Итак, оставалось только одно объяснение: письмо было написано каким-то мистификатором или сумасшедшим, и я решил, что вся эта история не стоит того, чтобы беспокоиться или даже просто думать о ней.
У меня было мелькнула мысль рассказать обо всем мистеру Уорду, но потом я раздумал. Он, конечно, не придаст этому письму никакого значения. Однако я не уничтожил его и на всякий случай положил в свой письменный стол. Если поступят еще послания в таком же роде и с теми же инициалами, я спрячу их вместе с первым и тоже не буду принимать всерьез.
Прошло несколько дней. Я, как обычно, ходил в департамент полиции. Мне нужно было закончить несколько отчетов, и я был далек от мысли, что скоро мне придется уехать из Вашингтона. Впрочем, в нашей профессии никогда нельзя быть уверенным в завтрашнем дне… Всегда может подвернуться какое-нибудь дело, из-за которого вам придется ездить по Соединенным Штатам от Орегона до Флориды и от Мэна до Техаса!..
И я часто думал о том, что, если мне дадут новое поручение и меня постигнет такая же неудача, как в деле Грейт-Эйри, мне останется только одно; подать в отставку и бросить службу!
Что же касается истории с шофером или с шоферами, то о ней ничего больше не было слышно. Я знал, что правительство приказало наблюдать за дорогами, реками, озерами и всеми водными путями Америки. Но как осуществить наблюдение в огромной стране, простирающейся от шестидесятого до сто двадцать пятого меридиана и от тридцатого до сорок пятого градуса широты! С одной стороны – Атлантический океан, с другой – Тихий; обширный Мексиканский залив, омывающий южные берега, – разве не представляет все это громадных просторов для действий неуловимого судна?
|
|
Но, повторяю, никто больше не видел ни автомобиля, ни судна, а ведь известно, что изобретатель обоих аппаратов в последнее время вовсе не искал уединенных мест, а появлялся на шоссе в Висконсине во время гонок и в прибрежных водах близ Бостона, где беспрестанно снуют тысячи судов.
Значит, если изобретатель не погиб, что вполне допустимо, то он находится теперь за пределами Америки (быть может, в морях Старого Света) или скрывается в каком-нибудь ему одному известном убежище, и если случай не…
«Да! – думал я иной раз, – если ему нужно убежище, столь же неведомое, как и недоступное, то вершина Грейт-Эйри подошла бы этому фантастическому существу как нельзя лучше. Правда, лодке туда не попасть, и автомобилю тоже. Только хищные птицы – орлы или кондоры – могут искать там приют!»
Кстати, со времени моего возвращения в Вашингтон в том округе все было спокойно: пламя больше не появлялось. Мистер Элиас Смит ничего не писал мне по этому поводу, и я с полным основанием мог считать, что там не происходит ничего необычного. Все позволяло думать, что оба события, вызвавшие повсюду такое страстное любопытство и тревогу, скоро будут окончательно преданы забвению.
Девятнадцатого июня, выйдя из дому, чтобы отправиться на службу, я заметил двух человек, которые смотрели на меня как-то особенно пристально. Так как они не были мне знакомы, я не обратил на это внимания и не вспомнил бы об этих людях, если бы старая Грэд не заговорила со мной о них, когда я вернулся домой.
Оказывается, уже несколько дней тому назад моя старая служанка заметила, что два незнакомца как будто поджидают меня на улице. Они ходят взад и вперед перед моим домом и даже следуют за мной, когда я иду по Лонг-стрит, направляясь в департамент полиции.
|
|
– Вы в этом уверены? – спросил я.
– Да, сударь, еще вчера, когда вы возвращались, эти люди шли за вами по пятам и исчезли, как только вы закрыли за собой дверь!
– Послушайте, Грэд, а вы не ошибаетесь?
– Нет, сударь.
– Если бы вы встретили этих людей, узнали бы вы их?
– Узнала бы.
– Ну, Грэд, – возразил я смеясь, – я вижу, у вас нюх настоящего полисмена! Придется записать вас в полицейскую бригаду.
– Смейтесь, сударь, смейтесь! У меня еще пока хорошие глаза, и я могу без очков узнавать людей. Завами шпионят, уж это верно, и вы хорошо сделаете, если направите по следам этих шпионов нескольких агентов!
– Обещаю вам это, Грэд, – ответил я, чтобы успокоить старушку. – Я пошлю кого-нибудь из моих сыщиков и сразу узнаю, что это за подозрительные личности.
В действительности я не принял это сообщение всерьез, но все же добавил:
– Теперь, выходя на улицу, я буду внимательно наблюдать за прохожими.
– Осторожность не мешает, сударь!
Впрочем, не много было нужно, чтобы встревожить Грэд, потому-то я и не придал значения ее словам.
– Если, сударь, я их увижу еще раз, – продолжала она, – я вас предупрежу до того, как вы выйдете из дому.
– Отлично!
И я прервал разговор, предвидя, что если мы будем продолжать его, Грэд станет меня уверять, будто за мной шпионит сам Вельзевул с одним из своих помощников.
В течение двух следующих дней, выходя на улицу и возвращаясь домой, я убедился, что никто за мной не следит, и решил, что Грэд ошиблась.
|
|
Однако утром 22 июня, поднявшись по лестнице так быстро, как только позволял ее возраст, Грэд распахнула дверь моей комнаты и, запыхавшись, проговорила:
– Сударь… сударь…
– Что случилось, Грэд?
– Они здесь.
– Кто? – спросил я, думая о другом, а совсем не о тех странных людях, которые будто бы следили за мной.
– Шпионы…
– Ах, опять эти знаменитые шпионы!
– Они самые… на улице… против ваших окон… Наблюдают за домом, ждут, когда вы выйдете!
Я подошел к окну и, незаметно приподняв занавеску, так, чтобы никого не спугнуть, увидел на тротуаре двух незнакомцев.
Да, их было двое; оба среднего роста, крепкие, широкоплечие, лет тридцати пяти – сорока. Одеты они были как деревенские жители: на голове широкополая войлочная шляпа, штаны из плотной шерстяной материи, сапоги на толстой подошве, в руке палка.
Без сомнения, они упорно рассматривали дверь и окна моей квартиры. Время от времени, перекинувшись несколькими словами, они прохаживались взад и вперед и затем снова возвращались на свой наблюдательный пост.
– Вы уверены, Грэд, – спросил я, – что это те самые субъекты, которых вы заметили раньше?
– Те самые, сударь!
Теперь уж не приходилось сомневаться в том, что моя старая служанка была права, и я решил выяснить, в чем тут дело. Но я не собирался сам следить за этими людьми, – они сразу узнали бы меня, – да и зачем стал бы я обращаться прямо к ним? Сегодня же я поставлю возле своего дома агента, и если они опять появятся вечером или завтра утром, за ними проследят, пойдут за ними всюду, куда им вздумается пойти, и в конце концов их личность будет установлена.
Но зачем они меня ждут? Не собираются ли идти за мной до департамента полиции? Что ж, если они это сделают, может быть представится случай оказать им такое гостеприимство, за которое они нас не поблагодарят.
Я взял шляпу и, пока Грэд караулила у окна, спустился по лестнице, открыл дверь и вышел на улицу.
Незнакомцев уже не было.
Однако их внешность прочно запечатлелась у меня в памяти.
Сколько я ни смотрел, я нигде не мог их обнаружить.
С этого дня ни я, ни Грэд уже не видели этих людей перед домом, и я больше не встречал их на лестнице.
В конце концов даже если допустить, что объектом их слежки был именно я, то, возможно, теперь, увидев меня собственными глазами, они узнали обо мне все, что им хотелось. Мало-помалу я перестал придавать значение этому происшествию и думал о нем не больше, чем о письме с инициалами «В.М.».
Однако новые и действительно необыкновенные события вскоре возбудили всеобщее любопытство.
Мы уже говорили, что явления на Грейт-Эйри больше не повторялись, и газеты перестали о них упоминать. Точно так же они обходили молчанием и автомобиль и судно, чьих следов не могли отыскать наши лучшие агенты. Наверное, все эти события были бы преданы забвению, если бы о них не напомнили новые происшествия.
Двадцать четвертого июня тысячи читателей могли познакомиться со статьей, опубликованной в «Вечерней звезде» и на следующий день перепечатанной всеми газетами Соединенных Штатов:
«Озеро Кирдол, находящееся в Канзасе, в восьмидесяти милях к западу от Топики, столицы этого штата, не пользуется большой известностью. Однако это озеро представляет интерес, и, конечно, о нем скоро заговорят, потому что благодаря совершенно особым обстоятельствам к нему теперь привлечено всеобщее внимание.
Это озеро, окруженное со всех сторон горами, как видно, совсем не связано с гидрографической сетью штата. Вода, испаряющаяся с его поверхности, полностью возмещается дождями, которые обильно выпадают в этой части Канзаса.
Площадь озера Кирдол равна семидесяти пяти квадратным милям, а уровень его, по-видимому, несколько выше уровня моря. Со всех сторон оно окружено горами, и подойти к нему нелегко, – дорога проходит по узким ущельям. Однако по берегам его кое-где разбросаны деревушки. Рыба в озере водится в изобилии, и его поверхность всегда покрыта множеством рыбачьих лодок.
Добавим, что глубина озера не везде одинакова. У берегов она не меньше пятидесяти футов. По краям этого обширного бассейна поднимаются почти отвесные скалы. Волны, гонимые ветром, порой с бешенством бьются о них и, подобно грозовому ливню, обдают прибрежные домики мириадами брызг. Глубина, значительная даже у берегов, к середине еще увеличивается; в некоторых местах измерения логом показали до трехсот футов.
Вода в озере прозрачная и пресная. Конечно, в нем нет морской рыбы, но щуки, окуни, форели, карпы, пескари, угри водятся там в громадном количестве и достигают необыкновенных размеров.
Понятно, что рыбная ловля в Кирдоле процветает, так как это очень выгодное занятие. Там насчитывается не одна тысяча рыбаков и сотни рыбачьих судов. К этой флотилии нужно прибавить еще штук двадцать небольших парусных шхун и паровых катеров, которые регулярно ходят по озеру и поддерживают связь между различными селениями. За горной цепью действует целая сеть железных дорог, – по ним продукция этого промысла вывозится в Канзас и в соседние штаты.
Это описание Кирдола необходимо для понимания фактов, которые будут изложены ниже».
И вот что сообщала далее «Вечерняя звезда» в этой сенсационной статье:
«С некоторых пор рыбаки заметили, что на озере происходит какое-то необъяснимое волнение. Временами поверхность воды вздымается, как бы под напором подводной волны. Даже в тихую погоду, при полном безветрии, вода в этом месте кипит и пенится. Рыбачьи суда одновременно подвергаются килевой и бортовой качке и не могут держаться правильного направления. Они сталкиваются друг с другом, чуть ли не переворачиваются и в результате терпят серьезные аварии.
Установлено, что описанное волнение идет из глубинных слоев Кирдола, и причину его пытались объяснить по-разному.
Во-первых, возникал вопрос, не связано ли это волнение с сейсмическими толчками, изменяющими профиль дна озера под действием вулканических сил. Но такую гипотезу пришлось отбросить, когда выяснилось, что возмущения эти происходят не в одном определенном месте, а распространяются по всей поверхности Кирдола и наблюдаются на востоке и на западе, на севере и на юге, в середине и у берегов, последовательно, можно даже сказать регулярно, что исключает всякую мысль о землетрясении или каком-либо ином явлении вулканического порядка.
Тогда возникла другая гипотеза. Не появилось ли в озере какое-нибудь морское чудовище и не его ли присутствием объясняются эти сильные возмущения в водах Кирдола?.. Но если упомянутое чудовище не родилось в самом озере, не выросло в нем до гигантских размеров, что допустить трудно, приходится предположить, что оно каким-то образом проникло туда извне. Однако Кирдол не сообщается ни с какими другими водными бассейнами. Что же касается существования подземных каналов, питаемых реками Канзаса, то это объяснение не выдерживает серьезной критики. Если бы еще этот штат находился близ побережья Атлантического или Тихого океана, или же Мексиканского залива!.. Но нет! Канзас расположен в центре страны, на большом расстоянии от американских морей.
Словом, разрешить этот вопрос не так-то просто. Гораздо легче опровергнуть явно неверные гипотезы, чем открыть истинную причину явления.
Однако, если доказано, что присутствие чудовища в Кирдоле невозможно, не правильнее ли будет предположить, что в глубине озера курсирует подводная лодка? Ведь в наше время существует много судов подобного рода! Так, например, в Бриджпорте, в штате Коннектикут, несколько лет тому назад появился аппарат под названием «Протектор», который мог плавать и на воде и под водой, а также передвигаться по земле. Построенная изобретателем по фамилии Лейк, эта машина имела два двигателя: один электрический, мощностью в семьдесят пять лошадиных сил, с двумя спаренными винтами, и второй, работающий на керосине, в двести пятьдесят лошадиных сил; кроме того, она была снабжена чугунными колесами диаметром в один метр, позволявшими ей передвигаться как по дорогам, так и по морскому дну.
Все это так; но если допустить, что причиной замеченного волнения была подводная лодка системы Лейка, пусть даже доведенная до самой высокой степени совершенства, все же остается неясным вопрос: как она могла попасть в озеро Кирдол, по какому подземному ходу она туда проникла? Повторяем, озеро это, со всех сторон окруженное горами, столь же недоступно для подводной лодки, как и для морского чудовища.
Такое возражение оспаривать трудно. И все-таки единственная приемлемая гипотеза состоит в том, что подобный аппарат, который, кстати сказать, еще ни разу не появлялся на поверхности, курсирует в водах Кирдола.
Впрочем, после того, что произошло 20 июня, сомневаться в этом больше не приходится.
В тот день шхуна «Маркель», шедшая на всех парусах в северо-западном направлении, вдруг наскочила на какое-то плывшее под водой тело. А между тем в этом месте нет подводных рифов, и измерения лотом показывают там глубину от восьмидесяти до девяноста футов.
Шхуне, получившей удар в левый борт, грозила опасность за несколько минут наполниться водой и пойти ко дну. Впрочем, пробоину удалось заделать, и судно подошло к ближайшей пристани, в трех милях от места происшествия.
Когда после разгрузки шхуну «Маркель» вытащили на берег, повреждение осмотрели как снаружи, так и изнутри. Оказалось, что оно произошло от удара тараном в корпус.
Описанный случай окончательно подтверждает тот факт, что в глубинах Кирдола с необычайной скоростью движется подводная лодка.
Но тут возникает новый вопрос: допустим, что аппарат такого рода каким-то образом попал в озеро; но с какой же целью он проник туда? Разве Кирдол подходящее место для подобных опытов? Далее, почему этот аппарат никогда не выходит на поверхность, какие у него причины скрываться?»
Статья «Вечерней звезды» заканчивалась следующим, действительно странным, сопоставлением:
«Сначала таинственный автомобиль, затем таинственное судно.
После таинственного судна – таинственная подводная лодка.
Не значит ли это, что все три машины – творение одного и того же изобретателя и что существует не три аппарата, а всего лишь один?»
ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ
Эта статья была как гром среди ясного неба и произвела грандиозное впечатление. Все единодушно согласились с «Вечерней звездой». Так как люди вообще склонны верить во все необычное, часто даже немыслимое, то теперь ни у кого не осталось сомнений. Да, все три машины созданы одним и тем же изобретателем, и, более того, существует не три аппарата, а только один.
Однако как может практически осуществиться превращение автомобиля в судно, а затем в подводную лодку? Как может одна и та же машина ходить по земле, по воде и под водой? Отчего бы ей тогда не летать по воздуху!
Во всяком случае, даже если верить только тому, что уже было известно и установлено, если считаться только с фактами, неопровержимо подтвержденными показаниями многочисленных свидетелей, то и тогда все это могло показаться совершенно необычайным. Не удивительно, что публика, которой уже наскучили толки о прежних событиях, с удвоенным рвением накинулась на новые сообщения.
Прежде всего газеты справедливо заметили следующее: если действительно существуют три различных аппарата, то по всему видно, что они приводятся в движение мотором, значительно более мощным, чем все известные до сих пор двигатели. Этот мотор уже представил неоспоримое доказательство своей мощности, выдержал испытание, и с каким успехом! Ведь машина развивала скорость до полутора миль в минуту!
Ясно, что следует за любую цену купить у изобретателя этот его двигатель! Применяется ли он к трем обособленным машинам, или к одной и той же, способной двигаться в столь различных условиях, – это не играет роли. Необходимо приобрести мотор, дающий такие замечательные результаты, получить его в полную собственность.
Разумеется, другие государства тоже не посчитаются ни с чем, чтобы завладеть столь ценной как для армии, так и для флота машиной. Ведь ясно, какие преимущества на суше и на море получила бы нация, имеющая ее в своем распоряжении! Как бороться с разрушительной силой машины, которую невозможно догнать? Нужно приобрести ее, не жалея миллионов, и для Америки это было бы лучшим применением ее богатств.
Так рассуждали и в официальных кругах и среди широкой публики. В газетах непрерывно печатались статьи по этому животрепещущему вопросу. И, конечно, Европа не отставала здесь от Соединенных Штатов.
Но чтобы купить изобретение, необходимо прежде всего разыскать изобретателя, а в этом-то и заключалась главная трудность.
Напрасно обшарили лотом все озеро Кирдол вдоль и поперек! Очевидно, подводная лодка уже не курсировала в его глубинах. В таком случае как же она вышла из озера? И каким путем она туда проникла? Неразрешимый вопрос!.. Больше она нигде не показывалась; автомобиль тоже перестал появляться на дорогах Соединенных Штатов; исчезло и судно, замеченное в американских водах!
Когда я бывал у мистера Уорда, мы несколько раз беседовали об этом деле, которое, по-прежнему очень его занимало. Стоило ли агентам продолжать поиски, если до сих пор они не дали никаких результатов?
И вот утром 27 июня меня вызвали в департамент полиции. Едва я вошел в кабинет, как мистер Уорд обратился ко мне со словами:
– Ну, Строк, вам представляется прекрасный случай взять реванш за свою неудачу!..
– Неудачу с Грейт-Эйри?
– Вот именно.
– Какой же случай?.. – спросил я, еще сомневаясь, не шутит ли мой начальник.
– Вот что, – сказал он, – не хотите ли вы заняться поисками изобретателя этой машины тройного действия?
– Конечно, хочу, мистер Уорд, – ответил я. – Только прикажите начать, и я сделаю все возможное, чтобы добиться успеха! Правда, это, пожалуй, будет нелегко…
– Разумеется, Строк, и, может быть, даже труднее, чем проникнуть в котловину Грейт-Эйри!
Мистер Уорд, конечно, снова подшучивал надо мной по поводу моей последней поездки. Однако он делал это добродушно и скорее с намерением подзадорить меня. Впрочем, он знал меня и был уверен в том, что я отдал бы все на свете за возможность повторить неудавшуюся попытку. Я с нетерпением ждал новых указаний.
Мистер Уорд продолжал дружеским тоном:
– Я знаю, Строк, вы сделали все, что от вас зависело, и мне не в чем вас упрекнуть. Но теперь речь идет уже не о Грейт-Эйри. Если правительство действительно захочет, чтобы наши люди проникли в котловину, пусть только не пожалеет на это средств, пусть затратит несколько тысяч долларов, и тогда все будет в порядке.
– Я тоже так думаю.
– Однако, – добавил мистер Уорд, – по-моему, важнее было бы поймать фантастического изобретателя, который беспрестанно от нас ускользает. Это уж дело полиции, и хорошей полиции!
– В донесениях о нем больше ничего не говорится?
– Нет, и хотя есть все основания верить тому, что он курсировал под водами Кирдола, снова напасть на его след не удалось. Уж не обладает ли он способностью становиться невидимкой, этот механик-Протей!
– Ну, если даже он и не владеет таким даром, то, по-видимому, он показывается только тогда, когда считает это удобным, – возразил я.
– Совершенно верно, Строк, и, по-моему, есть лишь одно средство покончить с этим чудаком: надо предложить ему такую цену за его машину, чтобы он не мог отказаться ее продать!
Мистер Уорд был прав. Именно с этой целью правительство и собиралось вступить в переговоры с «героем дня». И, кажется, никогда еще ни одно человеческое существо не имело большего права на подобный эпитет! С помощью прессы можно будет сообщить этому необыкновенному изобретателю, чего от него хотят. Он узнает об исключительном вознаграждении, которое ему предлагают за открытие этой тайны.
– В самом деле, как сможет он использовать свое изобретение для себя лично? – сказал мистер Уорд. – Разве он не заинтересован в том, чтобы получить от него какую-то выгоду? Ведь нет никаких оснований думать, что этот незнакомец – преступник и что при помощи своей машины он спасается от преследования!
Однако, по словам моего начальника, в высших сферах решено было действовать и другими средствами. Множество агентов вели наблюдение за дорогами, реками, протоками, озерами и прибрежной полосой океана, но это не дало никаких результатов. Если только изобретатель не погиб вместе со своей машиной во время какого-нибудь опасного испытания, что в конце концов вполне возможно, значит, он не хочет показываться. Со времени случая со шхуной «Маркель» на озере Кирдол в департамент полиции больше не поступало никаких донесений, и дело не подвинулось ни на шаг. Об этом говорил мне мистер Уорд, не скрывая своего разочарования.
Да, мы испытывали разочарование и досаду. Обеспечивать общественную безопасность становилось все труднее и труднее. Попробуйте-ка преследовать злоумышленников, если они станут неуловимыми на суше и на море!.. Попробуйте преследовать их под водой!.. А когда дирижабли достигнут высшей степени совершенства, попробуйте преследовать преступников в воздухе! И в конце концов я начал думать, что придет день, когда я и мои коллеги окажемся совершенно бессильными и всем полицейским чиновникам придется подать в отставку, так как они не будут приносить никакой пользы.
Тут я вспомнил о письме, полученном мною дней десять тому назад, об этом письме, написанном на Грейт-Эйри и угрожавшем моей свободе и даже жизни, если бы я повторил свою попытку. С тех пор я не получал подобных писем. Мне вспомнилось также, как за мной шпионили два незнакомца. Больше я нигде не встречал их. Бдительная Грэд, которая всегда была начеку, тоже в последнее время не видела их перед домом.
Может быть, стоило рассказать обо всем этом мистеру Уорду? Но ведь, собственно говоря, дело Грейт-Эйри уже не представляло интереса. Даже воспоминания о нем изгладились, с той поры как на первый план выдвинулось «другое». Вероятно, жители того округа перестали думать о напугавших их явлениях: теперь все было тихо и ничто не мешало им заниматься повседневными делами.
Я решил, что скажу своему начальнику о письме только в том случае, если в дальнейшем это окажется необходимым. К тому же он, наверное, подумал бы, что это выходка какого-нибудь шутника.
Между тем мистер Уорд продолжал прерванный на несколько минут разговор:
– Мы попытаемся связаться с этим изобретателем и договориться с ним. К сожалению, сейчас он исчез, но вполне возможно, что на днях он снова будет обнаружен и нам сообщат о его появлении где-нибудь на американской территории… Мы выбрали вас. Строк, и вы должны быть готовы отправиться по первому зову, не теряя ни минуты. Не отлучайтесь из дому никуда, кроме департамента полиции, где вы получите последние инструкции в случае надобности.
– Я к вашим услугам, мистер Уорд, – ответил я, – и по первому приказанию буду готов выехать из Вашингтона куда угодно. Но позволю себе задать вам один вопрос: должен ли я действовать один или целесообразнее будет дать мне помощников?
– Разумеется, – прервал меня мистер Уорд. – Выберите двух агентов, которым вы вполне доверяете.
– Это нетрудно, мистер Уорд. Ну, а что я должен делать, если рано или поздно окажусь лицом к лицу с этим человеком?
– Прежде всего не упускайте его больше из виду, а в случае надобности даже задержите его, – у вас будет ордер на арест…
– Полезная предосторожность, мистер Уорд! А если он вскочит в свой автомобиль и умчится! Попробуйте-ка поймать молодчика, который отмахивает по двести сорок километров в час!
– Вот почему и не нужно допускать, чтобы он мог умчаться, Строк, а как только вы его арестуете, немедленно телеграфируйте мне. Остальное уж наше дело.
– Положитесь на меня, мистер Уорд. Я буду готов выехать со своими агентами во всякое время дня и ночи. Благодарю вас за то, что вы доверили мне это дело: в случае удачи оно принесет мне большую славу.
– И большую выгоду, – добавил мой начальник, прощаясь со мной.
Вернувшись домой, я вместе с Грэд занялся приготовлениями к поездке, которая могла занять не мало времени. Быть может, славная старушка вообразила, что я опять собираюсь на Грейт-Эйри, а мы ведь знаем ее мнение об этом преддверии ада. Однако она ничего мне не сказала, а я предпочел не посвящать ее в свои дела, хотя и был уверен, что она не проболтается.
Что же касается агентов, которые должны были сопровождать меня, то я уже заранее выбрал их. Оба состояли в осведомительной бригаде; одному было тридцать, другому тридцать два года; они уже много раз действовали под моим начальством и при различных обстоятельствах доказали свою выносливость, сообразительность и смелость. Первый был Джон Харт из Иллинойса, второй – Нэб Уокер из Массачусетса. Я не мог сделать более удачного выбора.
Прошло несколько дней. Никаких известий ни об автомобиле, ни о судне, ни о подводной лодке. Правда, в департамент полиции поступили какие-то сведения, но их признали ложными, и они были оставлены без внимания. Что до газет, то их россказни ничего не стоили; да это и не удивительно, – ведь даже самые осведомленные газеты часто публикуют непроверенные сообщения.
Однако в двух случаях не могло быть сомнения, что «герой дня» действительно появлялся снова, – сначала на дорогах Арканзаса в окрестностях Литл-Рока, затем в южной части Верхнего озера.
Но вот что было совершенно необъяснимо: в первый раз его видели после полудня 26 июня, второй – вечером того же дня. Расстояние между этими двумя пунктами не меньше восьмисот миль. Если, принимая во внимание его невероятную скорость, автомобиль и мог покрыть это расстояние в такое короткое время, то его должны были заметить, когда он пересекал Арканзас, Миссури, Айову и Висконсин. Ведь шофер мог совершить это путешествие только по земле, а между тем никто не видел, как он проезжал.
Это было уж совсем загадочно, и действительно никто ничего не понимал.
Впрочем, после появления машины на дороге в Литл-Рок и у берегов Верхнего озера она больше не показывалась. Поэтому мне и моим помощникам все еще приходилось ждать.
Как известно, правительство намеревалось вступить в переговоры с этим таинственным изобретателем. Но от мысли арестовать его следовало отказаться: надо было добиваться цели другими средствами. Публику особенно волновал такой вопрос: станут ли Соединенные Штаты единственным владельцем аппарата, который обеспечил бы им неоспоримое превосходство над другими странами, главным образом в случае войны. Так как изобретатель показывался только на американской территории, можно было думать, что он американец и, вероятно, предпочтет договориться с Америкой.
Третьего июля все газеты Соединенных Штатов опубликовали следующее объявление, составленное в самой официальной форме:
«В течение апреля текущего года по дорогам Пенсильвании, Кентукки, Огайо, Тенесси, Миссури, Иллинойса разъезжал автомобиль. Этот автомобиль появлялся также 27 мая во время соревнований Автомобильного клуба и затем исчез.
В первых числах июня в водах Новой Англии, между мысами Северным и Сейбл, чаще всего на широте Бостона, курсировало судно, которое двигалось с большой скоростью, и затем исчезло.
Во второй половине того же месяца в глубине озера Кирдол, в штате Канзас, маневрировала подводная лодка; вскоре она исчезла.
Есть все основания предполагать, что эти машины построены одним и тем же изобретателем, и даже, что это один и тот же аппарат, способный передвигаться и по суше, и по воде, и под водой.
Кто бы ни был этот изобретатель, ему предлагают продать его машину.
Его просят назвать себя, назначить цену, за которую он согласился бы открыть свое изобретение американскому правительству, и как можно скорее послать ответ в Вашингтонский департамент полиции, округ Колумбия, Соединенные Штаты Америки».
Таково было объявление, напечатанное в газетах крупным шрифтом. Разумеется, оно не могло не попасть на глаза заинтересованному лицу, где бы это лицо ни находилось. Изобретатель прочтет объявление и несомненно откликнется так или иначе, – а впрочем, почему бы ему и не согласиться на такое предложение?
Теперь оставалось только ждать ответа.
Легко вообразить, какое волнение охватило публику! С, утра до вечера любопытная и шумная толпа теснилась перед департаментом полиции, поджидая прибытия письма или телеграммы. Репортеры дежурили непрерывно. Какая честь, какая выгода для газеты, которая прежде других опубликует потрясающую новость! Наконец-то все узнают, кто такой этот неуловимый незнакомец, узнают, согласен ли он вступить в переговоры с федеральным правительством! Уж, конечно, Америка не постоит за ценой. У нее хватит миллионов, а если понадобится, миллионеры широко распахнут свои неистощимые сейфы!