— Да, сэр, профессор Снейп, — задорно выпалила Гермиона, кусая губы, чтоб сдержать усмешку.
* * *
Гермиона шла через кемпинг, думла о новом Патронусе Северуса и улыбалась. Закрывая глаза, она видела худую, острую морду серебристой лисы, стоявшей в тускло освещенном трейлере.
Позже, у себя дома, Грейнджер свернулась калачиком на кровати в обнимку с мурлычущим Крукшанксом, листая позаимствованную книгу. Снейп был прав, чтиво и правда оказалось увлекательное.
Перелистывая страницы, описывающие тотем Выдры, она принялась зачитывать вслух коту:
— "Выдра может быть несколько причудливой и оригинальной в своих поступках, ее не всегда легко понять. Методы Выдры часто воспринимаются как нетрадиционные, мало кто действует подобным образом, и это большая ошибка, так как именно нестандартное мышление позволяет ей добиться лучшего результата. Выдра имеет необычный взгляд на мир, вооружена блестящим воображением и интеллектом, что дает ей преимущество перед остальными. Выдра часто проницательна и обладает замечательной интуицией. Она отличный друг и может быть очень внимательной. В благоприятных условиях Выдра чувствительна, отзывчива, мужественна и честна. Брошенная на произвол судьбы Выдра может стать беспринципной до непристойности, безнравственной и одинокой."
Гермиона задумчиво закусила губу.
— Он был прав, — сообщила она безразличному Круксу. — Это на самом деле похоже на меня. Конечно, за исключением непристойности, — добавила она сухо. — А что же здесь говорится о Лисе?
Она еще полистала, и через некоторое время повернулась к своему ноутбуку, набрасывая заметки:
"В подавляющем большинстве случаев Лисица характеризуется хитростью, отличными стратегическими способностями, обладает быстрым мышлением, способностью к мгновенной адаптации, сообразительностью и мудростью. В индейских преданиях есть две интерпретации этого символа. Северные племена повествуют о Лисе как о мудром и благородном посланнике. Равнинные племена считают Лису злой насмешницей, ведущей к погибели. Другие толкования описывают ее как решительную, целеустремленную натуру, умеющую совершать правильный выбор."
"Понаблюдайте за лисицей во время охоты. Весь ее корпус заострен, как стрела — прямая и нацеленная. Она символизирует мощно сфокусированный мысленный образ, попадающий в цель наших желаний."
"Рыжий цвет Лисицы — знак Солнца. Как символ Солнца, Лиса в анималистике представляет страсть, желание, силу и выразительность. Мышление Лисы выходит за пределы привычных рамок; она использует интеллект разнообразными творческими способами. Лиса пытается заставить нас изучать свои привычки и действовать необычными методами."
"Знак Лисы говорит, что мы должны использовать все наши ресурсы для достижения поставленных задач. Иногда это означает призыв действовать нетрадиционно. Кроме того, Лиса напоминает о наших близких. Безупречная притворщица и невероятно легко приспосабливающаяся ко всему новому, Лисица учит не лезть напролом, а адаптироваться к среде, вписываться в нее и использовать окружение и обстоятельства себе на пользу."
"Таким образом, вполне очевидно, что знак Лисы выходит далеко за рамки того, что лежит на поверхности. Напротив, у Лисы имеется огромное количество знаний и мудрости, чтобы поделиться с нами, если/когда мы будем готовы учиться."
— Я была права, Крукс, — торжествующе объявила она. — Это же вылитый Снейп!
После Гермиона размышляла, насколько оба тотема похожи друг на друга. И Лиса, и Выдра были умны и нестандартны, их обоих нелегко понять. Эти характеристики удивительно подходили им с профессором. Она просто наслаждалась их разговором. Было удивительно обсуждать с кем-то такие отвлеченные понятия! Ее друзья быстро бы заскучали. Даже коллеги-преподаватели редко интересовались глубокими интеллектуальными дискуссиями, за исключением собственных исследовательских тем. По крайней мере, когда Снейп вернется к преподаванию, будет с кем пообщаться. Если, конечно, получится его убедить не избегать ее общества.
05.11.2016
Глава 6
"Мысли суть тени наших ощущений —
всегда более темные, более пустые,
более простые, чем последние"
— Фридрих Ницше.
На следующий день Гермиона ненадолго забежала в кемпинг вернуть книгу. Снейп грелся на солнце, сидя на ступеньках трейлера, вытянув вниз больную ногу, и вертел в руках какой-то клочок бумаги. Подойдя ближе, она увидела, что он складывает из него фигурку.
С любопытством Грейнджер подалась вперед.
— Что это, оригами?
Как обычно, Северус не удивился ее появлению.
— Да.
Геримона прислонилась к стене фургона, чтобы понаблюдать.
— Какое неординарное хобби.
Длинные пальцы профессора осторожно разгладили очередную складку.
— Как и многие вещи, теряет всю свою загадочность, если присмотреться внимательнее. Оригами — отличное увлечение для такой, как я, персоны нон-грата. А если кому-то поделка придется не по вкусу, кроме листка бумаги мне нечего терять.
— Как всегда, точно и самокритично, — ответила Гермиона. — Что вы делаете?
— Ничего особенного, — рассеянно пробормотал Снейп, по-видимому, полностью поглощенный своим занятием. — Просто экспериментирую с формами.
— Я прочитала книгу, которую вы мне одолжили. Весьма интересно. Выходит, каждому Патронусу соответствует свой тотем?
— Насколько мне известно. — Снейп тщательно сгибал уголок бумаги.
Он взглянул на нее и сощурился от яркого света. Глаза у него на солнце выглядели совершенно черными, зрачки почти неотличимы от радужки.
— Впрочем, это не совсем так. Я бы сказал, все Патронусы до известной степени передают природу ведьмы или волшебника, создавшего их. Просто тотемное животное отражает вашу сущность полнее. Вы хоть раз видели мага с абсолютно неподходящим Патронусом?
— После того, как узнала, что ваш изменился — нет, — осторожно призналась Гермиона. — Я всегда думала, что Лань совсем не ваше — даже когда не понимала причин.
— Так и есть, — с мягким смешком согласился Северус, очевидно, — и несколько неожиданно — ничуть не обижаясь.
— А есть еще заклинание, аналогичное Патронусу? — нерешительно спросила Гермиона.
— Для темных колдунов, вы имеете в виду? — в лоб спросил ее Снейп.
Она кивнула в ответ, и зельевар задумался.
— Если есть, я никогда о нем не слышал. Я не верю в его существование. В Темной магии имеются более прямые методы борьбы с Дементорами и другие способы передачи сообщений.
Грейнджер опять кивнула, и снова воцарилась тишина. Не такая уж и неловкая, надо отметить. Через несколько минут Северус забросил наполовину сложенную фигурку внутрь дверного проема, подтянулся и рывком встал на ноги, компенсируя таким образом негнущуюся правую ногу, даже не задумавшись об этом. Видимо, его тело уже адаптировалось к своему увечью. Восстановив равновесие, он полез в карман джинсов за пачкой сигарет и изношенной зажигалкой с вмятинами на корпусе.
— Вы же понимаете, что табак вас когда-нибудь в гроб загонит? — Неодобрительно поморщилась Гермиона.
— Да, мисс Грейнджер, как ни удивительно, мой уровень интеллекта достаточно высок, и моего знакомства с миром маглов хватает, чтобы иметь об этом полное представление, — самым раздражающим тоном, растягивая слова, ответил Снейп, зажег сигарету и глубоко затянулся, выдыхая тонкую струйку дыма.
Гермиона попыталась отодвинуться от дыма, затем нахмурилась и осторожно принюхалась.
— А запах совсем не мерзкий...
Снейп наградил ее удовлетворенным взглядом.
— Удивительно точное наблюдение. Да, обычные сигареты ужасно смердят. Я хочу всего лишь расслабиться, а не вонять как пепельница из прокуренной забегаловки. Это моя единственная слабость. Насколько я понимаю, эти сигареты приносят меньше вреда, содержат меньше яда.
Он покосился на Грейнджер, прислонившись к стене фургона.
— Как получилось, что вы не пошли в целители? Это за гранью моего понимания. Могли бы хоть целый день напролет распекать пациентов и терзать их, сколько влезет, своими вопросами! Лучшей профессией для вас, вероятно, была бы только работа библиотекаря, но подозреваю, что оттуда вы бы мигом как пробка вылетели, потому что читали бы весь день напролет вместо исполнения своих обязанностей.
— Отличные идеи, профессор, — с сарказмом ответила Гермиона. — Но я уже десять лет как нашла себе работу, со своими советами вы немного запоздали.
— Лучше поздно, чем никогда, как говорится, — с ленцой ответил Снейп. — Еще одна магловская фраза, которую я никогда до конца не понимал. В любом случае, это не совет, просто наблюдение. Думаю, ваши родители больше гордились бы вами, если бы вы сделали карьеру целителя. Помнится, они работали где-то в области здравоохранения?..
Увидев выражение ее лица, Северус настороженно замолчал.
Гермиона попыталась расслабить стиснутые кулаки и медленно выдохнула.
— Не трогайте моих родителей.
В черных глазах на мгновение мелькнула растерянность, затем они приобрели обычное безразличное выражение.
— Как пожелаете.
— Вы знаете! — сердито прикрикнула она. — Порядочный человек извинился бы.
Снейп поднял бровь.
— Знай я, за что мне нужно извиниться, я подумал бы над этим вопросом.
— Как будто вы не в курсе, — отрезала Гермиона. — Газеты несколько недель печатали эту новость на первых полосах.
Он вздохнул.
— Представления не имею, о чем вы, мисс Грейнджер. Извольте объясниться или проваливайте ко всем чертям... Я столько лет терпел невыносимую компанию Альбуса Дамблдора, что теперь загадки на дух не выношу.
Медленно подняв голову, Гермиона посмотрела Снейпу прямо в глаза. За все годы знакомства с ним она никогда не смотрела ему в лицо дольше нескольких секунд. Впервые она делала это так долго. Темные глубины были все такими же нечитаемыми, как и раньше, но профессор выглядел искренне озадаченным ее реакцией. Она вспомнила, что Северус рассказывал ей о своем местонахождении в течение последнего десятилетия — вряд ли он понял, что именно сказал.
— После войны родители фактически отказались от меня, — наконец не своим голосом произнесла Гермиона. — Мы не виделись и не разговаривали вот уже восемь лет, я даже не знаю, где они сейчас. Может быть, уже умерли.
Они все еще смотрели друг другу в глаза. Его лицо было так близко, что Гермиона могла видеть, как зрачки немного расширяются и брови хмурятся в искреннем удивлении.
— Почему? — тихо спросил Снейп.
— Потому что я пыталась уберечь их, — горько сказала она.
Когда Гермиона восстановила их реальные воспоминания, родители ее так и не простили. Разумеется, их не за что было винить, но легче от этого не становилось.
Наступило долгое молчание. Гермиона не захотела объяснять дальше, и через несколько мгновений Снейп отвел глаза. Он покрутил в пальцах сигарету, затем, наконец, погасил ее и привычным жестом швырнул в бутылку на ступенях.
— Прошу прощения. Не стоило об этом говорить, — сочувственно кивнул он.
— Вы действительно не знали?
— Нет. Хотя, конечно, вы можете только поверить мне на слово, — когда он произносил эти слова, голос его немного напрягся...
Она вздохнула.
— Я не то имела в виду. Просто... вы застали меня врасплох. Мне до сих пор тяжело о них вспоминать. Это действительно было на первой странице "Пророка".
На какое-то мгновение неловкость возросла, но вдруг профессор рассмеялся резким искусственным смехом.
— Homines Quod volunt credunt... — люди верят в то, во что хотят верить. Мы с вами оба можем оценить сей факт по достоинству, не стоило мне вообще это упоминать.
Гермиона кивнула и через некоторое время молча последовала за ним в трейлер, где по своему обыкновению свернулась клубком на диване. Снейп вручил ей напиток и Гермиона застыла, отстраненно глядя в чашку.
— У вас есть семья? — наконец спросила она.
За время молчания Грейнджер успела вспомнить, что профессор не выносит тишину. Невозможно избавиться от навязчивых мыслей без внешних раздражителей. Снейпу помогали звуки радио, а вот ей самой, похоже, этого было совершенно недостаточно.
— Нет, — тихо ответил зельевар. — У меня было мало родственников. Ко времени приезда в Хогвартс остались только родители. Когда мне исполнилось шестнадцать, они умерли.
Гермиона удивленно распахнула глаза.
— Так давно? Но...
— Знаю. Записи в моих документах утверждают, что мне было уже двадцать лет, когда они погибли в результате несчастного случая. Уверен, вы не удивитесь, узнав, что это ложь. Я вернулся домой из Хогвартса на летние каникулы и обнаружил их мертвыми в гостиной, — бесстрастно прокомментировал он. — И речи быть не могло, чтобы меня отдали под опеку — в Волшебном мире мне оставалось всего полгода до совершеннолетия, так что в Хогвартс я решил не сообщать, а магловским властям о своем возрасте просто соврал.
— Сожалею.
— Не могу представить, почему. Ни один из них этого не стоит.
У нее создалось неприятное впечатление, что он говорил абсолютно всерьез. Гарри рассказывал о ранних воспоминаниях Снейпа, о которых узнал во время уроков Окклюменции, да и Гермиона сама видела в Омуте — в детстве Северусу приходилось туго. Но слышать такой хладнокровный рассказ было невыносимо.
Может так он справляется с проблемами?
— Как они умерли?
— Отравление угарным газом. Утечка, — кратко ответил Снейп, явно не желая вдаваться в подробности.
Гермиона решила больше не возвращаться к этой теме.
Через несколько мгновений профессор потянулся за палочкой и призвал наполовину сложенный кусочек бумаги, с которым играл раньше. Он внимательно посмотрел на него, разгладил и начал быстро складывать. Под негромкую музыку радио Гермиона следила за его действиями. Ловкие, уверенные движения рук, длинных пальцев, работающие с удивительной точностью, несмотря на десятки крошечных шрамов и мозолей, ее гипнотизировали.
Разумеется, Снейп почувствовал, что она наблюдает. Гермиона с детства заметила, что он всегда знает, когда на него кто-то смотрит. Казалось, он игнорировал ее взгляд, профессора выдавала лишь слабая напряженность плеч. Вместо того, чтобы нахмуриться или усмехнуться, Северус замедлил движения и подвинул пальцы так, чтобы ей стало виднее. Было ужасно увлекательно наблюдать, как бумага медленно принимает форму. Теперь Гермиона поняла, почему он выбрал именно это хобби.
Наконец он взглянул на нее снизу вверх с улыбкой и продемонстрировал какой-то смятый бесформенный комок. Взяв пальцами бумагу в определенных точках, он проделал какой-то трюк, который Гермиона не успела рассмотреть, и вдруг прямо на глазах изжеванный комок превратился в трехмерную остроконечную звезду, которую Снейп представил ей несколько театральным жестом.
— Замечательно, — искренне восхитилась Гермиона. — Как вы научились этому?
— Уверен, вы оцените ответ, мисс Грейнджер: по книгам.
— У вас есть книги по оригами? А мне одолжите? — тут же нетерпеливо воскликнула Гермиона.
Профессор ухмыльнулся, увидев такой неподдельный интерес, но через мгновенье помрачнел. Глаза его вновь стали бесстрастными.
— Нет, они были в Паучьем тупике.
Сгорели...
— Извините.
— Самая раздражающая гриффиндорская привычка, — язвительно заметил Северус, — склонность извиняться за то, с чем они абсолютно ничего не могут поделать. Если вы лично не поджигали мой дом, а я совершенно уверен, что вы этого не делали, ваше извинение совершенно неуместно.
— Зато слизеринцы вообще никогда не извиняются, пока не начнешь в них тыкать в них палочкой.
Снейп слегка наклонил голову, будто ему в голову пришла какая-то мысль и усмехнулся.
— Надо же, какой парадокс...
— Что?
— Подумал, что своими высказываниями часто намеренно причинял вам боль, а извинился всего лишь раз — когда на самом деле не хотел обидеть.
Надо признать, это и в самом деле было довольно парадоксально.
* * *
На следующей неделе пресса просто взорвалась:
СНЕЙП ЖИВ!
В Хогвартсе снова преподает Пожиратель смерти?!
Считалось, что Северус Снейп, самый знаменитый преступник второй магической войны, более известный как убийца Альбуса Дамблдора, погиб в Финальной битве за Хогвартс. Недавно стало известно, что на самом деле он выжил. И не просто выжил, но, предположительно, возвращается в Школу чародейства и волшебства, чтобы продолжить свою преподавательскую карьеру.
Вопрос о том, на чьей стороне был Снейп, так и остался без удовлетворительного ответа. Многие высокопоставленные члены Ордена Феникса и, в первую очередь, лично Гарри Поттер, свидетельствовали, что они их посвятили в непредназначенную для широких масс информацию о деятельности Снейпа, как о части генерального плана Альбуса Дамблдора для победы над Волдемортом (подробности на странице два).
В 1981 году Снейпа допрашивали как Пожирателя смерти, и он избежал заключения лишь благодаря убедительным показаниям самого Дамблдора, подтвердившего, что Снейп был шпионом Ордена Феникса. Это противоречит сведениям, полученным от многих других Пожирателей смерти (полная история на шестой странице).
На должность директора Хогвартса Снейпа назначил сам Волдеморт, после убийства Альбуса Дамблдора летом 1997 года. Со своими приспешниками, Пожирателями смерти, Алекто и Амикусом Кэрроу, он провозгласил в школе царство террора (на странице четыре полный отчет о происшествиях того года), и покинул школу лишь во время Финальной битвы.
Как Снейпу удалось пережить войну, остается загадкой. Очевидцы подтверждали, что незадолго до того, как Гарри Поттер поразил Волдеморта, Снейп погиб. С того момента его местонахождение оставалось неизвестным. Текущее место жительство Снейпа также является загадкой. Но похоже, в сентябре он собирается вернуться на место своего самого жуткого преступления! Снейп возобновляет свою прежнюю работу в качестве главы Слизерина и учителя Зельеварения в Хогвартсе.
В настоящее время должность директора школы Хогвартс занимает профессор Минерва Макгонагалл, влиятельный член Ордена Феникса. Она отказалась от комментариев, но предоставила следующее краткое заявление:
"Что бы профессор Снейп ни сделал в прошлом, никто не может отрицать, что он весьма компетентный преподаватель. Лучшего кандидата на эту должность у нас не было. С профессора Снейпа сняты все обвинения. Я лично ознакомилась с доказательствами того, что его деятельность в военное время была частью крупного замысла, и в итоге оказалась необходимой для победы Гарри над Волдемортом. В связи с вышеизложенным, Хогвартс выражает профессору Снейпу свою безоговорочную поддержку."
До настоящего времени найти самого профессора, чтобы узнать, где он скрывался или почему решил раскрыть себя именно сейчас, мы не смогли. В прошлом у нашей газеты сложились неудачные отношения со Снейпом, и от сотрудничества он отказался. Мы продолжаем работать над этим!
(Ежедневный Пророк, 2008)
Газета посвятила целый выпуск возвращению Северуса Снейпа в магический мир. Журналисты без конца копались в деталях его прошлых преступлений — как подлинных, так и вымышленных. В конечном счете они неохотно подытожили: Снейп служил стороне Света (что совсем не означет его невиновность). Остаток недели газеты публиковали читательские письма, коих пришло великое множество, где подписчики высказывали свое мнение о его возвращении в качестве преподавателя Зельеварения. Гермиона была почти уверена, что среди них не окажется ни единого письма поддержки.
* * *
В разгар этого хаоса Снейп встретился с Минервой Макгонагалл. Все прошло совсем не так, как ожидалось. Гермиона думала, Северус выступит с обычным ехидством, агрессивно выставляя требования и надменно отказываясь идти на компромисс. Но он казался почти подавленным, усталым и не желал спорить. В незнакомой обстановке профессор явно был не в своей тарелке и с директрисой чувствовал себя неуверенно. Неудивительно, решила Гермиона — они долгое время были учителем и учеником, затем коллегами, и судя по всему, не нравились друг другу даже тогда. А потом Снейп убил Дамблдора и занял место директора школы. Джинни, Невилл и Луна мало что рассказывали о своем последнем курсе, но Гермиона знала, что зельевар лично и не единожды их пытал, да и Кэрроу не останавливал.
Встреча вышла неловкой, но оказалась не такой уж плохой. Крукшанкс повел себя неожиданно. Кот бросился навстречу Снейпу, как к любому гостю. К удивлению Грейнджер, Северус наклонился и протянул животному руку. Тот подозрительно ее обнюхал — и что еще более невероятно — начал мурлыкать и бодать длинные пальцы, требуя ласки. Гермиона всегда знала, что ее фамильяр отлично разбирался в людях. Видимо, Крукс решил, что Снейп не так уж плох.
Контракт Снейпа составили и подписали должным образом. Гермиона не была уверена в справедливости условий; в документе прописали больше пунктов, чем в ее собственном. Но всё же профессор возражений не имел, а после ухода Макгонагалл доверительно сообщил, что получил больше, чем рассчитывал.
Так что в начале сентября Северус Снейп официально присоединяется к педагогическому составу Хогвартса в своей прежней роли преподавателя Зельеварения и руководителя Слизерина!
Из друзей Гермионы заранее знали только Гарри и Джинни. Услышав, что его старый мучитель возвращается в школу, Невилл пришел в ужас. Гермиона успокоила его: учителю Гербологии и учителю Зельеварения пересекаться почти незачем, да и Снейп будет лишь счастлив держаться как можно дальше от коллег. Рональд ужасно возмутился. Он даже перестал разговаривать с Гермионой, хотя это было ей не в новинку: каждые несколько месяцев у Рона находился новый предлог с ней не общаться. Остальные Уизли отреагировали более сдержанно: они решили подождать и посмотреть, что будет дальше. Луна... Ну, Луна всегда отличалась от всех. Гермиона поведала ей всю историю возвращения Снейпа; бывшая студентка Равенкло очень заинтересовалась и, по каким-то своим причинам, казалось, искренне обрадовалась.
* * *
Вновь появиться в кемпинге Гермиона смогла только через неделю. Возвращение в центр внимания определенно не осчастливило Снейпа. Она чего-то подобного ждала, но все-таки испытала потрясение, увидев профессора. Усталый и недовольный, он сидел за столом, методично разрезая на полоски "Пророк" и складывая их в аккуратную стопку. Гермиона уселась напротив, точно зная, что лучше не спрашивать, как он.
— Это очень старая ваша фотография, да?
— У меня вообще мало фотографий. Моя бы воля — не было бы ни одной.
— Я тут подумала...
— Всегда замираю от ужаса, когда вы произносите эти слова.
— Убавьте сарказм и послушайте, пожалуйста. Я подумала, может быть, вам стоит дать интервью. Без особых подробностей, ничего такого, что могут переврать. Просто дословное заявление. Ваша точка зрения на эту историю.
— В "Пророке"? — язвительно ухмыльнулся Снейп. — Они, кажется, все еще боятся со мной разговаривать.
— Мерлин, нет, не в "Пророке"! Подозреваю, интервью Гарри, то есть, то, во что они когда-то умудрились его превратить, будет выглядеть легкой шуткой по сравнению с вашим. Нет. Луна предложила публикацию в "Придире" — она унаследовала издательство от отца и теперь работает редактором.
— В "Придире", — ровно повторил Снейп.
— Знаю, звучит глупо, но они очень помогли на Гарри на пятом курсе.
— Хм... — уклончиво отозвался он.
— Кстати, чем вы так запугали репортеров "Пророка", что они прекратили вас искать? — полюбопытствовала Гермиона.
Северус снова ухмыльнулся, но промолчал.
Она смотрела, как Снейп систематически, страница за страницей, уничтожал газету, затем вытащил палочку и сжег оставшееся до пепла.
— Ну что, полегчало? — ехидно поинтересовалась Грейнджер.
В ответ Северус только фыркнул.
— Любую статью в "Пророке" должна постигнуть та же участь. Не верю, что они могут опубликовать нечто иное. Большинство их выпусков следует уничтожать до публикации. Что касается вашего предложения... Я подумаю.
Видимо, он не только подумал. Через три дня Гермиона получила от Луны сигнальный экземпляр "Придиры", вкупе с гораздо более свежим снимком Снейпа, хмуро взиравшим с первой полосы. Улыбаясь, Гермиона открыла журнал и прочитала статью.
Заявление было кратким и по существу, в духе профессора:
"Я вернулся в Великобританию три года назад. После окончания войны и до настоящего времени проводил время в путешествиях. Решение о возвращении в Волшебный мир в целом и в Хогвартс в частности было обдуманным. До моего сведения довели, что Гораций Слагхорн уходит в отставку, и у директора возникли некоторые трудности в поиске замены. После долгого обсуждения договор, удовлетворяющий все стороны, был подписан, и в начале учебного года я присоединюсь к педагогическому составу Хогвартса.
Я не намереваюсь вспоминать о военных событиях, поскольку считаю, что прошлое должно остаться в прошлом. Те, кто должен был знать правду, ее знают. Я не собираюсь подтверждать или опровергать слухи, распространившиеся за годы моего отсутствия. Единственное, что могу сообщить: я возвращаюсь в Хогвартс в качестве преподавателя Зельеварения и главы Слизерина, на этом все. Хочу поставить в известность тех, кто затевает отправлять мне корреспонденцию: все письма, адресованные мне, будут лично проверены директрисой. Связаться со мной в обозримом будущем возможно только через Хогвартс."
("Придира", 2008)
Разумное решение, заключила Гермиона, вспомнив собственный опыт получения читательских писем. Северусу и вовсе может прилететь кое-что похуже Громовещателей или гноя бубонтюбера. Она не удивилась, что о ее роли в возвращении Снейпа не упоминалось. Свернув трубкой журнал, Грейнджер отправилась к раскаленному от аномальной жары трейлеру.
С наступлением летнего зноя стало ужасно душно. Видимо, именно по этой причине профессор сидел на крыльце и читал. Но остановилась Гермиона на некотором расстоянии совсем не из-за этого. Стояла и таращилась она на него из-за его одежды. Невыносимое пекло заставило профессора нацепить — она не могла назвать это "майкой", нельзя было употреблять это слово в связи с ним, нет, — Гермиона предпочла назвать это "футболкой без рукавов". Руку с Меткой снова прикрывала спортивная повязка. Другие заметные шрамы он не потрудился замаскировать: на предплечьях рубцы не слишком бросались в глаза; еще один, змеившийся через плечо, просматривался над вырезом футболки; на горле виднелись два зазубренных змеиных укуса. По ее опыту большинство мужчин надевали подобные одеяния, только чтобы похвастаться мускулами. Со Снейпом было иначе. Профессор оказался крепче сложен, чем думала Гермиона, но и только — он все еще выглядел заметно худым, кожа да кости.
Гермиона с усилием оторвала от него взгляд, пока Северус его не почувствовал, и подошла. Грейнджер приблизилась; зельевар поднял взгляд от книги и снял очки.
Снейп вопросительно изогнул бровь, и в ответ она продемонстрировала ему "Придиру".
— И что же вы думаете? — резко спросил он.
— Это фото лучше, — честно ответила Гермиона, стараясь не улыбаться. — Но я просто уничтожена. В статье вы меня даже не поблагодарили, Северус.
Он закатил глаза и с вызовом бросил:
— Предположил, что с вас и так хватит публичности. Я ошибся?
— Нет, — призналась Гермиона. — Нет, вы не ошиблись. Спасибо.
Эти редкие вспышки понимания всякий раз ее удивляли. Не дожидаясь ответа, Снейп отвернулся, и Гермиону внезапно озарило, что он не терпит никакой благодарности, пусть и за что-то совершенно незначительное, даже за такой пустяк, как чашка кофе.
Гермиона ни разу в жизни не встречала столь сложного человека, и это была просто еще одна его грань.
— Итак, — сказала она между прочим, — до начала занятий осталось меньше месяца.
— Да.
— Как вы себя думаете по этому поводу?
Снейп посмотрел на нее и поднял бровь.
— По правде говоря, мне интересно, почему я вообще позволил вам меня в это втянуть.
— Потому что вам скучно, — сказала Гермиона, загибая пальцы, — потому, что вы тоскуете по Хогвартсу, если не по его обитателям, и потому, что вам нужна лаборатория, а еще потому, что какая-то ваша часть не может перестать чувствовать себя ответственным за Слизерин.
Об этом вопросе и ответах на него Гермиона размышляла неделями.
Она уже лучше улавливала мельчайшие изменения выражения лица зельевара; ее идеи его заметно озадачили, профессор слегка занервничал.
Черты Снейпа на мгновение смягчились, затем он усмехнулся, растягивая слова:
— Вы все такая же невыносимая всезнайка.
— Да, — спокойно согласилась Грейнджер, пряча улыбку. — И вряд ли когда-нибудь изменюсь.
— Какая прелесть, — кисло сказал Снейп. — Я так понимаю, мне снова придется терпеть присутствие Лонгботтома?
— Поверьте, Невилл тоже не горит желанием с вами встречаться, — сдержала смешок Гермиона. — Я уже сказала ему, что, скорей всего, вы будете видеться только на общих трапезах или совещаниях. По большей части он торчит в теплицах, а вы вряд ли будете без крайней необходимости показываться из своих подземелий.