https://ficbook.net/readfic/6753018
Направленность: Слэш
Автор: lenivets (https://ficbook.net/authors/60092)
Фэндом: EXO - K/M
Пэйринг и персонажи: Кай/ДиО, Крис/Лэй
Рейтинг: G
Жанры: Романтика, Флафф, AU, Занавесочная история
Размер: Мини, 5 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
В день открытия выставки не происходит ничего необычного.
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Примечания автора:
Чонин в белой рубашке в галерее прекрасен, как отдельное произведение искусства. И мы все знаем великолепного художника Ифаня~~
p.s. мне тут пожаловались на мои "зачастившие (и бездушные) работы". Спасибо, что мой выход из творческого кризиса и писательского блока не прошел незамеченным~
Кёнсу почувствовал теплое прикосновение к шее, развернулся и замахнулся.
— Хён!!!
Исин отодвинулся и хлопнул прекрасными ресницами, очаровательно улыбнулся.
— Не отвлекайся.
Кёнсу шумно вздохнул и отошел с ворчанием. Кто угодно мог считать Исина милым и наивным, но Кёнсу точно знал, что тот тщательно планирует свои выходки. Кёнсу потер шею. Коварный поцелуй наверняка будет самым романтичным, что случится с ним за выходные. Целых два дня на выставке! Ну, зато будет время полюбоваться современным искусством бесплатно. Кёнсу проверил время и прошелся по залу еще раз. Рамы висят ровно, подсветка включена, ни одна лампочка (еще) не перегорела. От уголка с резной деревянной стойкой пахнет кофе, машина согрета, чашки составлены ровными пирамидами. Кёнсу посмотрел на двери, возле которых Исин задумчиво перебирал стопку буклетов. Кёнсу еще раз проверил время и впервые с утра остановился возле первой попавшейся картины не для выравнивания рамы. Попытался отвлечься от чуточку мигающей лампы — это проблема электриков. Картина Кёнсу понравилась. Ночная улица с паутиной проводов, яркие розовые и голубые неоновые буквы на вывесках сияют так ярко, что слов не разобрать, отражаются в мокром асфальте. Вся картина казалась прохладной и влажной после дождя. Кёнсу бы даже потрогал нарисованный асфальт, но целый час приклеивал на каждую раму суровое «руками не трогать», поэтому отступил немного и посмотрел на мокрый ночной город издалека. Отступил еще, пытаясь решить, зачем посетители выставки так делают, пожал плечами и ушел за стойку.
Исин включил музыку. Кёнсу фыркнул. Конечно, опять китайское радио. Все песни звучали, как саундтрек к романтической комедии, но Кёнсу не жаловался — негромкие мелодичные баллады создавали неплохой фон и точно звучали лучше, чем гаражный рок. Хотя для неоновой выставки рок бы тоже подошел. Кёнсу поставил локти на стойку и принялся рассматривать картины издалека. Дверь галереи открылась, и Кёнсу решил рассматривать посетителей. Картинами за два дня он еще налюбуется.
Высокий парень с какой-то растрепанной шваброй на голове топтался в углу и читал буклет, внимательно хмурясь и кусая губы. Один из художников проверяет, сколько непрошенного креатива и неточностей в описаниях. Будет постоянно пить черный кофе и к концу дня просто устроится возле самой стойки, чтобы доступ кофеина был непрерывным.
Слишком ярко одетая парочка с перьями в волосах и маленькими вспышками, прикрепленными к смартфонам — пришли сделать несколько своих фото на фоне модной выставки. Пожелают «что-нибудь особенное» из меню, но останутся полностью довольны латте с синтетическим фиалковым сиропом, потому что о фиалковом сиропе писал популярный блоггер.
Откровенно скучающий молодой человек в джинсах и неровно выглаженной рубашке. Журналист, которого послали сделать обзор, пока его коллеги из отдела новостей искусства загорают на Чеджу. Согласен на любое зелье объемом побольше.
Арт-консультанты высматривают работы, которые будут хорошо смотреться в каталоге, начинающие в яркой стильной одежде, опытные и утомленные в джинсах и простых платьях, самые матерые в дорогих экстравагантных костюмах. С тоской оглядывают кофе-машину и Кёнсу в поисках алкогольного меню.
Красивый парень в дорогой белоснежной рубашкe окружен людьми в строгих дорогих костюмах и парой одетых попроще, но с камерами. Конечно, что за открытие выставки без сына владельца галереи. Таких Кёнсу подолгу не разглядывал, скучно.
Любители выставок, любители искусства вообще, любители поставить галочку в буклете, любители ночных городов и неона, восторженные и взволнованные фанаты художника, просто туристы и мимо проходящие субботние гуляки, парочки на свидании, компании друзей, парочки, которые пришли вдвоем просто так, потому что идти одному на выставку немного странно. Cлучайные знакомые, столкнувшиеся в галерее и со смущенными улыбками обсуждающие погоду. Кёнсу нравилось рассматривать толпу, слышать фрагменты случайных, бессвязных и бессмысленных для него разговоров, замечать маленькие драмы и трогательные моменты. Готовить им кофе Кёнсу тоже нравится, угадывать скромные желания, добавлять корицу раньше, чем гость попросит, или наоборот — даже сахар не предлагать. Еще Кёнсу нравилось выводить из себя высокомерных юных критиков. Он уверенно уточнял, добавить ли сироп в «аэропресс, без сахара и корицы» или молока в декаф-американо, и мило улыбался в ответ на утомленное сопение.
Красивый парень в выглаженной белой рубашке остановился возле картины с ночным неоновым городом, наклонился ближе с легкой улыбкой, стараясь не смотреть в камеру сопровождения, прикоснулся кончиками пальцев к бумаге.
— Бонго любить искусство, — пробормотал Кёнсу с усмешкой и вздрогнул от удара буклетом о стойку.
— Сделайте мне американо! Только неразбавленный, — потребовал взъерошенный, как готовый к битве воробей, мужчина.
— Без проблем, — Кёнсу повернулся к машине. — Хотите из фильтра? Там сегодня Колумбия Супремо.
— Не надо мне фильтров! — мужчина повысил голос и ткнул в эспрессо-машину, — американо неразбавленный.
— Ладно-ладно, — под нос пробормотал Кёнсу.
Эспрессо наливался без происшествий. Но стоило передвинуть чашку, и Кёнсу был остановлен гневным воплем.
— Вы зачем мне в американо воды налили?!
Кёнсу медленно обернулся и поставил чашку на стойку.
— Ваш классический американо, — сказал он медленно и четко.
— Я видел! Вы туда воды зачем налили?! — мужчина схватил чашку и подозрительно понюхал. — Разбавляете американо! Вот везде разбавляют!
— Американо без воды это эспрессо, — вежливо сообщил Кёнсу. — Хотите эспрессо?
— Не надо мне тут, — мужчина сделал глоток и отошел, погрозив Кёнсу напоследок. — Так и знал, что разбавите мне американо. Жулики. Везде одни жулики.
Кёнсу фыркнул вслед и отвернулся к машине, скрывая смех.
— А можно мне тоже кофе?
Кёнсу обернулся. Парень в белой рубашке чуть смущенно улыбнулся.
— У нас разбавляют американо водой, — предупредил честный Кёнсу.
Парень засмеялся и кивнул.
— Я слышал. Согласен на разбавленный.
Кёнсу вскинул бровь и задумчиво посмотрел на гостя.
— Может, латте?
Парень чуть закусил губу.
— А можно сладкий? — спросил он чуть тише и даже наклонился ближе, словно искал наркотики.
— Могу сделать латте макиато с карамелью, — Кёнсу придвинулся. — С настоящей карамелью, не сиропом.
Парень с жаром кивнул. Кёнсу отошел к машине, поглядывая на гостя, который проверял, не хватилась ли его группа сопровождения. Кучка людей в костюмах и оба оператора окружили китайского художника, женщина в слишком узкой шелковой юбке прохладно улыбалась в камеру и легкими тычками под ребра пыталась заставить художника выглядеть счастливым и сказать что-нибудь уместное. Художник непринужденно смотрел мимо камеры и в деталях рассказывал про десять способов изобразить мокрый асфальт, то и дело сбиваясь на уточнения про качество бумаги и нужные кисти. Улыбка женщины в шелке холодела, но пока держалась.
Кёнсу поставил высокий бокал на стойку.
— Спасибо, — парень в рубашке пошарил по карманам. — Черт, у меня кажется нет карты… я сейчас… — он беспомощно оглянулся.
— На выставке все напитки бесплатны, — Кёнсу улыбнулся в ответ на чистое счастье.
Сияющий парень кивнул, осторожно обнял стакан и поднес ко рту, вдохнул нежный карамельно-молочный аромат.
— Чонин, иди сюда немедленно, — женщина в шелке подлетела к нему, схватила за локоть и ловко развернула к камере, — и поставь чашку, ты же не голоден.
— Как будто это кого-то волнует, — проворчал Чонин, с тоской проводил взглядом стакан и тепло улыбнулся художнику, к которому его потащила женщина.
Кёнсу поставил стакан в мойку и принялся наблюдать за Чонином с легким интересом. Тот послушно позировал возле картин, внимательно слушал и разворачивал буклет, чтобы камера успела снять страницы. И чуточку смущенно улыбался, когда к нему обращались, помог поднять ребенка, который с разбегу влетел в группу сопровождения, поклонился художнику, который снова принялся рассказывать что-то про кисти. Кёнсу фыркнул и потянулся к фильтру.
— Хён, — он поймал дрейфующего мимо стойки Исина за рукав, протянул чашку. — Отнеси это Ву-сонбэ. Ему нужно.
Исин задумчиво посмотрел на художника, который подтащил оператора к одной из картин и показывал куда-то за край рамы, совершенно не собираясь обсуждать концепты и идеи своих картин. Исин кивнул и взял чашку.
Ловко обошел пытающегося его перехватить координатора и сунул чашку кофе в руку Ифаня, который раскрыл ладонь, показывая, как портятся кисти от работы с сухими красками. Ифань озадаченно посмотрел на возникшую в руке чашку, пожал плечами и принялся пить под разъяренным взглядом координатора. Исин с милой улыбкой ускользнул из-под камеры и исчез среди любителей искусства. Чонин обернулся и посмотрел на кофейную стойку, встретился взглядом с Кёнсу, который с улыбкой помахал. К его удивлению, Чонин помахал в ответ, почти не поднимая руку, и торопливо отвернулся. Женщина в шелке попыталась отнять у художника опустевшую чашку, но не дотянулась. Ифань легко жестикулировал вместе с чашкой, добавляя к собственной картине кофейные штрихи.
Исин с утомленным вздохом возник за его спиной, отобрал чашку на взмахе, улыбнулся координатору и ушел. Чонин очень старался не проследить за ним и не посмотреть снова на красивого парня за стойкой. Скорее бы съемка закончилась.
Исин вернул чашку и поставил локти на стойку.
— Ты обещал мне молоко. Еще утром.
— Оно бы остыло, — Кёнсу взял стакан. — Стой тут, никуда не уходи. Когда у тебя обед?
— Какой обед? — Исин пожал плечами. — А что ты делаешь?!
— Раф с арахисовой пастой, — Кёнсу сурово глянул на Исина. — Будет калорийно и сладко.
Исин кивнул и отвернулся, оглядывая выставку. До сих пор ничего не сломалось, не разбилось, подсветка не перегорела и никто не пытался незаметно стащить полуметровые холсты. Но до вечера еще далеко. Кёнсу постучал его по плечу.
— Раф. Пей и не спи, — Кёнсу увидел на стойке молочные брызги и потянулся стереть их.
— Спасибо, Кёнсу-я, — мурлыкнул Исин, наклонился и ловко чмокнул Кёнсу в щеку.
— Хён!!! — Кёнсу вскинулся, замахнулся полотенцем, но сдержался и только угрожающе покачал головой в ответ на лучистую улыбку.
Исин подмигнул ему и отошел с чашкой. Кёнсу с тяжелым вздохом продолжил наводить порядок.
Чонин внезапно почувствовал, как выставка перестала быть интересной. Картины вокруг потускнели. Конечно, не свободен. Он вздохнул, отвернулся к координатору. Нужно закончить съемку, и можно уходить. Можно будет переодеться и поехать в клуб. Или взять машину и скататься в Чунчон посмотреть на закат. Он вежливо улыбнулся, когда координатор ткнула его локтем. Этот парень так легко поцеловал бариста. Просто так. А Чонин почти решил пригласить его выпить кофе… как-то глупо звучит даже в голове, он может пить кофе хоть целый день. Ну, можно же пригласить его поесть вместе. Например, осьминогов в Оидо. Заодно покататься на новеньком багровом кабриолете. Если погода не испортится, крышу можно не поднимать. Чонин все продумал. А потом этот администратор просто взял и поцеловал красивого бариста. Чонин прослушал что-то важное, но привычно прохладно улыбнулся в камеру. Отвлекся от мыслей о бариста и вдруг подумал, что художник тоже не собирался сегодня полдня сиять в окружении камер. Могли бы хоть речь написать, подумал Чонин и развеселился, представив, как на открытии собственной выставки Ву Ифань без выражения читает старательно написанный копирайтерами текст с планшета.
— Нуна, отстань от человека, — сказал внезапно для себя Чонин вслух, когда координатор в очередной раз попыталась направить поток мыслей Ифаня в нужном направлении. — На обновление для сайта уже набралось, хватит.
— Что?! — очень холодно спросила координатор.
— Вы хотите еще поговорить о своих картинах сейчас? — спросил Чонин Ифаня.
Тот пожал плечами.
— Я бы хотел выпить кофе и посмотреть, как люди на них реагируют, — сказал тот и красиво улыбнулся в камеру. — Спасибо за интервью. Я очень рад сотрудничать с Вашей галереей и благодарен за предоставленное пространство. Хорошего дня.
Он раздвинул сопровождение и отправился к кофейной стойке.
Чонин повернулся к камере.
— Я очень рад, что Ву Ифань выбрал нашу галерею для выставки. Мне особенно нравится вот эта работа, — он показал на неоновый город за спиной, — для ее создания Ву-сонбэ использовал много сложных техник и испортил несколько кистей. Пожалуйста, относитесь к творчеству с уважением. И не забудьте посетить выставку.
Чонин слегка поклонился и пошагал к двери.
Наверняка координатор опять скажет отцу, что Чонин не подходит для управления галереей. Подумаешь. Нужно позвонить Сехуну. Он тоже любит осьминогов. Можно поехать на побережье, напиться и напомнить друг другу, что нельзя флиртовать с первым попавшимся красивым бариста, если тебе вот-вот будет принадлежать целая арт-галерея. Особенно если этот бариста среди белого дня позволяет себя целовать всяким красивым администраторам.
Чонин вдруг вспомнил, как Кёнсу замахнулся полотенцем, остановился на лестнице, развернулся и побежал вверх, легко перепрыгивая ступеньки.
— Привет, — чуть запыхавшись, заявил он Кёнсу. — Сделаешь еще раз тот кофе с карамелью? С собой.
Кёнсу кивнул. Отвернулся к машине, но Чонин успел положить ладонь поверх его руки и остановить.
— А свой номер телефона дашь?
— Нет, — Кёнсу улыбнулся ему. — Я не встречаюсь с владельцами галереи, в которой работаю.
— Ну, меня наверняка лишат наследства уже к вечеру, — непринужденно сказал Чонин и наклонился ближе. — Я почти безработный и бездомный.
— У меня есть почти целая кофейня, я не встречаюсь с бездомными, — сказал Кёнсу, в глазах которого плясали лукавые искорки. — Но бесплатный кофе сделаю.
Мягко высвободил руку и отвернулся.
Чонин покосился на Ифаня, который с непринужденным видом пил кофе рядом и рассматривал занятого буклетами Исина. Дождался, пока Кёнсу подойдет к стойке с картонным стаканом и наклонился снова.
— Так, — Кёнсу положил ладонь ему на грудь, отодвигая. — Если ты тоже полезешь целоваться, я тебя стукну, и мне за это ничего не будет.
— Тоже? — с восторгом уточнил Чонин и понизил голос, — ты… ты же не встречаешься с администратором?
Ифань навострил уши и чуточку придвинулся. Кёнсу гневно выпрямился.
— Что? Нет! С чего бы?!
— Отлично! — выставка снова заиграла красками. — Тогда дай мне свой телефон.
Кёнсу фыркнул и вместо ответа протянул стакан.
— Ты хотел кофе с собой. Наверняка спешишь.
Чонин вздохнул и взял стакан. Попрощался и под ироничным взглядом Ифаня ушел.
Написанные маркером цифры на боку стакана Чонин заметил только на улице.
Не забудьте оставить свой отзыв: https://ficbook.net/readfic/6753018