- В 67-68-ом, я думаю. Не помню точно. Ты же знаешь, какие подростки в этом возрасте, ни не обращают внимания на такие вещи.
- Значит, твоя семья переехала, - заключил я. Я ждал, что Брендон скажет нет, что его семьи с ним не было, но он не сказал вообще ничего. Боже, он вообще ничего не рассказывал! Что такого плохого он сделал и увидел, раз не говорил никому об этом?
То, как он смотрел на меня, заставляло меня думать, что он каким-то образом оценивал меня, пытался меня взвесить. Он стряхнул пепел сигареты в пепельницу, маленькие серые хлопья полетели вниз.
- Я работал с стейк-хаусе в центре, на Харни-стрит, мыл посуду каждый день с пяти вечера до часу ночи. В жизни не видел столько жира. Это место сделало меня вегетарианцем на целых полгода.
- Сделало тебя кем? - нахмурился я.
- Я не ел мяса.
- Это же нездорово, - пробормотал я, воздержавшись от шутки, что он любил мясо в других его формах - у себя во рту, в своей заднице, но тогда он бы разозлился, и коробка с прошлым Брендона захлопнулась бы прямо перед моими глазами.
- Это модно в Сан-Франциско. Я знаю по крайней мере одного парня, который не ест мясо, - сказал он. Ну да, что было НЕ модным в этом городе?
Он продолжал курить. Я углядел синяк на его шее, куда, должн быть, однажды приземлился мой рот. Интересно, что подумают парни? Они, скорее всего, сделают вывод, что Брендон и Уильям спят друг с другом. Но что подумает Уильям о том, что Брендон исчез на несколько часов и вернулся жестоко оттраханным? Нето чтобы этот задохлик смог бы все собрать в одну картину, но он мог заподозрить.
- Тарелки мыть - еще ничего. Ложки тоже. У них были ножи для стейков с такими крошечными загнутыми концами, которые невозможно было отмыть. А про стаканы даре не спрашивай, - сказал он, качая головой и затягиваясь еще раз. - Блестящие, блестящие. Когда они перестали быть достаточно блестящими, они уволили мою задницу. Скорее всего, им просто нужна была отмазка. Я до сих пор уверен, что мой босс видел меня с тем парнем, которого я повел к себе домой однажды ночью. Моя вина. Надо было быть осторожнее. Но они хоть отмазку придумали. Во многих местах об этом даже не заморачивались.
Официантка принесла нашу еду, подозрительно посмотрев на нас, но ничего не сказав. Не сказать, что она что-то заподозрила, просто мы так выглядели - с грязными волосами, небритые, в мятой одежде, с красными глазами от недосыпания. По крайней мере у меня. Брендону всегда удавалось выглядеть сногсшибательно.
Она облокотилась на спинку дивана, после того как мы пробормотали спасибо. Собиралась ли она выкинуть нас отсюда?
- Извините, но вы Райан Росс, - выпалила она, когда я наконец посмотрел на нее. Я моргнул. Тридцатилетняя официантка из Омахи. Вау. Это было правдой. Теперь меня знали все.
- Это он, - легко сказал Брендон, широко улыбнувшись мне. Хренов предатель.
- Я узнала вас по обложке на The Rolling Stone, - нервно объяснила она, протягивая салфетку и ручку. - Я... я надеюсь, вы не возражаете...
- Вовсе нет, - нетерпеливо пробормотал я, быстро подписывая салфетку.
- Спасибо! - просияла она, когда я вернул ей салфетку. - Ох, я... У нас есть фотоаппарат, если...
- Может, немного позже. Мы разговариваем, - ровно сказал я ей, показывая на нас с Брендоном. Она ярко покраснела и начала заикаться, быстро уходя.
Брендон строго посмотрел на меня:
- Я думал, ты решил вести себя хорошо с фанатами.
- Да по хрену. Что я хочу знать, так это то, как ты совмещал школу и работу.
Брендон удивился, но это было достаточной причиной отослать обратно официантку. Брендон рассказывал о себе, чего, кстати, никогда не случалось. Наверное, это было посторгазмическая несобранность, которая заставила его ослабить путы вокруг его прошлого, которая не будет длиться вечно.
- Ну? - давил я.
- Я уже не ходил в школу, - наконец сказал он слегка смущенно. - Кому нужно образование, правда? Боже, они так вскусно пахнут. - Он жадно принялся за свои блинчики, затушив окурок о край тарелки.
Вот и весь рассказ о себе. Замечательно.
Итак, он не возвращался в школу? Совсем? Счастливый ублюдок. Мне тоже надо было исчезнуть с лица земли в пятнадцать лет и тем самым спастись от муки окончания старшей школы. Я был странным тихим ребенком, у которого не было мамы и который все время тусил с этим чудаком Смитом. С другой стороны, я мог считать до десяти на французском. Может, оно того стоило.
- Одним летом я работал разносчиком газет. Копил деньги на гитару, - тихо сказал я ему, поедая безвкусный яблочный пирог.
Он улыбнулся:
- Не могу представить тебя занимающимся чем-то другим, чем ты занимаешься сейчас.
Я воткнул вилку в кусок пирога и пробормотал:
- У меня была своя порция стремной работы в ЛА, прежде чем образовалась группа. Я знаю, каково... каково это. Быть там, где ты никого не знаешь. Черт, это моя ежедневная жизнь.
Брендон перестал жевать, настороженно посмотрев на меня.
- Да, я это знаю, - сказал он наконец. - Можно попробовать твой пирог? - Он протянулся и стянул кусочек, не дожидаясь разрешения. Я разрешил ему прикончить его, молча глядя в окно.
Был наш выходной, но через несколько часов мы уезжали в Денвер. Мы проголосовали и единогласно решили, что мы лучше проведем наше свободное время в Денвере, чем в Омахе. Интересно, Брендон жил в Денвере тоже? Кто знает. Я вот не знал.
- Как твоя фамилия? - спросил я, заставив его вздрогнуть.
Он слизываал пирог с большого пальца.
- Почему ты хочешь это знать?
- Я мог бы спросить у Пита, хотя даже он, наверное, не знает.
- Повторяю: почему ты хочешь это знать?
- Я не могу интересоваться тобой?
Он нахмурился, выглядя действительно сбитым с толку.
- Можешь. Просто обычно люди не интересуются. - Когда я продолжил пристально смотреть на него, он вздохнул. - Кори.
Я фыркнул:
- Да, конечно. Ты сказал это только потому, что в этом кафе крутят Sounds of Silence, и эта песня только что отыграла.
Три года назад никто бы не услышал, как эта песня играет в кафе ранним утром. Песня о том, как один парень вышиб себе мозги, и в тексте которой есть слово "оргия"? Никогда. Так же, как и у Ричарда Кори, наши песни игрались только в ночных радио-эфирах, потому что все мои упоминания секса, наркотиков, секса, алкоголя и секса были абсолютно неприемлемы для дневных эфиров. Но даете еще несколько лет, и мои слова станут приемлимыми, и тогда именно мой голос будет звучать в местах, подобным этому. И в тот день, когда это случится, я вышибу себе мозги.
Брендон улыбнулся, небрежно откинувшись назад:
- Хорошо. Как насчет Доналд? Льюис. Томсон.
- Отвали.
- Джексон, Браун, Питерсон, Мэтт...
- Ури.
Он мгновенно замолк, его глаза расширились, прежде чем удивление в них превратилось в злость, возможно даже кое-где в страх.
- Почему ты спрашиваешь, раз уже знаешь? - холодно выплюнул он, вскочил с дивана и направился к выходу.
Я выругался про себя, залез в карман за мелочью, которую бросил на стол. Он не мог, бл*дь, бросить меня здесь - я даже не знал, где я находился.
- Пока! - нервно крикнула мне вслед официантка.
Когда я вышел на улицу, я заметил, как Брендон скрылся за углом. Было слишком раннее утро для пробежек, но я все равно побежал, догнав его на улице, которая была больше, но такая же пустынная.
- Дурной нрав тебе от семьи достался? - крикнул я ему в спину.
Брендон резко остановился и повернулся ко мне.
- У меня нет времени играть в твои сраные игры! - рявкнул он, его гляза гневно блестели. Я не впечатлился. - Ты следишь за мной? Ты шпионишь за мной? И какое тебе дело вообще?
- Это просто твоя фамилия. Как это может быть секретной информацией?
- В отличие от тебя, моя жизнь не расписана в интервью, из которых все фанаты знают твой день рождения и твое полное долбанное имя, Джордж Райан Росс Младший, и...
- Третий, вообще-то.
- Да насрать! - равкнул он. - Мне все равно! Моя жизнь не продается, и я не хочу рассказывать о себе.
Он сорвался с места, так напомнив Уильяма, который делал так по меньшей мере пять раз в день, что только больше заставляло меня думать, что Уильям был таким же геем, как и Брендон.
Я ошарашенно смотрел, как он уходил.
- Эй, да ладно! - крикнул я ему вслед. - Подожди! Перестань, Ури! Просто подожди!
Он тут же обернулся и подошел ко мне:
- Не называй меня так.
- Ури?
- Да. Так.
- Могу я называть тебя психом?
Он сжал зубы, опасно сверкая глазами. Думаю, то, что его нападки меня не задевали, злило его еще больше.
Наконец, меня это задело только тогда, когда он прорычал:
- Как тебе это удается? Можно спросить? Превращение из... из парня, которого я так ждал увидеть, в парня, которого я видеть не могу?
Мои руки сжались в кулаки:
- Никто тебя не заставляет.
- Ох, еще как заставляет, - выплюнул он, и когда он ушел на этот раз, я его отпустил.
* * *
Это не расценивалось как ссора. Ссоры включали в себя драку, крики и швиряние предметов, а не несколько грубых замечаний рано утром после очень-очешуительного-изумительного секса. И главной идеей ссоры было предложение условий отношений, чего не было между техником и музыкантом, практиковавшими случайный секс.
Я знал его фамилию. И что? Я выходил на сцену каждую долбанную ночь и пел о своих тайнах в микрофон. Если бы кто-то захотел, он бы понял каждую мою строчку, дажете, которые я написал под кайфом. А он так испугался меня, хотя я знал всего лишь одну вещь о нем. Господи Боже, не было никакой разницы в том, трахать гея или девушку - и то, и другое было одинаково нелогично.
Когда Жак истраивала мне истерики, я обычно выжидал день-другой, чтобы она пришла в себя. Я не расстраивался, что она злилась только потому, что она злилась. Жак очень редко делала то, что хоть что-то значило, о чем я помнил, когда замечал, что Брент выглядит немного несчастным и потерянным в своих мыслях. Итак, Жак хотела спать не с одним, а с двумя участниками The Followers, может быть, мечтая покорить еще и Джо, на что бы я ни за что не закрыл глаза.
Но это был просто секс. Это ничего не значило. Ничего не значило и то, что мы с Брендоном провели два с половиной часа трахаясь - не несколько раз, а это был был только один раз, - но наша не-ссора? Она не отпускала меня ни на секунду.
Она пожирала меня, когда я собирал свои вещи, бросая их все в свой чемодан, стоя спиной к кровати, на которой мы с Брендоном НЕ спали. Мой долбанный мозг взрывался, когда я шел вниз завтракать, так и не поспав, обнаружив Пита и Зака, набивавших рты яичницей в столовой, которая была пуста, за исключением их двоих и нескольких семей туристов.
Меня прямо задевало, когда Пит озадачился и спросил меня, хорошо ли я себя чувствовал. Я сказал, что не спал всю ночь. Он предложил мне пару таблеток, которые бы мне помогли. Я отказался.
Потом к нам присоединился Спенсер, его растрепанные волосы торчали во все стороны, когда он жевал тост, и Пит тут же поделился своим беспокойством по поводу ммоего здоровья. Спенсер посмотрел на меня - один только раз, - и вздохнул, будто знал, в чем дело.
К черту его. Он не знал ничего.
Когда Зак поднялся, чтобы подогнать автобус, вошли Брендон и Уильям, оба с рюкзаками, куда они складывали вещи для ночи в отеле. Уильям помахал нам, когда они сели за столик на другом конце комнаты. Брендон не смотрел в нашу сторону. Его волосы были влажными. Не смог вынести мой запах не себе, не так ли?
Я сердито уставился в свою тарелку, совсем не чувствуя голода.
- Я звонил несколько раз парням в офис, насчет европейского тура, - начал Пит. Брендон стоял у шведского стола, глядя на разную еду. Я знал, что он выберет Freakies (*картошка фри в коробках), когда он еще даже не взял коробочку. Он всегда их ел. - Я пытался составить его, связался с нашим офисом в Лондоне...
- Слушай, мы можем... Мы можем не говорить об этом прямо сейчас? - нетерпеливо спросил я. Брендон теперь вернулся к своему столику, за которым сидел Уильям, который болтал, а Брендон изредка кивал, явно не сосредоточенный на разговоре.
- Райан, давай. Тебе надо поработать со мной, чувак. Нам надо обсудить это, - вздохнул Пит. - Разве Брендон не говорил с тобой об этом?
- Нет. Счего бы? Он ничего не сможет с этим поделать, - заметил я, добавив,- Я все равно почти не разговариваю с этим парнем.
- Я знаю, но... Да. Может, позже?
- Позже, - я пожал плечами, и Пит угрюмо и явно разочарованно кивнул. Он промямлил, что пойдет посмотрит, подъехал ли автобус.
Медленно вся остальная команда спускалась к завтраку, наедаясь как можно сильнее перед отправлением. Моя свернутая салфетка лежала поверх так и не тронутой еды. Теперь с Уильямом и Брендоном сидел Энди, но Брендон не принимал участия в разговоре.
Спенсер прошептал:
- Говорил же, ничего хорошего из этого не выйдет.
Я вынырнул из своего пристального наблюдения за Брендоном.
- Не говори о том, чето ты не знаешь, - горько сказал я ему.
- Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что ты что-то натворил. Ты переспал с той рыжей на вечеринке прошлой ночью? А теперь он злится, точно, потому что думал, что у тебя были планы на него?
- С какой рыжей? - отвлеченно спросил, напрягшись, когда Брендон взял свой рюкзак, показывая на дверь, когда Уильям спросил у него что-то.
- Та, что потратила всю ночь, пытаясь залезть тебе в штаны. Ты потратил около двадцати минут на разговор с ней. Ты не помнишь? Честно?
- Понятия не имею, о ком ты говоришь. - Я, может быть, разговаривал с какой-то девушкой, но ка она выглядела, флиртовала ли она со мной, я вспомнить не мог.
Как только Брендон достиг двери, он посмотрел в сторону нашего стола. Это был просто мимолетный взгляд, но наши глаза встретились, и, казалось, что-то тяжелое опустилось на него, его плечи поникли. И это была не злость. Это была грусть.
В следующую секунду он исчез.
- Черт, - выдохнул я.
Спенсер прочистил горло:
- Говорил тебе. Я сказал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Но, хей, если все кончено, то все кончено. Это неважно.
- Знаешь, на месте парня, который не может сохранить свой шестимесячный брак, я бы воздержался от комментариев, - спокойно сказал я ему, и он злобно посмотрел на меня, но все же заткнулся. И это не кончено. Не сказать, что было чему кончаться, но все же это совсем не кончено.
Или кончено.
Мы оба сидели за столом в грустных раздумьях, пока в дверях не появился Пит, сообщая нам, что автобус подогнали, и снаружи нас ждали фанаты.
- Прекрасно, - буркнул я, но Спенсер просиял. Он любил встречиться с фанатами. Джо тоже любил, но только из-за своего эго, а Спенсер любил людей, хоть и был необщительным придурком весь год. Он любил людей, которые не были нами.
Когда мы наконец забрались обратно в автобус, и оставшие снаружи фанаты энергично махали нам на прощание, Пит пересчитал нас по головам, и Зак тронулся.
- Где Брендон? - спросил он.
Я вздрогнул и мгновенно оглядел гостиную. Я знал это. То есть нет, я не знал этого, но мне следовало это знать. рендон уехал, ушел, исчез, испугался, а ведь это была просто его фамилия, придурок, путешествующий автостопом по шоссе с табличкой "На край света", ушлёпок, этот е*аный....
- На полке. Бедняжка совсем не спал прошлой ночью! - сочувственно пояснил Уильям, понизив голос и добавив, - нам стои твести себя потише. Дайте ему отдохнуть.
Ох.
- Всех накрыла волна бессонницы, - заметил Пит, задержав на мне взгляд на долю секунды. Я удивленно уставился на него. Что это должно было значить? - Пойду проверю его, посмотрю, может, ему что-нибудь нужно.
- Просто дай ему поспать, Пит, - устало пробормотал я. Джо и Энди устроились за игрой в карты, а Брент погрузился в книгу - наверное, первую, которую он взял в руки. Автобус был наполнен навевающим сон теплым воздухом, и ни у кого не было сил говорить. Наступила та часть тура, когда дорога уже не возбуждала, и до финиша было еще далеко, и все мы хотели просто валятьсяв постели день-другой.
Если Брендон счастливо отрубился, не заморачиваясь такими приземленными вещами, как не-ссоры, тогда и мне стоило сделать то же самое. В отличие от остальных, у меня была кровать в этом автобусе. Я был королем, а они были свитой, полной злых дворян и плетущих заговоры любовниц, но кто был шутом, и кто дергал за веревочки?
- Ой, парни, кажется, я понял, как пить носом! - доложил Уильям.
Окей. Шутом был Уильям.
Вместо того, чтобы наблюдать, как Уильям обливает свою футболку колой - единственный выход, чем это все могло кончиться, - я сказал парням, что пойду посплю. Дорога до Денвера была длинной, больше девяти часов, так что я мог пойти всхрапнуть.
Я сразу прошел через отсек с полками, не позволив себе даже подумать там остановиться, и зашел в свое гнездо. Я устало начал расстегивать рубашку, когда понял, что на моей кровати сидел Брендон. Он удобно там устроился: туфли лежали на полу, ноги лежали на покрывалах, а сам он сидел спиной к стене. В грязном окне за плечом Брендона была видна дорога, белые полосы на асфальте исчезали в дали. Он не смотрел на меня, а я не стал рявкать на него, чтобы он свалил на хрен.
Мои руки упали с воротника:
- Ты чего-то хотел?
Я считал секунды, пока он не ответил:
- Когда я рос, другие дети называли Мэтта "Ури". Он был старше и... я не знаю. Дети просто называли его так. Поэтому ты не можешь называть меня "Ури", потому что это не я.
Он поерзал, нервно сжимая руки на коленях. Я почувствовал, как из меня выливалась вся злость, и кивнул:
- Ладно. - Когда он ничего не ответил, я сказал, - я стал Райаном, когда мне было восемь. В один день понял, что не хтел носить имя своего отца. А до этого времени люди называли меня Джордж. Это было хорошее имя из-за Битлз, но я чувствовал себя какой-то копией. Кроме того, Ринго - лучший.
- Мне нравится Джордж, - сказал он, мельком глянув на меня, и я не знал, говорил ли он обо мне или о Харрисоне.
- Ничего, - пожал плечами я, все еще не зная, о ком он говорил. Я двинулся к кровати и, раз уж он не подвинулся и не стал протестовать, сел рядом с ним, прислонившись спиной к стене, лицом к двери моего гнезда. Я мог бы сказать ему, что ему не сойдет с рук такое поведение, что я не из тех, кто прощает и забывает. Он пришел ко мне, пытаясь помириться, и я мог легко повернуть это против него, что я обычно бы и сделал, но в это утро я был слишком усталым для этого.
На самом деле я никогда не смотрел на эту комнату с такого ракурса - обычно я просто спал здесь, лежа читал книгу или играл на гитаре на краю кровати. На трех стенах были окна - два маленьких по бокам и одно большое за нашими спинами. Обычно я задергивал занавески, чтобы никто не видел меня снаружи, и чтобы я не видел шоссе, по которому мы ехали. В гнезде был бардак, потому что я в основном бросал сюда свои чемоданы, и, считая, что в гнезде был только один предмет мебели - кровать, и пол, и кровать были в основном средоточием бардака. Гнездо было простеньким, тесным и заваленным, но это было одно из тех редких мест, которые я считал своим убежищем.
- Каким был Мэтт? - тихо спросил я, глядя на его голые ступни рядом с моими туфлями. Я не смотрел на него - зрительный контакт мог испугать его. Молчание тянулось и тянулось, но я выждал.
- Веселым, - сказал он наконец. - Умным. Все любили его. Но он часто дразнил меня. Я всегда был меньше него по размеру, а он был намного старше и мог с легкостью поднять меня вверх, и я не мог бороться с ним. Мы просто... Мы просто не были так близки. И мне приходилось жить согласно ему, но я так не мог, и этим я разочаровал и его тоже.
- Одна кровь не делает людей совместимыми, не так ли? - спросил я, сам прекрасно зная ответ. Брендон издал звук в знак согласия. - Когда ты видел его в последний раз?
- В пятнадцать лет, - тут же ответил он, не думая. Когда он изчез с лица земли. Я не стал просить его объяснять, почему он не виделся со старшим братом в старшие годы своего отрочества.
- Жаль, что ты так и не узнаешь, что стается с другими, - промолвил я, пытаясь определить, из-за чего Брендон так завис. Это могла быть любовь, но сложно любить того, кто исчез, и, судя по тому, что сказал Брендон, не было похоже, что они были очень близки.
- Мне было бы нечего сказать ему. Я имею в виду - кто я. Техник какой-то рок-группы?
- Не какой-то рок-группы, а The Followers. Мы уже пять недель на первом месте в Биллборд. Пять.
- Сомневаюсь, что его бы взволновало то, как нелепо вы знамениты. Уильям знал, что у меня не было работы, не было жилья с тех пор, как меня выперли, и вот он нашел для меня эту работу и спас мою задницу. Безработный и бездомный. Мэтт был бы более чем невпечатлен этим, - горько заметил он, но потом тихо добавил, - Но все же. Я никогда этого не узнаю, так ведь?
- Так. Это бы кому угодно не давало спать по ночам. - И то, чем это закончилось. Даже если ты и не планировал поддерживать связь, возможность была всегда. Ты мог бы поднять трубку, ты мог бы встретиться. Но смерть кладет конец всему этому. И уж точно я бы не ожидал того, что Спенсер умрет молодым.
- Когда я узнал об этом, он уже месяц был мертв. Я бы все равно не смог попасть на похороны, но я... Он был в земле хрен знает сколько, прежде чем я узнал, и я просто запаниковал, сел на первый же автобус до дома, думая, что должен увидеть могилу, должен постоять перед ней лично. Поэтому я опоздал на свой самолет в Нэшвилль. Доехал до границы штата и вышел из автобуса. Не смог сделать этого. Мэтт был мертв, и я не смог заставить себя...
- Ну, теперь он никуда не денется. Ты сможешь навестить его могилу в другой раз, так ведь?
Краем глаза я заметил, как он повернул голову в мою сторону. Он криво улыбнулся мне.
- Не обязательно утешать меня, Росс.
- Да уж. Я не так уж хорош в этом, - правдиво признал я. Когда наши глаза встретились, он расплылся в улыбке. - Что?
- Ничего, - сказал он, быстро покачав головой, а потом наклонился и поцеловал меня в губы, прежде чем я смог отреагировать. Поцелуй был нежным и сладким, несравнимый с теми грязными и развратными поцелуями, которые были у нас несколько часов назад. Это было как волна прохладной воды, которая меня успокаивала.
- Хочешь спать? - поинтересовался я, когда поцелуй закончился. Я спросил, не думая, на долю секунды забеспокоившись о его реакции, но он просто кивнул, будто хотел поступить именно так.
Он лег, а я начал развязывать шнурки туфлей, скидывая их. Я без слов лег рядом с ним поверх одеял, и он каким-то образом стал меньше, стал тем ребенком, которого дразнил его старший брат. Я не знал, что делать, но он с легкостью взял мою руку и обвил ее вокруг своей талии, устраиваясь поудобнее, прижимаясь ко мне спиной. Стало удивительно легко расслабиться, зарыться лицом во впадинке на его шее и вдыхать его аромат. Он был теплым и каким-то образом той самой правильной формы, от чего мне хотелось притянуть его к себе и просто чувствовать, как он прижимался ко мне.
Автобус гудел, голоса парней звучали так отдаленно, будто бесполезные попытки из другого мира, которые пытались проникнуть в маленький пузырь, в котором мы находились. Было хорошо от того, что он был здесь, со мной - не-ссора, злость и боль исчезали.
Он прошептал:
- Я не хотел, понимаешь... Ну, набрасываться так этим утром. Просто не люблю, когда люди играют со мной или...
- Я не играл.
Он вздохнул - его грудь поднялась, когда он вдохнул.
- Ну, ты притворялся, что не знаешь то, что знаешь.
- Уильям упомянул об этом однажды. Скорее всего, даже не подумав, он, наверное, просто говорил сам с собой. Ты же знаешь его, - я обнаружил, что лгу, совершенно не зная, почему я просто не сказал ему, что это была Одри. Я не хотел, чтобы он испугался и отстранился. С ним это было как пытаться подойти к оленю, не напугав его: практически невозможно.
Но по каким-то причинам он бодровольно сидел здесь и ждал, пока я приду и нажму на курок. Кто знает, достиг ли я цели. Думаю, я достиг. В любом случае, он лежал побежденным. Он хотел лежать здесь, в моих руках. Мы просто спали. Вот и все.
- Да уж, я знаю Билла, - вскоре признал он.
Я почувствовал, как автобус начал тормозить, и голос Брента спросил, почему мы остановились. Зак ответил, что проезжал поезд, поэтому мы и застряли. Относительно того мира, который начинался за дверью этой комнаты, дыхание Брендона выравнивалось, и моя рука крепче обвилась вокруг его талии, положив ладонь на его живот.
Я отчетливо услышал, как голос Пита прокричал:
- Зак, ты должен соблюдать красный свет и подождать! Даже не смей ехать и подвергать опасности группу!
Я захихикал, сам того не ожидая, представляя, как Зак нетерпеливо барабанит по рулю, когда не видно никакого поезда, и как выпучились глаза Пита. Брендн пошевелился, потеревшись о меня. Я обнаружил, что мне было очень тяжело вспомнить, что входило в наше соглашение о случайном сексе.
- Знаешь, он ведь знает.
- Повтори-ка, - устало спросил я.
- Пит. Он знает, чем мы занимаемся.
Я застыл, и Брендон повернулся ко мне. Я изучал его лицо, пытаясь понять.
- Как ты... Что..., - мне было трудно глотать. - Расскажи мне.
- Он просто подошел ко мне и потребовал ответа. То есть, я сказал, что он спятил, но он знал.
- Когда это случилось? Этим утром?
Глаза Брендона, казалось, сосредоточились на моем горле.
- В Далласе. - Только я забрался сказать, что это было несколько штатов назад, как Брендон сказал, - Ой, иди на хрен, ты знал мою фамилию черт знает сколько времени. А я рассказываю тебе сейчас, не так ли? То есть, я понял, что ему мог сказать Спенсер, хотя он сказал, что Спенсер не говорил.
- Нет. Нет, Спенсер бы не сказал. - Не тогда, когда у меня было нечто, чем я мог шантажировать его.
- Ну, он знает. И он не станет никому говорить, сказал, что ему по фигу, что ты спишь со мной, но..., - он, казалось, запнулся, и я стал ждать смертного приговора. - Он хотел... То есть, эээ... завербовать меня. Я имею в виду, что... в основном он сказал, что теперь в мои обязанности входит удерживать тебя в этом туре, а я сказал ему, что это все так запутанно, но он...
Он нервничал и почти паниковал, поэтому я прервал его.
- Ладно. Я понял.
- Я согласился, чтобы он отстал от меня, знаешь ли. Я не могу заставить тебя делать что-то, потому что нельзя сделать из человека того, кем он не является.
Это было так по-питовски: пытаться достать меня через кого-то еще. Но как он узнал? Вот что пугало меня больше всего, даже если я и знал, что Пит умрет с этой тайной, если придется. Пит, в заботе обо мне которого я сомневался, сделал бы что угодно для группы. Спенсер смирится, потому что он вынужден, потому что он был у меня на крючке, в то время как Пит плел интриги за моей спиной, превращая все в оружие.
- Как же лажово работает эта группа, - тихо добавил Брендон. - Все врут и действуют за спинами друг друга.
Я не мог ворваться в гостиную и отозвать Пита в сторону, так что я просто растянулся на матрасе, все еще прижимая к себе Брендона, хотя мысли путались в голове. Пмт знал. Я знал, что я работаю на него, но и он работал на меня. И я знал, что сказал бы Спенсер, что это начало конца, что мы с Брендоном не были осторожными, когда пропадали все время вместе. Даже сейчас, все, что кому-либо нужно было сделать, это заглянуть на пустую полку Брендона, чтобы понять, что он был здесь со мной. И если Пит еще раз покажет свою истиную натуру, я не уверен, стало бы меня волновать то, что он обо мне думает. Я все равно никогда не нравился Питу. Это не достигало цели, как со Спенсером.
- Прости, - прошептал Брендон.
- За что?
- Я не знаю, - засмеялся он. - Просто мне кажется, что я должен извиниться.
- Не надо, - ответил я. Мне нужно было напомнить, что я не мог доверять им. - Просто спи, - тихо сказал я ему, и он кивнул, прижимаясь ближе ко мне. Я всегда думал, что если ситуация станет хуже, у меня будет выбор. Но Пит знал, и я, вместо того, чтобы выкинуть Брендона из своей постели, пытался понять, что делать с Питом, чтобы защитить статус-кво. Мне нравилось то, как все было прямо сейчас.
Я знал, что сегодня не усну. Брендон спрятал лицо у меня на груди, обвив меня одной рукой и прижимая ближе. Я вдыхал аромат его волос, которые пахли гостиничным шампунем, и надеялся, что его сны будут свободны от призраков людей, которых он не знал долгие годы, потому что кровь - это не семья. Я не знал, что это, но уж точно не семья. И это не эта группа.
Автобус покачнулся вперед. Брендон придвинулся ко мне еще ближе, когда автобус переезжал по рельсам. Мои глаза были прикованы к закрытой двери, которая сейчас на с скрывала. Интересно, как долго у нас это продлится вот так?
Глава 15: Бессмертие.
Мы прибыли в Денвер, когда на горизонте всходило солнце. Автобус остановился у отеля Космополитан. Мы выползли в гостиную автобуса в ожидании разрешения идти. На щеке Брента остались следы от подушки, а глаза Джо были рассеянными и сонными, когда Пит ушел за гостиничными ключами и узнать, где Зак мог бы припарковать автобус. Я растянулся на диване гостиной, чувствуя себя как зомби.
Внимание всей команды привлек внезапный взрыв смеха Энди, который продолжал пялиться в одно из окон.