Маргарита Фоккарт и обращенный раб Крисп Эттакс возглавляли несколько восстаний против британцев, включая также Бостонскую бойню. Ими же организовывались партизанские удары в течение нескольких ночей до самой войны, что ослабило британские гарнизоны. Также через 100 лет после отделения Америки от Англии Фоккарт и Эттакс учинили заговор против экспансионистских поползновений Вентру с юга во время гражданской войны, разворовывая военные резервы, перехватывая официальные письма и питаясь от солдат – конфедератов для ослабления их перед боями.
Война веков к этому моменту стала известна как Восстание Анархов, тогда как первоначальное восстание трансильванских Бруха было поглощено большим наплывом конфликтов не-мертвых. В то время как значимость участия Бруха в этих событиях в настоящие ночи многими позабыта, большинство старейшин все еще помнит об этом. Эти достопочтенные Сородичи – самые большие критики Бруха, если не самые громогласные – они знают, насколько эффективными были неистовые Бруха в окончательном формировании Шабаша. И хотя они знают, что смешно обвинять только их, эти старейшины понимают, что история повторяет себя, и что без Бруха, служащих в качестве отступников, Черная Рука, возможно, никогда бы не сформировалась.
Странные компаньоны
В то время как летопись коллективного прошлого Бруха истолковывается как хроника революции и хаоса, не каждый член Сброда равняется на проводников перемен. Как и Сородичи любого другого клана, Бруха в первую очередь вампиры - эгоистичные создания, паразитирующие на витэ смертного мира. Для Сородичей клан – не более чем случайное назначение, понятие, настолько же бессмысленное, как гражданство, национальность или даже улица, на которой они устраивают свои убежища. Эти Бруха с радостью купились на существующие властные структуры из своего окружения или противостояли остальным соклановцам - Бруха. От величественных старейшин - сенешалей до консервативных новообращенных Сброд поддерживал статус-кво с такой же энергичностью, с которой противостоял ему. Страсть к переменам, горящая в не-мертвых венах Бруха, для некоторых из Сброда – страсть к предотвращению перемен, которые другие могли бы привнести в их степенные, комфортные не-жизни. В конце концов, Сородичам не чуждо находиться в постели с врагом.
Этейра
По различным подсчетам третье дитя Троиля, проститутка из Карфагена, получившая Становление обманным путем, или одна из самых больших предательниц наследия Бруха Этейра была североафриканской Бруха, критически смотревшей на приближение Пунических войн. Зная, что Карфаген мог выиграть несколько битв, но не всю войну, Этейра сбежала из города, найдя утешение в ненавистном Риме и сдав секреты Карфагена не-мертвым, настроенным против него. Этейра стала протеже великого Вентру Демокрита. Некоторые старшие Бруха предполагают, что когда Карфаген горел, она предложила римлянам рассыпать соль по земле, дабы не дать восстать Каинитам, укрывшимся под ней.
Кровавый Янку
Убегая от преследования в кишащем Вентру Риме, «Кровавый Джон» направился на восток, в конце концов осев в Литве, где он впал в торпор на несколько веков. Действуя соответственно своей репутации, Янку восстал от холодного сна и, обнаружив группу викингов, которые сходили со своего судна с целью грабежа рыбацкой деревушки, сожрал витэ всех до последнего. Местные литовцы мельком спутали его с вымышленным персонажем, воплотившимся в действительности, до тех пор, пока Янку не присягнул на верность местному лорду Тзимици Цеволоду. Извергу в итоге пришлось уничтожить своего жестокого сержанта после того, как Янку оказался неспособен не истреблять крепостное население в тех местностях, куда он был послан собрать дань или о которых должен был отчитаться. Янку яростно ненавидел литовских Бруха, обвиняя их в неспособности прийти на помощь своим соклановцам веками ранее, несмотря на тот факт, что немногие из них были обращены в то время, и он забирал их клыки в качестве трофея после каждого с ним конфликта.
Кэтрин Майнот
Кэтрин породнилась с саксонской аристократией Англии будучи смертной, и именно во времена пост-римского англизирования этих земель она была обращена в Сородича. Её смертный супруг погиб от рук датских язычников, и вместо того, чтобы выйти замуж, дабы сохранить свои статус и положение, Кэтрин защищала их сама. В течение двух веков она отбивалась от датчан, пока в 1066 году она не столкнулась с новой угрозой - норманнами. В течение недолгого периода она поочередно устанавливала то Датские законы, то законы Вильгельма I Завоевателя в зависимости от своей выгоды, пытаясь сохранить собственную автономию. В конце концов в 1078 году она была провозглашена еретичкой, её земли были переданы церкви и подарены одному из норманнских завоевателей. Опозоренная, Кэтрин присоединилась к оставшимся датчанам и была диаблеризирована своим Дитям, вставшим на сторону норманнской джентрификации.
Ибальб
Немногим Сородичам удалось совершить путешествие туда и обратно, чтобы рассказать легенду из недр пустыни Сахара, где ветра горячо обжигают днем и леденяще обдувают ночью. Ибальб, однако, одна из них, хотя она вряд ли бы охотно поделилась своими историями с другими каинитами. Сир Ибальб, происходящий из племени дан или йоруба, рассказал ей, что он – великий путешественник из Города Богов далеко на севере, где люди ходили среди своих повелителей и ублажали их по приказу. Соблазнённая его обещанием богатства и удовольствия, Ибальб позволила ему обратить себя. То, что она обнаружила, последовав за ним, тем не менее, вызвало у неё отвращение – подлость и вероломство Сородичей заставило её стыдиться того, кем она стала. Убив колом своего сира, она сбежала на свои родные земли, где она превратилась в демона, в голодного духа. Будучи изгоем, она встречала немногих других, последователей Кагна, которые были похожи на неё, но не такие как она. Насколько известно, она бродит по землям Африки и по сию ночь, считая своими союзниками духов и лайбон, неизвестных другим Каинитам.
Малх Фейт
В начале 18 века, до того, как король Англии и Принц Уэльский погрузили страну в состояние гражданской войны, Малх Фейт служил Полуночным советником Георгу II, которого союзные с Ганновером Вентру считали «своим». Своим соглашением между собой французские Бруха, Малкавиан и Тореадор пытались устроить попытку небольшого переворота на английских землях мнимой личностью по имени Рудольф, который требовал от королевской семьи признания «независимого государства Руритания». Английский двор, чуя приближение скандала, погряз в сплетнях. Мужчины сражались на дуэлях, любовники встречали свою смерть в страсти, а аристократы плели заговоры и интриги, чтобы как можно лучше связать себя с зарождающимся Домом Рассендилл, к которому принадлежал принц Рудольф, и при этом не впасть в немилость к королю Георгу. Конечно, было бы пролито больше крови и совершено больше предательств, если бы не Чемберлен Фейт, который разрядил обстановку, оповестив двор с помощью гулей, смертных служителей и публикаций, что в действительности не существовало ничего подобного вроде Дома Рассендилл и государства Руритания.
Сальвадор Гарсия
Один из самых влиятельных деятелей падшего Свободного государства анархов, Гарсия опостылел к «великой борьбе» после десятилетий противостояния калифорнийским принцам. Будучи земляком Джереми МакНила, Гарсия сражался против принца Себастьяна, плел интриги против злобных Люпинов Долины Смерти и в конце концов осел в восточном Лос-Анджелесе в качестве члена Революционного совета. С возрастом, однако, Гарсия все менее стал воспринимать анархов как силу, сражающуюся за «свободное государство», и все сильнее видеть в них безмозглую группу жестоких головорезов. Не чувствуя более со своей стороны никаких обязательств, Гарсия встал даже не на сторону Камарильи, а на сторону большей опасности, надвигающейся на горизонте: Катаянцев. С помощью Сальвадора Гарсии Восточные сородичи извели мощную шайку анархов, Сыновей крипты, и заняли влиятельную позицию, которая обычно принадлежала западным вампирам в Свободном государстве анархов. По сию ночь Гарсия преданно состоит в «Мандаринате новой надежды», рассматривая правление квей-джин как лучший вариант по сравнению с «феодализмом организованной преступности», который Свободное государство анархов, казалось, могло лишь порождать.
Современный сброд
Период с конца 19 века по начало 21-го стал временем колоссальных перемен, особенно для клана Бруха. Пока свирепствует Джихад, Сброд продолжает свое дело, ведя свои собственные ночные войны на фоне самого быстрого технологического прогресса в истории цивилизации.
Многие Сородичи находят это повсеместное изменение чрезмерным. Будучи созданиями, наделенными проклятием бессмертия, которое заключает их во времени, не-живые предпочитают застой переменам, потому как их мертвому сознанию сложно привыкнуть к новой обстановке. Это относится даже к старшим Бруха, которые давным-давно были свидетелями подъема их «идеального» общества, только чтобы потом наблюдать его разрушение под неумолимым потоком «прогресса». Тем не менее, для многих Бруха события последней сотни лет были кульминацией их стараний. Даже места, незатронутые влиянием Бруха ни в коей мере, приспосабливались под влияние эпохи. И в то время, как мир еженощно распадается с приближением Геенны, Бруха надеются, что они могут каким-то образом повлиять на судьбу мира. Бедность растет, тогда как безработица сокращается, «работающие бедняки» замещают неработающих. Срок жизни смертных становится, возможно, слишком продолжительным, в то время как перенаселение пожирает мировые ресурсы. Старые политические институты в Информационную эру стали объектом более тщательного изучения, хотя реализующиеся реформы зачастую самые популярные, а не наилучшие. В свете таких неконтролируемых изменений многие Бруха утрачивают свои иллюзии и вынуждены обдумывать, всегда ли изменения приведут к лучшему.
В масштабах Европы
Часть проблемы, связанной с идентичностью и историей Бруха на протяжении Высокого Средневековья и в будущем, состоит в том, что у Сброда больше не имелось своего настоящего «дома». Постольку поскольку Карфаген был «городом Бруха», у клана более не было ничего подобного, что существовало бы во времени параллельно с ними. В то время как определенными регионами Европы заправляли особые группы вампиров, никакое место не могло характеризоваться как центр общества Бруха.
Англия и ее острова долго были домом для Гангрел,