содержимое.
– Я решила на сегодняшний вечер сделать вас своими подопытными морскими свинками.
Плюс Дженни сделает фотографии для рекламы, а то у меня самой есть только камера в сотовом.
Я мечтательно пялился по сторонам. Наверное, я хоть чуть-чуть, но был сладкоежкой.
– Иисусе, а это что? – спросил я, указывая на комки белого шоколада размером с кулак,
сверху политые карамелью.
– О, это по моему новому экспериментальному рецепту. Я растопила белый шоколад,
покрошила туда крендельки и картофельные чипсы, а когда все застыло, сбрызнула карамелью.
Только, наверное, немного переборщила с размерами. Сейчас они называются Глобусы.
О пресвятая Дева Мария. Я сейчас попрошу эту женщину родить мне детей.
Хотя, погодите-ка…
Раздался стук в дверь, и Клэр попросила меня открыть, пока она накрывает на стол.
Следующими после меня прибыли Дженни и Дрю. Я придержал для них дверь и, когда
Дженни ушла на кухню поболтать с Клэр, покачал головой.
– Дрю, ты серьезно? – спросил я Дрю, уставившись на его футболку с изображением
ребенка, стреляющего вверх из пистолета. Надпись ниже гласила: «Не бейте детей. Нет, правда. У
них теперь есть оружие».
– Что? Дети сейчас настоящие черти. Чувак, эта футболка для тебя – как профилактика рака
простаты. Когда-нибудь ты мне скажешь «спасибо». Так, а где наш маленький мужичок? Ему не
надо поменять памперс? Я бы мог показать ему свою машину или угостить конфеткой, – сказал он,
оглядываясь и потирая ладони.
– Дрю, ему четыре. Он не ходит в памперсах. И давай-ка ты сменишь свой подозрительный
педофильский тон.
– Как скажешь. Ну все, веди меня к своему сатанинскому отпрыску, – сказал Дрю.
По пути я заглянул на кухню и спросил у Клэр, не против ли она, чтобы мы зашли к Гэвину.
Она оказалась не против, рассказала нам, где его комната, и мы, прогулявшись по коридору,
обнаружили его на полу. Он сидел и выдавливал прямо на ковер зубную пасту из тюбика.
– Так, парень. Чем это ты занимаешься? – Я быстро подошел к нему и забрал уже пустой
тюбик.
Он только пожал плечами.
– Не знаю.
Черт. И что мне было делать? Позвать Клэр? Хотя тогда мне грозило стать в глазах парня
предателем. Чего доброго, еще взбесится из-за того, что я настучал на него. Стоп, но я же взрослый.
Надо заставить его считаться со мной. Показать, кто здесь босс. И я сейчас не о Тони Данце29.
– Думается мне, тебе нельзя размазывать по полу пасту, нет? – спросил я.
– Картер, что за тупой вопрос. Естественно ему нельзя размазывать по полу пасту, –
серьезно произнес Дрю.
Оглянувшись через плечо, я метнул на него суровый взгляд и процедил сквозь зубы:
– Я в курсе. Я просто хочу, чтобы он сам признал, что поступил неправильно.
29 Прим. пер.: Актер, снявшийся в фильме «Кто здесь босс?».
LOVEINBOOKS
– Окей, доктор Фил, но лично мне думается, что он прекрасно знает, что поступил
неправильно. Иначе бы он так не делал. Дети тупые. Они постоянно безобразничают просто потому,
что могут. Паршиво быть взрослым. Мне вот теперь уже никогда не доведется размазать по полу
пасту.
Я словно имел дело с двумя детьми.
– Зачем тебе… ладно, забей. – И я снова повернулся к Гэвину.
– Твоя мамочка не обрадуется тому, что ты развел беспорядок. Давай-ка ты покажешь мне,
где лежат полотенца, и мы все уберем, пока она не увидела.
Ну вот. Так он не возненавидит меня за то, что я сделал ему замечание, но все-таки поймет,
что поступил плохо. Я классный папа.
Гэвин явно обрадовался идее устроить уборку, если это значило, что мы сохраним его
проделку в секрете от Клэр. Я мимолетно задумался о том, что она сделает, если узнает. Отрежет мне
пенис? Придушит во сне? Но потом я подумал о том, что сделает Гэвин, если я все-таки расскажу ей.
Снова даст мне по яйцам, а может на сей раз вцепится в горло? Я не знал, кого мне бояться – своего
ребенка или его матери.
Через двадцать минут ковер стал как новенький, а мы с Дрю сидели посреди комнаты по-
турецки и молились всем известным нам высшим силам о том, чтобы сюда не зашли девочки.
А все потому, что Гэвин решил поиграть в переодевания. Мы пытались уговорить его на
какую-нибудь мальчишескую игру – поиграть в полицию, или побегать друг за другом с ножницами,
или что-нибудь подпалить, – однако выяснилось, что переспорить четырехлетку невозможно. В
итоге нас с Дрю одели, как малышей, сунули в рот по пустышке, дали в руки плюшевых мишек, а на
головы нацепили широкополые летние шляпы Клэр – Дрю досталась розовая, а мне белая. Впрочем,
надеть на нас памперсы, пачку которых Гэвин нашел в шкафу, я не позволил. Это было уже за
гранью.
– Эй, дядя Дрю, хочешь, скажу секрет? – спросил Гэвин.
Дрю вытащил изо рта пустышку.
– Валяй.
Гэвин наклонился к его уху и прошептал так, чтобы мне было слышно:
– Ты пахнешь отбивной и сыром30.
Дрю закатил глаза.
– Чувак, ну и отстойные же у тебя секреты.
– САМ ТЫОТСТОЙНЫЙ! – заорал Гэвин.
– Ребята, ужин готов, так что…
Увидев нас, Клэр осеклась и остановилась так резко, что в спину ей врезалась Дженни,
шедшая за ней следом. В попытке скрыть смех Клэр зажала ладонью рот, а Дженни, и не подумав
спрятать свое наслаждение ситуацией, согнулась пополам и, показывая на нас пальцем, громко
захохотала.
– О боже, кто-нибудь, принесите камеру, – выдавила она между приступами смеха.
– Хочешь, чтобы я блеванул? Я могу, – пригрозил ей Дрю.
Пока девочки потешались над нами и давали Гэвину пять, мы с Дрю избавились от чертовых
младенческих одеяний. Когда мы встали, Дженни подхватила Гэвина на руки и принялась ворковать
над ним и нахваливать. Он весь так и сиял, слушая ее, и, клянусь, ухмыльнулся нам, когда склонил
голову Дженни на грудь – выставленную на всеобщее обозрение благодаря пушап-лифчику и
низкому вырезу топа.
– О боже, как же я завидую сейчас этому парню. Вот бы и мне полежать между ее сиськами.
Как малышу, – прошептал Дрю.
– Ты вообще себя слышишь? – спросил я, пока мы выходили из комнаты Гэвина и шли к
столу, где уже сидели Лиз с Джимом.
***
После невероятно вкусного ужина, прошедшего почти без ссор между двумя детьми – и под
детьми я подразумеваю Дрю и Гэвина, – Клэр начала поднос за подносом выносить свои сладости. И
30 Прим. пер.: Цитата из комедии «Эльф»: «Ты пахнешь отбивной и сыром. У Санты другой запах!»
LOVEINBOOKS
ее вкуснющие ням-нямки на серебре завладели всеми моими мыслями. Мне так хотелось съесть с
подноса ее саму. Лизнуть ее Глобусы.
– Картер, хочешь попробовать?
– Охренеть как.
– Фу-у-у-у! Мама, а Картер сказал слово на «х»! – наябедничал на меня Гэвин.
Упс.
– А ты-то откуда знаешь такие слова? – насмешливо поинтересовался Дрю.
– Чувак, мне четыре, – ответил Гэвин.
Я поспешил извиниться, пока не ляпнул что-нибудь еще, и убежал в ванную. Пока я стоял и,
отливая, старался не думать о разложенной на подносе Клэр, дверь внезапно открылась, и в ванную
зашел Гэвин.
– О, привет, Гэвин, – нервно сказал я, пытаясь отвернуться от него, не прерывая струи. –
Хм… приятель, я как бы немного занят. Ты не мог бы прикрыть дверь?
Он выполнил мою просьбу, однако никуда не ушел, а остался в маленьком закрытом
пространстве вместе с писающим мной. И уставился на мои причиндалы. И мне стало по-
настоящему неудобно.
– Гм… Гэвин, ты можешь смотреть куда-нибудь в другое место? Вон, смотри, какая клевая в
ванне уточка.
Все равно смотрит. Нет ли тут повода для беспокойства?
– Ого, Картер. Какая ОГРОМНАЯ у тебя писюлька.
Внезапно присутствие Гэвина в ванной перестало меня напрягать. Эх, вот если бы он
побывал со мной в туалете, когда я учился в школе, а потом сообщил эту пикантную новость Пенни
Франклс, то возможно мне бы не пришлось танцевать на выпускном балу в одиночестве.
Закончив свои дела, я застегнул штаны и нажал кнопку слива, всю дорогу пытаясь
удержаться от искушения, чтобы не похлопать себя по спине. Да, представьте себе, у меня огромная
писюлька. Еще чуть-чуть – и мне понадобилась бы для ее перевозки тачка. И это чистая правда, ведь
устами младенца, как известно, глаголет истина.
Мы вернулись обратно, и я, как был с глуповато-самодовольной ухмылкой, так и уселся за
стол.
– Чего ты разулыбался? Готовишься пустить газы? – пошутил Дрю.
– Мамочка, а у Картера ОГРОМНАЯ писюлька, – сказал Гэвин со ртом, набитым печеньем,
потом поднял руки и развел их на метр в стороны – примерно так люди хвалятся о том, какую
большую поймали рыбу.
Под всеобщий смех Клэр дотянулась до его рук и быстро опустила их вниз, а я откинулся на
спинку стула и ухмыльнулся, пытаясь удержать свою анаконду под столом, чтобы она никого не
испугала.
– Эй, дядя Дрю, хочешь грязную шутку? – взбудораженно спросил Гэвин.
– Даже не знаю. А тебе не влетит за нее? – серьезно проговорил Дрю. Было умилительно
наблюдать, как он беспокоится о том, чтобы у Гэвина не было неприятностей.
– Свинья упала в грязь, перешла через дорогу и залезла на крышу! – прокричал Гэвин и
немедленно захихикал над своей «грязной шуткой»31.
Все, кроме Дрю, отдали должное попытке Гэвина пошутить и вежливо посмеялись.
– Чувак, это было совсем не смешно, – сказал с совершенно непроницаемым лицом Дрю.
– Хочешь получить? – закричал Гэвин, потрясая в воздухе своим маленьким кулачком.
– Ну все, достаточно. Гэвин, иди надевай пижаму, а я скоро приду и почитаю тебе сказку, –
сказала ему Клэр.
Гэвин соскочил со стула и, напоследок бросив на Дрю еще один угрожающий взгляд, убежал
в свою комнату. И пять пар глаз устремились на Дрю.
– Что? – удивился он. – Я не понял, что в этой шутке смешного?
– Ладно, Клэр, – сказала Лиз, отворачиваясь от Дрю – вероятно, чтобы избежать соблазна
придушить его. – Пришло время для настоящего шоу. Расскажи нам, что у тебя есть, – Она указала
на расставленные на столе подносы.
31 Прим. пер.: Имеется в виду известная шутка: «Хочешь грязную шутку? Свинья упала в грязь. Хочешь
чистую шутку? Свинья приняла ванну».
LOVEINBOOKS
Клэр пошла вдоль стола, называя все свои сладости. Печенье с сюрпризом, домашние
«черепашки», «каштаны» из белого шоколада, глазированные молочным и белым шоколадом чипсы,
крендельки, орешки, изюм, воздушный рис, бекон, а также клюквенные плюшки, которые Дрю
упорно называл «клюквенными шлюшками».
Все было просто потрясающим, и я испугался, что мы впадем в сахарную кому, если начнем
это пробовать. Пока мы взирали на сладости, а Клэр краснела от комплиментов, Дженни кружила
вокруг стола и щелкала фотоаппаратом.
– Клэр, снимки вышли отличные. Предлагаю на обложке брошюры обделить все, что
покрыто глазурью, – сказала она.
– Ты имела в виду «выделить»? – спросил Джим.
– Я так и сказала, – ответила она. – Обделить.
– Клэр, можно мне пойти с тобой, когда ты будешь укладывать Гэвина спать? – спросил я в
надежде отвлечь внимание от словесных странностей Дженни.
Она просияла, а я порадовался своей предусмотрительности.
Оставив гостей убирать со стола, мы ушли в комнату Гэвина и нашли его спящим в коробке
с игрушками. Едва увидев его, я рассмеялся.
– Не смейся, – шепнула она с улыбкой. – Он засыпал в местах посмешнее. У меня есть целый
альбом с фотографиями, где он спит на диване, свернувшись как кошка, на обеденном столе – то
сидя, то лицом вниз, – под елкой в груде игрушек, в шкафу, на унитазе… причем, он провалился
внутрь, но так и остался спать. Он как лошадь. Может спать чуть ли не стоя. Джим придумал ему
индейское имя – Вождь Сплюгдепопало, а Лиз называет его Капитан Нарколепсия.
Она бесшумно подошла к нему, легко подняла его маленькое тельце на руки и, поцеловав в
лоб, понесла к кровати, а я, стоя у дверного косяка, старался подавить приступ девчачьей
сентиментальности, потому что было ужасно мило наблюдать за тем, как она ухаживает за нашим
сыном. Клэр накрыла его одеялом, погладила по голове и еще раз поцеловала, после чего вернулась
ко мне.
– Ну что, мистер Эллис, сильно вас испугала вся это домашняя родительская хренотень? –
спросила она.
На ее лице играла улыбка, когда она встала напротив, но я видел, что веселость ее
напускная, и на самом деле она жутко нервничает на тему того, как я со всем этим справляюсь. Я
взглянул через ее плечо на малыша, спящего у себя в кроватке, и мое сердце забилось быстрее. У
меня возникло отчетливое желание схватить его в охапку, прижать к себе и никогда больше не
отпускать, защитить его от всего плохого и укрыть от всего страшного, вроде призраков или
клоунов.
Черт. Клоуны это пипец как страшно.
Я перевел взгляд на стоящую напротив невероятную женщину и понял, что к ней чувствую
то же самое.
– Я ненавижу клоунов и не хочу, чтобы до тебя добрались призраки, – выпалил я.
Она рассмеялась и ласково потрепала меня по щеке. Отвечать на вопросы в лоб у меня
всегда получалось отстойно. И она, и Гэвин были дороги мне. Я хотел заверить ее, что никуда
больше не денусь, но почему, блин, почему мне так сложно было это сказать?
– Я не это имел в виду. В смысле, да, я ненавижу клоунов. Обычно ими наряжаются тупые,
страшные мужики, которым надо запретить надевать длинноносые ботинки и что угодно в горошек.
Господи, да заткнись со своими клоунами!
Только я открыл рот, чтобы засунуть огромную клоунскую туфлю еще глубже, как Клэр
накрыла мои губы ладонью.
– Это нормально. То, что ты испугался. Поверь, я ни в чем тебя не виню, – промолвила она
тихо. – Ты был одинок и свободен, а потом вдруг – раз, и у тебя появилась семья.
Я сделал глубокий вдох, а потом, решившись на новую попытку, отвел ото рта ее руку и
положил ее себе на грудь.
– Прежде всего, позволь сказать, что я очень, очень хреново умею вести душещипательные
беседы о своих так называемых чувствах. Хотя Дрю, если ты его спросишь, вряд ли со мной
согласится. Он пять лет слушал, как я ною, будто младенец, о том, как сильно мне хочется разыскать
тебя. После того, как я столько времени сводил всех своих знакомых с ума, пытаясь найти твой
запах, я не собираюсь с криком убежать в ночь и облажаться по-новой.
LOVEINBOOKS
Большим пальцем рисуя на моей груди кружки, она поднесла вторую руку к моей щеке, а
потом привстала и мягко поцеловала меня в губы. Когда она опустилась, я обнял ее за тонкую талию
и прижался лбом к ее лбу.
– Я знаю, что, узнав обо всем, дал по газам, как водитель, скрывшийся с места аварии, но
Клэр, честное слово, я больше не стану пугаться.
Чуть отодвинувшись, она посмотрела мне в глаза, и уголки ее губ приподнялись в улыбке.
– Ты правда процитировал сейчас строчку из «Коктейля»?
– Да. И если ты хочешь, чтобы я, как Том Круз, начал скакать и прыгать ради тебя на диване,
я готов это сделать.
– ТЫИЗДЕВАЕШЬСЯ?! ДА Я СКОРЕЕ ЗАСУНУ ЭТО СЕБЕ В ЖОПУ!
Громкий возглас Дрю, донесшийся из гостиной, отвлек наше внимание друг от друга. В
последний раз посмотрев на Гэвина, мы закрыли дверь и рука об руку вернулись в гостиную, где все,
усевшись в кружок, играли в извращенную игру «или-или».
Мы с Клэр сели рядышком на диване. Я обнял ее за плечи, а она уютно прильнула ко мне. У
меня сто лет не было такого идеального момента.
– Ладно, теперь моя очередь, – сказал Дрю. – Джим, какое порно-имя ты выбираешь: Хью Э.
Рекция или Майя Кончита?
LOVEINBOOKS
Глава 15
Я грязная шлюшка
– Цепи и плети заводят меня… давай-давай… са-а-адо ма-а-азо32…
– Гэвин Аллен Морган, если ты не прекратишь петь эту песню, я поставлю тебя на улице
возле баков, и пусть тебя забирают мусорщики! – оторвавшись от уборки на кухне, заорала я в
десятый раз за сегодняшний день.
– Мне скучно, – пробурчал Гэвин и потопал в свою комнату.
– Кстати о мусоре. Во сколько собирается прийти этот… как его… Кристи? – спросил из-за
стола мой отец.
Почему сегодня все будто сговорились действовать мне на нервы?
– Папа, заканчивай. Его зовут КАРТЕР. И он придет, как только проснется.
Отец демонстративно посмотрел на свое запястье, где никаких часов не было и в помине.
– Сейчас 12:48. Что он за лодырь такой?
Я швырнула кухонное полотенце на стойку и, развернувшись к отцу, смерила его суровым
взглядом.
– Папа, ну сколько можно? Я тебе говорила, у него бывают ночные смены. Еще один такой
комментарий – и я поменяю твой статус на фейсбуке на «Я люблю пенисы».
Остановившись около холодильника, чтобы добавить еще несколько пунктов в список
покупок на дверце, я изо всех сил старалась не смотреть на часы. Мне определенно хотелось
поскорее увидеться с Картером.
Из-за того, что я по уши завязла в делах перед торжественным открытием магазина, а Картер
часто работал сверхурочно, мы не виделись целую неделю – с того самого ужина, – но каждый день
разговаривали по телефону. Плюс Картер несколько раз звонил специально, чтобы пообщаться с
Гэвином, отчего мое сердце буквально таяло.
Воспоминания о том, что произошло между нами в кладовке, заработали мне
дополнительные очки за домашнее задание Лиз по исследованию чемоданчика с продукцией «кому
нужен мужчина». Лиз потеряла дар речи, когда я рассказала ей об этом по телефону. То был
восхитительный момент для нас обеих.
Сегодня вечером я работала в баре, и Картер собирался меня подвезти. Созвонившись с Лиз,
я попросила ее прийти вместе с Джимом, чтобы Картеру не было скучно.
– Спрячусь-ка я за диваном и ка-ак выпрыгну, когда он придет. Пусть познает гнев
Джорджа, – сказал отец, подкрепляя свои слова кивком.
– Не смешно. И ты, наверное, хотел сказать «гнев Божий»?
Он пожал плечами.
– Какая разница.
Господь сказал: «Да будет свет», и Джордж Майкл щелкнул выключателем.
Отец впервые с момента знакомства с Картером высказался о нем так связно и многословно.
Конечно все, что он сказал, было не очень-то лестным, но – эй – это уже был немалый прогресс. По
крайней мере отец смирился с его существованием и перестал придумывать, каким бы еще способом
его прикончить. Он шел по алфавиту и за неделю добрался до буквы «С».
Смерть от удушья самокатом – на случай, если вам интересно.
В дверь позвонили, и я побежала открывать. Но сначала вытерла ладони о джинсы,
пригладила волосы и, нагнувшись вперед, залезла под блузку, чтобы поправить своих девочек и
приподнять их повыше. Затем я выпрямилась, сделала глубокий вдох и распахнула дверь. И мое
сердце пропустило удар, когда я увидела за порогом Картера.
– Ты ведь в курсе, что по обе стороны от твоей двери есть окна? И что занавески на них
прозрачные? – с ухмылкой спросил он.
За что? Боже, ЗА ЧТО?
– Я отдам тебе всю свою месячную зарплату, если ты еще раз наклонишься, чтобы взбить
свои буфера, – заходя, пообещал Картер.
Приготовившись к приступу стыда, я закрыла глаза, но не успела пожелать, чтобы в полу
разверзлась огромная дыра и поглотила меня, как Картер прильнул к моим губам. Он обнял меня за
32 Прим.пер.: Строчка из песни Рианны «S&M».
LOVEINBOOKS
талию и, притянув к себе, накрыл мою щеку ладонью, а языком проник меж моих губ и медленно
протолкнулся внутрь. Я могла бы целоваться с этим мужчиной весь день напролет и не устать. Его
рот мягко и чувственно задвигался поверх моего, а рука соскользнула со щеки на шею и
остановилась на обнаженной коже прямо над моим сердцем, отчего мне сразу же захотелось
затолкать ее к себе в лифчик. Я вцепилась в его рубашку, и, когда его ладонь переместилась на дюйм
ниже, у меня вырвался всхлип. Не будь мой рот сейчас занят, я бы решила, что озвучила свое
желание вслух. А может он умел читать мысли.
Потрогай меня за сиську. Ну давай же. Силой своего разума приказываю тебе подчиниться.
Когда ладонь Картера прекратила двигаться вниз, я чуть было не завизжала. Его язык
продолжал неспешно ласкать мой, и я отчаянно пожалела, что у меня нет зеленого флажка, каким
дают отмашку на автогонках. Я бы махала и махала им в воздухе, как сумасшедшая.
Заводи мотор, Картер! Зеленый свет! Все системы готовы. Жми на газ и хватай мою сиську!
– Только попробуй тронуть в моем присутствии буфера моей дочери. Я буду набивать твою
трахею кусками торта до тех пор, пока ты не станешь трупом.
Нас с Картером отбросило друг от друга с такой скоростью, словно мы были подростками,
которых застукали в кровати, а не совершеннолетними взрослыми, у которых был совместный
ребенок.
– Я правильно понял, что твой отец только что пообещал убить меня тортом? – прошептал
Картер.
– Да. Он сейчас на букве «Т». Веди себя хорошо, иначе в будущем тебя ждет уксус в уретре,
– тоже шепотом ответила я.
Отец подошел к нам и пристально оглядел Картера с головы до пят.
– Сынок, у тебя есть татуировки?
Картер непонимающе покосился на меня, а я только пожала плечами. Предугадать, что мой
отец ляпнет в следующий раз, было невозможно.
– Э… Никак нет, сэр, нету, – ответил Картер.
– А с ветерком прокатиться любишь?
– Ну, у меня есть классный горный велик, но он стоит в кладовке, потому что времени
кататься на нем у меня…
– Я не о велике, Кэти, а о мотике, – с раздраженным вздохом прервал его отец. – Мотоцикл у
тебя есть?
Картер покачал головой.
– Нет, и меня зовут Кар…
– Тебя когда-нибудь загребали за драку? – снова перебил его папа.
– Нет, мистер Морган. Меня ни разу не арестовывали, и в драках я тоже никогда не
участвовал, – с горделивой улыбкой ответил Картер.
Отец наклонился ко мне поближе.
– Клэр, он точно не педик? – спросил он шепотом.
– Господи, папа! – взвыла я. – Нет, он не гей.
– Эй… – запротестовал Картер, задетый отцовским вопросом.
Отец повернулся к нему и вздохнул.
– Ладно. Так уж и быть. Можешь встречаться с моей дочерью и общаться с ее сыном. Но
только посмей опять ее бросить…
– ПАПА!
Отец оглядел меня – я стояла, уперев руки в боки, а из ушей у меня практически валил пар –
и невозмутимо продолжил, словно меня тут не было.
– …я прочешу весь земной шар, я буду идти по твоему следу, как гончий пес, но найду тебя
и заброшу ее вредную задницу тебе на крыльцо. Маяться с мисс Злюкой новые девять месяцев я не
намерен.
Во имя всего святого.
Пока я переводила взгляд с одного на другого, Картер, кивнув, протянул отцу ладонь.
– Договорились, – сказал он, и они пожали друг другу руки.
Прекрасно. Теперь мы одна большая счастливая чокнутая семейка.
В этот момент по гостиной с каким-то предметом в руке пронесся мой сын.
– Картер! Смотри, какой у меня меч!
LOVEINBOOKS
Господь всемогущий!
Он размахивал над головой моим Кроликом Джеком, точно гладиатор, рвущийся в бой.
Гладиатор с фиолетовым «мечом» с пятью скоростями.
– О-о-о, а что это за кнопочка? – Притормозив, Гэвин нажал на кнопку, и бугорки на «мече»
начали вращаться.
Бросившись к нему, я попыталась выхватить вибратор – Гэвин не отпустил, – потом
лихорадочно стала жать на все кнопки, но вместо того, чтобы выключить, случайно врубила его на
самую большую скорость. Штуковина завибрировала настолько сильно, что Гэвина затрясло.
– М-м-а-а-а-м-м-а-а-а… ще-е-е-ко-о-о-тно-о-о-о-о…
Черт бы побрал этого ребенка. И когда он успел стать таким сильным?
– Гэвин, выключи. Это тебе не игрушка, – сквозь зубы прошипела я.
Мы с сыном соревновались в перетягивании каната, в роли которого выступал резиновый
пенис. Народ, это ненормально!
– Нет, игрушка! Почему ты забираешь себе все самые лучшие игрушки? – пропыхтел Гэвин
и, пытаясь выдернуть вибратор у меня из рук, навалился на него всем своим весом – так, что я даже
споткнулась.
– Не-не, вы, ребята, не беспокойтесь. Я и сама справлюсь, – с сарказмом сказала я папе и
Картеру, которые, стоя плечом к плечу в паре шагов от нас, наблюдали за шоу. Они переглянулись и
в голос расхохотались.
Еще лучше. Теперь они подружились… пока я пытаюсь отобрать секс-игрушку у своего
ребенка.
– Гэвин, отдай СЕЙЧАС ЖЕ! – заорала я.
– Гэвин, лучше послушайся мамочку, не то она станет ворчливой и мрачной, если больше не
сможет играть со своей игрушкой, – засмеялся отец.
Картер заржал вместе с ним, и мне пришлось метнуть в его сторону взгляд, который
явственно сообщал: «Или заткнись и помоги мне, или я больше никогда не пущу тебя к себе в
трусики».
Его рот мигом захлопнулся.
– Эй, Гэвин, я оставил для тебя на крыльце кое-что интересное. Намного лучше игрушки
твоей мамочки. Давай-ка ты сбегаешь и посмотришь, что там? – предложил Картер.
Гэвин беспрекословно разжал свою смертельную хватку и умчался за дверь.
– Вовремя ты спохватился. Еще немного – и последствий было бы не избежать, – сердито
сказала я Картеру.
Он явно не осознавал всей серьезности ситуации, поскольку сразу же захихикал. А отец
начал вытирать проступившие на глазах слезы. Тогда я посмотрела вниз и поняла, что выговариваю
Картеру, тыкая вибратором ему в лицо.
Я быстро опустила руку, открыла ящик стола и запихнула туда чертов вибратор, и тут
подоспел Гэвин. В ковбойской шляпе и со звездой шерифа на рубашке он напевал, вертя по сторонам
игрушечным пистолетом:
– Плохие парни, плохие парни, вы дождетесь, что вам отрежут пипки33!
– Вау. Суровые пошли нынче копы, – пробормотал Картер.
***
По дороге в бар я простила Картера, потому что… ладно, посудите сами. Как я могла
обижаться и одновременно фантазировать о его пенисе? Это был конфликт интересов.
После окончания рабочего дня начали подходить клиенты, и к семи вечера бар был полон.
Лиз и Джим поужинали с Картером в одной из кабинок, после чего втроем переместились за барную
стойку. В один из моих проходов мимо Картер поймал меня за руку и подвинулся так, чтобы
установить меня себе между ног. Я отложила пустой поднос на барную стойку, а он обнял меня за
бедра.
– Помнишь, я говорил, что обязательно скажу, если твоя задница будет выглядеть толстой? –
спросил он.
33 Прим.пер.: Строчка из песни «Bad Boys» группы Inner Curcle
LOVEINBOOKS
Ох, не надо было вчера вылизывать миску из-под белого шоколада. Я прямо тогда
почувствовала, как мои ляжки жиреют. Наверняка Картер заметил, как при ходьбе они друг о друга
трутся, и испугался, что они вот-вот высекут искру.
Только ты можешь предотвратить лесной пожар. Мишку Смоки34 волновал только лес. К
черту лес. Пожар грозил моей вагине – и все потому, что Картер считал, что я толстая.
– Хватит надумывать себе всякую ерунду. Я вовсе не намекал, что ты выглядишь толстой, –
пробурчал он.
Я знала!
– Я собирался сказать, что забыл упомянуть вот о чем. Я обязательно скажу, когда твоя
задница будет выглядеть настолько отпадно, что мне захочется подержаться за нее всякий раз, когда
ты проходишь мимо.
Закусив нижнюю губу, я улыбнулась.
– Что-нибудь еще?
Да, я опять напрашивалась на комплимент. После переживаний о ляжечном инферно я это
заслужила.
– Да, – мягко поцеловав меня, ответил Картер. – Я обязательно скажу, когда твои ноги будут
выглядеть такими длинными и сексуальными, что я смогу думать только о том, как они могли бы
обнимать мою талию.
Он снова поцеловал меня в губы.
– А еще я непременно скажу, когда ты будешь выглядеть настолько очаровательно, что мне