Шестун Евгений, протоиерей. Православная педагогика: Учебное пособие. М.: Про-Пресс, 2002. 576 с.
Педагогические воззрения отцов и учителей Русской Церкви
Роль русских святых в духовной жизни общества
В каждый период истории Православной Церкви существовали личности, которые были
носителями и выразителями лучших идей и стремлений своего времени, к их авторитетному
голосу прислушивались все, и они становились духовными водителями общества. Русская
земля особенно богата святыми людьми. Преподобные Антоний и Феодосии Киевские, игумен
земли Русской преподобный Сергий Радонежский - великие молитвенники и печальники за
нашу родину в период ее политического и духовного рождения и в критический момент
татарского ига; московские святители - Петр, Алексий, Иона - истинные собиратели земли
Русской и первоначальники ее будущего могущества и славы; святители Филипп и Ермоген -
духовные ратоборцы, защитники попранной людьми правды Божией на земле и мученики за
свои идеи. В начале XIX века в России просиял один из величайших святых - преподобный
Серафим Саровский, словом и делом показавший, что цель христианской жизни - в обретении
Святого Духа. Он учил о многоразличии путей, ведущих к этой цели, и сам дал
исключительный в наше время пример монашеского подвига. В первой половине XIX века
приснопамятный святитель Филарет, митрополит Московский, был великим нравственным
авторитетом, голос которого имел решающее значение не в одних делах Церкви, но к нему
прислушивались и по многим государственным вопросам первостепенной важности. Святитель
Феофан, Вышенский Затворник, являл собой самый глубокий, непререкаемый авторитет
учителя духовно-нравственной христианской жизни в ее первоначальной евангельской
чистоте, в духе первых веков христианства. Почитание праведного Иоанна Кронштадтского -
молитвенника и чудотворца, святого, воссиявшего на небосклоне Русской Православной
Церкви в конце XIX - начале XX веков, связано с благоговейным пламенным совершением
Божественной литургии и молитвенным горением, с необыкновенной ясностью, простотой и
пламенностью рассказов о собственных молитвенных переживаниях, с его исключительным
пастырским служением, сочетавшимся с педагогической деятельностью.
Епископ Александр (Семенов Тян-Шанский) писал: "Образы жизни святых различны, но во
всех сияет одна и та же правда Христова, одно начало любви, в которой заключены вся радость
и свет жизни, вернее, Сама Жизнь, так как начальник жизни, Бог, Сам есть Любовь. Только
исполненные этой Божественной Любовью святые люди могут быть настоящими учителями
жизни. Другие великие люди, великие в некоторых своих произведениях, редко велики по
самой своей жизни и даже бывают очень часто неудачниками в жизни, и не у них нам учиться
жить... Святые вносят в жизнь свет и радость не столько своими отдельными делами и
произведениями, а самою своею личностью" (II. 364-365).
Мы рассмотрим педагогическую деятельность и педагогические воззрения четырех русских
святых - святителя Филарета, митрополита Московского, святителя Феофана, Вышенского
Затворника, праведного Иоанна Кронштадтского и святителя Фаддея (Успенского). В
педагогических воззрениях этих святых обобщены традиции христианского воспитания,
многие их мысли в области педагогики и психологии на десятилетия опередили изыскания
современных педагогов и психологов и могут явиться основой для объяснения пока не
объяснимых с точки зрения светской психологии явлений.
Святитель Филарет, митрополит Московский
Жизнь, служение и педагогическая деятельность святителя Филарета
Святитель Филарет родился в 1782 году в Коломне в семье преподавателя Коломенской
семинарии Михаила Федоровича Дроздова, имеющего в момент рождения сына сан диакона.
При крещении ребенку было дано имя Василий в честь святого Василия Великого. Через год
диакон Михаил, отец будущего святителя, был рукоположен в сан иерея. Отец Михаил собрал
домашнюю библиотеку, в основном состоявшую из книг богословского, философского и
исторического содержания. Семейная обстановка, окружавшая Василия Дроздова в
младенческие и детские годы, весьма благоприятствовала развитию душевных способностей
будущего святителя.
Добрая почва в душе дитя была заложена его дедушкой и бабушкой по материнской линии -
священником Никитой Афанасьевичем и Домникой Прокопьевной, под покровом которых и
прошли первые годы Василия Дроздова. Бабушка Домника, часто ходившая в Божий храм,
приучила и своего внука к церковной молитве. Дедушка Никита в свободное время любил
играть на гуслях церковные напевы и научил внука игре на этом инструменте. С детства у
будущего святителя зародилась любовь к музыке, дававшая ему душевное упокоение в
последующие годы.
Когда наступило время обучаться грамоте, отрок Василий переселился в дом своих родителей.
В течение года он обучался грамоте в домашней обстановке, вероятно, под руководством
своего отца.
В 1791 году девятилетний Василий был отдан учиться в Коломенскую семинарию. В семинарии
он изучал латинскую грамматику, поэзию, риторику, всеобщую историю, философию,
философскую и естественную истории. В семинарских ведомостях о нем было написано:
"Дарований, прилежания, успехов похвальных". Природные дарования подкреплялись
прилежанием и влиянием отца в деле познания школьных наук его сыном. Сам будучи
любителем книжной мудрости, он приучил к тому же и сына, воспитал в нем любовь к
философскому мышлению, к усидчивости и самоуглублению.
Наряду с умственным развитием шло развитие религиозно-нравственного характера,
сообщавшее ему познания в области духовной. Василий упражнялся в церковной молитве, пел
на клиросе, читал "Апостол".
Восемь лет он учился в семинарии. В 1799 году школа и епархия были упразднены. Ученики
Коломенской семинарии продолжили свое образование в духовных школах Московской
епархии. По совету отца молодой Дроздов отправился учиться в Троицкую семинарию.
Лаврская школа стараниями митрополита Платона (Левшина) была поставлена на высоту, с
которой не могла сравниться даже Киевская академия. Богословские и исторические науки
освобождались от схоластического метода преподавания. Троицкие богословы вносили в свое
преподавание нечто самобытное, дополняли и оживляли его новой постановкой богословских
вопросов. Знание древних языков - еврейского, греческого и особенно латинского - доведено
было в лаврской семинарии до возможного совершенства. Не менее солидно изучались новые
языки и русский язык. В нравственном плане митрополит Платон побуждал воспитателей
всемерно заботиться о смягчении грубости бурсацких нравов посредством развития в учениках
благородных наклонностей, возвышения эстетического образования.
В 1803 году по представлению ректора архимандрита Евграфа митрополит Платон назначил
Василия Дроздова учителем греческого и еврейского языков в семинарии, которую он
закончил к тому времени. Преподавая языки, молодой учитель для переводов на русский язык
избирал творения святителей Григория Богослова и Иоанна Златоустого. Через три года
Дроздова перевели на должность учителя поэзии и проповедника. В 1808 году он был
определен учителем высшего красноречия и риторики с сохранением преподавания поэзии. В
этом же году, получив согласие родителей, Василий был пострижен в монашество с именем
Филарет и рукоположен во иеродиаконы.
В 1808 году Святейший Синод предписал направить ряд учителей из Троицкой семинарии в С.-
Петербург. Среди них значился иеродиакон Филарет (Дроздов). В следующем году он был
определен на философский класс и назначен инспектором семинарии в звании академического
бакалавра, а впоследствии на него возложили обязанности ректора Александро-Невского
училища с оставлением прежней должности по семинарии. К этому времени он был
рукоположен в иеромонахи. В 1810 году иеромонах Филарет был переведен в академию
бакалавром с поручением преподавать церковную историю, а в 1811 году был возведен в сан
архимандрита. Через год был назначен ректором академии. В должности ректора Филарет
разделил учащихся по степени их успеваемости, что дало возможность более справедливо
оценивать успехи студентов и побуждать их к прилежанию. Об успеваемости студентов судили
уже не по результатам последних испытаний, а на основании успехов всего года. Кроме этого,
он нашел нужным разделить учебные предметы по их важности на два разряда. К первому
отнес богословие, философию, словесность, церковную историю и греческий язык, ко второму -
все прочие предметы и языки. Он исключал из духовной школы доносителей. Ограждал
студентов от влияния чуждых православию идей. Не допускал использование на лекциях
учебников, не дозволенных духовной цензурой. Уделял особое внимание пополнению
академической библиотеки необходимыми ценными книгами.
Обозревая работу духовных школ, архимандрит Филарет особое внимание обращал на то, как
методика преподавания помогала воспитанникам правильно усваивать учебные дисциплины.
Он пришел к выводу, что на экзаменах в духовных школах оценивалась в основном память
учащихся - то, как они заучивали учебный материал, а не собственные мысли студентов.
Духовные школы больше развивали память, чем рассудок. Он предложил Комиссии духовных
училищ другой порядок испытаний, чтобы выявить подлинные знания и рассудительность
воспитанников. В 1814 году архимандрит Филарет был утвержден постоянным членом этой
комиссии и включился в работу по преобразованию и совершенствованию духовных училищ. В
короткий срок он составил обширный проект о порядке испытания воспитанников первого
курса академии, об устройстве второго и последующих курсов, о преподавании в семинариях, о
преобразовании Московской академии и Московского учебного округа. В этом же году
архимандрит Филарет за классические сочинения и назидательные поучения был удостоен
ученой степени доктора богословия. На него полностью легло как теоретическое, так и
практическое проведение преобразования духовных школ России.
Священный Синод в 1816 году возложил на архимандрита Филарета руководство по переводу
Священного Писания на русский язык. 5 августа 1817 года в Троицком соборе Александро-
Невскойлавры состоялась хиротония архимандрита Филарета во епископы. В 1819 году он был
назначен на Тверскую кафедру с возведением в сан архиепископа и стал членом Синода, а в
1820 году был переведен в Ярославль. В марте 1821 года скончался первенствующий член
Синода митрополит Михаил. После перевода Московского митрополита Серафима в Петербург
Синод единогласно избрал Филарета на Московскую кафедру. Император Александр утвердил
это избрание. В день коронации Николая 1 22 августа 1826 года Филарет был возведен в сан
митрополита.
Святитель Филарет много внимания уделял духовным школам. Он обращал внимание
буквально на все, его интересовало и нравственное воспитание учащихся, и занятия, и успехи
воспитанников, особенно в науках богословских, и самый метод преподавания. Если кто
допускал неблаговидные поступки и мало подавал надежды на исправление, таких студентов
Филарет повелевал исключать из семинарии. Он любил на экзаменах задавать воспитанникам
разные, иногда замысловатые вопросы.
19 ноября 1867 года двенадцать ударов колокола Ивановской колокольни возвестили Москве и
России о кончине святителя Филарета.
Суждения митрополита Филарета о воспитании и образовании
Суждения митрополита Филарета о воспитании и образовании содержатся "Отзывах и
мнениях" и носят характер философско-религиозный, а также в проповедях и письмах, в
которых он излагал свои взгляды популярно. Вот что он говорил о родительском долге: "Общее
правило: пекись о детях - не требует долгого учения и многих доводов. Его проповедует
природа. Она говорит в сердце родителей в пользу детей; и не удивительно: жизнь родителей
чувствует свою отрасль в жизни детей, и естественно хочет, чтобы она росла и цвела. Но, что
более удивительно, природа в самих детях говорит за них, и еще прежде, нежели они говорить
умеют: вид младенца умягчает и не родительское сердце, и, если он беспомощен, влечет к
тому, чтобы оказать ему помощь.
Но там, где глаголет Христос, всего лучше послушать, что Он глаголет. Блюдите, глаголет, да
не презрите единого от малых сих: глаголю бо вам, яко Ангелы их на небесех выну видят
лице Отца Моего небесного. Сие сказал Он апостолам, когда, призвав отроча, постави е
посреде их, и потому, хотя оное изречение в высшем знаменовании, в качестве притчи,
относилось к младенцам веры, но оно сказано было не мимо естественных младенцев, из коих
один был видимым и непосредственным предметом слова Господня, и особенно не мимо детей
христианских, которые суть обыкновенно и младенцы веры по крещению. Посему каждый раз,
когда Господь рукою Своего Провидения поставляет пред вами дитя, когда оно родится, или
вверяется вашему попечению властью и законом, или приводится в руки ваши нуждою и
беспомощностью, вы можете представить себе, что Господь смотрит на оное и говорит вам:
блюдите, да не презрите единого от малых сих.
И как сильно подкрепляет Он сию заповедь! Аминь бо глаголю вам, яко Ангелы их выну видят
лице Отца Моего небесного. То есть, Ангелы служат хранителями детей, следовательно имеют
к ним внимание, заботятся о них, уважают их, как же вам оставлять их без попечения, без
внимания, в пренебрежении? Ангелы их на небесах и нисходят для них на землю, вы ли не
хотите наклонить вашу земную гордость к их малому возрасту? Ангелы их выну видят лице
Отца небесного, и от сего блаженного созерцания обращают взор к пеленам и колыбели и
слух к плачу или лепетанию младенца, вам ли покажется или скучным или малым делом
попечение о малых сих? И кто же посылает Ангелов к младенцам человеческим? Кто, как не
Творец Ангелов и человеков? Подумайте же, небо приходит в движение, чтобы сберечь на
земле жизнь или непорочность вашего младенца, а между вами нет ли таких, которые без
сострадания слышат вопль младенца на коленях нищеты, которые смотрят на возрастание
собственных детей не с большим вниманием, как на траву, растущую в поле? Пожелаем, чтобы
не нашлось столь жестокосердных, или столь нерадивых, и не станем более говорить о них.
Держась слова Господня, скажем несколько слов о том, как осмотрительно должно быть
внимание к детям и попечение о них. Блюдите, да не презрите единого от малых сих.
Остерегайтесь, чтобы такое пренебрежение не прокралось тогда как вы не расположены
предаться оному с сознанием. Блюдите, родители и воспитатели, да не презрите единого от
малых сих, которых вы родители, которых вы воспитываете. Мать, которая кормит и носит на
руках своего младенца, отец, который в минуты отдыха от своих дел так же берет его на руки и
учит его первым наименованиям того, что священно и любезно, - блюдите, да не презрите, -
они делают прекрасное и важное дело, они наслаждаются сими занятиями, дитя также
наслаждается, в то же время любовь и доброта родительская непрестанно сеют в сердце
дитяти семена детской любви и доброты и ранним обильным сеянием, приготовляют
многоплодную жатву.
Небрегут о детях, если захотят только забавлять их и забавляться ими и особенно тогда, как
настанет время более учить их, нежели забавлять их. Такое неосмотрительное обращение с
детьми обличает, и совет против этого подает древний мудрец в следующих изречениях:
"ласкай чадо, и устрашит тя,играй с ним и опечалит тя. Не смейся с ним, да не поболиши о
нем. Накажи сына твоего и делай им(то есть трудись над ним), да не в безстудии его
поткнешься" (чтобы не иметь огорчения от непристойных поступков его) (Сир. 30, 9, 10, 13).
Премудра и спасительна та родительская любовь, которая стесняет саму себя, несколько
удерживает ласку к детям, несколько скупится на утешение им, чтобы сберечь сие в
поощрение и награду их послушанию, или успехам в полезном учении. Небрегут о детях, если
и учат их более приятному, нежели полезному. Искусства и познания приятные доставляют
жизни человеческой, так сказать, приправы и лакомства, а не хлеб и пищу. Не странно ли бы
было заботливо собирать к столу как можно более приправы и лакомств, и не заботиться о том,
будет ли хлеб и пища?!
Небрегут о детях, если старательно учат их полезному для жизни временной, нежели
спасительному для души бессмертной, если тщательнее меблируют их голову набором слов и
понятий, нежели возделывают виноград их сердца, исторгая из них дикие травы неправильных
склонностей и привычек, насаждая в нем благие чувствования к добродетели, ограждая их от
ветров легкомыслия и от бурь страстей. Если при воспитании не довольно помнят и не
довольно употребляют в дело столь важное само по себе, столь же благодетельное для всех
отраслей познания, начало учения: начало премудрости - страх Господень; разум же благ
всем творящим его (то есть хорошие познания хороши для тех, которые употребляют их на
хорошие дела), благочестие же в Бога - начало чувства (Притч. 1, 7). Вы обрабатываете в
детях будущих граждан, воинов, словесников, письмоводцев, художников, промышленников;
хорошо, но блюдите, да не презрите, не пренебрегите того, что еще лучше, - того самого, в
обрабатывании чего хотят помочь вам Ангелы их, которые на небесех выну видят лице Отца
вашего небесного, не пренебрегите образования в них сынов Церкви, приготовления будущих
граждан неба" (2. 190-193. Цитируется по 17.487-491).
Святитель Филарет о школьном образовании
Святитель Филарет говорил и о школьном образовании и воспитании. Приведем его мысли по
этому вопросу. «Доброе намерение есть доброе основание доброго дела. Но когда положено
хорошее основание, тогда еще не все построено. За добрым намерением должна следовать
забота о верном исполнении оного. Забота должна побуждать к размышлению. В наше время
важность воспитания для всей последующей жизни понята и признана более, нежели в иные
времена. Число училищ, как орудий воспитания, и число учащихся, при покровительстве
просвещенного правительства, при соревновании частных лиц со дня на день возрастает. Для
соединенного множества воспитываемых соединяются многие наставники; а нередко и к
одному воспитываемому призываются многие наставники. Благочестивейший Самодержец
прозорливо обращает особенное внимание на воспитание нравственное и, как на основание
сего, на воспитание благочестивое. Но все ли довольно верно следуют этому направлению?
Воспитание ученое, воспитание деловое и воспитание изящное не слишком ли сильно
привлекают к себе заботы некоторых воспитателей и воспитываемых видами наружных
преимуществ, выгод, славы, удовольствия? Посему не лишне, думаю, напомнить родителям,
воспитателям детей апостольское наставление: воспитывайте в наказании и учении Господни.
То есть словом и делом руководствуйте детей к жизни благочестивой и честной по учению
Христову.
Отдадим долг уважения знанию и учености. Скажем, если угодно, что люди, обладающие
глубокими познаниями о предметах природы человечества и общества человеческого, суть очи
народа. Однако как не всякому члену тела надо быть оком, так и не всякому человеку общества
надо быть ученым. Но усиленные укоры невежеству и похвалы неопределенно понятому
просвещению посеяли в некоторых людях односторонние мысли, что воспитание, достойное
своего имени, есть только ученое, что воспитывать - значит преподавать науки, что
воспитанным надо почитать того, кто прошел несколько поприщ уроков. Это значит
воспитывать более голову, нежели сердце и всего человека. Счастлив воспитываемый, если
наставник в учении веры успеет глубже посеять в нем семя духовного учения, нежели другие
наставники семена мирских учений, и если духовное семя будет питаемо домашними и
церковными упражнениями благочестия под влиянием доброго руководства и примера.
Ученика Божественное очистит, утвердит и освятит учения человеческие и сделает их
употребительными на пользу частную и общественную, потому что благочестие, как говорит
апостол, на все полезно есть, обетование имеюще живота нынешнего и грядущего (1 Тим. 4,
8). Но если благочестие, хотя и говорят о нем постановления, в самой душе воспитываемого не
положится в основании мирских учений, то они не будут истинно основательными. Учения не
основательные не благоустрояют жизни, а между тем обыкновенно надмевают. Надменный
мнимым знанием и образованностью всего чаще ставит себя выше своего состояния. Так
происходят люди, которые не мирятся с бедностью, не уживаются с посредственностью, не
сохраняют умеренности в изобилии, алчут возвышения, блеска, наслаждений,
разочаровываются пресыщением в наслаждениях и почестях, не находя более пищи своим
страстям, всегда недовольны, любят перемены, а не постоянство, и, преследуя мечты,
расстраивают действительность настоящую и будущую, и свою и своей семьи, иногда и целого
общества.
Ученые сами признали, что воспитание ученое не всегда уместно и с пользою прилагается,
особенно к состояниям средним и низшим в обществе. Когда отличили от оного и старались
отдельно устроить для сих состояний воспитание деловое, то есть приспособленное к делам сих
состояний: к земледелию, ремеслам, художествам, промышленности и торговле. Мысль
дельная при дельном исполнении. Впрочем, не мое дело рассуждать о сем. Мой долг
напомянуть, напомянуть, говорю, потому что думаю, не нужно доказывать, что воспитание
деловое только при помощи воспитания благочестивого и нравственного может образовать
земледельца, ремесленника, промышленника, торговца, трудолюбивых, честных, способных
устроить свое благосостояние и быть исправными членами общества.
Что сказать об изящном воспитании, об образовании детей приятными искусствами? По
счастью могу теперь нечто сказать в пользу сей отрасли воспитания по близкому опыту. Здесь
мы слышали воспитываемых детей участвующих в церковном пении. Вот приложение
приятного искусства к воспитанию, достойное похвалы и поощрения. Упражнение в пении
церковном и близких к оному песнопениях духовного и нравственного содержания путем
удовольствия ведет к пользе, оно умягчает сердце, но не изнеживает как иные роды пения,
возбуждает и питает возвышенные чувствования, а не страсти, занимая невинную душу, не
только не уменьшает ее невинности, но и освящает оную. Не скроем желания, не
останавливаясь на том, сбыточно ли оно, чтобы сие чистое увеселение из воспитания через
привычку перешло в жизнь и чтобы христиане, как и бывало некогда, не только в церкви, но и
дома, по наставлению апостола, глаголали к себе в псалмех и пениих и песнех духовных,
воспевающе и поюще в сердцах Господеви (Еф. 5,19).
Не того хочет обычай века. Он употребляет приятные искусства в воспитании так, что они,
изъяснимся как можно скромно, являются цветами, не приносящими плодов, и с которыми
соединено терние, приятно уязвляющее. По сему предмету чувство благочестивое, чистое
нравственное чувство и опытное благоразумие тщательно должны быть призываемы на совет о
том, в каком виде и в какой мере допустить приятное, чтобы под прикрытием его не
прокралось вредное - изнеженность, рассеянность, пристрастие к чувственным удовольствиям.
Мир представляет себе забавы почти такою же потребностью жизни как труд, пища и покой.
Он думает жить играя. Нет, братие, жизнь не игра, но дело важное. Земная жизнь дана
человеку для того, чтобы из нее рукой свободной воли, силою Божией благодати, выработать
вечное блаженство. Кто понял сие дело и занялся им как должно, тот едва ли найдет много
времени для игр и забав.
И потому прозорливо и благопопечительно заповедует апостол учить и учиться сему делу как
можно ранее от юности, от детства. Воспитывайте в наказании и учении Господни.
Родители и дети, воспитатели и воспитываемые! Помышляйте, и не забывайте, что учения
человеческие приготовляют к жизни временной, но и ее не могут сделать счастливою без
помощи учения Господня, а учение Господне приготовляет к вечной блаженной жизни,
которой и да сподобит Бог всех нас кратким или долгим, но верным и правым путем
достигнуть" (3. 164-165. Цитируется по 17. 492-494).