Этого как раз, Стас и побаивался.
Он знал, что комэск очень серьёзный и строгий человек, который не прощает никаких мелочей, а у Стаса ещё плохо получался расчёт на посадку. Из-за которого смазывался весь полёт.
Полёты уже начались. Стас с нетерпением ждал своей очереди. Вертолёт должен был приземлиться и зарулить на заправочную линию, с которой потом он должен был взлетать. И пока производилась заправка топливом и осмотр вертолёта, инструктор должен был сходить на СКП за комэском, а потом представить ему проверяемого.
Наконец Стас услышал в громкоговорители знакомый голос Андрея Данилова, который запрашивал посадку на «заправочную».
- Ну вот, кажись пора! - сказал Стас, стоявшему рядом, Фариду Алееву - бери стремянку и пошли на заправочную, я позову ТЗ.
- Ну как, боишься? - Спросил Фарид, заглядывая Стасу в глаза, как будто хотел прочитать в них ответ.
Стас остановился, тоже посмотрел ему в глаза, а затем улыбнулся:
- Да, есть немножко! Вдруг он меня сейчас «зарубит», и придётся мусолить дополнительные часы, а мне этого что-то не хочется.
Вертолёт плавно приземлился в воротах заправочной линии. После охлаждения двигатели выключили, и шум смолк. Из вертолёта вылезли Андрей Данилов и Сорокин. Сорокин подошёл к Стасу, похлопал его по плечу:
- Ну, давай Стас, готовься! Я за Корчагиным пошёл. Смотри не «накосяч» там, а то он тебя сразу «зарубит». Главное – спокойствие, и только спокойствие!
- Понял, товарищ старший лейтенант, всё будет нормально! - ответил с улыбкой Стас и полез в кабину.
- Ты мне не улыбайся, а давай посерьёзней, а то расцвёл тут, майский цветочек, - шутя, сказал Сорокин и, повернувшись, быстро зашагал в сторону СКП.
Стас стал готовиться к полёту.
В вертолёте он заставил себя сосредоточиться на мысли о предстоящем полёте.
Задание он знал хорошо, но всякий раз перед полётом ему надо было сделать усилие, чтобы отвлечься от всего, что накапливалось на земле в «записной книжке» его памяти. От всех неотложных дел, которые он намечал для себя ежедневно, от всех посторонних мыслей.
Подошёл Коба. Он внимательно осмотрел кабину, похлопал Стаса по плечу:
- Ну давай, Стас! Не подведи! Да и не волнуйся ты так! Всё будет хорошо!
- Спасибо товарищ прапорщик! Всё будет в порядке! - улыбнулся он в ответ и стал готовить вертолёт к запуску.
В это время уже подошёл Сорокин с комэском.
Корчагин медленно, не торопясь, надевая шлемофон, что-то говорил Сорокину, который в ответ ему кивал, а сам не спускал взгляда с лица Стаса, наверное, пытаясь угадать его настроение и самочувствие. Так же медленно Корчагин влез в кабину и уселся в кресло.
- Давай запускай! - произнёс он.
- Понял - ответил Стас, чувствуя, что его начинает бить дрожь. Шёки налились румянцем.
Корчагин отвалился в кресле и принял монументальную позу, дав понять Стасу, что не будет вмешиваться в управление, предоставив управление вертолётом только ему.
Лицо его выражало полное безразличие. Как будто его не интересовал этот полёт.
Стасу даже показалось, что, как будто он не выспался. Уж слишком его лицо было «кислым» и сумрачным.
Только много позже он узнал, что это был обыкновенный инструкторский приём, чтобы не дать юному, желторотому птенцу впасть от волнения в полную прострацию.
Хотя он сам был на пределе всех своих чувств!
Этим то и отличались ХОРОШИЕ инструкторы!
После запуска Стас запросил взлёт.
Краем глаза он чувствовал, что за ним внимательно наблюдает, стоявший неподалёку Сорокин, и старался всё делать не торопясь, без волнения, как он его и учил.
После получения разрешения на взлёт, Стас медленно оторвал вертолёт от земли и перевёл его в разгон скорости.
Земля быстро стала убегать под нос кабины.
Впереди показались многоэтажки микрорайона.
За остеклением кабины отчётливо виднелся силуэт большого дома, который быстро увеличился в размерах.
- Ну вот, теперь пора, - подумал Стас и взял ручку управления чуть-чуть на себя. Таким движением, которому инструкторы учили: «не взял, а только подумал».
Вертолёт медленно стал поднимать нос и очертание дома стало уходить под его брюхо.
Вдруг Стас почувствовал толчок в ручку управления, вертолёт резко задрал нос и быстро полез вверх, в набор высоты. Стас заметил, что Корчагин взял управление в свои руки.
- Ну вот! - с досадой подумал Стас, - что-то уже не получилось, наверное, слишком затянул разгон и близко подлетел к домам.
Корчагин убрал руки с ручки управления, давая понять, что он уже не вмешивается в управление, снова застыл в своей строгой позе.
Это взволновало Стаса. Он почувствовал, как лицо его покраснело, из-под шлемофона по виску скатилась предательская струйка пота.
- Уже на балл ниже! Как жаль, что так неудачно начал! - снова подумал Стас.
Теперь эти мысли закружились в его голове беспокойной круговертью, мешая ему сосредоточиться. Он покрутил головой, стараясь отделаться от них, но они всё больше и больше заполняли его сознание.
- Ну что ты раскис? - наконец произнёс Корчагин, видя, как волнуется Стас - Давай пилотируй нормально, как всегда летал!
Стас ничего не ответил, а только отвернул голову, чтобы не показывать своего волнения, и продолжил пилотирование.
Теперь он старался, как можно точнее, держаться на заданном курсе.
Работа педалями, при сильном боковом ветре, утомляла ноги. Стоило их только расслабить, как от ступней до коленей пробегала дрожь.
- А ведь мог бы отказаться от сегодняшней проверки - опять вкрадчиво подобрались не прошеные мысли. – Сказать, что не смогу, не готов, что не потяну. И всё!
Но выбор остановлен на тебе, на этом полёте. Значит, обязан мочь.
Право летать утверждается всей жизнью! Каждой минутой, каждым полётом, каждым шагом на земле и в воздухе.
И Стас опять, весь внутренне подобравшись, продолжал управлять вертолётом.
Подходила самая ответственная часть полёта - посадка. Волнение его опять увеличилось.
Стараясь держать себя в руках, он, как можно плавне, развернул вертолёт на глиссаду планирования. Запросив посадку, он перевёл вертолёт на снижение.
Земля стала медленно приближаться.
И тут Стас увидел, скорее даже почувствовал ту размерность, которой Сорокин старался обучить его при расчёте на посадку.
Он, наконец, «почувствовал глиссаду»! Теперь Стас, почти автоматически, выполнял все движения, необходимые для удержания вертолёта на предпосадочной прямой.
Практически не смотря на приборы, он всматривался в точку на земле, где было место приземления, и по ней определял высоту, скорость и темп гашения скорости.
Теперь у него получилось точь в точь, так, как учил его Сорокин.
Это его сразу успокоило, придало уверенность в своих силах. Волнение постепенно уменьшалось.
Стас знал, что теперь-то он будет точно и правильно выполнять посадки. Он почувствовал их!
Но тут, снова допустил ошибку. Вертолёт слишком рано снизился и, ему пришлось выполнять длительный подлёт к воротам.
- От опять смазал посадку! Теперь-то Корчагин точно не допустит к самостоятельному полёту! - подумал Стас, и краем глаза посмотрел на него.
Но тот продолжал сидеть как бетонная статуя, и даже по глазам его нельзя было определить - одобряет ли он полёт Стаса, или не доволен им.
Подлетев к воротам транзита, Стас плавно зафиксировал вертолёт на висении и стал медленно его снижать, стараясь «притереть» машину на все три колеса шасси.
Но перед самым касанием перевёл взгляд под вертолёт, и только тут заметил, что поверхность земли в этом месте расположена с сильным наклоном влево.
Он хотел было выровнять вертолёт относительно поверхности земли, но было уже поздно. Вертолёт сначала грубо стукнулся правым колесом о землю, затем носовым и левым, сильно качнувшись из стороны в сторону.
Стас резко уменьшил общий шаг несущего винта, стараясь быстро успокоить колебания, но этим ещё больше разбалансировал вертолет, и тот неловко подпрыгнув, остановился.
Стас вздохнул с облегчением, но сразу вспомнил, что рядом с ним не Сорокин, а проверяющий, и его вновь охватило волнение.
- Что же он скажет после такого приземления? Какой вердикт вынесет? - подумал он с досадой. - Наверное, зарубит «самостоятельный»! Вон, даже ни слова не сказал! Хмурый какой-то.
К вертолёту уже подошёл Сорокин и ждал когда из него выйдет комэск.
Корчагин, всё так же медленно, не торопясь, расстегнул лямки парашюта, открыл дверь и спрыгнул на землю.
Стас внимательно следил за каждым его движением.
Комэск подошёл к Сорокину, оттянул наушник его шлемофона и что-то прокричал.
Стас ничего не смог разобрать из-за шума работающих двигателей, но увидел, как Сорокин улыбнулся и, повернувшись к Стасу, сделал серьёзное лицо и погрозил кулаком, так, чтобы не видел этого Корчагин.
А комэск уже не спеша шёл на СКП, держа в руках лётную книжку Стаса.
- Ну-у! - подумал Стас - сейчас запишет в книжке всё, что обо мне думает.
В кабину сел Сорокин и подсоединил фишку своего шлемофона к бортовой радиосети.
Стас нажал на кнопку СПУ.
- Что? В конюхи...?
Но Сорокин, не произнеся ни слова, отвернулся и махнул рукой, дав понять Стасу, что нужно выходить из вертолёта.
Стас успел заметить улыбку на лице Сорокина, но тот быстро сделал серьёзное лицо, и, придержав Стаса за плечо, крикнул:
- Сейчас он тебе задаст жару!
Стас вылез из кабины и помог Олегу Андомину сесть в вертолёт, и затем, медленно побрёл в сторону СКП, даже не спросив, как положено, разрешения у Сорокина.
Мысли его в голове перемешались. То волнение охватывало его, то надежда.
Идя, он думал только об одном, какой же приговор вынесет ему комэск.
Стас поднялся на СКП и, постучавшись, попросил разрешения войти.
Но Корчагин махнул рукой и сказал, чтобы он подождал за дверью.
Стас послушно вышел и прикрыл дверь.
По лесенке поднялся Сергей Родионов.
У него в этот день тоже должен был быть самостоятельный вылет.
- Ну как слетал? - спросил Стас.
- А-а-а! - Махнул рукой Сергей, - ничего не получилось! - и сел на перила. Ты тоже ждёшь приговора?
- Да! – кивнул головой Стас - У меня тоже ничего не вышло, слетал, по-моему, отвратительно! А посадку вообще «запорол»!
- Эх! У меня тоже самое! - вздохнул Сергей. – Сейчас, наверное, подкинет пару часиков на тренировку, а потом снова под «гильотину».
- Может это из-за погодки? Чувствовал, как болтало? - спросил Стас - У меня аж ноги затекли. Замучился давить на педали!
- Да-аа! Погодка тут, определённо, своё слово вставила!
Дверь открылась, показался Корчагин и протянул лётные книжки.
Стас и Сергей взяли их и, отдав честь, повернулись и спрыгнули на землю.
Как только дверь за комэском закрылась, они с жадностью набросились на книжки и, принялись перелистывать их, ища заключение проверяющего.
Наконец Стас нашёл нужную страницу и, глаза его побежали по ровным строчкам «приговора»:
- «4.06.85, день, ПМУ (простые метеоусловия). Проверен в пилотировании вертолёта по упражнению № 1/5 КУЛП - УВ- 83. Допущен к самостоятельным полётам. Командир 2-ой эскадрильи, подполковник Корчагин».
- Ура-а-а! - подпрыгнув от радости, закричал Стас - Допущен!
- Я тоже! Ура-а-а! - крикнул Сергей.
И они вместе принялись прыгать, размахивая книжками.
Ребята, на старте, услышав восторженные крики, оглянулись и, поняв радость Стаса и Сергея, тоже заулыбались. Стоящие рядом подошли и стали жать руки.
- Да вы не торопитесь поздравлять, мы ведь ещё пока не вылетели, всё ещё впереди, - заговорил улыбающийся Стас.
- Ну вот! - подумал он, - теперь через 15 минут всё наконец-то решится.
Сейчас вертолёт должен приземлиться в квадрат для висения, где я должен буду отстоять своё право на дальнейшую лётную жизнь.
Стас постоял ещё немного у СКП, и, когда услышал, какой квадрат дали его «борту», пошёл туда.
Тем временем вертолёт приземлился в квадрат, и из него вылез Андомин и Коба.
Они подошли к Стасу.
- Ну, давай Стаска! - похлопал его по плечу Коба – «ни пуха» тебе!
- К чёрту! – улыбнувшись, ответил Стас - Всё будет хорошо!
Сорокин, плавно взлетев и посадив вертолёт, проверил и оттриммировал его на висении, затем рукой подозвал Стаса.
Стас заметил, что волнение опять подкрадывается к нему. Голова его гудела, мысли носились в его сознании в беспорядочном круговороте.
Он ничего не мог сообразить, и делал всё автоматически, давно заученными движениями.
После посадки в вертолёт, Сорокин помог ему подготовиться к полёту, подсоединил шлемофон к бортовой радиосети.
- Ну вот, Стас, - стараясь говорить как можно спокойней, начал Сорокин, хотя волновался в эти минуты не меньше Стаса - Сейчас делаешь всё спокойно, не торопясь, как раньше. А то ты вечно куда-то спешишь - торопыга. И не забудь после своего позывного добавить - «Сам»!
- Понял - кивнул Стас, и постарался улыбнуться.
Он посмотрел на, стоящих недалёко, ребят.
Они помахали ему рукой, желая успешного полёта.
Сорокин вылез из кабины и аккуратно сложил в кресле свой парашют, затем обошёл вертолёт и подошёл со стороны блистера Стаса. Ещё раз осмотрел кабину, посмотрел на Стаса, хлопнув его по колену, закрыл блистер и зашагал от вертолёта. Отойдя на несколько метров, он встал у впереди стоящего флажка, спиной к вертолёту. Было видно, что он 
волнуется.
Это волнение передалось Стасу. От напряжения в глазах у него потемнело, ноги сковала неприятная слабость, пауза затягивалась.
Стас вздрогнул, затем, словно опомнившись, нажал кнопку «Радио» и запросил у РП работу:
-"726", карту выполнил, работу во 2-м квадрате первой линии "сам".
- "726-ть", работайте.
И только после этих слов его мысль заработала в характерном полётном режиме.
Образ этого полёта жил в нём, в сотне повторений. В конечном счете, всё зависит от того, насколько и когда ты сумеешь перевоплотиться в другого человека, живущего в скорости и высоте, слиться воедино с вертолётом, без чего он будет всего лишь неодушевлённой железкой, а ты сам - бескрылым манипулятором.
Стас весь собрался с мыслями, отбросил не нужные ему сейчас мысли и, сосредоточившись, принялся за работу.
Медленно поднимая «шаг-газ» вверх, он отделил вертолёт от земли. Машина как обычно слушалась малейшего его движения. Это несколько успокоило Стаса.
Зафиксировав вертолёт на висении несколько секунд, он плавно уменьшил общий шаг, и вертолёт медленно пошёл к земле. Но перед землёй Стас резко потянул ручку «шаг-газа» верх и вертолёт снова завис. Стараясь исправить ошибку, он также резко опустил ручку «шаг-газа» и вертолёт неуклюже плюхнулся на землю. Сорокин всё время стоял спиной к вертолёту, и только ребята внимательно следили за работой Штинова.
В эфире послышался голос РП:
- "726-ть", коррекцию влево, позовите лётчика-инструктора.
- Понял "726-ть" - ответил Стас, и подумал: - ну вот тебе и вылетел, наверное, сейчас за посадку влепит двойку.
Сорокин обернулся и посмотрел на вертолёт, не понимая, почему Штинов вывел коррекцию.
Стас махнул ему рукой, и он быстро подошёл к вертолёту и залез в кабину.
- Ну что? - с некоторым волнением спросил Сорокин.
- Сказали вывести коррекцию и позвать вас.
- А-а-а, я-то думал, что сделал уже что-то не так. Ну что ж, поздравляю, - улыбнулся Сорокин, - поздравляю с первым самостоятельным вылетом! Воробей!
И Стас поняв, наконец, в чём дело тоже заулыбался. Он повернулся в сторону грузовой кабины и вытащил из под кресла сумку от своего шлемофона и протянул её Сорокину.
- Что это? - удивлённо посмотрел на сумку Сорокин.
- По традиции Андрей Юрьевич, сигареты. Спасибо вам за всё!
И Стас, не зная, что ещё сказать, смутился и покраснел.
- А-а-а! Ну, спасибо-спасибо! Вот теперь буду всех угощать сигаретами, - пошутил Сорокин - ну ладно, поехали на заправочную.
После того, как на заправочной они выключили двигатели, Стас, наконец, позволил себе расслабиться.
К вертолёту подошли ребята и Коба. Они начали поздравлять Стаса, а тот только счастливо улыбаясь, благодарил их за поздравления.
- Так, давай Стас, беги, докладывай командиру звена и командиру эскадрильи о том, что выполнил первый самостоятельный полёт - подтолкнул его Сорокин - И им сигареты не забудь! Им тоже полагается! Ну, давай, беги!
Стас быстро вылез из кабины и побежал на СКП. Пробегая мимо вагончика предварительной подготовки, его кто-то окликнул. Стас повернулся и увидел командира звена, майора Точилова.
- Товарищ майор! - начал торжественным тоном, приложив руку к шлемофону, Стас - курсант Штинов выполнил первый самостоятельный полёт.
- Так-так! Ну что ж, поздравляю, раз выполнил! - пожал руку покрасневшему вдруг Стасу, Точилов - комэску докладывал?
- Нет ещё, только бежал.
- А-аа, ну тогда давай, беги.
- Вот товарищ майор! - протянул Стас пачку сигарет Точилову - по традиции!
- А-а-а! ну спасибо-спасибо Стас! Знаем такую традицию!
- Разрешите идти - спросив разрешения у Точилова Стас, развернулся и побежал на СКП.
После доклада командиру эскадрильи счастливый Стас пошёл в оцепление. На сегодня его полёты закончились. В оцеплении его уже ждал Серёга Родионов, у него тоже на сегодня полёты закончились.
Счастливые ребята легли рядом на траву и стали обсуждать прошедшую лётную смену, самостоятельный вылет. До окончания лётной смены оставался один час, и они решили не торопиться на стоянку, а просто, вот так, беззаботно полежать на траве и поболтать.
- Слушай, Серёга! - произнёс Стас, доставая из кармана пачку сигарет - Давай бросим курить, а то уже что-то надоело. Да и вместе легче будет бросать.
- А-аа! Что-то не хочется, так хоть есть чем убивать время, а бросишь курить - от безделья умрёшь.
- Ну, ты как хочешь, а я курю последнюю сигарету и бросаю.
- Как хочешь!
Они ещё долго лежали и болтали, пока все вертолёты не зарулили на стоянки, и не смолк гул от работающих двигателей.
- Ну ладно, Стас, пошли, надо ещё помыть свои «ласточки», а потом отдыхать. Мы этот отдых заработали.
- Пошли Серёга, пошли!
И ребята, взявши в охапки шлемофоны и планшеты с картами, пошли на стоянку.
Вертолёт плавно снижался. Впереди уже показалась и стала расти огромная бетонная взлётно-посадочная полоса кузнецкого аэродрома.
Сорокин, плавно загасив скорость, подвёл вертолёт к красному кругу, нарисованному на бетонной полосе, и плавно приземлил его.
Коба быстро выскочил из грузовой кабины и, забежав за нос вертолёта, жестом руки пригласил зарулить вертолёт на стоянку.
После заруливания, вывода коррекции, Стас включил секундомер и стал готовить кабину к выключению двигателей.
- Ну ладно, ты давай тут всё выключай, а я пошёл на разбор полётов. Помоете борт и в казарму - сказал Сорокин и вышел из кабины.
Подготовив всё к выключению двигателей, Стас закрыл «стоп-краны» и, выждав пока уменьшатся обороты несущего вина, затормозил его.
- Кажись всё! Ещё один день отлетали, - подумал Стас, расстегнув подвесную систему и откинувшись на спинку кресла.
Подошли со старта остальные ребята.
- Ну что! Давай мужики быстрее помоем «ласточку», надо на дискотеку успеть, время уже половина восьмого, - засучивая рукава, произнёс Стас.
- А-а-а! Что толку, всё равно дискача не будет - сказал Алеев.
- Как это не будет? - все разом повернулись к нему.
- Вот так! Не будет!
- Это почему же?
- А-а! Комэск что-то запротестовал. Говорит, дисциплинка у нас была за неделю плохая! Вот и зарубил.
Стас бросил в ведро тряпку и сел на основное колесо шасси.
Все планы его рушились. Он очень хотел встретиться с Иринкой на этой дискотеке. Но эти причуды комэска всё меняли.
- Слушай Фарид, а может это слухи? - спросил Мясников - у наших командиров "семь пятниц" на неделе.
- Нет, это точно! Я сегодня сам слышал, когда заходил на СКП.
- Ну вот, на тебе! - пнул лежащий рядом камешек Андомин - обрадовали!
- Что будем делать? - спросил Стас.
- А что тут сделаешь? Если даже это правда, всё равно командиру ничего не доказать - ответил Андомин - посмотрим, что будет дальше - и взял тряпку.
Закончив работу, ребята уже без настроения, направились в казарму. Шли молча. Никто ничего не хотел говорить. Каждый, наверное, думал о сорвавшейся дискотеке.
Они уже подходили к казарме, как впереди идущий Олег Андомин остановился и указал рукой вперёд:
- Смотрите, а третья эскадрилья то уже в парадке, на дискач собрались. Вон строятся!
- Где? Где? - подошли ребята.
- А может и у нас будет, может это всё ерунда, что говорили.
- Сейчас узнаю, - сказал Алеев и направился в сторону штаба.
Пока Фарид ходил в штаб, ребята решили всё же переодеться. У каждого была хоть какая-то надежда. Но тут вошёл Фарид и по его виду можно было догадаться, что это правда, и дискотеки для 2-й эскадрильи не будет.
- А-а-а! Чёрт бы их побрал! Вечно они чем-то недовольны - упав на кровать, произнёс Мясников.
- Что же делать? - думал Стас.
Теперь, когда всё прояснилось, мысли его пришли в порядок. Он стал думать, как выходить из этого положения.
- Уйти на дискотеку? Тогда могут здесь сделать проверку. Но мне надо встретиться с Иринкой, я хочу её видеть. Пойти в форме? Но там наверняка офицеры с 3-й эскадры! Спросят ещё, что я тут делаю, и отведут в лагерь. Вот тогда-то мне не сдобровать. Одеть гражданку? Но это тоже небезопасно, вдруг узнают. Да и переодеваться не так-то просто. Что ж, выхода нет, надо переодеваться, желание встретиться с Иринкой большое. Ладно, может как-нибудь пронесёт.
Он пошёл в кладовую, достал пакет с одеждой и, предупредив Фарида, пошёл за столовую, в сторону здания аэропорта.
В этом стареньком, полуразвалившемся здании он иногда переодевался.
Оно стояло за лагерем и, оттуда было удобней и незаметней уходить.
Быстро переодевшись, Стас сложил форму в пакет, который он оставил там же, и побежал в ДК.
Отбежав на безопасное расстояние от лагеря, он перешёл на шаг.
До «Юности» было уже недалеко, но ему не терпелось скорее увидеть Ирину, и он снова перешёл на медленный бег.
Дискотека была уже в самом разгаре. Теперь Стас старался не спешить.
Отдышавшись, он вошёл в зал, где уже царило веселье и смех. Раскрасневшиеся и вспотевшие курсанты и девушки танцевали под быструю музыку.
Везде стояли небольшие группки девчонок. Они пока ещё робко смотрели на танцующих ребят, но некоторые уже танцевали.
Офицеров видно не было, вероятно они поднялись в бар.
Наконец Стас увидел Ирину. Она стояла в кругу своих подружек и вместе с ними над чем-то смеялась.
Стас подошёл к ней поближе, но она его не замечала. Он встал чуть в стороне от неё, так чтобы она лицом стояла к нему, и не стал сразу подходить.
Он стоял и любовался ею. Красивое белое платье, неплотно облегающее её талию, очень было ей к лицу. Туфли на высоком, тонком каблуке, тоже ей очень шли. Длинные золотистые волосы опадали на её плечи и закрывали почти всю спину. В голубых глазах горел огонёк веселья. Она была похожа на сказочную королеву.
Вероятно, она почувствовала этот взгляд. Мельком посмотрела на Стаса и отвернулась, но тут же, снова повернула голову. Глаза её широко раскрылись, она сделала полшага назад, осматривая Стаса, и всё ещё не могла произнести ни слова.
Все девчонки стоявшие рядом с ней тоже невольно обернулись. Пауза затягивалась.
Стас широко улыбался и тоже не мог произнести ни слова. Наконец Иринка пришла в себя:
- А ты что так? - она кивком головы показала на одежду, всё ещё продолжая с удивлением рассматривать его, и теперь уже улыбаясь. Глаза её теперь светились радостью. - Тебя же могут здесь увидеть!
- А-а! Ну и пусть! Наших здесь всё равно нет, не узнают! Даже ты вот сначала не узнала меня.
Она улыбнулась и кивнула головой.
- А почему ваших здесь нет?
- Они вообще не придут! Нам «зарубили» дискотеку.
- А почему? - спросила она снова, удивлённо посмотрев на него.
- Отцы- командиры, отцы- командиры! - возвышенно произнёс Стас, разведя руками.
- Понятно! - засмеялась Иринка, - что-то натворили, наверное?
- Да ничего не натворили, просто у наших «отцов» сегодня настроение плохое. Наверное, из-за того, что за ними не прилетел вертолёт, чтобы забрать в Сызрань на выходные дни. Так что придётся им ехать на электричке. Вот они и злые, решили сорвать на нас свою злобу.
- А если тебя в лагере будут искать?
- А-а-а! Ну и пускай - сказал он, махнув рукой, и подумал: - Главное что я здесь с тобой, а что до остального - «хоть трава не расти!».
- Послушай Ирин, уйдём отсюда пораньше, погуляем немного.
- Хорошо, уйдём! – кивнула она головой.
Заиграла медленная музыка и Стас, протянув руку, пригласил Ирину на танец.
Они медленно кружились в такт музыке и над чем-то весело смеялись. У них обоих в те минуты были такие лица, что можно было уверенно сказать, что они абсолютно счастливы. Стас тогда забыл про всё! Он был по-настоящему счастлив! Его уже ничто не волновало. Он знал, что она рядом, ощущал её тепло, слышал биение её сердца.
Когда дискотека подходила к концу, Стас жестом показал на часы и кивнул головой на выход.
Ирина что-то сказала своим подружкам и, пробравшись через переполненный зал, вышла в фойе.
- Ну что, пойдём? – произнёс, улыбнувшись, Стас.
- Пойдём - тоже улыбнулась в ответ ему Ирина.
Они вышли из здания дома культуры и, не спеша пошли в сторону микрорайона.
- Ты живёшь в микрорайоне? - спросил Стас.
- Да, в микрорайоне - ответила она.
- А мне тогда показалось, что ты собиралась куда-то ехать. Ну-у тогда, на остановке. Помнишь?
- Ну а как же, помню! Это мы просто с девчонками гуляли. Мы всегда собираемся на остановках по вечерам, а потом гуляем.
- Ты знаешь Ирин? – с улыбкой произнёс Стас - а мы тоже с ребятами и девчонками раньше на остановке собирались, ещё до поступления в училище, дома. И тоже потом гуляли. Остановка - друг молодёжи! - торжественно произнёс Стас, подняв указательный палец, и они вместе засмеялись.
- А ты где в микрорайоне живёшь?
- Зачем тебе? - лукаво посмотрела Иринка ему в глаза.
- Да так, просто. Может когда-нибудь на чаёк забегу - ответил он.
- Нет! Не надо Стас! Зачем тебе это? - ответила она.
- Хм-м! Как это зачем? - с наигранным удивлением произнёс Стас, - может когда-нибудь, в гости приду. Или нельзя?
- Не надо Стас! Ну зачем? - ответила Ирина и, отвернувшись, опустила голову.
Стас замолчал.
Они прошли несколько минут, молча, не зная как начать разговор.
- И всё равно я узнаю, где ты живёшь! Я ведь японский разведчик! - шутливо произнес Стас. Я ведь с Дальнего Востока!
- Не-а! Не узнаешь! – прищурив глаза, ответила Ирина.
- А вот я тебя сейчас провожу до дома и узнаю!
Ирина замялась, не зная, что сказать, и только посмотрев в глаза Стасу, покраснела.
- Вот видишь, а ты говорила, что я не узнаю - сказал он.
- Не надо, Стас - уже с какой-то обидой произнесла Ирина – я не хочу этого!
- Ну что такое? - подумал Стас, - почему она так делает? Или она не хочет, чтобы мы были знакомы?
Они опять шли и молчали, каждый думая о чём-то своём.
Уже пройдя почти через весь микрорайон, Стас почувствовал, что её дом где-то рядом. Да и Ирина уже не шла, опустив голову, а стала смотреть то куда-то вперёд, то на Стаса.
- А хочешь, я скажу, где твой дом? - спросил он.
Иринка удивлённо посмотрела на него - Скажи!
Стас посмотрел по сторонам и остановил свой взгляд на доме, с цифрой «53», указал на него пальцем: - Этот?-
Её брови поднялись в удивлении.
- Значит этот - удовлетворённо сказал Стас. - А хочешь, я ещё скажу, где твой подъезд. Вот только за квартиру не отвечаю, там их слишком много для моего дедуктивного метода мышления.
- Хм! Скажи! - сделав безразличный вид и пожав плечами, ответила Ирина.
Но по глазам он видел, что она взволнованна.
- Этот? - указал Стас на второй подъезд.
Ирина засмеялась: - Нет, не этот! -
Стас сразу смутился: - Ну вот! Не угадал!
- Ну ладно, тебе пора в лагерь, уже поздно - подошла ближе Ирина и, взяла Стаса за карманы куртки. - Иди, а то уже стемнело и тебе может влететь.
- Нет! - покачал головой Стас, заглянув ей в глаза. - Не хочу!
- О! А что это у тебя такое? - Вдруг произнесла с удивлением она, нащупав в кармане какой-то предмет.
Он расстегнул молнию и опустил в карман руку и достал оттуда небольшую шишку:
- Эх, ты! Это шишка! С самого августа лежит! Такие у нас в Забайкалье растут. Я всегда их собираю, когда живу у бабушки. Держи! - Он протянул шишку Ирине.