- И это лучшее место в целой Москве? – поморщился Коля. – Да, не так я представлял наше первое путешествие.
Наташа поникла. Спорить с Колей не было сил. Да и зачем? Он прав. Вдобавок ко всему в комнате жутко пахло.
Даже Пони усомнилась в гениальности своей идеи. Может, и с Дедом ей было б не плохо. «А вдруг я и правда старушка? Не успела приехать, как аллергия. А живот как болит! Аргентинские лангустины, аргентинские лангустины… Коля их так нахваливал, что мне надо было сразу насторожиться. А вдруг он специально купил что-то ядовитое?»
- Каким ядом они тут опрыскивают? Ощущение, что я в склепе с орками, - бухтел Коля.
Наташа старалась не дышать. Она покосилась на Пони. Что-то не так.
Пони, все еще сопливая и слезящаяся, глядела не весело.
«Сейчас она догадается, вот сейчас, - подумала Пони. – И больше не будет меня любить».
Черепаха сделала попытку зарыться в грунт, но контейнер был намного меньше родного аквариума, и Пони удалось спрятать только лапы.
Наташа подошла к контейнеру и прошептала:
- Бедная моя зверушка, сколько на тебя навалилось!
Вдруг она ахнула, схватила контейнер и помчалась к двери.
- Коля, мы возвращаемся к ветеринару! Отдыхай, мы своим ходом. У Пони метеоризм. Тыква дошла.
Пони стыдливо спрятала слезящиеся глаза и покорно поплыла в контейнере за Наташей. Коля сделал трагичное лицо и отправился на поиски душа.
На вторую встречу с Айболитом Наташа не решилась, и они с Пони отправились к другому доктору. Прием прошел замечательно. Пони назначили лечение, обвинили в ее муках злополучный тыквенный тарт («черепахам противопоказана термически обработанная человеческая еда!»), и приказали ехать купаться.
«Интересно, как мы решим этот вопрос», - думала Пони по дороге в хостел.
Наташа думала о том же. Теперь хостел с дружелюбным персоналом перестал казаться лучшим местом на земле. И главной преградой в любви между ним и Наташей стала ванная комната.
Ванная принадлежала жильцам трех комнат, коих насчитывалось десять штук. Пони успела всех пересчитать и представила себе громкую очередь длиной в питона:
- Выловите из ванны черепаху, а не то я сварю из нее суп!
- Перестаньте мучить животное, а то я позвоню, куда следует!
- Из-за вашей черепахи скоро будет нечем дышать! Чем вы кормите эту скотину?
Все эти вопли раздавались пока только в воображении Пони. Но в любой момент могли стать реальностью.
Наташа дождалась, когда ванная, наконец, освободится, набрала теплой воды и пустила Пони поплавать. Конечно, воду никто не отстаивал, а островком служил старый таз, но Пони была страшно благодарна за возможность размять лапы в воде.
Она резвилась, как юный черепашонок, и Наташа забыла обо всех своих горестях. И о Коле тоже. Идиллия продолжалась до первого стука в ванную. А раздался он ровно через 10 минут после того, как Наташа выключила воду.
- Извините, вы еще долго будете в ванной? – раздался робкий голос за дверью.
«Ну, это лучше, чем ожидалось, - подумала Пони. – По крайней мере, без криков»
- Еще минут десять, - ответила Наташа и поняла, что врет. Десять минут – это катастрофически мало, учитывая болезнь Пони.
- Спасибо, я загляну позже, - ответил голос и удалился, шурша тапочками.
Через две минуты снова стук.
- Я же сказала, минут через десять, - отозвалась Наташа, а Пони вытянула голову.
- Не знаю, кому вы что говорили, но явно не мне. И мне нужна ванная сейчас, а не через десять минут. Москва, понимаете, время – деньги.
- Я не могу прямо сейчас, у меня тут тоже время, - пыталась отвоевать минуты Наташа.
Она снова включила воду и сделала вид, что ничего не слышит от шума воды.
Через пятнадцать минут делать вид стало сложнее. Казалось, что все соседи решили стать чистыми в одно время, и все они выстроились стеной перед ванной.
- Что же такое, просто свинство какое-то, – сказала Наташа Пони. – Нет, правда! Ощущение, что мы поселились в самом грязном хостеле Москвы.
Пони нырнула под воду, пустила пару пузырьков и вынырнула на поверхность. Она выбралась на свой импровизированный островок и показала, что готова выбросить белый флаг, замотаться в полотенце и отступать в комнату.
- Что ж, - сказала Наташа, пытаясь перекричать толпу в коридоре. – Эту битву мы проиграли. Но мы вернемся сюда ночью и возьмем реванш.
Наташа лихо накрутила полотенце на голове, спрятала туда Пони и смело вышла к негодующей толпе.
Она чувствовала себя Марией-Антуанеттой, которой грозит палач за то, что она презрела интересы большинства и позволила себе в одиночестве наслаждаться благами цивилизации. Нет, им не понять, что можно стерпеть для такого друга, как Пони.
Наташа прошла сквозь ряды людей с полотенцами, гордо подняв голову, и Пони, смотря сверху вниз на жаждущих окунуться в ее «аквариум», впервые ощутила силы противостоять любым преградам.
«Я от Дедушки сбежала, я и от вас сбегу. Вы обо мне еще услышите!» - думала Пони, въезжая на голове Наташи, как на коне, в их маленькую московскую комнатушку.
Ни Наташа, ни Пони не заметили в толпе страждущих Колю, который так и не успел попасть в душ, потому что едва Наташа уехала к ветеринару, он бросился добывать для Пони вкусности. Конечно, чтобы услышать от Наташи слова благодарности.
Бедный, бедный Коля. Вернувшись через час из душа («Живая очередь! Не хочешь стоять – не хочешь мыться!»), в ответ на свои усилия он услышал от Наташи лишь ровное посапывание.
Все спали.