Итак, мы переходим к теме развития в себе своих духовных способностей. Есть два разных пути. Есть путь, открытый нам Церковью, накопившей большой опыт духовного воспитания человека. И другой путь – своевольного познания и тренинга в себе своих духовных сил и способностей. Таковы развитие экстрасенсорных способностей, экстраординарное познание духовных тайн. Это вопрос о норме и патологии в духовном развитии. Определяющим критерием является то, на что направлены развитие и познание. Если на самоутверждение, увеличение своей мощи, силы, власти – тогда это путь к человекобожеству, когда человек хочет сделать из себя бога. К несчастью, эта тенденция в наше время достигла апогея. Такова суть падения: ангел, отпавший от Бога, хотел сам стать как Бог. Вслед за Люцифером отпала часть ангелов, захотевших своей мощи и не захотевших послушания Богу. И в этом же был соблазн змия нашим прародителем: «Будете как боги» (Быт. 3,4). С этого самообожествления началось падение, начались болезни, смерти, злодеяния. Поэтому путь возврата человека к Богу прямо противоположен: это самоотречение, отказ от своеволия, послушание. Церковь ведет человека путем послушания. По словам апостола Павла, сила Божия в немощи совершается (2 Кор.12.9). Духовную силу, духовное водительство человек получает только в отказе от своего: от своей воли, от своей силы и мощи. Пределом этого является мученичество, когда через страдание и смерть человек приобретает всепобеждающую духовную силу.
Развитие экстрасенсорных, магических способностей, жажда экстраординарных знаний – это непослушание, своеволие. К таким людям относятся слова Господа, вопрошающим у него: «Господи, не Твоим ли Именем мы пророчествовали, не Твоим ли Именем многие чудеса творили?» И ответ был таков: «Я никогда не знал вас, отойдите от Меня, делающие беззаконие» (Мф. 7.23). Своевольное проникновение в тайны Божий – это и есть беззаконие людей, которые своими силами хотят стать как боги. Такие люди легко делаются одержимыми, потому что они становятся жертвой темных сил, их активными служителями. Путь правый, духовный – это путь самоотдачи и духовного послушания.
Л.: Встречаются случаи тяжелых психических заболеваний, когда люди, изначально здоровые и без патологической наследственности, начиная заниматься оккультизмом или подобными вещами, вдруг сходят с ума, у них открываются «голоса », появляются неадекватные страхи, астения.
А.: Это и есть тот случай патологии, когда человек вроде бы хочет добра, но он не понимает, что идет самовольным путем, и, с одной стороны, стремление к духовности, а с другой – неправый путь – приводят к патологии. Однако болезнь – это очищение. Она не дает человеку дальше творить зло.
ОТВЕТЫНА ВОПРОСЫ
О.: С точки зрения религии болезнь – следствие греха, и исцеление от болезни – в покаянии. Каково отношение религии к врачебному вмешательству в процесс болезни и смерти?
В чем заключается покаяние и как покаяться, чтобы сохранить чувство человеческого и духовного достоинства, не превратив этот процесс в самобичевание?
Чем отличается терпение от терпимости?
А.: Болезнь – следствие греха. Врачи лечат телесную сторону человека. Если Господь благословит, будет помощь и от врача. Духовный человек стремится, прежде всего, к исцелению души. Он прибегает к таинству покаяния. Самобичевание не есть покаяние. Для того чтобы было покаяние, нужно верить в милосердие Божие. Господь не отвернется, даже видя бездну греха. Самому видеть свою греховность можно только в свете присутствия Божия, в свете Его любви. Когда человек соприкоснулся с этой любовью, он уже не хочет повторять греха. Покаяние – это осознание мерзости греха и желание его больше не повторять.
Терпимость к другим людям – это следствие покаяния. Чувство терпимости возникает, когда человек видит свой грех и понимает, как трудно от него освободиться. Он уже терпимо относится к слабостям ближнего.
Вспомним заповеди блаженства: «Блаженны нищие духом» (Мф. 5.3). Что это значит, «нищие духом»? Чем нищий отличается от бедного? У бедного что-то все-таки есть. Есть свое. А вот нищий, получив подаяние, считает ли его своим? Не считает. Ему дали, это не его. Нищий – это человек, у которого нет ничего своего, который ничто не считает своим. Хорошее, что в нем есть, он приписывает не себе, а Богу, это дар Божий. Все хорошее – это от Бога. «Всяк дар совершен свыше есть». Человек, который ничего не считает своим, – он нищий. А бедный что-то свое имеет – и он уже не блажен. Блажен тот, кто ничего не приписывает себе и ничего не считает своим: способности, дарования, богатство он приписывает Богу и за все благодарит Бога. Все принимает как благодать и милость Бо-жию. Такой человек действительно блажен.
Он и не боится ничего потерять, он не скаредничает. Эту заповедь блаженства можно сопоставить с притчей о юноше, который пришел ко Христу и спросил, как наследовать царство Божие. Господь сказал, чтобы он продал имение свое и раздал нищим. Но юноша «отошел с печалью», потому что у него было большое имение, с которым ему жалко было расстаться. Тогда Господь сказал, что трудно богатому войти в царство небесное (Мф. 19.23). Человек, который держится за что-то свое, который не отдался целиком Богу, не пошел за Ним, – тот человек не с Богом. Поэтому «нищие духом» – блаженны.
Следующая заповедь: «Блаженны плачущие» (Мф. 5.4). Человек, который осознал свою нищету перед Богом и увидел свое несовершенство в Свете присутствия Божия, плачет о своих грехах. Именно только встретившись с Богом при нищете духовной, он может увидеть свое несоответствие – без Света он не видит своих грехов. Как люди, которые только начинают приходить в церковь, недоумевают: «А в чем мне каяться? У меня нет грехов: я никогда не убивал, не воровал...». Чем больше человек очищается, тем больше видит в себе грехов. Когда мы читаем молитвы перед причастием, то поражаемся, сколько святые, оставившие эти молитвы, видят в себе грехов. Поэтому очень важно понимать, что только в Свете присутствия Божия можно покаяться. Тогда человек становится плачущим. А настоящее покаяние всегда связано с плачем. Слезы действительно очищают, омывают душу, но это не слезы отчаяния, когда человек плачет о себе, жалеет себя (те слезы искажают и душу, и лицо человека). Слезы покаяния совсем другие. Это тихие, омывающие душу слезы.
Следующая заповедь: «Блаженны кроткие» (Мф. 5.5.). Такие люди и кроткими становятся. Они терпеливы к грехам
других, не осуждают их. Это к вопросу о терпимости. Дальше заповеди блаженства я не буду разбирать, потому что я отвечаю на Ваш вопрос и хочу показать его глубину. Действительно, терпимость – это особое качество. Оно связано с терпением. Это как бы разновидность терпения более высокого плана, потому что связана она с нищетой духовной, с покаянностью души.
То, о чем мы говорим, – это не теоретическая психология. Продвигаться в понимании диалогических принципов можно только в меру их практического осуществления. Это опытное знание, которое получается в меру осуществления на практике. Поэтому мой совет: если вы хотите, чтобы это знание становилось практикой и образом жизни, ведите дневник. Вообще на духовном пути рекомендуется людям вести дневник, в котором они отмечают свои ошибки, оплошности, а также осознания духовные. Потом из этих дневниковых записей у вас возникнут вопросы, можно будет что-то обсуждать, советоваться, и это будет какое-то реальное дело, а не просто прослушивание лекций.
Лингвистическая проблема понимания заключается в вопросе о понимании уникального значения слова. Мы говорили о том, как понимаем уникальную индивидуальность, и по аналогии можем ответить на вопросы: как мы понимаем уникальное значение слова? Как мы понимаем уникальность индивидуальности? Что нужно для этого понимания?
О.: Мы вводили понятия «доминанта на собеседнике» и «вненаходимость».
А.: Собеседник должен быть на первом месте, а мое «Я » должно быть отодвинуто. Без доминанты на собеседнике нам невозможно понять уникальность другого лица и самим обрести свою индивидуальность. Эти качества должны формироваться как способ психологического познания.
Занятие 4
НАПРАВЛЕННОСТЬ ЛИЧНОСТИ
Главное условие нормального развития человека, главная жизненная сила – любовь. Она, как солнце, дающее жизнь.
Психология занимается в основном проблемами наличного «Я». Однако мы, говоря о наличном, душевном состоянии человека, будем всегда иметь в виду, что оно не фатально, но может быть изменено и преображено.
| ■ |
Поговорим об онтогенезе в плане тех сторон личности, которые связаны с нашей основной темой (диалогичностью и недиалогичностью). Первая исходная классификация людей была затронута в самом начале: по типу соотношения наличного «Я» и духовного «Я».
Чтобы понять человека, надо прежде всего выяснить, находится ли он в созвучии со своим духовным «Я», насколько он духовен. Это может быть религиозный человек, а может быть, он живет по совести, но не знает религиозного языка духовной жизни. Язык религии – это способ культивирования и развития духовной жизни. Церковь является школой духовного становления: таинства Церкви реально приобщают человека к Богу и выявляют в нем образ Божий. Такой человек находится в диалоге со своим духовным «Я». Но есть люди, которые пребывают в противоречии со своим духовным «Я», предпочитая то одно, то другое, и оно не является доминирующим в их личности. Наконец, для третьего типа характерен глубокий конфликт с духовным «Я»: оно оказывается вытесненным в подсознание; человек не знает его и не хочет о нем знать. Это может проявляться в агрессии по отношению ко всему духовному.
И первое, что нам надо почувствовать и понять, – в каком духовном состоянии находится человек. От этого зависят прогноз развития и изменения его личности.
Перейдем к другому типу классификации – на уровне наличного «Я». В советской психологии она была разработана в школе Л.И. Божович. Занимались этим В.Э. Чудновский, М.С. Неймарк, Л.С. Славина. Они исследовали направленность личности т. е. проблему: что доминирует в человеке. Если доминируют мотивы самоутверждения, благополучия, личного успеха в ущерб другим – это будет эгоистическая направленность. Если доминируют мотивы помощи другим, познания, творчества – это общественная (и деловая) направленность.
Экспериментально такие типы личности исследовались на подростках. В чем это у них проявляется? (Данные можно соотносить и со взрослыми – картина аналогичная.) Подросток, у которого направленность на себя, занят своим успехом, своей внешностью, достижениями, но сам он – на первом месте. Это соответствует, по Ухтомскому, эгоцентрической, эгоистической доминанте. Тогда как направленность вовне характеризуется большим интересом к другим людям – они на первом месте. Собственные интересы, свое «Я» и свой успех играют второстепенную, подчиненную роль.
Оказывается, что подростки, у которых направленность эгоистическая, менее благополучны в своем психическом развитии. Они делают все для себя: своего успеха, своих достижений, а получается, что живут себе во вред. С такими подростками меньше дружат. Они хотят быть признанными, любимыми, но оказывается, что они меньше любимы. Возникает парадоксальная ситуация: чем больше человек стремится к самоутверждению, признанию, тем меньше он оказывается удовлетворенным. Такие подростки стремятся занимать ведущие роли в коллективе, но работать, как правило, не умеют. Они больше стремятся командовать, чем делать дело. Если их не выбирали на руководящие должности, они считали, что к ним несправедливы, что их не любят и у них враги. А подростки другого типа, наоборот, не стремились к этим должностным вершинам, но их больше любили и если не выбирали, то они оказывались неформальными лидерами в классе, к ним больше прислушивались, они были более благополучными в своем эмоциональном состоянии. Подростки первого типа чувствовали неудовлетворенность, им всегда недоставало любви, признания, а подростки с общественной и деловой направленностью были удовлетворены своим положением в коллективе. Среди подростков эгоистической направленности было много проявлений так называемого аффекта неадекватности. Он проявляется прежде всего завышенным уровнем притязаний. Подростки претендуют на большее, чем на самом деле могут сделать. Претензии превышают их реальные возможности. Их потребность в признании, уважении и успехе настолько сильна, что они желаемое принимают за действительное и склонны браться за более трудные задачи, чем те, которые могут решить. В эксперименте им предъявлялась серия из девяти задачек с возрастающей степенью трудности и предлагалось выбрать для решения те задачи, которые они смогут решить. Такие подростки выбирали самые трудные задачи и, как правило, их не решали. И когда они сталкивались со своей неспособностью решить, то обвиняли экспериментатора, говорили, что задача неправильная, что они умеют решать, но не хотят, и, наконец хлопали дверью и, расстроенные, уходили. Это типичное проявление «аффекта неадекватности»: во всем, что у них не получается, виноват кто-то другой.
Подростки с общественной и деловой направленностью обычно выбирали средние по трудности задачи. Если решали их, то выбирали потруднее, если не решали, выбирали полегче. У них обнаруживались адекватный уровень притязаний и адекватное поведение. Но если они не решали задачку, то им было интересно, почему она не решается. Они могли прийти на второй день предложить новое решение. У них направленность – на сам процесс преодоления трудностей, а не на оценку результата. Значит, им важно не мнение о себе, важно не казаться, а быть. У подростков с общественной и деловой направленностью нет аффекта неадекватности.
Общественная направленность очень непроста. Есть подростки, которые сознательно ориентированы как бы на других, а их неосознаваемая мотивация, т.е. то, что ими движет, может быть, наоборот, эгоистичной. Это выявлялось в экспериментальной ситуации, когда подросток говорил: «Я буду работать в пользу коллектива». Выбирал это решение, а сам, не осознавая того, работал в свою пользу. Существует специальная методика, которая выявляет эту неосознанную направленность. У такого подростка – конфликтная структура личности: он сознательно альтруистичен, а бессознательно эгоистичен. И происходит разлад в душе между сознательными намерениями и реально действующей эгоистической мотивацией. С таким типом личности часто приходится иметь дело невропатологу, психиатру – с человеком, который внутренне раздвоен. В перспективе это может вырасти в ханжеский тип личности: человек внешне добродетелен, призывает служить человечеству, быть благородным, честным и порядочным, а сам в глубине души эгоистичен. Высокая мораль служит его самоудовлетворению и социальной адаптации, но внутренний конфликт ведет к невротическому формированию личности. Наивный эгоист сознательно живет для себя, и в этом смысле он целен. На уровне своего наличного «Я» он такой душевный здоровяк. Но и это здоровье до времени, пока он не вступит в конфликт со своим духовным «Я». Однако на каком-то этапе он относительно законсервирован в своем эгоистическом благополучии. А человек с раздвоенной направленностью изначально психически неблагополучен. Прогноз будет зависеть от соотношения его наличного «Я» с духовным «Я». Такой человек может пойти на преодоление своего неосознаваемого глубинного эгоизма, который он рано или поздно может увидеть в себе. Осознание своей греховности – покаяние – очень непростая вещь. Не случайно есть молитва: «Господи, даруй мне зрети моя (мои) согрешения». Увидеть в себе свои пороки, свои изъяны – это дар. Такой дар развивается постепенно в той мере, в какой мы желаем быть честными и правдивыми по отношению к себе. Можно быть альтруистами, благородными людьми, исполнять все церковные обряды – и оказаться глубокими эгоистами, если нет честности по отношению к себе. Но если мы этот эгоизм все-таки увидим – а он так или иначе в каждом сидит в той или иной мере, – то у нас есть возможность с Божией помощью его преодолевать. Все мы заражены первородным грехом, и в нашей природе этот грех есть, но нужно видеть его и не идеализировать себя. Раздвоение происходит потому, что люди отождествляют себя со своим идеализированным «Я», не осознавая своего реального «Я».