Другой формой использования психиатрии в немедицинских (в том числе политических) целях является так называемая «оправдательная психиатрия»[26]. К ней относят[26]:
- признание настоящего либо мнимого преступника душевнобольным, когда дело разваливается в суде или до суда его доводить по каким-либо соображениям неудобно[26];
- симуляцию психического заболевания как способ уйти от наказания[26].
Симуляция в целях избежать уголовного наказания — распространённое явление, благодаря тому что система судебной психиатрии открыта для коррупции; в некоторых случаях влиятельные преступники «покупают» себе ложный диагноз, чтобы избежать длительного тюремного заключения[27].
До настоящего времени некоторые номенклатурные функционеры, причастные к злоупотреблению психиатрией, отрицают, умаляют или оправдывают его тем, что на их взгляд, это была не карательная, а оправдательная психиатрия[28]. Чаще всего приводят один аргумент: инакомыслящих признавали невменяемыми якобы с благородной целью — спасти их от тюрьмы[29][30]. Правозащитница Наталья Горбаневская отмечает по данному поводу, что этот распространённый, использовавшийся в том числе профессором Лунцем аргумент не имеет ничего общего с действительностью: участвуя по долгу службы в работе комиссий, которые решали вопрос о переводе из больницы специального типа в больницу общего типа, на продолжение принудительного лечения в смягчённых условиях, Д. Р. Лунц не мог не знать, что условия, в которых содержались диссиденты, существенно не отличались от тюремных (тюремные стены, тюремная охрана, тюремный режим) — разница лишь в том, что в обычной тюрьме не лечат ни электрошоком, ни инсулиновым шоком, ни психотропными препаратами[30].
История карательной психиатрии
США
В США карательная психиатрия применялась с конца 1940-х до конца 1950-х годов во время гонений на левую интеллигенцию и антикоммунистической истерии[31]. В психбольницах лечили нейролептиками тех, кто выказывал сочувствие к коммунистическим идеям, но при этом не состоял ни в каких коммунистических организациях[31].
Германия
В Германии одним из инициаторов массовой стерилизации, переросшей впоследствии в массовые убийства, был швейцарский психиатр ЭйгенБлейлер, объединивший с этой целью самые различные симптомы в понятие шизофрении. Блейлер считал себя одним из многих специалистов, занимавшихся созданием концепций психических заболеваний, и пояснял, что такие термины, как меланхолия, мания, психическое помешательство, острое галлюцинаторное помешательство, острая паранойя не означают «заболевания» сами по себе: тот или иной специалист исключительно по своему собственному усмотрению создавал не только названия, но и целые концепции, в зависимости от того, какой из симптомов представлялся ему наиболее серьёзным[32].
В 1924 году Блейлер дал немецкому правительству ряд рекомендаций о принудительной стерилизации «неполноценных». Блейлер утверждал, что поражённые тяжёлой болезнью не должны иметь потомства, что если позволить физически и психически неполноценным иметь детей, а здоровые будут ограничены в этом, поскольку необходимо многое делать ради помощи другим, то при подавлении естественного отбора раса быстро выродится[33].
Его рекомендации нашли отражение в принятом к 1933 году законе о принудительной стерилизации в случае «врождённого психического недостатка, шизофрении, маниакально-депрессивного психоза, наследственной эпилепсии, наследственной хореи, наследственной слепоты, наследственной глухоты, серьёзных физических недостатков и сильной степени алкоголизма»[34].
Принудительной стерилизации подлежали и люди с диагнозом «шизофрения», который им выставлял Блейлер. В течение первого года ей подверглись свыше 56 тысяч немецких граждан, к 1939 году — около 350 тысяч[35]. Затем был сделан следующий представлявшийся вполне логичным шаг — от стерилизации к массовым убийствам.
Программа эвтаназии Т-4, созданная в нацистской Германии на основе евгеники 1920-х годов, предусматривала «очищение» арийской расы от так называемых «неполноценных элементов», прежде всего пациентов психиатрических клиник[36][37][38]. Число убитых к моменту формального закрытия операции (1941 г.) составило 70 тысяч человек; однако с 1942 по 1945 год массовые убийства продолжали совершаться: так, тысячи пациентов умерли в результате введения скополамина; около миллиона человек погибло от голода[36].
Китай
Сегодняшняя китайская психиатрия сложилась в 50-х годах XX века, вобрав в себя весь опыт советской психиатрии. В настоящее время в Китае применяется собственная Классификация психических расстройств третьего пересмотра, разработанная Китайским обществом психиатрии и опубликованная на китайском[39] и английском (ChineseClassificationofMentalDisorders, или CCMD-3). Несмотря на то, что DSM и психиатрический раздел МКБ с каждым пересмотром расширяются, постепенно приближаясь к Китайской классификации психических расстройств, в ней рамки психических расстройств остаются гораздо шире, чем в других классификациях, граница между психической патологией и нормой оказывается значительно смещенной в сторону нормы, и в число психически больных попадает больший контингент граждан. Это происходит за счет введения дополнительных диагностических критериев и понятий. Широкое признание и развитие получила концепция вялотекущей шизофрении, разработанная советским академиком Снежневским в Институте им. Сербского[40]. Впоследствии к ней были добавлены «параноидальный психоз», «мания сутяжничества» и «политическая мания». Диагноз «политическая мания» выставляется тем лицам, которые участвуют в пикетах и высказывают взгляды, идущие вразрез с общепринятой идеологией[40]. В стране действует широкая сеть лечебниц, называющихся «анькан» — по-китайски «мир и здоровье». С 80-х годов это слово стало ассоциироваться с карательной психиатрией. В лечебницах диссиденты содержатся вместе с преступниками, признанными невменяемыми[40]. В 2002 году при поддержке Human Rights Watch вышла посвященная китайской карательной психиатрии книга Робина Мунро «Опасные умы: Политическая психиатрия в Китае сегодня и ее корни, идущие из эпохи Мао»[41]. В 1999 году коммунистическое правительство Китая начало массовые репрессии последователей практики Фалуньгун (Фалунь Дафа), возникшей в Китае в начале 1990-х годов и заключающейся в обучении технике медитации путём физических упражнений для улучшения физических и нравственных качеств человека. Растущая популярность этой практики дала китайскому правительству повод для опасений утратить идеологический контроль над её последователями и стала причиной их преследования. На сайте Минхуэй описано 5259 случаев преследования путём помещения в психиатрические больницы[42][43].
Российская империя
Изначально на Руси психиатрия использовалась для борьбы с противниками церкви.
«В киевском государстве IX–X веков существовала специальная организация призрения „нищих, странных и убогих людей“. По указу киевского князя Владимира в 966 году на церковь возлагалась обязанность за счет „десятины“ княжеских доходов устраивать в городах „странноприемницы, сиротские, вдовьи дома и больницы“. Эти „странноприемницы“, видимо, и были первыми, правда, весьма своеобразными психиатрическими больницами на Руси. Они устраивались при монастырях, многие монахи-врачеватели прославлялись в лике „чудотворцев“ за то, что „исцеляли бесных и имели дар внушать то, что они хотели, помимо воли тех, кому они делали внушение“ <…> К концу XI века призрение больных в монастырях Киевской Руси, вероятно, было довольно хорошо организованно. Согласно „Русскому летописцу по Никонову списку“, среди „разных монастырских строений имелась и „крепкая теминца“ для злых еретиков и беспокойных психически больных“. Славяне с большой терпимостью относились к волхвам и чародеям, многие из которых были помешанными. Высшее духовное лицо на Руси, митрополит Иоанн (IX век) проповедовал: „занимающихся чародейством необходимо наставлять не раз, не дважды, но непрерывно, пока узнают и уразумеют истину, а при закоренелости их действовать и телесными наказаниями, но не проливать крови“ <…> На высочайшем Стоглавом соборе, созванном в 1551 году, было сказано, что „бесных“ и „лишенных разума“ надлежит помещать в монастыри, чтобы они могли „получать вразумление и приведение в истину… дабы не быть помехой для здоровых“ »
— Александровский, Ю.А. Человек побеждает безумие. — М., 1968. — 152 с., ил.
Только с указом Петра I стали создаваться нецерковные психбольницы.
С момента своего возникновения светская психиатрия в России служила интересам властей и использовалась для дискредитации и устранения граждан, не разделявших официальной идеологии. Одним из первых людей, для дискредитации которых власти воспользовалась услугами врачей-психиатров, был знакомый Александра Пушкина Пётр Чаадаев, опубликовавший в 1836 году в журнале «Телескоп» своё первое «Философическое письмо»[44]. В связи с этим письмом Сергей Уваров направил императору Николаю I доклад, отметив, что оно «дышит нелепою ненавистью к отечеству и наполнено ложными и оскорбительными понятиями, как насчет прошедшего, так и насчет настоящего и будущего существования государства». В резолюции, которую наложил на докладе Уварова Николай I, ознакомленный со статьей Чаадаева, говорилось: «Прочитав статью, нахожу, что содержание оной смесь дерзостной безсмыслицы, достойной умалишённого…». «Расстройство ума» Чаадаева стало предметом письма шефа жандармов Александра Бенкендорфа московскому военному генерал-губернатору князю Дмитрию Голицыну. В ней Бенкендорф пишет, что статья Чаадаева возбудила всеобщее удивление у московских жителей, и они изъявляют своё искреннее сожаление о постигшем Чаадаева расстройстве ума. Бенкендорф добавляет, что получены сведения, что чувство сострадания о несчастном положении г. Чеодаева единодушно разделяется всею московской публикой[4]. Таким образом, Бенкендорф сообщает, что отношение к Чаадаеву как к сумасшедшему сложилось у «всей московской публики», но не включает в неё, в частности, таких деятелей культуры, как Пушкин, Белинский и Герцен, которые умалишённым Чаадаева не сочли. Однако на письме Бенкендорфа Николай I написал: «Очень хорошо». После этого Чаадаев был признан врачами-психиатрами умалишённым, а журнал «Телескоп» был закрыт[4]. Чаадаеву было дано распоряжение неотлучно находиться дома под медицинским надзором и назначено принудительное психиатрическое «лечение». Самым распространённым методом «лечения» в то время было литьё ледяной воды на голову с целью охладить воспалённый рассудок. Возможность выходить из дома на прогулки Чаадаев получил только 30 октября 1837 года, когда на доклад Голицына о прекращении «лечения» Чаадаева Николай I наложил следующую резолюцию: «Освободить от медицинского надзора под условием не сметь ничего писать». Однако наносить визиты Чаадаеву было запрещено до конца жизни, его продолжали считать сумасшедшим и опасаться[45]. Существует легенда, что врач, призванный наблюдать его, при первом же знакомстве сказал ему: «Если б не моя семья, жена да шестеро детей, я бы им показал, кто на самом деле сумасшедший». Эта фраза стала крылатой — так саркастически «объясняют» предательство и подлость. История Чаадаева свидетельствует о том, что врачи-психиатры, появившиеся в России, способствовали своей работой укреплению самодержавия, крепостничества и власти Николая I, а также пользовались его особым расположением и государственной поддержкой, в результате чего их количество начало возрастать.[ источник не указан 429 дней ]
СССР
Российская Федерация