Итак, подводя итог утреннего происшествия на станции "Восток" в хронологическом порядке, группа майора Егорова имела следующую оперативную схему событий:
1) В 6:30 в Центре Управления, где постоянно дежурил один, из старших офицеров их группы, была определена ситуация внезапной угрозы.
2) В 7:15 был экстренно нейтрализован подозреваемый в террористических действиях субъект.
3) В 7:30 был начат его принудительный допрос нейро-лингвистическим прибором "Транскрипция".
4) В 8:00 группа майора Егорова имела перед собой всю оперативно-сложившуюся ситуацию на материке в целом.
5) В 8:30 эти четыре офицера ГРУ завершили разработанный план действий.
6) В 9:30 Семён Рубцов более известный в определённых кругах как "Хомяк" выполнил поставленную перед ним задачу, предоставив точные номера комнат оставшихся трёх террористов на других станциях и наладив защищённый видеомост с подполковником Сударевой на станции "Амундсен-Скотт", завуалировав вызов перед персоналом под срочный видеозвонок от дочери из Москвы.
7) В 10:00 подполковник Сударева была в курсе всей оперативной обстановки.
8) В 10:15 в рабочий кабинет к Джеку Райту тревожно и настойчиво постучали.
- Да-да, войдите! - послышался голос из-за двери.
Сударева спокойно открыла дверь и прошла внутрь, не вызывая своим поведением каких-либо поводов для подозрений со стороны. Джек сидел у себя кресле за столом и что-то читал в компьютере. Отвлекшись, он развернулся в сторону вошедшей, приспустил свои очки, и уставившись на неё своим спокойным заинтересованным взглядом исподлобья, спросил:
- Случилось что-то экстраординарное?
- У нас ситуация "Одиннадцать – два", - спокойно и серьёзно продолжила Сударева, - на вашей станции террорист с десятью килограммами гексогена в дипломате, вооружённый керамическим Глоком с сорока четырьмя патронами, номер комнаты тридцать восемь. Ещё двое точно таких же на "Ноймайере" и "Принцессе Елизавете", плюс один человек в системе безопасности одной из трёх станций, включая вашу. Связь полностью захвачена, в рацию говорить ничего нельзя. Их главарь сидит в своём сновигаторе возле одного из основных радиоантенных модулей спутниковой связи. Он хорошо подготовленный хакер и очень серьёзный специалист в области разноплановой инженерии. Если поднимется паника, он сразу же прикажет всем активировать заряды. Со своими людьми у него постоянная двусторонняя радиосвязь через нашу общую систему. Наши радисты на "Востоке" случайно запеленговали утром одного из их группы и быстро узнали про всё остальное. Я думаю вам не нужно объяснять, как сейчас это делается? Теперь там сидит "петрушка" с его микрофоном и если что нажимает на кнопку воспроизведения стандартных фраз его голосом: "Да" – "Нет", "Не могу сейчас говорить", "Подожди, я занят" и тому подобное. Это всё, что мы пока можем сделать для сдерживания этой агрессии в нашем секторе. Мне приказано донести до вас эту информацию и вместе с вами принять решение по выбору из общего количества пилотов, самых подходящих для выполнения миссии по обезвреживанию двух террористов на станциях "Ноймайер" и "Принцессы Елизаветы", после чего только вы сможете устранить свою угрозу во избежание риска вызова подозрений у их главаря или сообщения ему о тревоге его человеком из службы вашей безопасности, как один из предположительно возможных вариантов.
Сударева закончила свою речь и молча продолжила стоять, а Джек, сидя в кресле, подался корпусом вперёд. Он согнул обе руки в локтях, опёршись ими на колени, сложил кисти рук домиком, прикрывая ими рот, и медленно, задумчиво почёсывал свои усы. Выражение его лица практически не изменилось, но было видно, что он находится в остром нервном напряжении. Сударева продолжала молча стоять, а Джек также молча сидел, не меняя своею позицию. Обстановка в целом была чрезвычайно серьёзная. Это подтверждало то, что Джек сидел так уже больше минуты, даже не предложив подполковнику присесть. Он сидел и прокручивал в голове всю схему дальнейших действий, глобально охватывая все подробности и варианты, прощупывая каждого хорошо ему знакомого сотрудника их системы безопасности ещё и ещё раз. Потом, наконец, он сказал:
- Вы знаете досье всех пилотов программы?
- Нет, только своих, - твёрдо и быстро ответила Сударева.
Джек взял трубку транковой связи и произнёс в эфир:
- Билли, малыш, один из твоих людей серьёзно загадил наш сортир в капитанском корпусе, так что будь любезен – оторви свою задницу от кресла и немедленно разберись с этим! Пора поработать, пока нас всех тут этим дерьмом не затопило!
В ответ ничего не прозвучало. Малышом Билли, которому было адресовано послание, конечно же был руководитель Офиса Системного Контроля Организации и Проведения Турниров Билли Фишер, который не то чтобы не занимался вопросами чистки сортиров, а в принципе не совсем являлся "малышом" при официальных обращениях к нему в общем эфире. Он хорошо понимал, что если Джек Райт, который в принципе, исходя из возрастной разницы между ними вполне мог называть его "малышом", вдруг ни с того ни с сего обратился к нему в подобном тоне, который никогда не допускал, то со "стариком" Джеком явно что-то не в порядке и он характерно "гонит" в эфир, причём откровенную "пургу" про сортир и капитанский корпус, куда доступом обладает строго ограниченное число лиц на станции. Он также понимал, что если Джек говорит от том, что надо "оторвать свою задницу от кресла", чего Билл Фишер вообще никогда в принципе не делал и делать не собирался, за исключением определённых случаев вынужденной необходимости, то значит дело и впрямь очень - очень серьёзное и Билли действительно придётся сейчас основательно побегать, не смотря на свой статус. Ещё Билли понимал, что если речь шла об одном его сотруднике, как о загадившем капитанский корпус, то значит кто-то из штата заподозрен в предательстве или чём-то подобном ему. А слова "пора поработать, пока всех не затопило этим дерьмом" были самыми худшими из всего сказанного и означали практически прямую угрозу всей станции. Поэтому Билл Фишер спокойно встал, подтянув свои джинсы на подтяжках, накинул пиджак и с очень серьёзным настроением направился в кабинет к Джеку Райту, по пути перебирая в голове возможные угрозы для станции и сопоставляя их с окружающей обстановкой и протекшими за последние два часа его смены событиями.
Придя на место, он сразу же обратил особое внимание на подполковника вооружённых сил Российской Федерации в кабинете у Райта, после чего перевёл свой заинтересованный взгляд на Джека, сидящего в кресле, и упёрся в него довольно агрессивной мимикой в ожидании сообщения о тотальном апокалипсисе.
- Билл, нас очень серьёзно и мощно атаковали, - начал говорить Джек с долей некоторой взволнованности в своей интонации, - с этого момента эфир необходимо держать мёртвым до моего приказа! Никому постороннему ничего не говорить, - в твоей команде может оказаться предатель. У нас десять часов, чтобы обезвредить три бомбы на трёх станциях, включая нашу. Времени на подготовку мало, поэтому обо всех подробностях я расскажу тебе позже, а сейчас быстро собери и приведи мне сюда Ганса Майнера, Лу Цзина, Зордакса, Хэлбокса, Джокера и Снеговика! Объяснишь всем, что в их анализах обнаружили подозрение на какой-то инфекционный мононуклеоз мутагенного типа и надо срочно пересдать кровь. Скажи, что вирус не опасен и не заразен, просто нужно вовремя ещё раз подстраховаться. Пригрозишь остальным, чтоб держали язык за зубами, во избежание громкого скандала, так как на станции много журналистов и высокопоставленных гостей. Всё, действуй, я жду тебя тут.
Когда Билл ушёл, Джек обратился к подполковнику Сударевой:
- Итак, я хотел бы вам сразу озвучить свою позицию в создавшейся ситуации. Здесь, на станции Соединённых Штатов Америки, при возникновении террористической угрозы безопасности её граждан и граждан других стран, а также ряда государственных лиц, я, как единственный офицер ЦРУ, не зависимо от своего действующего статуса, являюсь самым старшим офицером и принимаю на себя всё командование в предстоящей операции. Это безоговорочно и не зависит от моей воли. Согласно директивам мои абсолютные полномочия здесь наступили с того момента, когда вы сообщили мне об угрозе. Я в праве решать любые вопросы, самостоятельно и без вашего участия отдавать любые приказы и распоряжения, не зависимо от вашей воли. Я теперь могу людей здесь свободно расстреливать, если вам так будет понятней и конечным органом, регулирующим правомерность моих действий, будет являться только Верховный Военный Трибунал. С данного момента здесь все, включая вас, подчиняются моим приказам! Далее, что касается плана операций... Ваша роль закончилась на докладе о состоянии текущей обстановки. Не обижайтесь, но с таким уровнем владения информацией, касаемо всех пилотов я не могу даже вести с вами конструктивный разговор, не говоря уже о том, чтобы что-то совместно решать и уж тем более спорить. Однако, я уважаю вас, как одного из основных членов нашей командной группы, которой предстоит сейчас разрешить данную ситуацию со всей ответственностью, и поэтому я введу вас в курс всего того, что собираюсь выполнить. А также, я обосную лично для вас каждый свой шаг для того, чтобы вы потом смогли также отчитаться обо всём перед своим командованием, и у нас в дальнейшем не возникло никаких взаимонепониманий и конфликтов. Итак, после получения соответствующего инструктажа пилоты немецкой и китайской команды должны будут в 12:45 после официального открытия Чемпионата отправиться на станции "Ноймайер" и "Принцессы Елизаветы". Они сделают это на своих сновигаторах с полностью отключенной системой спутниковой навигации, то есть по навигационным приборам внутренней системы управления, иначе их будет видно, как со спутника, так и при прохождении контрольных точек подхода к станциям. На выполнение этой задачи у них будет от семи до девяти часов, то есть с учётом средней скорости в сто восемьдесят узлов, они должны прибыть в конечный пункт максимум в 9:45. Это конечно уже довольно поздно, но я приму соответствующие меры и веселье сегодня продлится до двадцати трёх, а значит, основная часть гостей не вернётся в жилой комплекс до этого времени. Они прибудут инкогнито, заберут ключи от комнат, свободно проникнут внутрь, деактивируют взрывное устройство или, в случае невозможности выполнить деактивацию, просто вывезут взрывные устройства подальше от станции и выкинут их. Далее им необходимо будет найти и тихо уничтожить террористов. Здесь весь расчёт ложится на их личный профессионализм и чутьё. После того, как они выполнят эту задачу, им необходимо будет проникнуть в Центры Управления этими станциями и подать оттуда сигнал сюда, на Амундсен-Скотт, это простой цифровой код, который не вызовет никакой реакции у координатора. Когда мы получим оба кода, я закрою вопрос с нашим террористом. С бомбой я постараюсь разобраться в течение дня, но с учётом их шпиона в системе безопасности, не уверен, что у меня получится, а излишне рисковать я не намерен.
- Простите, Джек, а в чём собственно риск? - внезапно оборвала его Сударева, - вы ведь можете спокойно получить доступ к его комнате, установить наблюдение за террористом, и в его отсутствие обезвредить взрывное устройство.
- Не всё так просто, как вы думаете, - отвечал Джек, - во-первых, существует много разных способов, как оставить метки, свидетельствующие о посещении помещения в вашем отсутствии там, включая банальные датчики движения, микрокамеры и прочее. Во-вторых, их вторым человеком может оказаться диспетчер жилого комплекса, у него на пульте ведётся учёт открытия-закрытия магнитных замков дверей всех комнат в корпусе. В-третьих, вы знаете, какая именно система дистанционного управления установлена на взрыватель? Может она с обратной связью, - присылает на пульт сигнал при нарушении цепи или отключения питания. Пожалуй, знаете что, - я вообще туда не полезу. Пусть остаётся так, как есть. От комплекса, конечно, ничего не останется, да и народу много погибнет, но в целом большая часть людей в центральном корпусе, если это и произойдёт днём, останется абсолютно невредимой. Зачем излишне провоцировать ситуацию? А перед сном я его обязательно убью, вы можете не сомневаться! Поэтому до вечера будем сидеть тихо, не дёргаясь. Продолжим, мы отвлеклись... Итак, когда я его убью и обезврежу бомбу, а ребята до этого на двух других станциях сделают то же самое, мы отдадим команду двум совместным группам наших и ваших пилотов. Кстати, я предоставляю вам право выбрать, кто с кем из них будет в паре.
- Позвольте, - удивилась Сударева, - а разве они не поедут вместе из расчёта командного состава?
- Нет – нет, они как раз будут отсортированы по принципу "один ваш – другой наш", и это я тоже делаю неспроста. Во-первых, неизвестно, каких ещё проблем подкинет нам этот их главарь, вы, кстати, не интересовались, на его сновигаторе установлено какое-нибудь оружие?
- К сожалению, мне ничего не передавали по этому поводу, - огорчённо констатировала Сударева, - но я могу позвонить, время ведь ещё есть. Они там запустят "Транскрипцию" ещё раз, и может быть человек, которого они поймали, расскажет что-нибудь об оружии.
- Не надо, это тоже дополнительный риск, - возразил Джек, - не стоит трогать эфир, тем более это не так уж и важно, потому что нам всё равно нечем будет на это ответить. Я исхожу из ситуации, что оружие всё-таки на его борту есть и естественно оно боевое. А у нас здесь только мой личный пистолет и помповое ружьё у Билла в сейфе. Поэтому, возвращаясь к сути такого распределения пилотов по группам, я решил, что совместное участие вашей и нашей сторон в конечной операции по захвату их главаря будет наиболее рациональным при любом исходе. Или их обоих почётно наградят, и никому не будет обидно или их наградят посмертно с тем же эмоциональным результатом в конце. Есть ещё вариант, что они что-нибудь параллельно взорвут или испортят. В любом случае, ответственность за это будет обоюдная с вашей и с нашей стороны, то есть и возмещение ущерба мы тоже разделим пополам.
- А зачем он вам вообще нужен? - спросила Сударева.
- У вас интересный способ задавать вопросы, - ответил Джек, - ведь я не говорил, что он мне нужен живым. Однако и я хочу у вас спросить, - а что собирается делать Москва с тем судном, на котором они приплыли?
- Что вы имеете в виду? - с удивлением спросила Сударева.
- Вот, видите, я тоже умею задавать интересные вопросы. Но не буду вас больше водить вокруг да около, - по моим расчётам ваш Генеральный Штаб Безопасности нанесёт удар по цели, то есть по их судну, как только мы обезвредим все бомбы. Они сделают это как можно быстрее, во избежание очень многих негативных последствий, ведь согласитесь, что подтягивать группу захвата в эту область с практической точки зрения выглядит не очень перспективным решением. Это очень долго, очень дорого и не известно, что ещё могут выкинуть оставшиеся террористы, пока сюда будет лететь самолёт с штурмовым десантом и спецназом. Ну а оперативно приплыть сюда ещё сложнее и дольше. Также и отследить это судно будет не просто, ведь как-то оно сюда приплыло никем не замеченным. Подозреваю, что пришло оно с Ближнего Востока и никому не принадлежит. Перехватить его в нейтральных водах вы не успеете, а там, куда оно потом прошмыгнёт, вы уже не будете иметь прав на развёртывание такого рода операций. Да и не нужно это никому, лишний шум поднимать только. А так, - было судно и пропало, с кого тут спросишь...
- Да, но причём здесь главарь их группы, я так и не поняла? - продолжила Сударева.
- А как я узнаю, точнее, мы узнаем их человека в системе безопасности? - ответил Джек, - и в чьей собственно системе он находится? Подозреваю, что в Бельгийской на "Принцессе Елизавете", но это только подозрения. Они его поймают, потом мы его допросим, он обо всём нам расскажет, а больше ничего и не нужно. На материке всего три основных радиолокационных антенных модуля: это Восточный, Западный и Модуль 57/2. Восточный модуль находится ровно посередине между станциями "Восток" и "Мирный". Это самое удобное место для дислокации их главаря, если он высадился в районе шельфового ледника Шеклтона. От побережья до модуля порядка всего четырёхсот миль. Второй по близости расстояния – это Модуль 57/2, он находится на пятидесяти семи градусах южной широты и двадцати градусах восточной долготы, всего в двухстах милях западнее японской станции Купол Фудзи. Там очень высоко и очень холодно. Западный же модуль находится здесь неподалёку, в трёхстах милях на запад, и я не вижу никакого смысла пересекать весь материк с восточного побережья, чтобы занять эту позицию. Поэтому я полностью исключил этот вариант, и остановился на двух: модуле Восточном и Модуле 57/2. Вы спросите, зачем ему забираться туда так высоко к японцам, ведь это более отдалённый от точки высадки район, чем Восточный, и вот вам мой ответ... Наверняка, в планах террористов было что-то ещё, кроме взрыва, и это "что-то ещё" ничто иное, как угон свободных сновигаторов для отхода на точку высадки.
- Почему вы так решили? - спросила Сударева.
- А зачем им тогда вообще нужен координатор действий, если они простые смертники? - ответил Джек, - ну добрались они до своих станций, дождались, пока вечером все соберутся в жилых комплексах и лягут спать, а ночью спокойно взорвали себя вместе с остальными, используя групповую синхронность по времени, например, в два часа ночи. Зачем им понадобился координатор, да ещё и с подстраховкой в системе безопасности? А пистолеты зачем с таким большим боезапасом? А именно, это всё им и понадобилось за тем, что они не собираются взрывать себя вместе с остальными. Им нужна общая команда на выполнение, в зависимости от текущей ситуации на всех четырёх станциях, чтобы вовремя и незаметно отойти от эпицентра взрыва, произвести его, а когда начнётся паника у оставшегося персонала, расстрелять пару человек в техническом модуле, захватить сновигатор и выдвинуться восвояси. В этом случае нахождение главаря в районе Модуля 57/2, равноудалённом от всех четырёх станций очень выгодно с тактической точки зрения. Если у кого-нибудь что-то пойдёт не так или начнётся погоня, главарь сможет оперативно придти на помощь. Так что я уверен, что он находится именно там, а не на Восточном модуле, поэтому группы будут две. Далее, от станции "Восток" до Восточного модуля четыреста миль, это около трёх часов пути на средней скорости в сто пятьдесят узлов. Группам не надо торопиться, по моим предположениям основная операция по захвату начнётся около одиннадцати часов вечера, если ребята на станциях всё сделают без проблем. Первая группа захвата должна выйти не позже 18:00. Их расстояние от станции "Восток" до Модуля 57/2 в два раза больше, но скорость при выключенной спутниковой навигации они смогут держать свободно вплоть до двухсот узлов, так как весь их путь проходит параллельно горам Гамбурцева по Советскому плато. Им даже компас не нужен будет, - просто пристроился к линии горных хребтов и двигаешься параллельно им по абсолютной плоскости, пока они не закончатся, а там ещё буквально двести миль в том же направлении, не меняя курса. Получается, что эти восемьсот миль они могут пройти за четыре часа со средней скоростью сто девяносто узлов. При этом эта группа должна придти на станцию "Восток" во время общего турнирного заезда не раньше 16:30, так как иначе они по временному регламенту попадают на следующий старт до станции "Бхарати". То есть с учётом среднего времени прохождения турнирных дистанций и того, что в реальности пилоты будут гнать на полную катушку, нам оптимально подходит третья группа на старте, которая, с учётом межстартового интервала, выходит с Амундсен-Скотт в 14:00, а финиширует на "Востоке" около 17:30. После чего им предоставляется пол часа на отдых и дозаправку и с 18:00 они никак не успевают преодолеть дистанцию до "Бхарати" за два часа до 20:00, то есть окончания турнирного дня. Поэтому комиссия автоматически переносит их старт на следующий турнирный день. Тогда они просто в 18:00 тихо стартуют до Модуля 57/2 и в 22:00 уже стоят на изготовке неподалёку от заданного сектора, ожидая нашей общей команды к началу захвата. Второй группой захвата на Восточный модуль пойдёт пятая турнирная группа, так как, финишировав где-то в 19:00, шестая группа потеряет много времени на журналистов, и всё основное внимание будет приковано к ним, с этим я тоже разберусь. А вот, что делать с седьмой группой, два пилота из которой к моменту первого старта в 16:00 будут уже на половине своего пути до станций в районе Западной Равнины, я не знаю. Может комиссии беспринципно признать их старт не возможным в первый турнирный день по причинам ограниченного временного регламента? Хотя вообще-то они вполне успевают. Среднее время прохождения будет примерно три часа тридцать минут, они спокойно укладываются до 20:00. У вас нет никаких мыслей, как будет лучше всего соврать, чтобы не вызвать подозрений?
Сударева на некоторое время задумалась, а потом сказала:
- Предположим, что по расчётам комиссии в первый турнирный день со станции "Восток" до станции "Бхарати" должно было стартовать на одну группу больше, чем будет на самом деле и поэтому из-за одной группы, не успевшей выйти на старт по среднему времени, на "Востоке" не хватило свободных комнат для пилотов. Банальная проблема нехватки мест для ночлега. Поэтому старт седьмой группы перенесли, иначе их будет просто некуда поселить до следующего турнирного дня. А вы думаете, кто-нибудь возражать сильно начнёт?
- Да нет, я не об этом подумал, - ответил Джек, - а что у вас действительно ограниченное количество мест на станции?
-Да не сходите вы с ума! - уже с некоторым юмором продолжила Сударева, - с местами у нас всё в порядке! Вы же сами попросили какую-нибудь легенду.
- Действительно, очень правдоподобно прозвучало, - удивлённо сказал Джек, - я даже поверил на секунду, что такое может быть на самом деле. Пожалуй, это лучшее объяснение переноса старта седьмой группы, которой на самом деле нет.
На этом месте Джек немного засмеялся, но быстро спохватился и, кашлянув, вернулся в прежнее серьёзное состояние.
- Ладно, - продолжил он, - вернёмся к нашим пилотам. Сейчас они уже должны придти по моим расчётам, и чтобы не тратить лишнее время, при разговоре с ними, вы поймёте, почему я выбрал именно этих людей для выполнения конкретных задач на их местах.
Через две минуты в дверь постучали. В комнату быстро вошли семь человек во главе с Биллом Фишером. Они сразу построились в ряд, а Билл встал около дверей и запер их изнутри.