- В 67-68-ом, я думаю. Не помню точно. Ты же знаешь, какие подростки в этом возрасте, ни не обращают внимания на такие вещи.
- Значит, твоя семья переехала, - заключил я. Я ждал, что Брендон скажет нет, что его семьи с ним не было, но он не сказал вообще ничего. Боже, он вообще ничего не рассказывал! Что такого плохого он сделал и увидел, раз не говорил никому об этом?
То, как он смотрел на меня, заставляло меня думать, что он каким-то образом оценивал меня, пытался меня взвесить. Он стряхнул пепел сигареты в пепельницу, маленькие серые хлопья полетели вниз.
- Я работал с стейк-хаусе в центре, на Харни-стрит, мыл посуду каждый день с пяти вечера до часу ночи. В жизни не видел столько жира. Это место сделало меня вегетарианцем на целых полгода.
- Сделало тебя кем? - нахмурился я.
- Я не ел мяса.
- Это же нездорово, - пробормотал я, воздержавшись от шутки, что он любил мясо в других его формах - у себя во рту, в своей заднице, но тогда он бы разозлился, и коробка с прошлым Брендона захлопнулась бы прямо перед моими глазами.
- Это модно в Сан-Франциско. Я знаю по крайней мере одного парня, который не ест мясо, - сказал он. Ну да, что было НЕ модным в этом городе?
Он продолжал курить. Я углядел синяк на его шее, куда, должн быть, однажды приземлился мой рот. Интересно, что подумают парни? Они, скорее всего, сделают вывод, что Брендон и Уильям спят друг с другом. Но что подумает Уильям о том, что Брендон исчез на несколько часов и вернулся жестоко оттраханным? Нето чтобы этот задохлик смог бы все собрать в одну картину, но он мог заподозрить.
- Тарелки мыть - еще ничего. Ложки тоже. У них были ножи для стейков с такими крошечными загнутыми концами, которые невозможно было отмыть. А про стаканы даре не спрашивай, - сказал он, качая головой и затягиваясь еще раз. - Блестящие, блестящие. Когда они перестали быть достаточно блестящими, они уволили мою задницу. Скорее всего, им просто нужна была отмазка. Я до сих пор уверен, что мой босс видел меня с тем парнем, которого я повел к себе домой однажды ночью. Моя вина. Надо было быть осторожнее. Но они хоть отмазку придумали. Во многих местах об этом даже не заморачивались.
|
Официантка принесла нашу еду, подозрительно посмотрев на нас, но ничего не сказав. Не сказать, что она что-то заподозрила, просто мы так выглядели - с грязными волосами, небритые, в мятой одежде, с красными глазами от недосыпания. По крайней мере у меня. Брендону всегда удавалось выглядеть сногсшибательно.
Она облокотилась на спинку дивана, после того как мы пробормотали спасибо. Собиралась ли она выкинуть нас отсюда?
- Извините, но вы Райан Росс, - выпалила она, когда я наконец посмотрел на нее. Я моргнул. Тридцатилетняя официантка из Омахи. Вау. Это было правдой. Теперь меня знали все.
- Это он, - легко сказал Брендон, широко улыбнувшись мне. Хренов предатель.
- Я узнала вас по обложке на The Rolling Stone, - нервно объяснила она, протягивая салфетку и ручку. - Я... я надеюсь, вы не возражаете...
- Вовсе нет, - нетерпеливо пробормотал я, быстро подписывая салфетку.
- Спасибо! - просияла она, когда я вернул ей салфетку. - Ох, я... У нас есть фотоаппарат, если...
- Может, немного позже. Мы разговариваем, - ровно сказал я ей, показывая на нас с Брендоном. Она ярко покраснела и начала заикаться, быстро уходя.
Брендон строго посмотрел на меня:
|
- Я думал, ты решил вести себя хорошо с фанатами.
- Да по хрену. Что я хочу знать, так это то, как ты совмещал школу и работу.
Брендон удивился, но это было достаточной причиной отослать обратно официантку. Брендон рассказывал о себе, чего, кстати, никогда не случалось. Наверное, это было посторгазмическая несобранность, которая заставила его ослабить путы вокруг его прошлого, которая не будет длиться вечно.
- Ну? - давил я.
- Я уже не ходил в школу, - наконец сказал он слегка смущенно. - Кому нужно образование, правда? Боже, они так вскусно пахнут. - Он жадно принялся за свои блинчики, затушив окурок о край тарелки.
Вот и весь рассказ о себе. Замечательно.
Итак, он не возвращался в школу? Совсем? Счастливый ублюдок. Мне тоже надо было исчезнуть с лица земли в пятнадцать лет и тем самым спастись от муки окончания старшей школы. Я был странным тихим ребенком, у которого не было мамы и который все время тусил с этим чудаком Смитом. С другой стороны, я мог считать до десяти на французском. Может, оно того стоило.
- Одним летом я работал разносчиком газет. Копил деньги на гитару, - тихо сказал я ему, поедая безвкусный яблочный пирог.
Он улыбнулся:
- Не могу представить тебя занимающимся чем-то другим, чем ты занимаешься сейчас.
Я воткнул вилку в кусок пирога и пробормотал:
- У меня была своя порция стремной работы в ЛА, прежде чем образовалась группа. Я знаю, каково... каково это. Быть там, где ты никого не знаешь. Черт, это моя ежедневная жизнь.
Брендон перестал жевать, настороженно посмотрев на меня.
- Да, я это знаю, - сказал он наконец. - Можно попробовать твой пирог? - Он протянулся и стянул кусочек, не дожидаясь разрешения. Я разрешил ему прикончить его, молча глядя в окно.
|
Был наш выходной, но через несколько часов мы уезжали в Денвер. Мы проголосовали и единогласно решили, что мы лучше проведем наше свободное время в Денвере, чем в Омахе. Интересно, Брендон жил в Денвере тоже? Кто знает. Я вот не знал.
- Как твоя фамилия? - спросил я, заставив его вздрогнуть.
Он слизываал пирог с большого пальца.
- Почему ты хочешь это знать?
- Я мог бы спросить у Пита, хотя даже он, наверное, не знает.
- Повторяю: почему ты хочешь это знать?
- Я не могу интересоваться тобой?
Он нахмурился, выглядя действительно сбитым с толку.
- Можешь. Просто обычно люди не интересуются. - Когда я продолжил пристально смотреть на него, он вздохнул. - Кори.
Я фыркнул:
- Да, конечно. Ты сказал это только потому, что в этом кафе крутят Sounds of Silence, и эта песня только что отыграла.
Три года назад никто бы не услышал, как эта песня играет в кафе ранним утром. Песня о том, как один парень вышиб себе мозги, и в тексте которой есть слово "оргия"? Никогда. Так же, как и у Ричарда Кори, наши песни игрались только в ночных радио-эфирах, потому что все мои упоминания секса, наркотиков, секса, алкоголя и секса были абсолютно неприемлемы для дневных эфиров. Но даете еще несколько лет, и мои слова станут приемлимыми, и тогда именно мой голос будет звучать в местах, подобным этому. И в тот день, когда это случится, я вышибу себе мозги.
Брендон улыбнулся, небрежно откинувшись назад:
- Хорошо. Как насчет Доналд? Льюис. Томсон.
- Отвали.
- Джексон, Браун, Питерсон, Мэтт...
- Ури.
Он мгновенно замолк, его глаза расширились, прежде чем удивление в них превратилось в злость, возможно даже кое-где в страх.
- Почему ты спрашиваешь, раз уже знаешь? - холодно выплюнул он, вскочил с дивана и направился к выходу.
Я выругался про себя, залез в карман за мелочью, которую бросил на стол. Он не мог, бл*дь, бросить меня здесь - я даже не знал, где я находился.
- Пока! - нервно крикнула мне вслед официантка.
Когда я вышел на улицу, я заметил, как Брендон скрылся за углом. Было слишком раннее утро для пробежек, но я все равно побежал, догнав его на улице, которая была больше, но такая же пустынная.
- Дурной нрав тебе от семьи достался? - крикнул я ему в спину.
Брендон резко остановился и повернулся ко мне.
- У меня нет времени играть в твои сраные игры! - рявкнул он, его гляза гневно блестели. Я не впечатлился. - Ты следишь за мной? Ты шпионишь за мной? И какое тебе дело вообще?
- Это просто твоя фамилия. Как это может быть секретной информацией?
- В отличие от тебя, моя жизнь не расписана в интервью, из которых все фанаты знают твой день рождения и твое полное долбанное имя, Джордж Райан Росс Младший, и...
- Третий, вообще-то.
- Да насрать! - равкнул он. - Мне все равно! Моя жизнь не продается, и я не хочу рассказывать о себе.
Он сорвался с места, так напомнив Уильяма, который делал так по меньшей мере пять раз в день, что только больше заставляло меня думать, что Уильям был таким же геем, как и Брендон.
Я ошарашенно смотрел, как он уходил.
- Эй, да ладно! - крикнул я ему вслед. - Подожди! Перестань, Ури! Просто подожди!
Он тут же обернулся и подошел ко мне:
- Не называй меня так.
- Ури?
- Да. Так.
- Могу я называть тебя психом?
Он сжал зубы, опасно сверкая глазами. Думаю, то, что его нападки меня не задевали, злило его еще больше.
Наконец, меня это задело только тогда, когда он прорычал:
- Как тебе это удается? Можно спросить? Превращение из... из парня, которого я так ждал увидеть, в парня, которого я видеть не могу?
Мои руки сжались в кулаки:
- Никто тебя не заставляет.
- Ох, еще как заставляет, - выплюнул он, и когда он ушел на этот раз, я его отпустил.
* * *
Это не расценивалось как ссора. Ссоры включали в себя драку, крики и швиряние предметов, а не несколько грубых замечаний рано утром после очень-очешуительного-изумительного секса. И главной идеей ссоры было предложение условий отношений, чего не было между техником и музыкантом, практиковавшими случайный секс.
Я знал его фамилию. И что? Я выходил на сцену каждую долбанную ночь и пел о своих тайнах в микрофон. Если бы кто-то захотел, он бы понял каждую мою строчку, дажете, которые я написал под кайфом. А он так испугался меня, хотя я знал всего лишь одну вещь о нем. Господи Боже, не было никакой разницы в том, трахать гея или девушку - и то, и другое было одинаково нелогично.
Когда Жак истраивала мне истерики, я обычно выжидал день-другой, чтобы она пришла в себя. Я не расстраивался, что она злилась только потому, что она злилась. Жак очень редко делала то, что хоть что-то значило, о чем я помнил, когда замечал, что Брент выглядит немного несчастным и потерянным в своих мыслях. Итак, Жак хотела спать не с одним, а с двумя участниками The Followers, может быть, мечтая покорить еще и Джо, на что бы я ни за что не закрыл глаза.
Но это был просто секс. Это ничего не значило. Ничего не значило и то, что мы с Брендоном провели два с половиной часа трахаясь - не несколько раз, а это был был только один раз, - но наша не-ссора? Она не отпускала меня ни на секунду.
Она пожирала меня, когда я собирал свои вещи, бросая их все в свой чемодан, стоя спиной к кровати, на которой мы с Брендоном НЕ спали. Мой долбанный мозг взрывался, когда я шел вниз завтракать, так и не поспав, обнаружив Пита и Зака, набивавших рты яичницей в столовой, которая была пуста, за исключением их двоих и нескольких семей туристов.
Меня прямо задевало, когда Пит озадачился и спросил меня, хорошо ли я себя чувствовал. Я сказал, что не спал всю ночь. Он предложил мне пару таблеток, которые бы мне помогли. Я отказался.
Потом к нам присоединился Спенсер, его растрепанные волосы торчали во все стороны, когда он жевал тост, и Пит тут же поделился своим беспокойством по поводу ммоего здоровья. Спенсер посмотрел на меня - один только раз, - и вздохнул, будто знал, в чем дело.
К черту его. Он не знал ничего.
Когда Зак поднялся, чтобы подогнать автобус, вошли Брендон и Уильям, оба с рюкзаками, куда они складывали вещи для ночи в отеле. Уильям помахал нам, когда они сели за столик на другом конце комнаты. Брендон не смотрел в нашу сторону. Его волосы были влажными. Не смог вынести мой запах не себе, не так ли?
Я сердито уставился в свою тарелку, совсем не чувствуя голода.
- Я звонил несколько раз парням в офис, насчет европейского тура, - начал Пит. Брендон стоял у шведского стола, глядя на разную еду. Я знал, что он выберет Freakies (*картошка фри в коробках), когда он еще даже не взял коробочку. Он всегда их ел. - Я пытался составить его, связался с нашим офисом в Лондоне...
- Слушай, мы можем... Мы можем не говорить об этом прямо сейчас? - нетерпеливо спросил я. Брендон теперь вернулся к своему столику, за которым сидел Уильям, который болтал, а Брендон изредка кивал, явно не сосредоточенный на разговоре.
- Райан, давай. Тебе надо поработать со мной, чувак. Нам надо обсудить это, - вздохнул Пит. - Разве Брендон не говорил с тобой об этом?
- Нет. Счего бы? Он ничего не сможет с этим поделать, - заметил я, добавив,- Я все равно почти не разговариваю с этим парнем.
- Я знаю, но... Да. Может, позже?
- Позже, - я пожал плечами, и Пит угрюмо и явно разочарованно кивнул. Он промямлил, что пойдет посмотрит, подъехал ли автобус.
Медленно вся остальная команда спускалась к завтраку, наедаясь как можно сильнее перед отправлением. Моя свернутая салфетка лежала поверх так и не тронутой еды. Теперь с Уильямом и Брендоном сидел Энди, но Брендон не принимал участия в разговоре.
Спенсер прошептал:
- Говорил же, ничего хорошего из этого не выйдет.
Я вынырнул из своего пристального наблюдения за Брендоном.
- Не говори о том, чето ты не знаешь, - горько сказал я ему.
- Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что ты что-то натворил. Ты переспал с той рыжей на вечеринке прошлой ночью? А теперь он злится, точно, потому что думал, что у тебя были планы на него?
- С какой рыжей? - отвлеченно спросил, напрягшись, когда Брендон взял свой рюкзак, показывая на дверь, когда Уильям спросил у него что-то.
- Та, что потратила всю ночь, пытаясь залезть тебе в штаны. Ты потратил около двадцати минут на разговор с ней. Ты не помнишь? Честно?
- Понятия не имею, о ком ты говоришь. - Я, может быть, разговаривал с какой-то девушкой, но ка она выглядела, флиртовала ли она со мной, я вспомнить не мог.
Как только Брендон достиг двери, он посмотрел в сторону нашего стола. Это был просто мимолетный взгляд, но наши глаза встретились, и, казалось, что-то тяжелое опустилось на него, его плечи поникли. И это была не злость. Это была грусть.
В следующую секунду он исчез.
- Черт, - выдохнул я.
Спенсер прочистил горло:
- Говорил тебе. Я сказал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Но, хей, если все кончено, то все кончено. Это неважно.
- Знаешь, на месте парня, который не может сохранить свой шестимесячный брак, я бы воздержался от комментариев, - спокойно сказал я ему, и он злобно посмотрел на меня, но все же заткнулся. И это не кончено. Не сказать, что было чему кончаться, но все же это совсем не кончено.
Или кончено.
Мы оба сидели за столом в грустных раздумьях, пока в дверях не появился Пит, сообщая нам, что автобус подогнали, и снаружи нас ждали фанаты.
- Прекрасно, - буркнул я, но Спенсер просиял. Он любил встречиться с фанатами. Джо тоже любил, но только из-за своего эго, а Спенсер любил людей, хоть и был необщительным придурком весь год. Он любил людей, которые не были нами.
Когда мы наконец забрались обратно в автобус, и оставшие снаружи фанаты энергично махали нам на прощание, Пит пересчитал нас по головам, и Зак тронулся.
- Где Брендон? - спросил он.
Я вздрогнул и мгновенно оглядел гостиную. Я знал это. То есть нет, я не знал этого, но мне следовало это знать. рендон уехал, ушел, исчез, испугался, а ведь это была просто его фамилия, придурок, путешествующий автостопом по шоссе с табличкой "На край света", ушлёпок, этот е*аный....
- На полке. Бедняжка совсем не спал прошлой ночью! - сочувственно пояснил Уильям, понизив голос и добавив, - нам стои твести себя потише. Дайте ему отдохнуть.
Ох.
- Всех накрыла волна бессонницы, - заметил Пит, задержав на мне взгляд на долю секунды. Я удивленно уставился на него. Что это должно было значить? - Пойду проверю его, посмотрю, может, ему что-нибудь нужно.
- Просто дай ему поспать, Пит, - устало пробормотал я. Джо и Энди устроились за игрой в карты, а Брент погрузился в книгу - наверное, первую, которую он взял в руки. Автобус был наполнен навевающим сон теплым воздухом, и ни у кого не было сил говорить. Наступила та часть тура, когда дорога уже не возбуждала, и до финиша было еще далеко, и все мы хотели просто валятьсяв постели день-другой.
Если Брендон счастливо отрубился, не заморачиваясь такими приземленными вещами, как не-ссоры, тогда и мне стоило сделать то же самое. В отличие от остальных, у меня была кровать в этом автобусе. Я был королем, а они были свитой, полной злых дворян и плетущих заговоры любовниц, но кто был шутом, и кто дергал за веревочки?
- Ой, парни, кажется, я понял, как пить носом! - доложил Уильям.
Окей. Шутом был Уильям.
Вместо того, чтобы наблюдать, как Уильям обливает свою футболку колой - единственный выход, чем это все могло кончиться, - я сказал парням, что пойду посплю. Дорога до Денвера была длинной, больше девяти часов, так что я мог пойти всхрапнуть.
Я сразу прошел через отсек с полками, не позволив себе даже подумать там остановиться, и зашел в свое гнездо. Я устало начал расстегивать рубашку, когда понял, что на моей кровати сидел Брендон. Он удобно там устроился: туфли лежали на полу, ноги лежали на покрывалах, а сам он сидел спиной к стене. В грязном окне за плечом Брендона была видна дорога, белые полосы на асфальте исчезали в дали. Он не смотрел на меня, а я не стал рявкать на него, чтобы он свалил на хрен.
Мои руки упали с воротника:
- Ты чего-то хотел?
Я считал секунды, пока он не ответил:
- Когда я рос, другие дети называли Мэтта "Ури". Он был старше и... я не знаю. Дети просто называли его так. Поэтому ты не можешь называть меня "Ури", потому что это не я.
Он поерзал, нервно сжимая руки на коленях. Я почувствовал, как из меня выливалась вся злость, и кивнул:
- Ладно. - Когда он ничего не ответил, я сказал, - я стал Райаном, когда мне было восемь. В один день понял, что не хтел носить имя своего отца. А до этого времени люди называли меня Джордж. Это было хорошее имя из-за Битлз, но я чувствовал себя какой-то копией. Кроме того, Ринго - лучший.
- Мне нравится Джордж, - сказал он, мельком глянув на меня, и я не знал, говорил ли он обо мне или о Харрисоне.
- Ничего, - пожал плечами я, все еще не зная, о ком он говорил. Я двинулся к кровати и, раз уж он не подвинулся и не стал протестовать, сел рядом с ним, прислонившись спиной к стене, лицом к двери моего гнезда. Я мог бы сказать ему, что ему не сойдет с рук такое поведение, что я не из тех, кто прощает и забывает. Он пришел ко мне, пытаясь помириться, и я мог легко повернуть это против него, что я обычно бы и сделал, но в это утро я был слишком усталым для этого.
На самом деле я никогда не смотрел на эту комнату с такого ракурса - обычно я просто спал здесь, лежа читал книгу или играл на гитаре на краю кровати. На трех стенах были окна - два маленьких по бокам и одно большое за нашими спинами. Обычно я задергивал занавески, чтобы никто не видел меня снаружи, и чтобы я не видел шоссе, по которому мы ехали. В гнезде был бардак, потому что я в основном бросал сюда свои чемоданы, и, считая, что в гнезде был только один предмет мебели - кровать, и пол, и кровать были в основном средоточием бардака. Гнездо было простеньким, тесным и заваленным, но это было одно из тех редких мест, которые я считал своим убежищем.
- Каким был Мэтт? - тихо спросил я, глядя на его голые ступни рядом с моими туфлями. Я не смотрел на него - зрительный контакт мог испугать его. Молчание тянулось и тянулось, но я выждал.
- Веселым, - сказал он наконец. - Умным. Все любили его. Но он часто дразнил меня. Я всегда был меньше него по размеру, а он был намного старше и мог с легкостью поднять меня вверх, и я не мог бороться с ним. Мы просто... Мы просто не были так близки. И мне приходилось жить согласно ему, но я так не мог, и этим я разочаровал и его тоже.
- Одна кровь не делает людей совместимыми, не так ли? - спросил я, сам прекрасно зная ответ. Брендон издал звук в знак согласия. - Когда ты видел его в последний раз?
- В пятнадцать лет, - тут же ответил он, не думая. Когда он изчез с лица земли. Я не стал просить его объяснять, почему он не виделся со старшим братом в старшие годы своего отрочества.
- Жаль, что ты так и не узнаешь, что стается с другими, - промолвил я, пытаясь определить, из-за чего Брендон так завис. Это могла быть любовь, но сложно любить того, кто исчез, и, судя по тому, что сказал Брендон, не было похоже, что они были очень близки.
- Мне было бы нечего сказать ему. Я имею в виду - кто я. Техник какой-то рок-группы?
- Не какой-то рок-группы, а The Followers. Мы уже пять недель на первом месте в Биллборд. Пять.
- Сомневаюсь, что его бы взволновало то, как нелепо вы знамениты. Уильям знал, что у меня не было работы, не было жилья с тех пор, как меня выперли, и вот он нашел для меня эту работу и спас мою задницу. Безработный и бездомный. Мэтт был бы более чем невпечатлен этим, - горько заметил он, но потом тихо добавил, - Но все же. Я никогда этого не узнаю, так ведь?
- Так. Это бы кому угодно не давало спать по ночам. - И то, чем это закончилось. Даже если ты и не планировал поддерживать связь, возможность была всегда. Ты мог бы поднять трубку, ты мог бы встретиться. Но смерть кладет конец всему этому. И уж точно я бы не ожидал того, что Спенсер умрет молодым.
- Когда я узнал об этом, он уже месяц был мертв. Я бы все равно не смог попасть на похороны, но я... Он был в земле хрен знает сколько, прежде чем я узнал, и я просто запаниковал, сел на первый же автобус до дома, думая, что должен увидеть могилу, должен постоять перед ней лично. Поэтому я опоздал на свой самолет в Нэшвилль. Доехал до границы штата и вышел из автобуса. Не смог сделать этого. Мэтт был мертв, и я не смог заставить себя...
- Ну, теперь он никуда не денется. Ты сможешь навестить его могилу в другой раз, так ведь?
Краем глаза я заметил, как он повернул голову в мою сторону. Он криво улыбнулся мне.
- Не обязательно утешать меня, Росс.
- Да уж. Я не так уж хорош в этом, - правдиво признал я. Когда наши глаза встретились, он расплылся в улыбке. - Что?
- Ничего, - сказал он, быстро покачав головой, а потом наклонился и поцеловал меня в губы, прежде чем я смог отреагировать. Поцелуй был нежным и сладким, несравнимый с теми грязными и развратными поцелуями, которые были у нас несколько часов назад. Это было как волна прохладной воды, которая меня успокаивала.
- Хочешь спать? - поинтересовался я, когда поцелуй закончился. Я спросил, не думая, на долю секунды забеспокоившись о его реакции, но он просто кивнул, будто хотел поступить именно так.
Он лег, а я начал развязывать шнурки туфлей, скидывая их. Я без слов лег рядом с ним поверх одеял, и он каким-то образом стал меньше, стал тем ребенком, которого дразнил его старший брат. Я не знал, что делать, но он с легкостью взял мою руку и обвил ее вокруг своей талии, устраиваясь поудобнее, прижимаясь ко мне спиной. Стало удивительно легко расслабиться, зарыться лицом во впадинке на его шее и вдыхать его аромат. Он был теплым и каким-то образом той самой правильной формы, от чего мне хотелось притянуть его к себе и просто чувствовать, как он прижимался ко мне.
Автобус гудел, голоса парней звучали так отдаленно, будто бесполезные попытки из другого мира, которые пытались проникнуть в маленький пузырь, в котором мы находились. Было хорошо от того, что он был здесь, со мной - не-ссора, злость и боль исчезали.
Он прошептал:
- Я не хотел, понимаешь... Ну, набрасываться так этим утром. Просто не люблю, когда люди играют со мной или...
- Я не играл.
Он вздохнул - его грудь поднялась, когда он вдохнул.
- Ну, ты притворялся, что не знаешь то, что знаешь.
- Уильям упомянул об этом однажды. Скорее всего, даже не подумав, он, наверное, просто говорил сам с собой. Ты же знаешь его, - я обнаружил, что лгу, совершенно не зная, почему я просто не сказал ему, что это была Одри. Я не хотел, чтобы он испугался и отстранился. С ним это было как пытаться подойти к оленю, не напугав его: практически невозможно.
Но по каким-то причинам он бодровольно сидел здесь и ждал, пока я приду и нажму на курок. Кто знает, достиг ли я цели. Думаю, я достиг. В любом случае, он лежал побежденным. Он хотел лежать здесь, в моих руках. Мы просто спали. Вот и все.
- Да уж, я знаю Билла, - вскоре признал он.
Я почувствовал, как автобус начал тормозить, и голос Брента спросил, почему мы остановились. Зак ответил, что проезжал поезд, поэтому мы и застряли. Относительно того мира, который начинался за дверью этой комнаты, дыхание Брендона выравнивалось, и моя рука крепче обвилась вокруг его талии, положив ладонь на его живот.
Я отчетливо услышал, как голос Пита прокричал:
- Зак, ты должен соблюдать красный свет и подождать! Даже не смей ехать и подвергать опасности группу!
Я захихикал, сам того не ожидая, представляя, как Зак нетерпеливо барабанит по рулю, когда не видно никакого поезда, и как выпучились глаза Пита. Брендн пошевелился, потеревшись о меня. Я обнаружил, что мне было очень тяжело вспомнить, что входило в наше соглашение о случайном сексе.
- Знаешь, он ведь знает.
- Повтори-ка, - устало спросил я.
- Пит. Он знает, чем мы занимаемся.
Я застыл, и Брендон повернулся ко мне. Я изучал его лицо, пытаясь понять.
- Как ты... Что..., - мне было трудно глотать. - Расскажи мне.
- Он просто подошел ко мне и потребовал ответа. То есть, я сказал, что он спятил, но он знал.
- Когда это случилось? Этим утром?
Глаза Брендона, казалось, сосредоточились на моем горле.
- В Далласе. - Только я забрался сказать, что это было несколько штатов назад, как Брендон сказал, - Ой, иди на хрен, ты знал мою фамилию черт знает сколько времени. А я рассказываю тебе сейчас, не так ли? То есть, я понял, что ему мог сказать Спенсер, хотя он сказал, что Спенсер не говорил.
- Нет. Нет, Спенсер бы не сказал. - Не тогда, когда у меня было нечто, чем я мог шантажировать его.
- Ну, он знает. И он не станет никому говорить, сказал, что ему по фигу, что ты спишь со мной, но..., - он, казалось, запнулся, и я стал ждать смертного приговора. - Он хотел... То есть, эээ... завербовать меня. Я имею в виду, что... в основном он сказал, что теперь в мои обязанности входит удерживать тебя в этом туре, а я сказал ему, что это все так запутанно, но он...
Он нервничал и почти паниковал, поэтому я прервал его.
- Ладно. Я понял.
- Я согласился, чтобы он отстал от меня, знаешь ли. Я не могу заставить тебя делать что-то, потому что нельзя сделать из человека того, кем он не является.
Это было так по-питовски: пытаться достать меня через кого-то еще. Но как он узнал? Вот что пугало меня больше всего, даже если я и знал, что Пит умрет с этой тайной, если придется. Пит, в заботе обо мне которого я сомневался, сделал бы что угодно для группы. Спенсер смирится, потому что он вынужден, потому что он был у меня на крючке, в то время как Пит плел интриги за моей спиной, превращая все в оружие.
- Как же лажово работает эта группа, - тихо добавил Брендон. - Все врут и действуют за спинами друг друга.
Я не мог ворваться в гостиную и отозвать Пита в сторону, так что я просто растянулся на матрасе, все еще прижимая к себе Брендона, хотя мысли путались в голове. Пмт знал. Я знал, что я работаю на него, но и он работал на меня. И я знал, что сказал бы Спенсер, что это начало конца, что мы с Брендоном не были осторожными, когда пропадали все время вместе. Даже сейчас, все, что кому-либо нужно было сделать, это заглянуть на пустую полку Брендона, чтобы понять, что он был здесь со мной. И если Пит еще раз покажет свою истиную натуру, я не уверен, стало бы меня волновать то, что он обо мне думает. Я все равно никогда не нравился Питу. Это не достигало цели, как со Спенсером.
- Прости, - прошептал Брендон.
- За что?
- Я не знаю, - засмеялся он. - Просто мне кажется, что я должен извиниться.
- Не надо, - ответил я. Мне нужно было напомнить, что я не мог доверять им. - Просто спи, - тихо сказал я ему, и он кивнул, прижимаясь ближе ко мне. Я всегда думал, что если ситуация станет хуже, у меня будет выбор. Но Пит знал, и я, вместо того, чтобы выкинуть Брендона из своей постели, пытался понять, что делать с Питом, чтобы защитить статус-кво. Мне нравилось то, как все было прямо сейчас.
Я знал, что сегодня не усну. Брендон спрятал лицо у меня на груди, обвив меня одной рукой и прижимая ближе. Я вдыхал аромат его волос, которые пахли гостиничным шампунем, и надеялся, что его сны будут свободны от призраков людей, которых он не знал долгие годы, потому что кровь - это не семья. Я не знал, что это, но уж точно не семья. И это не эта группа.
Автобус покачнулся вперед. Брендон придвинулся ко мне еще ближе, когда автобус переезжал по рельсам. Мои глаза были прикованы к закрытой двери, которая сейчас на с скрывала. Интересно, как долго у нас это продлится вот так?
Глава 15: Бессмертие.
Мы прибыли в Денвер, когда на горизонте всходило солнце. Автобус остановился у отеля Космополитан. Мы выползли в гостиную автобуса в ожидании разрешения идти. На щеке Брента остались следы от подушки, а глаза Джо были рассеянными и сонными, когда Пит ушел за гостиничными ключами и узнать, где Зак мог бы припарковать автобус. Я растянулся на диване гостиной, чувствуя себя как зомби.
Внимание всей команды привлек внезапный взрыв смеха Энди, который продолжал пялиться в одно из окон.