Во второй половине ХХ века многие исследователи отметили, что современные наиболее развитые в экономическом и технологическом аспектах общества подошли к новому рубежу. На смену эпохе классического "модерна" – современности, пришла новая эпоха, причем разные исследователи используют для ее обозначения разные термины. Дэниел Белл говорил о "постиндустриальном обществе". Олвин (Алвин) Тоффлер – о "сверхиндустриальном". Для этих ученых главным фактором новизны была технология и изменения в экономике (в частности, рост сектора услуг по сравнению с промышленным, производственным сектором). Збигнев Бжезинский использовал термин "технотронное общество". Широкое распространение получил термин "информационное общество", подчеркивающий значимость информационных технологий и рост объема информации, связанный с распространением этих технологий. Наиболее разработанная концепция информационного общества была предложена Мануэлем Кастельсом. Наконец, ряд исследователей (Ж.Ф.Лиотар, Фредерик Джеймсон (Джеймисон), Зигмунт Бауман и др.) заговорили о "постсовременном обществе" или о "состоянии постмодерна", сменившем современность.
Термины "постиндустриализм", "постмодернизм" ("постсовременность"), "информационное общество" относятся к одной и той же эпохе: второй половине ХХ – началу ХХI века. Однако эти термины – не синонимы. Наряду с перечисленными терминами, для обозначения той же эпохи применяются такие понятия, как "общество риска" (Ульрих Бек), "высокая или поздняя современность" (Энтони Гидденс). Если одни исследователи подчеркивают факт разрыва между современностью и постсовременностью, то другие – отрицают факт разрыва, и, признавая несомненные новые черты "поздней современности", склонны подчеркивать преемственность двух эпох. Есть и иные точки зрения. Юрген Хабермас, например, говорит о "незавершенности проекта модерна".
Эта исследовательская "разноголосица" сама по себе весьма показательна. Она служит иллюстрацией состояния неопределенности, в котором пребывают современные ("позднесовременные" или "постсовременные"?) общества относительно своей собственной сущности. Неопределенность же – проблема, в первую очередь, культурная.
Социология всегда была мультипарадигмальной наукой. В конце ХХ века эта особенность социальной науки стала еще более отчетливой, поскольку изменился характер культуры, частью которой является научное знание.
Даниел Белл об особенностях культуры постиндустриального общества Д.Белл разработал наиболее влиятельную концепцию постиндустриального общества. Он выделил следующие его основные черты.
1. Центральная роль теоретического знания.
2. Рост класса носителей знания (специалисты и профессионалы).
3. Переход от производства товаров к производству услуг.
4. Изменения в характере труда. Если в индустриальном обществе труд – это взаимодействие с "видоизмененной" природой, с техникой, то в постиндустриальном обществе труд становится взаимодействием с другими людьми, прежде всего - в доминирующей сфере услуг.
5. Институционализация науки, её "зрелое" состояние.
6. Технологический рост, особая значимость информационных технологий (в связи с этой чертой постиндустриальное общество называют также "информационным" или "технотронным").
7. Изменение структуры неравенства.
Белл выделяет и ряд других черт, но нас здесь интересует, главным образом, характеристика культуры постиндустриального общества. Белл полагал, что изменения культуры, происходящие при переходе к постиндустриализму, имеют скорее негативный, чем позитивный характер.
Следует отметить, что Белл считает сферу культуры относительно автономной от технико-экономической и политической сфер. Эти сферы, естественно, взаимодействуют и влияют друг на друга, но развиваются согласно собственным специфическим принципам.
Технико-экономическая сфера представляет собой систему, потому что все её элементы взаимосвязаны и взаимозависимы…
Политический строй не является системой. Это свод правил, обычно формализованный в конституции, либо, в теократических государствах, - в священном писании или в традициях и ритуалах…
Культурная сфера – это область значений: воображения, воплощенного в литературе и искусстве, нравственных и духовных понятий, кодифицированных в религиозных и философских учениях…
Белл полагает, что для большинства социологов-классиков (среди них он выделяет К.Маркса, М.Вебера, П.Сорокина и Т.Парсонса) характерно восприятие общества как единства социальной структуры и культуры. Но, по мнению Белла, на протяжении ХХ столетия в западных капиталистических обществах нарастала "разделенность социальной структуры (экономики, технологии и системы занятости) и культуры (символического выражения смыслов)". Социальная структура базируется на принципе формальной рациональности и эффективности, а культура уходит корнями в "антиномичное оправдание развития личности". Культура, фокусируясь на желаниях и потребностях личности, вступает в противоречие со структурными принципами, требующими подчинения личности требованиям формальности, эффективности, калькулируемости и т.д.
Личность начинает воспринимать структурное измерение общества, как враждебное и чуждое. Еще в XIX веке, по мнению Белла, этого раскола не существовало. Культурные значения и ценности поддерживали (легитимировали) социальную структуру, а не отрицали её основополагающие принципы. Но развитие капитализма, приведшее к материальному изобилию и подстегивающее гонку за удовольствиями как один из главных факторов экономического роста, само превращает человека в гедониста, не желающего ограничивать себя. Проблема же заключается в том, что экономике по-прежнему требуется дисциплинированный, рационально мыслящий работник, а не только беспечный потребитель.
"Антиномичность" культуры не является спецификой только лишь западных культур ХХ века. Она присуща многим культурам в определенные исторические эпохи и порождается "стремлением "Я" выйти "за пределы": достичь определенной формы экстаза"; "расширить "я" до бесконечности или сделать его объектом идолопоклонничества"; "утвердить бессмертие или всемогущество". Истоки этих желаний коренятся, согласно Беллу, в ограниченности человеческой природы, порождающей попытки преодолеть реальность смерти.
Эти настроения проявляли себя в древние времена в дионисийских оргиях, а в период раннего христианства в гностицизме, считавшем себя свободным от обязательств перед моральным законом. В современном обществе этот психологический солипсизм наиболее болезненно реагировал на попытки буржуазного общества наложить репрессивные ограничения на самопроизвольное выражение импульсивных желаний. Антиномичный импульс XIX века нашел свое культурное выражение в таких антибуржуазных течениях, как романтизм, "щегольство", "эстетизм", и других проявлениях, противопоставлявших "естественного человека", или же "я" обществу… То, что в XIX столетии было глубоко личным и скрытым превратилось в блеске модернизма ХХ века в общественное и идеологическое. С победой модернизма современная культура стала антиинституциональной и антиномичной…
Белл связывает утверждение подобных установок с ростом класса интеллектуалов, порождающих "критические идеи", а также с возникновением молодежного движения, которое "ищет самовыражения и самоопределения в измененных формах сознания, культурном бунте и практически неограниченной личной свободе". Белл имеет в виду знаменитое движение Контркультуры, охватившее в 60-е годы ХХ века все западные страны, но особенно активное в США.
Эпоха Контркультуры, в некотором смысле переломная для западных обществ. Именно Контркультура превратила ценность самореализации личности из элитарной, присущей ранее лишь "богеме" и части интеллектуалов, в ценность "массовую", одну из основных для культуры эпохи постиндустриализма. В эпоху постиндустриализма наметившийся ранее разрыв между "культурой" и "структурой" приобретает катастрофический характер, поскольку структура общества теряет всякое культурное обоснование. Иными словами, культура утрачивает функцию легитимации социального порядка, одну из базовых своих социальных функций.
…одной из наиболее глубинных движущих сил человека является стремление освятить социальные институты и системы верований, что сообщает смысл жизни и позволяет отрицать бессмысленность смерти. Постиндустриальное общество не в состоянии обеспечить трансцендентальную этику, кроме как тем немногим, кто посвятил себя служению науке. Антиномичные же настроения приводят к радикальному отрешению от всего земного, которое в конечном итоге разрушает узы, связующие общество, и чувство сопричастности с себе подобными. Отсутствие прочно укорененной системы моральных устоев является культурным противоречием этого общества, самым сильным бросаемым ему вызовом.
Концепция постиндустриального общества, разработанная Д.Беллом, признавала факт преемственности постиндустриальной эпохи по отношению к более раннему этапу – индустриальному обществу. Культурные особенности постиндустриального общества также органически связаны с развитием западной культуры в эпоху капитализма. Однако во второй половине ХХ века большое влияние получило теоретическое направление, подчёркивающее факт разрыва между типом общества, сложившимся в XIX – начале ХХ веков (современностью, модерном), и обществом, возникшем, приблизительно, в середине ХХ века (постсовременностью, постмодерном). Это направление получило название "постмодернизма".
В рамках постмодернистского теоретизирования культурная проблематика выходит на первый план, так как наиболее значимые различия между современностью и постсовременностью проявляются именно в сфере культуры.