В тот момент, когда специалист начинает взаимодействовать с конкретной семьей, он, опираясь на свой профессиональный опыт и знания, может прогнозировать развитие различных ситуаций, касающихся ребенка. И, как правило, у специалиста уже есть некоторые
1 Предотвращению профессиональной деформации способствует также использование разнообразных форм работы: открытые консилиумы и обсуждения практики, командная работа, привлечение к деятельности начинающих специалистов, волонтеров. Что может, в свою очередь, сделать ситуацию более открытой и полифоничной для семьи.
практический опыт 131
«готовые рецепты»: опыт подталкивает его к определенному видению ситуации и действиям, соответствующим этому видению. А каждая новая семья приходит со своей жизненной историей, своими психологическими трудностями, и в начале пути она чаще всего еще мало ориентирована в системе помощи и различных методах работы специалистов. У семьи, как правило, есть желание как можно быстрее получить наиболее эффективную помощь и вернуться к своей «обычной нормальной» жизни. Поэтому даже для уже «готовых рецептов», форм и методов работы, которые действительно существуют и эффективны, каждый раз возникают новые условия, существенно влияющие на ситуацию взаимодействия специалиста с семьей. Для того чтобы контакт с семьей состоялся, важно выбирать сотрудничающие стратегии взаимодействия, а для этого необходимо учитывать интересы и особенности всех участников, их слабые и сильные стороны, а также основной вектор развития жизни семьи в текущий момент.
В качестве примера мы хотели бы поделиться здесь одной историей. Несколько лет назад в РБОО «Центр лечебной педагогики» начался проект работы с детьми с очень тяжелыми, множественными нарушениями развития. Дети приезжали на консультации несколько раз в месяц. Довольно скоро мы стали думать, что было бы полезно начать работу группы поддержки для родителей. Эта форма к тому времени хорошо себя зарекомендовала в ЦЛП. На родительской группе мы планировали обсуждать педагогические задачи и информировать родителей по социальным и юридическим вопросам. Нам казалось, что это вызовет интерес и безусловно полезно для семей. Мы также рассчитывали, что это будет способствовать объединению родителей и в дальнейшем образуется инициативная группа, которая в роли наших партнеров сможет работать дляулучшения качества жизни этой группы детей. Но когда мы начали приглашать родителей на общие встречи, они оказались мало заинтересованными в таких общих обсуждениях. А через некоторое время, когда мы пригласили на одну из встреч представителя уже давно существующей родительской организации, чтобы она поделилась опытом и рассказала о возможностях активного участия в построении достойной жизненной перспективы для ребенка, разговор произвел противоположный нашим ожиданиям эффект. Родители посчитали, что таким образом мы «выгоняем» их с занятий и требуем от них «непосильной социальной активности». Мы были озадачены и решили на время прекратить общие встречи. Мы начали искать другие формы
взаимодействия с семьями. Через некоторое время оказалось, что наиболее чувствительной к запросу родителей в тот момент формой стала помощь в понимании происходящего с ребенком на занятиях: педагог занимался с ребенком, а психолог комментировал для родителя занятие, помогал наблюдать за действиями педагога и за активностью самого ребенка, распознавать его ответы на различные воздействия. Родители стали больше доверять специалистам, подробнее рассказывать о ситуации дома, делиться своими трудностями. Постепенно детей стали объединять на общие занятия, вместе с ними начали объединяться и родители, возникли совместные обсуждения и интересы.
В процессе взаимодействия с семьями часто возникают вопросы, связанные с различием в понимании и оценке родителями и специалистами текущего состояния ребенка, эффективности тех или иных методов воздействия. Если родители знают об этих различиях и боятся обнаруживать свои взгляды (например, опасаясь, что занятия с ребенком будут прекращены), то мы можем столкнуться с утаиванием информации о лечении или других методах работы с ребенком. Это, в свою очередь, может привести к неблагоприятным для ребенка последствиям, ухудшению его состояния в результате несогласованных воздействий. Отсюда следует, что нам (специалистам) следует быть достаточно открытыми, готовыми к обсуждению, уважению и пониманию позиции семьи. Не всегда разногласия удается преодолеть быстро, однако если мы можем подождать, остановиться на определенном уровне договоренностей, то было бы правильно, сохраняя возможность обсуждения разногласий, дать семье время на размышления. В некоторых случаях мы действительно можем столкнуться с тем, что семья выбирает такие способы воздействия, которые оказываются для нас неприемлемыми, несовместимыми с нашим подходом. Многократные попытки договориться могут не привести к успеху. Мы считаем, что в этих случаях специалист может (а иногда и должен!) отказаться от дальнейшей работы. Однако, важно, чтобы ситуация оставалась открытой в том смысле, что У семьи сохранялась бы возможность вернуться на занятия, если она будет готова к диалогу.
Будущее ребенка с тяжелой инвалидностью - это еще одна область, где вопрос о сотрудничестве семей и специалистов звучит крайне остро. Для нас как для специалистов очень важно знать, куда даль-
практический опыт 133
ше пойдет учиться ребенок, с которым мы сейчас занимаемся, сможет ли он потом работать и где; будет ли у него возможность жить самостоятельно или с поддержкой. Когда такие перспективы есть, в нашей деятельности появляются более ясные цели и задачи, границы нашей работы становятся более очерченными. Очевидно, что когда речь заходит о таких объемных вопросах, как жизненная перспектива ребенка, то они не могут быть по существу разрешены без участия конкретной семьи конкретного ребенка, а в более крупном масштабе - без участия родительских организаций, поскольку многие из возможностей еще предстоит создать. Речь идет, например, о школах для детей с тяжелыми нарушениями, местах трудовой подготовки для молодых людей, рабочих мастерских и местах сопровождаемого поддерживаемого проживания. По существу, для продвижения таких больших проектов требуются объединенные усилия многих людей - родителей и специалистов. На практике специалисты чаще оказываются более готовыми к обсуждению и продвижению таких проектов, чем семьи, которые, как кажется, должны были бы быть более заинтересованными в их реализации. Тема будущего ребенка с нарушениями является одной из самых трудных для семьи. Именно здесь в настоящий момент наблюдается практически полное отсутствие достойных возможностей для человека с тяжелыми нарушениями развития. Возникающие в ответ на это в семье страх и отрицание приводят к тому, что тема будущего может быть абсолютно «блокирована» для размышления и обсуждения. Ситуация в семье меняется крайне медленно, и требуются иногда годы, чтобы появилась возможность говорить о том, что волнует, и уж тем более действовать. И тем не менее мы считаем необходимым обсуждать с семьями вопросы будущего их детей и по возможности привлекать их к участию в проектах по организации школ, мастерских, мест для поддерживаемого проживания.