Чондэ давно замерз, но не решался двинуться. С удобного поста под навесом автостоянки отлично просматривалась лавка Исина, карамельный свет и сам Чжан Исин за столом. В руках китайского волшебника Чондэ видел тонкую кисточку, кусал губы, пытаясь угадать рисунок, но чашку закрывал ящик с инструментами. Вот бы это был кот, заказанный Чондэ. Круглый черный кот со сложенными лапками-ручкой и забавной рельефной мордочкой. Чондэ хотел кота сонным, чтобы налитый в кото-чашку с утра кофе особенно вдохновлял. А Исин рисовал эскиз, быстро и ловко, заставляя Чондэ забывать про детали и просто смотреть. И сейчас Чондэ смотрел больше на сосредоточенного Исина, чем на кисточку в его руках. И почему-то до дрожи (или это от холода) боялся его потревожить. Однако, холод усиливался. Еще чуть-чуть, и придется ехать на вечеринку, куда его так уговаривал пойти Сехун. Появляться там замерзшим не хотелось. Чондэ огляделся в поисках магазина или кафе, но смирился с неизбежным и шагнул к двери мастерской.
— Добро пожаловать, — сказал Исин, не поднимая головы, — я думал, ты там до утра собирался стоять. Холодно?
— Очень, — честно признал Чондэ, подумал, но спросил, — ты меня видел?
— Ты маньяк.
— Вовсе нет!
Исин недоверчиво улыбнулся. Отложил кисточку, поднялся и снял с полки плед.
— Держи. Сейчас чайник согрею. Только у меня не очень много времени, у меня скоро встреча.
— У меня тоже есть планы на вечер, — заверил Чондэ, с трудом оставив при себе ревнивые вопросы, — я просто… м-м-м… мимо проходил.
Исин пожал плечами. Чондэ подкрался к столу, но был остановлен.
— Не смотри, я еще не закончил!
Теплые пальцы сжали запястье. Чондэ медленно повернулся, но Исин убрал руку. Скулы слегка порозовели. Чондэ захотелось немедленно прикоснуться к фарфоровой коже, поймать Исина и убедиться, что он настоящий. Увидеть новую чашку тоже хотелось, но Чондэ пообещал себе не расстраивать мастера.
— Не буду смотреть, — пообещал Чондэ и вместо стола подобрался к Исину, колдующему над чайником. Придвинулся и зачем-то подул на шею.
— Эй! — Исин дернулся, отступил и раздраженно прикрыл шею ладонями, — не трогай меня!
— Я же не трогал!
— Шею. Вообще не приближайся к моей шее.
Чондэ смотрел на открытые треугольным вырезом ключицы и чувствовал, что все чашки мира отходят на второй план. Даже те, что с котами.
— Пойдешь со мной, даже если придется тащить тебя за ногу, — сурово заявил Ифань и сдернул одеяло с Лу Хана, — подъем.
— Я устал и хочу спать.
— Семь часов вечера на дворе!
— Я простудился. Ужас, как болит горло, и жар… ОТВАЛИ! — Лу Хан с криком попытался увернуться от ледяных рук, которыми Ифань ухватил его за горло. — Ты что?!
— Нет у тебя жара. Вставай.
— Не хочу, — Лу Хан зарылся носом в подушку, — мне грустно и одиноко.
— Именно поэтому ты и идешь со мной! — Ифань бесцеремонно стягивал его с постели. Лу Хан притворился мертвым, поэтому с кровати свалился.
— Мой друг — идиот, — проворчал он, поднимаясь.
Попытался лечь обратно, но Ифань перехватил его.
— Я уже ходил в прошлые выходные! — возмутился Лу Хан, вынужденно уткнувшись лицом в плечо Ифаня, — и когда ты перестанешь пользоваться моим парфюмом?
— Это было по работе, — отмахнулся Ифань и потрепал его по голове, как щенка, — а сегодня Рождество! И это вечеринка наших друзей.
— Мы едва знакомы!
— И ты идешь со мной.
— Я не виноват, что тебе не с кем пойти! — Лу Хан завертел головой, — не лезь ко мне.
— Ты первый начал обниматься, — Ифань сжал его крепче, не позволив вырваться, — и если ты сейчас не начнешь собираться, я сам выберу тебе одежду.
— Ну уже нет! — Лу Хан оттолкнул его и шагнул в сторону ванной, гордо бросив, — мне нужен час.
— Полчаса и ни минутой больше. И мне есть, с кем пойти… — с запоздалой обидой протянул Ифань.
Устроился на постели Лу Хана и вытащил смартфон. Новых сообщений не было, но Ифаня интересовала история. И письменное доказательство того, что Ким Чунмён придет на эту рождественскую вечеринку. Даже с эмотиконом в конце.
Тао нетерпеливо переминался с ноги на ногу, поглядывал то на дверь, то на телефон. То на свое отражение, с сомнением разглядывая простые черные джинсы, майку и пушистый шарф.
— Надо было приодеться… — он в поисках поддержки оглянулся на Минсока, — или не надо было?
— В двенадцатый раз говорю, это просто вечеринка.
— Но ведь Рождество!
— Поэтому ты полуголый?
— Так хорошо видно руки. Зря я в зал хожу, что ли?
Минсок закатил глаза и шумно вздохнул.
— Ты распугиваешь людей. Каждый раз так стараешься выглядеть идеально, что выглядишь совсем отчаявшимся.
— Я люблю быть привлекательным! И это же рождественская вечеринка!
— Ну да. Как в тот раз, когда тебя позвали на горную прогулку, в чем ты пришел?
— Было удобно! И я совсем слегка простудился.
— Сосредоточься. И хотя бы на этот раз попробуй выглядеть уместно. Он наверняка придет с очередным дурацким рисунком. Ты же не хочешь, чтобы вы рядом выглядели странно?
Тао пожал плечами, в глубине души признавая правоту геге. Минсок с нежностью оглядел кофейню в последний раз, отключил центральный рубильник и шагнул к двери.
— Пошли. Я не хочу опаздывать из-за твоего нового друга.
— Но…
— На улице подождешь.
Тао обиженно поджал губы, подхватил любимую мотоциклетную куртку и шагнул к двери, которая раскрылась прямо перед носом. Сехун в распахнутом пальто и белоснежной рубашке (без рисунка) возник на пороге.
— Ого… — протянул Тао.
— Перебор? — растерянно спросил Сехун, оглядывая его с ног до головы, — я просто подумал, что Рождество ведь и надо бы приодеться…
Минсок хмыкнул. Тао бросил всё и сгреб Сехуна в объятия. Сехун не возражал.
— Брысь из моего кафе! — немедленно возмутился Минсок и грозно махнул связкой ключей.
Младшие сумбурно извинились и выбрались на улицу. Минсок демонстративно обошел парочку, шагнул к обочине и поднял руку. Из вереницы такси с красными огоньками вынырнуло одно.
— Эй, — Минсок обернулся, — пешком идете?
— Нет! — Сехун ухватил Тао за руку, — мы тут.
Увешанный гирляндами и электрическими снежинками дом сверкал. Чонин бегал по залу первого этажа, как заводной кролик, со всеми здоровался, обнимался и сиял ярче ёлки, на каждом круге успевая на секунду прижаться к плечу невозмутимо спокойного Кёнсу или хотя бы провести пальцами по его руке.
— Это Рождество или обручение? — поинтересовался Минсок, когда Чонин в очередной раз пролетел мимо, чмокнув Кёнсу в щеку на ходу.
Тот фыркнул.
— Он просто волнуется. Это первая наша большая вечеринка.
— Да ладно, мы же постоянно собирались у тебя.
— Да, но это было «у меня», — Кёнсу перехватил Чонина и остановил, предъявляя Минсоку, —, а сегодня это «у нас».
— Ага, — не вникая, кивнул Чонин и широко счастливо улыбнулся, порываясь снова куда-то сбежать.
Кёнсу закатил глаза и отпустил его, получив еще один быстрый поцелуй.
— А ты совсем не волнуешься? — Минсок наблюдал за единственной радующей его парой с удовольствием.
Эти двое точно заслужили счастливое Рождество.
Кёнсу пожал плечами.
— Все спланировано. Почти все знакомы друг с другом, скучать не придется…
Кёнсу глянул в сторону дверей и осекся.
— Что? — Минсок обернулся, чтобы проследить за взглядом.
Невысокий молодой человек ему лично был незнаком.
— Я идиот, — пробормотал Кёнсу, не глядя, выставил руку в сторону и немедленно поймал Чонина.
— Хён! — панически выкрикнул тот, понизил голос и наклонился к уху, — почему тут Бэкхён-хён?
— Мы же друзья, — Кёнсу оглядывал зал, - где?
— Лу-хён говорит по телефону, — мгновенно вспомнил Чонин, — на балконе.
— Отлично, сделай что-нибудь. Я пойду и отвлеку Бэкки-хёна. А… — он обернулся к Минсоку.
— Я отлично себя чувствую здесь, — заверил тот и обнял большой бокал айриш-кофе обеими руками, — подальше от драм.
— Не будет никаких драм! — уверенно заявил Кёнсу, обращаясь больше к взволнованному Чонину.
Минсок отсалютовал бокалом хозяевам вечера.
Он честно собирался просидеть все Рождество здесь, в уютном уголке. И появление очаровательного Чондэ не слишком обрадовало. В глубине души Минсок хотел бы увидеть еще раз Лу Хана, но с этим желанием он пока справлялся. В любом случае, Лу Хан где-то здесь, так что в любой момент…
— Минсок-хён, ты выглядишь еще лучше, чем в кофейне, — протянул Чондэ, устраиваясь рядом, — счастливого Рождества.
— Ага, — Минсок посмотрел на вновь прибывшего поверх бокала, — айриш?
— Уже есть, — Чондэ поднял свой, — за Рождество?
— Ага, — еще раз согласился Минсок, сделал глоток и с надеждой, что Чондэ заскучает, оглядел зал.
— Тут так уютно.
Минсок вздохнул. Легких разговоров вполне хватало на работе.
— Очень уютно, — без выражения сказал он. — Чонин с Кёнсу постарались.
— Ты знаком с владельцами? — Чондэ тихонько засмеялся и придвинулся ближе, — как интересно.
— А ты сам здесь как оказался?
Чондэ показал на Сехуна. Минсок кивнул. Увлеченный изучением рекламы и маркетинга, в последнее время друг Чонина стал чересчур общительным и даже рождественскую вечеринку наверняка собирался превратить в полевые ислледования. Вот Тао расстроится. Сам Минсок только пару часов назад выяснил, что «этот шумный балбес» молодой дизайнер, о котором часто говорит Чонин, и новое увлечение Тао — один и тот же человек. С Тао он этим знанием не делился, привычно предоставив возможность набираться опыта самостоятельно.
Минсок задумчиво оглядывал зал, пропуская мимо ушей почти все, что говорил Чондэ. Приятный голос звучал фоновой музыкой, изредка Минсок отвечал что-нибудь, когда улавливал вопросительную интонацию. Чондэ его пока не раздражал. Почему-то хотелось найти Лу Хана и убедиться, что он не спрятался опять в туалете, чтобы поговорить со своим печальным отражением. Кажется, у Минсока нет с собой достаточного запаса носовых платков. Внезапно, Минсок увидел и объект своих размышлений. Лу Хан стоял возле балкона со своим бесконечно высоким китайским другом. Минсок шумно отхлебнул айриш. Ифань что-то говорил Лу Хану, фамильярно приобняв за плечи, а Лу Хан не возражал, хотя довольным не выглядел. Минсок задумался, удастся ли ему при случае вырубить Ифаня, кивнул сам себе и почувствовал, как улучшилось настроение.
Чондэ убедился, что Лу Хан вот-вот посмотрит в их сторону, и с бархатным смешком положил руку на плечо Минсока. Поднял взгляд, чтобы полюбоваться реакцией Лу Хана, и глянул прямо в глаза Исину.
Тот только что вошел в зал с кем-то, незнакомым Чондэ.
— Ну, так нечестно… — пробормотал Чондэ, убирая руку.
Отодвинулся, забывая объяснить перемену в настроении, но Минсок даже не удивился, увлеченный наблюдениями за Лу Ханом.
— Так нечестно! — на ухо Лу Хану зашипел Ифань, не сводя разъяренного взгляда со спутника Чунмёна, — какого черта он пришел не один?
— Перестань меня слюнявить! — возмутился Лу Хан, уворачиваясь от жаркого дыхания, — с чего бы он пришел один?
— Я пригласил! — рявкнул Ифань, огляделся по сторонам и понизил голос, — он сказал, что придет.
— Он и пришел. Не понимаю, чем ты недоволен.
— Почему с ним эта бледная нимфа?! Кто это вообще? Почему я его не знаю?! Какого черта?
Лу Хан закатил глаза и выругался на китайском. Отвернулся от Чондэ, который уже убрал загребущие лапы от Минсока и почему-то выглядел расстроенным. Хорошо бы, Минсок его отшил. Жаль, что Лу Хан слишком далеко и не слышит их разговор… Китаец повертел головой в поиске чего-нибудь более радующего взор (например, бара), и застыл на месте. На другом конце зала под омелой целовались Бэкхён и новый стажер Лу Хана. Лу Хан машинально прикоснулся к горлу, там, где уже давно сошел след укуса. И внезапно впервые посочувствовал Чанёлю.
— Так и знал, что ты не был ни в каком баре!
Голос Ифаня заставил Лу Хана вздрогнуть.
— Я не обязан перед тобой отчитываться, — гордо заявил он.
— Тряпка. — Ифань толкнул друга локтем, не сводя недоброго взгляда со спутника Чунмёна, — иди и разбей ему лицо наконец-то.
— Кому именно?
— На твой выбор. Пойду, поздороваюсь…