содержит правила, касающиеся регулирования смешанной (мультимодальной) перевозки иными видами транспорта, если часть перевозки производится морским транспортом. Для этого Конвенция определяет сферу своего действия через понятия места получения груза и места сдачи груза (п. 1 ст. 5). Роттердамские правила предназначены для регулирования перевозки "от двери до двери". Это должно сделать удобным применение этих правил к мультимодальным контейнерным перевозкам.
Конвенция (п. 1 ст. 5) применяется к договорам перевозки, по которым место получения груза и место сдачи груза находятся в разных государствах и порт погрузки для морской перевозки и порт разгрузки для этой же морской перевозки находятся в разных государствах. Это правило действует, если согласно договору перевозки любое одно из следующих мест находится в государстве - участнике Конвенции: место получения груза; порт погрузки; место сдачи груза или порт разгрузки.
В отличие от предшествующих международных договоров новый международный документ не связывает своего действия с местом выдачи коносамента или иного транспортного документа. Не содержит он и указания на то, что ее действие может проистекать из того, что к договору применимо национальное право страны - участницы Конвенции.
Конвенция не распространяется на чартеры, иные договоры на использование судна или любого пространства на нем (очевидно, речь идет о вместимости судна).
Конвенция не применяется в отношении договоров перевозки при нелинейных перевозках, за исключением случаев, когда не существует чартера или другого договора между сторонами на использование судна или любого пространства на нем или когда выданы транспортный документ или транспортная электронная запись (ст. 6).
Наряду с понятием перевозчика Роттердамские правила оперируют понятием "морская исполняющая сторона". Морская исполняющая сторона - это любое лицо, помимо перевозчика, которое исполняет или обязуется исполнить любое из обязательств перевозчика в соответствии с договором перевозки в отношении получения, погрузки, обработки, укладки, перевозки и хранения груза, ухода за ним, выгрузки или сдачи груза.
В соответствии с п. 7 ст. 1 морская исполняющая сторона означает исполняющую сторону в той мере, в какой она выполняет или обязуется выполнить любые обязательства перевозчика в период между прибытием груза в порт погрузки судна и его убытием из порта разгрузки судна. Морская исполняющая сторона солидарно с перевозчиком несет ответственность за утрату, повреждение груза или задержку в его доставке по общему правилу в течение периода, когда груз находился в ее ведении; правила, по которым определяется ответственность перевозчика, распространяются и на морскую исполняющую сторону (ст. ст. 19 и 20).
Конвенция ООН 2008 г. отказалась от традиционной терминологии, используемой для обозначения документов, оформляемых в связи с морской перевозкой груза (например, "коносамент", "чартер"). Она использует общее родовое понятие "транспортный документ" (п. 14 ст. 1), означающее документ, который выдан в соответствии с договором перевозки перевозчиком и который свидетельствует о получении перевозчиком или исполняющей стороной груза в соответствии с договором перевозки, а также и свидетельствует о наличии договора перевозки или содержит такой договор.
Конвенция распространяется на любой транспортный документ вне зависимости от того, является он оборотным или необоротным. Документ признается оборотным, если из него понятно, что груз отправлен приказу грузоотправителя, приказу грузополучателя или предъявителю (п. 15 ст. 1).
Разработчики Конвенции в попытке принять во внимание развитие бездокументарных оборотных документов ввели в нее понятие "транспортная электронная запись" (п. 18 ст. 1). Это понятие означает информацию, содержащуюся в одном или более сообщениях, которые были переданы перевозчиком с помощью электронной связи в соответствии с договором перевозки, и свидетельствующую о получении перевозчиком или исполняющей стороной груза в соответствии с договором перевозки, а также свидетельствующую о наличии договора перевозки или содержащую такой договор.
В соответствии со ст. 8 Конвенции все, что подлежит включению в транспортный документ, может быть записано в транспортной электронной записи, при условии что выдача или последующее использование транспортной электронной записи осуществляется с согласия перевозчика и грузоотправителя.
Вслед за Гааго-Висбийскими и Гамбургскими правилами Роттердамские правила кладут в основу ответственности перевозчика принцип вины. Бремя отсутствия вины за утрату или повреждение груза, а также задержку в его сдаче возлагается на перевозчика (п. 2 ст. 17). Альтернативой доказыванию вины является доказывание одного из обстоятельств "каталога исключений ответственности перевозчика" (п. 3). В этом отношении Роттердамские правила вернулись к языку и системе Гааго-Висбийских правил. Новая Конвенция, однако, подобно Гамбургским правилам, не включает в этот "каталог" исключение ответственности за ошибочные действия служащих в судовождении и управлении судном.
Перевозчик несет ответственность за убытки, причиненные немореходностью судна, даже если предусмотрено его освобождение от ответственности по одному из оснований названного "каталога".
Статья 14 возлагает на перевозчика значительно более тяжкое бремя проявления "надлежащей осмотрительности до, в начале и во время морского рейса" в целях обеспечения и поддержания мореходного состояния судна. Гааго-Висбийские правила такую обязанность на перевозчика возлагают "перед рейсом и в начале его" (п. 1 ст. 3).
Роттердамские правила (ст. 25) указывают на три случая, когда груз может перевозиться на палубе. Это возможно, если такая перевозка требуется законодательством; или груз перевозится в или на контейнерах или транспортными средствами, которые приспособлены для перевозки на палубе, и палуба специально приспособлена для перевозки таких контейнеров или транспортных средств; или перевозка на палубе осуществляется в соответствии с договором перевозки или обычаями, обыкновениями или практикой в данной отрасли. Если перевозка палубного груза разрешена в соответствии с названными предписаниями, нормы Конвенции относительно ответственности перевозчика распространяются на эту перевозку.
Однако если утрата или повреждение груза либо задержка в его сдаче вызваны особыми рисками, связанными с его перевозкой на палубе, а перевозка на палубе производилась по требованию закона, в соответствии с договором или обычаями, обыкновениями или практикой, перевозчик от ответственности освобождается.
Конечно, введение в Роттердамские правила этих специальных предписаний относительно палубных грузов в большой степени обусловлено все большим распространением палубных перевозок в современных технологиях морских перевозок грузов. В первую очередь речь идет о контейнерных перевозках.
Как и Гааго-Висбийские правила, Роттердамские правила относительно ответственности перевозчика односторонне-императивные. Соглашением нельзя уменьшить бремя ответственности, лежащее на перевозчике. Статья 79 делает недействительным любое соглашение, прямо или косвенно исключающее или ограничивающее обязательства перевозчика или морской исполняющей стороны. Вместе с тем ст. 80 Роттердамских правил содержит исключение из этого принципа в отношении договоров об организации перевозок.
Следует учитывать, что термин "договор об организации перевозок", используемый в русском тексте Конвенции, по всей видимости, не вполне эквивалентен термину, используемому в нашем внутреннем праве - в ст. 798 ГК РФ, ст. 118 КТМ РФ. Так, п. 2 ст. 1 Конвенции признает за этим договором свойство договора перевозки ("договор перевозки, который предусматривает перевозку указанного количества груза серией партий в течение согласованного срока").
Это понятие в Конвенции восходит к американскому volume contract или service contract <1> - "договор о перевозке определенного количества (объема) груза". Подобранный в официальном русском тексте эквивалент "договор об организации перевозок" следует признать не вполне удачным и адекватно отражающим существо используемого Конвенцией понятия.
--------------------------------
<1> См.: разд. 46 "Мореплавание", подразд. IV "Регулирование мореплавания", Ч.А. "Мореплавание", гл. 41 "Общие положения" (приводится по сайту Службы советника по ревизии законодательства (Office of the Law Revision Counsel) при Палате представителей Конгресса США: https://uscode.house.gov/download/pls/46C401.txt).
Конвенция содержит специальные правила относительно живых животных и особых грузов (ст. 81). В отношении такого груза может быть заключено специальное соглашение, исходя из его характера, состояния или обстоятельств и условий, в которых осуществляется перевозка, если такой договор перевозки не касается обычных коммерческих поставок, осуществляемых в рамках обычной торговли, и если не выдается никакого оборотного транспортного документа или оборотной транспортной электронной записи для перевозки такого груза.
Конвенция ООН 2008 г. несколько повышает предел ответственности перевозчика в сравнении с Гааго-Висбийскими и Гамбургскими правилами. В соответствии с ее ст. 59 этот предел ограничивается 875 расчетными единицами (СПЗ МВФ) за место или другую единицу отгрузки или 3 расчетными единицами за 1 кг веса брутто груза в зависимости от того, какая сумма выше.
Размер компенсации за утрату или повреждение груза, обусловленные задержкой, ограничивается суммой, эквивалентной 2,5-кратному размеру фрахта. Общий размер суммы не может превышать предела, который был бы установлен в отношении полной утраты груза (ст. 60).
Роттердамские правила вводят аналог "оговорки Гималая", которая упоминалась выше. Средства правовой защиты перевозчика и ограничение его ответственности независимо от того, основывается ли иск на договоре, деликте или ином правоосновании, применяются в отношении перевозчика, морской исполняющей стороны, членов судового экипажа, служащих перевозчика или морской исполняющей стороны (ст. 4).
Роттердамские правила ограничивают право на предъявление иска двумя годами (ст. 62) со дня, в который перевозчик сдал груз, или в случае, когда груз не был сдан или была сдана только часть груза, в последний день, в который груз должен был быть сдан. Хотя в русском варианте Конвенции ст. 62 озаглавлена "Исковая давность", речь, скорее всего, идет о сроке, поражающем процессуальное право на предъявление иска, но не о сроке, влияющем на материально-правовое притязание <1>.
--------------------------------
<1>, Hunt Frazer, Johansson Svante O., Oland Barry, Pysden Kay, Ramberg Jan, Schmitt Douglas G., Tetley William., Vidal Julio. Particular Concerns with Regard to the Rotterdam Rules // Cuadernos de Derecho Transnacional. 2010. Octubre. Vol. 2. N 2. P. 9 (https://e-revistas.uc3m.es/index.php/CDT/article/view/113/594).
Конвенция включает гл. 14 "Юрисдикция" и 15 "Арбитраж", которые могут быть введены в действие заявлением страны - участницы Конвенции (ст. 74). Помимо прочего положения этих глав ограничивают усмотрение сторон в заключении соглашений о выборе компетентного суда или арбитража. В итоге стороны могут оказаться ограничены в праве подчинить спор компетенции суда или арбитража страны, обладающей развитыми и устойчивыми правовой и юрисдикционной системами. А это чрезвычайно важно именно в случае с такой специфической и чрезвычайной сложной категорией споров, как споры в области торгового мореплавания.
Роттердамские правила используют весьма сложный язык (для сравнения: в Роттердамских правилах 96 статей, в Гааго-Висбийских - 17). Кроме того, Конвенция в надежде добиться участия в ней США использует юридическую технику, в которой чувствуется влияние права этой страны <1>. Все это может породить затруднения в применении и унифицированном толковании Конвенции в судах разных стран - затруднения тем более существенные, что в значительном числе случаев суды и арбитражи не будут иметь возможности опираться на накопленную за многие десятилетия практику токования Гаагских и Гааго-Висбийских правил.
--------------------------------
<1> Ibid. P. 14.
Конвенция ООН 2008 г. уже стала предметом многоаспектной критики со стороны видных специалистов по частному морскому праву <1>. Так, предметом их беспокойства является общее допущение возможности договорного исключения ответственности перевозчика применительно к "договору об организации перевозок", в этом они усматривают поле для злоупотреблений <2>. Сомнения вызывает сама базовая идея Конвенции - "регулирование морской перевозки плюс", т.е. распространение правил Конвенции за пределы регулирования собственно морской перевозки грузов, хотя этот международный договор оказался и неспособен предложить полноценного нового правового режима регулирования мультимодальной перевозки <3>.
--------------------------------
<1> Ibid. P. 5 - 15.
<2> Ibid. P. 6, 12 - 13.
<3>, Hunt Frazer, Johansson Svante O., Oland Barry, Pysden Kay, Ramberg Jan, Schmitt Douglas G., Tetley William, Vidal Julio. Particular Concerns with Regard to the Rotterdam Rules // Cuadernos de Derecho Transnacional. 2010. Octubre. Vol. 2. N 2. P. 6 - 7.
Не исключено, что крупнейшие участники международной морской торговли пойдут по пути разработки в рамках ММК новых протоколов к Брюссельской конвенции 1924 г., направленных на развитие регулирования морской перевозки груза в рамках системы Гааго-Висбийских правил. Такие протоколы могут воплощать в том числе и отдельные технико-юридические находки Роттердамских правил.
8.7.4. Внутреннее право России
Основным законодательным актом, регулирующим международные морские перевозки груза на уровне внутреннего законодательства в России, является КТМ РФ 1999 г. <1>. Применительно к действующему КТМ можно согласиться с суждением, которое ранее высказывалось применительно к КТМ СССР 1968 г. <2>, - гл. VIII "Договор морской перевозки груза" занимает центральное место в названной кодификации. Отечественное регулирование договора морской перевозки груза основано преимущественно на Гааго-Висбийских правилах. Из них российский закон почерпнул ключевые элементы системы регулирования ответственности морского перевозчика груза.
--------------------------------
<1> СЗ РФ. 1999. N 18. Ст. 2207.
<2> Экспортно-импортные операции. Правовое регулирование / Ред. В.С. Поздняков. М., 1970. С. 205 (автор гл. XI "Морская перевозка грузов" - А.Л. Маковский).
Однако некоторые заимствования из Гамбургских правил позволяют признать правила гл. VIII КТМ РФ примером "гибридного" законодательства (совмещающего черты Гааго-Висбийских и Гамбургских правил).
Так, из Гамбургских правил в КТМ РФ вошли:
- правила относительно условий, при которых может производиться перевозка палубного груза (п. 1 ст. 138 КТМ, п. 1 ст. 9 Гамбургских правил);
- указание на то, что коносамент выдается по требованию грузоотправителя (п. 1 ст. 142 КТМ, п. 1 ст. 14 Гамбургских правил);
- указание на сведения о содержании коносамента (ст. 144 КТМ, ст. 15 Гамбургских правил);
- правила, относящиеся к коносаментным оговоркам в и их доказательственном значении (ст. 145 КТМ, ст. 16 Гамбургских правил);
- дополнительное указание на "единицу отгрузки" (п. 1 ст. 170 КТМ, п. 2 ст. 6 Гамбургских правил) для целей исчисления пределов ответственности перевозчика.
Помимо этого:
- каталог исключений ответственности перевозчика, соответствующий в основном Гааго-Висбийским правилам, дополнен указанием на меры по спасанию людей и разумные меры по спасанию имущества на море (п. 1 ст. 166 КТМ, п. 6 ст. 5 Гамбургских правил);
- вслед за Гамбургскими правилами КТМ РФ оперирует понятием фактического перевозчика и устанавливает правила относительно его ответственности (ст. 173 КТМ, ст. 10 Гамбургских правил);
- как и Конвенция 1978 г., КТМ дозволяет взыскивать с перевозчика убытки не только за утрату, повреждение, недостачу груза, но и за задержку в его доставке (ст. 166, ст. 5 Гамбургских правил).
Сложно судить, насколько оправданно включение в текст национального закона норм Конвенции, не принятой основными морскими державами.
Другое необычное и не вполне понятное отличие КТМ от Гааго-Висбийских правил состоит в том, что его ст. 124 требует приведения судна в мореходное состояние непременно до начала рейса. Как было показано выше, Гааго-Висбийские правила требуют от перевозчика проявления разумной заботливости о приведении судна в мореходное состояние до начала рейса и в начале его (подп. "a" п. 1 ст. 3). То есть последние необходимые мероприятия по приведению судна в мореходное состояние международный договор вполне рационально дозволяет осуществлять после выхода судна в рейс.
Следует учитывать, что в п. 4 ст. 15 Конституции РФ определено, что если международным договором России установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора. Это означает, в частности, что положения Гааго-Висбийских правил (с учетом положений Протокола 1979 г.) имеют приоритет перед нормами КТМ РФ и его гл. VIII. При этом, конечно, следует иметь в виду сложности в связи с отсутствием официальной публикации Конвенции в России, о чем речь уже шла выше.
Случаи, в которых надлежит применять правила КТМ РФ, относящиеся к морской перевозке грузов, в ситуациях, где на регулирование спорного правоотношения претендуют несколько правопорядков, установлены коллизионными нормами КТМ РФ. Пункт 2 ст. 414 Кодекса применительно к договорам, регулируемым КТМ, устанавливает, что стороны могут при заключении договора или в последующем избрать по соглашению между собой право, которое подлежит применению к их правам и обязанностям по данному договору.
Подобно тому, как этот вопрос решается в Гааго-Висбийских правилах, предписания КТМ РФ в отношении ответственности морского перевозчика грузов, если перевозка груза осуществляется на основании коносамента, имеют характер сверхимперативных (односторонне-императивных) норм (п. 1 ст. 175, п. 2 ст. 414). Соглашение сторон об избрании применимого права не может повлечь за собой устранение или уменьшение ответственности перевозчика.
В соответствии с п. 2 ст. 418 КТМ РФ в отсутствие соглашения сторон об избрании применимого права отношения сторон договора морской перевозки груза регулируются законом государства, в котором учреждена, имеет основное место деятельности или место жительства сторона, являющаяся перевозчиком в договоре морской перевозки.
Обычай признается источником коллизионного регулирования в области торгового мореплавания (п. 1 ст. 414 КТМ).
Большинство норм гл. VIII КТМ РФ, посвященной морской перевозке грузов, действует как в каботажных перевозках, так и в международном сообщении. В соответствии с п. 1 ст. 4 КТМ под каботажем понимается перевозка и буксировка между портами России.
Статья 122 КТМ устанавливает, что к перевозкам грузов в каботаже не применяются правила об исключении ответственности перевозчика за навигационную ошибку лоцмана или члена экипажа судна (ст. 167), ограничении ответственности перевозчика - (ст. 170) и о предъявлении требования к агенту или служащему перевозчика - (п. 2 ст. 171). В этих случаях действуют общие предписания КТМ и общегражданского законодательства России.
Следует учитывать, что положения КТМ РФ и, соответственно, правила, регулирующие морскую перевозку грузов, распространяются на морские суда не только во время их плавания по морским путям, но и по внутренним водным путям; помимо этого КТМ применим и в отношении судов внутреннего плавания и судов смешанного (река - море) плавания во время их плавания по морским путям, а также по внутренним водным путям при осуществлении перевозок с заходом в иностранный морской порт (п. 1 ст. 3).
В морском праве России под договором морской перевозки груза понимается договор, по которому перевозчик обязуется доставить груз, который ему передал или передаст отправитель, в порт назначения и выдать его управомоченному на получение груза лицу (получатель); отправитель или фрахтователь обязуется уплатить за перевозку груза установленную плату (фрахт) (п. 1 ст. 115 КТМ РФ).
Российское право различает два вида договоров морской перевозки грузов: договор с условием предоставления для морской перевозки груза всего судна, части его или определенных судовых помещений (чартер) или без такого условия (п. 2 ст. 115 КТМ).
Первый из названных договоров в практике обычно удостоверяется выдачей коносамента, второй - заключением договора рейсового фрахтования (чартера).
Видами договора перевозки груза в соответствии с КТМ РФ являются и реальный (возникающий в момент передачи груза перевозчику), и консенсуальный договоры (договор, который считается заключенным с момента достижения соглашения по всем существенным условиям договора). В этом отношении КТМ существенно отличается от ГК РФ. Глава 40 ГК признает договором перевозки груза только лишь реальный договор: "По договору перевозки груза перевозчик обязуется доставить вверенный ему отправителем груз в пункт назначения и выдать его управомоченному на получение груза лицу (получателю), а отправитель обязуется уплатить за перевозку груза установленную плату" (п. 1 ст. 785 ГК). Чартер же ГК РФ признается самостоятельным видом договора (ст. 787), отличным от договора перевозки.
Договор перевозки груза, воплощаемый бортовым коносаментом, доказывает существование реального договора. Рейсовый чартер доказывает заключение договора, квалифицируемого в качестве консенсуального.
Заключение чартера необходимо при осуществлении так называемых трамповых, т.е. нерегулярных, перевозок. Сторонам договора необходимо в этой ситуации определить все условия будущей перевозки. Эти условия обычно включают судно, которое будет исполнять перевозку или несколько перевозок, или основные требования, предъявляемые к судну, маршрут предполагаемой перевозки и многие другие условия договора, важные для сторон.
Заключение договора морской перевозки в линейном регулярном сообщении происходит вследствие сдачи груза перевозчику. Письменным подтверждением заключения договора является коносамент. Обычно в таком случае коносамент является единственным письменным доказательством заключения договора перевозки. Согласование иных дополнительных условий перевозки, как правило, не является необходимым, поскольку важнейшие условия перевозки судами, осуществляющими перевозку на линии, известны обыкновенно заранее. Решение же многих других вопросов, регулируемых чартером, таких как согласование сроков подачи судна, сроков его погрузки и разгрузки, исчисление стали и демереджа, применительно к линейным перевозкам не имеет никакого смысла.