ЛЕНИНГРАД
Как хочется вернуться в Ленинград
На перекрёсток безмятежных улиц,
Где мы однажды с детством разминулись,
На первомайский опоздав парад.
На старых фото небо опустилось
Большою птицей в руки площадей…
Сегодня так нелепа их пустынность
Для оживлённых праздничных людей,
Живущих в современном бурном мире,
Не помнящем, что значит Первомай…
Мне кажется – была Нева пошире,
Исакий – выше, и звончей трамвай.
* * *
Ночи Питерские тихи,
Только ветра случайный звук.
Посвящаю тебе стихи.
Словом, будто касаньем рук,
Обнимаю твои дома,
Прижимаю к себе, хотя
Я не сплю в эту ночь сама,
Их баюкаю, как дитя.
Под окном фонаря плафон,
Тень и шорох, ночной мираж…
Может быть, пролетел грифон,
Городской неусыпный страж?
И опять тишина вокруг.
Скоро утром будить родных...
Питер! Ты – неразлучный друг
В посиделках моих ночных.
* * *
Приходи на мост Аларчин!
Этим утром солнце ярче –
Снова выпал снег в ночи –
Отражаются лучи!
Там снующие машины,
В них серьёзные мужчины
Смотрят на меня прицельно...
Жду тебя! Порыв метельный
Не решит за нас вопросы.
Открывается так просто
Наших душ заветный ларчик…
Приходи на мост Аларчин!
МАМЕ
Запах книг почувствую с порога,
Старые обои, тёплый свет.
В этом доме прожито так много
Необыкновенно добрых лет.
Здесь есть место для цветов и кошек,
А на кухне можно покурить.
Вот слегка потёртая, в горошек
Чашка, из которой мне не пить...
Впрочем, почему? Сюда не в гости,
А домой, как прежде, прихожу.
Тут балкон, как капитанский мостик,
Я с него на прошлое гляжу.
Телевизор, первая программа,
И ковёр пылится на стене...
Есть на свете дом, в котором мама,
Здесь в любое время рады мне.
***
Утренний душ. Кофе с пышною пенкой.
Хлебец хрустящий притом.
Старые джинсы больную коленку
Ласковым гладят котом.
Улицы липовый воздух душистый
Нос с удовольствием пьёт.
Щёки вбирают загар золотистый
И улыбается рот...
Страсти мирские – прихоти тела!
Жизнь и без них хороша.
На руку бабочка смелая села –
Затрепетала душа....
* * *
Марине Цветаевой
Нелепо было б помнить каждый знак,
Что нам судьба подбрасывает ловко.
Но на всю жизнь запомнил Пастернак
Тот день, когда принёс тебе верёвку –
Багаж перевязать – и пошутил:
«Хоть вешайся – вот крепкая какая!»
Пророкам позже не хватает сил
Простить себе, что сказано, не зная –
О чём-то, что подспудно, в глубине
Души живёт и дышит, зарождаясь –
И предрешает весь исход тех таинств,
Что здравый смысл не ведает вполне.
А им досталось бремя – быть пророком.
Вот так шутя, невинно, ненароком –
Вдруг предсказать легко кому-то смерть.
И после – с этим – жить самим посметь.
ФОНАРЬ
Горел фонарь – и отражались блики
В огромной луже – днём была гроза.
И ночь светилась Янусом двуликим,
Обманывая чувства и глаза.
Как часто забываем мы, что это
Физической природой нам дано –
Изображений много у предмета,
Но истинное только лишь одно.
Свет фонаря менялся от движенья.
Сильней, слабее – ветер столб качал.
А в луже – мнимое изображенье –
Сияло ярче, чем оригинал!
ВЗРОСЛАЯ ДОЧЬ
Он помнит её
До последней кудряшки,
Той самой,
Что в косу не лезет упрямо.
Огромные банты,
Смешные кармашки
На фартуке школьном.
Взгляд – в точности – мама...
На бал выпускной
Он пришёл, словно в гости...
Отца не заменят
Воскресные встречи.
Стоит в полумраке,
Сжав зубы от злости!
Он сам виноват.
Оправдаться тут нечем...
Он смотрит на дочь –
Как герой мелодрамы…
Зерна не растил, –
Так не жди урожая!
Вот в танце кружится
С улыбкою мамы
Красивая девочка…
Дочка. Чужая.
МОРОЗ И СОЛНЦЕ
В оконной раме зимнего пейзажа
Морозом разрисован белый холст.
Лежит на подоконнике вальяжно
Пушистый кот, в сторонку свесив хвост.
«Мороз и солнце!» – я стихотворенье
Учить пытаюсь, но душою там –
На горке, где друзей столпотворенье,
И в воздухе витает детский гам.
Спасибо, мама угадала точно
Желанье сокровенное моё:
– Да, ладно, ты беги на горку, дочка!
Конечно, материнское чутьё
Здесь ни при чём – чудесная погода
На улице – в снежки играть пора!
Зовёт гулять январская природа,
И радуется снегу детвора.
Вернусь в снегу – от пяток до макушки –
Пригреюсь тихо, рядышком с котом.
Усталая засну. Прости мне, Пушкин –
«Мороз и солнце» выучу потом….
* * *
Печалит стая облаков,
По небу хмурому кочуя.
В деревню, от мирских оков,
На землю древнюю хочу я!
Там всё, как надо, по местам
Расставит память и рассудит...
Валдайский дух прильнёт к устам
И воспалённый ум остудит.
Там дождь приходит, как родной,
Обычной жизни не мешая...
И в сердце нет любви иной –
Лишь к родине любовь большая!
НАТАЛЬЯ АПРЕЛЬСКАЯ, С-Петербург
Мая
Ежегодно девятого мая
Собирался отец на парад.
Улыбался пиджак надевая
С тихим звоном военных наград.
Становился подтянут и светел
В предвкушении встречи друзей.
Сорок раз он Победу отметил
С нестареющей частью своей.
Мне отец не рассказывал былей
О неведомой страшной войне.
«Был связистом», «Нас часто бомбили».
Вот и всё, и достаточно мне.
Я молчанье отца понимаю.
Что словами войну воскрешать?
Каждый год на девятое мая
Он, со встречи друзей возвращаясь,
Говорил, что их меньше опять.
***
Так хочется пройтись по Невскому,
Не торопясь, всё прямо, прямо.
Не подвергать разбору резкому
Огни навязчивой рекламы.
Не натыкаясь на гуляющих
И на спешащих на работу,
Пройти, кивая окрыляющим,
Привычным, в общем-то, красотам.
И озирать дома восторженно,
Любуясь тем, что всем неважно:
Но как же всё прекрасно сложено,
Как велико малоэтажно!
Иду, толпою незамечена
С улыбкой истинного счастья.
Иду по Невскому, по вечному,
Его судьбы живою частью!
* * *
О чём шумят друзья мои, поэты,
В неугомонном доме допоздна?..
Николай Рубцов
Я хожу любоваться фасадом
На Таврической. Дом тридцать пять.
Быстрым шагом Таврическим садом
Прохожу я опять и опять.
Почему так влечёт к этой башне,
Где этаж окружает балкон?
Словно я наполняюсь вчерашним,
Мне знакомым еще испокон…
Словно помню… А, может быть, знаю
Пыл живых поэтических встреч,
И поэтов крылатую стаю,
И горячую критиков речь.
Тянет к дому с мистической силой
Века прошлого творческий след.
Видно, башня ещё сохранила
Дух известных «Ивановских сред».