В повествовании от 1ого лица рассказчику недоступны сущности (только собственный внутренний мир), ему открыты лишь «видимости».
Эпичность требовала большого размаха в изображении внешнего мира. Повествование от 3его лица позволяет автору перемещаться из провинциальной усадьбы в придорожный трактир или столичный салон. «Автор» в романах Филдинга вездесущ и всеведущ.
В «ТД» «автор» свободно перемещается в пространстве и проникает в самые сокровенные тайники души персонажей, знает об их душевном состоянии. «Автор» (и читатель) знает, что Том и Софья полюбили друг друга, хотя сами герои не догадываются об этом. Филдинг совершенно спокойно говорит о душевном состоянии Тома и Софии: «Сердце её было безнадежно потеряно, прежде чем она заметила, что оно в опасности»; «В действительности, никогда не лелея мысли обладать ею, и ни разу не дав волю собственному влечению, он был влюблен в нее гораздо сильнее, чем сам о том подозревал». Не менее свободно показана борьба противоречивых чувств в душе второстепенных персонажей – Черного Джорджа, Гоноры, служанки Софии.
Форма повествования от 3его лица не накладывает на автора пространственно-временных ограничений. Автор создает вымышленный мир, он может поместить себя в любую позицию по отношении к этому миру или поменять одну позицию на другую по ходу повествования. Автор «ТД» находится то на заоблачной высоте, то рядом со своими героями. Пример: «В той части западной половины нашего королевства, которая обыкновенно называется Соммерсетшир, жил недавно, а может быть, и теперь еще живет, дворянин по фамилии Олверти…»;;; «На произведение это можно смотреть как на некий великий, созданный нами мир».
Автор (и читатель) может оказаться рядом с героями и незримо присутствовать при их общении. Он может залезть героям в душу, узнать их сокровенные мысли и чувства. Может декларировать свою неосведомленность в применении к созданиям его собственного воображения.
Оппозиция «видимость/сущность» требует тайны, которая должна проясниться лишь в финале романа. До этого читатель и герои должны пребывать в неизвестности или заблуждении относительно истинного лица персонажей, лица без маски. Но автор знает всё с самого начала. Кто-то из героев романа тоже обладает большей информацией, но от читателя истина скрыта до финала.
В заглавии 1ой книги «ТД» есть неполнота изложения: «Книга первая, которая содержит о рождении найденыша столько сведений, сколько необходимо для первоначального знакомства с ним читателя». ПЕРВОНАЧАЛЬНОЕ ЗНАКОМСТВО!
О тайнах: «Муза истории доверила мне некоторые тайны, я ни за что не стану их разглашать, пока она не даст мне на то позволения»
О разглашении тайн: «Считаем долгом осведомить читателя, что мистер Олверти был, как это впоследствии обнаружится, совершенно неповинен ни в каком преступном намерении».
Автор может говорить о границах своей осведомленности (несмотря на всеведение). В тексте есть модальные обороты: «возможно», «весьма вероятно», «насколько мне известно», «не могу утверждать», «не берусь решать».
Автор признается в ограниченности своих творческих возможностей: «Описать все подробности и передать все разговоры последовавшей затем сцены – выше моих сил».
При повествовании от 1ого лица есть субъективность повествователя. Мы сглаживаем свои грехи и пороки: «Факты могут быть одни и те же, но побудительные причины, обстановка и следствия настолько различны, когда кто-нибудь сам рассказывает свою историю и когда её рассказывает недоброжелатель, что мы едва соглашаемся признать, что в обоих случаях речь идет об одном и том же».
При повествовании от 3го лица возможности выражения точки зрения автора ничем не ограничены. «Автор» в «ТД» сначала моделирует точку зрения читателей, принадлежащих к разным социальным группам. А затем излагает свой собственный взгляд на один из эпизодов романа.
«Жизнь в точности похожа на театр еще и тем, что в ней часто один и тот же человек играет то злодея, то героя».
Также Филдинг широко использует неявные способы выражения авторской позиции. В «ТД» сама архитектоника произведения предполагает нравственные оценки и выражает позицию автора.
ИэнУотт заметил, что у Филдинга тяга к эпичности. Это видно уже в созданном им жанре – comicepicpoeminprose (прозаико-комико-эпическое произведение). + проявились признаки эпического жанра из «Поэтики» Аристотеля: эпопея должна быть «или простой, или сплетенной, или нравоописательной, или патетической… она нуждается в узнаваниях (и в характерах), и в страданиях; наконец, и мысли, и способ выражения должны быть хороши». Если сопоставлять с Гомером, то «моделью» для Филдинга в сюжетно-композиционной схеме служила «Одиссея».
Эпизации способствует панорамность изображения английской жизни и проявляющийся на разных уровнях художественного текста комических эпопей историзм. Филдинг – первый, кто предпочел повествование от 1ого лица (у Дефо, Свифта и Ричардсона от 1ого). Такая манера повествования больше соответствовала эпическому характеру произведения. Излагать и комментировать события могут 2 разных лица: рассказ ведется от 3его лица, а комментировать события может Джозеф Эндрюс. В «ТД» автор чаще сам комментирует, но его комментарии ироничны. Ирония уберегает писателя от морализирования, которое плохо уживается с эпичностью.
Даже пародийные сцены эпичны. Причина: Филдинг в таких эпизодах пародирует стиль классических эпопей. В повествовании ощутима ориентация (пародийная) на «Илиаду». От сочетания низкого сюжета с высоким, героическим стилем изложения рождается БУРЛЕСК, который отмечен признаком эпичности Филдингу в «одиссеях» Тома Джонса удалось добиться органического единства комического и эпического начал.
Роман «ТД» пересыпан метарассуждениями. Эти рассуждения тематически рассуждениям из «ТристрамаШенди» Стерна.
Оппозиция «видимость/сущность», срывание масок, обнажение сокровенного – это распространяется у Филдинга и на само произведение как явление искусства. Он показывает изнанку творческого процесса. Он творит мир своих романов. Это одна из особенностей формы повествования от 3 лица.
Огромную роль сыграла драматургия, Филдинг много писал для театра. «Театр приучил его принимать условность как свойство, присущее всякому искусству, смело пользоваться ею, немало не скрывая от читателя, но даже иногда извлекая особый художетсвенный эффект от обажения приема».
Филдинг жертвует иллюзией подлинности, документальности повествования.
В менниповой сатире «Путешествие в загробный мир» он избирает форму повествования от 1ого лица, стремится с помощью присущей ей иллюзии достоверности нейтрализовать фантастичность сюжета.
В «Джонатане Уайлде» (первый англ. Роман, написанный от 3его лица) он строит повествование, сюжетно опираясь на реальную историческую личность и её судьбу.
«Джозефа Эндрюса» он называет «доподлинной историей» и утверждает, что «здесь все списано в книги Природы», хотя автор «постарался замаскировать личность столь разными обстоятельствами, званиями и красками, что будет невозможно хотя бы с малой степенью вероятия их разгадать».
В «Томе Джонсе» автор не нуждается в оправданиях и оговорках: «На произведение это можно смотреть как на некий великий созданный нами мир». Его произведение – «порождение автора, дитя его мозга». «Я расскажу, с каким трудом муза вынашивает свое бремя, с какими муками разрешается от него и, наконец, с какой заботливостью и любовью нежный отец холит своего баловня, пока его не вырастит и не выпустит в свет». В большинстве вводных главок он рассказывает, как именно муза «вынашивала свое бремя» и «разрешалась» от плода.
В «Амелии», последнем своем романе, Филдинг называет свою «историю» «моделью» действительной жизни.