Ученые провели сравнительное исследование успехов и неудач различных психотерапевтических школ: фрейдистской, адлерианской, юнгианской, салливановской, род-жерианской, бихевиористской и других, и обнаружили, что результаты практически одинаковы. Складывается впечатление, что терапевтическая теория о происхождении невроза имеет не слишком большое значение в вопросе оказания помощи. Что-то другое оказывается решающим фактором. Исследователи пришли к выводу, что терапевтическим фактором являются отношения между терапевтом и пациентом.
Что искать в психотерапевте
Правда заключается в том, что психотерапия — это искусство, а не наука, и одни художники талантливее других. Существует также такая вещь, как межличностный конфликт. Терапевт и пациент вступают в противоречивые отношения двух людей.
После приблизительно четырех сессий вы можете дать ответ «да» на следующие вопросы: Чувствую ли я себя в безопасности, чтобы открыто выражать свои подлинные чувства? Могу ли я поделиться проблемой, о которой никому не рассказывал? Примет ли он мои «плохие» чувства и мысли, не наказывая и не отвергая меня? Заботится ли он обо мне? Видит ли он во мне человека, а не только очередной случай? Пытается ли он понять, как и что я чувствую, а не просто классифицирует мое состояние?
Если после четырех сессий на один из этих вопросов вы отвечаете «нет», то лучше начать поиски другого терапевта. Если ответы «да», но месяцы спустя вы говорите «нет», то вы
проходите период негативного переноса. Будьте готовы исследовать эти чувства как часть терапевтического опыта.
Не соглашайтесь на терапию с конкретным специалистом только потому, что вы «верите» в его теорию о происхождении неврозов, потому что он фрейдист, юнгианец или роджерианец. Меня всегда удивляет, что люди не колеблясь ищут другого слесаря, если их не устраивает его коллега, но совершенно беспомощны, когда речь заходит о выборе психотерапевта. Безусловно, ваш терапевт имеет неменьшую ценность, чем сантехник, и заслуживает быть наилучшим вариантом из возможных!
Одна из моих студенток, Мира, рассказала о своих еженедельных сессиях с доктором X. Их работа длилась два года. «Он такой умный, я восхищалась его умом. Но он всегда так холодно на меня смотрел, будто я объект под микроскопом, — сказала женщина, и слезы выступили на ее глазах. — Я чувствую, что никогда не интересовала его по настоящему! » Я спросила, как она могла потратить два года жизни на такую работу. Сначала она не смогла объяснить, но после нескольких дней раздумий сказала: «К тому времени, когда вы готовы обратиться к терапии, вы уже столько раз потерпели в жизни неудачу, что чувствуете себя ничтожеством. Ваше самоуважение сильно понижено. Поэтому, когда вы наконец обращаетесь за помощью и этот уважаемый человек смотрит на вас как на маленького никчемного жучка, вы готовы принять такой взгляд на себя. У вас не возникает сомнений в правомерности подобного отношения». Через некоторое время Мира решилась начать все сначала и нашла себе подходящего терапевта.
Мне всегда грустно, когда я вижу человека, который потерял веру в профессиональную психотерапию после одного неудачного опыта. Он осуждает всю эту сферу деятельности и лишает себя профессиональной помощи из-за того, что потерпел неудачу в эксперименте и слишком долго работал со специалистом, который не подходил ему с самого начала. Мы же не зарекаемся ходить к медикам, если нас разочаровал тот или иной врач!
Что такое психотерапия?
Различные психотерапевты, чьи клиенты обучались у меня, считают мои техники самотерапии хорошей подготовкой и дополнением к профессиональной терапии. Но я вижу это несколько иначе. Я рассматриваю профессиональную терапию (которая по своей природе носит временный характер) как подготовку и дополнение к самотерапии — курсу, рассчитанному на всю жизнь. Хороший слушатель (терапевт) разрешает вам относиться к себе серьезно. Его забота и уважение помогают вам переносить стыд и вину, которые сопутствуют самотерапии. Если вы один раз научились использовать профессионального слушателя, то сможете завести друзей, которые время от времени вас выслушают, если возникнет необходимость что-то продумать вслух.
Наивно и провально искать Волшебного помощника, ожидать, что терапевт «сделает» что-то, «вылечит» вас. Фрейд надеялся, что психоанализ никогда не станет монополией в медицинской профессии. Медицинская модель в психотерапии ошибочна. Только вы сами можете принять ответственность за собственный эмоциональный рост. Вы должны сами проделать работу, никто не может сделать это за вас.
В чем заключается
психотерапевтическая работа?
1. Мы учимся узнавать неадекватные реакции.
2. Мы переживаем свои внешние эмоции, даже считая их иррациональными (невротическими защитами).
3. Мы исследуем внешние эмоции и скрытые за ними чувства.
4. Мы проживаем внутренние конфликты.
5. Мы экспериментируем с новым поведением.
Любой студент-психолог может научить вас тому, как теоретизировать по поводу истории вашего случая, строить гипотезы о бессознательных мотивах. Интеллектуальная активность такого рода сама по себе не является тера-певтичной.
Помогающий человек, или хороший терапевт, может создать терапевтическую атмосферу, в которой вы отважитесь сделать решительный шаг от известного к неизвестному — от внешних чувств (сознательных) к скрытым (бессознательным).
Почему этот переход так труден? Почему мы избегаем скрытых чувств? Испуганный Ребенок, живущий внутри каждого из нас, все еще в плену нерешенных проблем прошлого, он затоплен старыми запретными эмоциями: яростью, завистью, ревностью. Внутренний Родитель выжидает: он готов атаковать, как только старые запретные чувства, станут явными, чтобы наказать Ребенка стыдом, виной, страхом, ненавистью к себе, беспомощностью. Неудивительно, что мы приучаемся держать Ребенка вне пределов видимости, стараясь удержаться наплаву. Но это не лучшая сделка с Родителем. Вы не можете задобрить тирана, и Родитель рано или поздно накажет вас за скрытые чувства депрессией, тревожностью, напряжением, психосоматическим расстройством. Поскольку чувства скрыты, вы не знаете, за что вас наказывают. Вы живете с наказанием за непонятные грехи, но незнание не снимает ответственности перед законом. Ваше сознательное равнодушие к деятельности Ребенка ни в коей мере не умиротворяет порицающего Родителя. Более того, чем менее сознателен Взрослый, тем больше беспокоится Ребенок.
Как Взрослый может защитить Ребенка от жестокого Родителя?
Предположим, вы позволили Ребенку разгневаться на мать, вашу добрую, немощную, престарелую мать, которая когда-то могла вас фрустрировать. Ребенок все еще находится в прошлом и ничего не знает о настоящем. Вы испытываете гнев, Родитель производит акт наказания, и вы чувствуете вину за запретную эмоцию. После этого переживания Взрослый говорит: «Мои дурные мысли не обладают магической силой. Я не обижаю мать. Мой гнев не причиняет ей вреда». Рациональный, практичный Взрослый защищает иррационального Ребенка от иррационального Родителя. Вы осмелились почувствовать и гнев, и вину, после чего оба чувства прошли. Пока функционирует Взрослый, Родитель не может мучить Ребенка длительной депрессией или чем-то другим. Весь опыт является терапев-тичным: Ребенок чувствует себя комфортнее, избавившись от старых непереваренных кусков, Взрослый размял мышцы и окреп, Родитель отступил назад и несколько ослаб.
Что происходит, когда Взрослый слишком слаб и не может защитить Ребенка от Родителя?
Ребенок, иногда напутанный и усмиренный, иногда бунтующий и дерзкий, бьется с Родителем в нескончаемой битве. Это сражение происходит втайне от вас. Вы вряд ли узнаёте свои подлинные чувства: они скрыты под псевдоэмоциями (фальшивый гнев скрывает страх, фальшивый страх — гнев и т. д.) — депрессией, тревогой, напряжением, психосоматическим расстройством.
Более того, чем менее ответствен Взрослый в вашей жизни, чем меньше вы осознаете страдания Ребенка, тем более активен последний. Если вы не слышите его всхлипываний, он начинает вопить; если вы игнорируете крики, он начинает действовать. Это означает, что Ребенок не только испытывает запретные эмоции, за которые его наказывает Родитель, он действительно заставляет вас вести себя провальным образом. Психологи называют это «невротическим отыгрыванием». Теперь у Ребенка два судьи: Родитель, возмущенный как никогда, и Взрослый, ужасающийся поступками, которые противоречат его ценностям. Наказание (депрессия, тревожность и т. д.) возрастает, Ребенок фрустри-руется еще больше, усиливает отыгрывание, Родитель —* соответственно наказание, и порочный круг замыкается.
Было бы здорово, если бы терапевт включился в эту битву, скрестил шпагу с Родителем и победил того ради Ребенка. Когда вы говорите терапевту: «Мать фрустрировала меня, когда я был маленьким, но сейчас я понимаю, что у нее не было выбора. Она старалась, как могла. Я буду чувствовать себя очень виноватым, если рассержусь на нее сейчас», терапевт может утешить вас: «У вас есть полное право злиться. Раз сейчас вы не собираетесь ее наказывать, вы не должны чувствовать себя виноватым».
Это звучит так, будто он говорит вашему внутреннему Ребенку: «Не беспокойся, ты можешь злиться. Я защищу тебя от жестокого Родителя», а Родителю: «Даже не думай наказывать Ребенка. Я здесь для того, чтобы защищать его». К сожалению, ни Ребенок, ни Родитель не слышат терапевта. Они пребывают в прошлом и неспособны понять логические доводы сегодняшнего дня. Единственная ваша часть, которая может услышать терапевта, — это Взрослый.
‘Терапевт не может вмешаться во внутреннюю битву между Ребенком и Родителем. Только ваш внутренний Взрослый способен принять на себя такую ответственность.
В чем заключается роль психотерапевта в этой битве?
Терапевт может поговорить со Взрослым. Он может показать ему реальность, направить мышление Взрослого в русло требований дня сегодняшнего, освободить от анахроничных умозаключений Ребенка и Родителя.
Кроме того, терапевт служит моделью для Взрослого. Он
а) демонстрирует, как рациональный человек видит вашу проблему, открывает дверь свежему дыханию здравого смысла в тот момент, когда вы заморочены иррациональным конфликтом; б) своим отношением к вам он учит принимать Ребенка и ограничивать жестокого Родителя. Терапевт укрепляет Взрослого, готовит его к задачам терапии.
В чем заключается роль Взрослого в терапии?
Общение между Взрослым (сознание) и Ребенком, а также Родителем (бессознательное) происходит строго в одностороннем порядке. В процессе терапевтического опыта Взрослый может слышать, о чем говорят Ребенок и Родитель. Если после опыта такого рода вы «решаете» остановить эти переживания из-за их иррациональности, вы обманываете себя. Взрослый не может диктовать Ребенку или Родителю, что они должны чувствовать. Они функционируют на более ранней ступени вашего развития и неспособны услышать ни вас, ни тем более вашего терапевта.
Вы можете предположить, что после того, как терапевт дает необходимые разъяснения, Взрослый обнадеживает Ребенка: «Давай, злись на мать. Я защищу тебя от наказаний Родителя. Ты не должен чувствовать вину». Но Ребенок неспособен услышать эти слова, и такое обещание фальшиво. Вы не можете помешать Родителю наказать вас виной.
Какую роль играет Взрослый во внутренней битве?
Как хороший лидер группы, Взрослый является одновременно и участником, и наблюдателем, который может остановить ситуацию, пока дело не зашло слишком далеко. Это мой подход к лидерской позиции на воркшопах по общению: два человека вступают в болезненное столкновение, бьются над проблемой, которую не могут разрешить, поскольку оба пребывают в иррациональном состоянии. Я не останавливаю их действия до тех пор, пока каждый полностью и во всю мощь не выразит свои чувства. Через некоторое время, если они заходят в тупик и начинают повторяться, непродуктивно наказывают друг друга, цепляются за поверхностные эмоции и раздувают их, чтобы избежать осознания истинных чувств, я вмешиваюсь: делаю вступление, суммирую произошедшее, признаю право каждого человека на чувства и демонстрирую, что принимаю обе стороны, я прекращаю бесконечную череду уже наскучивших им наказаний и самооправданий и показываю реальность — тот факт, что они ведут себя иррационально.
В терапии Взрослый играет роль лидера. Ребенок внутри вас осмеливается почувствовать гнев к матери за те действия, которые она совершила много лет назад. Неожиданно появляется Родитель с чувством вины. В течение нескольких минут позвольте себе переживать вину. Не избегайте ее только потому, что терапевт назвал вину иррациональным чувством. Конечно, она иррациональна. Все, что вы чувствуете в самотерапии, иррационально, оно принадлежит вашему раннему «я». Но вы не можете перепрыгнуть через этот опыт. Это важная часть терапевтической работы — проживание иррациональной части. Подобно групповому лидеру, Взрослый позволяет Ребенку и Родителю на короткое время выразить чувства — гнев (Ребенок) и вину (Родитель). Затем Взрослый вступает и прерывает наказание, чтобы оно не длилось вечно. Взрослый, укрепленный вашим терапевтом, способен рассуждать рационально. Он может обратиться к Родителю: «Ерунда! Я не причиняю боль матери. У моих мыслей нет магической силы. Я просто избавляюсь от остатков прошлого», и к Ребенку: «Я больше не маленький и беспомощный. Я могу жить без понимания матери».
Время — важный фактор в процессе. Если лидер (Взрослый) вмешается слишком рано, воины (Ребенок и Родитель) не смогут выразить свое недовольство и обиду. Сильные чувства (гнев или вина) будут вытеснены в подполье, где будут бродить, пока не вырвутся оттуда в самый неожиданный момент и не создадут проблем (невротическое отыгрывание или невротические симптомы). Если Взрослый прождет слишком долго, гнев и вина будут жить и преобразуются в депрессию, тревожность И Т. Д.
Предположим, на Взрослого оказывают влияние Ребенок или Родитель. Он становится слишком иррациональным, слишком слабым и не может быть полезным во внутренней битве. Когда Взрослый присоединяется к Родителю, ругающему Ребенка («Как ты мог разозлиться на мать?! Ты же знаешь, как она старалась все делать правильно. Как ты можешь быть таким несправедливым? »), не принимает право Ребенка на иррациональность, происходят две вещи:
1) вместо ощущения свежести и силы после терапевтического опыта вы страдаете депрессией, тревожностью или другими невротическими симптомами;
2) самотерапию сложнее проводить в следующий раз: Ребенок не чувствует себя в безопасности рядом со слабым Взрослым, боится говорить.
Если на Взрослого влияет Ребенок, он начинает притворяться, что настоящее похоже на прошлое. Вместо того чтобы быстро пережить гнев, который когда-то был адекватным, и выйти из этого переживания с ясным и чистым разумом, вы продолжаете злиться и вести себя как маленький ребенок, который зависит от милости матери. Вы либо:
1) провальным способом отыгрываете неадекватный гнев на мать или других людей, которые в вашем воображении намереваются поступить так же, как когда-то мать; либо:
2) не решаетесь выразить гнев, пытаетесь скрыть его и чувствуете себя слабым и беспомощным или страдаете тревожностью и депрессией.
В обоих случаях Взрослому не удается взять на себя роль ответственного лидера в ситуации противостояния Родителя и Ребенка.
Каждый раз, когда Взрослый действует как сильный лидер, он вселяет в Ребенка мужество проговорить свои чувства при следующей встрече. Ребенок из опыта узнает, что можно открыто переживать «опасную эмоцию». Он осознает: Взрослый не может помешать Родителю наказать Ребенка виной и т. д., но может предотвратить неблагоприятное развитие ситуации. Ребенок также узнает, что не останется один на один со своим болезненным чувством, гневом и т. д. на неопределенное время. Ему не нужно будет отыгрывать чувства провальными способами, Взрослый видит реальность и принимает ответственность за рациональные чувства и действия.
Нет короткого пути в развитии. Когда терапевт говорит «Вы не должны чувствовать стыд, вину или страх по этому поводу, это иррационально», то не следует понимать его буквально. Он действительно обращается к вашему Взрослому, учит, что иррационально принимать приговор Родителя. Ваша работа вначале состоит в переживании битвы между Родителем и Ребенком; затем вы позволяете
Взрослому спасти их. Не обманывайте себя предположением, что сможете обойти битву.
Никому не становилось лучше в офисе терапевта
Некоторые люди полагают, что им нужно как можно ближе подойти к бессознательному и это автоматически, волшебным образом сделает их здоровыми. Но все инсайты мира и терапевтический опыт не изменят вас, пока вы не примените новые знания о себе в реальной жизни. Когда вы развиваете осознание себя, лучше узнаете провальные паттерны, когда переживаете скрытые чувства, которые являются причиной этих паттернов, то готовитесь к другой, равно важной ответственности. Вы должны начать экспериментировать с новым поведением. Бруно Бетлхейм (21) объяснял, что мы в большой мере те, кем представляемся. Наши действия, а не мысли, создают нас. Мыслей недостаточно — благими намерениями вымощена дорога в ад. Подлинное изменение происходит из соединения истинного знания о себе и нового поведения. Психотерапия осуществляется не в вакууме: вы не можете годами размышлять, а затем вдруг ворваться в мир здоровым человеком. Психотерапия — это медленная сложная работа, перевод иррациональных действий в скрытые эмоции и дальнейший перевод нового рационального сознания в рациональное поведение. Мы то, чем становимся. Сегодняшнее действие помогает сделать меня тем человеком, которым я стану в будущем.
Общение
Люди иногда спрашивают: «Зачем мне профессиональный психотерапевт? У меня есть хороший друг, которому я могу довериться. Что такого может сделать терапевт, чего не может друг? » Отвечаю: терапевт может дать вам качественно новый опыт человеческих отношений.
Большинство из нас так озабочены «умением обращаться» с людьми, избеганием неодобрения, отвержения, наказания, что мы никогда не решаемся сказать всю правду другому человеку о наших чувствах к нему. Мы часто слишком горды (или нам очень стыдно), чтобы показать обиду, страх, зависть, ревность; слишком боимся выразить гнев; слишком стесняемся сказать о любви. Профессиональный терапевт психологически и профессионально подготовлен к принятию всех ваших чувств к нему. Он ждет их, они составляют часть терапевтического опыта.
Счастливый ребенок — тот, кто может топнуть ногой и крикнуть: «Ты плохая мама, я тебя ненавижу! », зная, что мать все равно будет его любить. Мало кому так повезло. Большинство научилось не говорить правду о своих чувствах к другим людям, особенно если эти люди многое значат для нас. Без такого общения невозможно достичь подлинной близости. Человеческие отношения дегенерируют, превращаясь в игры, в которые играют люди (5).
Если вы решитесь использовать профессиональные терапевтические отношения как эксперимент с реальным общением, то получите второй шанс пережить упущенный в детстве опыт от принимающего родителя. Вы научитесь новому здоровому способу быть ближе к людям.
Честное общение с терапевтом может оказаться тера-певтичным с неожиданной стороны. Бетти жаловалась на своего психотерапевта: «У нас было несколько сессий, и я собираюсь бросить ее. В ней нет ни капли человеческого тепла. Она холодна как лед. Я никогда не смогу открыться такому человеку».
«Ты скажешь ей, почему уходишь? »
Бетти испугалась: «Конечно нет».
«Почему нет? »
«Ой,. я не могу поступить так жестоко».
«Как ты думаешь, что с ней произойдет? »
«Ей будет ужасно больно, это расстроит ее. Как она это вынесет? »
«Как ты обычно ведешь себя с такими людьми в реальной жизни? »
«Я ухожу от них как можно быстрее. Просто избегаю их».
Но Бетти признала, что в те дни ей стало сложнее сбегать от людей. Мы говорили о ее старом паттерне: навязчивой потребности защищать всех от любой боли или дискомфорта. Я напомнила ей о том, что ее мать была слабой хрупкой женщиной, которой Бетти всегда боялась сказать правду, так как это могло сильно ранить ее. С тех пор у Бетти накопилось много гнева и ощущения фрустрированности.
«Попробуй в этот раз другую тактику, — посоветовала я. — Поговори открыто с этой женщиной, с родительской фигурой, которую ты представляешь такой хрупкой. Посмотри, что произойдет. Я не говорю, что надо остаться с ней. Просто проговори свои чувства перед тем, как уйти».
Бетти решилась сказать правду и, к своему удивлению, обнаружила, что ее терапевт не слабая женщина, напротив, она оказалась сильной и бескомпромиссной. Она легко приняла эту критику, слова Бетти не обидели ее. По мнению моей подопечной, она стала еще холоднее.
Эта последняя встреча оказалась для Бетти весьма тера-певтичной. Она смогла проработать чрезмерное стремление защищать окружающих и свое возмущение слабостью матери. В отношении «холодных» женщин на работе она стала более рациональной.
Перенос
Время от времени в повседневной жизни вы встречаете человека, к которому относитесь так, будто он является кем-то из вашего прошлого, с кем у вас не завершены отношения, не решены какие-то проблемы. Вы искажаете его слова и действия, реагируете на них неадекватным образом. Вы «читаете» его мысли (неправильно), «угадываете» мотивы (неправильно) из-за собственных скрытых чувств. Ребенок, живущий внутри вас, путает прошлое с настоящим, людей из сегодняшнего дня со знакомыми дней вчерашних.
Сама природа терапевтических отношений, ваша зависимость от помогающего человека делает перенос практически неизбежным. Вы можете ожидать чрезмерной реакции на многие его слова, выражение лица, движения тела. Будьте готовы к сильным эмоциям — ненависти, любви, страху, ревности, — которые Взрослый внутри вас считает неадекватными и иррациональными.
Если вы невротик, это значит, что вам не удалось получить нечто очень важное в своей жизни. Вы все еще пытаетесь получить это и не знаете как. Чего бы вы ни были лишены — любви матери, уважения отца, дружеской поддержки сестры — Ребенок внутри вас продолжает отчаянно искать этих отношений, выбирая провальные способы.
Когда вы встречаете кого-то, кто кажется Ребенку похожим на депривирующего человека из прошлого, вы стараетесь контролировать его отношение к себе с помощью особой системы: манипулируете, хулиганите, задабриваете, производите впечатление, льстите, шантажируете («Я убью себя, если ты меня отвергнешь! ») и т. д. Вы тянетесь к человеку, невротические наклонности которого соответствует вашей игре, чьи проблемы дополняют ваши. Если вы любите запугивать людей, то найдете того, кому нравятся угрозы. Если любите жаловаться о своих несчастьях, то встретите любителя посочувствовать. Если предпочитаете, чтобы вам говорили, что делать, то найдете друга, который захочет спланировать вашу жизнь за вас.
В какие бы игры вы ни играли с другими людьми, вы непременно постараетесь сыграть в них и с психотерапевтом. Если ему не было нанесено вреда в данной конкретной области, он не станет играть в вашу игру. Маслоу считает, что, к сожалению, только один из тысячи является совершенно здоровым. Это значит, что вы можете задеть терапевта за живое и, тем самым, вовлечь в игру и значительно замедлить прогресс терапии. Фриц говорил, что большинство людей начинают терапию, чтобы сыграть с терапевтом в какие-то игры, а не улучшить свое состояние. Он полагал, что обязанность терапевта заключается в том, чтобы намеренно фрустрировать попытки пациента устроить игру. На плечах терапевта оказывается невероятный груз. Терапевт должен быть либо здоровым во всех тех сферах, где болен его пациент, либо постоянно практиковать самотерапию, чтобы не попасть в западню там, где его проблемы совпадают с проблемами пациента.
Я учу людей принимать ответственность за их личностный рост. Вы должны постоянно помнить о провальных паттернах, играх, в которые играете, привычных способах искажения реальности. Каждый раз, замечая, что слишком сильно реагируете на поведение терапевта или пытаетесь заставить его измениться, используйте этот материал для самотерапии.
Вот несколько способов фрустрировать терапевта, саботировать терапевтический процесс:
1) бесконечные вопросы, интеллектуализация истории случая с позиции наблюдателя, профессионально интересующегося терапией;
2) отказ слушать любые интерпретации;
3) вы притворяетесь, что принимаете интерпретации, хотя вам они кажутся неверными;
4) фантазии, что терапевт может читать ваши мысли и прекрасно их понимать, практически с вами не общаясь;
5) обвинения в непонимании.
Если вы осознаете свои провальные паттерны взаимодействия с людьми, видите игры, в которые играете, то старайтесь отслеживать эти тенденции и в работе с терапевтом. Будьте готовы к восприятию психолога как человека из незавершенного прошлого — вашей гиперопекающей, но не любящей матери, критикующего отца, ревнивой сестры, завистливого брата и т. д. Как только вы понимаете, что ваше чувство иррационально, используйте его для самотерапии. Это самый короткий и быстрый путь к вашему росту. Чем больше ваша независимость, чем больше ответственности вы принимаете за ход терапии, тем скорее станете здоровым человеком. В этом и состоит суть психотерапии. Чем больше вы работаете, не ожидая Волшебного помощника, тем значительнее ваш прогресс.
В предыдущем параграфе, посвященном общению, я описала выгоду откровенного выражения чувств, которые вы испытываете к терапевту. Однако общение не заменяет терапию. Всеми силами старайтесь говорить терапевту о тех случаях, когда вы чувствуете боль, обиду, страх или гнев. Ощущая его гнев, отвержение или разочарование, спросите, так ли это, выясните данный вопрос. Но когда вам кажется, что ваши чувства иррациональны, что они являются частью переноса, не ограничивайтесь общением. Переходите к самотерапии и ищите скрытые чувства.
Некоторые пациенты эксплуатируют терапевтические отношения. Терапевт становится козлом отпущения, на нем отыгрывают фрустрацию всех предыдущих лет. Такие пациенты отыгрывают все свои иррациональные чувства, используя терапевта в качестве мальчика для битья: «Вы плохой терапевт. Вы глупый, некомпетентный и т. д. » Это наказание терапевта свидетельствует о сопротивлении терапии. Конечно, было бы здорово, если терапевт вышел бы на поле боя и поборол ваше сопротивление, сразился бы с вашим внутренним голосом, который препятствует личностному росту и держит вас в ловушке невроза. Но, к сожалению, как было показано ранее в этой главе, терапевт не может обратиться непосредственно к вашей скрытой части. Самое лучшее, что он может сделать, — поговорить с вашим Взрослым. Вы сами ответственны за внутреннюю борьбу между стремлением к здоровью и сопротивлением.
Если вы продолжаете потакать себе, занимаясь отыгрыванием, избегаете исследования иррациональных чувств в самотерапии, то идете к саморазрушению двумя путями.
I. Отыгрывая неадекватную реакцию, иррациональную эмоцию, вы теряете уникальную возможность самотерапии и замедляете свой рост.
Хорошим примером такого процесса является случай Дена. Практически весь час терапевтической встречи он тратил на болтовню в ожидании последних пяти минут, когда начинал говорить о реальных проблемах и истинных чувствах. Когда он попросил увеличить время встречи, доктор
И. согласился. Но увидев, что паттерн повторился, терапевт установил строгие временные рамки. Доктор И. настаивал на том, чтобы встреча завершалась строго по расписанию без ущерба другим пациентам. Ден был фрустрирован и злился. Хотя его Взрослый прекрасно понимал, что эти требования не имеют под собой основания, а паттерн таит скрытый смысл, он намеренно цеплялся за внешнее чувство, раздувал праведное негодование и отыгрывал эмоции: обвинял, ругал, осуждал. Ден отказался от возможности начать настоящую терапевтическую работу, исследовать иррациональные чувства к доктору И. и терапевтическому часу. Превратив этот случай в серьезную борьбу с доктором И., Ден избегал обращения своего взора внутрь себя и истинной терапевтической работы.
Много лет назад на своем первом гештальт-семинаре, который вел Фриц Перлз, я сформировала устойчивый перенос, «влюбилась» в него с первого взгляда, но Фриц отверг меня. Во время обеда он буквально повернулся спиной к моим страстным попыткам вести беседу, а в перерывах третировал немилосердно. Хотя каждый раз, когда я проделывала настоящую терапевтическую работу во время сессий, он всячески меня поддерживал и помогал, я страдала навязчивой ревностью и депривацией. Несколько дней я не могла нормально есть и спать, бродила по квартире, мучаясь головной болью, плакала денно и нощно. Я прибегла ко всем известным мне уловкам, чтобы привлечь к себе внимание и получить одобрение Фрица, но ничего не помогало. Однажды он признался, что его отталкивал голос «хорошенькой маленькой девочки», который служил мне в качестве проверенной защиты всякий раз, когда я была неуверена в своих силах.
В отличие от Дена, я использовала это как возможность. В отчаянии, с единственной целью сохранить рассудок, я обратилась к самотерапии. Я погружалась в нее каждый раз, когда оставалась днем одна или не могла заснуть ночью. Наконец однажды, поздно ночью, после многих дней упорной работы произошел инсайт: «Я избегаю своего роста. Я пытаюсь остаться папиной дочкой, маленькой девочкой, чтобы получить его любовь. НО ЭТО БОЛЬШЕ НЕ РАБОТАЕТ! Он все равно перестал меня любить. Черт с ним! Я сдаюсь».
Несколько дней я пребывала в тупике — как заставить Фрица (моего отца) полюбить меня. И вдруг я почувствовала свободу. Я нашла новый путь: меня это просто перестало волновать. Я приняла свою беспомощность и покорилась. Измотанная, я впервые спокойно проспала ночь. На следующее утро к усталости и покорности прибавилось некоторое удовлетворение. Головная боль прошла, завтрак показался вкусным, я перестала плакать. К моему удивлению Фриц и группа были в восторге от моего нового голоса. Тревожный тон маленькой девочки исчез, и на его месте проявились интонации спокойной взрослой женщины.
После этого опыта изменилось мое отношение к работе. Впервые в жизни я воспринимала себя как взрослого человека, делающего настоящую работу, а не как талантливого ребенка, играющего в игры. Я стала профессионалкой! Я начала вести воркшопы по самотерапии и написала книгу.
Что такое перенос?
Много лет назад вас кто-нибудь фрустрировал, сегодня у вас появляется новый знакомый, который, как вам кажется, фрустрирует вас точно так же. Вы искажаете его слова и действия в соответствии со своими предвзятыми ожиданиями. (Иногда вы провоцируете его, готовитесь к подобному обращению — самореализующееся пророчество.) Полагая, что этот человек поступает с вами в точности так же, как человек из вашего прошлого, вы начинаете к нему относиться как к тому самому человеку из прошлого, не осознавая этой установки. Вы совершаете с ним те действия, в которых обвиняете его. Вас преследует этот человек из прошлого: а) вы «видите» его в других людях, хотя в них нет ничего общего; б) он действует через вас как через посредника. То, что вы сильнее всего ненавидите в других, — это то, что вы сами делаете или хотели бы сделать с другими людьми.
Многие из моих студентов, кто занимался самотерапией, пережили в отношении меня перенос. Обычно, воспринимая мое поведение искаженно (представляя, что я веду себя так же, как его (ее) мать, отец или кто-то из сиблин-гов), студент(ка) начинает обращаться со мной в точности так же, как эти люди вели себя с ним (ней). Если студент думает, что я подавляю его, не оцениваю по достоинству его ум, он всеми силами старается показать, что я глупа. Если подозревает, что я пытаюсь навязать ему какие-то идеи, то заставляет меня принять его собственные.
Один из лучших способов использовать вашего терапевта — проработать ваши негативные чувства и подозрения, касающиеся терапевта, в ходе самотерапии. Помните, что те черты характера или поступки, к проявлениям которых у других людей мы нетерпимы, часто оказываются нашими собственными чертами, кусочками непереваренного прошлого, которое вызывает чувство тошноты. Мы еще не решили, что с этим делать: переварить (интегрировать как часть нашей личности) или выплюнуть.
Много лет назад, проходя индивидуальную терапию, я ехала на сессию с навязчивой мыслью о материале, который остался с предыдущей встречи. Мне казалось, что мой терапевт не сдержал своего обещания, и я испытывала сильное разочарование. Войдя в кабинет, я с порога разразилась тирадой: «Я ужасно злюсь на вас! Вы обещали, что... и т. д., и т. п. ». Выпустив весь этот гнев, который в дальнейшем был использован для самотерапии, я спросила себя: «Что мне это напоминает? », ответ пришел незамедлительно: «В точности как мой отец! » Я вернулась в детство к нарушенным обещанием отца, и старые разочарования ожили с новой силой. Я использовала гнев, направленный на терапевта, чтобы открыть дверь в прошлое, пережить глубокую обиду, которой старалась избегать многие годы.
Когда я закончила, терапевт объяснил проблему со своей точки зрения, но это больше не имело значения. Моя чрезмерная реакция была следствием старого, незаконченного дела с моим отцом, теперь же мне стало вполне комфортно. Текущая ситуация перестала быть проблемой.
Годы спустя в ходе гештальт-самотерапии я смогла пойти вглубь своего разочарования и исследовать скрытое отношение к матери. Она была такой теплой и заботливой первые пять лет моей жизни, а потом вдруг покинула меня. Она не выполнила своего обещания любить меня. Исследуя отношения со своими студентами, я поняла, что разочаровываю их аналогичным образом: моя теплота и забота превращаются в обещание, которое я не могу выполнить. Ребенок, живущий внутри студента, ищет Идеального Родителя, который будет о нем заботиться, изменит его трагическое прошлое. Эту роль в его переносе должна выполнять я. Моя любовь вводит их в заблуждение: я ни в коей мере не могу удовлетворить «нужды» страждущего Ребенка; не могу выполнить «обещание». В гештальт-самотерапии я все еще переживаю борьбу двух сторон своей личности: желание быть матерью, которой я была лишена, и страх оказаться похожей на собственную мать.
Итак, каждый раз отыгрывая иррациональное чувство к вашему терапевту без его дальнейшего использования в самотерапии, вы теряете драгоценную возможность продвинуться по пути своего роста. Используя это иррациональное чувство с целью исследования того, что лежит за ним, вы проделываете настоящую терапевтическую работу.
И. Еще одна опасность заключается в том, что вы перебарщиваете в отыгрывании: вы подвергаете чрезмерным испытаниям ваши отношения с терапевтом в точности так же, как с другими людьми в вашей жизни.
Профессионал самого высокого уровня, с самыми хорошими намерениями всегда остается человеком. Он может легко принимать ваши иррациональные негативные чувства, когда вы используете их для терапии. Удовольствие от творческого терапевтического процесса и забота о вас дает ему силы выдержать вырывающийся из вас негатив.
Но если вы постоянно пребываете в роли брыкающегося скандалиста, который обращается с терапевтом как с вещью, а не как с равным себе, и ждете при этом, что он будет любить вас, несмотря на все гадости, которые вы вываливаете на него, получая удовольствие от высвобождения застарелого гнева, который никогда не выражали ранее, то вы на прямом пути к проблемам. Если вы не проделываете истинную терапевтическую работу, а просто потакаете своему желанию выпустить пар, ваш терапевт может не суметь это принять. Не получая творческого удовлетворения от наблюдения за вашим личностным ростом, испытывая напряжение от беспрерывных наказаний в течение длительного периода времени, терапевт может охладеть <