Когда на крыльях Салема и в его глазах вспыхнуло пламя, все мои надежды рассеялись. Он опять полоснул мечом по воздуху, размахивая им по дуге в какой-то дикой демонстрации своих навыков.
Я вздрогнула при виде его, и сердце сжалось в груди. Такое чувство, будто мой мозг не мог переварить то, что здесь происходило — что Салем был врагом. А в моём распоряжении имелся только маленький кинжал.
И всё же каким-то образом именно это и происходило. Он подбирался ко мне со смертоносной грацией, и если я позволю себе погрузиться в отчаяние чистого предательства, со мной будет покончено.
Я крепко стиснула рукоятку кинжала.
Все эти разговоры про «доверься мне, верь»... всё это растворялось как дым.
Кажется, он говорил что-то о том, что может быть для меня опасен... если он останется здесь слишком долго, то станет моей погибелью. Это не могло быть правдой.
Я отошла ещё на шаг, морщась, когда ногу прострелило болью.
Я полезла в мою маленькую кожаную сумочку, вытаскивая морское стекло, которое надеялась уже никогда не использовать. При этом я не отводила глаз от Салема.
Салем пристально следил за мной, его лицо выражало какую-то восторженную смертоносность. Он двигался в ленивом темпе, на его красивых губах играла жестокая улыбка. Над нашими головами собирались грозовые облака. Я мельком задумалась, не призвала ли я их сама своими слабыми остатками водной силы.
Ещё один шаг назад.
Как там сказала леди Ришель? Салем должен убить «монстра, терроризирующего нас». «Существо, которое стоит на нашем пути».
Правда врезалась в меня подобно кулаку. Это я была существом, стоящим на их пути.
Я наречённая Салема. С проклятьем он не может быть королём. И пока он не убьёт меня, он останется проклятым. В глазах леди Ришель я означала разрушение их королевства.
Слёзы жгли мои глаза.
— Я и есть монстр, так?
— О, наконец-то она поняла.
В этот момент правда вонзилась в мой мозг как пылающая стрела. Может, Салем и не хотел быть королём здесь, но если я выживу, это будет означать разрушение его истинного предназначения — стать богом.
Я пошатнулась, пятясь от него. Боль предательства раздирала меня надвое, отчего становилось сложно думать. Я верила ему.
Смех Ришель жемчужинами рассыпался по амфитеатру.
— Ты правда думала, что небесный король пожертвует всем ради тебя? Я видела, что ты его наречённая. Я видела связь между вами. Но этого недостаточно, не так ли, Аэнор? В земляном туннеле ты прожила больше времени, чем пробыла знатью. Ты ему не ровня. Вовсе нет.
Глаза Салема пылали огнём, и он опустил подбородок.
— Прости, лебёдушка. Но у меня есть предназначение намного важнее тебя, — он поднял руки к небу. — Ты же не будешь стоять на пути небесного существа, не так ли?
«Ах ты ж свинья».
Сложно было думать, когда тебе казалось, что твою грудь вскрыли, обнажив рёбра. Мне казалось, будто кто-то уронил меня с огромной высоты и разбил на мелкие куски. Я не могла дышать. На моей руке затрещала магия, значительно более слабая, чем нужно. Мои неконтролируемые эмоции бушевали, грозовые облака теперь полностью спрятали луну. По земле застучали первые крупные капли дождя.
К сожалению, мои силы моргены ничего не дадут против Салема. У него к ним иммунитет.
Я бросила панический взгляд на туннель, из которого вышла, гадая, не придут ли на помощь мои дружки-охранники, но вообще не видела их там. Может, чары уже выветрились.
Я даже не хотела, чтобы охранники спасли меня от смерти. Со смертью я встречалась уже много раз. Но я хотела, чтобы они защитили меня от того, что намного хуже: от предательства моего наречённого. Потому что меч может убить меня, но предательство поистине уничтожит ещё до того, как я упаду на землю.
Меня пронзило отчаяние. Я лихорадочно желала очнуться от этого кошмара. Всё это неправильно.
Салем подошёл ещё на шаг ближе. Он размахивал мечом, описывая им завораживающие арки. Дождь пропитал его белоснежную рубашку, и теперь я видела жилистое, мускулистое тело под нею. Я узрела его таким, какой он есть — ангельский воин, преисполненный божьим гневом.
И богам нет до нас никакого дела. Никогда не было.
«Ты действительно думала, что достаточно хороша для него?»
Я едва могла дышать, кипящая ярость душила меня.
Когда внимание Салема было сосредоточено на мне, создавалось такое ощущение, будто на меня лился согревающий свет звезды. А теперь мне казалось, что он швырнул меня в тёмную яму, изгнав. Я хотела вырвать его сердце и сбросить с утёса.
Мои мысли бесконтрольно метались. Я не могла быстро двигаться с раненой ногой.
— Салем, — мой голос надломился, когда я произнесла его имя, и я ненавидела это. Я ненавидела то, какой слабой я казалась; ненавидела то, что молила его не отнимать мою жизнь.
Нет. Я не стану думать о себе вот так.
Я не слаба.
Мама была фанатичкой в окровавленном платье, но кое в чём она была права. Она научила меня всегда полагаться на себя. Никогда ничего не ожидать от мужчин, потому что они каждый раз будут разбивать мне сердце.
И она не ошибалась, не так ли?
Та ненависть начала превращаться в чистый, холодный гнев. Ледяная злость загрохотала в моей крови на месте прежней магии, и мои мысли сделались ясными. Я крепко стиснула осколок морского стекла, обхватив гладкую поверхность пальцами.
Желание выжить взревело во мне, когда Салем сделал ещё один шаг со светящимися глазами. Теперь я уже вжималась в изогнутую стену. Я слышала, как Ришель над нами вопит, побуждая Салема нанести смертоносный удар, который оборвёт мою жизнь.
Я стиснула осколок, и когда меч Салема взлетел надо мной, я пригнулась. Я заблокировала боль в ноге и подобралась к нему поближе снизу. Я метила в его сердце морским стеклом, ударяя снизу вверх...
Его локоть так резко врезался в моё лицо, что челюсти хрустнули. Я с силой отлетела обратно в стену, затем упала в воду. Агония прострелила череп, как будто от удара меня пронзило молниями там, где его локоть встретился с моими костями. Я выронила морское стекло.
Из-за раненой ноги я была слишком медлительной, слишком неуклюжей. Я лихорадочно пыталась нашарить морское стекло в воде, но мои руки ничего не находили.
А меч Салема уже оказался возле моего горла, прижимаясь к сонной артерии. Он смотрел на меня с холодным осуждением бога, пока дождь стекал по его коже. Его глаза были цвета мрачных сумерек.
Моё сердце остановилось. Всё это неправильно. Само собой, всё это неправильно.
Мой наречённый вот-вот оборвёт мою жизнь, и весь мир как будто провалился в никуда.
Глава 25. Аэнор
Молния полыхнула в тёмном небе позади Салема, ударив в одну из разрушенных колонн. Даже под дождём крылья Салема горели огнём, и в воздухе вился тёмный дым.
— Жертва! — прогремел Салем. — Чтобы снять моё проклятье.
У меня всё ещё кружилась голова от удара в висок, и его голос звучал как будто издалека. Боль затуманила мой разум, но я не могла избавиться от чувства абсолютной неправильности. Действительно ли это Салем?
Как только я начну вставать, этот меч окажется в моей шее.
Сканируя своё окружение, я пыталась придумать новый план. Я находилась в центре полукруга. Не думаю, что Ришель могла видеть меня там, куда я упала, поскольку она находилась прямо надо мной.
«Думай».
Сложно думать, когда в моём мозгу звенело слово «преданная», словно зловещий реквием по нашей связи наречённых.
Дождевая вода струилась по резким линиям подбородка Салема, и на губах его играла лёгкая улыбка. Это всё для него забава?
Я могла представить, как я выглядела в его глазах — больная, с тёмной магией в венах. Мои голубые волосы льнули к голове, тело всё избито после драки с быком. И я съёжилась у каменной стены.
Аэнор Дахут, Свежевательница Шкур, Бич Нечестивых, не съёживалась.
Моя рука молниеносно взметнулась вверх, схватив Салема за запястье. Я резко впилась в его кожу, и он выронил меч в воду. Я вскочила, полоснув его по груди морским стеклом — но этот бл*дский инстинкт опять меня остановил.
Его рука схватила меня за запястье сокрушительной хваткой. Салем с такой силой сжал кулак, что я испугалась, как бы он не переломал мне кости, и я снова рухнула на колени в холодную воду.
Моё желание защитить его станет моей погибелью. Чёрт возьми.
— Аэнор, — одна из его бровей приподнялась. — Ты думала, что я откажусь от небес ради тебя?
Всё это так неправильно. Неправильно, как пересыхание морей и угасание солнца. Неправильно, как труп, гниющий не с той стороны стены.
Холодный дождь стучал по воде вокруг меня, струился по моей коже. Салем тысячи лет мечтал стать богом. И убить меня — единственный способ добиться этого. Он тысячелетиями мечтал о своём предназначении на небесах.
Сколько времени мы провели вместе? Считанные дни, не больше.
И всё же... Такое чувство, будто мой мозг ломался, будучи не в состоянии поверить в происходящее. Салем бы этого не сделал. Я что-то забываю, какую-то причину, по которой моё предчувствие верно.
Он сокрушал запястье той руки, которой я всё ещё держала морское стекло, но я не выпускала осколок.
Затем другая его рука стиснула моё горло, и Салем поднял меня за шею, впечатав в стену. Он давил мне на горло, но не настолько сильно, чтобы я не могла дышать. Мои ноги по-прежнему касались земли.
Всё, что ему нужно было сделать — это хорошенько надавить или выпустить свой огонь.
И тем не менее...
Он же этого не делал, так? Нет, теперь его мышцы начинали дрожать, челюсти крепко сжимались. Такое ощущение, будто он боролся с собой, и та улыбка уже пропала. Теперь его глаза полыхали чем-то похожим на ярость, когда он смотрел на меня. Его крылья пылали магическим огнём, яркие языки пламени контрастировали с темнотой ночи. Запах дыма и гранатов витал вокруг меня.
Ришель сказала, что она консультировалась с высшими силами, дабы получить инструкции... и эти высшие силы — его жена. Она каким-то образом прокляла Салема, и только она могла снять его проклятье.
Кем бы она ни была, она желала моей смерти. Завиток ужаса скользнул по моему телу.
Боги, помилуйте, я не могла допустить, чтобы это стало моей могилой. Аэнор Дахут, Бич Нечестивых — убита собственным наречённым, потому что у него нашлись дела поважнее, а она встала на его пути.
Обжигающая ярость расколола меня надвое.
Я этого не заслуживала.
— Аэнор, — в этот раз голос Салема надломился, когда он произнёс моё имя. И на долю секунды та холодная маска слетела, и я увидела там муку. Муку падшего мужчины, лишившегося смысла и рассудка.
Со своего сиденья над нами Ришель взревела:
— Принеси свою жертву, Король Салем! Избавься от своего проклятья! Только так ты сможешь исполнить своё предназначение.
Его пальцы по-прежнему крепко обхватывали мою шею, жарко обжигая мою кожу. Я смотрела в лицо падшего бога, в жертву которому принесли бесчисленное количество душ.
И всё же...
Я ещё жива.
К этому моменту Салем мог бы убить меня сотни раз, если бы захотел.
Горячая магия струилась из его тела, согревая меня.
Может, это не Салем — мужчина, который бродил босым после падения, который дивился пению птиц и свету зари. Мужчина, который чувствовал себя ужасно из-за убийства оленя и запер себя в клетке, чтобы спасти меня. Мужчина, который сказал мне довериться, положиться на него. Салем, которого я знала, не размахивал мечом, как придурок.
Мы жили в мире иллюзий и обмана. Но вот в чём дело — я либо доверяла ему, либо нет.
Я как можно сильнее пнула Салема коленом в пах, и его хватка на мне ослабла. Затем я вонзила морское стекло в его шею.
Кровь забрызгала меня всю.
Даже раненый он схватил меня за плечи, снова шарахнув о стену... совсем как бык. Его ладонь вновь очутилась на моей шее. Своим мускулистым телом он пригвоздил меня к стене, решительно стиснув челюсти.
Я не ожидала, что его рефлексы будут такими быстрыми, но ведь мне никогда и не приходилось с ним драться.
Я пробралась рукой в сумочку и крепче сжала пальцы на рукояти кинжала.
Его мощное тело прижимало меня, чуть ли не раздавливало. Его дымный аромат вился вокруг меня, и он сделал вдох, прикрыв глаза от моего запаха.
— Король Салем будет править бок о бок со мной! — голос Ришель разносился над ареной.
«Выжить».
Мои мысли были кристально ясными, и я понимала, что именно мне надо сделать. Тьма разбухала во мне, а вместе с ней и жажда крови, которая жила во мне с рождения.
Я вонзила кинжал в грудь Салема под таким углом, чтобы лезвие проткнуло его сердце. Теперь его хлынувшая кровь пропитала мою одежду. И пока я смотрела в глаза своего наречённого, держа кинжал в его груди, цивилизованная часть меня испарилась. Я рождена от союза двух убийц. Убийство давалось мне естественно.
Я вытащила кинжал, и Салем отпрянул назад, словно оглушённый. Я с силой пнула его в грудь здоровой ногой, и он упал в воду.
Леди Ришель думала, что я монстр.
И знаете что?
Так и есть, бл*дь. И именно поэтому я до сих пор жива.
Боль кричала в моей ноге, но я прикладывала все усилия, чтобы её заблокировать. Я повернулась, подпрыгнув и ухватившись за край изогнутой стены надо мной. Зарычав как дикий зверь, я подтянулась вверх. Толпа завопила, когда я очутилась на одном уровне с леди Ришель и её каменным троном.
Я представляла, как я выглядела в её глазах — шлюха-оборванка, залитая кровью падшего бога. Голубые волосы липли к моей голове, в руке блестел кинжал. Я хромала и явно выглядела безумной
Я была её монстром.
И я здесь для того, чтобы оборвать её жизнь.
Она подняла руки в воздух, чтобы ударить по мне магией, но я с силой вонзила кинжал в её сердце. Затем ещё раз в горло, на всякий случай, и снова вытащила лезвие.
В отличие от Салема, она не могла пережить такое оружие. Её глаза выпучились, она схватилась за сердце, а потом безвольно повалилась на пол.
Толпа взревела, наверняка требуя моей крови. Аэнор, истребительница ведьм. Монстр.
Прежде чем они успели накинуться на меня, я развернулась и прыгнула. Я метила в объятия Салема, надеясь, что они будут открыты для меня.
Потому что временами падение — это прыжок веры.
Глава 26. Аэнор
Действительно ли я думала, что древний бог-воин вроде него откажется от всего своего предназначения ради обычной фейри вроде меня?
Да, честно говоря, я так думала. Я по-прежнему так думала.
И когда Салем протянул руки, чтобы поймать меня и обхватить за рёбра, я почувствовала себя так, будто свет звёзд вновь пролился на меня.
Я врезалась в него, и он обхватил меня руками. Когда он крепко прижал меня к себе, за его спиной расправились крылья. Одна ладонь поддержала меня под попку, вторая тесно обвила за талию. Я без раздумий обхватила его ногами за пояс и спрятала окровавленный кинжал в сумочку.
Пальцы Салема напряглись, отчаянно впиваясь в моё тело. Выражение его лица кардинально изменилось, утратив то холодное безразличие и превратившись в нечто свирепое и первобытное, точно он хотел поглотить меня. Вокруг нас толпа продолжала вопить, их крики эхом отражались от скал. Они спускались со своих каменных сидений и бежали к нам.
— Аэнор, — когда Салем произнёс моё имя, это прозвучало как тихая молитва.
— Нам нужно уходить, — сказала я. — Немедленно!
Крылья Салема захлопали по воздуху, и мы поднялись в дождливые небеса. Он держал меня так крепко — хваткой тонущего человека, цепляющегося за спасительную верёвку.
Я испустила протяжный, медленный вздох, безмолвно благодаря богов за то, что не ошиблась, доверившись ему.
Но на протяжении всего боя это присутствовало где-то там, под морем моей паники. Тот крохотный проблеск света в уголке моего сознания, говоривший мне, что с Салемом что-то не так. Что на самом деле это не он.
Сначала дело было в том, как он двигался по яме со своим мечом, полосуя воздух и красуясь. Это не в его стиле. Когда Салем хотел кого-то убить, он убивал. Он не баловался показухой. Кто-то контролировал его, устраивал шоу. И ещё тот факт, что он за это время миллион раз мог бы спалить меня дотла.
И что самое важное, до меня дошло, что Салем по-прежнему мог контролировать мой разум. Если бы он хотел моей смерти, он мог бы внушить мне шагнуть прямо на его меч или прыгнуть со скалы.
Я на мгновение уткнулась лицом в изгиб его шеи, переводя дыхание. Под нами пронзительные вопли толпы переполняли воздух, и здесь они почему-то казались ещё более оглушительными.
Молния сверкнула в небе. Фейри Двора Шелков заполонили арену, и их крики разносились всюду как птицы.
Крылья Салема хлопали в мерном, неторопливом темпе. Я старалась дышать глубоко, в одном ритме с ними.
— Аэнор, — прошептал он.
Буквально секунды назад я была близка к тому, чтобы оборвать его жизнь. Теперь одна из моих ладоней накрывала его щёку.
Красные реки струились по его шее и спереди рубашки, где я пырнула его. Кровь пропитывала моё платье, смешиваясь с ледяным дождём. Наши губы находились достаточно близко, чтобы я могла поцеловать его, если бы захотела, а Салем по-прежнему смотрел на меня тем обжигающим взглядом. Было в его глазах нечто затравленное, и они сменили цвет с красного на сумрачно-синий.
— Объясни мне, что только что произошло, — сказала я. — У меня есть свои теории, но я хочу услышать это от тебя.
Салем испустил вздох, полный страданий, и уткнулся лицом в мою шею. Его дыхание согревало моё горло.
— Я едва не убил тебя.
— Я знаю. Я там была. Но расскажи мне, как всё было с твоей перспективы.
— Леди Ришель контролировала мой разум — так же, как я могу контролировать твой. Думаю, это всё вино, которое я выпил. Она полностью завладела мной, повелевая моему телу делать то, что ей хотелось. Честно говоря, ей это удавалось намного лучше, чем мне — она искусный кукловод. Должно быть, ты догадалась об этом, Аэнор? Когда ты убила её, ты разрушила чары. Ты же знала, что я бы никогда не навредил тебе по своей воле, верно?
— У меня возникали некоторые моменты сомнения.
Он согнул крылья, пролетая над лесом Маг Мелла. Его голова по-прежнему покоилась между моей шеей и плечом.
— Когда она заставила меня ударить тебя локтем...
— Я пырнула тебя ножом, — сказала я, и гордость требовала, чтобы мои умения были признаны.
— Да. Но Аэнор, ты с самого начала должна была знать, что я бы не стал размахивать мечом как пафосный недоумок.
— Это действительно вызвало у меня вопросы.
— С моей стороны было глупостью пить то вино. Я так старался произвести нужное впечатление, сыграть свою роль, что позволил себе быть беспечным.
Мои мокрые волосы хлестали меня по лицу из-за скорости нашего полёта. Я посмотрела вниз, на землю под нами, и сердце ухнуло в пятки. Мы стремительно летели над деревьями, как будто по какой-то зигзагообразной территории.
— Стоять в стороне, пока глаштин атаковал тебя... я кричал в своём сознании, когда эта тварь нападала на тебя. Такое ощущение, будто из меня ещё раз выдрали душу, — его голос звучал так тихо и тускло. — Я хотел всё сжечь. Я хотел сначала воспламенить глаштина, а потом схватить леди Ришель за горло и медленно поджарить её на огне горящего монстра, пока люди её двора смотрели бы на это.
Я прочистила горло.
— Это... один из возможных вариантов.
— Но я мог лишь стоять там и как идиот размахивать мечом в воздухе.
Вблизи рана, зияющая в его шее, поистине шокировала — я точно рассекла вены. Будь он смертным, он уже скончался бы. Я взглянула на грудь, где полоснула его по рубашке возле сердца. Его кровь быстро вытекала из раны. В моём горле встал ком. Любой другой уже умер бы.
— Леди Ришель сказала, что ты не можешь вознестись на небеса с этим проклятием, и единственный способ избавиться от него — это убить меня, — сказала я. — Я знаю, что она играла со словами, но в конце она весьма точно подметила. Это единственный способ воплотить твоё предназначение.
Салем содрогнулся.
— Аэнор, мне нужно опустить нас. Это не самая удобная поза для полёта. Особенно с тем уроном, который ты нанесла моей шее и сердцу. Не то чтобы я жаловался.
— Ты нарочно меняешь тему?
Дождь хлестал по нам, но его крепкое тело ощущалось таким идеально тёплым.
— Когда ты спрыгнула с того каменного балкона, вся в крови... не уверен, что я когда-либо видел что-то более прекрасное.
— Интересные у тебя вкусы.
— Я до сих пор теряю много крови. Мне нужно где-нибудь приземлиться, чтобы восстановиться. А потом мы улетим на моих крыльях.
Салема хаотично мотало в разные стороны по воздуху. Я крепко вцепилась в него, обхватив ногами его талию точно так же, как ещё недавно обхватывала быка. И мне опять казалось, что от этого зависит моя жизнь.
Я глянула через плечо. Мы улетели недалеко. Более того, мы по-прежнему кренились к земле над Маг Меллом. Такое чувство, будто мы устремлялись к огромному замку, который венчал гору Маг Мелла.
— Держись, — прошептал Салем мне на ухо. — Я занесу нас внутрь.
Он согнул крылья, и я вцепилась в него как можно крепче, пока по нам хлестал штормовой ветер. Волосы били меня по лицу, но я украдкой покосилась туда, куда мы направлялись... и создавалось такое чувство, будто мы летим прямиком в одну из башен.
Моё сердце сжалось от того, как стремительно мы к ней приближались.
— Салем, ты контролируешь этот полёт?
— Очень на это надеюсь, бл*дь.
Его крылья сместились, тело согнулось, и мы взмыли вверх, едва не врезавшись в башню. Крепко сжимая меня, Салем перелетел через парапет и еле как сумел грациозно приземлиться на пол в башне.
Дождь сделал камни вокруг нас скользкими. По-прежнему находясь в его хватке, я несколько секунд переводила дыхание. Салем разжал руки и бережно поставил меня на ноги.
Я невольно сделала паузу, осматривая вид вокруг нас. Отсюда открывался обзор на весь Маг Мелл: под замком опускались скалистые утёсы, обширные леса простирались до самых берегов.
По одну сторону от замка находилась деревня — та, что состояла из деревянных зданий со скошенными крышами, теснившимися вдоль петляющих дорожек. Проблески света согревали окна, и я ощутила острое желание очутиться в тёплом доме и закутаться в одеяло.
Наступив на больную ногу, я резко втянула воздух и поморщилась. Без всего того выброса адреналина на арене в моём бедре расцвела боль.
Салем нахмурился.
— Твоя нога сломана?
— Я не уверена. Бедро адски болит, но я не знаю, что именно с ним случилось. Глаштин шарахнул меня о камень.
Он наклонился и подхватил меня под колени, опять перенося через порог как невесту.
— Видимо, я не могу исцелить твоё проклятье, но могу вылечить сломанную ногу.
Мы подошли к деревянной двери, и Салем немного перехватил меня, чтобы освободить одну руку. Он прижал ладонь к двери, и из кончиков его пальцев полилась тёплая магия.
Дверь распахнулась, открывая тёмный и сырой лестничный пролёт. Салем спустился со мной на руках по одной лестнице и вошёл в коридор. Каменные стены прерывались узкими окнами. На улице сверкали молнии, краткими вспышками озаряя коридор через стёкла. Тёмные шипастые лозы вились по камням, переплетаясь со мхом. Выглядело всё так, будто природа начинала отвоёвывать власть над замком.
Пока шаги Салема эхом отдавались от камня, я невольно задумалась, что случится, если нас найдёт сумасшедший Король Тетра.
Глава 27. Аэнор
— Ты помнишь дорогу? — спросила я.
— Думаю, да. Вроде как, — пробормотал Салем, сворачивая на винтовую лестницу. Казалось, что мы спускались целую вечность. — Я просто ищу свою старую спальню.
— Что, если где-то здесь притаился Король Тетра?
— Ну, тогда мне придётся избавить этого раскисшего мудилу от страданий.
Добравшись до замшелой двери, встроенной прямо на лестнице, Салем остановился и прижал ладонь. В следующее мгновение дверь со скрипом отворилась. Я едва могла что-либо видеть во тьме этого нового помещения, пока очередная молния не осветила всё вокруг.
В этой вспышке я мельком увидела высокие окна и каменные колонны. Здесь воздух пахнул почвой, мхом и дубом, а над всеми этими земляными запахами витал сладкий аромат колокольчиков. Когда за окном снова полыхнула молния, я увидела, что на отдельных участках пола проросли полевые цветы и папоротники.
Салем опустил меня на огромную кровать с четырьмя столбиками, затянутую мхом. Я прислонилась к изголовью, а он сел на край и положил ладонь на моё бедро. Другую ладонь он прижал к моей груди, и жаркая магия полилась из его руки, струясь сквозь мои рёбра.
Наклонившись поближе, Салем прислонился своим лбом к моему.
— Мне нравится, что ты в моём старом доме, даже если над этим местом нужно хорошенько поработать.
Его успокаивающая магия растекалась по моему телу, и я почувствовалась, что расслабляюсь впервые за довольно долгое время. Салем распалял воздух вокруг меня, и от этого дождевая вода на моей коже тоже согрелась. Я хотела спросить, почему он так решительно настроен уйти, если ему нравилось видеть меня здесь. Но между нами по-прежнему стояла фантомная женщина. Его тайная жена.
— Похоже, нам надо найти тебе новую ведьму, раз предыдущую ты зарезала, — сказал он.
— Она сама напросилась.
— Я бы тоже так сказал. Жаль, что я не контролировал её разум. Ты бы уже была исцелена, — Салем убрал ладонь с моего бедра и провёл пальцами по предплечью. — Но проклятие выглядит чуточку получше. Она замедлила его продвижение, и теперь мы знаем, что ведьме по силам его исцелить. Просто надо найти кого-нибудь столь же могущественного.
— Это выиграло нам время.
Меж его бровей пролегла складка.
— Я думаю, что ты вновь должна стать королевой, Аэнор.
— Ты реально зациклился на этой идее, да?
— Так я буду знать, что ты защищена.
Я много раз думала об этом. Я представляла себе церемонию.
— В моей семье, семье Мериадок, была легенда. Там была статуя, древняя как сам Ис. Это резьба по камню, изображающая первого короля Ис, Карадока Корнуэльского. Легенда заключалась в том, что любой, кому удастся поднять корону статуи и водрузить на свою голову, будет признан истинным правителем Ис. Никто никогда не пытался это провернуть, но я всегда представляла, как беру каменную корону со статуи, надеваю на голову и потом шествую по улицам Ис. Вот только Ис больше не существует.
— А что насчёт Нова Ис?
Я прищурилась.
— Ты превратил эту статую в обломки. Я бродила по руинам Ис в поисках каменного воплощения Карадока, снова и снова, но всё пропало. Моё наследие обратилось в пыль. И они думают, что я — причина, по которой Ис затонул.
Глаза Салема сверкнули глубоким синим цветом.
— О, — ветерок ерошил его тёмные волосы. — А когда ты была маленькой девочкой, — тихо произнёс он, — ты хотела править Ис?
— Да, когда я была ребёнком, — в моём сознании промелькнул образ, как я стою на краю утёса в Ис. — Я делала себе короны из полевых цветов и вплетала в них ракушки. И я говорила другим детям, что они должны прислуживать мне. Боги, неудивительно, что у меня не было настоящих друзей, — я вздохнула. — Я бы спросила тебя, чего ты хотел в детстве, вот только ты никогда не был маленьким мальчиком.
— Нет. Я начал свою жизнь на Земле как взрослый сломленный мужчина, — его глаза встретились с моими — яркие пламенные оттенки во тьме. — Королева Аэнор... что ж, ты будешь моей королевой до конца моих дней.
— Вот как? — я покачала головой, когда другое старое воспоминание расцвело в моём сознании. — Знаешь что? Не думаю, что я хотела быть королевой. Я думала, что должна этого хотеть, поэтому играла свою роль. Я хотела мира и тишины. Я недостаточно идеальна, чтобы быть королевой. Во мне много недостатков; и мне нравилось находиться в присутствии других несовершенных вещей.
— Например?
— Возле одного из утёсов рос корнуэльский дуб. Он был корявым, согнувшимся от ветров, покрытым наростами, и я его обожала. По одну сторону были зазубренные скалы, выходившие к морю, но с другой стороны росла мягкая трава. Мне нравилось забираться под него в поисках умиротворения и тишины, и я брала с собой книгу. Я очень часто засыпала там.
— То есть, вместо статуса королевы тебе хотелось заботиться о корявых деревьях?
— Я бы с удовольствием. И я помню, что мне хотелось стать пекарем. Я бы пекла самые расчудесные корявенькие тортики.
Когда мои глаза начали адаптироваться к темноте, я смогла различить идеальные черты его лица и лёгкую улыбку на губах.
— Думаю, единственная абсурдная вещь в твоих словах — это заявление, что суверены должны быть идеальными. Зачастую они — полная противоположность идеала.
— Наверное.
— То есть, ты годами пекла свои комковатые торты?
Его целительная магия струилась по моим конечностям, горячая и покалывающая. Моя шея выгнулась сама собой, когда я поддалась этому удовольствию.
— Пока что нет. Но ещё есть время научиться, Салем. Когда мне исполнится сто шестьдесят лет, я сделаю самый прекрасный и неряшливый торт, который видел этот мир. Я украшу его лютиками и аконитом изумительного оттенка индиго.
— Оба ядовитые. Мне нравится твой стиль — красота и смерть в одном флаконе.