Как удалось осуществлять наблюдение гражданину Дмитриеву на Красной площади, видимо, известно было только следствию и автору заметки. Особенно умиляет «генсек… на переднем сиденье своего авто». Власик, видимо, как барин, дремал во время поездки на заднем сиденье?
«Шестого ноября Дмитриев появился на Красной площади на «эмке», в которой была спрятана винтовка и представился сотрудникам безопасности как назначенный на этот участок для усиления охраны в предпраздничные дни».
Вообще-то, весь автотранспорт в военное время был под строгим контролем и учетом. А чтобы, вот так, дезертир на легковой машине, да без специального пропуска мог появиться вблизи Кремля, — фантазия чистой воды. Особенно умиляет фраза: «назначенный на этот участок для усиления охраны». Жаль, что один пошел на такое опасное дело, надо было прихватить с собой еще несколько дезертиров — сразу, многократно увеличилась бы огневая мощь.
«Около трех часов дня из Спасских ворот Кремля выехала машина, в которой сидел усатый пассажир в полувоенном френче. Дмитриев вскочил вовнутрь Лобного места и открыл оттуда огонь по лимузину. Он стрелял метко и расчетливо, но его пули отскакивали от брони автомобиля. Водитель, почувствовав удары по стеклам, быстро свернул к Васильевскому спуску и ушел от обстрела».
Поражает и тупость тех, кто готовит подобную глупость, и тех, кто готов поверить в нее. Что, на всё Кремлевское руководство пришлось всего два человека, с усами: Сталин и Микоян? Анастас Иванович, тоже хорош, ничего не скажешь. Не мог приспустить стекло в двери автомобиля и крикнуть Дмитриеву что, мол, тот обознался: Сталин едет в другой машине. В смысле, чтоб патроны приберег для другой цели. Ну, что с дезертира взять: ни воевать толком не умеет, ни стрелять по цели не может.
|
|
«В этой истории вождь не пострадал и не мог пострадать, поскольку преступник спутал Сталина с Микояном, у которого также были усы и похожая одежда. Один из охранников успел метнуть гранату и тяжело ранил нападавшего. 25 августа 1950 года по приговору военной коллегии Верховного суда СССР Дмитриев был расстрелян».
Вообще-то, глядя на фотографию А.И.Микояна, трудно свыкнуться с мыслью, что он «как две капли воды» похож на собрата по Политбюро И.В.Сталина. Дмитриев, судя по всему, был социально чуждый элемент в советском обществе и, наверное, не ходил на праздничные демонстрации 1-го мая и 7-го ноября. В колоннах трудящихся того времени было очень много портретов советских вождей, в том числе и Сталина, и Микояна. Если приглядеться повнимательней, то можно было найти в портретных изображениях определенные различия этих людей. Сталин, например, курил трубку (шутка).
Это послевоенная фотография, на которой запечатлены: Сталин, Микоян, Молотов и другие государственные мужи. Время года: или ранняя весна, или поздняя осень. А в нашем, приведенном случае, время — 6 ноября. Вполне подходит по сезону. Видите, как одет Сталин? На нем плащ военного покроя. Вряд ли он снимал верхнюю одежду, перед тем как садиться в машину, тем более раздевался внутри нее? У нас в описании указан пассажир «в полувоенном френче». Как это понимать? Не подходит.
Кроме того, знаете, в какую машину садится Сталин с пассажирами на данной фотографии? ЗИС- 110, с характерными белыми обводами колес. В бронированном варианте ЗИС- 115 этих белых обводов нет (см. предыдущее фото). Так что о «патологическом страхе» за свою жизнь упрекать Сталина все же не следует.
|
|
Теперь, по поводу охранника бросившего гранату. Впервые прочитал, что в экипировку вооружения бойца Кремлевской охраны входила граната? Тем более, ее применение на Красной площади? В другом изложении данного «покушения» осколочная граната заменена на газовую. Якобы, Сергей Берия, сын Лаврентия Павловича, тоже, засомневался по поводу применения осколочной гранаты и решил осовременить эпизод. Но, по военным годам, все возможно. А как же в нашем случае проистекали дальнейшие события? Тяжелораненого террориста сначала, видимо, лечили, затем допрашивали, потом пришел 1947 год и отмена смертной казни. Еще немного подождали до января 1950, когда вернули смертную казнь для таких как Дмитриев: чего зазря хлеб на них переводить и, лишь только после всех перипетий, согласно автору данной статьи — расстреляли. Хотя бы пару строчек из данного дела? Молчок. Месть за отца и точка. Зато, Микоян с «гордостью» мог сказать Сталину, что и на него тоже было совершено покушение. И знакомый нам журнал «Автолегенды» № 16 тоже приводит данный эпизод, но без присущей данному жанру патетики, хотя доля антисталинизма присутствует.
«В ноябре 1942 года на вождя была предпринята попытка покушения, правда, неудачная. Тогда дезертировавший из Красной армии Савелий Дмитриев, спрятавшись на Лобном месте на Красной площади, произвел три выстрела по правительственной машине, выезжавшей из Спасской башни Кремля. Одна из попавших пуль только разбила фару, да и сама машина оказалась Анастаса Ивановича Микояна, а вовсе не Сталина».
|
|
Исчез из рассказа раскулаченный папа, месть приобрела размытые очертания: лишь бы пальнуть по правительственной машине. Как понимать? — «машина оказалась Анастаса Ивановича Микояна». Что, случайно под руку подвернулась? А на кого тогда было произведено покушение? О самом стрелке молчу, как и в первом случае. Разброс пуль просто потрясает: одна из них «разбила фару». Все бы это смахивало, как бы, на хулиганство, но с учетом военного времени, нахождение вблизи Кремлевских ворот и стрельба, хотя и без определенной цели (желание террориста нам неизвестно) — наводит на определенное подозрение. Кстати, сам Микоян об этом случае в своих мемуарах не упоминает.
Но точку в этой истории все же, поставим чуть попозже. У Евгения Жирнова в «Коммерсант-Власть» за 26.06.2001 год прочитаем следующее:
«Во время войны, в 1942 году, когда Меркулов возвращался с Дальнего Востока, он неожиданно попросил посадить самолет в Свердловске, где в это время служил его сын, а также привезти лейтенанта Меркулова на аэродром. По сути, он ничего особенного сыну не сказал. Какие-то общие слова. Но потом оказалось, что в этот день на Красной площади солдат Красной армии с Лобного места стрелял в машину Микояна…»
Удивительное совпадение. Отсутствие заместителя Л.П.Берия по вопросам госбезопасности Всеволода Меркулова в Москве, сразу создало «напряженную» обстановку в столице. Безобразие! Палят, понимаешь, из ружей, по членам Политбюро у стен Кремля. Куда смотрят органы?
Микоян, по примеру Хрущева, тоже провел неплохую двойную комбинацию: и себя обелил (стреляли же, — почти покушение), и под Меркулова «подкоп» произвел (видимо, с подельниками планировал заменить его своим человеком).
Но, Всеволод Николаевич остался на своем посту. Более того, связи с «делом волчат», госбезопасность в июле 1943 года, опять выделили в самостоятельное подразделение подчиненное непосредственно главе государства, т. е. Сталину. Он, т. е. Меркулов, и накажет детишек Микояна по этому делу, правда, не по полной программе, но, все ж память о нарах останется на всю жизнь. Об этом деле, ниже, в другой главе.
Продолжим о предполагаемом покушении на дороге. Кто из врачей Кремлевки мог приехать к Сталину, попавшему в дорожную переделку, в ночь с 18 на 19 июня? Историк В.Жухрай хочет нас уверить, что это был профессор Б.С.Преображенский. Но мне думается, что Сталин вряд ли, в тот момент повредил гланды и нуждался в помощи врача-отоларинголога, каким был Борис Сергеевич. Скорее всего, доставили терапевта Виноградова В.Н., как лечащего врача Сталина. Но, тут есть одна тонкость. Вспомните 1953 год. Когда у Сталина произошел инсульт, туда ведь, на дачу, приехал не один врач, а целая группа. Для чего? Дело же ответственное. Надо провести консилиум и принять решение. Групповая ответственность «размажет» ответственность каждого врача и в случае летального исхода пациента будет затруднительно найти виновного, так как было принято коллегиальное решение. Собственно говоря, дело житейское. Кому охота оказаться за решеткой из-за ошибки при диагнозе? Тем более что еще не закончилось «дело врачей». Но и в случае 1941 года Виноградов, вряд ли бы поехал один, помня о коллегиальной ответственности, кроме того у него был ученик, с которым он всегда консультировался по важным моментам. Это хорошо известный читающей публике врач-терапевт М.С.Вовси, проходивший по «делу врачей», между прочим, как и сам В.Н.Виноградов. Я категорически не исключаю профессора Б.С.Преображенского. Вполне мог приехать в составе группы врачей. Не в нем суть дела.