Надо сказать, что в данном деле не все так просто, ибо предварительное следствие и обвинение не может быть признано сколько-нибудь объективным, оно характеризуется рядом серьезных дефектов и процессуальных нарушений, рядом ошибочных правовых решений, которые должны быть выявлены, объективно проанализированы и преодолены, с учетом тех требований, которые изложены в Конституции РФ, УК РФ, УПК РФ, Постановлении Пленума Верховного суда РФ «О судебном приговоре», и Постановлении Пленума Верховного суда РФ «О практике применения судами Конституции РФ при осуществлении правосудия».
Начало незаконного процесса привлечения моего подзащитного Штопель было положено на предварительном следствии.
Дела данной категории относятся к категории наиболее сложных для расследования. Причиной является тот факт, что зачастую отсутствуют не только прямые доказательства, но имеется в наличии незначительные косвенные доказательства.
Качество же расследования настоящего уголовного дела, не выдерживает вообще никакой критики, а поэтому у защиты сложились убеждение о наличии «следственной ошибки», допущение которой не делает чести следователям Иванову и Быстрову, проводивших расследование настоящего уголовного дела, как говорится «спустя рукава».
«Следственная ошибка» это тактические ошибки, выражающиеся прежде всего в том, что при расследовании не проводятся процессуальные действия, необходимость которых обусловлена содержанием имеющейся следственной ситуации. Они проявляются в отсутствии допросов лиц, чьи показания важны для расследования, а также - других следственных действий.
Не хочу оценивать профессиональные качества, вышеуказанных следователей, так как по результатам расследования одного дела, трудно делать вывод.
Но они являются частью следственного аппарата РФ, которому поставил диагноз, ни кто иной, а сам Генеральный прокурор РФ Юрий Чайка, который выразил мнение, что в работе российских следователей за последние десятилетия произошла деградации.
Так, выступая 21 февраля 2018 г. на совещании в г. Туле, им было сказано следующее: «Для многих следователей уголовно-процессуальное законодательство и нормы материального права сегодня стали космосом».
Как говорится: «Ни убавить, ни добавить».
Кроме того, выступая 15 февраля на расширенном заседании коллегии Генпрокуратуры Юрий Чайка сообщил, что на фоне сокращения числа направленных в суд дел выросло количество допущенных органами следствия нарушений закона (5,2 млн).
Как раз, рассматриваемое дело, к сожалению и относится к этой категории дел.
И, при всем уважении к суду, очень не хотелось, чтобы цепь ошибок продолжилась и вслед за «следственной ошибкой», последовала «судебная ошибка».
Я считаю, что следователи Иванов и Быстров, как раз и относятся к категории тех многих следователей, для которых уголовно-процессуальное законодательство и нормы материального права сегодня стали космосом.
Так, следствие приходит к следующему выводу:
1) Органы следствия на всем протяжении поверхностно проведенного расследования занимались «привязкой» моего подзащитного к данному преступлению вместо поиска объективной истины.
2) Все усилия органов предварительного следствия были направлены не на установление признаков преступления и поиск виновного, а на поиск бесправного, юридически безграмотного человека, которому в целях раскрытия можно вменить любое преступление.
Защита, оценивая собранные следствием доказательства, а точнее их отсутствие, предполагаю, что должностные лица не утруждали себя их сбором, а желая облегчить свою работу, пошли по наиболее легкому пути и, добившись путем давления на Штопель, самооговора, выразившегося, в написании, так называемой «явки с повинной», и дачи им «признательных показаний», посчитали, что исполнили свой долг изобличению лица, виновного в совершении преступления.
Иллюстраций сказанного могут служить показания следователя Быстрова, данные им в судебном заседании 5 марта 2018 г.
Вопрос защиты о проверки следователем возможности самооговора обвиняемого, путем проверки его показаний на месте, вызвали у следователя недоумение о целесообразности проведения таких действий.
Однако, следователь обязан проверять имел ли место самооговор или нет. Такую обязанность на следователя возлагает ст. 6 УПК РФ, которая возлагает на следователя обязанности по защите личности от незаконного и незаконного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод.
Не выдерживает никакой критики указанное в фабуле предъявленного обвинения, время совершения преступления.
Согласно Закона, время преступления относится к обстоятельствам, индивидуализирующим преступное деяние, которые входят в предмет доказывания по делу и их правильное установление обязательно.
По версии следствия: «В период времени с 21 час.00 мин. 16 сентября 2017 года до 00 час. 10 мин. 17 сентября 2017 года у находящегося в состоянии алкогольного опьянения Штопеля А.Е. в доме № 20 по ул. Первомайская в с. Локти Мошковского района Новосибирской области, с целью удовлетворения своих половых потребностей возник преступный умысел, направленный на изнасилование, то есть половое сношения с применением насилия Сизиковой М.П., против воли последней».
Из всего изложенного обвинения подтверждается только то, что в указанный период времени Штопель находился в состоянии алкогольного опьянения и не более того.
Вызывает недоумение указание следствием времени начала нахождения Штопель по указанному адресу, то «21 час.00 мин.».
Проанализировав предоставленные обвинением доказательства, я не обнаружил ни одного обстоятельства, подтверждающего, что мой подзащитный мог находиться по указанному адресу с «21 час.00 мин. 16 сентября 2017 года».
Так, потерпевшая Сизикова, показания которой положены в основу обвинения и которые, по утверждению государственного обвинителя, не подлежат сомнению, утверждает следующее: «Около 22 час.30 мин. она закрыла входную дверь на веранду изнутри на накладной замок, входную дверь с веранды в дом она закрыла на крючок, но не до конца, так как у нее не хватило силы закрыть входную дверь плотнее»…
Согласно показаний Штопель, данных на предварительном следствии, от которых обвиняемый отказался в судебном заседании, он пришел в дом Сизиковой после 23 часов.
То есть, если верить показаниям потерпевшей, то Штопель никак не мог быть в доме у потерпевшей в период с 21 час.00 мин. по 22 час.30 мин. 16 сентября 2017 год.
Кроме того в процессе судебного следствия, допрошенными по ходатайству стороны защиты свидетелями: Гончаровым, Кайзер, Епифанцевым, Потенко, Вакунова показали, что примерно до 23 час. 30 мин. 16 сентября 2017 года Штопель находился с ними, а затем пошел домой
Таким образом, время нахождения Штопель в доме № 20 по ул. Первомайская в с. Локти Мошковского района Новосибирской области, период времени с 21 час.00 мин. 16 сентября 2017 года до 00 час. 10 мин. 17 сентября 2017 года, построено на предположении следствия.
Кроме того, как следует из показаний свидетеля Михеевой, Штопель не мог находиться по указанному адресу и после 23 час. 42 мин. 16 сентября 2017 года, так как Штопель пришел домой 23 час. 42 мин. 16 сентября 2017 и она закрыла за ним дверь. Он лег спать и больше никуда не уходил.
АНАЛИЗ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ
Я надеялся на то, что хотя бы в ходе прений сторона обвинения проанализирует доказательства и разъяснит: какими же такими окольными путями оно пришло к выводу о виновности Штопель в совершении изнасилования Сизиковой?
Но не дождался. Сторона обвинения просто перечислила собранные по делу доказательства, перечисленные в обвинительном заключении и на этом остановилась.
Характерно, что и обвинительное заключение по этому делу и обвинительная речь прокурора по существу аргументированы одним и тем же — показаниями все той же Сизиковой, которые обвинение считает последовательными и непротиворечивыми.
Кроме того сторона обвинения ссылается на заключения дактилоскопической экспертизы и экспертизы вещественных доказательств.
Ну что ж, если гособвинение не хочет анализировать доказательства обвинения, это в силу своих возможностей постараюсь сделать я, так как показания потерпевшей не могут являться правдоподобными и непротиворечивыми, а поэтому строить на них обвинение нельзя.
Согласно п. 1 ч. 1 ст. 73 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежит доказыванию событие преступления. Это время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления. В статье 87 УПК РФ раскрыт порядок проверки доказательств, которая производится судом путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также установления их источников. Статьей 88 УПК РФ установлены правила оценки доказательств, каждое из которых подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела.