— Ты несколько раз упоминала, что в Ис твоя магия брала верх. Что это было уже слишком, и поэтому тебе приходилось много пить. Но когда я отдал тебе магию, ты, похоже, хорошо справилась. Тебе не потребовался алкоголь, чтобы совладать с ней.
Она прикусила губу, нахмурившись.
— Верно. Я не уверена, в чём разница. Полагаю, ты помог мне разобраться, как обуздать свою магию с помощью земли.
— Думаю, дело не только в этом, Аэнор. Мне кажется, ты сама не считала себя способной управлять такой силой. И возможно, ты переняла это убеждение от окружавших тебя людей.
Она пожала плечами.
— Может быть. Меня всегда в чём-то подозревали, учитывая то, кем был мой отец.
— А что он сделал? Не верю, что всё настолько плохо.
— Он распинал на кресте всех, кто ему не нравился.
Я постарался сохранить бесстрастное выражение.
— Ну... кажется, ты пошла совсем не в него.
— Я очень на это надеюсь, чёрт возьми. Но к слову об управлении магией... однажды ты взял мою магию и сунул её в сосуд.
— Да.
— И ты можешь сделать это с любой магией, верно?
— Да. Я могу впитывать магию и заточать её в предметы. И могу возвращать её людям.
— Ладно, то есть... помнишь тех ведьм, которые на нас напали? Почему ты не мог просто выдрать из них магию?
— Сначала мне необходимо нейтрализовать носителя магии. Мне нужно, чтобы они неподвижно лежали на земле несколько минут. Когда я разрушил твоё королевство, ты ударилась головой. Ты была в сознании, но никуда не могла уйти. Именно так я забрал твою магию, — мысль зародилась в моей голове тёплым свечением, и я начал понимать, почему Аэнор расспрашивает меня об этом. — Ты хочешь использовать это как рычаг давления. Если очередная зимняя ведьма нападёт на нас, мы можем вырвать её силу и использовать это как преимущество. Только если она согласится исцелить тебя.
|
|
Её брови взлетели вверх.
— Я думала, что ты можешь получить магию и применить её, чтобы нейтрализовать моё проклятье. И может, даже найдётся способ снять твоё проклятье.
Я покачал головой.
— Я лишь сосуд для силы, так что нет. Я не могу использовать эту магию. Но я всегда могу воспользоваться ей, чтобы угрожать ведьме. Подчинись моим требованиям, иначе я отберу твою силу и заточу её в старый носок. А потом сожгу носок. Это гениально, Аэнор. Зачем заводить дружбу с ведьмой, если можно попросту угрожать разрушить её жизнь? Не знаю, почему мне раньше это в голову не пришло.
— Жалко, что нельзя разрушить кому-то жизнь и одновременно соблазнить её, да?
Обычно я не уделял такое пристальное внимание чьим-то эмоциям, но Аэнор явно была раздражена.
Между нами вновь воцарилось молчание. Обычно мне нравилось молчание, я даже стремился к нему. Я наслаждался паузой в разговоре, когда вновь мог слышать собственные мысли. Но вот что странно, мне не нравилось, когда Аэнор раздражалась из-за меня. Странно, потому что я примерно миллион лет вообще не заботился о том, кто что подумает.
А ей достаточно умолкнуть, и внезапно мне уже хотелось перевернуть мир вверх тормашками, чтобы это исправить.
Когда я увидел маленький белый огонёк, появившийся рядом, моё настроение только ухудшилось. Блуждающий огонёк, присланный моей бывшей женой, чтобы шпионить за мной. Присланный моим заклятым врагом. Моё сердце готово было выпрыгнуть из груди. Эта маленькая штука опять нашла меня, и значит, она знала, где я нахожусь.
|
|
И вот это снова... расплавленная ярость, гнев, нараставший в моём теле как лава, готовая извергнуться.
— Аэнор... — в моём тихом голосе звучали резкие нотки. — Возможно, нам представится возможность опробовать эту идею с ведьмами.
— Где? — прошептала она. — Я чувствую холодную магию, но не вижу их.
Я обернулся назад и осознал, что мы миновали нескольких из них в волнах. В тёмных водах я видел слабое серебристое мерцание ведьмовской магии и костлявую руку, поднимавшуюся из моря. Они в любой момент могут взлететь за мной в воздух.
— Мне нужно, чтобы ты поплыла, — тихо сказал я. — Как можно глубже в воде. Как думаешь, ты сможешь доплыть до дома Оссиана?
— Я моргена, — прошептала она. — Я могу плыть вечно. Может, я и промёрзну до костей, но я смогу продолжать плыть.
— Подожди, — я опустился ближе к морю и знал, что мне нужно выпустить её в воду. Но мне сложно было разжать руки. — Ты быстрее ведьм?
— Конечно. Я была быстрее при нашей последней встрече. А теперь я даже стала немножко сильнее.
— Хорошо. Встретимся у Оссиана. И если повезёт, со мной будет пленная ведьма, лишённая силы.
Я ненавидел это. Я знал, какая она сильная. Даже без её магии она умела выживать. Она последнюю сотню лет справлялась без магии. Сражалась с монстрами. Так почему я не мог заставить себя отпустить её?
Визг ведьмы сзади сообщил мне, что моё время вышло, нравится мне это или нет.
— Скоро увидимся, — прошептал я, и выпустил её в воду.
Я видел, как её тело скрывается под волнами, уходя всё глубже и глубже. И выпустив её из рук, я понял, в чём проблема, чем вызвано нежелание её отпускать. Когда её не было рядом, я вновь ощущал то пронизывающее чувство неполноты. Оно словно разбивало меня на осколки, как обсидиановое тело, разбитое магмой.
|
|
Я резко развернулся в воздухе. И тогда я увидел их, надвигавшихся на меня — целая орда ведьм. Драная одежда развевалась за их телами, серебристые волосы струились на ветру. Их глаза выглядели дикими, фанатичными.
Они служили своей богине, и она требовала верности. Она когда-то была моей женой. Они все хотели одного и того же: чтобы мои руки оборвали жизнь Аэнор.
Они никогда не оставят меня в покое, пока моя жизнь не закончится.
Ощутив морозец ледяной магии, покрывавший инеем мою кожу, я захотел превратить их всех в камни. Я был рекой крови, с грохотом нёсшейся с горы, я был фонтаном ярости. Боевые барабаны моей матери, Анат, стучали в моей крови. Я был штормом пламени, и я спалю всё вокруг себя. Я втопчу огарки в землю, шагая по своим врагам.
Когда огонь вырвался из моего тела, опаляя воздух, я испугался, что переборщил. Тела ведьм горели в воздухе столь интенсивным жаром, что они, должно быть, мгновенно погибли. Их пылающие испепелённые останки упали в море. Но...
Я же собирался оставить одну в живых.
Мои крылья били по воздуху, пылая, и я выругался, матеря самого себя. Я только что выпустил жар самих Помпеев.
Я всматривался в океан, отчаянно ища признаки жизни, магии. И мгновение спустя я увидел то, что искал — одинокую ведьму, поднимающуюся из моря.
Ничего ещё не потеряно. Её глаза светились ледяным гневом. Её холодная магия скользнула по моей коже, заставляя мышцы застыть. Я позволил жару немного выйти из моего тела, волнуя воздух. Но в этот раз я сохранял контроль. Я оставлю её в живых, чтобы получить то, что мне от неё нужно.
— Покорись мне! — мой голос разносился ветром. — Или прими ту же кару, что и твои подружки.
Она подлетела ближе, кружа возле меня в воздухе. Её синие губы шевелились, будто она говорила, но движения не совпадали с произносимыми словами.
— Я поклялась в верности одной богине. Древней. Твоей жене, твоей истинной любви.
— Она ни то, ни другое, — мой голос звучал так, будто тоже эхом отражался от моря.
Ведьма кружила всё ближе.
— Это ты должен покориться. Богиня требует этого. Убей свою наречённую и освободи себя. Если ты этого не сделаешь, то останешься проклятым. Ты не сможешь вознестись. Ты останешься заточённым в этом теле, и мы перетрём тебя в пыль. Мы втопчем твои развращённые останки в землю. Ты останешься здесь навеки. Будешь гнить в серной почве, где тебе и место. Твоя душа останется здесь, Салем, созерцая, как мир продолжает жить. Выхода нет. Нет, пока ты не отрубишь ей голову. Смерть Аэнор. Смерть твоей наречённой.
Я едва не задыхался от ярости. Когда она рванула ко мне по воздуху, я молниеносно быстро схватил её за горло. Если заставлю её потерять сознание, то смогу вырвать магию из её тела. И верну только тогда, когда она пообещает исцелить Аэнор.
Но пока я сжимал её горло и сдавливал трахеи, её губы шевелились и подёргивались. Это выглядело как предсмертные спазмы обезглавленной Горгоны, и я не сразу осознал, что она шепчет. Даже со сдавленным горлом она шептала. Её ледяная сила волнами прокатывалась по мне, и я уловил некоторые слова на языке фейри — ледяные слова, разносившиеся над морем.
«Наречённая... смерть... проклятье...»
Теперь её ледяные когти оказались в моей груди, распространяя мороз по крови. Такое чувство, будто по моим венам двигались ледники.
Она одерживала верх.
Разочарование раскололо меня надвое. Сейчас мне придётся убить эту ведьму, а значит, я ничуть не приблизился к нахождению лекарства от проклятья Аэнор.
Я позволил жару вырваться из моего тела пламенем Везувия. Но слишком поздно. Моё тело уже кристаллизовалось, пронизанное льдом. Холод расщеплял меня. Вот как я обращусь в пыль? Ледяной ужас закрался в мой разум. Сначала меня проморозят насквозь, затем разобьют на миллион крохотных кусочков. Она заставит своих прислужников втоптать меня в грязь... Моя душа останется здесь.
Но худшим было не это. Хуже всего знание, что я подвёл Аэнор.
Так это закончится, так это всегда заканчивалось. Разрушенный женщиной, которая давным-давно меня прокляла.
Я почувствовал, как подо мной открылся портал. И вместе с последним треском, расколовшим моё тело на куски льда, в моём сознании прозвенели её слова.
«Ты сделал свой выбор. Мы втопчем твои останки в грязь.
Аэнор умрёт в мучительных пытках, и это исключительно твоя вина».
Глава 34. Аэнор
Я вытащила себя из воды, мои мышцы обессилели от измождения. На каменистом берегу я смогла перевести дыхание. Мой взгляд не отрывался от коттеджа Оссиана, примостившегося на маленьком скалистом холме между сливовыми и вязовыми деревьями. Тёплый свет струился из окон. Я вздохнула с облегчением.
Мои конечности дрожали, когда я выпрямилась, потирая свои бицепсы. Очевидно, моя физическая форма была уже не той, что прежде, и я еле как ковыляла по камням. Когда я посмотрела на руки, желудок взбунтовался от вида тёмной магии, которая уже поднялась до самых плеч. Похоже, процесс ускорился.
В моём нутре взбунтовалась тошнота. Чем слабее я себя чувствовала, тем хуже становилось проклятье. Этот заплыв через океан всё ухудшил.
Без магии холод пронизывал меня до костей. Мои зубы стучали, и я бросила взгляд назад, надеясь увидеть Салема. Но я видела лишь звёзды, мерцавшие в небе. Из-за его отсутствия моё сердце сжималось.
Почему мне казалось, что что-то не так.
Я нахмурилась. Опять это чувство, будто связь между нами лопнула. Связь, которую я склонна была не замечать, пока она не исчезала.
Я покачала головой, пытаясь прогнать мрачные мысли. Может, это всё нервозность. Салем только что сказал мне, что он бессмертный король с неистощимой огненной мощью, и никто не мог ему навредить. Более того, я ощутила жар его взрыва сквозь волны. Он немножко опалил мою кожу — как фоморы, расколовшие землю. Ведьмы никак не могли пережить его мощь.
Через окно я услышала, как Джина напевает Suspicious Minds, и улыбнулась. «Моя школа».
Но когда я подошла ближе к двери, мою шею сзади начало покалывать, и появилось ощущение, будто за мной наблюдают. Может, это и было источником того мрачного предчувствия. Я резко развернулась, ища во тьме ведьм, но нашла лишь пустой берег. Волны бились о камни, вода блестела в свете луны.
Там никого не было. И всё же моё сердце забилось быстрее.
Я потянулась к дверной ручке. Может, я сначала проведаю Джину...
Звук перекатывающихся друг по другу камней заставил меня застыть как вкопанную. Я вытащила из сумки кинжал, до сих пор покрытый кровью Ришель, и медленно повернулась, оглядываясь по сторонам.
Я стиснула зубы, сканируя берег. Я не видела ничего, кроме сливовых деревьев Оссиана и мерцающей воды.
Затем я принюхалась к воздуху. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы распознать запах, но потом я поняла, что это такое. Миндаль и омытые морем камни...
Лир был здесь.
— Лир? — прошептала я.
Никакого ответа. Только я, сливовые деревья и тишина. Пение Джины раздалось вновь, в этот раз гавайская рождественская песенка Элвиса. Кажется, она по мне скучала.
Возможно, я становилась немножко параноиком. Я протяжно выдохнула, затем повернулась обратно к двери Оссиана. Когда я распахнула её, тепло помещения немедленно приветствовало меня. В очаге горел огонь, весь дом пах томатным супом.
— Аэнор! — закричала Джина, вскочив с дивана. Она побежала ко мне, протягивая руки.
Но в следующее мгновение её лицо исказилось.
— Сзади!
Ледяные когти полоснули по моей спине, заставив выгнуть позвоночник. Я в ужасе развернулась, по-прежнему держа кинжал в руке. Лезвие оказалось в шее ведьмы прежде, чем она успела вонзить когти ещё глубже в моё тело. Прежде, чем я даже успела осознать, что происходит.
Я едва не пропустила другую — ту, что влетела в комнату. Холодная как лёд магия рябью прокатилась по мне. Ведьма приземлилась на столе Оссиана, держа в руке нож странной формы. Его рукоятка была из слоновой кости и поблёскивала. Глаза ведьмы горели бледным светом, ужасающая улыбка расколола её лицо надвое. Белые волосы клубились в воздухе над её головой, мерцая бледно-голубым.
Я метнула кинжал, но она увернулась с пугающим проворством.
— Планы поменялись, — сказала она. — Ты убила нашего монстра, нашего змея, и теперь мы убьём тебя.
Мои пальцы дёрнулись. У меня закончилось оружие, а у неё нет.
— Джина, — прошептала я. — Убирайся с дороги.
Прямо за ведьмой я увидела светлые волосы Лира, и он направлялся к ней. Но ведьма замахнулась и метнула нож в меня, целясь прямо в сердце. Я застыла на мгновение... но Джина — нет.
Она бросилась передо мной, врезавшись в меня всем телом, и мы обе повалились на кухонные шкафчики.
Тёплый свет озарил её тёмные глаза.
— Я спасла тебя. Неплохо... — затем она резко втянула воздух, и её слова оборвались, а зрачки расширились.
«Чёрт возьми».
Я выглянула поверх её плеча и почувствовала, как мир закружился при виде ножа, торчащего из её тела сзади.
— Джина! — взвизгнула я.
Нож вонзился ей в спину, прямо под лопаткой. И теперь, когда боль отложилась в её сознании, она хватала ртом воздух. Она обмякла на мне, стиснув руками от страха. Моё сердце металось как дикий зверь, чистая паника проносилась по моим венам.
— Всё хорошо, Джина, — я старалась сохранять спокойный тон. — Думаю, никакие органы не задеты. Кажется, ты выбрала очень удачное место для ножевого ранения.
Я посмотрела вверх, проверяя, не собирается ли ведьма закончить начатое. Но обнаружила, что Лир перерезает ей горло ножом.
Я постаралась привести мысли в порядок, глядя на рану поверх плеча Джины. Это был не обычный нож, и кровь почему-то не вытекала. Вместо этого создавалось впечатление, что от раны расходится иней. Мне нужно вытащить это лезвие из неё.
— Держись, Джина, — прошептала я.
Я стиснула зубы и дрожащими руками вынула кинжал. Я ожидала увидеть окровавленное лезвие, но там оказался лишь слой инея. Это был странный клинок — из слоновой кости нетипичной формы. На самом деле, он походил на гигантский зуб.
Я принюхалась к воздуху, почуяв едкий запах и горечь, оседавшую на моём языке.
— Что случилось? — Лир стоял над нами, и его тень омрачала пространство вокруг.
— Ледяная ведьма ворвалась сюда и ранила Джину ножом, — мой голос дрожал, пока я произносила эти слова.
— Больно, — пожаловалась Джина.
Я посмотрела под её кофту и увидела, что странная, голубая как лёд магия по-прежнему оставалась там, как узоры инея на стекле.
— Это какое-то заклинание, — я едва могла связно думать. — Лир, ведьма мертва?
— Я отрезал ей голову и выбросил в мир ада, так что да, — ответил он.
Я прижала ладонь к спине Джины, словно пытаясь остановить кровотечение, хотя в этом не было смысла. Это магическая рана, а не обычное ножевое ранение. Мои руки не переставали трястись.
— Сильно болит? — спросила я.
Она чуточку отодвинулась от меня и покачала головой. Она выглядела ошарашенной, неспособной говорить.
«Аэнор. Думай связно. Думай логически».
Лир присел на корточки.
— Давай я попробую исцелить это.
Я по-прежнему держала Джину в объятиях. Лир прижал ладонь к её спине. Его тело озарилось золотистым светом, и я почувствовала покалывание его магии на своей коже. Джина выгибала шею, пытаясь посмотреть на рану. Я ощущала такую безумную панику, что единственное, о чём я могла думать — это то, как мне хочется повернуть время вспять и принять удар на себя.
— Что там происходит? — прохрипела Джина. — Моя спина кажется онемевшей. Как будто она умирает.
Лир покачал головой.
— Моя магия ничего не делает, — он взглянул на нож. — Что это? Зуб?
Обезглавленное тело ведьмы лежало распростёртым на столе, истекая тёмно-синей кровью. Отсветы пламени плясали на её скрюченных конечностях.
Этот едкий запах, эта горечь, вкус которой я до сих пор ощущала...
— Думаю, это зуб Олефеста, — я снова принюхалась к воздуху. — Ты чувствуешь этот горький запах? Так пах Олефест. И ведьма сказала «Ты убила нашего монстра». Думаю, клинок предназначался для моего сердца, и ведьма наверняка знала, что у меня не осталось магии.
Лир убрал руку от Джины и встретился со мной пронизывающим взглядом.
— Я не могу тягаться с магией Олефеста. На это способен только тот, кто принадлежит к роду Мериадок. Ты убила Олефеста. Ты единственная, кто смог ему навредить. Ты должна использовать свою магию.
— Но у меня её нет, Лир! — я сообразила, что он не в курсе случившегося. — У меня не было возможности рассказать тебе. Я не вернула свою магию. Мне пришлось убить Ришель.
Лир встал, затем выругался на древнем языке фейри, и этот звук шипением разнёсся по комнате.
— Я знал, что план Салема был пустой тратой времени. А теперь ты и твой человек обе умираете.
Джина захрипела, и от этого звука у меня кровь свернулась в жилах.
— Кажется, я не могу нормально дышать.
Моё дыхание вырывалось короткими резкими вздохами, и я по-прежнему давила на замёрзшую рану. Похоже, это ей совсем не помогало. Кажется, я лишь превращала свои пальцы в лёд.
— Зачем ты прыгнула под этот нож, Джина? — почему-то видеть её раненой было ещё хуже, чем пострадать самой. Я быстро исцелялась. — Ты человек. Ты легко ломаешься.
Она немного отодвинулась от меня, пытаясь самостоятельно сесть. Она выглядела такой напуганной, что мне захотелось снова обнять её.
— Ты всегда обо мне заботилась. Честно говоря, я это не продумала... — она закрыла глаза, поморщившись. — Если бы я всё продумала, я бы, может, отбила нож стулом, а не собственным телом.
— Давай хотя бы устроим тебя поудобнее, — Лир наклонился и взял её на руки, а затем отнёс к дивану. Он уложил её на зелёный бархат цвета мха — на живот, чтобы ей было не так больно — и аккуратно накрыл одеялом.
Я зажала рот руками, адреналин до сих пор курсировал по моему телу. Я обвела взглядом комнату, совершенно не понимая, что делать дальше. Если бы только у меня была магия, я бы сумела это исправить... я смогла бы справиться с магией Олефеста.
Дверь распахнулась, и я резко вскочила, готовая убить кого-нибудь. Но это оказались Оссиан и Шахар. Оссиан нёс бумажный пакетик с чем-то, по запаху напоминающим китайскую еду.
— Аэнор вернулась! Надо было брать больше еды.
Он не сразу заметил труп ведьмы под ногами и второе тело, развалившееся на его кухонном столе и заливавшее пол кровью.
— Так, какого хера?
Я запустила пальцы в свои волосы.
Шахар широко раскрыла глаза.
— Где мой брат?
Я сделала глубокий вдох.
— Ладно, вот вам краткий пересказ. Ришель мертва. Я не вернула свою магию. Я не знаю, что случилось с Салемом, и одна из этих ведьм пырнула Джину зубом Олефеста. Я могу её исцелить, но для этого мне нужно вернуть свою магию.
Шахар присела возле Джины, осматривая рану на её спине. Она провела кончиками пальцев по шее девушки.
— Тебе лучше действовать быстро. Думаю, у тебя есть несколько часов, чтобы всё исправить, прежде чем... ну, ты понимаешь.
Паника мурашками поднялась по моей шее, и я зажмурилась, стараясь думать.
Лир прикоснулся к моей руке.
— Мы можем вернуть твою магию за считанные минуты. Бейра пообещала вернуть её. Ты сможешь исцелить Джину.
— Ты хочешь, чтобы я доверилась ещё одной ледяной ведьме? После всего этого?
Я заметила, что Шахар подвигается к Лиру, глядя на него с живым интересом.
— Бейра тысячи лет провела в уединении, — сказал он. — Она не делала ничего, кроме изречения пророчеств. Она пообещала мне, что исцелит тебя. И если ты позволишь ей это сделать, ты сумеешь спасти Джину.
Мой взгляд не отрывался от Джины, которая положила голову на скрещённые руки и смотрела на меня с дивана.
— Она правда хочет вернуть мне мою магию? — спросила я. Заманчиво, но... — Раньше она хотела лишить меня магии. Помнишь ситуацию с ошейником?
Он нахмурил лоб.
— Она предвидела то, что случится — что Салем выпустит огонь. Что ты будешь с трудом контролировать свою силу. И эти вещи произошли. Но она знает, что твоё сердце чисто, и теперь ты можешь управлять своей магией. Помнишь, когда я послал тебя к Бейре в первый раз, она сказала, что ты чиста сердцем? Таков её вердикт, и он не изменился. Если бы у неё имелись дурные намерения, она убила бы тебя прямо тогда. Это было бы не сложно. Она на твоей стороне, Аэнор.
Я глянула на Джину, лежавшую на диване. Это только мне кажется, или её губы посинели?
Моё время на исходе.
Лир вновь нежно прикоснулся к моей руке.
— Ты вернёшься через десять минут. Твоё проклятье исчезнет, и с Джиной всё будет хорошо. Бейра — самая могущественная целительница среди фейри. Даже могущественнее Ришель. Она сказала, что отошлёт тебя обратно ко мне, как только ты будешь исцелена. Ты снова вернёшься через портал.
Моё сердце колотилось так громко, что мне казалось, будто его биение эхом отражается от стен. Похоже, мне придётся рискнуть ради Джины. А какие ещё есть варианты?
Я всмотрелась в светлые глаза Лира. Его тело светилось той слабой золотистой магией, и когда он выдержал мой взгляд, я почувствовала уверенность в одном: он пытается мне помочь. У нас имелись свои разногласия, но он заботился обо мне.
Это лишь шестое чувство, и этого оказалось достаточно, чтобы подтолкнуть меня к действию.
— Ладно. Давай отправимся к Бейре.
На его лице отразилось облегчение, и он повернулся, выводя меня на улицу.
— Я открою портал. Скоро всё закончится. Весь этот ужас. Ты сможешь вернуться к прежней жизни.
Боги, мне хотелось в это верить. Я последовала за Лиром на берег, отчаянно всматриваясь в небо в поисках Салема. Где он? Он уже должен был вернуться. И вновь то резкое чувство отсутствия — связь между нами нарушилась. Беспокойство съедало меня изнутри.
Лир нахмурился.
— Что ты ищешь?
— Салема.
Он тяжело вздохнул.
— Он бессмертный. С ним всё будет нормально. Тебе нужно беспокоиться о Джине.
Я потёрла свой нахмуренный лоб.
— Ладно. Найду его, когда вернусь. А если кто-нибудь ему навредит, я заставлю море расшибить этого кого-нибудь о скалы.
Лир уставился на меня, и я осознала, что говорю почти как Салем.
— Ладно. Слушай. Я оставлю портал открытым. Когда Бейра тебя исцелит, она вернёт тебя ко мне. Я присмотрю за Джиной здесь.
Он вновь отвернулся от меня, и я почувствовала тёмную магию, рябью выходившую из его тела, пока он произносил заклинание портала. Его светлые волосы разметались вокруг головы, подхваченные резким морским бризом. Янтарный свет струился из его широких плеч. Он сделал шаг к берегу, и перед ним открылся портал — ледяная вода, мерцавшая в свете звёзд. Я обхватила себя руками, глядя туда.
Лир жестом показал мне прыгать, и я подчинилась, задержав дыхание. Затем я погрузилась под ледяную поверхность.
Опускаясь ниже, я смотрела вверх на портал, и последние лучи магического света Лира скрылись. Когда свет наконец померк, в моей голове бурлил лишь один вопрос, подобный бушующим океанским волнам.
«Было ли это ошибкой?»
Глава 35. Аэнор
Я скользила всё глубже и глубже под воду, пока не уверилась в том, что мои мышцы промёрзли насквозь, а клетки тела начали лопаться.
Когда я наконец-то увидела лучи молочно-белого света, во мне осталось силы ровно для того, чтобы оттолкнуться ногами. Моя голова оказалась над поверхностью, ледяной воздух заклубился вокруг лица. Мои зубы стучали так часто, что я рисковала откусить себе язык.
Я осмотрелась по сторонам, ища Бейру, но мои мышцы настолько застыли, что у меня почти не осталось возможности двигаться. Я видела лишь вихри снега в воздухе да голые деревья её леса вдалеке. Они торчали из снега, словно чёрные скелеты, пронзая белый ландшафт.
— Б-бейра? — пролепетала я.
Она появилась из ниоткуда, и я почувствовала, как её когти царапнули по моему скальпу, когда она подняла меня из ледяной воды. Древняя Ведьма Зимы швырнула меня на снег, и я перекатилась, чтобы посмотреть на неё. Моё платье застывало льдом на коже.
Боги, мне нужен чёртов гидрокостюм.
Я посмотрела на неё с надеждой. Однако я забыла, какая она высокая — она возвышалась надо мной тремя с лишним метрами роста. Изящные узоры инея расходились по её синей коже, длинные белые косы спадали на костлявые плечи. Она была одета в белую изодранную одежду.
Я поднялась, обнимая себя руками.
— Спасибо, что встретилась со мной. Лир сказал, что ты можешь мне помочь... — я протянула свои заражённые руки. —...с моим проклятьем бога, — теперь проклятье двигалось уже по моей ключице, потихоньку подбираясь к сердцу.
Широко улыбаясь, Бейра поманила меня вперёд фиолетово-серым ногтем. Её единственный налитый кровью глаз моргнул.
Я сделала шаг вперёд, по-прежнему глядя на неё. Она растянет это надолго? Я хотела снова очутиться в тепле. Я хотела убраться отсюда.
Затем она заговорила своей странной, запинающейся речью, и этот звук эхом разносился над ледяным ландшафтом.
— Наказание.
Я сделала глубокий вдох, холодный воздух застыл в моих лёгких.
— Да, возможно, именно этим оно и является. Наказанием за мужчину, которого я убила давным-давно. Ты можешь помочь? — мои зубы стучали. — У меня время на исходе.
Улыбаясь, она кивнула. Затем облизнула свои длинные пожелтевшие зубы. Её язык был заострённым.
Она отвернулась от меня, и снег захрустел под её стопами, когда она побрела в сторону деревьев. Моё сердце ухнуло в пятки, пока я смотрела, как она уходит. Нам нужно куда-то идти?
Она остановилась и снова посмотрела на меня с той ледяной улыбкой на лице. И вновь фиолетовый ноготь манит меня следовать за ней. Она хотела, чтобы я присоединилась к ней в лесу деревьев-скелетов.
Я стиснула зубы, окидывая взглядом голые стволы. Глядя назад, я видела лишь обширную белую пустошь. Я думала, это всё быстро закончится...
Я хотела вернуться к Джине, к Салему. Я хотела знать, что со всеми всё будет хорошо. Но похоже, мне предстоит очередное испытание.
Я последовала за Зимней Ведьмой.
Между тонкими тёмными стволами в снегу что-то шевелилось. Воронки снежинок, волосы, завихряющиеся вместе с ними. Когда она приблизились, я начала различать, что это такое — женщины с белоснежной кожей и кроваво-красными глазами, изгибающиеся среди деревьев. Они носили короны из тёмных веток и безмолвно кружились как порывы метели, пока их светлые волосы развевались вокруг.
Я задрожала от того, какими зловеще тихими они были, несмотря на такое количество движений. Лир называл их лианан ши, и я вспомнила ощущение ядовитого языка одной из них, вспомнила болезненный яд, простреливший моё бедро.
Я бросила взгляд на портал, на его поверхность, покрытую обломками льда. Затем побрела вслед за Бейрой.
Всё это держалось на том факте, что я доверилась Лиру. Что, если мой инстинкт ошибся?
Я стёрла снег, залеплявший мне глаза, и сумев видеть нормально, заметила постройку среди деревьев. Выглядела она практически как покосившаяся гора камней, достаточно высокая, чтобы Бейра могла войти, но именно туда мы направлялись. Когда мы приблизились, я увидела в передней части примитивную дверь. Снег одеялом укрывал неровную крышу, из поверхности которой торчали шипастые палки.
Улыбаясь, Бейра повернулась ко мне. «Согреть меня для заклинания». Её слова шёпотом звучали в моей голове, голос сам собой раздавался в моём сознании.
Я кивнула, но ужас начинал расползаться по моей коже, как зимний иней. Я взглянула на небо, обнаружив лишь белизну и падающий снег.
Бейра снова поманила меня. Она хотела, чтобы я последовала за ней в этот дом, чтобы она не замёрзла. Единственное, что я знала о ней — это то, что она отчаянно одинока, жаждет компании. Нехватка любви заставила её увядать, как растение, поражённое болезнью.
Тьма дверного проёма в её доме зияла как огромная бездна, и я не хотела туда заходить. Но Джина нуждалась в том, чтобы я пошевеливалась.
Бейра опять поманила меня, и с колотящимся сердцем я сделала ещё один шаг вперёд. Если что-то пойдёт не так, придёт ли Лир за мной?