Макиавелли предлагает паноптикум
Угроза возникает от «сыновей Брута» - тех, кто был при предыдущем режиме
Вторая угроза – вредить гражданам, от которых республика получает пользу
Третье – гражданин может сформировать партию на собственной амбиции, а не на приверженности общественному благу
«финансисты богаты, а граждане бедны»
Задачи республики
«республикам невозможно оставаться в покое и наслаждаться свободой» - захватывать
Во-первых, важно удерживать как можно больше граждан готовыми как к экспансии, так и к обороне города. Для этого нужно две вещи. Первое – и об этом говорится в главе II – нужно поощрять иммиграцию. Совершенно ясно, что городу для его военной мощи выгодно оставлять открытыми ворота для иностранцев, которые хотят в нем обосноваться (334). Второе – и об этом говорится в главе IV – нужно «найти себе союзников»:
Война должна быть «быстрой и сокрушительной».
В армии должно быть верту «позволяет действовать, быстро и без колебаний разя врага»,
«война творится сталью, а не золотом»
Глава 4 Летописец Флоренции
Цель истории
Вскоре после окончания трактата «Рассуждения» Фортуна неожиданно вмешалась в судьбу Макиавелли – его взяли под патронаж правительства Медичи, обеспечив тем самым положение, которого он страстно желал. Лоренцо де’Медичи, которому политик переадресовал посвящение работы «Государь» после смерти Джулиано в 1516 году, спустя три года преждевременно скончался.
Макиавелли получили написать Историю Флоренции, что и заняло у него остаток жизни
Он руководствовался правилами гуманистов – извлекать моральные урроки из истории
|
|
Еще одно ограничение, накладываемое на историка-гуманиста, заключается в воспитании «предписывающего» риторического стиля – с тем, чтобы представить самые характерные эпизоды в самой запоминающейся манере
мы можем ощутить «дыхание сильных мира сего», которое вдохновит нас той virtu, которая «по силе способно сравняться с virtu славных отцов и дедов»
мы оказываемся «так возвышенно пробуждены» их прекрасным примером, «как если бы они пришпорили нас», чтобы соперничать величием
Макиавелли сторонник этой традиции
«поступки, совершенные нашими правителями, за границей или внутри государства, не могут, как это было в сходных ситуациях во времена античности, быть прочитаны с изумлением относительно их virtu и величия». Просто невозможно «рассказывать о храбрости солдат, или virtu генералов, или же любви граждан к своей стране». Сейчас можно говорить только о растущей коррупции в мире, где мы видим, «с какой хитростью и при помощи каких схем правители, солдаты, главы республик, чтобы стяжать репутацию, которой они не заслуживают, продолжают вершить свои дела»
Закат Флоренции
Главная тема работы «История Флоренции» – коррупция.
Коррупция во Флоренции существовала на двух уровнях – внешнем и внутреннем (эгоизм) – из-за группировок
Беспомощный город в результате «шатался от тирании к распущенности нравов», а обе группировки становились такими мощными врагами друг для друга, что ни о какой стабильности и речи быть не могло
пасность заключается в том, что, как считает автор, богатые могут использовать капитал для «приобретения сторонников, которые пойдут за ними только ради собственной выгоды»,
|
|
Он также добавляет, что есть два основных способа, при помощи которых это можно сделать. Один – «оказывать поощрение самым разным гражданам, защищая их от магистрата, помогая деньгами и незаслуженными подарками». Другой путь – «ублажать массы зрелищами и публичными дарами», проводя дорогостоящие публичные акции, чтобы получить рассчитанную победу и заставить людей предать собственную свободу
В конце концов, когда Макиавелли добрался до времени правления Лоренцо Великолепного – периода его собственной ранней юности, – он не скрывает отчетливых нот антипатии. На этом этапе он заявляет: «Фортуна и свобода», как ее представляли Медичи, проделали такую сокрушительную работу, «что люди сделались глухи» к великой идее отбросить тиранию Медичи, следовательно, больше «Флоренция не знала Свободы»
Последнее несчастье
Макиавелли чувствовал, что может спокойно размышлять о судьбах Италии, потому что она избежала худшего исхода. Хотя варвары и одерживали победы, они не смогли занести меч над ее главными городами
Для Макиавелли, с его стойкими республиканскими симпатиями, восстановление свободного правления во Флоренции должно было стать моментом триумфа. Но ввиду его связи с семьей Медичи, оплачивавшей труд политика предыдущие шесть лет, Макиавелли казался молодому республиканскому правлению стареющим и незначительным деятелем дискредитировавшей себя тирании. Хотя Макиавелли, по-видимому, питал надежды восстановить свое положение при втором канцлерстве, не было никаких сомнений, что ему не будет работы в правительстве, оппозиционном Медичи.
Задача историка, однако, служить ангелом-летописцем, и никак не судией. Единственное, к чему я стремился на предыдущих страницах, – это всего лишь вызвать прошлое в событиях, коль скоро оно происходило перед настоящим, и не пытаться применить к прошлому стандарты настоящего, потому что когда-нибудь и они могут быть отвергнуты, а сейчас используются для того, чтобы прошлое воспеть или обвинить. Надпись на могиле Макиавелли гласит: «Ни одна эпитафия не способна передать истинное величие его имени».