– Ты предала нас, принцесса. И тебе это так не сойдет. Ты заплатишь за измену! Феи никогда ничего не забывают!
Тибо Великолепный
Сразу по возвращении во дворец Пегги Сью разлучили с Антоненом – его отправили на конюшни. Лекари толпились у ее изголовья, и все сочли девушку страшно больной, отравленной общением с феями, которые, как всем известно, самые грязные в мире создания.
Напрасно Пегги кричала на все лады, что чувствует себя превосходно, никто ей не верил, и ее заставили глотать самые горькие лекарства. Когда она выходила в сад подышать свежим воздухом, придворные дамы разглядывали Пегги с любопытством, словно пребывание в лесу превратило ее в дикарку и она собирается залезть на дерево, издавая обезьяньи крики.
Но больше всего Пегги раздражала манера Тибо рассказывать о ее «спасении» придворным. Не пренебрегая откровенным хвастовством, он «со скромностью» описывал легендарный бой, который вел против армии фей. Послушать его – так сотни храбрых солдат погибли в этом гигантском сражении, а ему только чудом удалось избежать смерти.
– Они появлялись из-за деревьев целыми колоннами, – сочинял он. – Представьте себе гарпий, уродливых, едва похожих на людей, с клыками и с заостренными, как сабли, когтями. Нам пришлось отчаянно сражаться, чтобы отбить у них принцессу. Бедное дитя плакало, свернувшись клубком на траве, дрожа от смертельного страха.
– И правда, монсеньор Тибо подоспел вовремя! – набивал ему цену Дени де Монтовер. – Без него принцесса пропала бы… Она обязана ему жизнью, и даже большим, чем жизнь!
Пегги приходила в ярость, слыша это вранье, но она не могла рассказать правду, поскольку Тибо де Шато-Юрлан считался теперь героем. Король, как ее спасителя, назначил Тибо маршалом Анкарты и главнокомандующим королевской армией. Придворный художник писал его портрет, который собирались повесить на почетном месте в Зеркальной галерее, что же касается дворцовых скульпторов, они уже украшали сады статуями, изображающими Тибо в виде Геракла, удушающего Лернейскую гидру, Давида, поражающего Голиафа, и т. д…
|
|
Пегги хотелось биться головой о стену.
В ярости она отправилась к своей матери, королеве с красными волосами. Та, как обычно, была поглощена подготовкой праздника цветов, в программе которого золоченые галеры должны проплывать по водоему Нептуна. Архитекторы сменяли один другого, предлагая ей чертежи вышеупомянутых карнавальных кораблей.
– Королева-мать, – с ходу приступила к делу девочка, – я не хочу выходить замуж за Тибо де Шато-Юрлана, мне рассказали о нем нечто весьма нелицеприятное.
Государыня, уже забывшая о том, что у нее есть дочь, казалось, проснулась и подняла бровь.
– Анна-София, – прошипела она, – вы теряете разум! Откуда у вас такие капризы? Все благородные девушки королевства завидуют вам! Тибо – самый очаровательный из всех женихов. Существовал ли когда-либо молодой дворянин, наделенный богами более красивой внешностью? Или вы уже забыли, неблагодарная, что он вырвал вас из когтей фей в ужасной битве?
– Королева-мать! – запротестовала Пегги Сью, и ее голос дрожал от негодования. – Не было никакой битвы, Тибо хвалится поступками, которые существуют лишь в его воображении. Я спаслась сама, ну почти! Мне оставалось пробежать лишь несколько метров, чтобы покинуть страну фей. Они не стали бы гнаться за мной по ту сторону границы.
|
|
Королева сморщилась и поднесла руки к вискам.
– Ох, какая вы надоедливая! – вздохнула она. – Можно подумать, у меня не хватает забот с цветочным праздником. Зачем вы придумали свои россказни? Вы всего лишь раздосадованы, потому что обязаны жизнью этому доброму сеньору. Довольно! Я не хочу больше разговаривать на эту тему. Вы теперь не на Земле, этой ужасной планете, учитесь вести себя как и положено девушке вашего происхождения.
Расстроенная Пегги присела в поклоне.
– Тогда пусть мне хотя бы вернут моего пажа Антонена, – стала умолять она, чуть не плача. – Он мне очень помог во время погони.
На этот раз королева вздрогнула, словно скорпион ужалил ее в ягодицу.
– Что? – произнесла она, заикаясь. – Антонен… этот конюх? Даже и не думайте! Он слишком уродлив. Когда он надевает ливрею, то делается похож на переодетую обезьяну. Вам хорошо известно, что я не выношу вида некрасивых лиц в галереях дворца, у меня от них болит голова. Ох, как вы занудливы, дочь моя!
И поскольку пришел очередной архитектор с чертежами под мышкой, Пегги пришлось удалиться.
Стало очевидным, что у нее ничего не получится, никто не захочет ее слушать. Если она будет настаивать, то ее сочтут неблагодарной, да еще тронувшейся рассудком. Наверняка найдутся злые языки, которые станут утверждать, что феи сделали ей инъекцию сумасшествия и лучше заточить принцессу в монастырь, пока ее поведение не вызвало возмущения всего двора.
– Осторожно! – прошептал ей синий пес. – Не забывай, у тебя много врагов среди ровесниц. Все они завидуют тебе и вздыхают по красавцу Тибо. Они наверняка обрадуются, если ты сойдешь с дистанции, это позволит им претендовать на него вместо тебя. Не давай им сама в руки оружие, которое они направят против тебя. Ты же знаешь, как быстро распространяются слухи.
|
|
– Знаю, – вздохнула Пегги.
Она страдала от того, что чувствовала себя одинокой. Она отдала бы что угодно, только бы вновь увидеть Антонена… или Колена, но Колен, возможно, уже мертв… Как грустно!
Пегги узнала, что отныне ей запрещается выходить из дворца без сопровождения. Как только она выходила в сад, солдаты личной гвардии Тибо вставали по обе стороны от нее, чтобы сопровождать, куда бы она ни шла, под предлогом того, что феи могут попытаться ее убить. В этих условиях Пегги сложно было пробраться в конюшни, куда отправили бедного Антонена. Она не сможет обменяться с ним ни словом, ведь ее телохранители все услышат и поспешат пересказать их беседу хозяину.
С каждым днем Пегги все больше и больше ощущала себя пленницей. Тибо удалось взять ее под свой контроль, и никто не мог ничего возразить. Все восхищались преданностью молодого человека. Дамы шептались, что за свою преданность он не вознагражден, ведь принцесса продолжает дуться. Какая идиотка – оставаться угрюмой, когда самый обаятельный рыцарь у твоих ног!
«Хоть бы я оказалась на ее месте…» – неизменно мечтали они и поднимали глаза к небу, заранее млея от счастья.
Пегги же все больше нервничала. Прошел целый месяц с тех пор, как она сбежала из школы фей. Скоро огры проснутся. Ей следовало отправиться в путь с сонной иглой, чтобы вовремя добраться до границы.
Она часто закрывалась в своей комнате и выдвигала ящик секретера, где прятала ту самую иглу. Пегги пыталась выработать план, как сбежать из замка, но, увы, это было невозможно из-за приставленной к ней охраны. Ей даже запретили выгуливать собак астролога!
Однажды после обеда, когда Пегги рассматривала колючку волшебного кактуса, Тибо бесшумно вошел в ее покои и застал девушку врасплох. Она не успела задвинуть ящик. Молодой человек, нахмурив брови, спросил ее, что за странную вещь она держала в руках.
Пегги охватило смятение. Она была в отчаянии, а время поджимало.
«Да ладно, – подумала она, – может, он не такой злой, как утверждал Колен. Он дворянин, ему должна быть близка идея о спасении королевства. И у него есть армия, которая может проводить меня до границы… Да, если Тибо захочет, он может помочь мне уколоть огров. Так он еще разок поиграет в героя!»
Хоть Пегги и испытывала глубокую неприязнь к Тибо, она ставила интересы страны превыше всего. Может быть, с ним заключить договор?
«Такой оппортунист[15], как он, наверняка захочет воспользоваться случаем!» – подумала она.
Подняв глаза на юношу, Пегги прошептала:
– Сударь, я должна открыть вам большой секрет. Надеюсь, вы никому не раскроете его. Скоро случится непоправимое, и только вы можете мне помочь.
Медленно, с пересохшим горлом, она стала рассказывать ему все, что знала об ограх – пожирателях камней, а затем раскрыла план, который разработала, чтобы предотвратить катастрофу.
– Вот, – сказала она в заключение, – теперь вы все знаете. Вам достаточно будет проводить меня до границы. Таким образом феи не смогут похитить меня во время пути. А прибыв на место назначения, я уколю гигантов этой палочкой, и они заснут еще на сто лет. Мы получим хотя бы временную отсрочку.
Тибо покачал головой. Во время рассказа девушки он смотрел не отрываясь на зеленую колючку, лежащую на украшенном гербом бюваре секретера.
– Так, значит, это и есть волшебная палочка? – сказал он, воздержавшись от прочих комментариев. – Я представлял себе нечто более роскошное… более блестящее…
– Писатели всегда приукрашивали действительность. Волшебная палочка – это лишь нечто, напоминающее стилет, стержень которого наполнен ядом, – сказала Пегги, дрожа от нетерпения.
Наконец, не имея больше сил ждать, она спросила:
– Вы все знаете. Так вы поможете мне?
Тибо поднялся. По его хитрому взгляду девушка поняла, что совершила ошибку, раскрыв ему секрет.
– Я должен подумать, – сказал юноша, почтительно кланяясь. – Вы хотите, чтобы я нарушил границы с нашими соседями, не предупредив их. Это равноценно военным действиям. За такие действия мне могут отрубить голову… Как точно узнать, что «палочка» действительно сработает? Вы молоды и наивны, может быть, феи воспользовались вашей неискушенностью. Прежде чем принять решение, мне нужно поставить опыт…
– Опыт?
– Да… Например, вы усыпите кого-нибудь в моем присутствии, уколов его этой иглой.
– Но тот человек уснет на сто лет!
– Какая разница, ведь речь идет о судьбе королевства! Уколите слугу. Кто о нем пожалеет?
– Нет! Не может быть и речи!
Тибо пожал плечами.
– Хорошо, как вы пожелаете, – сказал он, кланяясь. – Знайте же, что я не возьму на себя ответственность, не будучи полностью уверенным в успехе. Я не хочу подвергать себя опасности прослыть кретином.
С этими словами он вышел из комнаты, оставив Пегги в полной растерянности.
Происки Тибо
Тибо привел Дени де Монтовера в парк, где никто не мог их услышать. Они говорили тихо, и щеки их покраснели от возбуждения. Тибо, конечно же, поспешил рассказать своему сообщнику о том, что поведала ему принцесса.
– Маленькая дуреха раскрыла мне секрет, – смеялся он, рассказывая. – Я не сомневаюсь, что она принесла волшебную палочку из страны фей. Я изобразил скептицизм[16], но на самом деле уверен, что она говорит правду. Надо воспользоваться случаем, друг! Я уверен, мы можем сделать нечто большее!
– Может, тебе украсть у нее палочку, – предложил Дени, – уколоть гигантов вместо нее и присвоить себе подвиг?
– Нет, – сказал Тибо, поморщившись. – Недостаточно эффектно. Большинство людей не верит в существование пожирателей камней. Если я начну хвастаться этой победой, они всего лишь пожмут плечами. И потом, уколоть спящих гигантов… ты хоть представляешь себе это? Что тут сложного. И ребенок сможет. Так нельзя прославиться. Я думаю о чем-то более хитром.
– О чем же?
– Представь, что произойдет, если внезапно раскроется, что принцесса была заколдована феями и вернулась к нам, чтобы приносить несчастья? Например, она хотела использовать сонную колючку, чтобы усыпить своих родителей, короля и королеву, и сдать королевство феям.
– Ох, ох! – Дени задохнулся под впечатлением от сказанного. – Ее разум оказался поврежден колдуньями, она стала их созданием, марионеткой в их руках. Вылечить ее не представится никакой возможности. Она в каком-то смысле будет потеряна для рода человеческого.
– Точно! – одобрил Тибо. – Колдунья. Да, именно так. Как только она усыпит своих родителей на целый век, нам не составит никакого труда заставить Совет Мудрейших объявить ее опасной. Я лично буду требовать, чтобы ее сожгли заживо как убийцу короля или королевы.
– Хм… это уж слишком, – вмешался Дени. – Особенно со стороны бывшего жениха. Нет, лучше попросить для нее пожизненного заточения. Ее замуруют в высокой башне и оставят лишь маленькое окошечко для передачи еды.
– Как хочешь, – согласился Тибо великодушно. – Конечно же, я конфискую волшебную палочку. В этот момент проснутся огры – пожиратели камней и нападут на королевство. Страна, оставшись без королевской власти, не будет знать, как обороняться. Я сделаю так, чтобы меня назначили главнокомандующим, и отправлюсь на войну с гигантами… мне не составит труда усыпить их благодаря палочке!
– Ты вернешься, купаясь в славе, – дополнил Дени де Монтовер. – И тогда легко будет сделать так, чтобы тебя провозгласили королем, тебя, спасителя народа. Никто не осмелится перечить герою. А если, несмотря ни на что, кто-нибудь и станет протестовать, я лично заставлю его замолчать.
Тибо потер руки. Недобрая улыбка перекосила его рот.
– Все это хорошо, – произнес он. – Однако, чтобы придать больший размах моей победе, будет неплохо позволить ограм разорить половину страны. Пусть они раздавят несколько тысяч крестьян, тем меньше будет этого сброда. Если народ не поверит в смертельную угрозу, он не оценит должным образом мои подвиги по его спасению.
– Правильно подмечено, но не надо медлить, ведь, как тебе рассказала эта глупая Анна-София, осталось совсем чуть-чуть до пробуждения монстров. Усыпить короля и королеву, обвинить их дочь, организовать процесс, добиться ее осуждения – все это может занять много времени. Ты знаешь, как медлительна администрация.
– Я украду палочку сегодня же ночью, – решил Тибо. – Потом проберусь в покои короля и королевы и уколю их.
– Прекрасно, – одобрил Дени. – А я расскажу всем, что видел, как принцесса вошла в покои своих родителей с палочкой в руке.
– Это сработает, – заключил Тибо. – И как только трон опустеет, министры растеряются. Это беззубые старики, которые боятся своей собственной тени.
Тибо де Шато-Юрлан, как и собирался, дождался ночи и начал действовать. Чтобы не рисковать, он подкупил служанку, которая насыпала снотворного в суп Пегги Сью. Поэтому принцесса рано легла спать, а ее пес, питавшийся тем же, что и его хозяйка, последовал за ней. Тибо воспользовался этим, чтобы проникнуть в ее покои и выкрасть спрятанную в секретере палочку. Его руки дрожали, но не от страха, а от волнения. Он давно ждал этого момента. Он с детства мечтал стать королем. И не мог поверить, что сегодня был близок к своей цели.
Нервозность сделала его таким неловким, что он чуть было не укололся о волшебную колючку! Это его отрезвило. Бормоча ругательства, Тибо вышел из комнаты Пегги и пошел по коридору. В целях предосторожности он наколол на острие колючки пробку. При мысли о том, что он мог сам себя усыпить, холодный пот выступил у него на лбу.
У входа в королевские покои стояли часовые, и никто не мог туда войти, но Тибо знал о существовании тайного хода, по которому министры проходили на прием к королю. Туда можно было проникнуть, повернув зеркало, скрытое за гобеленом в галерее Аполлона.
Нажав на потайную пружинку, Тибо проник в узкий коридор внутри стен. Там он зажег свечу, пламя которой осветило паутину. Проход был очень узким, в некоторых местах Тибо плечами касался стен. Он не испытывал никаких угрызений совести, собираясь усыпить короля и королеву, двух глупцов, думавших лишь о том, чтобы насытиться светом счастья, забросив управление королевством. Он был убежден, что станет лучшим монархом.
Конечно, вначале ему придется избавиться от большого количества оппозиционеров, но как только его власть будет признана, все сложится наилучшим образом. Что касается Анны-Софии, то она закончит свои дни в стенах Башни Страданий, куда замуровывали благородных дам, осужденных за преступление против королевского величества.
Дойдя до конца прохода, он открыл еще один замок и, задерживая дыхание, вошел в королевские покои.
Король и королева спали как младенцы в огромной кровати с балдахином. На прикроватном столике в золотом подсвечнике горела свеча, освещая профиль короля Вильяма III, Владельца Черных Земель.
Тибо вдруг испугался, что государь приоткроет глаза и увидит, что он стоит около кровати с волшебной палочкой в руке. Дрожа, он снял защитную пробку и, держа колючку как стилет, ударил короля в толстое плечо. На его рубашке появилось пятно крови. Государь издал сдавленный крик, приоткрыл глаза, попытался приподняться на локтях и тяжело упал на подушки… заснув на целый век!
Разбуженная шумом королева Азена приподнялась с потерянным видом.
– Тибо! – пробормотала она. – Что вы делаете…
Она не успела завершить фразу, так как молодой человек уколол ее чуть выше левой ключицы.
– Вы сошли с ума! – закричала королева. – Что это…
Ее глаза закрылись, и она упала на простыни с открытым ртом.
«Вот дело и сделано!» – подумал Тибо, с которого пот лил градом.
Он поспешил уйти в тайный ход. Там он спрятал палочку под отломанной половицей паркета, где никто не станет ее искать. Он собирался вернуться за ней в свое время, а пока она надежно спрятана от цепких рук королевских полицейских.
Когда он вышел из туннеля, его ждал Дени де Монтовер, закутанный в плащ цвета тьмы.
– Дело сделано? – встревоженно спросил он.
– Да, – обессиленно прошептал Тибо. – Обе куклы спят крепким сном. Никакой врач не сможет их разбудить.
– Тогда идем, друг, – прошептал Дени. – На сегодня хватит. Ты должен отдохнуть, завтра нам придется играть комедию лучше, чем играют актеры королевского театра.
Они удалились, обходя те коридоры, где стояли часовые, и дошли до своих апартаментов, никого не встретив. У них получилось то, что называется идеальным преступлением.
Сообщество хитрецов
С самого утра всех облетела новость: король и королева спят слишком глубоким сном, и это кажется необычным. Взволнованный дворецкий отправился за придворным лекарем, который напрасно пытался разбудить государей.
– Они спят, – заявил безутешный лекарь министрам, которые собрались на пороге спальни. – Они словно впали в зимнюю спячку. Ничего не понятно. На их ночных рубашках были замечены пятна крови и следы от укола на коже. Словно…
– Словно их укололи волшебной палочкой, – закончил Огюстус Ларабеск, самый старый из мудрецов.
На него посмотрели с укором. Те, что помоложе, давно уже перестали верить этим старым россказням. Огюстус нес вздор, такое не могло произойти! Может быть, во дворец залетело какое-то насекомое и…
Премьер-министр наморщил лоб.
– Приведите астролога, – приказал он. – Он лучше нас разбирается в этих темных делах. Его мнение будет ценным.
Пришел астролог в съехавшем набок колпаке. Он на две секунды склонился над королевской четой, а затем заявил:
– Их усыпили с помощью сонной палочки. Колючки кактуса, наполненной сонным ядом очень большой силы. Король и королева не проснутся, пока чары не закончатся.
– Так, значит, это месть фей! – проворчал премьер-министр. – Принцесса не такая, как мы, и никогда ею не будет. Зря мы решили ее вернуть. Лучше было оставить принцессу в ссылке. Увы, королева не послушала моего совета.
Герцогиня де Марвифлор вторила ему.
– Должна признать, – прошептала она, – что девочка изо всех сил противилась моему обучению. У нее никогда не будет врожденного изящества настоящей принцессы. Мне часто казалось, что я обучаю манерам мартышку.
Хитрый Тибо де Шато-Юрлан начал во весь голос защищать Пегги Сью. Он знал, что его не послушают, но надеялся, что это заступничество послужит ему в нужный момент алиби.
«Бедный, – шептали придворные дамы, прикрывшись веерами, – любовь слепа. Его постигнет большое разочарование».
И все радовались, что скоро Пегги впадет в немилость.
Разговоры продолжались три долгих часа, а потом все быстро пришли к согласию, что во всем виновата Анна-София. Если бы не ее глупый каприз стать феей, король и королева не были бы заколдованы.
Ситуация приняла более тревожный оборот, когда Дени де Монтовер во время частной аудиенции поведал премьер-министру, что видел, как принцесса бродила ночью по коридорам…
– Она выходила из королевских покоев, – прошептал он, изобразив человека, помимо воли оказавшегося причастным к государственным тайнам. – Она… у нее в руке была волшебная палочка…
Министр стал белее своего кружевного жабо.
– Силы небесные, мальчик мой, – пробормотал он, – какое страшное обвинение, отдаете ли вы себе в этом отчет?
Дени де Монтовер закрыл лицо руками, великолепно разыграв замешательство.
– Знаю, – простонал он. – Но разве не мой долг защищать любимых государей?
– Разумеется… разумеется…
– Я не совру вам… Принцесса Анна-София напугала меня. У нее было дьявольское выражение лица и такая злобная улыбка, что на долю секунды я испугался за свою жизнь. Я спрятался за драпировкой… Палочка в ее руке блестела зловещим светом… Только утром страшная догадка пришла мне в голову. И вдруг я понял, что она делала одна ночью в коридоре.
Премьер-министр резко отодвинул кресло и начал ходить взад-вперед по кабинету. Капли пота блестели на его лбу. Он никогда не любил Анну-Софию… или, вернее, Пегги Сью (какое глупое имя!), и в глубине души не хотел передавать ей бразды правления, как того требовала традиция.
«Если бы я мог удалить ее от трона, – подумал он, – я продолжил бы занимать свою должность. Может быть, я даже смог бы стать регентом, пока относительно Пегги не будет принято решение.
Да, да… хорошая идея. Чрезвычайный трибунал объявит о том, что принцесса заколдована, а значит, неспособна управлять страной. Ее отстранят от власти… Сошлют в дальнюю провинцию, в крепость, где будут охранять день и ночь. Мы официально пожелаем ей выздоровления… только она никогда не выздоровеет.
А в это время я буду управлять королевством!» – сделал заключение премьер-министр, сам себе удивляясь, что оказался способен на такую хитрость.
– Молодой человек, – сказал он торжественным тоном, повернувшись к Дени де Монтоверу, – вы правильно сделали, рассказав все мне, и я хвалю вас за проявленную смелость. Я тотчас созову Совет Мудрейших, ситуация крайне сложная!
Дени поклонился, коснувшись ковра перьями шляпы. Он еле сдерживался, чтобы не рассмеяться.
Через десять минут он нашел Тибо в дальних апартаментах.
– Наше дело движется, друг, – прошептал он ему. – Этот глупый министр сделает за нас всю работу. Он уже видит себя регентом.
– Ну и глупец, – заскрипел тот зубами. – Его голова упадет первой!
– Тише, тише, – одернул его Дени, положив затянутую в бархат руку на предплечье молодого барона. – Мы еще не победили. Важно, чтобы ты продолжал играть роль влюбленного воздыхателя. Ты должен сначала с жаром защищать Анну-Софию… а потом, когда ее вина станет очевидной, ты сдашься, сломленный, в слезах. Придворные барышни будут расталкивать друг друга, каждая захочет быть первой, чтобы тебя утешить. Главное, чтобы никто никогда не пронюхал о нашем замысле.
Собрав чрезвычайное заседание Совета Мудрейших, премьер-министр спешно сообщил тревожную весть: принцессу заколдовали феи. Став одной из них, она погрузила своих родителей в колдовской сон, из которого они не скоро выйдут. Ей больше нельзя доверять. Она опасна! Если разрешить принцессе взойти на трон, она тотчас же отдаст королевство феям. Надо срочно действовать.
Мудрецы озадаченно переглянулись. Лишить принцессу законного права на корону – дело непростое. Если оно не выгорит, они лишатся головы…
Министр понял, что должен их расшевелить. Члены парламента были откормленными трусами, болтунами, привыкшими спать в перерывах между речами.
Став во главе длинного стола для совещаний, он воскликнул:
– Предлагаю незамедлительно арестовать принцессу, прежде чем она всех погрузит в сон: меня, вас… Над нами нависла угроза. Феи дали ей приказ нас уничтожить, и она будет действовать до победного конца. Ее состояние вызывает опасения. Надо срочно издать указ о ее временном смещении и сослать ее в соответствии с законом.
– Сослать… – завизжали мудрецы в полном ужасе, – чистокровную принцессу?
– А вы хотите уснуть на сто лет? – засмеялся премьер-министр. – Одумайтесь! Но как только мы изолируем принцессу, сразу станем ее лечить, лучшие ученые займутся ею. Они наверняка найдут способ снять с нее колдовство…
– В таком случае, конечно, – пробормотал самый старый из магистров. – Если это на благо королевства…
Через пятнадцать минут все министры проголосовали и подписали указ о заключении принцессы Анны-Софии ради безопасности государства.
Еще не высохли чернила на пергаменте, а премьер-министр уже позвал капитана гвардии, приказав ему поместить принцессу под арест.
– Тщательно обыщите ее покои, – приказал он, – чтобы найти эту проклятую волшебную палочку. И не выпускайте принцессу из комнаты. Она должна оставаться под арестом до начала процесса.
Из болтовни служанок Пегги и синий пес узнали о том, что короля и королеву усыпили, но когда они захотели расспросить придворных дам поподробнее, те с натянутыми улыбками стали избегать их под разными предлогами.
– Подозрительно, – прорычал маленький пес. – Такое ощущение, что я чумной. Видела? Можно подумать, они нас боятся. Странно. Все удаляются, как только мы входим в покои! Никто не смотрит тебе в глаза…
Девушка была того же мнения. Ее охватил страх. Как только она пыталась подойти к королевским покоям, двери закрывались, камергеры преграждали ей путь. Конечно же, они кланялись ей, но пот тек из-под их париков. «Они умирают от страха…» – поняла она. Она и сама начала бояться.
Ее худшие опасения оправдались, когда герцог де Шармоньер, капитан гвардии, склонился перед ней в самом галантном придворном приветствии, подметая паркет перьями своей шляпы, а затем заявил:
– Ваше Высочество, по приказу Совета Мудрейших мне поручено поместить вас под арест. Буду признателен, если вы пройдете в свои покои и позволите мне сопроводить вас, чтобы осуществить обычный в делах такого рода обыск. Поверьте мне, я очень этим опечален.
Пегги сделала шаг назад, оглушенная внезапностью обвинения. Она поняла, что стала жертвой организованного за ее спиной заговора, против которого она беззащитна.
В сопровождении вооруженных гвардейцев ей пришлось вернуться назад, в свои апартаменты. Придворные шептались при ее появлении. Некоторые дамы скрывали за веером торжествующую улыбку. Наконец-то! Они победили. Интриганку, иностранку скоро изгонят из дворца.
Дойдя до дверей покоев Пегги, капитан поклонился еще раз и попросил, стараясь избежать унизительного обыска, чтобы принцесса отдала ему волшебную палочку.
«Ах! – подумала девушка. – Так вот в чем дело… Я подозревала, что Тибо все расскажет».
Не догадываясь о краже иглы, Пегги направилась к секретеру и открыла потайной ящичек. Увидев, что он пуст, она вскрикнула от неожиданности.
Капитан поморщился.
– Я искренне сожалею, но Ваше Высочество не упрощает мне задачу… – произнес он огорченно.
И приказал своим людям перевернуть вверх дном все покои. Они стали энергично выполнять приказ, так что этот обыск стоил жизни нескольким статуэткам на камине.
Разгром, как легко догадаться, не принес никакого результата.
«Мерзкий Тибо украл палочку, – мысленно сказал Пегги Сью синий пес. – Только он знал, что ты прятала ее в секретере».
«Знаю, – вздохнула девочка. – Думаю, мы попали в переделку. От нас хотят избавиться».
«Да, – согласился пес. – Это подлый заговор. Надо готовиться к худшему».
Солдаты вышли и выстроились в коридоре, положив руки на рукоятки мечей, словно Пегги была бешеным зверем, готовым броситься на них в любой момент.
– Мы пленники, – сказала девушки. – Кажется, все во мне видят пособницу фей. Наши враги быстры на расправу.
Началось бесконечное ожидание. Пегги надеялась узнать подробности от служанок, но каждый раз, когда те приносили еду, их сопровождали гвардейцы, зорко следя за тем, чтобы они не раскрывали рта.
К счастью, с наступлением ночи кто-то поскребся в окно. Это оказался Антонен. Ему удалось обмануть бдительность охраны и, невзирая на опасность, по стене замка пробраться на балкон Пегги. Девушка поспешила ему открыть. Его ладони и колени были ободраны.
Рыжий мальчик рассказал о том, что случилось во дворце: отравление короля и королевы, Совет Мудрейших, предложения премьер-министра…
– Тебе придется нелегко, – заключил он с горечью. – Они хотят разделаться с тобой. Для премьер-министра это идеальный случай захватить власть, не утруждая себя государственным переворотом. И потом… Они тебя не любят. Ты не такая, как они. Они никогда не понимали, зачем Азена привезла тебя сюда.
– Как она поживает? – спросила Пегги сдавленным от волнения голосом. – А мой отец?
– Они спят… Ничто не сможет их разбудить еще целых сто лет. Королевские волшебники штудируют колдовские книги, пытаясь найти противоядие, но не надо строить иллюзий, феи более сведущи в ядах, чем они.
– А я? – тихо спросила Пегги. – Что они собираются сделать со мной?
– Приверженцы умеренных взглядов предлагают ссылку, заточение в крепости на границе королевства… Но прочие, более радикальные, требуют сжечь тебя заживо как колдунью и убийцу королевских особ.
Девушка вздрогнула. Синий пес тявкнул от неожиданности.
– А Тибо? – спросила она. – Как он ведет себя?
– Он большой хитрец! Изображает обманутого и подавленного случившимся влюбленного. Ходит по галереям замка в слезах, приложив платок к лицу, делает вид, что защищает тебя, неловко, как ослепленный любовью кавалер. Утешительницы уже толпятся за его спиной. Он неплохо ломает комедию, и все прекрасные дамы готовы пожалеть его, что только облегчает ему задачу. Все грязные дела он тайно заставляет выполнять Дени де Монтовера, своего неразлучного друга. Они вдвоем очень сильны.