Религиозная картина современного мира являет собой достаточно собой сложное и многостороннее явление, включающее в себя большое количество религиозных течений, разнообразных оккультных практик и мистических учений.Многими из живущих сегодня людей религия воспринимается как неотъемлемая и необходимая, выдержавшая проверку временем, составляющая их жизни, как часть себя, другими, наоборот, отмечается, что религия - это переживший собственное время историзм, который не имеет под собой никакой реальной научной и логической основы.
Е. П. Белоножко, А. Н. Мошкин отмечают, что в истории религий становление и распространение новых религиозных образований все еще остается незавершенным процессом. Многие из религий, имеющих на сегодня достаточно длинную историю, тоже много столетий назад были новыми, и прошло значительное количество времени от момента их появления до стадии консолидации и всеобщего признания. Все указанные религии происходили на основании существовавших, из их модификации, и взаимодействия. Данная особенность взаимосвязана с характером религии целом. Религии можно обозначить как своеобразные системы разъяснения мира и жизненного строя, с которыми человек пребывает в определенных взаимоотношениях. В течение того периода, пока данные системы сохраняют признание общества или хотя бы выступают достаточными для объяснения мира и упорядочивания устройства жизни, они представляют собой основу для соответствующего общества или религиозных общин[7].
О.Киржелев рассматривает религиозность человека как принципиально новую, исключительно индивидуальную характеристику, природное свойство человека, обусловленную аккумуляцией религиозного опыта предыдущих поколений в ходе внутренне личностной активности и осуществление свободного выбора. Истоками религиозности при этом является, чаще всего, внецерковные источники: художественная литература, средства массовой информации, религиозно - философские книги, взгляды выдающихся общественных деятелей[11].
Г.Олпорт и Р.Емон, рассматривая религиозность как одно из свойств личности, подчеркивают важность исследования религиозной стороны жизни в рамках целостного и многогранного научного подхода к человеку[33].
С.Филатов, анализируя состояние религиозности общества на современном этапе также говорит о возникновении нового явления - кристаллизации в сознании человека конкурирующих идеологических и духовных культурных течений, обусловленной переосмыслением существующих религиозных и культурных традиций[65].
Приверженность религиозным учениям как индивидуальное свойство личности стала объектом изучения довольно рано, в основном со стороны представителей философского знания. Первыми обратили внимание на причины религиозности человека еще античные философы и ученые. Так, древнегреческим философом Анаксагором (500 - 428 гг. До н.э.) предлагалась мысль о том, что люди создают богов по своему образу и подобию. Другие мыслители объясняли религиозность с точки зрения рационалистического подхода, утверждая, что в основе поклонения богам находится страх человека перед природными явлениями, которые он не в состоянии была объяснить. Ранние христианские мыслители, например, Тертуллиан (III в.), отрицали попытки рационального объяснения религиозности, утверждая приоритет веры над разумом: «верую, чтобы понимать».
Средневековая теология воспринимала религию как таинство, данное людям от Бога в качестве единственного средства спасения. Однако, П.Абеляр рассматривает в качестве источника религиозности не слепой вере, а ум: «понимаю, чтобы верить». Наиболее развернутое объяснение религиозности изложенное в трудах П.А. Гольбаха (1723 - 1789), который видит психологическую основу веры в чувствах страха и беспокойства, свойственных человеку в силу его природе, и обосновывал необходимость избавления от этих чувств путем развития познавательных способностей [3; 23; 24].
Следующим этапом в развитии взглядов на религиозность стало развитие научных школ, представлявших разнообразные точки зрения на природу, механизмыстановления и развития религиозных представлений. В рамках функционирования этих школ формируются следующие концепции религиозности[3; 24].:
· мифологическая;
· материалистическая;
· анимистическая;
· прамонотеистическая;
· преанимистическая;
· психоаналитическая;
· социологическая;
· феноменологическая;
· структуралистская.
Первой среди научных концепций религиозности возникла в первой половине XIX в. мифологическая концепция, представителем которой был М.Мюллер, который рассматривает данную проблему с лингвистической стороны. По его мнению, религиозность является не проявлением чувства божественного откровения, а служит одним из проявлений чувственного опыта, который индивид получает в ходе непосредственного контакта с окружающей действительностью. Миллер считает, что идея существования Бога является не абстракцией, а всегда существует в виде конкретных вещей или явлений [37].
Особенностью материалистического подхода к религиозности (К.Маркс) является признание социальной природы этого феномена, его включенности в систему не только социальных, но и социально - экономических отношений. Религия, по его мнению, является продуктом определенных социальных условий, определяющих формы религиозности, их структуру и роль в обществе. Социальная природа религиозности заключается в той функции, которую она выполняет в обществе, обслуживая интересы господствующего класса. Любая религия, считает Маркс, производятся правящими кругами с целью подчинения себе других социальных групп с целью подчинения себе других групп людей.
Однако уже в начале ХХ в. материалистическая концепция была подвергнута критике со стороны исследователей примитивных народов Африки и Океании, в развитии которых связь возникновения религии с процессами классообразования проследить оказалось невозможным [3; 54; 72].
Анимистическая концепция Э. Тайлор была доминирующей во второй половине XIX в. Ключевым ее понятием является термин «анима» (от лат.Anima, animus - душа, дух), именно анимизм (то есть веру в наличие души как у человека, так и в неодушевленных предметов) Тайлор считает начальной стадией формирования религиозности, из которой позже развились другие, более сложные, формы. Условием зарождения религиозного сознания он называет появление у первобытных людей веры о наличии сверхъестественных существ, которая обусловлена стремлением к рациональному объяснению непонятных природных явлений [54; 61].
Е. Ленг выступает против утверждения, согласно которому первичной формой религиозности является представление о наличии души у неживых существ, обосновывая свои взгляды тем, что идея Бога является единственной во многих регионах мира, непосредственно не связанных друг с другом. Веру в наличие Бога Ленг объясняет рациональным выводом первобытного человека, согласно которому окружающий мир, не являясь продуктом человеческого труда, созданный сверхъестественным существом [3].
Дж.Фрезер и Р.Маретт вводят научный оборот термин «преанимизм» в противовес анимистическими концепции Тайлора. Они, отрицая мнение о первичности потребности в рациональном объяснении мира, объясняют религиозность как эмоциональный отклик человека на то, что происходит в естественном или социальном мире, выражающаяся в виде психомоторных действий, то есть различных ритуальных движений или танцев. Идейныйкомпонент религии появляется в тот момент, когда формиреутсянеобходимость в объяснении совершаемых поступков, то есть ритуал предшествует появлению собственно религиозных идей [3].
Психоанализ (Фрейд, К. Юнг) видит в основе религиозности человека чувство вины. По мнению Фрейда, основой для появления фигуры Бога были воспоминания первобытных людей о совершенных ранее убийства. Юнг, анализируя культурный багаж разных народов, говорит о наличии некоторых сюжетов, которые лежат в основе - либо религии - архетипов, подчеркивая то, что религиозная символика является продуктом человеческого сознания, которое уже содержит в себе набор символов [51].
Французский социолог Э. Дюркгейм, основатель школы социологического подхода к религии, в своей работе «Элементарные формы религиозной жизни» (1912) впервые выдвигает тезис о социальном характере появления религиозности. Анализируя социальные условия, создающие своеобразие форм религии и определяющиероль религии для социумаа в целом или конкретных социальных групп, Дюркгейм делает вывод, что религиозность выступает обязательным атрибутом общественного строя, выполняя функцию обеспечения социальной интеграции (сплоченности общества) [31; 72].
Р.Отто, М.Элиаде, критикуя социологический подход Дюркгейма, выдвигают феноменологическую концепцию, согласно которой источником веры в Бога сама специфика человеческого мышления и восприятия мира. Они выдвигают необходимость исследования религии вне исторического контекста, с учетом только психологических механизмов, превращают непосредственное восприятие мира в религиозное переживание. Началом формирования религиозной веры авторы подхода считают переживания человеком специфических двояким чувств в момент встречи с необычными, сверхъестественными явлениями (восприятие их как в положительном, так и в негативном аспекте). Негативный аспект при этом формирует у человека чувство собственного несовершенства, подчиненности божественным силам, а положительный - чувство божественной милости и любви [3].
Структуралистский подход сформировался в 1940 в Леви - Стросса и Ж.Дюземиля. Они выдвигают идею о преобладании во всех сферах жизни, в том числе и религиозной, одинаковых принципов структурирования, всегда остаются неизменными и строятся с позиции противоположностей [3].
Таким образом, среди рассмотренных концепций можно выделить как собственно мифологическую и близкие к ней (анимизм, преанимизм, прамонотеизм), такие, обусловливающих появление религиозности человека и его включением в социальные отношения (материалистическая, социологическая), так и психологические, которые рассматривают религиозность как специфическую свойство человеческой психики (психоаналитическая, феноменологическая).
Исходя их проанализированных нами особенностей такой характеристики человека как религиозность мы можем сделать вывод о том, что данное качество может проявляться в различных формах деятельности, что обуславливает причастность человека к тем или иным религиозным верованиям и течениям. Для современной религиозной ситуации свойственны возникновение и усиление влияния радикальных религиозных сообществ, значительная активизация деятельности различных центров нетрадиционных верований, увеличение степени влияния иностранных миссионерских движений и расширение социальной базы разнообразных сектантских организаций, особенно сильно это осуществляется за счет молодежи. При этом наиболее сильную тревогу вызывает вызывает усиление деятельности различных деструктивных сект и культов[5].
По данным исследователей, примерное число последователей различных религиозных сект в России составляет 3 – 5 млн. человек, из которых около 500 тысяч человек имеют возраст от 18 до 25 лет. Ориентировочно также примерно 500-900 тыс. человек являются членами деструктивных религиозных объединений [1].
В средствах массовой информации, в специальной литературе получает широкое употребление термин «секта», как правило, используемый для характеристики религиозных объединений, представляющих интересы вероисповедного меньшинства[41].
В Современном толковом словаре русского языка С.И.Ожегова и Н.Ю. Шведовой слово «секта (от лат. secta — учение, направление, школа)» используется в двух значениях[45]:
1) религиозная община, отколовшаяся от господствующей церкви;
2) обособленная группа лиц, замкнувшаяся в своих мелких узких интересах.
В России термин «тоталитарная секта» впервые был озвучен в 1993 году А.Л.Дворкиным, по мнению которого тоталитарными сектами можно назвать особые авторитарные организации, предводителями которых, с целью обретения власти над своими последователями и их эксплуатации, скрываютсяистинные намерения под религиозными, политически-религиозными, психотерапевтическими, оздоровительными, образовательными, культурологическими, научно-познавательными, и другими масками [7].
Ю. В. Ахромеева считает, что любая секта или деструктивный культ представляют собой не только деструктивную социальную группу, но итакже и субкультуру, которая очень часто выступает и как контркультура. Так, автор отмечает, что и те, и другие на начальном этапе руководит протест против действующей системы ценностей и мирового порядка. Они выступают радикальными противниками существующих религиозных традиций и официальных церквей.
Схожую позицию высказывает и Э. Трёльч, в соответствии с мнением которого тоталитарным сектам и деструктивным культам свойственный приоритет внутригрупповых взаимоотношений и ценностей перед общественными и государственными, в результате чего деструктивные религиозные объединения желают обрести желаемые для них рычаги давления на светскую и духовную власть, а также реализовать возможностиманипулятивноговлияния на массы для пропаганды их личных крайних идеологических воззрений, часто прибегая при этом к агрессивным действиям и проявлению жестокости[1].
Тоталитарная секта, в соответствии с позицией Е.Н. Волкова, - это авторитарная иерархическая деструктивная организация (религиозная, политическая, коммерческая или образовательная), или же движение, которое практикует обманные способы вербовки и контроля сознания с целью сохранения собственных адептов покорными для доктрины и лидера, которые целенаправленно вводят их в заблуждение и привязывают к себе, используя их неосведомленность и неопытность, а также культивируя у них состояние невежественности и неестественной, противозаконной зависимости[33].
В современной англоязычной литературе понятие «секта» часто заменяется формулировкой «деструктивный культ». Некоторые авторы, к примеру, Штамм считают, что более правильным будет употребление термина «саморазрушающий культ» Встречается также и определение «неорелигиозный культ». Необходимо отметить, что далеко не все из сект используют в своей работе религиозные представления и религиозные спасительные идеи. Существуют, кроме них, разнообразные экстремистские группы, которые не преследуют религиозных целей, однако, используют близкие по механизму системыиндоктринации своих членов[32].
В качестве факторов, которые определяют становление новых религий, А. Н. Мошкиным рассматриваются такие как политические, экономические и экологические сдвиги и трансформации, вплоть до климатических и тектонических катастроф. Такую же роль, в соответствии с позицией автора, могут иметь мировоззренческие и философские изменения, особенно воздействие и наступление других религиозных систем, которые, вступая в симбиоз с прежними религиозными взглядами или принимая участие в диалектических процессах взаимодействия и противостояния им, могут приводить к становлению совершенно новых религий[7].
Значимой, однакои не оригинальной причиной появления новых религий выступает также непрерывное стремление личности подняться до уровня чего-то святого, прикоснуться к нему. Комплекс социальных причин, благодаря которому личность переживает ощущение бесперспективности собственной жизни, невозможности установления гармоничных взаимоотношений в социуме, осуществления принятых гуманистических идеалов, способствовал созданию благоприятных условий для распространения новых религий, которые обещают для каждого личное спасение, безграничность возможностей для нравственного самовыражения и самосовершенствования [7].
Классификация тоталитарных сект представляет собой одну из наиболее сложных тем. Так, к примеру, в соответствии с наиболее распространенной схемой, все новые религиозные движения можно поделить на «христианские», «восточные», «психологическо-терапевтические» и движение «Нью эйдж». Однако, недостатки этой классификации заключаются в том, что в ней размыты непосредственно о догматические критерии, таким образом, секты оцениваются соответственно тому, за что они сами выдают себя, а не по своей истинной сущности. Более того, не во всех изтоталитарных сектах присутствует доминирование религиозной или псевдорелигиозной составляющей. Однако при этом у многих из сект присутствуют определенные религиозные элементы, что снова приводит квыводах о невозможности точного расчета соотношения религиозного и нерелигиозного с целью четкой классификации сект.
С. М. Астапова, предпринимая попытку классификации сектантских учений, отмечает тот факт, что отсутствие общепризнанной типологии можно аргументировать сложностями, с которыми сталкиваются ученые при выделении ключевых критериев многообразных вероучений, способов и путей их функционирования, а также отношения к миру.
Широкий разброс оценок видового разнообразия (от нескольких десятков до нескольких тысяч) говорит об отсутствии единых критериев для отнесения подобных объединений к категории новых религиозных движений. В зависимости от вектора изучения, можно объединять секты по тем признакам, которые интересуют исследователя в той или иной области. Поэтому предлагаются самые разнообразные классификации:
— по культурным и религиозным традициям;
— по географиипоявления и распространения;
— зарубежные и отечественные;
— эзотерические, синкретические, оккультные и т.д.
Каждая из таких групп служит раскрытию темы, заданной исследователем.
По мнению Т. С. Прониной, опасность секты, составляющая в то же время ее силу, заключается в беспрерывном прогрессе ее путей. Другая опасность сект заключается в том, что они собирают и дают работу разным категориям самых несходных между собою лиц[47].
Тоталитарным сектам присущиопределенные характеристики, которые отличают их от прочих групп, в меньшей степени манипулирующих сознанием своих членов. Так, к примеру, члены беззаветно преданно служат лидеру своей группы и не подвергают сомнениям ни одно из его слов или действий.
Решения относительно того, каким образом члены секты должны мыслить, чувствовать или действовать, принимаются лидерами группы: члены должны получать от них разрешение, чтобы пойти на свидание, сменить работу или заключить брак; существуют определенные правила, которые регламентируют, каким образом одеваться, как образом воспитывать детей, где жить.
Группой уделяет чрезвычайное внимание тому, как добыть максимальное количество денег. Определенные приемы, к примеру, сбор средств для фальшивой благотворительности, оправдываются как методы, необходимые для достижения высших целей. Лидер группы ни перед кем не несет ответственность и не подвластен ни власти, ни авторитету.
Члены секты часто обрывают свою связь с семьей, близкими людьми и друзьями; они отказываются от жизненных целей и личных интересов, которые присутствовали у них до того, как их завербовали в группу. Руководство группы поощряет своих адептов, чтобы они проживали совместно с остальными адептами и осуществляли общение только с ними, а часто и требуют этого от них. Вопросы, сомнения и выражение недовольства искореняются, а часто даже наказываются. Для подавления у адептов сомнений в отношении группы и ее лидеров используются различные отупляющие разум приемы, такие как произнесение мантр, говорение «языками», уличение отдельных «виноватых» членов в присутствии всего собрания организации и так далее).[48].
М. Асанбаевтакже отмечает, что общей чертой деструктивных сект и культов выступает их конфронтация с традиционными религиозными верованиями, что обусловлено искусственностью мировоззрения таких сообществ, которое не имеет под собой базы религиозной теологии. Как правило, такие культы и секты порождаются в процессе нивелирования религиозных традиций, что обусловлено духовным кризисом современного общества, эксплуатацией и коммерциализацией религиозного мировоззрения.
Специфические особенности у всех сектантских и культовых организаций достаточно похожи между собой, так как представляют собой определенный набор качеств, среди которых можно выделить крайнююнеоднозначность и противоречивость идеологий и доктрин, дух сепаратизма и раскольничества, тоталитаризм учений, жесткую критику традиционных религий за отступление их от изначальных вероучений и практик. Схожими являются также их структурная организация, методы и формы воздействия и нацеленность на осуществление активной духовной экспансии среди населения, особенно среди молодежи.
Такие организации пересмотрели или же существенным образом исказили общую систему ценностей мировоззрения традиционных религий и религиозного мистицизма. Претендуя на неординарность их вероучения, данными структурами непрерывно разрабатываются новые прикладные методики, при этом акцентируется внимание на различных психологических и эмоциональных аспектах, с частым дополнением учения необычными практиками. К тому же практически все культы и секты действуют настолько разнообразно и активно, что уже за несколько последних десятилетий они пережили значительную трансформацию, видоизменение, и способны успешно конкурировать в условиях современного социума [5].
В. В. Комаров отмечает также, что деструктивные секты характеризуются рядом социально-психологических особенностей, которые в общем контексте групповой динамики и групповых процессов приобретают очень ярко выраженные или же, наоборот, искаженные формы. Прежде всего, это присутствие харизматического лидера, который обладает высоким уровнем интеллекта, он обаятелен, предприимчив, авторитарен в управлении группой, часто имеет комплекс неполноценности, иногда - психическое отклонение. Далее, такие секты обладают очень высокой сплоченностью, часто перед лицом внешней угрозы, что влечет за собой зависимость от группы у ее членов, наличие у них чувства вины, страхов, часто переходящих в фобии, проявлений группового мышления как неспособности противостоять мнению большинства.
Это основывается на общей системе убеждений, характеризующейся, как правило, стремлением к ограничению контактов с социумом, индоктринацией членов группы, особой терминологией, часто псевдонаучной, использованием двойного смысла слов, вербальными штампами, наличием нескольких уровней правды [7].
Р. Р. Абдулганеев, обобщая существующие данные относительно функционирования тоталитарных сект, считает, что их можно идентифицировать по следующим критериям:
1. По признаку внешнейдеструктивности. Этот критерий характеризует идеологическое отношение деструктивных культов и тоталитарных сект, которое сформировалось на основании насаждения крайней религиозности мировоззрения и реализации религиозных экстремистских идеологий, к социальным структурам, традициям, культуре, обычаям, а также непосредственно к самой системе общественного порядка и общепринятым социальным, правовым, и религиозным нормам. Это находит свое отрицательное отражение в таких социально-теологических аспектах как:
· полное отрицание и отрицательное отношение к общепринятой системе социальных ценностей. Общество признается заблудшим, а его идеалы представляются как греховные;
· пропаганда позиции непринятия норм действующего общественного порядка через призыв к отказу от соблюдения мирских запретов и стремлению к беспрекословному подчинению идеологическим догмам секты;
· враждебный настрой в отношении традиционных религиозных конфессий и их представителей, что проявляется в отказе от политики толерантности к другим религиозным течениям и стремлении к оказанию им противостояния;
· отказ от соблюдения и принятия государственных правовых норм. Формирование собственного, специфического правового пространства, которое основано исключительно на теологических представлениях и духовных канонах;
· противопоставление учения секты действующим институтам государственной власти через непризнание их легитимности и призывадептов к неисполнению их требований;
· распространение идеологии непримиримой борьбы с различного рода инакомыслием и посягательством на истинность учения секты.
Этот перечень также можно дополнить элементами, которые характерны для сект, выделенными американским психологом Р. Лифтоном:
· требование чистоты, проявляющееся в резком делении мира на «чистый» и «нечистый», «плохой» и «хороший».Так, группа, к которой принадлежит адепт, - «хорошая» и «чистая», все остальное называется «плохим» и «грязным»;
· объявление догмсекты абсолютной, полной и вечной истиной. Любая информация, противоречащая данной абсолютной истине, рассматривается как ложная;
· разделение существования - члены секты имеют право на жизнь и существование, а остальные люди – нет;
· контроль окружающей обстановки (среды) - жесткое структурирование социального окружения, в котором коммуникация подвергнута регулировке, а допуск к любой информации очень строго контролируется;
· религиозные доктрины провозглашаются выше личности – доктрины более реальныи истинны, чем личность и приобретенный ею индивидуальный опыт.
2. По критерию внутреннейдеструктивности. Это основание раскрывает разрушительное воздействие идеологии религиозного экстремизма в отношении духовного, психического и физического состояния личности адептов деструктивных религиозных объединений. К таким, по мнению Р. Р. Абдулганеева, можно отнеститакие как:
· влияние на этическую составляющую личности человека с целью ее подавления и максимально полного подчинения его воли установленным целям секты;
· преодоление духовных и нравственных барьеров, что способствует ликвидации самой основы бесконфликтного сосуществования в социуме;
· поощрение разрыва любых связей с ближайшим социальным окружением человека (родными, близкими, друзьями), что повышает уровень подверженности индивида внушению тем самым устраняя основу для формирования самостоятельности и критичности мышления;
· пропаганда аскетизма в образе жизни, с не прекращающимися и длительными постами, нарушениями сна и многочасовыми молитвами. Таким образом, духовное здоровье члена секты ставится выше физического;
· обособление от жизни общества, что выражается в отказе от различного рода посторонней помощи, в том числе и помощи медицинской. Жизнь и смерть членов секты зависит только от «Божьей воли», и никакое стороннее вмешательство здесь не приемлемо;
· активное распространение среди адептов так называемого «культа исповеди» -требование непрерывной исповеди и интимных признаний с целью уничтожения личностных границ и поддержания у человека чувства вины.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что в качестве ключевых критериев отнесения религиозных объединений к тоталитарным и деструктивным являются следующие: сокрытие реальных целей объединения, полный контроль над поведением и сознанием личности, нанесение серьезного ущерба для здоровья людей, вовлеченных в тоталитарные секты.
Кроме этого,в результате анализа понятия «секта» и специфики деятельности новых религиозных движений мы можем подвести итог о том, что деятельность деструктивных сект и тоталитарных культов в большей части сопряжена с реализацией религиозной идеологии радикального типа через признание истинных, четко определенных, крайне религиозных идей, пропаганду категорического непринятия религиозных, социальных, нравственных, политических и других взглядов, которые идут в разрез с провозглашенной единственно верной религиозной доктриной деструктивных религиозных объединений.