Неужели это было?!
По Дворцовой – кони, сани,
По Гороховой – телеги,
словно где-то в глухомани.
По Неве – плоты и лодки.
Вдоль по Невскому – трамваи.
Вот – с подносами торговцы ротозеев зазывают.
Дворник в фартуке холщовом подметает мостовую…
Я смотрю на фотоснимки. Ощущаю всё вживую.
Неужели это было?!
Как сражённый видом странник,
Улыбаюсь твёрдым знакам:
«Складъ ковровъ»! «Банкиръ»! «Механикъ»…
«Вольфъ», «Суворинъ» – сто фамилий,
разным шрифтом, с «перекосом» –
«Книги» – вывеску читаю…
Задаюсь смешным вопросом:
Не зайти ли в эту лавку, где с небрежностью житейской
Продавца спросить:
«Хотите почитать стихи Апрельской?»
В парке
На берегу не развернуться:
Шагают утки вперевалку,
Воркуют голуби, клюются.
Снуют вороны, чайки, галки.
А мимо движутся другие,
С пернатым табором не схожи,
К орнитологии глухие.
Но есть в них что-то птичье тоже.
Среди людей одни – крылаты –
Полётом движимы в пространстве.
Другие – чем они богаты? –
Бредут в бескрылом постоянстве.
Звери
Это ведь джунгли. За поворотом
Бродит неслышимый враг.
То ли спасенье, то ли охота –
Каждый прыжок или шаг.
Стройное тело. Точность движений.
Нервные взмахи хвоста.
Только в игре до изнеможенья
Жизни земной полнота.
Вот и добыча! Пойман, задушен
Шустрый бумажный комок.
Но не постигнуть хищника душу:
Снова – спонтанный рывок.
Здесь не квартира. Скалы, карьеры,
Рощи. Поля. Огород.
Здесь обитают только пантеры.
Вовсе не кошка и кот.
***
Над блеском железных крыш,
Где солнца катилась медь,
Вдруг плотно нависла тишь
И стало слегка темнеть.
Ослаб нестерпимый зной –
Помеха любым трудам.
Всё замерло пред грозой,
И где-то над нами, там,
Уже встрепенулся гром
И скоро пойдёт вразнос!
Как будет свежо потом
От ливневых мощных слёз!..
Две капли и – дождь пропал…
И в жизни бывает так:
Когда на словах накал,
То в деле – один пустяк.
***
Мне жалко деревенские дома,
Что брошены людьми на произвол.
В них снегом пробирается зима,
Дождь протекает струями на пол.
Сквозь щели рассыхающихся рам
Заносит ветер вздорный свой мотив.
А время пожирает старый хлам,
Что бросили, с собой не захватив.
Спешили. Покидали. Навсегда.
Возможно, в этом даже есть резон?
Но кажется, что в доме том беда
Была и есть, как вечный страшный сон.
Когда же ночь укроет с головой
Дома вокруг, и смолкнет местный люд,
Завоет в мёртвом доме домовой.
Так говорят соседи. Может, врут?
Встреча на реке
Меж дикими лесными берегами
Текла река. И мы по ней текли
В байдарке лёгкой.
Вёслами-шагами
Отсчитывали вёрсты. Сон земли
Был не везде весною потревожен.
Май стартовал, и солнце иногда
Приятно грело, меж ветвями вхоже.
Лишь тихая холодная вода
Качала редких уток, как спросонок.
Река влекла за новый поворот…
И вот сюрприз: под горкой – медвежонок!
К воде спустился из лесу и пьёт.
В восторге закричала: «Мишка! Мишка!
Живой! Такой красивый… Посмотри!»
Он, было, прочь рванулся, как воришка,
И отбежав немного, метра три,
Вдруг замер, оглянулся с интересом,
Коричневый, мохнатый…
Но заметь:
На самом деле он – Хозяин леса –
Охотник сильный, русский наш
медведь.
Я учусь быть
Я учусь быть немного другой:
Отвернуться, уйти, не заметить,
Не нарушить душевный покой,
Не скатиться в беспочвенный спор.
Я учусь расправляться с собой,
Разрывая конфликтные сети,
Что расставлены всюду судьбой
В виде мелких заезженных ссор.
Я учусь улыбаться всерьёз
И в минуту невидимой боли.
Устоять перед натиском слёз,
Дать ненужным порывам отбой.
Промолчать, разминуться, забыть.
Отказаться от искренней роли.
Я смиряю словесную прыть.
Я учусь быть собой?
Не собой!
Идентичность (пародия)
Береза – то же самое, что кит,
Высокая и добрая на вид.
И у нее есть свой китовый ус,
свисающий метелками из уст.
Р.Халиуллин «Береза»
*************************************
А знаете, ведь бабочка – что слон!
Похожа на него со всех сторон.
А то, что чуть размерами мала,
Так просто меньше времени росла.
Глаза есть у неё и ноги есть.
Не будем их пытаться перечесть,
Ведь важно не количество, а суть.
Есть попа у нее, спина и грудь –
Всё точно так, как в облике слона.
Но главное, что с хоботом она!
Закручен он пружиною до лба,
Как тонкая и длинная труба.
Ещё у них обоих крылья есть!
У бабочки цветные. Слоник весь
Обычно серый. Видно потому
Два серых уха выданы ему.
Зато они на вид, как два крыла,
Чтоб схожесть стопроцентная была.
Друг другу все мы в чём-нибудь под стать!
Но лишь бы слон не захотел летать.
Ах
Ах, как же смотрела она на меня,
Каким выразительным взглядом!
И сколько в нём скрытого было огня.
И сколько змеиного яда.
Презрение, ярость, немыслимый страх
Светились в глазах без утайки.
Рычанье застряло в собачьих зубах,
А тельце – в руках у хозяйки.
****
Я живу здесь безумное множество лет.
Ощущаю порой, что их сотни и сотни.
Я пишу этот город, как может поэт:
От известных садов до слепой подворотни.
Гулкий отзвук пунктира моих каблуков
Разорвёт тишины палантин акварельный…
Я пишу этот город под звуки шагов,
Под сирены, под грохот, под скрежет петельный
Проржавевших, разинувших души ворот.
От колодцев-дворов до красот эрмитажных
Я стихами пытаюсь всё то, что вразброд,
В горсти строф собирать на страницах бумажных
Константин СМОРОДИН, Саранск
* * *
Поле голое.
Ветла.
Кружит коршун – сыт!
Ветра пыльная метла
землю ворошит.
Эх ты, шашка казака –
острая дуга!
Смерти цепкая рука,
хваткая рука!
Небо – чёрное от туч,
поле от врага!
У речных
сыпучих круч
жизнь недорога!
Скоро бой...
Горит закат,
солнца лик слепой.
И гудит вдали набат
над тобой!
Эх ты, шашка казака –
острая дуга!
Смерти хваткая рука,
цепкая рука!
Поражений и побед
дымная струя!
Кто тут – прадед или дед?
Мой отец ли, я?
С кем заутра новый бой?
Кто придёт назад?
Бьёт над далью вековой
яростный набат!
День обычный на дворе.
Кружит коршун – сыт.
Дремлет шашка на ковре
и во сне дрожит!..
* * *
Вокруг темно от черных туч.
И только далеко
последний луч,
прощальный луч
скользит легко-легко.
Похож на желтый карандаш -
рисует на воде.
Вода - мольберт.
И вот - пейзаж
готов. Художник где?
* * *
В этом парке много света и печали,
в этом парке много страсти и тоски.
Слышали? Звучали! Слышали – звучали
по чащобам пёстрым гулкие шаги...
...Это по аллеям ветер листья носит,
это старый ворон день чертит крылом,
это в небе туча обнажила просинь,
и сияет солнце огненным пером.
И зрачками лужиц наблюдает вечность
за тобой, прохожий, - стой, остановись! -
и увидишь: осень грустно и беспечно
наряжает в сказку прожитую жизнь...
* * *
Сентябрь, словно бритва по венам, -
столько крови и столько слёз!
Неужели же – перемены?
Неужели же – всё всерьез?
И всерьёз этот мир, разбитый
на заботы, любовь и лес!
И всерьёз этот лес, залитый
охрой, суриком до небес!
И всерьёз эта страсть сквозная!
От которой ты лишь в лесу
заслоняешься, убегая.
И деревья тебя спасут.
И деревья тебе помогут –
забросают листвой твой путь.
Но иную постигнув суть,
ты найдёшь ли назад дорогу?!.
Время
Как будто не было тебя… Ау!..
А время – туман,
его нельзя рукою ухватить…
Всё тонет в кисее молочной…
Расплывчато…
Чуть отойдешь
и нет того, что только что
ты видел, чувствовал, любил…
А было ли?
И память –
коллекция картинок мысленных…
Давно придумали китайцы
притчу о бабочке,
которой снится сон…
Явь или сон?
Двойное отраженье.
Твоё? Её? Китайца Чжоу?
Всё сон – в итоге.
Дни наши – бабочки в тумане,
мелькают, яркие,
похожи друг на друга,
и всё же разные…
Мелькнёт день-бабочка,
и гаснет в молоке тумана.
Следом – другой,
такой ажурный, невесомый,
его уносит порывом ветра…
День или бабочка?..
Вокруг – тумана кисея…
Мелькает что-то
(опять?.. опять!..)
цветное, яркое,
и гаснет в тумане…
Всего лишь –
двойное отраженье.
Мы сами себе снимся.
А время – туман,
хранитель бабочек