– Летом 1951 года врачи диагностировали у Сталина атеросклероз и рекомендовали ему покой и только, никаких лекарств от этого заболевания в то время не было, – продолжил свой рассказ Константин Михайлович.
– Медицина – это наука? – спросил Сталин.
– Да, товарищ Сталин, наука.
– А в науке бывает прогресс?
– Да, товарищ Сталин.
– Значит, и в медицине есть прогресс?
– Да, товарищ Сталин, есть, но это заболевание наука еще не умеет лечить.
– Значит, вообще в медицине прогресс есть, но, когда дело касается товарища Сталина, прогресса нет?
И, скорее всего, после этого не слишком утешительного для Сталина диалога, он вспомнил о «скифской траве бессмертия», за которой так настойчиво охотился Гитлер. Гитлеру не хватило времени, чтобы испытать на себе действие астрагала. Но у Сталина, вождя величайшего в мире государства, есть все возможности опробовать это хваленое скифское лекарство. И Сталин велел вызвать к себе академика Виноградова, который в то время был главным терапевтом Лечебно-санитарного управления Кремля. Сталин, безусловно, доверял Виноградову, но необходимо учитывать и тот факт, что он, небезосновательно опасаясь покушения на свою жизнь, всегда боялся именно отравления. Сталин считал потенциальным отравителем любого из членов Политбюро. Так, известно, что, садясь со своими соратниками за стол, Сталин сначала заставлял каждого из них под различными, хотя и весьма прозрачными предлогами пробовать все, что подано, и лишь после этого сам начинал пить и есть. Что Сталин больше всего боялся отравления, показывает и та тщательность, с которой отбиралась пища, подаваемая к его столу. Так, рыбу ему везли из специальных прудов, фазанов и барашков – из специальных питомников, а грузинское вино специального разлива и свежие овощи, фрукты и зелень доставляли с юга самолетом. А специальные врачи подвергали химическому анализу на яды все эти пищевые продукты, вроде бы и так тщательно отобранные. К каждому свертку с хлебом, мясом или фруктами прилагался специальный «акт», скрепленный печатями и подписью врача с пометкой: «Отравляющих веществ не обнаружено». А в кремлевской квартире Сталина «брали пробу воздуха» из всех комнат. Об этом, в частности, пишет его дочь, Светлана Аллилуева, в своей книге «Только один год». И, видимо, поэтому Сталин так настороженно относился к любым лекарственным средствам, которые ему прописывались. Но академику Виноградову он доверял, и поэтому именно ему он дал секретное поручение, касавшееся «скифской травы бессмертия». Были материалы из Аненербе были фотографии растения, были старинные рецепты. Оставалось только разработать и экспериментально опробовать лекарство для товарища Сталина. Сталин не мог ждать, Сталин мог умереть без соответствующего лечения. И работа по созданию нового сверхлекарства для вождя двинулась вперед на всех парах. По материалам того же Аненербе, оказалось, что астрагал шерстистоцветковый, хотя и в небольших количествах, но распространен практически по всему Крымскому полуострову. К этим материалам Аненербе прилагались и соответствующие карты, где были указаны места распространения этого растения. Далее к работе были подключены ученые-биологи, специализирующиеся на изучении лекарственных растений. Оказалось, что этот вид астрагала встречается также в Поволжье и в Средней Азии. Стали также изучаться местные народные рецепты, в которых использовался астрагал шерстистоцветковый. Наконец, были созданы лекарственные препараты на основе астрагала. Экспериментально апробирование препаратов проводились вначале на животных, включая специально закупленных за границей человекообразных обезьян. Промежуточные результаты экспериментов оказались просто потрясающими. Об этом Виноградов незамедлительно доложил Сталину. Далее препарат стали прописывать пациентам одной из московских поликлиник. Причем исследования велись в строжайшей тайне. Никто из больных не знал, какое именно лекарство он принимает. Информация об изменении состояния больных тщательно фиксировалась их лечащими врачами, которые также не знали, какое именно лекарство принимают их пациенты. Выбирались в основном больные с диагнозом атеросклероз и пациенты, перенесшие инсульт. И снова результаты оказались фантастическими. По данным лечащих врачей, у 93 % испытуемых, принимавших препарат, созданный на основе астрагала шерстистоцветкового, стали наблюдаться стойкие улучшения в состоянии здоровья, и все 100 % больных, участвовавших в эксперименте, сами отметили некоторое изменение своего самочувствия в сторону уменьшения отрицательных ощущений. Сталину доложили и об этом. И вот ту-то и настал момент решительных действий.
|
|
|
|
– Неужели Сталин при всей его маниакальной мнительности решился принимать лекарство, которое не было признано в официальном порядке? – изумилась я.
|
|
– Ну нет, конечно, – успокоил меня Константин Михайлович. – Вы, разумеется, правы. Такая проверка действительно показалась Сталину недостаточной. И он отдал следующее распоряжение – использовать «скифскую траву» для лечения пациентов Кремлевской больницы. Тайно, конечно же. В курсе происходящего были только врачи Кремлевской больницы Виноградов и Егоров. Академик Виноградов в то время, как я уже говорил, являлся главным терапевтом Лечебно-санитарного управления Кремля, а профессор Егоров – начальником Лечебно-санитарного управления. Астрагал снова показал потрясающие результаты. И осенью 1952 года Сталин решился на лечение «царской травой бессмертия». Но уже к январю следующего года возникла новая трудность. Чем лучше становилось самочувствие Сталина и чем успешнее шло его лечение, тем чаще он начинал задумываться о ненадежности Виноградова и Егорова. Да и члены Политбюро, которые тоже принимали препарат астрагала в Кремлевской больнице, казались ему не в меру подозрительными. Лекарство от болезни вождя есть, лекарство от болезни вождя действует, но вождю-долгожителю не нужны долгожители-слуги. А ну как про чудо-средство узнает Берия или кто-нибудь еще. Поле для интриг и махинаций могло развернуться просто колоссальнейшее. И у Сталина созрел план – устранить всех врачей, знавших про «царскую траву», и всех пациентов Кремлевской больницы из Политбюро, которым выписывали астрагал.
– Неужели дело врачей-вредителей как-то связанно со «скифской травой»? – я просто подскочила от изумления.
– Разумеется, дело врачей-вредителей было сфабриковано совсем по другим причинам, – успокоил меня Константин Михайлович. – Но всем известно, что Сталин любил сложные многоходовые комбинации. Обратите внимание, вам не кажется странным, что в список врачей-евреев, обвиненных во вредительстве и шпионаже, затесались две русские фамилии: Егоров и Виноградов? А ведь также ни для кого не секрет, что следующий удар весной 1953 года должен был быть направлен против членов Политбюро. Так что все сходится. И только смерть Сталина не дала событиям развиваться подобным образом.
– Но ведь существует довольно-таки распространенная версия, по которой смерть Сталина являлась насильственной. И повинны в ней все те же члены Политбюро во главе с Берией.
– Да, есть такая версия. И, кстати, известно, что, по утверждению многих, еще в конце зимы 1953 года Сталин чувствовал себя прекрасно. Так, к примеру, 17 февраля он принял посла Индии К. Менона и долго беседовал с ним. По словам К. Менона, Сталин, несмотря на свои семьдесят три года, выглядел совершенно здоровым человеком. Об этом Менон пишет в своей книге «TheFlyingTroika», изданной в Лондоне в 1963 году. Итак, Сталин, несмотря на успешное лечение и хорошее состояние здоровья, умер в начале марта 1953 года, а засекреченное лекарство… Тут ненадолго след его теряется. Напомню только, что уже вскоре врачи Кремлевской больницы Виноградов и Егоров были реабилитированы.