Погода снова переменилась. Воздух сделался студёным, и почти каждое утро оконные стёкла покрывались морозными узорами в виде листочков папоротника, так что Паддингтону приходилось долго дышать на них, чтобы разглядеть, что творится в саду. Впрочем, даже если ему удавалось разморозить достаточно большое оконце и выглянуть наружу, наградой за старания обычно была только сплошная белизна, насколько хватало глаз.
Буквально за одну ночь переменился и рынок Портобелло: туда завезли несметное число ёлок, на лотках появились ярко раскрашенные коробки с инжиром и финиками, а ещё – ветки омелы и остролиста[70].
И в доме номер тридцать два по улице Виндзорский Сад тоже всё переменилось – на буфете теснились вазочки с фруктами и орехами, а стоило Паддингтону войти в комнату, как все тут же начинали прятать какие-то таинственные списки.
– Рождество бывает только раз в году, – заметила миссис Бёрд, встретив как-то утром Паддингтона в прихожей – он как раз вернулся с рынка, – и раз уж оно наступает, некоторым юным медведям самое время принять ванну, а то их, чего доброго, не возьмут в поход по магазинам сегодня после обеда.
С этими словами миссис Бёрд исчезла в кухне. Паддингтон секунду-другую потаращился на закрытую дверь, а потом со всех лап помчался наверх.
Ведь миссис Браун и миссис Бёрд уже один раз брали его за рождественскими покупками в большой лондонский магазин, и хотя он в последние несколько дней втайне надеялся, что и в этом году его возьмут тоже, всё равно новость стала для него полной неожиданностью.
Все оставшиеся утренние часы Паддингтон не покладая лап готовился к важному событию. Надо было не только принять ванну, но и переделать ещё кучу важных дел: составить список покупок, собрать вещи, которые он решил взять с собой, и найти время пообедать на скорую лапу; словом, не успел он оглянуться, а его уже высаживали из автобуса, который остановился возле огромного, знакомого на вид здания на одной из центральных лондонских улиц.
|
|
– Мы решили, что большую часть подарков купим в «Баркридже», – пояснила миссис Браун, заметив озадаченное выражение на мордочке у медвежонка. – Очень удобно, когда всё можно найти в одном магазине.
Паддингтон посмотрел на здание с ещё большим интересом – он ведь не был в «Баркридже» со времён своего самого первого похода за покупками. Теперь, разукрашенный к Рождеству, магазин выглядел совсем иначе. Мало того что все витрины были ярко и празднично оформлены, всё вокруг ещё и сверкало разноцветными огоньками – светящиеся гирлянды свисали с огромных ёлок, он таких в жизни не видел; словом, выглядело всё очень завлекательно.
– А можно, миссис Браун, я немножко один похожу по магазину? – умоляюще попросил Паддингтон. – Мне, понимаете ли, нужно кое-что купить.
Миссис Браун и миссис Бёрд переглянулись.
– Ладно, отпустим его погулять по подвальному этажу, где распродажи, – решила миссис Бёрд, заходя в магазин. – Мы подождём наверху, у лестницы, тогда с ним уж точно ничего не случится.
Паддингтон при этих словах навострил уши.
Он никогда ещё не был на этаже, где распродажи, и ему сразу же стало ужасно интересно.
Миссис Браун посмотрела на него с некоторым сомнением.
– Что ж, – сказала она, подумав, – в конце концов, Рождество ведь. Только обещай, что вернёшься через полчаса. У нас очень много дел.
|
|
– Спасибо огромное, миссис Браун! – воскликнул Паддингтон и, подхватив свои вещички, помчался к ближайшей лестнице.
– Гм, – хмыкнула миссис Бёрд, выражая тем самым их общие опасения, – Паддингтон к этому моменту уже скатился вниз и исчез за дверью. – Не нравится мне эта беготня, ох не нравится. Что-то мне кажется, добром дело не кончится.
– Даже Паддингтон не успеет натворить ничего страшного за полчаса. – Миссис Браун попыталась найти в ситуации светлую сторону. – Ему ведь ещё надо успеть и покупки сделать…
– Если только до них дойдёт, – буркнула миссис Бёрд.
Паддингтон, даже не подозревавший, какие о нём строят предположения, стоял в отделе распродаж, радостно мигая в ярком свете ламп. Народу здесь было ещё больше, чем наверху, хотя это трудно было себе представить, и столько вокруг происходило интересного, что сразу во всём и не разберёшься.
Прямо перед собой медвежонок увидел высокий указатель со стрелочками и надписями, где какие товары продают, и, как следует в нём разобравшись, решил отправиться в отдел под названием «Товары для дома и кухни». Во-первых, он был твёрдо уверен, что среди товаров для дома в таком огромном магазине, как «Баркридж», обязательно найдётся подходящий подарок для миссис Бёрд, а во-вторых, он как раз заметил очень интересное объявление, прикреплённое к стене. В объявлении говорилось: «Рекламная акция! Мы покажем наш товар в действии – совершенно бесплатно!» – и стрелочка указывала в том же направлении. Такое никак нельзя было пропустить.
|
|
Следуя указателям, Паддингтон прошёл по длинному коридору и наконец оказался в большом зале, заставленном кастрюлями и сковородками. Все вокруг кричали и толкались, поэтому он пригнул голову пониже и стал проталкиваться сквозь толпу. Некоторое время спустя он, к своему изумлению, обнаружил, что перед ним стоит здоровенный стол, а возле стола – дяденька в белом халате. В руках дяденька держал кусок старого ковра и какую-то бутылку, а вид у него был весьма недовольный.
– Вот, посмотрите! – воскликнул он, поднимая кусок ковра повыше – Паддингтон привстал на цыпочки, чтобы получше разглядеть, – стоит всего лишь раз обработать его нашим Непобедимым Пятновыводителем, и старый ковёр тут же станет как новый!
– Ну, дамы! – продолжал он охрипшим голосом. – Должен же кто-нибудь купить хоть бутылку! Им не только ковры можно чистить – протрите им раковину на кухне, и потом хоть глядитесь в неё, как в зеркало. Стёкла, мебель, полы – наш Непобедимый Быстродействующий Пятновыводитель придаст им всем блеск и сияние. И я ведь не прошу за него пятнадцать пенсов. Я даже десять не прошу. За эту огромную, экономичную бутылку я прошу всего-навсего семь с половиной пенсов!
Дяденька остановился, чтобы перевести дух, и посмотрел на окружившую его толпу. Никто не двинулся с места.
– Некоторым хоть под нос пихай выгодную покупку, они всё равно не увидят, – пробормотал он сердито.
– Вот, возьмите это старьё, – продолжал он, протянув руку через стол и поднимая на всеобщее обозрение нечто пыльное и бесформенное. – Уж грязнее, кажется, просто и быть не может. Многие из вас, наверное, давно бы выбросили эту штуку. Однако я вам гарантирую – всего несколько капель нашего Непобедимого Пятновыводителя, и эта тряпка станет как новенькая!
– Ай! – испуганно завопил Паддингтон, забираясь на чемодан, чтобы его лучше видели. – Это же моя шляпа!
– Ваша шляпа? – воскликнул дяденька и от испуга выронил её. – Вы уж меня извините, сэр. Я не подумал, что это чья-то одежда. Я подумал – это из моего тряпья, которое я беру у мусорщика. Ну, всякие обноски, чтобы показывать на них…
Дяденька осёкся и умолк, перехватив взгляд медвежонка.
– Я всего лишь хотел вывести ваши пятна, – объяснил он смущённо.
– Вывести мои пятна? – повторил Паддингтон, не веря своим ушам.
На то, чтобы собрать такую замечательную коллекцию пятен на шляпе, у него ушла уйма времени. Некоторые пятна были такими древними, что он и сам не помнил, откуда они взялись, а некоторые поставил ещё его дядя в Перу.
– Это не обычные пятна! – запальчиво воскликнул медвежонок. – Некоторые я даже получил по наследству!
– По наследству? – повторил дяденька. – Как же это можно – получить пятна по наследству?
– У медведей можно, – стоял на своём Паддингтон.
Продавец бросил на него неприветливый взгляд.
– Ну, если вы собираетесь ещё кому-нибудь их передать по наследству, – сказал он, размахивая бутылкой пятновыводителя совсем рядом с Паддингтоновой шляпой – того и гляди заденет, – я бы, на вашем месте, шёл дальше. Это очень сильный состав, и если бутылка вдруг случайно откроется, я ни за что не отвечаю.
Паддингтон схватил свою шляпу, поплотнее натянул её на голову и стал протискиваться через толпу подальше от нехорошей бутылки. Первая рекламная акция, которую он увидел, ему совсем не понравилась, даром что совершенно бесплатно, и он решил поскорее добраться до следующей в надежде, что она окажется интереснее.
Подобравшись поближе к ещё одной толпе, Паддингтон остановился и потянул носом воздух. К его удивлению, пахло блинами, и довольно сильно, причём чем ближе он проталкивался к рекламному столику, тем сильнее и вкуснее становился запах, – оказавшись на месте, он уже не прочь был перекусить.
Перед дяденькой, проводившим эту акцию, стояла небольшая плитка-спиртовка, а в руке он держал сковородку, чтобы все присутствующие могли её как следует рассмотреть.
– Сколько раз, дамы, – как раз выкрикивал он, когда Паддингтон протолкался к столу, – сколько раз яичница, поджаренная к завтраку, превращалась у вас в бесформенный ком? Сколько омлетов вы перепортили? А вы не пробовали сосчитать, сколько раз вы пытались перевернуть блин – и оказывалось, что он пристал к сковородке?
Подняв сковороду повыше, продавец сделал эффектную паузу.
– Этого больше не случится никогда! – воскликнул он, потрясая своим товаром. – Вернувшись сегодня домой, можете выбросить все старые сковородки в мусорное ведро! Купите нашу Волшебную Беспригарную Сковороду – и ничто, повторяю, дамы, ничто и никогда к ней не пристанет!
– Управляться с ней проще простого, – продолжал он. – Это по силам даже пятилетнему ребёнку.
– Подойдите-ка сюда, сэр, – крикнул он, обращаясь к медвежонку. – Покажите дамам, как это надо делать!
– Ну-ка, встаньте чуть-чуть в сторонку, – попросил он зрителей, подавая Паддингтону сковороду. – Юный джентльмен с усами покажет вам, как легко переворачивать блины на нашей Беспригарной Сковороде – подбросил и снова поймал!
– Спасибо большое, – от души поблагодарил Паддингтон. – Я, может быть, даже куплю такую в подарок миссис Бёрд. А то она вечно ворчит, какие у неё капризные сковородки.
– Видите! – с победоносным видом воскликнул продавец. – Вот я и продал первую сковороду. А вам, дамы, должно быть стыдно – джентльмен-медведь всех вас опередил.
– Как я погляжу, держать сковороду в лапах вам не впервой, сэр, – одобрительно проговорил продавец, когда Паддингтон крепко ухватил сковороду обеими лапами, зажмурился и приготовился переворачивать блин. – Итак, одно быстрое движение, и главное – не забудьте поймать блин обратно, а то…
Что он собирался сказать дальше – неизвестно, потому что тут зрители громко ахнули.
– Ой! – испуганно вскрикнул продавец. – Что вы с ним сделали?
– А что я с чем сделал? – с интересом спросил Паддингтон, открывая глаза и глядя на пустую сковородку.
– Это был мой специальный рекламный блин! – рявкнул продавец и начал озираться. – Куда вы его подевали?
Вопрос, куда подевался блин, решился неожиданно быстро – в дальних рядах поднялся шум, и какая-то дама начала решительно проталкиваться вперёд.
– Моя лучшая шляпа! – причитала она. – Полюбуйтесь, она теперь вся в тесте!
– Шляпа – это ещё полбеды, – вторил ей мужской голос. – А моё пальто?
Все новые и новые голоса выкрикивали свои жалобы, и Паддингтон решил, что самое время воспользоваться всеобщим замешательством. Подхватив чемодан и сумку, он со всех лап припустил из отдела товаров для дома, то и дело тревожно оглядываясь через плечо. Очень уж ему не понравился оборот дела, и он твёрдо решил, что на сегодня рекламных акций с него хватит.
Он торопливо шагал в направлении лестницы – там, он знал, будет безопасно, – но вдруг остановился на полном ходу и уставился на стену. Прямо перед ним висел огромный плакат, которого он раньше не заметил. На плакате красовался Дед Мороз с белой бородой, в длинном красном кафтане – он сидел верхом, только не на лошади, а на ракете. Впрочем, заинтересовала Паддингтона даже не картинка, а надпись под ней.
Вот какая была надпись:
ПОЛЁТ НА ЛУНУ!
ПРОКАТИСЬ С ДЕДОМ МОРОЗОМ НА РАКЕТЕ!
ВСЕМ КОСМОНАВТАМ – ПОДАРКИ!
ДЕСЯТЬ ПЕНСОВ ТУДА И ОБРАТНО
А под надписью была жирная красная стрелочка, украшенная остролистом, – она указывала на дверь, перед которой стояло несколько человек.
Паддингтон призадумался, но ненадолго. Десять пенсов за полёт на Луну казалось совсем недорого – ведь миссис Браун заплатила почти столько же за три их билета на автобус, только там никому не давали никаких подарков.
Хотя он и обещал миссис Браун и миссис Бёрд никуда не уходить из отдела распродаж, он не сомневался, что они не рассердятся, если он быстренько слетает на Луну. В этот момент двери открылись, и всё решилось само собой – его просто подхватила и понесла толпа; все пихались и толкались, пытаясь попасть в ракету. Посадка произошла так быстро, что Паддингтон едва успел сунуть свой десятипенсовик дяденьке в форме, и тут же двери за ним захлопнулись.
– Спасибо большое! – поблагодарил его дяденька и даже успел приложить палец к козырьку, пока медвежонка проносило мимо. – Счастливого вам Рождества!
Паддингтон попробовал в ответ приподнять шляпу, но к этому моменту его уже так плотно притиснули к стенке, что он и дышал-то с трудом, а лапами и вовсе не мог пошевелить. Его так крепко сдавили со всех сторон, что уже через пару секунд он решил твёрдо и окончательно: летать на ракетах ему не нравится. Во-первых, ракета всё время останавливалась, во-вторых, в такой давке ничего не удавалось разглядеть. А когда они наконец добрались до верхней точки, внутрь набились какие-то другие люди – Паддингтон так и не сумел вылезти – и ракета устремилась вниз, а он даже одним глазком не успел взглянуть на Деда Мороза.
Словом, Паддингтон совсем не расстроился, когда дяденька в форме объявил, что они вернулись в отдел распродаж и пора выходить.
– А можно мне теперь, пожалуйста, подарок? – попросил он, выкарабкиваясь наружу вслед за другими пассажирами.
– Подарок? – удивился дяденька в форме. – Какой ещё подарок?
Паддингтон смерил его суровым взглядом.
– Тот, про который говорится в объявлении, – пояснил он.
Дяденька озадаченно почесал в затылке, а потом заметил, что медвежонок указывает на плакат, и лицо его прояснилось.
– А, так к Деду Морозу – это на четвёртый этаж! – сказал он. – Мы тут никому не дарим подарков. Это лифт, а не ракета.
– Что? – воскликнул медвежонок, чуть не упав от изумления. – Это лифт! Но я же дал вам десять пенсов!
– Верно, дали, сэр, – жизнерадостно подтвердил дяденька. – Спасибо вам огромное. Нечасто нам, лифтёрам, дают чаевые к Рождеству.
– Чаевые к Рождеству? – повторил Паддингтон, всё шире открывая глаза.
– Очень тронут вашей заботой, – продолжал лифтёр. – А теперь прошу меня извинить, меня там люди ждут.
С этими словами он захлопнул двери, а Паддингтон остался стоять на месте, будто превратился в статую. Так он и стоял неподвижно, когда к нему подбежали миссис Браун и миссис Бёрд, а с ними – важного вида дяденька в полосатых брюках.
– Господи, на Луну ты, что ли, улетел? – воскликнула миссис Бёрд. – Мы тебя где только не искали!
– С тобой всё в порядке? – допытывалась миссис Браун. – У тебя вид какой-то встрёпанный.
– Всё в порядке, миссис Браун, – успокоил её медвежонок, постепенно приходя в себя. – А на Луну я и правда улетел, вернее, не улетел, но думал, что улетел, и это стоило целых десять пенсов.
Больше Паддингтон ничего не успел объяснить, потому что к нему подскочил дяденька в полосатых брюках и крепко стиснул его переднюю лапу.
– Глубокоуважаемый медведь! – воскликнул он. – Я директор этого отдела. Позвольте поблагодарить вас за то, что вы для нас сделали.
– Не за что, – удивлённо откликнулся Паддингтон и вежливо приподнял шляпу.
– Беспригарные сковородки никогда не пользовались у нас особым успехом, – поведал дяденька, оборачиваясь к миссис Браун. – Что же до пятновыводителя… а теперь вы только посмотрите! – Он махнул рукой в ту сторону, где вдали маячили две огромные толпы. – От покупателей отбоя нет! После того как наш косолапый друг продемонстрировал сковородку в действии, продавец просто не успевает их заворачивать. А потом другой наш сотрудник вывел с одежды пострадавших посетителей все пятна от блинов, и теперь у него бутылки прямо из рук вырывают. Пятновыводитель, который справился с пятнами от медвежьих блинов и не испортил при этом ткань, чего-нибудь да стоит!
– Скажите, пожалуйста, как бы мы могли вас отблагодарить? – продолжал дяденька, оборачиваясь к медвежонку.
Паддингтон немного подумал.
– Я вообще-то пришёл за подарками к Рождеству, – объяснил он, – только я пока не знаю, что бы такое купить. Мне очень плохо видно – прилавки для медведей слишком высокие.
– В таком случае, – решил директор отдела, щелчком пальцев подзывая одну из продавщиц, – мы приставим к вам на весь оставшийся день одну из наших специально обученных сотрудниц. Она с удовольствием поможет вам сделать правильный выбор.
– Спасибо большое, – от души поблагодарил медвежонок.
Он так до конца и не понял, что произошло, но одно было точно: если тебе помогает человек с таким громким званием – Специально Обученная Сотрудница, – можно накупить самых замечательных рождественских подарков.
Нагибаясь за своей хозяйственной сумкой, миссис Браун поймала взгляд миссис Бёрд.
– Хотела бы я знать, как Паддингтону всегда удаётся выйти сухим из воды, – сказала она.
– Чтобы это понять, надо самому быть медведем, – мудро рассудила миссис Бёрд. – Ну а медведи попросту не задаются такими вопросами. Они думают о куда более важных вещах.
Паддингтон и рождественская пантомима [71]
– Гарольд Прайс? – удивилась миссис Браун. – Хочет меня видеть? Постойте, я, по-моему, не знаю никакого Гарольда Прайса. Или знаю?
– Это молодой человек, который работает в большом гастрономе на рынке, – напомнила миссис Бёрд. – Говорит, что пришёл по делу, что-то такое связанное с их любительским театром.
– Тогда попросите его войти, – сказала миссис Браун.
После пояснения миссис Бёрд она вспомнила, хотя и смутно, этого Гарольда Прайса. Он был юнцом с довольно прыщавой физиономией, который работал в отделе джемов и варенья. Чего ей никак не удавалось себе представить – так это какое он может иметь отношение к театру, пусть даже и любительскому.
– Простите, что побеспокоил, – извинился Гарольд Прайс, когда миссис Бёрд ввела его в столовую. – Полагаю, вы знаете, что в соседнем клубе, тут прямо за углом, проходит фестиваль самодеятельных театров?
– Вы хотите, чтобы я купила билеты? – Миссис Браун потянулась за своей сумочкой.
Мистер Прайс неловко переступил с ноги на ногу.
– Ну… э-э… скорее, нет, – сказал он. – Видите ли, в последний вечер – то есть завтра – мы должны представить свой спектакль, но в самый ответственный момент нас подвёл коллега, отвечавший за шумовые эффекты. Мне сказали, что тут проживает юный мистер Браун, который очень любит подобные вещи. Правда, я забыл, как его зовут.
– Джонатан? – подсказала миссис Браун.
Мистер Прайс покачал головой.
– Нет, не Джонатан. Какое-то смешное имя. Он ещё недавно по телевизору выступал.
– Может быть, Паддингтон? – нашлась миссис Бёрд.
– Вот-вот! – воскликнул мистер Прайс – Паддингтон! Я же помню, что имя необычное.
– Мы будем играть пьесу моего сочинения, – продолжал он внушительно. – Это очень необычная мистическая пантомима, и мы надеемся занять одно из первых мест. Шумовые эффекты в ней чрезвычайно важны, поэтому нам нужен человек смышлёный и ответственный.
– А вы когда-нибудь видели Паддингтона? – поинтересовалась миссис Бёрд.
– Честно говоря, нет, – сознался мистер Прайс, – но я не сомневаюсь, что он справится, а если вы его отпустите, я дам вам всем билеты в первый ряд. Совершенно бесплатно!
– Мы очень тронуты, – сказала миссис Браун. – Даже не знаю, что и сказать. Пошуметь Паддингтону случается, когда он увлечён каким-нибудь делом, но я не знаю, можно ли это назвать шумовыми эффектами.
– Я вас очень прошу! – взмолился мистер Прайс – Нам просто совершенно не к кому больше обратиться.
– Ну что же, – сказала миссис Браун с некоторым сомнением, помедлив у двери. – Если хотите, я его позову, только он сейчас наверху, подсчитывает свои доходы и расходы, а в такой момент его лучше не беспокоить.
Мистер Прайс явно опешил, когда миссис Браун вернулась и привела Паддингтона.
– Ой! – не сдержался он. – Я не думал, что ты мед… то есть… я… э… Я думал, ты гораздо старше.
– Я не такой уж маленький, мистер Прайс, – бодро сказал медвежонок, протягивая лапу. – Мне почти четыре года. У медведей возраст по-другому считают.
– А… понятно, – выдавил мистер Прайс. – Ну, конечно.
Он с некоторой опаской пожал протянутую ему лапу. Мистер Прайс был юношей утончённым, а на лапе оказалось несколько мармеладных пятен, вид которых ему совсем не понравился, не говоря уже о красных чернилах, которыми Паддингтон заполнял графу «Приход», – чернила эти каким-то таинственным образом перекочевали с бумаги к нему на мех.
– У тебя точно нет на завтра никаких других планов? – спросил мистер Прайс с последней надеждой.
– Абсолютно никаких, – разочаровал его Паддингтон. – А кроме того, я очень люблю театр и быстро заучиваю текст наизусть.
– Видишь ли, текст тебе заучивать не придётся, – объяснила миссис Браун, которой было явно не по себе. – Тебе придётся производить шум.
– Шум? – ошарашенно воскликнул Паддингтон. – Вы хотите, чтобы я шумел во время спектакля?
Гарольд Прайс посмотрел на него с удвоенным сомнением.
– Ну, кроме шумовых эффектов, можно, пожалуй, задействовать тебя в массовых сценах, – предложил он. – У нас крестьян маловато.
– Крестьян? – воскликнул медвежонок.
– Вот именно, – подтвердил мистер Прайс. – Тебе всего-то и придётся иногда выходить на сцену и время от времени говорить «Разрази меня гром».
– «Загрызи меня гном»? – повторил Паддингтон, удивляясь всё сильнее и сильнее.
– Да, – сказал мистер Прайс, постепенно вдохновившись этой мыслью. – А если у тебя это хорошо получится, я, может, добавлю в твою роль ещё две реплики: «Прах побери!» и «Подлый трус».
– Может быть, вы вместе сходите в клуб и там во всём разберётесь? – поспешно предложила миссис Браун, заметив выражение мордочки медвежонка.
– Прекрасная мысль, – согласился мистер Прайс. – У нас как раз сейчас начинается репетиция. Я по ходу всё тебе объясню.
– Как он сказал – фестиваль самодеятельности? – спросила миссис Бёрд, когда вернулась в столовую, выпустив Паддингтона и мистера Прайса из дому.
– Кажется, да, – ответила миссис Браун.
– Гм-м-м, – протянула миссис Бёрд. – Ну, если они возьмут Паддингтона к себе в компанию, ничего путного из этой самой деятельности не выйдет, вот попомните мои слова.
– Вот и пришли, – сказал Гарольд Прайс, пропуская Паддингтона в дверь с надписью: «СЛУЖЕБНЫЙ ВХОД – ТОЛЬКО ДЛЯ АКТЁРОВ». – Я покажу, что и где, и познакомлю тебя с другими членами труппы.
Паддингтон прищурился от яркого света в артистической уборной, а потом потянул носом. Он ощутил приятный запах театрального грима, который напомнил прошлый раз, когда ему довелось побывать за театральными кулисами, однако как следует разобраться, что к чему, он не успел, потому что обнаружил, что перед ним стоит диванчик, а на нём лежит высокая смуглая барышня.
– Дейрдре, – обратился к ней мистер Прайс, – познакомься, пожалуйста, с юным мистером Брауном. Я тебе о нём говорил. Я спросил, поможет ли он нам с шумовыми эффектами, оказалось, что он четырьмя лапами «за».
Смуглая барышня приподнялась на локте и придирчиво оглядела Паддингтона.
– Гарольд, но ты мне не сказал, что он медведь!
– Я и сам не знал… честно говоря, – промямлил мистер Прайс несчастным голосом. – Это мисс Флинт, исполнительница главной роли, – объяснил он, поворачиваясь к медвежонку. – Она из «Конфет и печенья».
– Очень приятно, – вежливо отозвался Паддингтон, приподнимая шляпу. – Я и сам бы хотел быть из конфет и печенья.
– Похоже, отчасти так оно и есть. – Мисс Флинт слегка передёрнулась и снова опустилась на кушетку. – Я понимаю, Гарольд, спектакль отменить нельзя, но – какой ужас!
Мистер Прайс ещё раз посмотрел на медвежонка.
– Пойдём-ка со мной, – сказал он и поспешно направился в сторону сцены. – Я покажу, что ты должен будешь делать.
Наградив мисс Флинт суровым взглядом, Паддингтон последовал за мистером Прайсом; они остановились у небольшого столика за кулисами.
– Вот твоё место, – сказал мистер Прайс, протягивая медвежонку толстую стопку бумаги. – Это сценарий, я в нём пометил все шумовые эффекты. Дальше всё просто – в тех местах, где написано «топот копыт», тебе надо стучать одним кокосовым орехом о другой, а тут вот граммофон – для музыки и для раскатов грома.
Паддингтон внимательно выслушал все объяснения мистера Прайса касательно сценария и с интересом осмотрел лежавшие на столе предметы.
– По-моему, это не так-то просто, – заметил он, когда мистер Прайс наконец умолк. – Особенно если у тебя лапы. Но я буду очень стараться.
– Я надеюсь, – откликнулся мистер Прайс, нервно провёл пятерней по волосам и, бросив на Паддингтона последний взгляд, полный неприкрытой тревоги, отправился на сцену, где уже ждали другие артисты. – Очень на это надеюсь. Никогда ещё у нас медведь не отвечал за шумовые эффекты.
Мысль о том, что Паддингтон будет принимать участие в представлении, пугала не одного мистера Прайса: в течение следующего дня все Брауны успели не на шутку переволноваться, но вот наконец настал вечер и пришло время отправляться на спектакль. Мистер Прайс честно сдержал своё обещание и не только выдал Паддингтону по билету на каждого члена семьи, но даже прибавил ещё один для мистера Крубера; даже мистер Карри и тот собирался прийти на фестиваль!
Паддингтон ушёл из дому раньше других – ему надо было ещё раз проверить граммофон, однако когда Брауны вошли в клуб перед самым началом спектакля, он ждал их у двери. На шляпе у него красовалась здоровенная бумажная розетка с надписью «УЧАСТНИК ФЕСТИВАЛЯ», и вид он имел чрезвычайно важный. Медвежонок провёл их по запруженному зрителями проходу к местам в первом ряду партера, а потом исчез за маленькой дверкой сбоку от сцены.
Не успели Брауны рассесться, как зал содрогнулся от раската грома. Миссис Браун в тревоге подняла глаза.
– Кто бы мог подумать! – воскликнула она. – Гром среди зимы! А пока мы сюда шли, снегопад начинался.
– Думаю, это Паддингтон упражняется в своих шумовых эффектах, – авторитетно разъяснил Джонатан. – Он сказал, что по сценарию в нескольких местах полагается гром.
– Я бы на его месте немножко приглушила звук, – заметила миссис Бёрд перед тем, как повернуться к сцене – как раз поднялся занавес. – Потолок тут, по-моему, довольно хлипкий.
– А ещё, боюсь, они забыли заплатить за электричество, – прошептал мистер Браун, поправляя очки и пытаясь разглядеть сцену.
Пьеса мистера Прайса называлась «Дед Мороз и похищенные чертежи. Мистерия»; в программке было написано, что действие происходит глухой ночью в зале заброшенного замка где-то в Европе.
Мало того что Браунам, даже с их мест, было очень трудно разглядеть, что происходит на сцене, но когда глаза их попривыкли к полутьме, оказалось, что понять, о чём пьеса, ещё труднее.
Несколько раз Дед Мороз выходил на сцену через потайную дверь в стене, держа в руке зажжённую свечу, а потом опять исчезал, и вскоре после этого в ту же дверь исчезал и мистер Прайс, игравший роль загадочного дворецкого. Дед Мороз вёл себя несколько непонятно, а мистер Прайс и того непонятнее. То он с победоносным видом размахивал таинственными чертежами, то грозно хмурился и потрясал кулаком в направлении зрительного зала под громкие раскаты грома.
Паддингтон за кулисами трудился, не покладая лап. Помимо грома, надо было ещё стучать в кокосовые орехи всякий раз, когда кто-нибудь подъезжал к замку верхом, а кроме того, изображать лязг цепей, когда опускали подъёмный мост, и скрип петель, когда открывали двери.
Дела было столько, что Паддингтон едва успевал читать сценарий, а уж о том, чтобы посмотреть спектакль, и речи не было – поэтому он страшно удивился, когда, подняв голову во время одного из громовых раскатов, обнаружил, что объявляют антракт.
– Вы отлично справились, мистер Браун! – похвалил его Гарольд Прайс, входя со сцены и вытирая пот со лба. – Мне бы и самому не удалось лучше! По-моему, вы ничего не пропустили.
– Спасибо большое, – поблагодарил Паддингтон, очень довольный собой, и в ответ на ободряющий жест мистера Прайса взмахнул лапой.
Шумовых эффектов в первом акте пьесы мистера Прайса было хоть пруд пруди, поэтому Паддингтон был совсем не прочь присесть и дать лапам роздых. А вот во втором акте несколько раз должны были появиться крестьяне, поэтому надо было, пока не поздно, ещё раз прорепетировать свои реплики.
Паддингтон устроился под столом, прихватив с собой сценарий и банку мармелада, однако через несколько минут, к его удивлению, за сценой поднялся страшный шум. Судя по всему, мистер Прайс потерял свои секретные чертежи. Голос его перекрывал все остальные голоса – он орал, что без них не может играть, потому что на них записаны все самые важные его реплики. Паддингтон сразу же полез из-под стола, чтобы разобраться, что к чему, однако когда он наконец выкарабкался, шум уже утих и поднялся занавес – начинался второй акт.
Паддингтон с особым нетерпением ждал второго акта, и хотя за кулисами продолжали метаться какие-то люди с встревоженными лицами, медвежонок скоро про них забыл, потому что на сцене появился Дед Мороз и подошёл к стоявшей в самом центре кушетке, на которой лежала мисс Флинт.
Выражения лица Деда Мороза было не разобрать из-за бороды, но, судя по всему, он был ужасно расстроен.
– Шёл я к тебе как глашатай радости, о дева! – возгласил он дребезжащим голосом. – Но свет померк пред моими очами, ибо я потерял секретные чертежи!
– Что ты сделал? – так и подскочила мисс Флинт. Во время антракта она была в своей уборной и до этого момента понятия не имела, что чертежи пропали на самом деле. – Куда же ты их засунул? – прошипела она.
– Не знаю, – громким шёпотом ответил Дед Мороз. – Наверное, положил куда-то не туда.
– Э-э… отличная стоит погода, – продолжал он в полный голос, пытаясь выгадать время. – А не случилось ли тебе, дева, прочесть в последнее время какую интересную книжку?
Паддингтон, стоявший в боковой кулисе, пожалуй, ещё сильнее, чем мисс Флинт, удивился такому неожиданному повороту событий. Мистер Прайс очень подробно растолковал ему содержание пьесы, и Паддингтон прекрасно помнил, что там нет ни единого упоминания о персонаже по имени Глашатай. Была и вторая загадка – про свет. Сцена с самого начала была освещена довольно тускло, но нельзя было сказать, чтобы в этот момент свет как-то уж особо померк. Паддингтон несколько раз заглянул в сценарии, на случай, если он вдруг ошибся, но чем больше он смотрел, тем хуже понимал, что происходит.
Тогда он повернулся к столу, чтобы ещё раз громыхнуть громом – так, на всякий пожарный случай, – но тут его ждал новый сюрприз. На столе валялось несколько обтрёпанных бумажек, и на верхней было крупными буквами написано: «СЕКРЕТНЫЕ ЧЕРТЕЖИ – СОБСТВЕННОСТЬ ГАРОЛЬДА ПРАЙСА».
Паддингтон посмотрел на бумажки, потом на сцену. В зале повисло тягостное молчание – судя по всему, Дед Мороз и мисс Флинт исчерпали запас реплик и теперь таращились друг на друга в сильнейшем смущении.
Сообразив, что действовать надо немедленно, Паддингтон схватил секретные чертежи и решительно устремился на сцену. Он поздоровался со зрителями, несколько раз приподняв шляпу, помахал лапой Браунам и мистеру Круберу, а потом повернулся к кушетке.
– Разрази меня гром! – воскликнул он, пронзая Деда Мороза суровым взглядом. – Я пришёл зажечь вам свет!
– Зачем ты пришёл? – переспросил Дед Мороз, нервно прижимая к себе горящую свечу, а второй рукой придерживаясь за край кушетки.
– К сожалению, мистера Глашатая я в сценарии не увидел, – продолжал растолковывать Паддингтон, – зато я нашёл ваши секретные чертежи.
И медвежонок горделиво расправил плечи, потому что зрители дружно зааплодировали.
– Прах побери! – воскликнул он, решив сполна воспользоваться тем, что оказался в центре внимания. – Вы забыли их под моими кокосами, подлый трус!
– Где я их забыл? – не поверил своим ушам Дед Мороз.
Паддингтон протянул ему чертежи, а взамен взял у него свечу.
– Под кокосами, – объяснил он ещё раз. – Вы их туда положили во время антракта.
– Это ж надо умудриться – забыть чертежи у медведя под кокосами! – прошипела мисс Флинт. – Какой ты после этого шпион!
Мисс Флинт говорила, а Дед Мороз глядел на неё остановившимися глазами. В этот вечер уже столько случилось непредвиденного, что, казалось бы, с любого хватит, однако неприятности продолжались – теперь на сцене как-то очень странно запахло.
– Кажется, что-то горит? – испуганно спросил Дед Мороз.
Мисс Флинт оборвала свою гневную речь.
– О боже! – воскликнула она, выхватывая у Паддингтона свечу. – Смотри – у тебя борода загорелась!
– Не бойтесь, мистер Мороз, я сейчас! – завопил Паддингтон, запрыгивая на кушетку. – Я, кажется, случайно ткнул фитилём прямо вам в бороду!
Зрители дружно ахнули от изумления, потому что Паддингтон ухватился за бороду и как следует её дернул.
– Ну надо же как! – раздался голос совсем рядом с Браунами – как раз в тот момент, когда Паддингтон отодрал бороду и усы, и под ними обнаружилась вспотевшая физиономия Гарольда Прайса. – Оказывается, это всё-таки был дворецкий, он просто замаскировался под Деда Мороза!
– Очень хитро придумано, – похвалила какая-то дама из второго ряда. – Надо же, изобличил его медведь!
– Какая оригинальная кульминация! – согласилась её подруга.
– Моя пьеса! – простонал Гарольд Прайс, без сил опускаясь на стул и обмахиваясь своими секретными чертежами, – занавес тем временем опустился. – Мой шедевр погублен, и кем? Медведем!
– Ничего подобного! – Мисс Флинт вдруг горячо вступилась за Паддингтона. – Мистер Браун ни в чем не виноват. Если бы ты сам не потерял свои дурацкие чертежи, ничего бы и не произошло. И вообще, – добавила она, – зрителям, кажется, понравилось – ты только послушай!
Мистер Прайс выпрямился. Да, мисс Флинт не ошиблась – из-за занавеса несся гром аплодисментов. Некоторые зрители даже выкрикивали: «Автора!» – а кто-то, похоже, уже произносил хвалебную речь.
– Я считаю, – заявил председатель жюри, когда все участники представления вышли к нему на сцену, – что надо поздравить Гарольда Прайса с успехом его пантомимы. Это, безусловно, самый смешной спектакль, какой нам показали за всю неделю!
– Смешной? – опешил мистер Прайс. – Но там не предполагалось ничего смешного…
Председатель взмахом руки заставил его замолчать.