Богу - богово, кесарю - кесарево

Летию Эмили Бронте, английской писательницы

Сестры Бронте - Шарлотта (21 апреля 1816 - 31 марта 1855), Эмили (30 июля 1818 - 19 декабря 1848) и Энн (17 января 1820 - 28 мая 1849) - не просто английские писательницы 40-х и 50-х годов XIX века, сестры Бронте - это явление. В честь сестер - писательниц и их брата-художника Бренуэлла назван кратер на Меркурии.
Название одного из лучших произведений Шарлотты Бронте - «Джейн Эйр» - увековечено в названии российской альтернативной рок-группы...

Каждая из сестер Бронте не дожила до своих тридцати лет, но их романы произвели сенсацию. При опубликовании они были признаны классикой английской литературы, впоследствии переведены на все языки мира и до сих пор переиздаются с успе­хом, не утратив актуальности: их и сейчас не менее интересно читать, чем сто пятьдесят лет назад.

В истории, конечно, бывали талантливые семьи, но чтобы настолько, причем в одном поколении сразу три представителя - другого приме­ра и не найдешь! Сестры Бронте неотделимы друг от друга в литературе, да и в жизни тоже были так близки, что трудно рассказывать об одной и не уделить внимания двум другим.

Роман Эмили Бронте «Грозовой перевал» читателей попросту напугал!

В нем об­стоятельства и характеры реалистичны, но страсти сверхъестественны, а поступки неве­роятны. Персонажей связывает преступ­ная любовь, а жестокость воспринимается как неотъемлемая часть жизни. Главный герой Хитклиф выкапывает тело своей возлюбленной Кэти, чтобы в последний раз побыть с ней ря­дом...

И до сих пор исследователи биографии и творчества Эми­ли Бронте пытаются понять, как в воображении этой тихой девушки, прожившей скучную и малособытийную, по обще­принятым меркам жизнь, ро­дились такие фантазии.

При жизни ее сравнивали с Диккенсом и Теккереем, однако их книги тогда позволяли читать барышням, а «Грозовой пе­ревал» считали романом опасным, вредным и порочным. Почему? Почему долгое время никто не догадывался, что автором этого самого скандального и непристойного английского романа 19-го века была скромная дочка пастора, невзрачная старая дева, практически не покидавшая отцовского дома? Почему никто не мог поверить, что эту книгу написала женщина?

Тем не менее, роман прославил английскую литературу и сегодня считается одним из самых экранизируемых романов, а гени­альным писателем признана именно Эми­ли Бронте, а не Шарлотта или Энн.

Давайте вместе с читателями библиотеки «Фолиант» МБУК «Библиотеки Тольятти» познакомимся с кратким содержанием романов сестер Бронте - «Грозовой перевал», «Учитель», «Агнес Грей», «Джен Эйр». Немного ближе прикоснемся к биографиям писательниц в надежде пролить чуть больше света на эту историю.

Итак…

Трудное детство

Литературный талант в этой семье переда­вался по наследству. Дед, Гут Бранти, был ска­зителем. Отец, священник англиканской церк­ви Патрик Бронте, написал две книги нравоучи­тельных стихов.

И даже мать, Мэри Брэнуэлл, стала автором эссе «Преимущество бедности в религиозных делах». Когда молодая счастли­вая жена, ожидавшая своего первенца, писа­ла это эссе, она еще не успела познать бедности, и ее произведение было несколько умозритель­ным. Но со временем у Мэри появилась возможность на собственном опыте понять, есть ли у бедности преимущество в религиозных делах.

Патрик мечтал о сыне, но одна за другой рождались девочки. Мэри, названная в честь матери, потом Элизабет. 21 апреля 1816 года родилась Шарлотта. И только следом за ней долгожданный мальчик Брэнуэлл, которо­му в качестве имени дали фамилию матери, - в надежде, что состоятельная родня как-то бу­дет ему помогать. Затем на свет появились еще две девочки: 30 июля 1918 года- Эмили, а 17 января 1820 года - Анна.

Частые роды истощили ор­ганизм Мэри Бронте. Она плохо справлялась и с хозяйством, и со всей этой малолет­ней оравой. Счастливая сов­местная жизнь, о которой мечтали Патрик и Мэри, пре­вратилась в тягостное выжи­вание. Но взаимная любовь их была по-прежнему силь­на: только на этом семья и де­ржалась. В любви они воспи­тывали и своих детей.

В 1820 году, когда Мэри ожидала рождения сво­ей последней дочери Анны, а маленькой Эмили не было и двух лет, Патрик наконец получил постоянный приход в деревушке Хауорт. Дом свя­щенника находился рядом с церковью и кладбищем, несколько в стороне от деревни, окруженный бескрайними ве­ресковыми пустошами, в которых круглый год завывал ветер. Обычного английско­го садика возле дома не было: дети Бронте играли на кладбище. Неудивительно, что творчество сестер Бронте приобрело несколько мрачный оттенок.

Последние роды дались Мэри Брэнуэлл-Бронте очень тяжело. После появления Анны она уже не встала с постели и в сентябре 1821 года скончалась. Патрик в один день постарел от горя. Хотя на помощь ему пришла свояченица мисс Брэнуэлл, незамужняя сестра Мэри, все же справляться и детьми, и с приходом было трудно. Когда ему предложили поместить девочек в школу для дочерей духовенства в Кауэн-Бридже, он с радостью согласился. Он хотел дать дочерям хорошее образование.

В школу отправили Мэри, Элизабет, Шарлотту и Эмили. Анна была еще слишком мала для учебы - на своё счастье, ибо кауэн-бриджская школа была форменным адом на земле: сестры Бронте позналитам холод, голод, жестокость некомпетентных преподавателей. Мэри и Элизабет заболе­ли чахоткой. Их в срочном по­рядке вернули домой, но выхо­дить не сумели. После смерти старших дочерей Патрик за­брал из Кауэн-Бриджа Шар­лотту и Эмили.

Шарлотта запомнила эту школу навсегда, и ее яростное негодование выплеснулось потом на стра­ницы романа «Джен Эйр». Эмили была еще слишком мала, но понимала: хорошо может быть только дома. Со временем это превратилось в настоящую фобию: всю ос­тавшуюся жизнь она страда­ла от страха покинуть родные места. Если ей случалось уезжать, она начинала болеть, ибо все в ней противилось раз­луке с домом.

В Кауэн-Бридже о ней оста­лась следующая запись: «Эми­ли Бронте. Поступила 25 ноя­бря 1824 года. Возраст 5 лет. Читает очень недурно, уме­ет немного шить. Выбыла 1 июня 1825-го. Дальнейшая судьба - гувернантка».

С даль­нейшей судьбой Эмили Брон­те они ошиблись. Гувернант­кой она так и не стала,в отли­чие от обеих своих сестер.

Брэнуэллу повезло больше, чем сестрам. Единственного сына, его берегли и лелеяли, не отправляли ни в какие школы. Сначала Патрик Бронте сам учил мальчи­ка. Но Брэнуэлл настолько замеча­тельно рисовал и был так музыка­лен, что отец решился потратить­ся на учителей. Патрик Бронте был уверен, что именно Брэнуэлл про­славит их семью.

Литературная игра

Когда Эмили было девять лет, она придумала самую интересную игру в жизни юных Бронте: пред­ложила им сочинять пьесы. Нача­лось все с деревянных солдатиков, которых отец привез Брэнуэллу. Ими играли все четверо, причем не в войну, а в приключения. Пос­тепенно придумались страны, где происходит действие всех игр, - острова Гаалдин и Гондал, чем-то на­поминающие Англию, но с более кипучей политической жизнью. Острова были населены страстными людьми, похожими скорее на героев древних легенд, чем на обывателей.

Сначала дети фантазировали вслух, потом выдумки стали записывать.

«Наши пьесы были созданы: «Молодые люди» - июнь 1826 года. «Наши сотоварищи» - июль 1827 года, «Островитяне» - декабрь 1827-го. Вот наши три великие пьесы, кото­рые не держатся в тайне. Лучшие пьесы Эми­ли и мои были задуманы 1 декабря 1827-го. Остальные в марте 1828-го. Все наши пьесы - очень странные»», - записала Шарлотта в своем дневнике в 1829 году.

Ей, старшей, тогда едва исполнилось тринадцать лет.

Богу - богово, кесарю - кесарево

Несмотря на пережитые в Кауэн-Бридже страдания. Шарлотта хотела учить­ся дальше. Она поступила в пансион Ри-Хед и провела в нем несколько счастливых лет сначала в качестве ученицы, а потом как препода­вательница. Шарлотта настояла на том, чтобы и Эмили продолжила свое образование. Она привезла сестру в Ри-Хед... Но расставание с домом пре­вратилось для Эмили в насто­ящую трагедию. В пансионе она затосковала и расхвора­лась. Через четыре месяца ее отправили домой с подозре­нием на чахотку.

В очередной раз Эмили по­кинула дом два года спустя: несмотря на отсутствие диплома, ее сочли достаточно об­разованной для того, чтобы взять учительницей в пансион в Галифаксе. Бедная Эмили продержалась на учительском месте полгода, возненавиде­ла учениц и коллег, снова впала в депрессию и так тяжело заболела, что ее не сочли воз­можным и дальше держать подле детей.

Писательница Элизабет Гаскелл, изучавшая биографию Бронте, приводила такие сло­ва Шарлотты:

-Моя сестра Эмили души не чаяла в боло­тах, мрачнейшая из пустошей казалась ей цветущей розовой поляной, в лю­бой безрадостной расселине она готова была видеть рай. Это унылое безмолвие дарило ей не­мало упоений, и самым важным, самым доро­гим была свобода. Свобода ей нужна была как воздух, без нее она задыхалась. Ей оказалось не под силу сменить родимый кров на школу, сме­нить уединенное и очень тихое, но не стесненное ничем природное существование на подчи­ненный твердой дисциплине распорядок (пусть и под самым добрым покровительством). Ее дух не сумел перебороть естество.

После утреннего пробуждения стремительно подступавшие об­разы родного дома и родных болот тоскливой темной пеленой подергивали нарождавшийся день. Никто, кроме меня, не ведал, что ее гнетет, но я-то знала слишком хорошо. От этих внут­ренних борений ее здоровье быстро разруша­лось: бледное, бескровное лицо, исхудалые чле­ны, слабеющие силы - все говорило об угрозе близкого конца. Я чувствовала сердцем - если она не вернется домой, то погибнет, и, ясно это понимая, настояла на ее отъезде. Всего три месяца провела она в чужих сте­нах, но лишь по прошествии не­скольких лет мы вновь реши­лись отослать ее из дому.

Эмили взяла на себя все домашние обя­занности: у Бронте была всего одна служанка, да и ту, старую, всеми любимую, старались щадить. Эмили пекла хлеб, шила и штопала. Причем умудрялась од­новременно замеши­вать тесто и читать ле­жащую на столе книгу. Гаскелл рассказывала:

- Проходя мимо открытой кухонной двери, можно было видеть, как Эмили, вымеши­вая тесто, заглядывает в стоя­щий перед ней учебник немецкого языка, впрочем, и самые увлекатель­ные занятия не отражались на вкусе хлеба, всегда воздушного и пропеченного. Книги, разу­меется, не были редкостью в этой кухне: правда, отец внушал девочкам сдетства, что женщи­ны, по крайней мере женщины их положения, должны принимать самое деятельное участие в хозяйстве, а тетка проводила этот принцип в жизнь, но, бережно распоряжаясь своим вре­менем, сестры умудрялись улучить свободную минутку, даже когда в духовкеподходил пирог, и управлялись с несколькими делами сразу по­чище Гая Юлия Цезаря.

Из трех сестер Бронте самой хорошенькой считалась Анна. Она к тому же отличалась покладистым характером и ангельским терпением. Все в округе считали, что если у кого-то из девочек Бронте и есть шанс выйти замуж, то только у Анны.

Шарлотта, при всем очаровании своего ха­рактера, была чрезвычайно некрасива. К тому же уже в молодости она потеряла почти половину зубов, из-за чего не смела улыбнуть­ся и во время беседы прикрывала рот ру­кой. Свою внешнюю непривлекательность Шар­лотта очень тяжело пережи­вала. Несмотря на крайнюю бедность семьи, женихи к ней сватались трижды, но она всем отказала: верила, что когда-нибудь выйдет за­муж по любви...