30 июня, 10.45 утра
Только что закончился мой первый утренний обход травматологии. Я без сил, а ведь мне всего лишь нужно было переходить от койки к койке и наблюдать за процессам, я понимаю не все, о чем они говорили, особенно когда они заговорили о показателях газа в крови и шкале комы Глазго. [NB: нужно, чтобы в фильме Деб рассказала об этой шкале травм головы, желательно, с каким-нибудь пациентом на заднем плане. Получить у Синклер согласие на съемки в отделении интенсивной терапии. Пусть оператор проверит здешнее освещение, годится ли оно для съемок.]
Зато мне удалось четко уяснить, что обход – это очень важный момент рабочего дня. Это единственное время, когда вся команда врачей собирается вместе, и когда Синклер уточняет план лечения каждого пациента находящегося в реанимации. Резидент, прикрепленный больному, излагает ей краткую оценку состояния своего подопечного, и они обсуждают и назначают необходимые вещи: какие консультации и обследования провести, какие препараты и в каких дозах давать. Синклер подписывает все решения и назначения.
Сейчас врачи, которые следят за менее тяжелыми пациентами в обычных палатах, пойдут осматривать их, а те врачи, которым предстоит принимать пострадавших, – а сегодня это Синклер и Стайн – отправятся в приемное отделение травматологии. А я…
– Мисс Касл? – услышала Джуд.
Она подпрыгнула и выключила диктофон. Джуд улыбнулась при виде Синклер, которая стояла, прислонившись к стене рядом с дверью в реанимацию, и наблюдала за ней.
– Простите. Я не знала, что вы здесь. Я вам нужна? – спросила Джуд.
– Хочу показать вам приемный покой. Я как раз туда иду.
– Здорово, – согласилась Джуд, и положила маленький диктофон в карман брюк, присоединяясь к Синклер. – Спасибо, что разрешили мне побывать на обходе сегодня утром.
– Там вы тоже записывали?
– Нет, – сказала Джуд. Они вышли на лестницу. – Обычно я делаю записи для себя, фиксирую впечатления, реакции, какие-то напоминания, в общем, то, что потом можно использовать в качестве комментариев в фильме. Если я захочу записать ваши или чьи-либо еще слова, я сначала спрошу, можно ли это делать.
Синклер сначала помолчала, а потом спросила:
– Как вышло, что в центре вашего проекта оказалась Деб Стайн?
Они вышли на первом этаже и миновали комнату ожидания перед отделением неотложной помощи, уже переполненную пострадавшими с небольшими повреждениями. В основном здесь были матери с детьми и люди среднего возраста с мелкими травмами. Пациентов в потенциально тяжелом состоянии обычно привозили на «скорой» и доставляли прямо в процедурные кабинеты. Дальше по коридору виднелся ряд дверей с кодовыми замками.
– Мы познакомились три года назад на Олимпийских играх, – объяснила Джуд. – Я тогда делала фильм про женщин в спорте, и мы с ней заговорили о ее планах после Олимпиады. Когда я занялась этим проектом, я вспомнила про Деб.
– И она согласилась? – Сакс ввела код на клавиатуре. – Код такой же, как и у местного телефона: два, четыре, два, ноль.
– Да, согласилась. А что?
Сакс пожала плечами и повела Джуд по очередному стерильному коридору в бежевых тонах.
– Так вот мне и интересно, с чего бы это.
– Тогда спросите об этом у нее. Впрочем, мне бы хотелось записать интервью с вами и поговорить о вашем обучении. Плюс общая биография, личный опыт, всякое такое.
Услышав это, Сакс остановилась.
– Вся необходимая информация есть в моей краткой автобиографии. Моя секретарша может дать вам экземпляр. У вас есть ее номер телефона.
Сказано это было так, что не оставляло места обсуждений. Джуд постаралась скрыть свое удивление и любопытство. Она уже и так достаточно продвинулась вперед для первого дня.
– Хорошо, спасибо, – только и сказала она.
– Это приемное отделение травматологии, – продолжила ее спутница, проведя Джуд через небольшую отгороженную часть помещения, где находились раковина для мытья рук и шкафы с хирургическими шапочками и халатами, в другую комнату, где не было ничего лишнего напоминавшую операционную и процедурный кабинет одновременно. – Сюда привозят пациентов с травмами и у здесь стабилизируют их состояние и классифицируют степени поражения.
В центре комнаты выстроились три операционных стола, при необходимости их можно было отгородить занавесками. Над каждым узким столом из нержавеющей стали висели большие круглые серебристые светильники с яркими галогеновыми лампами, как в операционной.
Джуд уставилась на хирургические светильники, и внезапно ей стало жарко и закружилась голова. У нее сузилось поле зрения, в глазах замельтешили мушки, свет стал меркнуть. Джуд рефлекторно вытянула вперед руку, чтобы устоять на ногах, и смутно почувствовала, что ее взяли за кисть.
– Мисс Касл, с вами все в порядке? – раздался тихий спокойный голос.
Джуд заставила себя сделать глубокий вдох. Она знала, что все это пройдет, если она просто будет нормально дышать. Ноги у нее подкашивались, и Джуд прислонилась к теплому крепкому телу рядом.
– Да, – едва прошептала она. – Просто я… простите… одну минуту.
Сакс стояла, как скала, когда Джуд уперлась в нее и прижимала ее к себе так, что могло показаться, будто они обнимаются. На лбу у Джуд выступила испарина, кровь отхлынула от лица.
– Давайте вы приляжете, – мягко предложила Сакс. Она чувствовала, как режиссера бьет дрожь.
– Нет! – быстро отказалась Джуд, опираясь рукой на плечо Сакс и выпрямляясь с видимым усилием. – Сейчас все пройдет, я правда в порядке.
Сакс изучающее оглядела ее и, не отпуская Джуд, положила два пальца ей на кисть, чтобы измерить пульс сердце женщины билось быстро.
– Да с вами действительно все будет в порядке. Но в данный момент вам все же нужно хотя бы сесть.
– Прошу прощения, – снова извинилась Джуд, смущенно засмеявшись, когда Сакс довела ее до стула около длинной стойки у дальней стены.
В глазах у Джуд прояснилось, и она остро ощутила руку Сакстон вокруг своего запястья. Еще она почувствовала крепкое тело рядом со своим и мягкую округлость груди, которая коснулась ее собственной. Ноги Джуд снова подогнулись, но теперь уже не из-за головокружения. Она быстро оторвалась от Сакс и села на стул.
Одна из медсестер спросила у хирурга, нужно ли ей что-нибудь, но та покачала головой. Придвинув другой стул, она устроилась рядом с Джуд и спросила:
– Что с вами случилось?
Смутившись, Джуд покраснела.
– Да ничего особенного. Слегка закружилась голова. Наверное, все-таки нужно было позавтракать.
– Такое действительно бывает, – согласилась Сакс, и на самом деле она не думала, что дело было в нехватке сахара в крови. Гипогликемия обычно сопровождалась такими симптомами, как сильно учащенным пульсом, тремором обморочным состоянием. Джуд Касл прекрасно себя чувствовала, пока не вошла в приемный покой травматологии. – С вами такое случалось прежде?
– Нет, – призналась Джуд, чувствуя себя неуютно под пристальным взглядом этих глаз, которые видели насквозь. По крайней мере, последний раз это было так давно, что я решила, что все закончилось.
– Вам нужно сделать ЭКГ. Медсестра может сделать вам ЭКГ прямо здесь.
– В этом нет необходимости, правда. Я уже чувствую себя отлично. – В доказательство Джуд поднялась и немного прошлась, всей душой желая ускользнуть от зоркого взгляда Синклер.
Ей нужно было пройтись, чтобы прогнать тревогу засевшую в ней, словно дурной сон. А еще ей нужно забыть острое желание, которое охватило ее, когда Синклер просто держала ее, не давая упасть. Не самое лучшее начало. Стараясь говорить ровным голосом, Джуд спросила:
– Сколько пациентов проходит через вашу травматологию в год?
– Где-то тысячи полторы. – ответила Сакстон, продолжая следить за походкой Джуд. Резкая смена темы не ускользнула от ее внимания, но она как никто другой осознавала необходимость личного пространства. Она понимала, что у людей могут быть свои секреты. – Когда к нам привозят пострадавшего, здесь негде повернуться, потому что тут находятся парамедики, медсестры, рентгенологи, персонал, обслуживающий аппараты искусственного дыхания, анестезиологи, как минимум три хирурга, а также различные консультанты.
– А родственники?
– Не здесь, – покачала головой Сакс. – Они могут посидеть в комнате ожидания дальше по коридору. – Чаще всего родственники не могут увидеть пациента до тех пор, пока его не переведут в отделение интенсивной терапии или не сделают ему операцию. Здесь мы работаем, как в современном подвижном полевом госпитале: оцениваем состояние пострадавшего и как можно быстрее отправляем его по назначению.
– Но ведь иногда вы делаете операции прямо здесь? – спросила Джуд, заметив, что начинает забывать неприятные ощущения по мере их разговора. Она вернулась и снова села напротив Сакс.
– Лишь в случае крайней необходимости, когда речь идет о жизни и смерти.
– И когда же возникают такие обстоятельства? – уточнила Джуд. – Кстати, я могу записать это на диктофон?
Сакс поняла, что ее ловко переиграли и втянули в интервью, но она не стала спорить и лишь недовольно усмехнулась, чувствуя свое поражение.
– Чрезвычайными могут оказаться различные случаи. Любые ситуации, связанные с нарушением дыхания, например, в результате перелома гортани, могут потребовать трахеостомии. Иногда при угрозе сильной потери крови в области таза или вследствие поражения внутренних органов пережимаем аорту, чтобы обеспечить кровоснабжение головного мозга.
Слушая Сакс, Джуд продолжала осматривать помещение. Это была ее съемочная площадка. Здесь будет отснята большая часть материала для фильма. Она проведет в этом приемном отделении кучу времени в течении следующего года.
– Чем вы занимаетесь между вызовами?
– Я обычно сижу в своем кабинете, занимаюсь административными делами. Или участвую в каких-каких-нибудь совещаниях, обхожу отделение. Если день выдается тяжелым я работаю в своей дежурной комнате, которая чуть дальше по коридору.
– Или пытается уговорить народ сыграть с ней партийку в шахматы, – подсказал чей-то мужской голос.
Джуд развернулась на своем стуле и увидела мужчину в бледно-голубом хирургическом костюме. Похоже костюмчик он подобрал под цвет глаз, подумалось Джуд, потому что стильная стрижка и потрясающая внешность явно говорили, что он следит за собой. Он мог бы смело рекламировать одежду для хирургов.
– Познакомьтесь, это Джуд Касл, а это Аарон Таунсенд, главный медбрат в травматологии, – представила Сакс.
Аарон дружелюбно улыбнулся и откровенно оценивающе взглянул на Джуд, пожимая ее руку.
– Приятно познакомиться. Ходят слухи, что нас увековечат в кино.
– Надеюсь, что так и будет, – рассмеялась Джуд понимая, что этот Аарон сразу стал безобидно флиртовать с ней, причем, скорее всего, на автомате. Но она не стала долго смотреть ему в глаза.
– Прекрасно! – с энтузиазмом отозвался красавец медбрат. – А насчет шахмат я серьезно. Когда наш замечательный доктор начинает скучать, она обожает разгромить кого-нибудь в какой-нибудь игре.
Джуд пожала плечами, надеясь, что выглядит гораздо более безразличной, чем на самом деле.
– Не волнуйтесь, шахматы не мой конек.
Сакс молча посмотрела на нее задумавшись о том, почему Джуд Касл солгала второй раз меньше чем за час.
Глава четвертая
Июня, 12.42 дня
– В приемном покое вам придется работать с минимальным количеством людей, – предупредила Сакс после того, как Таунсенд пошел сам подменить медсестру на ланч палате интенсивной терапии, потому что в дневной смене не хватало одной медсестры. – Пространство здесь на вес золота.
– Я хочу, чтобы здесь работали как минимум два оператора, звукорежиссер, помощник сценариста и я сама, – тут же откликнулась Джуд, продолжая думать о том, Синклер, оказывается, еще и в шахматы играет. Здорово ничего не скажешь. Еще этого мне не хватаю.
– Даже не думайте, – предупредила бескомпромиссным, почти пренебрежительным тоном.
Продемонстрировать все свое презрение как к проекту в целом, так и к профессиональным требованиям Джуд лучше Сакстон Синклер могла лишь в том случае, объяви она об этом по внутренней связи на всю больницу.
Задетая за живое, Джуд смерила взглядом стоявшую расстоянии вытянутой руки Сакстон. В других обстоятельствах она, может, и попыталась бы уладить ситуацию более дипломатичным способом, но совсем недавно с ней чуть было снова не приключился обморок и она была выбита из колеи. Не тратя время на размышления, она заявила:
– Вы же знаете, что мне не нужно ваше разрешение. Я лишь пытаюсь быть вежливой.
– Вам нет нужды быть вежливой, мисс Касл. – не повышая голоса сказала Сакс. Она встала со стула, взгляд ее синих глаз был ледяным. – Но вам придется следить за тем, чтобы не мешать нашей работе, в противном случае я сделаю так, чтобы вас отсюда выгнали «пинком под зад».
Хуже нет, заносчивая, с диктаторскими замашками… Джуд вся кипела от злости, когда Синклер быстро вышла из комнаты. Она потерла виски и едва удержалась от того, чтобы не выругаться вслух. Прекрасно, просто прекрасно!
Июня, 4.42 дня
– Почему ты решила проходить ординатуру у доктора Синклер? – задала вопрос Джуд, положив диктофон на стол в переговорной.
– Потому что она лучшая, – ответила Деб Стайн, всем своим взглядом говоря, что Джуд сама должна знать ответ на этот глупый вопрос.
– Что значит «лучшая»? – уточнила Джуд, стараясь прочувствовать звезду своего фильма и заложить основу для съемок, которые растянутся на многие будущие недели. – Что отличает ее от всех остальных хирургов-травматологов?
– Записываешь? – Деб качнула головой в сторону диктофона. – Потому что у ее отделения самые лучшие во всем штате показатели выживаемости пациентов, к тому же я видела, как она работает в операционной. Я попала сюда в качестве младшего хирурга-резидента, и с тех пор не устаю восхищаться ей. Руки у нее, как молния. Это что-то потрясающее.
У Джуд возникло подозрение, что в отношении Деб к Сакстон крылось что-то еще, судя по усмешке на ее лице. Она выключила диктофон и спросила:
– А если не для записи? Давай, Деб. Я же вижу, ты что-то недоговариваешь.
– Ну, она такая горячая штучка! – сдалась Деб, у нее даже глаза заблестели. – Все резиденты-лесби, которых я знаю, хотели бы работать с ней.
– Ах вот оно что. – Джуд надеялась, что не покраснела – Ладно, это мы не станем записывать. Да что, черт возьми со мной такое? Разве я сама не подумали о том же, как только увидела ее? Ну и что, что она вся из себя такая. Он та еще заноза в…
Деб Стайн вскочила от засигналившего бипера у нее на поясе и, не сказав ни слова, бросилась из переговорной, висевшем над головой селекторе раздалось: «Дежурным немедленно в приемный покой, дежурным немедленно приемный покой…».
Джуд схватила диктофон и тоже выбежала из комнаты.
#
В халате и перчатках, Сакс уже стояла в приемном покое, когда двойные двери разъехались и в комнату вкатились носилки с грудой медицинского оборудования, окровавленной одеждой и пострадавшим, на котором сидела одна из парамедиков. Она считала вслух, ритмично надавливая на грудь лежавшего на носилках мужчины: «Раз, два, три, четыре, пять… раз, два, три, четыре, пять…» Через каждые пять счетов она делала паузу, а ее напарник в этот момент накачивал воздух через ручной аппарат искусственной вентиляции легких, эндотрахеальная трубка которого торчала изо рта пострадавшего.
– Огнестрельное ранение в левую половину груди! – прокричал парамедик, ни к кому конкретно не обращаясь. Он чуть не сорвался на визг от напряжения, ведь ему приходилось бежать позади каталки и закачивать воздух в отказавшие легкие раненого. – Вставили ему трубку прямо на месте. Ввели пять литров физраствора. Сначала пульс прощупывался, давление было восемьдесят. Пульс и давление исчезли три минуты назад.
– Ранение сквозное? – выкрикнула Сакс, перекладывая крупного мужчину с каталки на операционный стол вместе с Нэнси Стивенсон, одной из медсестер. Она быстро оценила состояние зрачков пострадавшего. Так, не реагирует на свет. Если мозг еще функционирует, то перестанет через две минуты, если мы не дадим ему кислород.
– Не похоже, док. Пуля в него попала, но не вышла.
Сакс проворно передвигала свой стетоскоп с одной стороны груди раненого на другую, прислушиваясь к движению воздуха, который подавал в легкие парамедик. Когда Сакс выпрямилась, в приемный покой как раз вбежала Деб Стайн, а вслед за ней и Джуд Касл.
– Потока воздуха нет ни с какой стороны. Стайн, вставь грудную трубку справа. Нэнси, давай инструменты для вскрытия грудной клетки!
Команда травматологов работала слаженно и эффективно, почти без слов, совершая действия, отработанные уже сотни раз. Одна из медсестер разрезала остатки одежды пострадавшего, другая вставила стерильный катетер в его пенис и прикрепила трубку к мочесборнику. Третья медсестра брала у пациента кровь в несколько пробирок для лабораторных анализов. Хирург-интерн подтащил к операционному столу металлический поднос на высокой опоре и стал снимать несколько слоев стерильной ткани, которой были накрыты разнообразные хирургические инструменты. Рентгенолог прикатил огромный переносной рентгеновский аппарат и стоял в ожидании, спокойно подписывая будущие рентгеновские снимки. Он проставил дату, а вместо имени написал «неопознанный белый мужчина». Пока у кого-нибудь не найдется времени установить его личность, этот пострадавший так и будет называться – неопознанный белый мужчина.
Тем временем Аарон Таунсенд делал закрытый массаж сердца, сменив выбившегося из сил парамедика. Это была изнурительная работа. Сначала нужно было сильно надавить на грудь, чтобы заставить сердце биться, после чего давить надо было еще сильнее, чтобы почти пустое сердце смогло выбросить кровь так, чтобы она добралась до мозга и других жизненно важных органов. Сердце этого мужчины наверняка было почти пустым, потому что большая часть крови вытекла через рану в груди сантиметров пять в диаметре.
Прижимаясь спиной к стене. Джуд подобралась как можно ближе к столу. Никто не обращал на нее внимания. Она посмотрела на часы. С того момента, как носилки с раненым вкатили в приемный покой, прошло сорок пять секунд.
Выглядывая из-за плеча анестезиолога, который стоял в изголовье стола, Джуд наблюдала за Синклер. Взгляд хирурга, устремленный на пострадавшего, был жестким и непоколебимым, ее глаза потемнели от напряжения и стали почти фиолетовыми. Все говорило о том, что Синклер была максимально сосредоточена. Захваченная видом хирурга Джуд даже не заметила, как задержала дыхание.
– Подвесь пакет с кровью и сжимай его вручную, – резко велела Сакс. Она метнула взгляд в сторону Деб. – Ты закончила с трубкой, Стайн?
– Почти, – ответила Деб. Одной рукой она придерживала зажим между пятым и шестым ребром пострадавшего, а в другой держала чистую пластмассовую трубку диаметром чуть больше сантиметра.
– Давай вставляй, ему не будет больно, – Сакс поливала грудь мужчины бутадиеном прямо из бутылки. – Когда вставишь трубку, иди ко мне, поможешь вскрывать грудную клетку. – С этими словами Сакс сделала разрез длиной двадцать пять сантиметров с левой стороны тела. – Реберный расширитель! – сжато сказала она, когда ее окатило темной сгустившейся кровью.
Синклер вытянула правую руку, и одна из медсестер подала ей расширитель. Сакс вставила его между ребер надавила, раскрыв грудную клетку, из-под которой показалось сдувшееся легкое и бессильное сердце. Деб встала рядом с Синклер, она тяжело дышала, но руки у нее не дрожали.
– Открой околосердечную сумку и делай массаж сердца вручную, – проинструктировала ее Сакс. Она немного подвинулась, чтобы Деб могла встать поближе, и чуть наклонилась, чтобы следить, как ее ординатор делает разрез на перикарде. – Не слишком глубоко, вот так достаточно. Не задень коронарные артерии. Вот так… хорошо. Возьми его в руку.
– Сердце все еще пустое, – не поднимая головы, объявила Сакс. – Давайте, ребята, накачайте в него крови. – Потом она тихо приободрила Деб: – Все правильно, Стайн. Держи его в ладони и надавливай в ровном темпе.
– На электрокардиографе пошел сигнал, – подал голос Аарон.
– Сколько? – Сакс не отрывала взгляда от зияющей дыры в теле мужчины.
– Пока только сорок.
– Введите немного атропина, – сказала Сакс. Она стояла так близко к Деб Стайн, что казалось, будто их тела слились. – Продолжай, Деб. У тебя все хорошо получается.
Джуд оторвала взгляд от лица Сакс и перевела его на часы. Прошло две минуты и десять секунд.
– Есть кровяное давление, – крикнула одна из медсестер.
– Сердце забилось, – пробормотала Деб, словно не веря своим глазам.
– Так, прекращаем массаж и смотрим, запустили мы его или нет, – скомандовала Сакс.
Все затаили дыхание. Электрокардиограф стабильно пикал, артериальное давление достигло ста, кровь из раны почти остановилась.
– Передайте в операционную, что мы везем пациента, – сказала Сакс с победной ноткой в голосе.
Она подняла голову и встретилась взглядом с Джуд. Угол ее выразительного рта тронула усмешка.
При виде триумфальных всполохов в глазах хирурга Джуд подумала, что Сакстон Синклер без всякого сомнения была самой сексуальной из всех встречавшихся ей женщин.
30 июня, 7.35 вечера
Сакс вошла в комнату отдыха хирургов, намереваясь пройти через нее в женскую раздевалку. У нее изогнулась бровь от удивления: в пустой комнате она обнаружила Касл собственной персоной. Она сидела за длинным деревянным столом, на котором валялись остатки пиццы и слоеного торта, и что-то писала в блокноте.
– Что-то вы задержались, – Сакс встала напротив режиссера.
Джуд подняла голову и улыбнулась.
– Я ждала вас, – призналась она.
Джуд отложила блокнот и внимательно оглядела Синклер, обратив внимание на темное пятно на ее брюках, которое могло быть только от крови, и промокшую от пота рубашку в ложбинке между грудей. Она выглядит уставшей. Вот так штука. Джуд поняла, что и представить не могла, что крепкий орешек Сакс Синклер может устать, как обычный человек. Странно, почему она вообще задумалась об этом. В конце концов, она тоже, человек, как и все.
– Да что вы говорите, – Сакс стало любопытно. – И зачем, интересно знать?
– Чтобы извиниться перед вами.
Сакс потерла лицо руками, а потом придвинула к столу стул и села напротив Джуд. Мысленно она прокручивала напряженный разговор. Да, она тогда разозлилась, но не могла вспомнить ничего такого, что требовало бы от Джуд извинений. К тому же почему-то Сакс казалось, что было бы неправильно позволить этой женщине извиняться перед ней. Они обе разгорячились.
– Послушайте, мисс Касл… – начата она.
– Позвольте мне закончить, – прервала ее Джуд. Промелькнувшая во взгляде собеседницы досада позабавила ее. Что, не привыкла, когда тебя перебивают? – Вы были правы насчет того, что бы ограничить число людей из моей съемочной группы в приемном покое. Там на самом деле черт знает что творится, когда привозят пострадавшего. Мне нужно было посмотреть, как обстоят дела, собственными глазами, прежде чем излагать вам свои требования. Я что-нибудь придумаю.
– Хорошо, спасибо, что учли это. Впрочем, я смотрю вы не стали извиняться за то, что угрожали воспользоваться своим положением против меня.
– Да, не стала.
– Ладно, проехали. – Сакс встала с места. – Деб Стайн дежурит завтра ночью. Вам бы лучше отдохнуть, если вы собираетесь работать по ее графику.
– А вы уже все на сегодня? – спросила Джуд вслед уходящей Сакс.
– Скоро закончу, – ответила хирург, открывая дверь в раздевалку.
Но она знала, что скорее всего проведет ночь на тесной койке в своей дежурке, потому что дежурная комната была не столь безликой как то место, которое она называла своим домом. Но рассказывать об этом ей не хотелось.
30 июня, 8.50 вечера
Джуд тяжело вздохнула и попыталась не думать о Сакстон Синклер. Она никак не могла определиться, раздражает или восхищает ее эта женщина. Она явно входит в число тех, кто бесил меня по-крупному за всю мою сознательную жизнь. Она жесткая, непреклонная, высокомерная и вдобавок она… такая совершенная, талантливая и одержимая своей работой. И… вот черт… она такая соблазнительная.
– Ты что, не хочешь есть? – с беспокойством спросила у нее Лори Брюстер.
– Что? – переспросила у нее Джуд, посмотрев в свою тарелку увидев, что осилила где-то половину горячего, потому что забыла обо всем. – О, вовсе нет. То есть… Я была голодная, но сейчас уже нет. – Увидев встревоженный взгляд на симпатичном лице своей спутницы, она поспешу добавить: – Да я задумалась просто. Наверное, это была не лучшая из моих идей – устроить свидание в первый день нового проекта.
Темноволосая адвокат нахмурилась и потянулась через накрытый идеально чистой полотняной скатертью стол, чтобы взять Джуд за руку.
– Нам не надо было никуда идти. Мы не виделись с тобой уже две недели. – Она погладила большим пальцем руки ладонь Джуд. – Мы могли бы заказать что-нибудь на дом и провести вечер в постели.
– Прости, – сказала Джуд и сжала ладонь Лори. – Из меня сегодня плохая компания.
Она надеялась, что игнорирование намека на секс было не столь очевидным для ее подруги, как это чувствовала она сама. Причем она даже не могла понять, почему ей не хотелось провести ночь в постели с Лори.
Они встречались больше полугода, виделись, когда могли выкроить время, – так они договорились изначально. Лори активно строила карьеру в адвокатской конторе. Она хотела стать партнером раньше остальных сотрудников, поэтому вкалывала сутками напролет. Джуд часто бывала разъездах в связи со съемками или в процессе раскрутки фильмов и была не уверена, что сможет поддерживать серьезные отношения, учитывая, сколько сил они требовали. Пока что, такая связь устраивает их обеих.
Она с нежностью посмотрела на Лори, оценив ее восхищенный взгляд и напомнив, что ей вообще-то очень нравится это прекрасное атлетически сложенное тело. У нас похожие интересы, одни и те же цели в профессиональном плане, и нам хорошо в постели. Чего мне еще надо?
Джуд отмахнулась от странного беспокойства, которое не покидало ее с тех пор, как она ушла из больницы. Все, хватит думать об этой Сакстон Синклер и уж тем более о том, понравилась она этому раздражавшему ее хирургу-травматологу или нет.
– Давай не будем есть десерт и пойдем домой, – тихо предложила Джуд.
#
Стеклянная дверь душевой открылась, и Джуд почувствовала, как Лори обняла ее сзади, прижимаясь своим телом с мягкой и гладкой кожей. Она обняла Джуд за талию и стала целовать ее в плечо. Хриплым интимным голосом она прошептала на ухо Джуд:
– Привет, я уже соскучилась по тебе. Без тебя холодно в постели.
– Я не хотела тебя будить, прости, – Джуд прижалась к Лори и повернула голову, чтобы поцеловать ее в мокрую от воды щеку.
– Ты в порядке? – спросила Лори.
– Да, конечно.
Но на самом деле Джуд была не совсем в порядке, и она не понимала почему. На первый взгляд, ничего не изменилось. У них был, как обычно, хороший секс и даже какая-то эмоциональная близость, потому что они нравились друг другу. Было так хорошо почувствовать жар другого тела и прикасаться к другому человеку. Физическое удовлетворение тоже не могло не радовать Джуд. Все было точно так же мило, как и в первый раз, когда они переспали. Ничего не изменилось.
– Тебе точно нужно уходить?
– М-м-м, вообще-то да. У меня встреча с оператором рано утром. А рано утром для хирургов означает полседьмого утра. – Окутанная паром и брызгами. Джуд повернулась к подруге.
– Боже, это бесчеловечно!
– Мне нужно немного поспать и кое-что сделать, – сказала Джуд, улыбаясь.
– Что ж, тогда тебе, пожалуй, стоит поехать домой, – сказала Лори, зарываясь носом в шею Джуд и слизывая капельки воды с ее кожи. – Я не обещаю, что ты выспишься если останешься.
Джуд быстро поцеловала ее и вышла из душа взявшись за полотенце.
– Вот-вот, читаешь мои мысли.
На прощание они, как всегда, пообещали созвониться и договориться о следующей встрече, когда выдастся свободное время. К тому моменту, когда Джуд приехала домой на такси, она думала уже исключительно о своих планах на грядущий день.
Глава пятая
1 июля, 6.50 утра
В коридоре Сакс встретила Аарона Таунсенда, который шел домой после ночного дежурства.
– Все спокойно? – спросила она, хотя сама знала, что да.
Она вернулась в больницу посреди ночи, несмотря на то, что сама не была на дежурстве. Кто-нибудь обязательно сообщил бы ей, случись какие-нибудь большие проблемы. Она была запасным дежурным врачом, которого вызывали, если в больницу поступало больше одного пострадавшего с серьезными травмами. Теоретически, в этом случае ей могли бы позвонить домой и вызвать ее оттуда, но Сакс нравилось спать в привычной обстановке.
– Как посмотреть, – ухмыльнувшись, сказал Аарон. – К нам привезли только одного парня, который в два часа ночи не справился с вентиляторным ремнем. Только не спрашивай, почему он полез в вентилятор глубокой ночью, но сейчас он в операционной, и ему пришивают пальцы. – Лукавое выражение лица Аарона говорило о том, что у него в запасе были еще новости, которые, похоже, его изрядно веселили.
Сакс остановилась и посмотрела на него пытливым взглядом.
– Не хочешь мне сказать, что еще происходит?
– Прямо сейчас четыре человека развешивают камеру и микрофоны на потолке в приемном покое.
– Вот оно что, – сухо сказала Сакс, подумав о том, что Джуд Касл времени даром не теряла. Сакс пришлось признаться самой себе, что ей это было по душе. Хотя все съемки грозили довести ее до белого каления, упорство и настойчивость, которые чувствовались в Джуд, вызывали у нее восхищение. В Джуд чувствовался профессионал, и так целеустремленность Сакс прекрасно знала. – Так, я пожалуй схожу туда и посмотрю.
– Давай-давай, – пожелал ей медбрат и проследил за ней взглядом.
Какая жалость, что у него свидание за завтраком, подумал он. С каким удовольствием он посмотрел бы на это столкновение. От него не укрылся намек соперничество, возникшее между Сакстон и Джуд. Да, следующие месяцы обещают быть весьма интересными. А еще говорят, что это альфа-самцов опасно сводить вместе!
Проработав с Сакстон Синклер четыре с половиной года, Аарон узнал, насколько жесткой может оказаться и женщина-лидер. Сожалея, что не увидит этого шоу, он вышел из больницы навстречу яркому утреннему солнцу и помахал рукой брюнетке в кабриолете.
Сакс прислонилась к дверному проему, который вел в приемный покой – между прочим, ее приемный покой – и стала рассматривать быстро работавших чужаков. На стремянке стояла женщина в джинсах и рабочей рубашке отлаживая потолочную камеру, которую разместили прямо над медицинскими столами. Ее светлые волосы прикрывала повернутая козырьком назад кепка с ярко-оранжевой надписью Sundance. Фигура у девушки, по крайней мере сзади, была очень даже ничего.
Два парня тянули от камеры кабель к мониторам и звукозаписывающему оборудованию, стоявшему на роликовых подставках, которые были придвинуты к с рядом со столом медсестры. Джуд Касл проверяла оборудование, периодически сверяясь с блокнотом и поднимая глаза, чтобы проследить за установкой камер. Она выглядела посвежевшей и полной энергии. На ней были штаны цвета хаки и обтягивающая черная футболка, открывавшая ее красивые прокачанные руки.
Засмотревшись на Джуд, Сакс на миг даже забыла, насколько ее возмутило это вторжение в ее владения.
– Основной материал будем снимать ручной камерой, – сказала Джуд блондинке на стремянке.
– Самые качественные кадры получатся с этой камеры, – возразила та.
– Тут слишком бурная деятельность, чтобы снимать ее с одного ракурса. Я хочу сосредоточиться на хирургах, особенно на Деб Стайн, а они все время в движении.
Блондинка спустилась с лестницы и повернулась, чтобы прикинуть, где еще нужно поставить камеры. Она замялась, увидев наблюдавшую за ними Сакс, и быстрая улыбка пробежала по ее лицу.
– Доброе утро, – поздоровалась она, обращаясь к Сакс. По голосу чувствовалось, что она слегка флиртует.
– Доброе, – нейтральным тоном ответила Сакс.
Оттолкнувшись от стены, она вошла в комнату. Ее взгляд скользнул мимо миловидной блондинки к Джуд.
– Мисс Касл, – пробормотала она, приветствуя режиссера.
– Доктор Синклер, – ровным голосом сказала Джуд, – это мой о-пэ, Мелисса Купер.
– О-пэ? – Сакс протянула Мелиссе руку.
– Оператор-постановщик, к вашим услугам, – пояснила с улыбкой Мелисса, пожимая твердую руку Сакс.
– А, понятно, – сказала Сакс и снова посмотрела на Джуд. – Можно вас на минуту?
– Конечно. Мел, проследи, чтобы они проверили звук, когда все подключат.
– Без проблем, – пообещала Мелисса.
Посмотрев вслед женщинам, которые направились в коридор, она уделила особое внимание обтянутой джинсами сексуально задницы доктора Синклер. Так, одна красотка уже есть. На этих съемках будет очень даже нескучно, о да.
#
– Вы рано, – заметила Сакс, пока они шли по еще пустынным коридорам. – Давайте выпьем кофе, на этот раз угощаю я.
– Спасибо. Я подумала, что было бы неплохо сделать какие-то технические вещи до того, как в приемном покое закипит работа, – с осторожностью сказала Джуд.
Она чувствовала, что у хирурга что-то было на уме и прикидывала вероятность очередной стычки между ними.
– Травмы не подчиняются расписанию, ну разве что лунному календарю. В этой байке и правда что-то есть. Как полнолуние – так наша травматология забита под завязку.
Они подошли к палатке с кофе, и Сакс заказала два ред-ая.
– Я лишь воспользовалась моментом, чтобы установить большую часть оборудования. Я знаю, что невозможно предсказать, когда у вас начнется аврал, но в этот час, когда ночных дежурных сменяют дневные, здесь обычно тихо.
– Да, чаще всего, – подтвердила Сакс. Он внимательно следила за выражением лица Джуд, когда задала свой вопрос: – Я смотрю, вы знакомы с больничным графиком?
– Немного, – лишь сказала Джуд.
Она смотрела прямо перед собой и явно не хотела развивать тему. Ей совершенно не хотелось обсуждать те шесть недель. Она забыла их, похоронила в памяти, оставила позади. Джуд задрожала.
– Замерзли? – спросила Сакс, протягивая ей кофе.
– Нет, я в порядке, – резко ответила Джуд. Она взяла стаканчик с кофе обеими руками.
Любопытная реакция, подумала Сакс. Поведение Джуд говорило, что ей не хотелось обсуждать личные вопросы. Сакс не стала давить и сказала:
– Ладно, давайте обсудим ваш проект. Раз уж я не могу от вас избавиться, было бы неплохо узнать, что меня ждет.
Джуд прислонилась к стене рядом с кофейным киоском, готовая с пеной у рта защищать свой фильм.
– Сейчас расскажу…
– Постойте, – перебила ее Сакс, пропуская инвалидную коляску, которую катил санитар. – Пойдемте со мной.
#
С вертолетной площадки, куда Сакс привела Джуд, открывался потрясающий вид. Подобно большинству нью-йоркцев, Джуд привыкла к захватывающим дух панорамам, которые можно было лицезреть в ресторанах на крышах небоскребов или из окон офисов этаже на семнадцатом. Но все же расстилающаяся внизу вода с белыми точками парусов и величественная Статуя Свободы по-прежнему производили на нее сильнейшее впечатление. Вид стоявшей в профиль Сакстон Синклер с разметавшимися на ветру черными волосами вокруг бесподобно красивого лица тоже приковывал взгляд Джуд. Какая жалость, что у нее с собой не было камеры.
– Здесь здорово, – сказала Джуд, стараясь больше смотреть на горизонт, чем на женщину рядом.
– Это одно из немногих мест в больнице, где тебе ни кто не помешает, – поделилась с