Пока ты уставился на молодую девушку, старуху тебе не разглядеть; а когда ты начинаешь различать черты старухи, то теряешь из виду девушку. Обе здесь, на месте, но ты можешь видеть лишь одну из них. Твой ум попросит тебя ловить слова, ибо ум живет только словами, слова — это его пища. Благодаря словам ум растет, становится больше, он ими обогащается, все богатства ума сосредоточены в словах; когда исчезает слово, исчезает и ум. Позволь словам уйти, и ум тоже уйдет. Поэтому ум будет убеждать тебя: «Держись за слова, они представляют большую ценность. Запоминай каждое слово, в них — вся истина, не упускай ни единого слова, все впитывай!» Вот что ум будет говорить тебе, именно так он всегда и говорит.
Ты изучил тексты священных книг, ты, наверное, наизусть выучил Гиту, Коран и Библию, и все же об истине ты не имеешь ни малейшего представления. Даже если мои слова проникнут в твою душу, обретут там форму, к истине ты не приблизишься ни на шаг. У меня и в мыслях нет чего-то добиться там, где потерпели поражение Гита и Коран. Никакие слова никогда и ни к чему не приводили. Твой ум будет впитывать слова, набираясь от них все большей силы. Не слушай свой ум.
Послушай моего совета: лови пустоту, впитывай тишину. Пусть тебя не заботят мои слова: они и меня-то не слишком заботят. Сегодня мне уже нет дела до того, что я говорил вчера, а завтра я забуду о том, что говорил сегодня.
Многих моих друзей это ставит в тупик. Они говорят: «Вчера ты говорил одно, а сегодня — другое. Чего же нам слушаться?» Я могу понять их недоумение. Они ухватились только за слова. Разговоры не представляют для меня никакой ценности, только пустоты между произносимыми мной словами — вот что ценно. Вчера я использовал одну классную доску, сегодня другую. Доска сама по себе не имеет никакого значения; важна та белая точка, которая на ней нарисована.
Вчера я распахнул двери к моей пустоте при помощи одних слов, сегодня я открываю их, прибегая к другим словам. Та пустота, которая проявляется между словами, — вот что для меня важно. Двери могут быть деревянными, золотыми, серебряными; может, их украсили узорами из листьев и цветов. Будут они простыми или пышно орнаментированными — все это не имеет значения. Лишь открытая дверь, то пустое пространство, через которое ты можешь войти в меня, а я в тебя, — вот что значимо.
Те, кто слушает мои беседы, замечают, что я бываю непоследователен; иногда я говорю одно, а иногда — что-то совершенно другое. Безусловно, они правы — противоречия в моих словах есть, но суть-то не в этом. Для меня слова — лишь инструмент, помогающий открыть пустоту, и тот, кто ищет пустоту, увидит, что я в высшей степени последователен. Пустота, открытая вчера, — это та же пустота, что была открыта сегодня, и она же будет открыта и завтра. Двери будут меняться — и они должны меняться. В смене дверей есть свой смысл. Если сегодня я приду к тебе с теми же словами, что и вчера, а тем более позавчера, если все то же самое прозвучит из моих уст завтра и послезавтра, ты просто заснешь и твой внутренний диалог возобновится.
Вот почему, когда люди в храмах слушают чтение священных текстов Рамаяны или Махабхараты, они засыпают. На то есть своя причина, и состоит она в том, что вся эта история им прекрасно известна, ничего нового, ничего, что стоило бы послушать, им не прочитают, так почему бы им немного не вздремнуть? Они знают, что Ситу, жену Рамы, похищают. Они знают, что похитил ее Равана. И конец этой истории им тоже известен: Сита вернется, будет война, Рама эту войну выиграет. В общем, все известно заранее. Им столько раз все это читали, что слушать там больше нечего; а если ничего нового ты не услышишь, тебя будет клонить в сон.
Повторение старого нагоняет сон. Может, тебе это не известно, но вот матери об этом знают. Когда мама хочет усыпить своего малыша, она поет ему колыбельную, повторяя одни и те же строчки по многу раз. Ребенок это слушает. Проходит некоторое время, он все слушает, слушает и слушает, тут ему становится скучно и он засыпает.
Мантры, которые ты используешь для медитаций, делают то же самое. Ты сидишь и раз за разом напеваешь «Рама, Рама, Рама...», на тебя нападает дремота. Сколько ты сможешь слушать «Рама, Рама, Рама...»? Все то же самое опять и опять. Вначале тебе станет скучно, потом скука погрузит тебя в дремоту, а от дремоты ты перейдешь в глубокий сон. Если я изо дня в день буду говорить тебе одно и то же одними и теми же словами, ты начнешь клевать носом. Но я здесь пытаюсь разбудить тебя, а не усыпить. Так что я и впредь.каждый день буду говорить другими словами. Для меня они совершенно бессмысленны; дело не в последовательности или непоследовательности моих слов.
Меня совершенно не интересует то, что я говорю. Мой интерес — в промежутках, которые я оставляю между словами. Эти промежутки — мое приглашение, и если ты упускаешь их, тогда ты вообще все упустил. Ты можешь выучить мои слова наизусть; в этом нет никакого смысла, они лишь добавят веса твоей ноше. А она и без того нелегка; ты уже знаешь гораздо больше, чем тебе нужно знать; твое знание уже убивает тебя. Эти слова добавят тебе еще больше учености; ты станешь искусным мастером слова. Ты обретешь способность доносить до людей свою изощренную аргументацию, сможешь менять их отношение к себе, научишься наносить удары по бастионам их рассудка. Никто не сможет с тобой сравниться, но ты останешься прежним — больным и увечным; человеком, который так ничего и не достиг.
Как только ты почувствуешь, что ум твой исчез, как только поймешь, что тебе удалось услышать тишину, звучащую между слов, это будет означать, что ты нащупал точки, где тебе нужно нырнуть поглубже; это место, откуда ты отправишься к другому берегу. Это пристани, откуда все лодки отправляются в плавание к другому берегу.
Ошо,
задавая Тебе вопросы, мы чувствуем, что между нами — пропасть, но как только Ты начинаешь говорить, нас затягивает в бездонные глубины. Когда мы Тебя слушаем, иной раз в нас бурлит радость, порою глаза наполняются слезами. Иногда Ты сотрясаешь нас, подобно буре, а иногда как туча проливаешься на нас дождем. Что же происходит?
Каждый раз, задавая вопрос, ты отстраняешься. Поскольку, когда ты обращаешься к кому-то с вопросом, твой ум мобилизуется, он готовится к действию — ты должен подумать, изложить суть вопроса и так далее. Когда ты все это проделываешь, создается дистанция. В это время твой ум активизируется, и в этой умственной деятельности медитация теряется. Но когда ты просто слушаешь, твой ум бездействует, занятия для него нет; твоему слушанию присуща пассивность, это бездействие среди действия. Когда ты задаешь вопрос, проявляется агрессивность. Само это действие агрессивно; в нем есть нападение, любопытство, нетерпение, напряженное желание что-то узнать. Когда ты спрашиваешь, внутри тебя происходит буря, и это создает дистанцию. Как только вопрос задан, ум больше ничем не занят, он может отдохнуть. Теперь делать тебе нечего, разве что слушать.
Слушание — это не действие; чтобы слушать, от тебя ничего не требуется. Ты должен только присутствовать — никакие усилия и старания с твоей стороны не предполагаются. Просто тихо сиди, и ты услышишь. А если ты сидишь, пустой, слушаешь меня, ничего не делаешь, начинается медитация. Если твой ум полностью растворяется в моих словах, если ты забываешь даже о том, где сейчас находишься, и просто растворяешься, тогда ты непременно почувствуешь, что попал в другой мир. Ты можешь попасть в него в любое время, даже без меня; вопрос лишь в том, чтобы понять, в чем тут хитрость, и приобрести сноровку.
А хитрость здесь в том, что в другой мир ты попадаешь именно тогда, когда ничего не делаешь. Тогда открывается новое, доселе неведомое измерение, в котором непознанное приближается к тебе, а известное исчезает. Если, слушая меня, ты чувствуешь, что тебя переносит в другой мир, не связывай это событие со мной; иначе у тебя появится зависимость. Тогда ты станешь моим рабом, а в духовной сфере это самое большое препятствие. Ты станешь зависим от меня, тебе будет казаться, будто в другой мир ты попал благодаря мне. А это не так. Я — лишь орудие. Именно ты устремляешься туда, именно ты отступаешь. Но эта иллюзия становится возможной, поскольку твой взгляд прикован ко мне.
Так что попробуй поэкспериментировать и дома, когда будешь один. Иногда ты можешь проделывать это с птицами, иногда — с водопадами, а порою — с дуновением ветерка, который, пролетая мимо, шевелит листьями на деревьях. Ты можешь погрузиться в тишину — так же, как ты это делаешь рядом со мной. Окунись в нее, сидя на берегу реки. А ведь река не твой мастер, она даже не знает, что ты сидишь рядом с ней. Ветру нет до тебя никакого дела; шорох листьев случается не для тебя. Сидя под деревом, ты просто слушаешь звуки, и на мгновение тебя перенесет в другой мир. Тогда ты узнаешь, что зависеть от мастера — значит создать себе новый мир, снова попасть в рабство. Меняя мастеров, ты лишь меняешь одни цепи на другие; ты выходишь из одной тюрьмы, чтобы тут же сесть в другую. Следующее тюремное заключение ты подготовливаешь себе еще до того, как заканчивается предыдущее.
Если ты попадаешь в зависимость от меня, значит, этот сатсанг, это божественное сообщество, оказывается для тебя разрушительным. Если я — единственная дверь, ведущая тебя в другой мир, эта дверь тоже приведет тебя только в тюрьму, так как без меня ты будешь страдать. Тогда я — не более чем твоя пагубная привычка. Если ты попадаешь в зависимость от мастера, тогда во всей этой затее нет никакого смысла.
Поэтому просто сиди и слушай... именно такого человека Махавира называл шравакой, слушателем. Тот, кто познал иной мир через слушание, и есть шравака. Ма-хавира говорит, что причалы, или речные пристани, откуда начинается путешествие к другому берегу, бывают четырех видов. Один — это садху, мужчина-ищущий, другой — садхви, женщина-ищущая; третий — шравака, мужчина-слушатель, четвертый — шравика, женщина-слушатель. Махавира говорил, что некоторые достигают другого берега, практикуя строгий аскетизм, другие — просто слушая. Садху и садхви сначала много трудятся, а затем очертания другого берега на мгновение предстают перед ними, а вот шраваки и шравики входят в другой мир, просто слушая.
Кришнамурти неизменно подчеркивал, что речь идет о «правильном слушании», но правильное слушание может стать и опасным. У него есть своя цель — благодаря ему ты получаешь первые проблески. Но не делай эти проблески целью своей жизни; лучше попробуй добиться их появления в разных местах, чтобы ты не зависел от мастера. Так что слушай звуки и храни молчание. Делай это, стоя под деревом, сидя на берегу реки, а в другой раз — оказавшись посреди рыночной площади. Тот же другой мир откроется тебе и на рынке.
Когда ты задаешь вопрос, когда желаешь его задать, источник твоего вопроса — в твоем внутреннем беспокойстве, вопросы будоражат твой ум, делают его агрессивным. По существу, вопрос — это еще одна разновидность насилия. Но когда ты слушаешь, ум успокаивается, напряжение спадает, волны исчезают; слушая, ты входишь в пределы нового мира.
Да, это правда — порою я проношусь через тебя, как тайфун, а иногда я похож на дерево с раскидистой кроной, под которой ты можешь спокойно передохнуть. Тебя нужно хорошенько потрясти, и не единожды, чтобы отвалилось все, налипшее на тебя комьями грязи. И еще много раз тебя нужно укрывать, чтобы только что родившееся в тебе могло правильно развиться.
Садовник должен ухаживать за своими растениями, учитывая их потребности. Иногда их нужно поливать, иногда — обрезать им ветки, время от времени нужно убирать старую листву, а иной раз — подставлять опоры. Иногда он выставляет растения на солнце, затем снова прячет их в тень. Ты похож на молодое растение, и ты во многом нуждаешься. Если тебя все время держать в теплице, жизненные силы оставят тебя. Если ты не знаешь ничего, кроме мира и спокойствия, ты превратишься в труп: твоя энергия исчезнет, переполняющий тебя дух веселья и радости сойдет на нет. Да, конечно, в твоей жизни будет покой, но в ней не будет блаженства; а покой без блаженства — это спокойствие смерти, покой кладбища.
Так что тебе нужны испытания. Чтобы почувствовать вкус жизни, тебе нужны бури и ураганы. Тебе нужно приглашение из того мира. Оно придало бы тебе сил и воодушевления, и ты отправился бы в путь на поиски бесконечного, ты оставался бы таким же деятельным и энергичным, а твой покой не превратился бы в смерть. Иначе ты уподобишься тем ищущим, которые в своем стремлении к покою стали почти безжизненными. Они похожи на каменные изваяния. В их груди не бьется сердце, ведь они боятся, что биение сердца нарушит их покой. Они и дышат в полсилы, опасаясь, что каждый полный вдох может доставить им неприятности. В их жизни много страха; на каждом шагу они перестраховываются, чтобы все и всегда шло как надо. Их покой крайне слаб, очень испуган, все что угодно может поколебать его. Они как те растения, которые держали только в тени,— и теперь подставить их солнечным лучам будет нелегко, от этого они зачахнут и погибнут.
А можно ли жить только в тени? Нужны и тень, и солнечный свет. Солнце дарит нам жизнь, но избыток жизни, кроме прочего, приводит и к безумию. Если энергии становится настолько много, что ты не в состоянии ее переработать, ты сойдешь с ума. Так что необходимо и то, и другое. Причем следует создать их гармоничное сочетание. Тебя нужно встряхивать, но нужно и давать тебе передышку. Тебя нужно оставлять на солнышке, а затем следует заносить обратно в тень — ведь я не хочу привести тебя в мир, где будет только покой, я хочу привести тебя в мир, который полон блаженства.
Танцующий покой и есть блаженство! Радостный, веселый, торжествующий покой — вот что такое блаженство. Блаженство, счастье — это деятельность, в сердцевине которой бездействие. Блаженство — это танец, в котором танцор исчезает. Танцор находится в покое, но танец продолжается! Блаженство — это прыжок, в котором мы прикасаемся к высочайшим вершинам, но при этом не теряем контакта с землей.
Достичь чего-то одного — легко, достичь всего — сложно. Обычные мирские люди жаждут жизни, так называемые ищущие стремятся к смерти. Я хочу, чтобы ты достиг и того, и другого. Одновременно. Твое эго должно полностью исчезнуть, а Божественное в тебе — полностью проявиться и наполниться жизнью. Пусть смерть будет твоей левой рукой, а жизнь — правой. Пусть вдох будет твоей жизнью, а выдох — смертью. Будь молодым, полным энергии, танцующим, как тайфун, и в то же время умиротворенным, безмолвным и пустым. Пусть флейта Кришны поет в твоих руках, даже когда ты сидишь, погруженный в тишину, подобно Будде под деревом бодхи. Пусть флейта не беспокоит тебя, и пусть твоя тишина не будет враждебна флейте.
В тот день, когда флейта окажется в руках пустоты, в день, когда музыка родится из тишины, в этот день ты познаешь высший смысл жизни. Он станет днем реализации — нет ничего выше этого.
Поэтому иногда я буду сильно трясти тебя, чтобы ты не позволил флейте выскользнуть из твоих рук. И не имеет значения, что при этом происходит. Иногда я буду дарить тебе покой и расслабление, чтобы могла родиться пустота, которую должна сыграть флейта.
Мелодия пустоты, музыка тишины, танцующее блаженство — вот где цель.
Достаточно на сегодня.
Глава 6
Ни то, ни ДРУГОЕ
ОШО,
разные религии получили различные великие мантры. Например, «Ом Намо Шивайя», «Намо Лри-хантанам», «Аллах Акбар», «Ом Мани Падме Хум». В каком состоянии сознания были получены эти великие изречения? Как и каким образом они связаны с нашими энергетическими центрами? Как нам подбирать для себя подходящие мантры?
Ищущий может следовать двумя путями: путем силы и путем покоя. Путь силы — это не тот путь, который ведет к истине, это путь, ведущий к эго. И не важно, что дает тебе эту силу — деньги, положение в обществе или распевание мантр. Если ты стремишься обрести силу, значит, ты не испытываешь желания познать истину. Любая обретенная тобой сила — физическая, интеллектуальная или так называемая духовная сила — лишь укрепит тебя, а чем сильнее ты становишься, тем больше отдаляешься от истины. Само наличие у тебя силы является утверждением твоего эго перед лицом истины. Твоя сила окажется здесь препятствием. В царстве истины твоя сила в действительности обернется слабостью. Так что, чем более могущественным ты себя возомнишь, тем беспомощнее окажешься на пороге истины.
Поэтому поиск силы — это не тот поиск, которым занят настоящий ищущий. Но ищущий движется в этом направлении, поскольку в Божественном мы начинаем искать того же, что было предметом наших устремлений в этом мире. Наша цель, в сущности, сводится к следующему: получить в том мире все, что мы не способны получить в этом. Так что между нашим миром и нашей мокшей, окончательным освобождением, существует преемственность. В храме мы ищем того же, к чему стремились, но так и не достигли на рынке. Это тот же поиск. В религии мы ищем то же, что искали, но так и не добились при помощи денег. Поиск как таковой остается прежним — да и тот, кто этим поиском занят, совсем не изменился. Потерпев неудачу в одном месте, ты просто пытаешься преуспеть в другом. Но почему ты хотел добиться могущества в том, первом месте? Именно это желание достигнуть делает тебя несчастным. Когда ты исчезаешь, случается блаженство, счастье. В твое отсутствие с неба дождем проливается нектар, но пока ты существуешь, оттуда не упадет ни капли.
Мантры наделяют тебя силой. Произнося мантры, человек накапливает силу; в этом нет никакого сомнения. Давай разберемся, что делает мантра. Мантра концентрирует ум, собирая вместе все его рассеянные части. И совершенно не важно, какую мантру ты при этом используешь: «Аллах Акбар», «Ом намо шивайя», «Ом мани падме хум» или просто «Рама, Рама, Рама». Если хочешь, можешь сочинить свою собственную мантру. Слова мантры не имеют никакого значения. Слова или их смысл — суть мантр не в этом; мантры придумали для того, чтобы сконцентрировать твой ум. Так что любая самая обычная фраза, любое бессмысленное слово может быть использовано в качестве мантры.
Когда ты произносишь мантру, вся энергия твоих мыслей высвобождается и перетекает в мантру. В твоем уме остается только мантра; все остальные потоки мыслей перекрыты, все лазейки, через которые уходила твоя умственная энергия, замурованы — ей больше некуда деться. Обычно, когда ты думаешь, река твоей энергии течет по бесчисленным руслам; одно из них направляется на север, другое — на юг, еще одно — на восток, остальные — на запад. Размышляя, ты путешествуешь по многим разнообразным маршрутам. Ты не один, ты не единое целое; ты разделен. Но когда ты произносишь мантру, вся энергия начинает течь в одном направлении.
Если взять линзу, которая соберет солнечные лучи в пучок, то можно раздобыть огонь. Огонь прячется в солнечных лучах, но когда они отделены друг от друга, самое большее, что получается, — это тепло, но никак не огонь. Именно когда лучи собираются вместе, получается огонь. Такое же огромное пламя дремлет и в твоем уме, но пока лучи его разделены, он излучает лишь немного тепла. Мантра — это средство сконцентрировать лучи твоего ума, собрать их вместе. Как только это происходит, генерируется огромное количество энергии.
Если ты будешь регулярно практиковать чтение мантр, в твоей жизни возникнет много феноменов, имеющих отношение к энергии и силе; и все они послужат обильной пищей для твоего эго. Все, что ты напророчишь, станет сбываться; события будут происходить точно так, как ты описывал; если проклянешь — твое проклятие осуществится; пожелания тоже будут сбываться, ведь в тебе сконцентрировано столько энергии и мощи, что все твои слова материализуются. Единственная причина, по которой все происходит именно так, состоит в следующем: если человек может столько силы вложить в свои слова, они проникают прямиком в подсознание слушателя — стрела летит точно в сердце другого человека. А все, что попадает в сердце, тут же начинает действовать.
Предположим, ты говоришь кому-то: «Завтра утром ты заболеешь». Предположим, что в данный момент эти слова — единственное, что в тебе есть, твоя мантра; нет ничего больше, ни единой посторонней мысли, ты ни на что не отвлекаешься. Если эта фраза «Завтра утром ты заболеешь» становится твоей мантрой, если твой ум полностью заполнен ею, тогда в момент ее произнесения твои слова поразят собеседника в самое сердце. Теперь он всю ночь не сомкнет глаз; он видел твои глаза, слышал интонации твоего голоса, запомнил каждый твой жест, и его ум настолько поражен, что ему уже никак не избежать того, что ты ему напророчил. Его ум будет постоянно возвращаться к этой мантре. Этой ночью во сне он увидит тебя, он услышит твои слова, и хоть его ум и попытается возразить, мол, ничего такого не случится, «Зачем бояться этого человека? Ничего же не будет!», все же некая сила будет воздействовать на него. Он повторяет мантру — твою мантру, — даже сопротивляясь ей. Наутро он просто обречен заболеть! Его болезнь будет наполовину твоим творением, а наполовину — его собственным.
То же самое ты можешь проделывать и в других сферах жизни. Как только твои слова начнут сбываться, твоя уверенность в себе возрастет, и ты почувствуешь себя еще более могущественным. Чем чаще сбываются твои слова, тем больше ты будешь чувствовать себя вместилищем некоей божественной силы, носителем сиддх — способности творить чудеса. Эта уверенность укрепит твою мантру, а мантра увеличит твою уверенность; постепенно ты познаешь многие разновидности силы. Йога называет такой опыт силы сиддхами. Эти сиддхи — величайшее препятствие на пути реализации. Патанджали упомянул их в «Йога-сутрах»у чтобы люди держались от них подальше. Никогда не иди этим путем; а если ты уже начал, то возвращайся — и чем раньше, тем лучше, ведь время, проведенное в этой компании, потрачено впустую, и с каждым последующим шагом на этом пути вернуться тебе будет все сложнее.
Суть моих слов в том, что «мир» — это поиск силы, стремление к сиддхам; Божественное — это поиск тишины, поиск пустоты, и на этом пути ты постепенно исчезаешь и растворяешься. Но, стремясь овладеть сиддхами, ты в конце концов окажешься на том же самом месте и ни единого следа Божественного в тебе не будет. Если же твоя цель — покой, в конечной точке тебя не станет; а останется только Божественное. Так нужно — один из двух должен исчезнуть, двое не могут существовать одновременно. Ты не можешь сосуществовать с истиной, это невозможно. Если есть ты, истина отсутствует. Если есть истина, нет тебя.
Да, путь силы, устремленный к сиддхам, укрепит тебя. Поэтому те, кто практикует чтение мантр, кажутся такими переполненными собственным «я». Даже эго богача с ними не сравнится, не говоря уже о политике, который очень гордится своим положением в обществе. И на то есть свои довольно веские причины. Деньги могут украсть, тебя могут ограбить; в чем ценность денег? Да и видное положение в политике не слишком надежно. Сейчас оно есть, а завтра его может и не быть. А вот сила мантры действует безотказно. Ни один вор ее не украдет, никакое общественное мнение не изменит ее статуса. Сила мантры зависит только от твоего собственного ума, и ни от чего более. Так что ты можешь чувствовать себя более могущественным, более уверенным в себе; ты крепко стоишь на ногах.
Тот, кто стремится овладеть сиддхами, уже сбился с пути, хотя в самом процессе для него будет много интересного, — эго охотно соглашается, чтобы его зачаровывали подобными картинами. Вот к тебе подползает муравей, и силой воли ты заставляешь его направиться в другую сторону; твое эго явно под впечатлением от такого подвига, хоть само по себе событие гроша ломаного не стоит.
В России живет женщина, которая стала объектом многочисленных научных экспериментов. Силой своей мысли она может передвинуть все что угодно. Стоя в двух метрах от стола, она концентрируется на протяжении пятнадцати минут и затем может двигать этот стол хоть вперед, хоть назад. Ее подвергли тщательному научному обследованию, и выяснилось, что здесь нет никакого обмана. А что же женщина? Ей-то какой прок от всего этого? За пятнадцать минут эксперимента она теряет почти килограмм веса, целых две недели она настолько плохо себя чувствует, что ей приходится лежать в постели. Тело за несколько минут теряет килограмм веса. Когда ты посылаешь энергию путем умственной концентрации, твое тело эту энергию теряет.
И все же происходящее доставляет женщине огромное удовольствие. В ее жизни наступил полный хаос, в доме — беспорядок, семья в полном расстройстве. У нее нет времени присмотреть за детьми, позаботиться о муже, но представление продолжается, поскольку, несмотря на все это, ее эго испытывает огромное удовлетворение. В газетах печатают ее фотографии, ею заинтересовались ученые, все происходящее похоже на сказку. Но в чем смысл этой сказки? Какой от всего этого толк? Вместо того чтобы напрягать ум, за что ты заплатишь килограммом веса и двухнедельным недомоганием, стол можно передвинуть и рукой, потратив на это энергию всего лишь нескольких клеток!
Однажды Рамакришне сказали: «Тебя считают великим мастером, но где же твои великие способности, твои сиддхи? Их не видно. Вот мой мастер может ходить по воде, он может перейти реку!»
«Сколько времени потратил твой мастер, чтобы обучиться этому искусству?» — спросил Рама-кришна.
Ответ был: «На это у него ушло двадцать лет».
Рамакришна сказал: «Это просто потеря времени, пустое прожигание жизни. Я могу переплыть реку на лодке. Это обойдется мне в две пайсы. Целых двадцать лет, чтобы выучиться тому, что можно сделать за пару минут и пару монет. А если лодки поблизости не окажется, можно реку просто переплыть».
Ничего не стоит потратить двадцать лет, чтобы научиться ходить по воде. Может, тебе тоже захочется заняться чем-то подобным. Но, конечно же, хождение по водам здесь не подлинный мотив. Главное же в том, что, если ты научишься ходить по воде, твое эго раздуется до невероятных размеров. Если ты усядешься в лодку или просто переплывешь реку, твоему «я» это ничего не даст.
А что тут такого? Ты просто потратил две пайсы, просто переплыл реку. А вот ходить по воде — это для эго большое дело! Этому человеку не интересно ходить по воде, его интерес заключается в том, чтобы укрепить свое «я».
Мантры — источник силы, и это верно: все религии придумывали свои мантры, потому что все религии сошли с пути мира и покоя, став на путь силы. Махавира искал мира и покоя, но что делают с этим миром джайны, его последователи? Будда стремился раствориться в пустоте, а вот буддисты жаждут не раствориться, но обрести спокойствие и безопасность. Люди, вокруг которых зарождались религии, на самом деле достигали пустоты, но те, кто собирались вокруг них, делали это не для того, чтобы стать пустыми; их интерес — в другом, они заинтересованы в совершенно противоположном. Потому те, благодаря кому зарождаются религии, и те, в чьи руки эти религии затем попадают, во все времена были врагами. Их желания совершенно различны. Вот почему все религии деградируют.
Путь силы ограничивает религию пределами этого мира. И нет никакой разницы, будет это джайнизм, индуизм, буддизм или ислам. Пойми: если ты жаждешь чудес, устремление к религии в тебе еще не возникло.
Когда какой-нибудь садху или баба, в общем какой-то святой, у себя в ладони сотворяет кучку пепла, ты испытываешь благоговейный трепет. А что ты собираешься с этим пеплом делать? Да на любой дороге этого пепла полным-полно, и дома ты с легкостью можешь добыть пепел, если сожжешь для этого немного угля. Но если кто-то сделал пепел прямо у себя в ладонях, это так тебя впечатляет и радует, что ты уже готов стать его последователем. Да ты просто спятил!
Стоит разобраться, почему тебя это настолько зачаровывает. Ты ведь прекрасно знаешь, что от этого действа, появления пепла в ладони, ничего не изменится. Но, глядя в эту горстку пепла, ты ищешь чего-то другого; ты надеешься, что тот, кто сумел сделать пепел, сможет сотворить и алмазы. Своим пеплом он разжег огонь твоего желания. Ты надеешься, что, если у него получается добывать пепел, он сможет избавить тебя от твоих невзгод. Если он может делать пепел, то он же может принести тебе победу на выборах. Вот почему у каждого политика в Дели есть свой личный гуру. Каждый политик, включая президента и премьер-министра, должен советоваться с каким-нибудь бабой, махатмой, сотворяющим пепел и совершающим чудеса.
На каждого, в ком живут желания, чудеса производят неизгладимое впечатление. Посмотри на миллионеров: каждый миллионер падает ниц перед каким-нибудь гуру. Может он и миллионер, но ведь, если копнуть поглубже, ему хочется стать миллиардером! Ты преклоняешься перед чудесами, так как тебя переполняют желания, ты надеешься что-то выиграть, заполучить для себя. И конечно, чудотворец твои надежды подпитывает, он помогает тебе утвердиться в убеждении, что твои мечтания не напрасны, они воплотятся в жизнь. Люди несчастливы, они сталкиваются со многими трудностями — болезнями, безработицей, неприятностями на работе, судебными разбирательствами и так далее. При виде горстки пепла, возникшей из ниоткуда, в тебе рождается надежда: «Только если этому бабе будет угодно, мои страдания могут исчезнуть и счастье прольется на меня дождем, как сейчас осыпается этот пепел!»
Но не может счастье пролиться на тебя лишь по чьему-то чужому соизволению. Никто другой не может сделать тебя счастливым, только ты сам. Человеческая история веками доказывала, что никто, кроме тебя, не может подарить тебе счастья. Однако ум живет своими собственными иллюзиями; ум ищет самые легкие пути, самые дешевые средства.