Брендан посветил на панель управления генератора, она была отключена.
– Куда идет газ? Может, здесь есть руководство.
Брендан стал светить по сторонам, и тут луч света выхватил что-то на полу. Брендан закричал.
Перед ним лежала человеческая рука.
Брендан подпрыгнул, сбив с ног Корделию и Элеонору. Фонарик упал на пол и покатился, остановившись возле старой ржавой швейной машинки. Луч света осветил манекен на полу, наполовину одетый в платье Викторианской эпохи. У манекена недоставало руки.
– Хороший Брен, – сказала Корделия.
Она подняла искусственную руку, сделанную из воска.
– Ага, – присоединилась к ней Элеонора. – Ты испугался куклы. Корделия по крайней мере боится настоящих летучих мышей.
– Плевать, – сказал Брендан, поднимая фонарик и светя им на генератор.
Инструкции он нашел наверху аппарата.
Брендан прочел вслух:
– «Генератор автоматически начинает работу, когда возобновляется подача энергии».
Он охнул:
– Точнее сказать, если возобновляется.
– Что же мы будет делать? – спросила Элеонора.
– Оставайся здесь и дожидайся, пока тебя укокошит ведьма или гигантская стрекоза, смотря кто появится первым.
– Эй, не говори так! Ты что?
– Не думаю, что мы можем что-нибудь сделать.
– Нет! – воскликнула Элеонора, выхватывая фонарик и с укоризной направляя луч света на брата с сестрой. – У нас миссия, помните? Найти маму и папу.
– Именно так, Нелл. Но мы проверили весь дом, включая подвал, их нигде нет.
– А что, если они снаружи? Мы еще не смотрели там.
– Потому что там гигантские стрекозы!
– Мне все равно, кто там. Мы должны их найти, пока у нас нет света. Вы можете оставаться тут, если хотите.
Элеонора стала подниматься по лестнице. Брендан и Корделия переглянулись и бросились за ней, вслед за единственным источником света.
|
|
Поднявшись обратно на кухню, Уолкеры раскрыли все ставни, чтобы впустить в дом как можно больше дневного света. Прежде чем отправиться на разведку за пределы дома, Брендан настоял на мерах предосторожности. Он вооружился громадным ножом, взяв его из магнитной стойки, валявшейся на полу, Корделию он снабдил ножом для стейка, а Элеоноре была вручена длинная вилка для барбекю.
– Держите свое оружие наготове, – инструктировал Брендан. – Лезвием от себя.
– Но у меня нет лезвия, – запротестовала Элеонора.
– Зато у тебя два зубца. В бою ты можешь также наносить удары рукоятью вилки, Нелл, ничего смешного. Встань прямо, ноги на ширине плеч. Вы вообще хоть что-нибудь знаете? А, ладно, забудьте.
Брендан вывел сестер из кухни, в холле они миновали лежавшие на полу доспехи.
– Постойте, – сказал Брендан и побежал обратно на кухню.
Он вернулся с клейкой лентой, которой обернул грудную клетку Корделии. Затем он сам надел шлем, а Элеоноре отдал рукавицы, которые оказались ей большими и закрывали руки до локтя. Вооружившись таким образом и будучи подготовленными к опасностям фантастического леса лучше, чем к Хэллоуину, Уолкеры вышли на улицу.
Брендан сощурился на ярком свету. Нацепить шлем было не слишком хорошей идеей: прорези для глаз располагались на слишком большом расстоянии. Он попытался стащить шлем с головы, но у него ничего не вышло. Корделия посмотрела на верхушки деревьев, находящиеся в сотнях метрах от земли. Из-за них небо невозможно было видеть целиком, только кусочками.
|
|
– Мама! – позвала Элеонора. – Мамочка, ты там?
– Папа! Эй, пап, ты слышишь нас? – кричал Брендан. – Мы в порядке! Вроде бы…
На мгновение птицы и насекомые затихли – но вскоре вновь вернулись к своим суетливым делам, заполняя звуками пустоту так, словно бы Уолкеров и вовсе здесь не было. Они гуськом обошли дом, держа наготове оружие и зовя родителей. Брендан пытался найти что-нибудь знакомое, хотя бы каменного ангела. Ему стало невообразимо страшно от дикой однообразности того мира, который их теперь окружал. Несмотря на то что с чердака они слышали шум ручья, в каком направлении он мог находиться, определить было невозможно. Единственным способом обнаружить ручей было ориентироваться по влажности земли, затененной многочисленными деревьями. «А что, если мы не сможем вернуться домой до захода солнца, как мы сможем определить, где в этом странном месте запад и восток и как здесь заходит солнце?»
Когда они вернулись обратно к входной двери, то обнаружили, что их зов привлек отнюдь не родителей.
Прямо перед их домом обнюхивал землю огромный волк, длиной от носа до хвоста около восьми футов.
Волк поднял голову. Его морду покрывали шрамы, а серебристые глаза светились бешенством. Он зарычал, растягивая пасть в фальшивой улыбке, обнажившей два ряда влажных, острых как бритва зубов.
– Брен! – прошептала в испуге Корделия. – Что же нам делать?
Брендан попытался припомнить, как учат бойскаутов вести себя при атаке диких животных – не следует двигаться, не издавать ни звука и быть спокойным, животное не тронет вас, если вы не напугаете его, – но все это не имело никакого значения перед безжалостным взглядом хищника, уставившегося на них так, словно они были его обедом. Все, что мог сделать Брендан, это напрячь каждый мускул своего тела и сглотнуть.
|
|
Волк склонил голову над Элеонорой, которая была ниже него на шесть дюймов. Он мог бы запросто проглотить ее целиком и даже не поперхнуться. Линия громадного рта волка нервно подергивалась, а в уголках собрались пузырьки слюны. Волк принялся обнюхивать Элеонору. Она прерывисто дышала, по ее щекам текли слезы. Волк раскрыл пасть, и Элеонора ощутила его хищное дыхание на своем лице. Она закрыла глаза…
Внезапно волк поднял голову, притих, вслушиваясь, и убежал.
Брендан не мог поверить в случившееся, он подхватил Элеонору, когда у нее подкосились ноги от пережитого. Используя все силы, что у него были, он все-таки стянул шлем и обнял сестру, целуя ее волосы.
– Что же произошло? – спросила Элеонора. – Я думала, что умру.
– Наверное, волк испугался нас.
– Чего он мог испугаться, нашего оружия? – сказала Корделия.
– Возможно, – предположил Брендан.
– Не будь глупцом. Он что-то почуял. Слушайте.
Из леса до них донесся стук копыт.
– Лошадки? – с надеждой произнесла Элеонора.
Стук становился все громче и дрожью отзывался в ногах.
– Все в дом, – тревожно сказала Корделия.
– Эй, – запротестовала Элеонора. – Я хочу…
– Сейчас же. Кто-то скачет сюда!
Корделия бросилась ко входу в Дом Кристоффа. Брендан последовал за ней, волоча за собой Элеонору. Они захлопнули дверь и защелкнули все замки. Брендан попытался поставить дом на сигнализацию и судорожно нажимал кнопки на панели управления.
– Брен! – крикнула Корделия. – Электричества нет.
– Точно, вот пакость.
Корделия подошла к окну, слегка приоткрыла ставни и посмотрела в щелку.
– Что ты видишь? – спросила ее Элеонора.
– Ш-ш-ш.
Правда была в том, что Корделия не представляла, как описать зрелище, представшее перед ее глазами, чтобы не показаться сумасшедшей.
Группа воинов скакала верхом на лошадях мимо дома. Это были мускулистые, крупные мужчины, внушающие страх. На их головах сверкали шлемы, а кожаные сапоги позвякивали острыми шпорами. У них были пышные, кучерявые бороды и большие, пластинчатые доспехи, на грозном фоне которых ее нагрудник из клейкой ленты казался игрушечным. Воины были вооружены мечами, топорами и луками. Их сапоги были облеплены засохшей грязью… в какой-то момент ей даже показалось, что это запекшаяся кровь.
– Сколько там лошадок? – настойчиво спрашивала Элеонора.
– Думаю, семь, Нелл, но это не имеет значения…
– Дай посмотреть! – Элеонора отпихнула сестру от окна. – О боже!
Брендан потеснил сестру.
– Что это, инсценировка «Властелина колец» или реалити-шоу?
Они боролись за место у окна, чтобы непременно лично увидеть внезапно возникшее возле их дома войско. Воины спешились и привязали коней к деревьям. С опаской они подошли к дому. Воин, по виду походящий на главаря, снял с головы шлем с темно-бордовым, как кровь, пером и обнажил рябую кожу со шрамом от уха до подбородка. Когда он обратился к своим соратникам, Уолкеры заметили блеск его черных глаз, источающих подозрение.
– Логово ведьмы. Вчера его не было на этом месте, – объявил он.
Один из воинов, рыжеволосый мужчина с рыжей бородой, обратился к вожаку, схватив его за руку:
– Убиен, милорд, это может оказаться ловушкой.
«Хорошее имя, – подумал Брендан, – он выглядит так, словно убил немало».
Убиен ухмыльнулся, показав почерневшие зубы, а его шрам скукожился, будто второй рот в улыбке.
– Если там есть ведьмы… мы должны пробраться внутрь. И убить каждую.
– М-м-м, могу я предложить спрятаться на чердаке? – прошептала Корделия.
Уолкеры ринулись прочь от окна.
Убиен дернул за ручку входной двери и обнаружил, что она заперта, тогда он обратился к другому рыжеволосому воину.
– Кром?
Кром передал ему боевой топор. Убиен качнулся и нанес первый удар, оставивший на двери зияющую дыру, после второго удара дверь была снесена с петель. Убиен и его воины вошли, держа в руках оружие.
– Великая битва случилась здесь, – заметил Убиен.
Выхватив меч, он нанес удар по останкам айпада Беллами Уолкер и поднял его с пола.
– И по крайней мере одна ведьма приняла бой. Кажется, это оккультная игрушка для детей.
Пока Уолкеры ютились на чердаке, Убиен провел своих воинов через гостиную и библиотеку. Уолкеры могли слышать их топот и грубые голоса, но ни слова из их речи разобрать не удавалось.
– Мы не можем сидеть тут просто так, – взволнованно сказала Элеонора. – Нам нужно понять, чего они хотят. Может быть, им известно, где мама с папой.
– И как ты предлагаешь это выяснить? – спросил Брендан.
– Гляди, – сказала Элеонора и, открыв дверь, стала спускаться вниз на второй этаж.
– Нелл, не надо!
– Остановись!
Но было уже слишком поздно. Элеонора открывала дверцу кухонного лифта, чтобы подслушать разговоры воинов, находящихся на кухне прямо под ее ногами. Их голоса и шум разносились по шахте. Ей казалось, что она в самом эпицентре толпы воинов, изучающих неведомые им предметы.
– Кажется, это камера пыток ведьм, – говорил Убиен.
Элеонора услышала, как открылась дверца микроволновой печи.
– Возможно, эта коробка для усохших жертв.
Элеонора подавила смешок.
Убиен открыл дверь холодильника на кухне и замолк. Содержимое невиданного предмета оказалось приятным сюрпризом изголодавшимся воинам, бессильным перед могуществом голода. Убиен бросил прочь яблоко и принялся за банку майонеза «Хеллманн», пока у него за спиной Кром разрывал коробку сухого завтрака «Капитан Хруст». Кром понюхал хлопья, съел горсть, после чего стал высыпать их себе в рот, приговаривая: «Эта хорошо». Убиен открыл банку майонеза и по-царски зачерпнул из нее.
Тем временем Брендан и Корделия показались наверху на лестнице в надежде получить от Элеоноры какую-нибудь информацию.
– Они едят нашу еду! – отрапортовала она.
Затем она услышала голос Убиена, разнесшийся по шахте.
– Этот белый соус мой, воины. Прикосновение к нему будет стоить жизни. Он так хорош, что клянусь, как только мы вернемся в Замок Корроуэй, я съем под него своего коня. Он уже постарел, пора заменить его юным жеребцом…
Воины дружно рассмеялись, что несказанно задело Элеонору.
– Они не могут убить коня!
Надев рукавицы и размахивая вилкой для барбекю, она забралась в лифт.
– Стой, Нелл! – крикнул Брендан, но Элеонора уже закрыла за собой дверцу кухонного лифта.
Внутри стояла непроглядная тьма и было так тесно, что Элеонора едва могла шевельнуться. Если бы она была чуточку выше, то ни за что не смогла бы протиснуться в этот кухонный лифт. Она извернулась, чтобы дотянуться до велосипедного вида цепи, при помощи которой лифт поднимался вверх и опускался. Элеонора потянула за нее, и лифт немного поднялся. Тогда она стала как будто вытягивать цепь, и лифт начал опускаться. Заржавленный механизм издавал скрип. Чем ниже опускалась Элеонора, тем громче звучали голоса воинов.
– Дай-ка мне этой вкусной еды, Кром!
– Найди себе сам!
– Мы могли бы устроить здесь лагерь и отправлять отряды на восток!
– Несколько рабов будут прислуживать нам здесь…
На полпути к кухне Элеонора подумала, что совершает ужасную ошибку. Рабы? Отряды? Это не телевизионная передача, эти воины порубят ее на куски. Но она не могла бросить затею и стать трусом. Только не сейчас, когда где-то наверху остались Брен и Корделия, надеющиеся на нее.
С металлическим стуком лифт остановился, достигнув кухни.
– Что это было? – насторожился Убиен.
Элеонора услышала, как он приблизился. Убиен находился всего в нескольких футах по ту сторону от убежища Нелл. И тут дверца кухонного лифта открылась.
Убиен встретился глазами с Элеонорой. На его бороде оставались капли майонеза, и от него исходил резкий горький запах пота.
– А это что за маленькая ведьма? – с ухмылкой обратился Убиен к своим воинам, поворачивая голову.
Элеонора решительно ткнула его в щеку вилкой для барбекю.
– А-а-а-ай! – вскрикнул Убиен и резко схватился рукой за лицо, ошарашенный тем, что девчонка напала на него. Затем он вонзил свой меч в лифт. Элеонора отшатнулась внутрь и закрылась рукавицей. Дзинь! Лезвие скользнуло по рукавице.
– Помогите!
Убиен размахнулся, чтобы нанести еще один удар. В этот момент Элеонора ощутила толчок, и лифт начал быстро подниматься. Последовавший удар меча скользнул по пустой шахте и саданул в стену, не причинив Элеоноре вреда. Она слышала разочарованный рев Убиена, пока лифт двигался вверх. Когда она поднялась на второй этаж, дверца лифта открылась, внутрь ворвался поток света, и показались Корделия с Бренданом.
– Выбирайся!
Они вытащили Элеонору из лифта.
– Воины поднимаются!
Дребезжание и грохот оружия доносились уже со стороны винтовой лестницы.
– Убейте ее! – ревел Убиен.
Уолкеры вбежали на чердак и закрыли дверь.
– Нелл, о чем ты только думала? – возмущалась Корделия.
Элеонора начала было объясняться, но тут они вдруг услышали стук топора, вколачиваемого в деревянную дверь. Они повернулись и узнали в торчащем кончике лезвия топор Крома. Лезвие пропало, и вновь послышался удар. Обломки дерева посыпались на пол, оставив щель в двери. Затем меч продолжил начатое, попеременно врезаясь наугад в деревянное полотно.
– Простите меня! Мне так жаль! – воскликнула Элеонора. – Я просто хотела быть отважной, а теперь мы все умрем!
Брендан подбежал к раскладной кровати. Оставалось не так много времени. Кром продолжал раздалбливать щель в двери – в любой момент отверстие могло стать достаточно широким, чтобы все воины пробрались внутрь. Брендан сбросил матрас на пол и придвинул металлический каркас кровати к окну.
– Здесь слишком высоко для прыжка вниз, но если мы сможем уцепиться за дерево…
Корделия и Элеонора поняли идею брата. Они открыли окно и помогли ему просунуть часть каркаса кровати наружу. Взявшись за другой конец, все вместе они пытались установить кровать на ветви дерева, соорудив нечто вроде моста, при помощи которого они смогут избежать встречи с ломящимися на чердак воинами.
– На счет три! – скомандовал Брендан. – Раз… Два…
Со всей силы, что была у них, Уолкеры поместили одну часть каркаса на ветви, а другую надежно зацепили за подоконник.
– Ура! – обрадовалась Корделия. – Мы сделали это.
– Вы идете первыми, – сказал Брендан, оглядываясь на дверь.
В некогда целой двери из массива дерева теперь зияла дыра, сквозь которую проглядывали покрывшиеся щепками ступени лестницы. Красное перо Убиена показалось в пробитой в двери дыре.
– Кром, ползи туда! Я должен задать этой чертовке!
Корделия решила преодолеть нелегкий путь первой. Она сбросила с себя нагрудник и ступила на кровать, балансируя на пружинах и заставляя себя не смотреть вниз. Двигаясь на ощупь, Корделия держала глаза закрытыми, доверившись чувству равновесия. Влажный воздух ударил ей в лицо, когда она приблизилась к дереву. Необычайно грубая кора имела достаточно большие выпуклости, за которые можно было ухватиться. Корделия начала спуск.
– Нелл! – позвала она. – Ты справишься! Главное, не смотри вниз!
Но Элеонора, присевшая на изголовье кровати, уже посмотрела. Высота была такой, что в случае падения она могла серьезно покалечиться, если не разбиться насмерть.
– Давай же! – подгонял Брендан.
– Я не могу, Брен!
– Тебе придется.
– Я не смогу, я уже посмотрела вниз!
– Тогда посмотри назад!
Элеонора оглянулась и увидела, как Убиен прорывается на чердак. Сжав все страхи в кулак, она стащила рукавицы, из-за которых собственные руки казались ей неуклюжими. Элеонора бегом преодолела всю длину кровати, так что почти врезалась в ствол и немедленно начала спускаться. Брендан последовал за сестрами.
Стоя внизу, Корделия призывала Элеонору, спустившуюся уже достаточно низко, спрыгнуть вниз. Брендан достиг ствола дерева и столкнул кровать, чтобы никто не смог воспользоваться их мостом. Элеонора закричала, когда кровать полетела вниз, и сама кинулась следом, опасаясь удариться слишком сильно о землю. Корделия бросилась к точке ее предполагаемого падения и поймала сестру. Металлический каркас рухнул на землю, сломав несколько папоротников и трухлявый пенек. Брендан спустился с дерева как раз тогда, когда из окна высунулся Убиен и прокричал:
– Бегите, ведьмино отродье! Посмотрим, как далеко вы сможете убежать, пока я вас не выпотрошил!
В окне показался лучник. Над ухом Брендана прозвенела стрела с бронзовым наконечником и воткнулась в землю. Корделия, Брендан и Элеонора побежали в лес, оскальзываясь на хвойной подстилке и влажном камне и не понимая, куда они направляются. Прохождение по каркасу кровати до дерева и спуск оставили заметные синяки и ссадины. Ни защиты, ни оружия у них не осталось. Они были в ужасе и не имели ни малейшего представления о том, как бежать по лесу, не оставляя следов. Они мчались молча и прислушивались к собственному дыханию. Через какое-то время до их слуха донесся стук копыт.
Воины скакали верхом на лошадях и нагоняли их. Корделия споткнулась о корень, но Брендан успел ее подхватить прежде, чем она упала. В дерево рядом с ним воткнулась стрела. Элеонора бежала настолько быстро, насколько только могла со своими короткими ногами. Мысли, проносившиеся в головах детей, были похожи скорее на мысли загнанных охотниками животных, чем на человеческие: «Нет! Бежим! Они здесь!»
Убиен, возглавлявший отряд воинов на своем могучем коне, мастерски закрутил кольчужную сеть и набросил ее на Брендана, Корделию и Элеонору. Сеть окутала их, словно тяжелая паутина. Убиен дернул за цепь, отчего их стянуло сетью вместе и они повалились наземь. Ударившись о камни и колючие ветки, дети закричали.
Остановившись, Убиен соскочил с коня с удивительной грацией для человека, представляющего из себя груду мышц.
Он спокойно прошелся вокруг своих пленников. Уолкеры слышали стук его сапог, лесную перекличку птиц, жужжание насекомых и биение собственных сердец. Воины Убиена оставались сидеть верхом на лошадях. Внезапно Убиен схватил Брендана за шиворот через железную сетку, кольца которой врезались в его лицо.
– Зачем вы здесь? – яростно спросил Убиен, одавая Брендана порывом едкого дыхания.
– Я не… Честно, я не знаю. Ведьма Ветра…
– Значит, вы признаетесь, что вы ведьмы?
– Нет, нет! Конечно, нет…
– И Ведьма – ваша владычица?
Он кивнул Крому и лучнику, который стрелял по ним. Они спешились и встали за Корделией и Элеонорой.
– Нет, нет же! Она заслала нас сюда! – восклицал Брендан. – Мы не…
– Вы вторглись на мою землю.
– Мы не виноваты в этом.
Кром и лучник наступили на Корделию и Элеонору, прижав их к земле. Корделия почувствовала, как по мочке уха ползет жук, и подумала, что может закричать.
– Не надо, не трогайте моих сестер. Пожалуйста, просто отпустите нас, и мы обещаем уйти с ваших земель.
– Вам известно, что полагается за вторжение?
– Нет…
– Для колдуна – смерть. – Убиен играючи сжал горло Брендана. – А для ведьмы… – Его глаза сощурились. – У нас свои способы убийства этих тварей.
Все воины посмеялись над его словами. Кром стал на колени, прикоснулся к волосам Корделии и понюхал их…
– Убери от нее руки! – крикнул Брендан, брыкаясь.
Убиен бросил его на землю и ударил кулаком в живот.
Брендан начал хватать воздух ртом, катаясь по земле, словно рыба, выброшенная на берег. Убиен направился к лежащей в ловушке Элеоноре.
– А что касается тебя, – сказал он, наклонившись к ней, – взгляни-ка на свою работу.
Убиен показал левую сторону своего лица.
– Мне очень жаль, – сказала Элеонора, увидев две дырки на его щеке, – но вы не должны есть лошадей.
Корделия и Брендан переглянулись. Несмотря на то что Брендан пытался отдышаться после удара в солнечное сплетение, они с Корделией улыбнулись храбрости младшей сестры.
– За ранение, – продолжил Убиен, – тебя ждет особое наказание. Ты будешь иметь дело с тем, кто гораздо менее прощающий и понимающий, чем я и мои люди.
– С кем? – спросила Элеонора.
– Королевой Дафной, – улыбнулся Убиен. – Она любит маленьких детей, даже ведьминых. Любит есть их живьем и пока они в сознании. Обычно она начинает с пальцев.
– Я видел, как она начинала с ушей, отрывая их прямо от головы, – добавил Кром с задумчивым кивком.
Элеонора вздрогнула, впервые в своей жизни лишившись дара речи от страха.
– Подождите! – воскликнула Корделия. – Королева чего? Где мы находимся?
– Тихо! – приказал Убиен.
Кром ткнул ногой Корделию в живот.
– Не смей раскрывать рта!
Корделия зажмурилась, заглушая боль и пытаясь осознать услышанное. Эти воины казались ей знакомыми, но откуда она могла знать их, вспомнить не удавалось. От испуга и боли она не могла высвободить память.
Убиен выхватил меч и вернулся к Брендану, который пытался сесть. Он приставил лезвие к его горлу.
– Я…
– Ш-ш-ш… – воркуя, Убиен прижал меч к горлу Брендана.
Он все еще был жив и понимал, что происходит. Брендан мог отчетливо видеть ту грань, которая отделяет его от другого мира, он погибнет в никому неизвестном месте. Он удивился, обнаружив, что думает о таких простых вещах. Жизнь проносилась у него перед глазами, и он начал размышлять над всеми теми делами, которые он не совершил, потому что умер в двенадцать лет. И мысленно он взмолился: «Нет, нет, Боже, останови это, сделай что-нибудь!»
Тр-тр-тр-тр-тр-тр-тр-тр-тр!
Брендану показалось, что это звук автомата. Убиен поднял голову, Кром сделал то же самое, и все посмотрели вверх.
– Биплан! – вскричал Брендан.
Брендан видел биплан в исторических книгах, посвященных Первой мировой войне. Знаковый для ранних британских войск истребитель – пропеллер, двойные крылья. Именно такой истребитель летел прямо на них.
Истребитель продирался сквозь кроны деревьев, с которых ссыпались на землю поломанные ветви и листья. Казалось, самолет вот-вот развалится на части. Черный дым валил из кабины пилота. Следом за истребителем в образовавшемся пространстве разорванных крон вспыхнули огни выстрелов.
– Немецкий триплан! – воскликнул Брендан.
Он уже видел раньше такой самолет. Именно на таком самолете Манфред фон Рихгофен, или Красный Барон, летал в старых фильмах, самолет с тремя крыльями, расположенными друг над другом, и черными крестами. Триплан преследовал биплан. Когда стало очевидно, что биплан терпит крушение, немецкий триплан взял резко вверх и, исполнив маневр, исчез в облаках.
Биплан стремительно падал. В плотном воздушном пространстве раздавалось завывание его двигателя. Воины наблюдали за ним в оцепенении. Теперь уже можно было ощутить запах дыма. Убиен убрал меч от шеи Брендана и удивленно произнес:
– А это что за создание тьмы?
Уолкеры и не думали отвечать на вопрос Убиена, зная наверняка, что он ни за что не поверит их словам. Остальные воины стояли бездвижно, ошеломленные видом крылатого монстра, изрыгающего из своего охваченного огнем зева черный дым и несущегося сквозь заросли гигантских деревьев. Биплан набрал высоту, будто бы собираясь взлететь, но затем вновь начал падать по угрожающей всем очевидцам траектории.
Воины припали к земле, пока Уолкеры трепыхались в сети. Самолет прогудел над ними, его заикающийся пропеллер прошелся в нескольких дюймах над их головами…
Через мгновение биплан ударился о землю.
Два передних больших колеса отпали, фюзеляж покорежился, и самолет по инерции вспахал усыпанную ветками землю своим грузным телом, оставив борозду, перед тем как врезаться в дерево в пятидесяти футах от воинов, пленивших Уолкеров. Двигатель продолжал работать, пропеллер судорожно взвизгивал, то останавливаясь, то вновь закручиваясь с прежней силой.
Из кабины вылез пилот и обессиленно упал. Он был весь покрыт черной сажей, на его голове красовался кожаный шлем, а на глазах были очки, защищающие от сильного ветра. На нем была пилотная куртка бомбер, надетая поверх военной формы. Пилот встал на ноги, такие тонкие и чудом не поврежденные в страшном крушении, и пошел прочь от самолета.
– Кто это? – ахнула Элеонора.
– Он выглядит как… обычный пилот, – в удивлении произнесла Корделия.
– Пилот времен Первой мировой войны, – объявил Брендан.
– Берегись! – крикнул пилот, падая на землю в то время, как самолет взорвался за его спиной.
Все упали на землю, спасаясь от осколков и фрагментов самолета, разлетевшихся от взрывной волны. Полоски ткани и настоящий дождь из сломанных веток падали вниз. На месте самолета теперь зияла черная тлеющая яма.
– Я всегда говорил слишком много об этом самолете на фронте, – произнес пилот с британским акцентом.
Он повернулся к воинам Убиена.
– А это что такое, вы участвуете в постановке на свежем воздухе?
Воины достали оружие.
– Я думал, только бог может спуститься с небес, – обратился Кром к Убиену.
– Он не бог, – усмехнулся Убиен.
– Откуда ты знаешь?
Убиен выхватил лук у одного из своих воинов и натянул тетиву:
– Бога нельзя ранить.
– Подождите! – взмолился пилот, вскидывая руки.
Но Убиен уже выстрелил, и стрела попала пилоту в правое плечо.
– А-а-а-а-а-ай!
Пилот рухнул на землю и в ужасе уставился на торчащую из него стрелу. Он схватился за нее и, морщась от боли, выдернул ее из плеча и отбросил в сторону.
– Дикари, – отплевываясь, пилот стал подниматься на ноги.
Он свирепо смотрел в глаза Убиена.
– Смертный, – ухмыльнулся Убиен. – Вы знаете, что делать.
Воины, держа мечи и молоты наготове, начали подходить к пилоту, внезапно выхватившему левой рукой револьвер и тут же выпустившему шесть пуль в своих противников…
БАХ! БАХ! БАХ! БАХ! БАХ! БАХ!
Уолкеры замерли: каждым выстрелом пилот ранил воинов в руку. Усмешка исчезла с лица Убиена, когда он увидел, что его воины, вскрикнув, побросали оружие и теперь истекали кровью. Уолкеры впервые заметили, как Убиен оцепенел от страха.
– Назад! Черная магия! Возвращаемся в Замок Корроуэй!
Воины бросились к лошадям и, неуклюже забравшись на них, ускакали вглубь леса. Каждый придерживал раненую руку – все, кроме Убиена, держащего уздечку двумя руками.
Когда воины скрылись, пилот перезарядил револьвер. Он медленно шел к Уолкерам, стискивая зубы от боли. Ни Брендан, ни Корделия, ни смелая Элеонора не знали, что ему сказать, пока он не приблизился и не направил на них свое оружие:
– Sprechen Sie deutsch? [1]
– Помогите нам! – закричала Элеонора.
– Чувак, ты так похож на персонажа из игры «Зов долга», – с восхищением произнес Брендан.
И только Корделия ответила на вопрос пилота:
– Нет, мы не говорим по-немецки.
Пилот снял шлем и стянул очки на шею. Он был всего на несколько лет старше Корделии, как она могла теперь заметить, с лохматыми русыми волосами и темно-голубыми глазами. Пилот напомнил ей молодого Скотта Фицджеральда.
– А вы, как кажется, понимаете немецкий, – заметил пилот.
– Конечно, я понимаю «Sprechen Sie deutsch». Я достаточно образована, и потом, эту фразу вообще все понимают.
– А я нет, – сказал Брендан.
– Тихо! – приказал пилот. – Вы понимаете немецкий, потому что вы сами немцы. Итак, кто были эти люди?
– Мы не знаем, – ответила Корделия.
– Я вам не верю. Я думаю, что вы – фрицы и шпионы.
– Эй, – возмутился Брендан. – Дэвид Бекхэм! Мы – американцы. Улавливаешь? Из Сан-Франциско.
– Разве это так? Я был сбит над Амьеном, а не над Сан – черт побери – Франциско. Вероятно, вы видели самолет?
Пилот кивнул в сторону тлеющей ямы, где покоились останки биплана. Пламя, охватившее крылья и хвост самолета, тщетно лизало могучую кору гигантского дерева.
– Любой человек, даже с одной извилиной, сможет увидеть, что мы не в Германии, – сказал Брендан.
– Конечно, нет. Город Амьен расположен во Франции.
– Да и не во Франции тоже! Эй? Разве во Франции есть такие деревья?