паниковала по поводу предположительно макаронного вкуса своей вагины, было невероятно
возбуждающе смотреть, как Картер, глядя на меня, скользит большими пальцами то вверх, то вниз
сквозь мою влагу.
Его пальцы, раскрывая меня, скользнули по моим складкам в последний раз. Он застонал и,
прежде чем я успела извиниться за то, что не промыла свои женские места жидкостью для
полоскания рта, склонил голову и закружил по мне языком.
Со сдавленным криком я выгнула спину и ладонью шлепнула по кровати.
Как только он коснулся меня, все переживаемое мной смущение вмиг было забыто. Из моего
сознания выветрились все до единой мысли, и я могла чувствовать лишь одно: то, что он со мной
делал. Он вылизывал и посасывал меня, то скользя губами и языком вдоль промежности, то щекоча
мой клитор, снова и снова. Я задыхалась под его шероховатым языком и теплым дыханием,
овевающим мою влажную кожу, мои бедра двигались в такт, пока упругий кончик его языка в
лихорадочном ритме порхал на самой чувствительной точке моего тела.
Я уже ощущала первые искры приближающегося оргазма. Я слышала звуки, которые
производили, касаясь меня, его рот и язык, но в данную минуту мне было искренне наплевать,
сильно ли мы шумим в тишине комнаты или нет. Картер собирался подарить мне оргазм с помощью
рта, и от одной только мысли об этом по мне проносилась дрожь, а бедра начинали быстрее
двигаться ему навстречу. Его язык скользнул к моему входу и протолкнулся внутрь. Мои ноги
задрожали, и я услышала свой прерывистый вздох. Он входил в меня языком и медленно выходил
наружу, внутрь и обратно, после чего снова вернулся вверх и прильнул к моему клитору в поцелуе,
засасывая, кружа языком, мягко прихватывая губами – так, как раньше он целовал мой рот. Одна его
рука спустилась с моего бедра, и, пока его рот продолжал поглощать меня, я почувствовала, как по
кромке моего входа дразняще закружил его палец.
Сквозь туман удовольствия я слышала, как, побуждая его втолкнуть палец внутрь, повторяю
скороговоркой «да, да, да, да». И он, не прекращая обрабатывать меня губами и языком, исполнил
мое желание. Его длинный палец медленно проник в меня до упора. Так глубоко, что костяшки
прижались к коже. С невиданной для себя смелостью схватив Картера за затылок, я лихорадочно
задвигала бедрами, заставляя его палец начать вторгаться, а Картер, поворачивая голову из стороны
в сторону, принялся скользить по мне ртом. Не успела я опомниться, как мое тело прошил оргазм, и
я завопила от наслаждения, вцепившись ему в волосы и извиваясь.
– О, боже! О-о-о-о-о, ДА!
Картер продолжал вылизывать меня все время, пока я всхлипывала, и задыхалась, и
медленно спускалась с небес. Сам он, наверное, не остановился бы, но он был мне нужен, и потому я
разжала свою смертельную хватку, отпустила его волосы и потянула его к себе. Поднявшись вверх,
он накрыл меня своим телом и улыбнулся.
– Черт, ты такая вкусная. Я мог бы заниматься этим всю ночь.
И вновь эти его грязные разговорчики удивительным образом завели меня. Кажется, я даже
испустила глухое рычание, когда, просунув между нашими телами руку, обхватила его твердую
плоть, упиравшуюся в мое бедро. Вызвав свою грязную шлюшку, я принялась то ласкать его
гладкую твердость по всей длине, то растирать большим пальцем влагу, которой сочился кончик.
– О, фак. Черт, мне нужно быть внутри тебя, – неразборчиво пробормотал Картер.
Он начал слепо ощупывать простыни и, наконец-таки нашарив презерватив, встал меж моих
ног на колени, а потом под моим неотрывным взглядом достал презерватив из упаковки, приставил
его к кончику своего пениса и раскатал по всей длине. Я никогда не думала, что подобное зрелище
может быть возбуждающим, но сукин ты сын! Смотреть, как он трогает себя, пусть даже просто
надевая презерватив, было поистине ох… ренительно. Мне было необходимо к нему притронуться,
LOVEINBOOKS
и, едва он оделся, как я потянулась вниз и обернула его ладонью, а он, склонившись над моим телом,
обнял меня за талию, чтобы переместить нас к середине кровати. Обхватив свободной рукой его
плечи, я притянула его поближе и подвела к своему входу, затем согнула колени, чтобы его тело
легло меж моих ног. Он сделал движение бедрами. Совсем небольшое, так что внутрь проникла
только набухшая головка.
Все было совершенно иначе, чем в первый раз, и вместе с тем наши тела, как и раньше,
казалось, идеально подходили друг другу, а от ощущения его кожи мое тело, как и тогда, начало
покалывать от предвкушения. Отчаянно за него цепляясь, я обняла его за спину, а он посмотрел мне
в глаза.
И я выпалила:
– Я люблю тебя.
– …Так сильно, – шепнул в ответ Картер, испустив судорожный вздох. – Я никогда, никогда
не пожалею о нашем первом разе, но я бы отдал все на свете за то, чтобы он хотя бы немного
походил на то, что у нас сейчас.
Я притянула его к себе еще ближе, пока его локти не вжались в матрас по обеим сторонам
моей головы, и он согнул запястья так, чтобы отвести с моего лба волосы.
– Я с тобой рядом, и это единственное, что для меня сейчас важно, – тихо ответила я.
Не отрываясь от моих глаз, он мягко поцеловал меня в губы и медленно вошел в меня до
конца.
Боже-е-е-е-е …
Из моих легких вышел весь воздух, и я мысленно поблагодарила богов мокрых вагин за то,
что внизу у меня все было как следует смазано, и Картеру не пришлось прилагать усилия, чтобы
попасть внутрь. Картер замер и, кажется, даже задержал дыхание. Хотя не дышать следовало как раз-
таки мне, потому что он умудрился, образно выражаясь, запихнуть гигантскую красную биту в
соломинку. Я чувствовала себя заполненной и в то же время была шокирована тем, что мне удалось
вместить его. Но еще сильнее меня шокировало то, насколько на сей раз приятно было ощущать его
там, внутри. Снова начав дышать, он медленно вышел и так же осторожно вторгся обратно.
– Черт, как же с тобой приятно, – застонал он, продолжая неспешно двигаться то внутрь, то
наружу. Он явно боялся сделать мне больно и потому сдерживался. Я знала, его убивали
воспоминания о той боли, которую он причинил мне в наш первый раз, но тогда я была
девственницей, и боль была неизбежна. Сейчас необходимости настолько жестко контролировать
себя не было. Я хотела в полной мере ощутить его страсть и силу его влечения. Соскользнув
ладонями вниз по его спине, я смело взялась за его задницу и как можно глубже втолкнула его в
себя.
– Еще, – простонала я в его приоткрытые губы.
В тот же миг он почти полностью вышел, затем с силой ударил меня бедрами, вонзаясь
вновь, и сразу же неподвижно замер. Издав судорожный вздох, он прижался лбом к моему лбу.
– Черт, прости. Я случайно. Просто я так сильно хочу тебя, – прошептал он.
– Картер, я не сломаюсь. Не сдерживайся. Ты мне нужен.
Он поднял голову, чтобы заглянуть мне в глаза, а я взглядом попыталась донести до него,
что со мной все в порядке, и он, должно быть, поверил, что я говорю правду, поскольку подхватил
мою ногу и поднял ее так высоко, что моя коленка оказалась прижата к его боку. Еще раз нежно
поцеловав меня, он отвел бедра назад и полностью из меня вышел. Я в предвкушении напряглась, и
тогда он одним плавным движением вошел в меня – на сей раз гораздо глубже, и я подалась бедрами
навстречу его толчку. Он застонал мне в губы, и я проглотила этот стон, самозабвенно его целуя.
Мои ладони по-прежнему сжимали его задницу. Заставляя его продолжать, я затолкалась под ним
сильнее, и тогда он, больше не колеблясь, начал размеренно двигаться. Он вколачивался в меня так
глубоко, как только мог, пока нас – задыхающихся, вскрикивающих между поцелуями – не покрыла
тонкая пленка испарины.
– Черт, детка, так я долго не продержусь, – простонал он, пытаясь замедлить темп.
– Не останавливайся. Я хочу почувствовать, как ты кончаешь, – шепнула я ему в губы.
Я не могла поверить, что мой рот произнес эти слова, но они были правдой. Мне хотелось
ощутить, как он теряет контроль, как мое тело дарит ему наслаждение. Мне было необходимо знать,
что я могу довести его до предела.
Он с рычанием атаковал мои губы, сминая их в глубоком, головокружительном поцелуе,
LOVEINBOOKS
пока его бедра, ускоряясь, шлепались о мои, а кровать с каждым толчком скрипела. Я впилась в его
спину ногтями, а ногами обвила его талию. Его язык вторгался в мой рот в том же ритме, с каким в
меня вонзалась его твердая, длинная плоть, и это было до того эротично, что у меня, скорее всего,
случился бы и второй оргазм, если бы мне не показалось, что я слышу стук в дверь.
Картер ничего не заметил, и тогда я закрыла глаза и стала надеяться, что наш сын не будет
слушать под дверью, чтобы получить испуг на всю жизнь.
Картер оторвался от моих губ, и ритм его движений стал рваным. Я знала, что он на грани, и
не хотела его останавливать, но как быть со стуком в дверь? Ведь мне определенно не послышалось.
Черт! Черт! Черт! Ради всего святого, Гэвин, только молчи. Я хочу, чтобы этот момент
понравился Картеру и не был испорчен тоненьким голоском, сообщающим, что он хочет писать.
Я ужасная мать.
– О, фак, Клэр… О, фак… – тем временем стонал Картер.
Боже, как мне заставить его умолкнуть? Может, как бы невзначай зажать ему рот?
Картер вторгся в меня еще один раз, и я ощутила, как он, кончая, пульсирует внутри меня.
О, слава богу. В смысле, о черт, уже все?
– Мамочка, я хочу пить.
Картер рассмеялся посреди оргазма, потом, еще несколько раз скользнув то внутрь меня, то
наружу, обмяк на мне, и мы, пытаясь восстановить дыхание, замерли без движения.
Ему больше никогда не захочется заниматься со мной сексом. Мало того, что я испугала
нашего сына, я еще испугала и пенис Картера. У меня был лучший секс в моей жизни, но повторного
представления можно не ждать, потому что пенис Картера только что умер.
Покойся с миром, друг мой, покойся с миром. Здесь лежит пенис Картера. Возлюбленный
член семьи, труженик и просто хороший парень.
– Мамочка! – завопил в коридоре Гэвин.
– Одну минуту! – проорала я Картеру прямо в ухо.
Картер приподнялся и с улыбкой заглянул мне в глаза.
Вот и все. Прощай, дорогой пенис.
– Дай мне полчаса, и мы займемся этим еще раз. Только на сей раз примотаем его скотчем к
кровати.
LOVEINBOOKS
Глава 18
Папуленчик
Не буду врать. Я был готов поклясться, что на середине толчка услышал стук в дверь.
Однако у меня не возникло ни единой догадки о том, кто мог стучаться в дверь моей спальни.
Особенно в час ночи, когда мой член находился глубоко внутри девушки моей мечты. Вдруг это был
серийный убийца? Хотя, если честно, меня бы и это не остановило. Разве что он был вооружен
пистолетом. От человека с ножом мы, наверное, смогли бы удрать. Но вот от пистолета так легко не
скрыться. Что ж, тогда я бы умер счастливым и внутри Клэр.
Потом у меня промелькнула мысль, что это Джим вломился ко мне в дом и что сейчас он
начнет донимать меня из-за двери воплями в духе «надеюсь, ты знаешь, что делаешь с этой штукой»
или «Клэр для меня как сестра. Смотри, чтоб довел ее до оргазма шесть раз».
Думать о Джиме в такой момент было категорически неправильно, и мой член едва не
поник.
Но только едва.
Клэр сотворила своей вагиной какой-то супермощный маневр, отчего у меня возникло
ощущение, будто у нее есть кулак, и он сдавил мой пенис точно мячик для снятия стресса. Пресвятая
мать всех вагин!
Моя голова немедленно вернулась в игру – даже дальше, чем нужно. Клэр делала мне
настолько хорошо, что хотелось, чтобы это длилось вечно, но ее маленький вагинальный кулак
продолжал сжимать меня, и я чуть было не расплакался – до того мне было приятно. Она была
теплой, тесной и обхватывала меня поистине идеально. Я был готов выступить тотальным
придурком и сравнить ее вагину с теплым яблочным пирогом, как в том фильме. И не просто с
каким-то яблочным пирогом, а с яблочным пирожком из «Макдональдса», которые настолько теплые
и вкусные, что их ставят в однодолларовое меню, чтобы вы могли позволить себе слопать
одиннадцать штук. Я бы мог съесть одиннадцать миллионов вагин Клэр. Тихие звуки, которые она
издавала, пока я вталкивался в нее, приближали меня к оргазму гораздо быстрей, чем хотелось бы.
Он ее просьб не останавливаться у меня чуть не взорвалась голова… а вместе с ней и головка.
В попытке замедлить надвигающийся оргазм я поцеловал Клэр, но добился совершенно
противоположного результата. Ничего вкуснее и слаще ее рта я в жизни не пробовал, и когда ее язык
заскользил рядом с моим, мой член начал пульсировать у нее внутри. Вторгаясь как можно глубже в
ее гостеприимный жар, я ощутил, как взрываюсь в оргазме – настолько мощном, что испугался, как
бы не лопнул презерватив.
Нам всем было известно, что у меня суперсильная сперма. История могла повториться еще
раз. Мои маленькие чертовы головастики бились между стенками презерватива и истошно вопили:
«Этот человек не дает нам выйти! Да будь он проклят!»
После первой ударной волны моего оргазма из-за двери донесся тоненький голосок.
– Мамочка, я хочу пить.
И я, выстреливая в презерватив сотнями тысяч разъяренных, потрясающих кулаками
сперматозоидов, расхохотался, после чего рухнул на Клэр, стараясь, однако, не раздавить ее. Она
должна была остаться жива, чтобы мы могли проделать все это снова. Я не был большим
поклонником некрофилии.
Несколько минут мы лежали, тяжело дыша, а потом на меня опять напал смех. Как я
умудрился забыть, что в доме ребенок? Я ведь на самом деле подумал, что в дверь, прежде чем ее
выломать, вежливо стучится маньяк. Непонятно почему, но это показалось логичнее, чем вспомнить,
что у меня есть ребенок и что он в одном со мной доме.
– Мамочка!
– Одну минуту! – крикнула Клэр прямо мне в ухо.
Приподнявшись немного, чтобы увидеть ее лицо, я спросил, не стоит ли в следующий раз
примотать его скотчем к кровати, и она, к полной моей неожиданности, просияла. Вообще-то я
шутил насчет скотча. Вроде как.
– Надо придумать, что соврать ему насчет того, чем мы тут занимались, – сказала она.
– Ты… ааах! О ч-ч-черт! – вырвалось у меня.
Ну вот опять. Опять сработал вагинальный кулак. Что за черт это было?
LOVEINBOOKS
– Так. Что, блин, ты сейчас сделала своей вагиной? По-моему, я опять кончил.
Она рассмеялась и тем самым вытолкнула мой обмякший член из своей вагины. Чувство
утраты было так велико, что я хотел было надуться, но потом вспомнил, что за дверью спальни до
сих пор стоит Гэвин.
Вау, ну и отстойные же мы родители. Надеюсь, он не расшиб себе голову или еще что до
крови.
Прости, сынок, мама с папой были заняты игрой в «спрячь салями». Как твоя голова?
Скатившись с Клэр, я взял с тумбочки салфетку, чтобы завернуть в нее презерватив, но
перед этим ухмыльнулся и показал его содержимому средний палец. Обломись, чуваки! Не сегодня!
– Кегель, – сказала Клэр, торопливо набрасывая через голову блузку и натягивая юбку. От
моего внимания не укрылось то, что трусики она надевать не стала.
– Погоди, что? Почему мы вдруг заговорили о хлопьях?
В этот момент Гэвин задергал за дверную ручку так сильно, что я бы не удивился, если б он
ее вырвал. Я свесил ноги с кровати и, натянув боксеры, вслед за Клэр подошел к двери.
– Не «Келлогс», Дженни, а Кегель, – рассмеялась она. – Это объяснение, почему у меня
такая крутая вагина45.
За комментарий о Дженни я хотел было шлепнуть по ее хорошенькой маленькой заднице, но
не успел. Она уже распахнула дверь, за которой, со скучающим видом прислонившись к дверному
косяку, стоял Гэвин.
Клэр присела на корточки и обняла его.
– Дружок, все в порядке? Испугался чего-то? – спросил я, ероша волосы у него на макушке.
– Что это вы тут делали?
Господи, прямиком к делу.
Клэр отодвинулась от него и подняла взгляд на меня.
– Э-э-э… – замялась она.
– Вы что, играли в какую-то игру? – спросил он.
Я хмыкнул, гадая, стукнет ли меня Клэр, если я расскажу ему правила игры в «спрячь
салями». Первое правило игры в «спрячь салями» – не стучаться во время игры в закрытую дверь, за
исключением случаев, если у тебя из глаз идет кровь или что-то горит. Например, твои волосы. Все
прочее может подождать до конца игры.
– Ну, нам было нужно сделать телефонный звонок. Очень важный телефонный звонок, –
уточнила Клэр.
Гэвин, судя по лицу, не особенно ей поверил.
– Это был очень длинный телефонный разговор, – пустился объяснять я. – Очень-очень
большой и важный. Мы не могли откладывать его ни на минуту, и как только мы его сделали, то уже
не могли остановиться, иначе нам стало бы… больно. Вот почему мы не отвечали, когда ты стучался
в дверь. Да-да, этот телефонный разговор был очень большим и длинным. Твоя мамочка даже
закричала, когда увидела, какой он большой.
Клэр ущипнула меня за бедро.
– Твой папочка немного преувеличивает насчет размеров этого телефонного разговора, –
сказала она сухо.
Я разинул рот, а Гэвин непонимающе взглянул на меня. Клэр же, стоя перед ним на коленях
и раздраженно глядя на меня, даже не осознавала, какое именно слово она только что произнесла.
В животе у меня запорхал целый рой бабочек, и мне захотелось схватить их обоих в охапку и
закружить по комнате. Мы еще не обсуждали, говорить ли Гэвину, кто я такой, и хотя услышать из
уст Гэвина «папа» было самым моим заветным желанием, я не хотел подгонять Клэр, ведь она так
долго воспитывала его одна. Я хотел, чтобы она сама пришла к такому решению – когда поймет, что
может доверить мне и себя, и нашего сына.
И тут до нее дошло. Ее лицо стало таким белым, что я испугался, как бы ее не вырвало
прямо на мои голые ноги. Ее взгляд заметался между мной и Гэвином, потом остановился на моих
глазах, и она быстро встала.
– О боже. Извини меня. Не знаю, с чего вдруг я это ляпнула, – прошептала она, оглядываясь
45 Прим. пер.: «Келлогс» – марка кукурузных хлопьев; упражнения Кегеля – упражнения, направленные на
развитие мышц промежности.
LOVEINBOOKS
на Гэвина, который стоял и смотрел на нас, как на идиотов. – Черт. Скажу ему, что я просто
пошутила. Что говорила о телефонном звонке или еще что. О боже! Какая же я тупица, –
пробормотала она.
Я провел ладонями по ее рукам, успокаивая ее.
– Эй. Послушай меня. Все нормально. Даже прекрасно. Я давно хотел попросить, чтобы ты
ему рассказала, но боялся поторопить события, – объяснил я.
Она испустила вздох облегчения.
– Ты уверен? Не хочу, чтоб ты делал то, к чему еще не готов.
– Детка, я был готов с момента, как вытряхнул глупость из задницы и пришел поговорить с
тобой после той первой недели.
Она прильнула ко мне и быстро чмокнула в губы, после чего подхватила Гэвина на руки.
– Итак, Гэвин, – сказала она. – Ты знаешь, кто такой папочка?
Он уставился на меня и на несколько минут погрузился в задумчивость. Я начал
волноваться. Вдруг он не захочет, чтобы я был его отцом? Вдруг он решит, что я слишком строгий
или слишком глупый? Черт, и зачем я только заставил его оттирать с пола зубную пасту… Клевые
отцы не заставляют своих детей заниматься таким дерьмом. Клевые отцы водят своих детей в стрип-
клубы, разрешают им закатывать дома шумные вечеринки, а по воскресеньям, собирая вместе
команду для фэнтези-футбола, угощают их травкой.
– Деда – это твой папочка? – спросил он.
Клэр кивнула.
– Какой ты у меня смышленый малыш! Да. Деда – это мой папочка. А Картер – это твой
папочка.
Мы оба стояли в молчании, пока Гэвин переводил взгляд с Клэр на меня и обратно.
Да он всерьез оценивает меня.
– Я куплю тебе приватный танец, а в следующее трансферное фэнтези-окно дам дунуть, –
выпалил я.
Клэр посмотрела на меня так, словно я спятил.
– Можно я буду звать тебя папкой-тряпкой? – наконец невозмутимо спросил Гэвин,
проигнорировав мою вспышку.
И увидел Гэвин, что отец – это хорошо.
Да. Я процитировал Библию и сравнил своего сына с Богом. Заткнитесь.
В ответ на запрос Гэвина Клэр рассмеялась.
– Может, ты будешь называть его просто папочкой? – спросила она.
– А может, я буду называть его просто попочкой? – отпарировал Гэвин.
Наш маленький гений придумывал для меня свой вариант папочки. И зачем только я
волновался.
– А может, мы отправим мамочку спать и придумаем мне новое прозвище, пока я буду
укладывать тебя в кроватку? – спросил я, забирая его у Клэр.
Привстав на цыпочки, Клэр чмокнула в щеку сначала нашего сына, а потом меня. Гэвин
склонил голову мне на плечо и обвил своими ручонками мою шею.
– Хорошо, папуленчик.
Мы с Клэр дружно расхохотались. Выходя в коридор, я оглянулся на нее и одними губами
проговорил «спасибо», а потом понес Гэвина в его спальню.
***
Даже не знаю, почему я думала, что Картер испугался, когда назвала его отцом Гэвина.
Ничего подобного не произошло, и это лишний раз доказывало, насколько он замечательный.
Пока Картер укладывал Гэвина спать, я оделась в топик и шортики, которые взяла с собой
вместо пижамы, потом почистила зубы и вернулась в постель, где свернулась калачиком под
одеялом и стала ждать возвращения Картера. Я уже засыпала, когда почувствовала, как матрас
прогнулся, а вокруг моей талии обвились его руки. Улыбнувшись, я устроилась поуютнее у его
теплого тела.
– Все нормально? – пробормотала я сонно.
– Угу. Он решил, что больше не хочет пить, но заставил прочитать ему сказку. И мы
LOVEINBOOKS
сошлись на «папуле», – добавил он со смешком.
– Ты легко отделался. Пару недель назад он называл меня «старушенцией» и никак иначе.
Я лежала в объятьях Картера, и мне было комфортно как никогда в жизни.
Приблизительно пять минут.
Вот оно, доказательство того, что в кино нам демонстрируют полную чушь. Из-за того, что
между подушкой и моей головой лежала его рука, моя шея изогнулась под неудобным углом и уже
начала ныть. Плюс под его тяжелой ладонью у себя на талии я потела, как проститутка в церкви, а в
том месте, где моя взопревшая задница соприкасалась с его колючими волосатыми бедрами, меня
точно кусали тысячи комаров.
Наверное, будет нехорошо, если пнуть его, да?
Я чуть-чуть сменила положение. Мне не хотелось, чтобы он думал, будто я не люблю
обнимашки, но лежать совершенно неподвижно было выше моих сил. Может, если подождать еще
немного, то он заснет, и я смогу из-под него выбраться? Все-таки не зря Каннингемы в «Счастливых
днях» спали раздельно. Потому-то они и выглядели такими довольными и хорошо отдохнувшими.
Марион не приходилось терпеть, как о нее трутся волосатые ноги Говарда.
– Клэр, выкладывай, – пробормотал около моего уха Картер.
Черт. Неудобно-то как. У нас только что впервые за годы был секс, а теперь мне предстоит
сказать ему, чтобы он отодвинулся, иначе я не засну. Я самая неромантичная женщина в мире.
– Что выкладывать?
– Ты уже десять минут ерзаешь и вздыхаешь, – ответил он.
У меня синдром Туретта, синдром беспокойных ног и сердце бабуина, поэтому каждый раз,
когда эта мохнатая штуковина делает удар, я вздрагиваю и вздыхаю.
Черт, я же все время учу Гэвина честности. А сама, вместо того, чтобы сказать Картеру
правду, пытаюсь придумать, как убедить его, что у меня органы обезьяны.
– Нуууу… в общем, я еще ни с кем не ночевала в одной кровати. Только с Лиз, но мы обе
всегда были пьяные.
Картер, лежа позади меня, поперхнулся смешком.
– Можешь повторить? Только теперь помедленнее и поподробнее, – пробормотал он.
Я рассмеялась и шлепнула его по руке.
– Я серьезно.
– Я тоже. Вы ведь были при этом голыми, да? Скажи, что вы были голыми.
Сердце бабуина или правда. Сердце бабуина или правда …
– У меня сейчас отвалится шея, и мне так жарко, что одеяло может воспламениться, –
выпалила я.
Картер подозрительно затих.
Проклятье. Я ранила его чувства.
– Слава тебе господи, – проговорил он, расплетая обнимающие меня руки. – А у меня
затекла рука и свело ноги.
***
– Когда собаку чешут, блохи получают массаж. Ха-ха, фермер!
Я уже проснулась и, лежа в постели, наблюдала за пробивающимися из-за занавесок лучами
рассветного солнца. Когда Картер забормотал во сне, мне пришлось захлопнуть ладонью рот.
Господи, вот уж точно «каков отец, таков и сын». Очевидно, Картеру ни разу не сообщали
об этой его привычке. От мысли о женщинах, с которыми он делил постель, мне стало противно, и я
на некоторое время задвинула ее куда подальше.
Он лежал на спине, забросив одну руку за голову, а вторую положив себе на живот. Будь мы
в порно, то под одеялом он был бы голым и с торчащим членом олимпийских размеров, а я бы,
исполняя роль шлюшки, стягивала с него одеяло, чтобы сделать ему минет.
Бау-чика-вау-вау.
Я не была шлюшкой, и мы были не в порно. Однако порнофильмов я пересмотрела
достаточно, и потому знала, что делать. Взглянув на часы на тумбочке, я поняла, что до пробуждения
Гэвина у меня есть минимум час. Потом снова посмотрела на умиротворенное лицо Картера и
вспомнила, сколько удовольствия доставил мне этой ночью его рот.
LOVEINBOOKS
Окей, я смогу. В конце концов после того, как мы встретились, он подарил мне два
крышесносных оргазма. Пришло время сравнять счет, чтобы не чувствовать себя такой эгоисткой из-
за того, что сейчас из нас двоих лидирую я.
Я медленно стянула с него одеяло и, опершись на локоть, осторожно подцепила кончиком
пальца резинку его трусов, чтобы заглянуть внутрь.
Привет-привет, здоровячок.
Вау. Здороваясь с его членом, я ощутила себя настоящей шлюшкой. А ну-ка, лизнем-ка
его…
Хе-хе. В рифму.
Не отвлекайся!
Я придвинулась поближе к нему и сползла вниз, чтобы мое лицо оказалось на уровне его
талии. Тут мой локоть соскользнул на простыне, и я автоматически отдернула от его трусов руку,
чтобы восстановить равновесие и не упасть на его спящее тело. Раздался громкий щелчок резинки по
коже. Затаив дыхание, я замерла, высматривая на его лице признаки пробуждения.
– Маффины в подвале, – пробормотал Картер во сне.
Посмотрев ему между ног, я увидела, что Мистер Кончун начал просыпаться. Ха. Вот это да.
Его заводят сны о маффинах. Надо будет напечь их на завтрак. Интересно, есть ли у Картера дома
черника? Нет ничего лучше свежих черничных маффинов, но наверное можно…
Дьявол! Почему мне так сложно сконцентрироваться на пенисе? Особенно на таком
симпатичном, как у Картера.
И таком твердом!
Я закрыла глаза и представила Дженну Джеймсон, только без уродливых от инъекций губ и
без фингала от Тито. Как можно медленнее встала на четвереньки и оседлала Картеровы ноги, а
затем, запретив себе тратить время на размышления о маффинах и порнозвездах, наклонила голову и
кончиком носа провела по всей его длине поверх ткани боксеров.
Ого, от моего прикосновения он стал еще тверже. Отлично! Поглядим, как он вырастет.
Ча-ча-ча-чиа!
Черт. Никаких рекламных песенок в момент, когда я собираюсь лизнуть его член.
Я поставила локти по сторонам Картеровых бедер, а задницу задрала в воздух, чтобы не
дотрагиваться до его ног и не потревожить его. Затем, очень-очень осторожно сдвинув эластичную
ткань боксеров вниз, выпустила на свободу его эрекцию.
Я бросила быстрый взгляд на его лицо и, довольная тем, что он по-прежнему спит,