Проблема субстантивации имен прилагательных и причастий привлекала к себе внимание многих немецких и русских лингвистов. Но само понятие субстантивации, или по-другому переходности применительно к теории частей речи не получило однозначного наименования понятия.Некоторые авторы субстантивацию рассматривают в рамках понятии конверсии. Речь, во-первых, пойдет об определенном способе словопроизводства, при котором слово, так сказать, «переключается» из одной парадигмы словоизменения в другую. Такой подход встречает аргументированную, справедливую критику со стороны многих лингвистов-исследователей. Один из них, который представлен вашему вниманию, Т.С.Тихимиров указывает на разграничение между явлениями субстантивации и конверсии. При конверсии, по мнению автора, проходит изменения вся система флексии того или иного слова, который нам предложен, но, как правило, этого не наблюдается при переходе из одной части речи в другую. Но обратим внимание на то, что образование нового слова при его переходе в другой грамматический класс происходит не в результате однократного акта, а в процессе длительного употребляя слова в роли новой части речи, что характерно, как для морфологического способа словообразования, так и для конверсии. Все выше перечисленные подходы характеризуются тем, что семантические свойства всегда будут выдвигаться на передний план, а уже после них следует как раз собственно, грамматическая специфика субстантивации.
Также предложено нами узкое понимание переходности, которое получило более плодотворное развитие – но только применительно к теории частей речи, представленная во многих исследованиях субстантивации, адъективации, адвербализации и так прочее. Здесь то и раскрывается грамматическая сущность перерождения слова.
А.Я. Баудер вот что говорит, по поводу явления переходности, -- «это область живых языковых процессов, пронизывающих все звенья деятельности».
Большинство лингвистов придерживаются к тому, что понятие переходности связано лишь с диахронными, другими словами эволюционными или историческими, процессами, при которых обязательно должно что-то во что-то переходить, а первое исчезает. Такое понимание нам говорит об отсутствии различия между словарным и терминологическим значениям таких слов, как «переходность» и «переход».
Как мы знаем, что в современном русском языке «переходность» и «переход» связаны с глаголом «переходить», который имеет (в БАС) не менее 15 значений. В этом же словаре у слова «переход» также отмечается 7 значений, а у слова «переходность» -- 2 значения, помимо тех значений. Это можно объяснить тем, что первое значение слова объясняется через четвертое значение слова «переходный», которое, в свою очередь, объясняется через шестое значение слова «переход».
Для теории переходности нам требуется понимать содержание терминов «переход» и «переходность».Эти термины используются для обозначения или описания явлений в области частей речи.
В словарях лингвистических терминов, толковых словарях отсутствует объяснение значения этого слова, но помимо этого сам термин многозначителен и содержателен, охватывая большую цепь следующих понятий:
1. изменение лексико – семантических свойств в пределах одной части речи (золотое кольцо – золотая осень, медвежья лапа – медвежья услуга);
2.преобразование собственных имен существительных в нарицательные и нарицательные в собственные (болонья – Болонья, стрелка – Стрелка);
3.переходные явления на уровне слова, словосочетания и предложения;
4.изменение звуков в процессе исторического развития языка (например, Е в О, в определенных фонетических условиях);
5. изменение лексико – грамматических свойств слов, в результате чего образуются части речи – функциональные омонимы.
Таким образом, слово «переход», хоть и отсутствуют как лингвистический термин, но имеет другое истолкование как изменение, при образовании какого-либо лингвистического явления: а именно переход относительных и притяжательных прилагательных в качественные, переход прилагательных и так далее.
А.С.Бедняков, различая понятия такие, как «переход» и «переходность», предложил на основе этих понятий ввести один термин, и это – «переходность». По его мнению, наличие суффикса –ость как раз и «позволяет выразить не только названия изменяемости, но и способности к этой изменяемости того или иного слова». Не уточнено содержание термина «переходность» также и у Н.А.Калымова, вот что мы взяли из его примечания, на наш взгляд важное: «Термин «переходность» употребляется в статье в двух смыслах: как уже совершившийся переход из одной части речи в другую и как результат различного функционирования слова»
Этот процесс, В.Н.Мигирин считает – диахронный. У В.Н.Мигирина не оказалось соотношений различий диахронной и синхронной, переходности и смешения.
Не можем не согласиться, что «перерождение» слов является диахрония, а уже исходя из этого, «употребление» в несвойственном для нас значении – синхрония.
Слово «переход» как лингвистический термин, как уже выше сказали, имеет 2 значения:
1.переход – диахронный (эволюционный) процесс преобразования одних речевых явлений в другие: переход Е в О перед твердыми согласными; переход древнерусских причастий в прилагательные и в глаголы прошедшего времени и др.:
2.переход – отражение синхронных связей между явлениями, наличие соединительных звеньев между оппозиционно противопоставленными явлениями
В этих двух значениях этого термина «переход» отражается диахрония и синхрония, а отсюда идут их взаимосвязь диахронных и синхронных переходов.
Для многих лингвистов первое значение термина «переход» является важнее, чем второе. И это также поддерживается общеречевым (словарным) значением слова.
Раскрытие понятия слова «переходность» -- это такое свойство языка, которое связывает языковые факты в одну общую целостную систему, отражая все ее синхронные связи и взаимодействие между ними и предопределяя возможность синхронных преобразований.
В лингвистической литературе под переходом слов из одной части речи в другую якобы понимается несколько различных способов словообразования: и лексико- синтаксический, и морфологический, и лексико-семантический, и морфолого-синтаксический. Но хотим вас заверить в том, что на самом деле это не так, на самом деле такой переход – это только один способ словообразования, в частности, морфлого-синтаксический подход.
В морфолого-синтаксическом способе словообразования различаются такие переходные процессы:
1. Субстантивация – переход слов из других частей речи и категорий слов в существительные;
2.Адъективация – переход слов из других частей речи в прилагательные;
3. Нумерализация – переход в числительные;
4. Прономинализация – переход в местоимения;
5. Вербализация – переход в категорию глагола;
6. Адвербиализация – переход в наречия;
7. Предикативация – переход в категорию состояния;
8. Модаляция – переход в модальные слова;
9. Препозионализация – переход в предлоги;
10. Конъюнкционализация – переход в союзы…;
11.Партикуляция – переход в частицы;
12.Интеръективация – переход в междометия.
К продуктивным процессам относятся субстантивация, адъективация, адвербиализация, предикативация, препозионализация и интеръективация, к непродуктивным – нумерализация, прономинализация, вербализация, конъюкционализация, модаляция и партикуляция.
В последние десятилетия намечается направления к разграничению употреблению терминов «переход» и «переходность». С первым связывается явления частеречного преобразования слова, а со вторым лишь только склонность к этому преобразованию.
Между тем дифференцированное использование терминов «лексема» и «словоформа» позволяет выявить существенные характеристики перехода слов внутри частей речи.
Внутренняя форма предполагает, что возникновение нового слова на базе старого исключает существование последнего. Известные нами распространенные формулировки этого определения «субстантивации»: «Прилагательное переходит в существительное», «Слово переходит из одной части речи в другую».
Таким образом, образуются совершенно новые лексические единицы, входящие в другую часть речи, но не забываем об исходной словоформе, которая является истоком, началом. Например, на базе слова мороженое (прилагательное) возникло слово мороженое, являющаяся существительной части речи. Сравним два предложения с предложенным словом:
1. Продают мороженную рыбу и мороженное мясо (прилагательное, изменяющееся по категории рода)
2. Продают мороженое (существительное, имеющее форму только среднего рода).
Новообразование возникает как на базе комплекса словоформ, так и на базе комплекса словоформы исходной лексемы. Рассмотрим другой пример, при переходе существительного в какие-либо неизменяемые части речи «застывает» обычно одна форма падежа, приведем данные примеры (Любоваться вечером (форма творительного падежа существительного)/ Читать книгу вечером). Здесь мы видим, что форма падежа не переходит в другой падеж, несмотря на переход части речи.
Правда есть случаи, когда «материнская», а точнее быть исходная лексема исчезает из языка, как это было, в частности, мы видим это при образовании наречия слишком и существительного портной, но связывать это с явлением переходности нет никакой необходимости. Стоит отметить, что на ступени перехода из одной части речи в другой словоформа может функционировать сразу в двух частях речи, оставаясь при этом в рамках единой лексемы. Это видно наряду с лексическими и грамматическими омонимами по типу потерянный (причастие) - потерянный (прилагательное) в предложениях: Нашелся потерянный кошелек. У него потерянный вид. Это относится к грамматическим соотношениям.
Авторы, исследующие процесс переходности слов в области частей речи, особое внимание обращают на частность употребления изучаемой формы в том или ином контексте, который называется в этом случае «контекстном переходности».
Процесс переходности охватывает семантико-грамматические классы слов, но в большей степени развивается особенно в именах, наречиях и служебных частях речи. Причастия могут переходить в прилагательные и существительные.
В группе отпричастных прилагательных делятся на два пласта:
1. Слова, давно перешедшие из причастий (древние отпричастные прилагательные на -лый, -ачий, -ячий, -учий, -ючий; усталый, мерзлый, пухлый, жгучий, лежачий и др.
2.Слова, образовавшиеся из причастий сравнительно недавно (прежде всего прилагательные на базе страдательных причастий прошедшего времени типа раненый боец, вздернутый нос и т.п.).
В спрягаемых формах глагола переход осуществляется только в рамках грамматических категорий времени, наклонения, лица, числа.
В наибольшей мере подвергаются переходу в другие части речи слова, только те, которые относятся к классу существительных. Они могут перемещаться в наречия – рядом, зимой, вечером и др.; местоимения – вещь, факт, тип, штука, человек, люди и др.; числительные – сорок, тысяча, миллион и др.; предлоги – посредством, путем и др.; междометия – Ужас! Батюшки! и др., а также в особую группу так называемых предикативных наречий (слов категории состояния) типа жаль, пора, время, охота.
Активность существительных в отношении переходности слов объясняется тем, что они тесно взаимодействуют со всеми частями речи.
Явления переходности могут исследоваться на разных языковых уровнях: лексическом, словообразовательном, морфологическом, синтаксическом и морфолого-синтаксическом.
Самым продуктивным процессом в области перехода из одних частей речи в другие, по мнению лингвистов, является субстантивация.
Субстантивация слов первоначально выражавшая признак предмета, приводит к тому, что вместе с лексическим значением существительных они получают и многие характерные для этого существительные грамматические свойства: и там уже становятся самостоятельными грамматическими категориями род, число и падеж, которые затем входят в разряд одушевленных или неодушевленных, приобретая такую способность как «определяться» и начинают выступать во всех свойственных существительным синтаксических функциях.
Отличает такие слова от всей основной массы существительных -- окончания. Субстантивация прилагательных возникает путем опущения определяемых существительных. В результате обозначения предмета переходит на обозначавшее его признак прилагательное, которое с течением времени как раз и остается на постоянной основе наименования предмета. Чтобы это увидеть наглядно, на практике, приведем примеры в сравнении: горничная девушка – горничная, столовая комната – столовая, выходной день – выходной, грядущее время – грядущее.
Субстантивация может являться как полной, так и неполной формой. При полной субстантивации прилагательное теряет возможность выступать как прилагательное, например: гостиная, портной, приданое, прачечная, пирожное, леший. А при неполной субстантивации прилагательное наряду с обозначением предмета все еще продолжает употребляться и как наименование признака, например: первое, постовой, прямое, прошлое.
Субстантивированные прилагательные не могут изменяться по родам и являются только словами одного из родов, а если точнее быть, то среднего рода. Это характерно как для полной, так и неполной формы субстантивации.
Если субстантивацию прилагательных рассматривать как явление деревации, то оно относится к семантико-морфологическому способу.
Процесс субстантивации начался еще задолго и до сих пор происходит в наше время. Можем отметить, благодаря научной литературе, что начало субстантивации относится к 15-16 вв., тогда то и начались отмечаться буквально единичные случаи употребления слов этого типа.
В древнерусском языке субстантивация прилагательных наблюдалась не только в полной, но и в краткой форме. А уже в современном русском языке замечаем то, что существительные переходят в прилагательные только в полной форме.
Но несмотря на это сохранились в современном русском языке пережитки древней субстантивации краткой формы (качественных и относительных прилагательных). Правда это мы можем увидеть в примерах фразеологизма, например: от мала до велика, и стар и млад; а также в пословицах: глуп да ленив, одно дважды делает; слеп слепа водит, а оба ямы не минуют.
Проблема субстантивации начала интересовать русских лингвистов в 19-20вв, таких как А.Х. Востоков, Ф.И. Буслаев, А.А. Потебня, В.В. Виноградов, А.М. Булаховский, М.Я. Немировский и другие.
Изучение данной проблемы начало оживляться только в 50-70-е гг. XX столетия.
Вопросами переходности занимаются не только ученые, исследующие морфологические категории, но также и специалисты в области синтаксиса (Бабайцева В.В., Шведова Н.Ю., Эстрина Л.С.) и словообразования (Лопатин В.В., Земская Е.А. и другие).
В опубликованных работах видно, что наблюдается стремление в целом осветить общие вопросы о переходности одной части речи в другие, охватить процесс субстантивации в широком хронологическом аспекте, а также показать особенности употребления данной категории слов в русском языке.
Несмотря не на то, что к проблеме субстантивации был повышенный интерес, все же ряд вопросов остаются спорными и находятся, так говоря, в стадии дискуссии, которые нуждаются в дальнейшем исследовании.
Например, еще пока нет единого взгляда на природу и семантику субстантивированных слов, или, как их все чаще в последнее время называют субстантиватов. Не выработана общая точка на их классификацию в зависимости от степени «субстантивированности», потому что существуют различные взгляды на субстантивацию как на способ словообразования.
Так как одни лингвисты рассматривают субстантивацию прилагательных как следствие опущения определяемого существительного, другие же считают это уже результатом «употребления» того или иного прилагательного в функции существительного.
Помимо этого, также большой интерес представляет вопрос о том, почему одни субстантивированные прилагательные обладают большей, а другие – меньшей «существительностью».
Субстантиваты возникают от такого определяющего лица, которое употребляется в узком значении в сочетании с одним определенным существительным.
В составе такого сочетания является признак, выраженный относительными прилагательными, тем самым становясь содержательным, и относительное прилагательное может быть мотивирующим для наименования лица.
Сочетание, в которое входит прилагательное с определенным значением, и является базой для образования субстантивата.
М.С.Бунин определяет субстантивацию как «переход в существительное»
М.С.Бунина уделяет большое внимание специфике процесса субстантивации, анализирует его причины, условия субстантивации на синхронном именно уровне.
Некоторые исследователи противопоставляют субстантивацию как исторический процесс эллипсиса существительного и словообразования субстантиватов по модели.
В синхронной словообразовательной системе рассматриваются лингвистами (Лопатиным В.В., Земской Е.А., Калечиц К.П. и Буниной М.С.), как субстантиваты только те существительные, которые характеризуются прилагательным склонением и структурно омонимичными прилагательными.
Не рассматриваются существительные прилагательного склонения, немотивированные прилагательными, например: пирожное, легкое, портной, горничная, запятая, целковый, вселенная, насекомое, зодчий, поданный, подлежащее, сказуемое, кладовая, гостиная, набережная, жаркое, прихожая, чернорабочий и др.
Данные существительные являются продуктом исторического прошлого, то есть соотносятся диахронически с мотивированными прилагательными такими, как горничная, столовая, мостовая, певчие.
В целом, проанализировав все вышесказанное, можно сделать вывод, что субстантивация – является образованием имен существительных, состоящих из структурно мотивированных прилагательных, например: богатый, умный, глупый.
Из всех лексико-грамматических классов имен прилагательных и существительных переходят в относительные прилагательные. Они субстантивируются как со значением лица (рабочий, посторонний, дозорный, конный, пеший, рядовой, пленный, связной, слепой, беспризорный), так со значением неодушевленности (мастерская, купчая, бильярдная, учительская, мостовая).
Качественные прилагательные субстантивируются не так часто, а если и переходят в другую часть речи, то только со значением лица.
Прилагательные, обозначающие цвета (синий, зеленый, фиолетовый и др.), не имеют возможность переходить в существительные. Их субстантивация возможно только в одном случае, и этим является приобретение значения лица. Например, рыжий – цирковой клоун; белый: а) контрреволюционер, в годы гражданской войны выступавший против Советской власти; б) человек, имеющий светлую кожу (как расовый признак); черный – человек, имеющий темный цвет кожи и т.д. При субстантивации таких прилагательных может наблюдаться деэтимологизация – изменение своего первоначального значения.