- Камикадзе, это совсем другое! – перебил Дземе Гэнки.
- А, кстати, что это? – вмешалась Келли.
- Это довольно сложно объяснить… - начал японец.
- Попробуй, я же не совсем тупая, - ответила она.
- Понимаешь, Келли, - сказала Кияма Хотару, - Камикадзе, это явление, которое очень трудно объяснить, не рассказав сначала о нашей истории, культуре, традициях…
- Ты драматизируешь проблему! – объявил Спарк, - В нашем школьном учебнике это занимает где-то десяток страниц. Не считая, конечно медиа-файлов. И все понятно.
- В вашем школьном учебнике 10 страниц про камикадзе? – удивился Гэнки.
Спарк отрицательно покрутил головой.
- Нет. Вообще про Японию. А камикадзе это, типа, частный экоисторический случай.
- Интересно, а сколько там про Америку? – с некоторой иронией спросила Хотару.
- Про Северную, Центральную или Южную?
- Я имела в виду, про США.
- Ну, США это просто одно из государств с головным офисом в Северной Америке. Полстраницы, как и про любое крупное государство.
- Спарк, милый, - Келли игриво похлопала его ладонью по затылку, - Ты сейчас этими терминами заплетешь ребятам все извилины в мозгах. Прикинь: для них Япония тоже государство. Они-то учились не по вашему экоисторическому учебнику.
- А в этом учебнике написано, что Япония - не государство? – удивился Гэнки.
- Япония, - сказал Спарк, - это мини-континент, как Папуа, или Филиппины. Какие-то государства действовали на этом мини-континенте в разные времена. Ну, и что?
Японский младший лейтенант внимательно посмотрел на собеседника, пытаясь понять, шутит тот, или говорит серьезно.
- Извини, Спарк, но я не понимаю, что изменилось от того, что ты назвал Японию мини-континентом. Главное ведь не в этом. Главное в том, что Япония – государство с очень длинной историей. Ты знаешь, первый император, Камуямато Иварэбико, правил у нас 2700 лет назад. О нем пишут, что он был праправнуком Аматэрасу Омиками, богини Солнца. И от него идет непрерывная цепь из ста двадцати семи звеньев до императора Хидзахито, которому сегодня принадлежит хризантемовый трон. Для нас это важно.
|
|
- Для нас тоже важны истории о далеком прошлом, - ответил Спарк.- Ты уже слышал историю Ниоалио Тотакиа, сына великой птицы-шторма Таухириматеа. Ниоалио был одним из спутников arikiroa Мауна-Оро, а затем стал первым ariki атолла Номуавау.
- Это живший 3200 лет назад предок короля Фуопалале, да? – спросила Хотару.
- Он самый, - Спарк кивнул, - Говорят, когда Мауна-Оро шел из Uta-Ru-Hiva, страны предков, на его tiki-proa, первом большом боевом каноэ, было 40 спутников-гребцов. Когда они пришли на Раиатеа, то приняли Parau-i-Hoe, Закон Весла, древний кодекс канаков, и стали ariki-foa, королями-мэрами на островах и атоллах Гавайики. Сейчас существуют две фамилии из тех сорока. Это Хаамеа, потомки акулы Калахикиемао и Тотакиа, потомки птицы Таухириматеа. Такие дела…
Опять возникла пауза. Дземе Гэнки бросил взгляд на монитор, связанный с роботом, выполняющим на глубине более километра, программу обследования затонувшей субмарины-танкера. Убедившись, что корректировок не требуется, японец вернулся к разговору.
- Спарк, ты хочешь сказать, что ваши короли на 5 веков древнее наших императоров?
- Нет, - Спарк улыбнулся и покачал ладонью, - Даты событий до эры книгопечатанья, вообще-то условны. Про них правильнее говорить: «это случилось очень давно», без конкретизации. Иногда можно сказать «это случилось очень-очень давно». В смысле, задолго до «очень давно». Задолго до Мауна-Оро, очень-очень давно, Мауа и Пеле, держащие мир, попросили первых людей посадить кокосовую пальму Упаикиро, чтобы звезды, которые в те времена были еще совсем маленькие и не умели улететь на третье, самое дальнее, небо, могли прятаться под этой пальмой от солнца в жаркий полдень. Потом, звезды подросли и улетели на дальнее небо, а пальму взяли с собой. Сейчас это Корабль Арго - группа созвездий слева от Южного креста. На месте корней пальмы осталась лагуна, атолл вокруг которой так и называли: Упаикиро. Но, 5 лет назад он оказался недалеко от эпицентра Танайского землетрясения. Его коралловое кольцо разрушилось от сейсмического толчка и удара 12-метрового цунами. Считалось, что погибли все люди Упаики, но оказалось, что трое в момент цунами рыбачили на проа, поэтому выжили. Почти через два года, их подобрала на востоке Папуа известная вам Кван Ше. Теперь они ее дети, а ее полное имя - Кван Ше Упаики. Такая история…
|
|
- Ты хочешь сказать… - медленно произнесла Хотару, - что Эланг, Окедо и Тиви, это потомки первых людей - хранителей той пальмы, под которой прятались звезды?
- По ходу, так, - подтвердил он.
- Если ты захочешь блеснуть эрудицией, - добавила Келли, - то как-нибудь назови их «tangataa-e-tiai-te-haari-e-fetia». Вот, они выпучат глаза! Будет весело, я отвечаю!
- Что это значит? - спросила японка.
- То, что ты только что сказала, только на языке утафоа. Здесь, в Гавайике, у каждого аборигена-утафоа есть фамильная легенда о предках, живших сотни поколений назад. Спроси Уфале или Баикеву, и они расскажут, как первые Пиакари и первые Иннилоо пришли на Тероа. Здесь великие предки - не привилегия королей или аристократов…
|
|
- …Это вообще не привилегия, - добавил Спарк, - Наличие великих предков у любого канака здесь подразумевается. У правильного канака непременно есть великие предки. Возможно, информация об этих предках потерялась, но когда-нибудь она обязательно найдется. И, у каждого правильного канака, скорее всего, будут великие потомки. Это четкая база кодекса Parau-i-Hoe. И это причина, по которой мы, канаки, можем понять резоны пилотов-камикадзе, отдававших жизнь за божественного императора.
Кияма Хотару посмотрела на него с явным недоверием.
- Я отношусь к тебе с уважением, Спарк, но ты не можешь этого понимать.
- Могу, - спокойно ответил он, - Это просто. Если человек чувствует себя мыслящей пылинкой, бессмысленно прилетевшей в эту жизнь ниоткуда и, при ординарном ходе событий, обреченной через некоторое время кануть в никуда, то у него, естественно возникает мотив изменить этот ход событий. И вдруг ему предлагают приобщиться к вечному, божественному, осмысленному. К сотне с лишним поколений обладателей хризантемового трона, происходящих от Аматэрасу Омиками. Бессмысленная жизнь пылинки, по-любому обреченной стать ничем, это сказочно низкая цена за обретение божественности. Ведь пилоты-камикадзе, отправляясь в свой последний полет, сразу становились богами, таковы представления религии Синто.
- Пожалуйста, - негромко попросил Гэнки, - не надо иронизировать на эту тему.
- Я серьезен, как тропический циклон, - сказал Спарк, - Нельзя заниматься военным ремеслом, не задумываясь о смерти. У нас в стране это объясняют любому, кто идет в регулярную армию, или в резервисты. И, если тест показывает, что у волонтера нет собственного отношения к вечности, если он зависит в этом от внешней воли, то ему отказывают по основаниям психологической несовместимости с армейской работой.
Японский младший лейтенант сделал жест, как будто пытался поймать мячик.
- Извини, Спарк, я не понял: у вас отказывают в армейской карьере агностикам, или наоборот, религиозным людям, или приверженцам каких-то определенных религий?
- У нас отказывают тем людям, которые не готовы сами определить для себя такие религиозные или агностические представления, которые обеспечат им достаточный комфорт. Для многих комфорт связан с фамильной легендой, об этом я уже сказал.
- А для тебя? – спросила Хотару.
- Для меня, с легендами моей профессии. Это тоже не редкость. Для ребят, которые регулярно участвуют в кибер-реинкарнациях... Это как раз то, чем вы занимались со стрекозами и «майскими жуками»… Для таких ребят все вообще элементарно.
Келли еще раз похлопала его по затылку.
- Не забудь сказать, что тут в школе учат придумывать религии в игре «X-fenua».
- Точно! - он кивнул, - Но это скорее, чтобы показать: любая религия или идеология, навязанная тебе со стороны, это обман. Перехват управления твоими мозгами, чтобы засунуть тебя в суп. Заставить тебя работать даром, или умереть за ломаный сантим.
- Но, - возразил Гэнки, - солдат на войне иногда должен отдать жизнь.
- За такие слова, - ответил Спарк, - у нас сразу вышибают из армии на хрен.
- Почему? Это ведь реальное положение дел.
- Нет, бро. Реальное положение дел: иногда человек больше хочет что-то сделать, чем хочет жить. У нас говорят: иногда, чтобы победить, приходится рисковать жизнью, и, следовательно, иногда приходится умереть. Такое бывает не только на войне.
- А разве я сказал не то же самое? – удивился японец.
- Нет. Извини, Гэнки, но между «я должен» и «я хочу» угол ровно 16 румбов.
- И за эти 16 румбов, - добавила Келли, - здесь мигом расстреливают миссионеров.
- Это было при Конвенте, - возразил Спарк, - Ну, и потом еще лет пять, а сейчас…
- …Сейчас миссионеры вымерли, - весело перебила она, - Hei foa, какого черта мы зациклились на этой замогильной теме? Погода – классная! Океан - как картинка! Художники-маринисты рыдают от зависти! Мы дрейфуем над отличным призом. Мы можем еще два часа пинать. Робот не разметит поле быстрее, а если разметит, то по-любому, Олан и Атли раньше не прилетят. Давайте болтать о чем-то позитивном!
Кияма Хотару протянула руку и коснулась плеча афро-американо-меганезийки.
- Спасибо, Келли. Ты замечательная. Но нам надо очень многое здесь понять, чтобы сделать правильный выбор. Поэтому, такие разговоры, наверное, необходимы.
- Ладно, - Келли развела руками, - Я даже не спрашиваю, какой выбор. Я тактичная девчонка, правда? Но, мне кажется, что лучше смотреть на мир оптимистичнее.
- Спасибо, - повторила японка, - Я постараюсь смотреть оптимистичнее. Но сейчас я пытаюсь понять слова Спарка про базу Parau-i-Hoe, древнего кодекса канаков.
- Давай, я объясню, как у нас в учебнике? - предложил Спарк и, после кивка Хотару, продолжил, - Сочинены гигабайты текста про гуманизм и права человека, но это не работает, и не может работать, потому что нет базы. Непонятно, с чего это вдруг у человека появились какие-то права? Почему, если один человек голоден, он не может убить и скушать другого человека, если тот беззащитный и вкусный? В продвинутом варианте: посадить беззащитного человека на цепь, чтобы он работал на плантации? Почему один человек не может относиться к другому человеку как к разновидности домашнего скота – тяглового, или мясного, или боевого?
- Боевого? – переспросил Дземе Гэнки.
- Ага, - Спарк кивнул, - Были же боевые кони и боевые слоны. Армия, куда набирают принудительно, это аналогичный случай, только с людьми, верно? Человек ничем не отличается от других млекопитающих. Да, у него есть другие качества: он умнее и он говорящий. А конь – быстрее. А слон – сильнее. Разные животные на ферме хорошо дополняют друг друга, зачем портить это дурацкими правами. Тем более, человек, как любое млекопитающее, прожив определенное природой время, сдохнет и, если его не использовали на ферме в течение этого времени, то он прожил жизнь абсолютно зря!
- Сейчас ты точно шутишь! – объявил японский младший лейтенант.
Спарк отрицательно покачал головой и улыбнулся.
- Нет, бро. Я рассказываю, как это в учебнике. Вот. Если так рассуждать, то ясно, что человека надо выдрессировать и использовать на ферме, которая принадлежит какому-нибудь богу, существу вечному и, следовательно, осмысленному. Управлять фермами должны дирекции, представляющие интересы того или иного бога – номинального хозяина. На этом основано рабовладение, педагогика и государство.
- Но государство может управлять в интересах людей! – возразила Хотару.
- Да, - подтвердил Спарк, - Оно управляет в интересах людей, чтобы люди не прожили жизнь зря. Я об этом только что говорил. А теперь возьмем другую ситуацию. Каждый конкретный человек оказался гораздо более долговечным существом, чем какое-либо государство. Этот человек – не просто млекопитающее вида Homo sapiens, а персона - представитель цепи поколений, идущей от великих древних предков. Претензии какого-либо государства на величие выглядят по сравнению с этим очень неубедительно.
- Это основа вашей Великой Хартии? – поинтересовался Дземе Гэнки.
- Нет, это основа Parau-i-Hoe, а Хартия гораздо более прагматична.
- Но принцип тот же? - предположила Хотару.
- Хэх… - Спарк почесал в затылке. - Тут, как бы, есть два ответа. Один по учебнику, а другой – по жизни, как я это понимаю. В Хартии сказано: любой канак…
Его объяснения прервал громкий гудок сетевого вызова. Келли ткнула пальцем значок «reply», и на экране появилось сосредоточенное лицо Акелы.
- Привет, флибустьеры! Вы там селедок гоняете, а с эсминца янки вылетела вертушка «Bell-Dolphin», по ходу, к вам в гости.
- Он будет у вас минут через 40, добавила Санди, появляясь в поле web-камеры, - я на всякий случай позвонила на Китаото в локальную полицию Фую-Цин-Чао. Мало ли…
- Панда, - промурлыкала Келли, - ты самая-самая заботливая подруга на свете.
- А то как же! – гордо ответила Санди, - между прочим, мы с Акелой уже накормили и выкупали всех четверых мелких. Сейчас я поверну камеру, чтобы ты их видела…
…
Скоростной геликоптер «Bell-Dolphin» с эсминца «Фаррагут» находился в 20 милях от цели, когда радар нашел подозрительный летательный аппарат справа по борту. Почти сразу в эфире возник голос.
- Патруль Цин-Чао вызывает copter US Navy. Вы только что пересекли границу нашей эксклюзивной экономической зоны.
- Ответь им Шарп, - распорядился адмирал Дэнброк.
- Да, сэр, - отозвался пилот и произнес в микрофон, - Слышу вас, патруль. Мы не ведем промысла, и не заходим в 12-мильный радиус архипелагов. Наши действия законны.
- Пока что да, - согласился патрульный, - но к нам поступил сигнал от фирмы, ведущей контрактный морской промысел. Они опасаются, что ваш борт будет создавать помехи этой деятельности. Я вас предупреждаю: вы под наблюдением.
- Скажи: мы приняли это к сведенью, - проворчал адмирал.
- Мы приняли к сведенью, - сказал Шарп в микрофон, - Что-нибудь еще, патруль?
- Больше никаких проблем. Добро пожаловать в море Цин-Чао.
Точка, обозначавшая подозрительный ЛА на экране радаре мигнула и исчезла. Шарп сдвинул микрофон в сторону и с некоторой обидой пробормотал себе под нос.
- Морские манчжуры совсем обнаглели.
- Их молодая страна, - спокойно заметил Дэнброк, - зарабатывает международный авторитет. Здесь это удобно делать. Мы зажаты в акватории Иводзима, как сосиска в сэндвиче, между ними и меганезийцами. Это надо принимать в расчет, ясно Шарп?
- Я понял, сэр. Нези, засранцы, продали манчжурам по дешевке патрульные флаеры прошлой серии. Специально прикармливают соседей, не иначе. А манчжуры теперь выделываются. Играют в бэтмена. Появились - исчезли… А разрешите вопрос, сэр?
- Разрешаю.
- Сэр, я не могу врубиться: манчжуры и тайваньцы это одна команда, или нет?
- Ну, парень, ты спросил… Тут в двух словах не ответишь… Гм…
- Сэр, - негромко произнес лейтенант коммандос с заднего сидения, - всех наших интересует, кто здесь кто. А то, мы сидим, как болваны. Извините, сэр.
- Ладно, парни, - проворчал Дэнброк, - Тогда, вот, что я вам скажу. Неофициально, разумеется. Сначала все думали, что манчжуры, это креатура красных корейцев, и помогают им красные китайцы, как обычно. Потом, в этой истории нарисовались тайваньцы, скандинавы, оззи и киви. Уже странно. Потом, на северных Рюкю и на островах Идзу выросли длинные уши красных китайцев. У тех наших яйцеголовых умников, которые пишут аналитические рапорты, чуть не сварились мозги от этой путаницы. Но им повезло: тайваньцы и красные китайцы поделили поляну. Цусима и северные Рюкю отошли красным, а южные Рюкю и вся мелочь к востоку от Окинавы досталась, будто бы, тайваньцам. Яйцеголовые уже сочинили рапорт страниц на 300, исходя из этого, но тут - бац! Манчжуры начинают игру, независимую от Тайбея. И непонятно: то ли это реально независимая игра, то ли тайваньская военная хитрость.
Вилли Дэнброк многозначительно замолчал, разглядывая появившуюся в поле зрения плавучую инсталляцию, похожую на игрушечный замок с квадратной стеной, круглой башней, и даже мостиком через воображаемый ров… Впрочем, это разумеется, был не мостик, а пирс, достаточно широкий, чтобы принимать авиационные контейнеры.
- А какое ваше мнение, сэр? – спросил лейтенант коммандос.
- Мое мнение, парень, такое: в Токио и в Тайбее кто-то ведет двойную игру. Именно поэтому, наши яйцеголовые не могут понять, что такое Цин-Чао.
- Сэр, а какую игру ведут нези? – спросил кто-то из коммандос.
- Меганезийцы, - авторитетно объявил адмирал, - не ведут никакую игру. Они просто сшибают деньги со всех игроков. Они чертовски выгодно устроились.
…
«Bell-Dolphin», с изяществом розового летающего слоника Думбо, сильно выросшего, перекрасившегося в сине-белый цвет, но сохранившего игривый нрав, приводнился у самого пирса надувного замка-плавбазы.
- Наглый, как койот, - прокомментировала Келли, уперев кулаки в бедра, придав лицу зверское выражение, и приготовившись скандалить.
- Не напрягайся, дракончик, - посоветовал ей Спарк и, повернувшись к Дземе Гэнки, добавил, - бро, опусти пушку стволом вниз, мы не собираемся стрелять, мы просто напоминаем форсам янки, что они забыли спросить у нас разрешение.
Короткие ружья-гранатометы выглядели достаточно внушительно, но Спарк и Гэнки взяли их в руки только чтобы отметить некорректность визита геликоптера 7-го флота США без приглашения… Хотару, включив, видеокамеру невозмутимо фиксировала происходящие события… Из кабины геликоптера появился пожилой дядя с идеальной осанкой, упакованный в офицерскую флотскую униформу, поправил белую фуражку, окинул взглядом четверых сердитых молодых людей и улыбнулся.
- Как выражается в таких случаях мой сын: «sure-prize».
- Oh, fuck! – изумленно воскликнула Келли, - адмирал Дэнброк!?
- Да. Доброе утро, мисс Клай. Отлично выглядите.
- Ну… - Спарк почесал себя за ухом, - доброе утро, мистер Дэнброк. Welcome aboard.
- Доброе утро, мистер Валентайн, вы не будете возражать, если мои парни посидят на свежем воздухе на вашем супер-понтоне? Они не будут ничего трогать, я обещаю.
- Aita pe-a, - согласился Спарк, - Вон там, под навесом есть котелок чая и сколько-то кружек. А мы с вами можем пойти на, как бы, мостик…
…Мостик тут был условный. Просто площадка второго яруса маленькой плавбазы, достаточно просторная, чтобы на ней за столом-циновкой могли разместиться пять человек. Келли разлила по кружкам традиционный какао и поинтересовалась:
- Чем вызвана наша приятная, но неожиданная, встреча, мистер Дэнброк?
- Моим любопытством, - признался адмирал, - Знаете, встретить в открытом океане четверых знакомых, происходящих из совершенно разных уголков этого океана… Скажите, мистер Дземе, как ваше самочувствие?
- Я в порядке, мистер Денброк, спасибо.
- Мы очень вам благодарны, - добавила Хотару, - И, будет правильно, если я также поблагодарю вас от имени моего отца.
- Все нормально, - адмирал развел руками, - Глядя на вас, мисс Кияма, и на мистера Дземе, я вижу, что я сделал хоть что-то толковое на этой идиотской войне… Кстати, поскольку речь зашла о войне. Вы ведь не случайно оказались над местом, где лежит торпедированный подводный танкер «Whale-Track».
- Конечно, не случайно, - ответил Спарк, – мы намерены захомячить этот танкер.
- Захомячить? – переспросил Дэнброк, - Чертовски меткое выражение. Как я понимаю, власти Фую-Цин-Чао не возражают против этого.
- Не возражают, - подтвердил Спарк, - У нас есть телетайп-разрешение на работы.
Адмирал сделал глоток какао и покивал головой.
- Я, собственно, не сомневался… А как к этому отнесутся северные корейцы?
- Если вы про председателя Ким Чхол Муна, то нас не очень беспокоит его мнение.
- Я так и думал… Слушайте, а для чего вам эта огромная штука, да еще с дыркой от торпеды? Я готов поверить, что вам удастся поднять эту 250-метровую субмарину. А дальше? Вы что, потащите ее до Тероа, через пол-океана? Просто любопытно.
- Потащим, - подтвердил Спарк, - А что тут странного? Фирма HTOPO, как вы знаете, специализируется на подъеме со дна и перемещении крупных объектов. Мы и раньше имели дело с проектами подъема больших затонувших кораблей.
Келли нежно обняла Спарка за шею, чмокнула его в ухо, а затем сообщила:
- Может, вы не знаете, адмирал, но мой faakane несколько лет назад придумал схемы подъема линкора «Нагато» и авианосцев «Сехо» и «Лексингтон» с глубин примерно полкилометра. Все три схемы сработали, хотя любая из этих «коробок» была гораздо тяжелее, чем «Whale-Track». Так что, мы уверенно смотрим на это дело.
- Вот как? - удивился Дэнброк, - Но ведь те проекты реализовывал ВМФ Меганезии.
- Да, - подтвердил Спарк, - но схемы были действительно мои.
- Значит, вы блестящий профи, мистер Валентайн. Но, я не вижу здесь оборудования, которое обычно применяется для таких работ. По виду вашей плавбазы, можно скорее предположить, что вы собираетесь… Гм…
- …Просто «раздеть» этот танкер, - подсказала Келли, - Как раздевают дорогие тачки, припаркованные без охраны. Вы это имели в виду?
- В общем, примерно это.
- Так вот, - продолжила она, - Ничего подобного. Мы поднимем эту штуку целиком и проверим новую технологию. А какую именно, это пока коммерческая тайна.
Адмирал несколько раз утвердительно кивнул головой.
- Да, да, я же сказал: я верю, что вы поднимете «Whale-Track». Но на кой черт он вам нужен? Кстати, в серьезной прессе проходила информация, что этот танкер вышел из северокорейского порта в 25-процентной готовности.
- Мы в курсе, - ответил Спарк, - но, в той же прессе сказано, что даже в таком виде подводный танкер стоил больше полста миллионов баксов.
- До того, как его торпедировали, - уточнил Дэнброк.
- Подумаешь, пробоина, - Спарк фыркнул, - Мы ставили заплатки и не такие дырки.
- Вы оптимист, мистер Валентайн. А что, если поврежден атомный реактор? Вы ведь знаете, что «Whale-Track» это атомоход.
- Конечно, знаем. Но, мы уже выяснили, что реактор не создаст нам проблем.
- Гм… - буркнул Дэнброк, - Вы, определенно, оптимисты… А как быть с экипажем?
- Это, в смысле, с трупами? Если мы их найдем, то по обычаю Tiki, оставим на дне и бросим монетки в океан, и попросим богиню Атануа позаботиться об этих моряках.
Сделав это сообщение, Спарк закурил сигарету. Дэнброк глотнул какао и еще раз утвердительно кивнул.
- Я так и думал. А вас не затруднит сообщить мне, сколько тел вы нашли? Видите ли, военная операция была с участием нашего флота, и поэтому бюрократия…
- Aita pe-a. Мы, конечно, вам сообщим, если это важно.
- Заранее благодарю, - сказал адмирал, - А что, все-таки, вы намерены делать с этим танкером? Продать, или как-то использовать?
- У нас мечта: своя большая субмарина, - объявила Келли, - На ней можно сгрести с океанского дна столько хабара! Но, если кто-нибудь предложит хорошую цену…
- …То, - договорил Спарк, - Мы можем продать «Whale-Track» и купить субмарину поменьше. Нам для работы и 100-метровой лодки хватит. Ребята, я верно говорю?
- Наверное, да, - ответил Гэнки.
- Ты лучше в этом разбираешься, - добавила Хотару.
- Мистер Дземе, мисс Кияма, а вы теперь тоже в этом партнерстве кладоискателей?
Дземе Гэнки коротко наклонил голову и произнес:
- Мы очень недавно работаем в фирме HTOPO, но мы очень это ценим.
- Мой вам совет, - сказал Дэнброк, - Оставайтесь с этой командой. Не прогадаете.
…
Несколько позже. Мини-траулер «Coral fish» Юго-западные Рюкю, остров Йонагуни, скалы у южного берега.
Дако Парадино (а точнее - Жерар Лаполо), занимавший сейчас капитанский пост за штурвалом «Коралловой рыбки», бросил взгляд сначала на нагромождение языков и зубцов темных вулканических скал, выступающих в море с севера от места якорной стоянки, потом на яркую инсталляцию из надувных рафтов и гидроплана «InCub-V» (плагиата с американского «Piper Cub» 1930 года, впрочем - продвинутого почти до неузнаваемости), а затем, повернулся к стоящему рядом Рону Батчеру.
- С юниорами всегда так. Ты нанимаешь их, чтобы они поработали экипажем твоего корабля, пока ты спокойно занимаешься своими делами. А в итоге - наоборот: ты даже не успеваешь оглянуться, как работаешь за них, а они занимаются своей уфологией.
- Уфологией? – переспросил экс-коммандос.
- Есть мнение, - пояснил шеф INDEMI, - что древние постройки здесь на дне созданы инопланетянами. Вчера, пока я общался с TV-репортером, одна японка склеила моего помкэпа. Раз, и вся ее «dobu» уже на борту «Коралловой рыбки», и ездит по ушам моей команде про инопланетян, прилетавших с Альфы Центавра, или с Немезиды.
- «Dobu», - заметил Рон, - так называются «punalua» на Каролинах, e-oe?
- Верно. Японка не японская, а наша, с атолла Улиси.
Рон Батчер пригляделся к шестерым молодым людям на рафтах. Трое из них являлись экипажем мини-траулера. А другие трое – две девчонки и парень…
- Двадцатка против дохлого краба, что у этой японки есть примесь ирландской крови. Плюс, еще двадцатка против второго дохлого краба, что она – «ама-дайвер», профи.
- Нет… - Лаполо улыбнулся, - Я не собираюсь так бездарно проигрывать двух дохлых крабов. Угадай-ка лучше, кто компаньоны этой японки. Ставки двадцать на двадцать.
- Поставь по сорок на каждую отгадку, Жерар! Я ведь не телепат с Альфа Центавра.
- Забились, – согласился шеф INDEMI.
Экс-коммандос еще раз окинул молодых людей внимательным, цепким взглядом.
- Так. Низкорослый широкий парень, здоровый, как носорог, это элаусестерец первого поколения. Я угадал – нет?
- Вот уж не думал, - проворчал Лаполо, доставая из кармана гавайки две 20-фунтовые купюры. - …Что ты знаешь про первое дореволюционное поколение наших комми.
- However my know, как выражаются в аналогичных случаях наши фермеры-алеуты с Маршалловых островов, - отозвался экс-коммандос, рассматривая третью и последнюю фигуру из групповой семьи-партнерства с атолла Улиси, - …Это англо-креолка…
- …У нее две руки, и две ноги, - иронично добавил Лаполо, - Нет, так не пойдет, Рон. Скажи что-нибудь, чего нельзя просто увидеть, а можно только догадаться.
- Она занималась серфингом, - продолжил Батчер, - И у нее модерновое гуманитарно-прикладное образование. А на Улиси она переехала совсем недавно.
Шеф INDEMI поправил очки. Что было признаком значительного удивления.
- О! Ты почти Шерлок Холмс! Но ты не сказал, откуда она переехала на Улиси.
- Может, мне еще ее имя угадать? – съязвил экс-коммандос, еще более тщательно приглядываясь к молодой англо-креолке на рафте.
- Почему бы и нет? – невозмутимо парировал Лаполо.
- ОК, - сказал Рон, - Это Орлет Ллойд из Калумбуру, северо-западная Австралия.
- Хм. Грубо ободрал меня. А теперь скажи, откуда ты это знаешь?
- Hamani te Paoro. Эта девушка попала в историю на Роти, в начале полуторадневной Тиморской войны. А хороший парень Уфти Варрабер был старшим в ударном звене, которое вынимало ее и еще нескольких оззи из исламской каталажки. Конечно, он мне похвастался, что теперь знаком с древней британской семьей экономических пиратов. Правда, эта Ллойд имеет к тем Ллойдам очень мало отношения, но все же. Кстати, она сейчас выглядит гораздо лучше, чем на том видео. Я даже не сразу ее опознал.
- Понятно, - произнес Лаполо, - Как я мог забыть про твоего друга Уфти? Старею…
Рон Батчер вздохнул и медленно покачал головой.
- Нет, Жерар. Ты специально проиграл мне немного денег, чтобы сделать неприятный разговор более гладким. Этому приему нас учили в разведшколе по твоей брошюре.
- Конечно, ты догадался, - невозмутимо констатировал шеф INDEMI, - но, ты, видимо помнишь из той брошюры, что прием действует и на тех, кто догадался. Он влияет на восприятие через охотничий инстинкт, который работает в подсознании.
- Да, - экс-коммандос кивнул, - Я думаю, теперь можно начинать?
- Теперь можно, - подтвердил Лаполо.
- Тогда я начну с того, как нас инструктировала Чубби, летом 12-го года. Тогда была операция «Octoju», освобождение атоллов Тауу. Чубби говорила то же самое, что и в разведшколе, но более конкретно. Про «Красную черту», конечно, тоже. Это была моя первая боевая операция, и я сразу увидел эту долбанную Красную черту.
- Разбор полетов, - заметил Лаполо, - показал, что командир Чубби Хок действовала по инструкции. У подразделения были четкие приоритеты: нейтрализовать вооруженного противника, с минимальным риском для своих людей. Решить задачу без уничтожения некомбатантов, сочувствующих противнику, было нереально. Так бывает.
- Так бывает, - согласился Рон, - Мы потеряли убитыми одного коммандос и шестерых дружественных папуасов, а Уфти был ранен. И у нас снесло крышу. Сейчас я четко это понимаю. Мы вообще забыли о разнице между противником и сочувствующими ему некомбатантами. Когда Чубби крикнула: «Убейте в этом квадрате все, что шевелится. Вообще все!», мы восприняли это, как само собой разумеющееся. Надо убить всех!