Слово третье. О покаянии всегда и всем необходимом при той силе действия, которую верные и прежде делания получили через благодать Крещения

Господь наш Иисус Христос, Божия Сила и Божия Премудрость, богоприлично, как Он Сам ведает, промышляя о спа­сении всех и посредством различных повелений, установив закон свободы, указал одно всем приличное намерение, говоря: «покайтеся» (Мф.4,17). Из этого самого можно познать нам, что все разнообра­зие заповедей стекается к одному преде­лу покаяния, что и Господь, прежде всего, заповедал апостолам, сказав: «глаголите им (то есть людям): покайтеся, прибли­жайся бо Царство Небесное», — вовсе не разумея под этим временное приближе­ние Его Царствия, как бы имеющее вско­ре наступить для мира. Истина не могла делить чего-либо несоответственно действительности, ибо видим, что и тогда жившие, и после них наступившие почили, не бывши причастными всеоб­щему скончанию. Сказал же: «покайте­ся приближайся бо Царство Небесное» (Мф.4,17), разумея под этим то, что сло­во Его имеет силу царства и покаяния. Ибо, если не согласимся так понимать это, то как же «Царствие Небесное подобно квасу, егоже приемши жена, скры в сатех (мерах) триех муки, дондеже вскисе все?» (Мф.13,33; Лк.13: 21) Не означает­ся ли сим то, что ум, восприяв в себе сло­во Господне, скрыл его в трехсоставном существе, то есть, по апостолу, тела, духа и души, и в помыслах всю тонкость их, как многообразно рассыпанную муку, со­брал в одну закваску веры, ожидая по все­му уподобиться действующему (в нем) сло­ву. Таким же образом Господь уподобил слово истины зерну горчичному, которое, будучи малым, когда всевается в сердце слышащих, но возрастая потом сообразным деланием, подобно превеликому древу, стоящему на возвышенном месте, бывает (по Писанию) в дом прибежища для приближающихся мыслей. И это, действительно, могло быть так, когда и апосто­лов нарек Он чистыми за слово (Ин.15,3), которое они слышали, и употребили в дело совносимую вместе со словом силу, а чрез это и соделались чистыми. Ибо «живо сло­во Божие и действенно есть» (Евр.4,12). Потому и не употребивших в дело тако­вого совношения осудил как неверных, сказав: «аще не бых пришел и глаголал им, греха не быша имели: ныне же вины не имут о гресе своем» (Ин.15,22). Это же сказали мы не как неверующие в будущее Царствие, которое непременно придет в свои и неопределенные времена, но по­тому, что слово Господне содержит в себе ту же силу Царствия, составляя для вер­ных (по Писанию) «уповаемых извещение», обручение будущего наследия, начаток вечных благ, для неверных же и скверных — нестерпимое обличение безбожия. Посему (Господь) и говорит: «покайтеся, приближайся бо Царство Небесное». Итак, ежели слово слышащих только оное по­казывает должниками дела, совнося в серд­це (вместе с собою) силу сказуемого, то чему подвергнемся мы, отвергшиеся прившедшей в нас силы, не только слов, но и многих и великих благодеяний, и не толь­ко один талант, но и пять, и два сокрыв в земле телесно, злоупотребив благодеяния Господни; тогда как и бессловесные (при­лично), будучи благодетельствуемы, пови­нуются руководящему их, сколько имеют к тому естественной силы. И в какой мере изменяется самая свирепость зверей чрез их послушание своему благодетелю, во столько-то мы преимущественно пред всеми животными, почтенные самовлас­тием, оказались свирепее и неразумнее зверей. Ибо они с охотою сближаются друг с другом, а потому, когда и пасутся вместе, каждое довольствуется случи­вшимся и без зависти оставляет другому то, что пред ним находится; мы же, предназначенные властвовать и господство­вать над бессловесными, предпочли зло­бу естественным свойствам, так что и без всякой побудительной причины, понуждающей нас, оказываемся немилостивы и завистливы в отношении единоплеменных нам. Таковых-то, полагаю, Иоанн (Пред­теча) именовал порождением змеи-ехид­ны, обретшими в покаянии средства из­бежать будущего гнева, побуждая их сотворить и достойные оного плоды, и заповедав из двух риз подать одну неиму­щему, и так же — в отношении снедей. Если же прежде (познания) веры не разу­мевших должного за их несострадатель­ность уподобил змеям, то согрешать без страха после получения веры, и ведения, и дарований было бы такое зло, которому не найдем и подобия. И потому, оставив тайное, которое каждый имеет власть со­вершать мысленно, скажу лишь о том, что мы ухищряем, досадуя друг на друга, в особенности же против тех, которых счи­таем обидевшими нас, не обращаясь по Богу ни с малыми, ни с великими. Ибо над малоизвестными или беднейшими возно­симся явно, желая обладать ими, как на­емниками или рабами, и защищая свое благородство уже не о Христе, но по пло­хи и богатству. Итак, когда увидим, что согрешает кто-либо из высших нас, то, не смея обличить его, говорим случившим­ся при этом: «Ведь написано: «прежде времене ничтоже судите, дондеже приидет Господь» (1Кор,4,5)». На смиренных же (низших), найдя какую-нибудь ма­лую причину, тотчас нападаем, желая высказаться, и говорим: «Писано: «согре­шающего пред всеми обличай» (1Тим. 5,20)». И таким образом свидетельством Писания злонамеренно прикрываем свое лицемерие или злобу, а их как будто об­личаем по Богу. Так мы поступаем с низ­шими себя, равносильных же нам за малые какие-либо вины тотчас отвраща­емся, умышляя всякие козни в отмщение, и не прежде с ними примиряемся, пока не исполнится по нашему желанию. Ухва­тившись за такой предлог и радуясь как бы о благом, покрываем тем наше лукав­ство. После же того, как отмстим и испол­ним свою злобу, тогда любовнее с ними беседуем, положив основанием второго любления бывшую победу чрез зло. Но необходимо, чтобы последующее дело было подобно основанию; и тот, кто хочет так побеждать, (непременно) опять станет искать раздора; потому что любление никогда не может пребыть у него без ссоры; раздору же всегда наследует ненависть, как говорит Божественное Писание: «ненависть воздвизает распрю» (раздор) (Притч.10,12). Недуг этот при­ключается тем, которые ищут первенства в славе и стяжаниях, так как первому ее острове болезнь в животе (водяная болезнь) (Деян.28,7) Этот недуг и теперь блаженный Павел ис­целяет, говоря: «смиреномудрием друг дру­га честию болша себе творящее» (Флп.2,3). Так-то мы расположены в отношении к низшим себя и равным. Лукавство же наше противу сильнейших, которое быва­ет сокровенно и многообразно, неудобно ни высказать, ни уразуметь, ибо мы обра­щаемся с высшими (хорошо) не во испол­нение заповеди, ласкаясь лишь к тем, кого не можем обидеть; и завистливым глазом прискорбием взираем на их благополу­чие, и не любим слышать даже и рассказа о благополучии их жизни, и, ласкательствуя им видом и мирными словами, в мыслях бываем расположены к ним со­вершенно противным образом, так что над нами исполняется сказанное: «глаголющи­ми мир с ближними своими, злая же в сер­дцах своих» (Пс.27,3). Это сказали мы об увлекаемых (так сказать) неволею, желая показать, что произвольно согрешающие находятся еще вне (доброго пути) и не­удобно преклоняются к покаянию. Ибо как можно сказать, что они грешат непро­извольно, когда они не хотят для приобретения оставления грехов исполнять сло­во (св.) Даниила: «грехи твоя милостынями искупи и неправды твоя щедротами убо­гих» (Дан. 4,24)?

Но, может быть, ты скажешь: «Я не имею денег, как ущедрю убогого?» Не имеешь денег, но имеешь хотения, отре­кись от них и посредством их совершай благое. Не можешь благотворить рукою телесною? Благотвори правым произво­лением: «аще согрешит к тебе брат твой, остави ему» (Лк.17,3), по слову Господ­ню, и это составит для тебя великую ми­лостыню. Если мы ищем оставления гре­хов от Бога, то должны поступать так при всяком согрешении относительно каждо­го, дабы сбылось сказанное (в Евангелии): «отпущайте, и отпустят вам» (Лк.6,37). Великое дело, если кто, имея деньги, по­дает (милостыню) убогим; миловать же ближних в согрешениях их (противу нас) настолько больше для получения проще­ния грехов, во сколько душа по естеству своему честнее тела.

Если же мы, прося от Бога прощения (грехов) и многократно получив проси­мое, так что ради этого не претерпели здесь никакого зла, а ближних наших не хотим сделать участниками этого дара, то чрез это самое мы уподобляемся оному лукавому рабу, который, получив от сво­его Владыки прощение долга — тьмы та­лант, ближнему своему, который был ему должен только сто пенязей, не простил; с коим и Господь, как бы судясь по зако­ну, сказал: «рабе лукавый, весь долг он отпустих тебе, понеже умолил Мя eси: не подобаше ли и тебе помиловати клевре­та твоего», и простить ему долг, «якоже и Аз тя помиловах? И прогневався, - сказано, предаде его мучителем, дондеже воздаст весь долг свой». И выводит из этого заклю­чение, говоря: «тако и Отец Мой Небес­ный сотворит вам, аще не отпустите кийждо брату своему от сердец ваших прегрешения их» (Мф.18,32-35). По тому же самому и в другом месте, обогати­вшихся от него различными благодеяния­ми и имеющих немилостивый и несострадательный нрав называет достойными сожаления, говоря: «горе вам богатым: яко восприемлете утешения вашего» (Лк.6,24); ибо поистине богатство наше есть изобилие различных дарований, получа­емых нами, горе же нам, что, умолив (Бога) и будучи неоднократно помилованы, мы сами, умоляемые иными, никого не помиловали, «но восприемлем утеше­ние наше». Сказав же о богатых, Господь не всех обвиняет обогатившихся, ибо есть в числе их и действительно умеющие рас­полагать богатством по воле давшего оное Бога и, по Писанию, сторицею в жизни этой приемлющие, каковы блаженный Авраам и праведный Иов, которые, буду­чи милостивы, обогатились еще более и здесь, и в будущем веке; но порицает, как мы выше сказали, тех, кои, имея лихоимственный нрав, присвояют себе дарования Божий или в отношении имений (веще­ственных), или в различных Его щедро­тах, и не хотят быть милосердыми к ближ­нему. Ибо не данное от Господа имение причиняет вред обладающему оным, но от неправды прибывающее лихоимство и матерь его, немилосердие, которых, совершенно избегая, твердо верующие всецело отреклись настоящих благ не потому, что­бы безрассудно возненавидели Божие тво­рение, но по вере во Христа, заповедав­шего им поступать так, получая от Него удовлетворение своих дневных нужд.

Иной может богатеть и без имений, содержа в лихоимстве слово, или ведение, или какое-либо другое средство к оказа­нию милосердия, общее всем дарованное, ибо получает оное для того, чтобы препо­дать неимущему. Если же немилостиво расположен к ближнему, горе ему (по ска­занному выше), ибо восприемлет утеше­ние свое. Подобно сему и св. апостол Иаков говорит так обогащающимся: «приидите ныне богатый, плачитеся и рыдай­те о лютых скорбел ваших грядущих на вы» (Иак.5,1, 2), а увещевая плакать и ры­дать, побуждает нас к покаянию. Зная же, что страсть эта (любостяжание) нелегко побеждается и прилежнейшим старанием, говорите: «богатство ваше изгни», так ска­зать, негодно, если не будет преподано и другим, а богатство это многие из нас име­ют и кроме имений, погребши в умствен­ных клетях своих лихоимство, как золото. О чем и пророк яснее говорит: «возсмердеша и согниша раны моя» (Пс.37,6), ра­зумея под словом «раны» неблаголюбивый и любостяжательный нрав, а под слова­ми «возсмердеша и согниша» разумея продолжающееся даже до смерти нерадение, как бы некий смрад и согнитие. Ибо некоторые из нас готовы скорее скрыть свое имущество в землю, нежели передать не имущему. Когда же приблизится кончина, тогда воссмердевает в душе таковая язвя как причина гнилости и безумия, и, оставаясь в ней вечною раною, не попускав ей войти в Небесное Царство первородных, как завещавает закон о имеющих порок. Но не время ли обнажить и тягчайшие раны и показать их Врачу душ наших, ибо, тогда как святой Павел сказал: «ваше избыточествие (да будет) во онех лише­ние» (2Кор.8,14), мы делаем противное сему: похищаем лишение убогих и при­лагаем к нашему избытку. Это же самое совершаем и без имений, когда согреша­ем в чем-либо против брата, и не только оставляем его (в огорчении на нас) без ис­целения, но даже извинение, которым мы ему были обязаны, домогаемся получить вынужденно от него сами, делая сим не что иное, как только то, что было сказано выше: их «лишение» прилагаем к нашему избытку, так сказать, противясь Писанию.

Но посему еще не следует нам отча­иваться. Да не будет этого! Ибо мы осуж­даемся не за множество зол, но за то, что не хотим покаяться и познать чудеса Хри­стовы, как свидетельствует Сама Истина: «мните ли, - говорит (Господь), яко галилеане сии, ихже кровь Пилат смеси с жерт­вами их, грешнейши паче всех галилеан бяху, иже на земли? Ни, глаголю вам: но аще не покаетеся, вcи такожде погибне­те. Или они осмънадесяте, на нихже паде столп Силоамский и поби их, мните ли, яко тии должнейши бяху паче всех живу­щих во Иерусалиме? Ни, глаголю вам: но аще не покаетеся, вcи такожде погибне­те» (Лк.13,1-5). Видишь ли, что мы осуж­даемся за то, что не имеем покаяния? По­каяние же, как полагаю, не ограничивается ни временем, ни какими-либо делами, но совершается посредством заповедей Хри­стовых, соразмерно с оными. Заповеди же одни суть более общие, которые заключа­ют в себе многие из частных и многие части порока отсекают за один раз, как, например, в Писании сказано: «всякому просящему у тебе дай и от взимающаго твоя не истязуй» (Лк.6,30) и: «хотящаго от тебе заяти не отврати» (Мф.5,42) — это суть заповеди частные. Общая же, заключающая их в себе: «продаждь имение твое и даждъ нищым» (Мф.19,21), и: «взем крест твой, гряди в след Мене» (Мк.10,21), разумея под крестом терпение постигаю­щих нас скорбей. Ибо все раздавший нищим и взявший крест свой исполнил разом все вышеозначенные заповеди. Равным образом: «хощу, - говорит (апостол), да мо­литвы творят мужие на всяцем месте, воздеюще преподобныя руки» (1Тим.2,8), а общее этого (Господь): «вниди в клеть твою, и... помолися Отцу твоему, Иже в тайне» (Мф.6,6), и еще: «непрестанно молитеся» (Сол.5,17), — вшедший в клеть свою и непрестанно молящийся в этом самом заключил вполне молитву, прино­симую на всяком месте. Также сказано: «не соблуди, не прелюбы сотвори, ни убий» и тому подобное, и общее этого: «помыш­ления низлагающе и всяко возношение взи­мающееся на разум Божий» (2Кор.10,5). Низлагающий же помышления поставил преграду всем вышеупомянутым порокам. Посему-то боголюбивые и твердо веру­ющие понуждают себя на общие заповеди, не оставляя и частных, встречающихся по случаю. А потому и полагаю, что дело покаяния совершается тремя следующими добродетелями: очищением помыслов, непрестанною молитвою и терпением по­стигающих нас скорбей; и все это должно быть совершаемо не только наружным образом, но и в умном делании так, чтобы долго потрудившиеся сделались чрез это бесстрастными. А поскольку дело пока­яния, как указало слово наше, не может быть совершено без трех вышепоимено­ванных добродетелей, то и полагаю, что покаяние прилично всегда и всем хотящим спастись, грешным и праведным; ибо нет такого предела совершенства, который бы не требовал делания вышеупомянутых до­бродетелей: посредством их приобретает­ся начинающими введение в благочестие, средними — преуспеяние в нем, а совершенными — утверждение в оном. Потому что эти добродетели не прекращают­ся ни временем, ни сознанием своих правых дел, разве только зловерием, про­исходящим от неразумия, когда кто им легко преклоняется к сластям, и под предлогом, что нет уже надежды (к спасению), пребывает в сластолюбии, принимает мудрование новатиан и отвергает пока­яние; хотя таковой и утверждается на апостоле, который, беседуя к Евреям, произ­вольно согрешавшим и на всякий день крестившимся, говорит: «не паки основа­ние покаяния полагающе от мертвых дел, и веры в Бога, крещений учения» (Евр.6,1). Но апостол сказал это не потому, чтобы отвергал покаяние, как говорят те, вовсе нет! А желая научить, что во всяком де­лании покаяния основание одно — Кре­щение во Христа, для того чтобы веро­вавшие из обрезанных на всякий день крестились, почему и прибавляет: «невоз­можно во просвещенных единою и вку­сивших дара небеснаго, и причастников бывших Духа Святаго, и добраго вкуси­вших Божия глагола и силы грядущаго века, и отпадших, паки обновляти в покаяние» (Евр.6,4-6), зная, что во всяком покаянии одно обновление и основание — Святое Крещение. И несколько ниже говорит еще: «волею бо согрешающым нам по приятии разума истины, ктому о гресех не обретается жертва» (Евр.10,26). А как сказанное собственно и прилично там, где суть дела эти; то, очевидно, что он говорит не иудеям только, но и всем со­грешающим произвольно, из коих первые суть те, которые говорят, что по Креще­нии нет покаяния, и по сему самому, ук­лоняясь самопроизвольно, совершают без­законие. Слова же эти первые св. Павел сказал после, и это, как полагаю, сделал с благим намерением, чтобы благоговейным чрез исследование Писаний был ясен смысл слов, а нерадивейшим и презрителям — неудобопонятен, дабы они не согрешали без страха под предлогом буду­щего покаяния. Поскольку одни под пред­логом покаяния намеренно пребывают во зле, другие же, не веруя, что есть покаяние, пришли в отчаяние и предали себя диаволу; а для тех и других страсть эта лукава и неудобоисцелима, то посему Ис­тина предлагает всем приличное вспомо­ществование, говоря: «покайтеся, приближися бо Царство Небесное», — чтобы даже и духовные, и преуспевающие не пренеб­регали этим повелением, не оставляя без внимания и самых тонких и малых по­грешностей, ибо сказано: «уничижаяй ма­лая по мале упадет» (Сир.19,1).

И не говори: «Как может пасть духов­ный?» Пребывая таким, не падает: когда же допустит в себя что-либо малое из противного и пребудет в нем, не пока­явшись, то это малое, укоснив и возрастя, уже не терпит оставаться отдельно от него, но влечет его к соединению с собою, как бы некою цепью, долговременною привязанностью привлекая насильно. И ежели, вступив с ним (с сим злом) в борьбу посредством молитвы, отвергнет его, то останется в своей мере (духовно­го возраста), однако все-таки окажется отставшим от свойственного ему бесстра­стия настолько, насколько отсек в себе пристрастие к встретившемуся злу Если же, конечно, сведен будет (с обычной сте­пени) возрастающим усилием того, что обладает им, сокращая борьбу и труд мо­литвы, то неизбежно будет прельщаться и другими страстями. И так постепенно, будучи отводим каждою по мере своего отведения, лишается Божественной помо­щи и, наконец, бывает сведен и в боль­шие преступления, иногда и не хотя, от побуждения предварительно возоблада­вшего им. Но ты скажешь мне: «Не мог ли он, будучи в начале зла, умолить Бога не впасть в конечное зло?» И я тебе гово­рю, что мог, но, презрев малое, и собствен­ною волею восприняв его в себя как ни­чтожное, он уже не молится о сем, не зная, что это малое бывает предначинанием и причиною большого: так бывает в доб­ром и злом! Когда же страсть усилится и при помощи его произволения найдет себе в нем место, то она уже против его воли насильно возносится на него. Тогда, уразумев (в чем дело), он молит Бога, ве­дя брань с врагом, которого по незнанию защищал прежде, препираясь за него с людьми. Иногда же и будучи услышан от Господа, не получает помощи, потому что она приходит не как думает человек, но как устрояет Бог к пользе нашей. Ибо Он, зная нашу удобопреклонность и презри­тельность, много вспомоществует нам скорбями, дабы, избавившись бесскорбно, мы не стали усердно делать те же со­грешения. А потому и утверждаем, что необходимо терпеть постигающее нас, и весьма прилично пребывать в покаянии. Но ты возразишь мне на это: «Какого еще требуют покаяния поистине благоугодившие Богу и достигшие совершенства?» Что были и есть такие люди, признаю вме­сте с тобою и я; но послушай разумно и поймешь, что и таковые имеют нужду в нем. «Ложь от диавола есть», сказал Бог (Ин.8,44), и «воззреть на жену с вожде­лением» вменил Он в прелюбодеяние, «гнев» на ближнего уподобил убийству; и пока­зал, что и о «праздном слове» воздадим ответ (Мф.5,28,22; 12,36). Кто же не искусил­ся ложью, не знает вожделения от зрения, и никогда не прогневался на ближнего понапрасну, и даже оказался невиновным в праздном слове, чтобы не иметь ему нужды в покаянии? Ибо, если в насто­ящем и не таков, то был таким некогда, а посему в отношении покаяния он долж­ник до самой смерти. Но положим, что есть некоторые и без сих немощей, как говорят, и от рождения чужды всякого по­рока, хотя это невозможно, по слову св. Павла: «вси бо согрешиша и лишени суть славы Божия, оправдаеми туне благодатию Его» (Рим.3,23, 24). Впрочем, если бы и были таковые, все же они происходят от Адама, все родились под грехом преступления, и посему, по приговору Божию, осуждены на смерть и не могут спастись без Христа. Когда же Христос распялся и Своею Кровию искупил всех, тогда и они избавились. Поэтому и Сам Избавитель всем полагает один предел, объемлющий многие дела, и говорит апостолам: «глаго­лите тем: покайтеся, приближайся бо Царство Небесное» (Мф.4,17); вместе с тем дал заповеди, завещавающие пока­яние, и определил исполнять их до са­мой смерти, сказав: «иже погубит душу свою Мене ради и Евангелия, в живот вечный сохранит ю» (Мк.8,35; Ин.12,25). И опять, повелевая отречься от всего, при­бавляет: «еще же и своея души» (Лк.14,26), и запечатлевает, говоря: «иже аще разорит едину заповедий сих малых... мний наре­чется в Царствии Небеснем» (Мф.5,19). Итак, если, как показано, (Христос) опре­делил покаяние до самой смерти, следо­вательно, тот, который утверждает, что оно может окончиться прежде смерти, разоря­ет заповедь, отстраняя смерть, и есть пре­ступник заповедей Божиих. А посему и малым, и великим нет конца покаянию до самой смерти. Ибо если мы самым делом и не можем достигнуть до оного предела, то произволением должны обучаться в сем, дабы, разоряя с намерением заповедь, не подвергнуть себя чрез то осуждению, быв названы меньшими в Царствии Не­бесном. Рассмотри прошедших сию жизнь от начала мира, и найдешь, что в благо-угодивших (Богу) таинство благочестия со­вершилось чрез покаяние. Никто не был осужден, если не презрел его, и никто не был оправдан, если не заботился о нем. Сампсон, Саул и Илий с сыновьями сво­ими, уже приобретя отчасти святыню и вознерадев о покаянии, сперва утратили ее, а потом, когда время отсрочки прошло, умерли лютою смертию. Если диавол не перестает бороться с нами, то и покаяние не должно быть никогда упраздняемо. Свя­тые понуждают себя приносить его и о ближних, не могши быть совершенными без действенной любви. Познай же, как са­мое естество учит нас каяться до смерти. Разумный ум не может быть празден, но если бы и был совершен, то когда нахо­дится в здравом состоянии, упражняется в правом делании; если же, под предлогом совершенства, оставит делание благого, то во всяком случае преклоняется к против­ному, удалився же, напротив, от худого, опять естественно привлекается к доброму. Правое же делание для начинающих, средних и совершенных есть молитва, очи­щение помыслов и терпение постигающих нас (скорбей), без которых нельзя совер­шить прочие добродетели, посредством коих бывает благоприятно покаяние. Еже­ли покаяние есть прощение милости, то имеющему надобно заботиться, чтобы не услышать: «се, сыти есте» (1Кор.4,8), тем паче неимущему надобно просить по сво­ей потребности, ибо «всяк просяй прием­лет» (Мф.7,8). Если милующий (других) сам помилован будет, то, как полагаю, весь мир держится покаянием, когда один от другого промыслительно бывает вспомо­ществуем. Посредством покаяния Бог спас ниневитян, нерадевших же о нем содомлян попалил.

Если же мы и до самой смерти будем подвизаться в покаянии, то и таким обра­зом еще не исполним должного, ибо ни­чего достойного Царствия Небесного не сделали. Ибо как мы едим, пьем, говорим и слышим, так естественно должны и ка­яться. Однажды достойный смерти по за­кону умерщвляем бывает, а кто живет, тот живет верою ради покаяния; если и не от своего, то от греха преступления мы очи­стились посредством Крещения; очисти­вшись, получили заповеди; не исполняю­щий же второго, осквернил первое, «забвение приемь очищения древних своих грехов» (2Петр. 1,9), от которых никто во всякий день не бывает свободен, хотя бы никогда не оставлял ничего из повеленного.

Посему всем нужно покаяние, ибо оно показывает некогда произвольно бывшие грехи, а теперь невольно случающиеся, когда ненавидим страсти и будем удалять­ся от них.

Ограничивающий оное обращается на прежнее и обновляет древние прегреше­ния. Имеющий ведение истины знает, что он имеет нужду и в покаянии, ибо каждое из них одно в другом совершается.

Христос поручился за нас о покаянии, оставляющий же оное отвергает Споручника. В отношении деятельной жизни мы без покаяния не можем сделать ничего достойного, но (Господь) много милует Нас за намерение наше. Понуждающий себя и держащийся покаяния до самой кончины если в чем и погрешит, спасет­ся за понуждение себя, ибо это Господь обещал в Евангелии. Кто говорит, что он не имеет нужды в покаянии, тот считает себя праведным и называется в Писании порождением злым, ибо чрез мнение о своей праведности, являясь как бы совер­шившим покаяние, сам того не зная, вме­сто Распятия совокупляется со сластями, ибо самомнение и кичливость суть стра­сти. Имеющий самомнение не может спас­тись, ибо в Писании сказано: «презорливый же и обидливый муж и величавый ничесоже скончает» (Авв.2,5). Если смиренно­мудрие нисколько не вредит совершенно­му, то пусть он не оставляет и причину его — покаяние. Верный Авраам и правед­ный Иов, смиренномудрствуя, называли себя землею и пеплом, а эти слова — знак смиренномудрия; насыщенный же пока­янием не может смиренномудрствовать. Три отрока, поистине великодушные и ве­ликие мученики, исповедовались посреди горящего пламени, и, говоря о себе: «Мы согрешили и беззаконновали», ка­ялись в давнем зле, будучи уже совершен­ны; и сущность почти всей их песни со­стоит в покаянии. Итак, если и весьма благоугодившие (Богу) и оказавшиеся совершенными по делам своим пользова­лись помощию покаяния до самой смер­ти, то кто может надеяться на себя и презирать покаяние под предлогом прав­ды? Я думаю так, что если бы кто, подоб­но Павлу или Петру, и был свят, то и этот не пожелает когда-либо оставить пока­яние — причину смиренномудрия. Посе­му Петр уподобил себя Корнилию, ибо, скрыв в этом деле Божие и объявив свое, сказал: «востани: и аз сам человек есмъ, и исповедал, что он научился от Бога ни единаго скверна или нечиста глаголати» (Деян.10,26,28). Павел же, признав, что ему никогда, до самой смерти, не должно переставать действовать силою данной ему от Христа благодати, сказал так: «гоню же, аще и постигну, о немже и постижен бых от Христа Иисуса» (Флп.3,12), на­звав «постижением» терпение до конца жизни, как писал о сем в Послании к вер­ному Тимофею, явственно показывая ему приближение своей кончины и говоря: «подвигом добрым подвизался, течение скончах, веру соблюдох» (2Тим.4,7), не остановку и временный предел предна­значив себе, как прекративший шествие ради совершенства и уже не нуждающий­ся более в подвигах, никогда на земле не прекращающихся, «за тело Христово, еже есть Церковь» (Кол.1,24); но называя концем шествия и подвигов свою кончину, ибо говорит: «уже жрен бываю, и время моего отшествия наста» (2Тим.4,6). Видишь ли, что не сказал: «почиваю», но: «уже жрен бываю», таковыми словами и делами показывая всем, что мы до само­го разрешения (от тела) и смерти должен­ствуем приносить покаяние Небесному Царю Христу, с Коим Отцу вместе со Свя­тым Духом (да будет) слава, честь и по­клонение, ныне и присно и во веки ве­ков. Аминь.