Семья является образцом представлений ребенка о том, какими должны быть отец и мать, муж и жена, сын и дочь и как должно проходить их общение между собой.
Существует множество подходов к определению понятия семьи.
Феминистическая парадигма.
Феминистическая социология пропагандирует идею равноправия полов. Примерно с конца 20 века, феминистки все в более широких масштабах стали проводить агитацию за семью с одним родителем, в этом случае можно отгородиться от «вредоносного» влияния мужчин. Сьюзан Фалуди с восторгом заявила, что общественное одобрение материнства вне брака ведет к тому, что «биологический отец все более оказывается ни при чем в вопросах воспитания детей».
Феминистки считают, что женщина вполне может воспитать ребенка и без помощи мужчины - отсутствие традиционной роли отцов семейства, преподносятся как забота о совершенствовании семьи. Результаты такой заботы говорят сами за себя -статистика за 2007 год в Америке демонстрирует, что супружеские пары детьми составляют лишь 23,8% от всех семей.
Общеизвестен тот факт, что дезинтеграция семей является главной причиной социального неблагополучия. Когда должна была выйти в свет книга «В защиту брака» в издательстве Йельского университета, группа феминисток выразила протест против положительной оценки брака. Работа, была названа «не научной», хотя она была основана на исследованиях. Настрой против семьи и брака захватил все американские университеты и стал буквально эпидемией. В учебниках по социологии названия глав связанных с социологией семьи заменяется на «гендерную социологию».
Если бы феминисток на самом деле интересовала семья, они бы выразили беспокойство в связи с упадком семьи. Большинство же из них заявляет, что семья как социальный институт всегда подвергалась трансформациям, и сейчас происходит одна из них.
Не только на Западе, но и в России женщина занимает все более сильную позицию в общественно-политической жизни, стремиться повысить свое образование и самореализоваться в профессиональной сфере. Границы женского пространства значительно расширились, но одновременно с этими позитивными моментами, обострились проблемы связанные с выполнением женщиной традиционных функций в семье, в том числе репродуктивной и социализирующей. Материнство и забота о детях рассматриваются как результат самостоятельного выбора каждой женщины. Отцовство является таким же неотъемлемым правом и обязанностью мужчины, как материнство для женщины.
На сегодняшний день, когда все основные битвы за эмансипацию отгремели и выиграны женщинами, феминистки по-прежнему призывают к дальнейшему радикальному переустройству общества во имя равноправия. Тендерные феминистки стремятся дать государству еще больше власти, как известно, в стабильность общества наибольший вклад вносит семья, церковь и государство. Современное же государство присвоило себе власть, которая раньше принадлежала семье, так же лишив и церковь ее важного положения в обществе.
В условиях кризиса ценностей семьи и детей, тендерные феминистки получили статус политически корректного движения. Любая критика этого феминизма сразу же объявляется сексизмом или завистью со стороны мужчин к успеху женщин.
Внесение изменений в законодательство по браку и разводам в США (1969) привело к тому, что брак перестал быть обязательством двух людей, а превратился в легко расторгаемый контракт, что положило начало разрушению института брака и семьи, следовательно, с позиции социологии семьи идеологию феминистических движений можно определить как направленную на искоренение семейного образа жизни вообще.
Теоретические воззрения феминизма представлены не в виде целостной концепции, а являются набором разрозненных высказываний, зачастую противоречащих друг другу. Резкая критика семьи не была связана хотя бы с чисто теоретической попыткой предложить что-либо взамен патриархальной семьи и традиционного материнства. Акцент на матриархате в 19 веке был связан с противостоянием «олигархии пола», а позднее привел к идее «матриархального общества» с широкой поддержкой правительством матерей-одиночек.
Первая волна феминизма как политически оформившегося социального движения многим в соей идеологии была обязана марксизму. Марксизм первым рассмотрел проблему принуждения не как однонаправленный процесс, но как процесс взаимодействий, в котором участвуют и угнетаемые (в классическом марксизме - пролетарии, а в марксистском феминизме -женщины).
Вторая волна феминизма в Америке возникает на базе успеха движения суфражисток, одержавших победу в борьбе за право голоса на выборах. Феминизм равноправия переключился на проблемы домашнего труда и материнства. Потребовалось всего несколько десятилетий, чтобы на фоне медленно происходящего кризиса института семьи феминистические разговоры о справедливом распределении семейных обязанностей, равной занятости в домашнем труде и воспитании детей сменились компанией за освобождение женщин от семьи, включая свободу не вступать в брак вообще и без ущерба для респектабельности иметь ребенка вне брака или не иметь детей в легальном браке.
Феминистки пытаются свести понятие семьи до двух индивидов, находящихся в одном из отношений супружества, родительства или родства.
Новый подъем феминистской активности относится к 60-м годам прошлого века, малодетоцентрийский характер общественного мнения позволил радикальному феминизму развернуться в полную мощь и повернуть «женское освобождение» в сторону женской «идентичности», понимаемой как освобождение от мужских стереотипов сексуальности.
Тенденция свойственная феминизму - делать акцент на правах, забывая об обязанностях. Подобная забывчивость объясняется просто- сосредоточенностью на индивиде, а не на семье.
Модернистская парадигма
В сходных процессах, происходящих в сфере семьи и брака во многих странах, отражается модернизация демографической сферы общества. Социокультурная модернизация частной, семейной сферы происходит на основе объективных процессов, описываемых в терминах теории демографических переходов. Неофициальная семья успешно конкурирует с официальной. Наблюдается тенденция к снижению нормы брачности. Четверть опрошенных не видит в семейном образе жизни исключительной ценности, около 12% живут в незарегистрированном браке. Между тем отмечена зависимость между репродуктивной функцией и официальной регистрацией брачных отношений.
С. И. Голод в работе «Семья и брак: историко-социологический анализ» склонен рассматривать семью как совокупность индивидов, состоящих, по меньшей мере в одном из трех видов отношений: кровного родства, порождения, свойства.
Для модернистов характерны исследования удовлетворенности в основном партнерскими, сексуальными отношениями в браке, выдаваемыми за показатели стабильности семьи, а для фамилистов - измерения полноты реализации имеющегося уровня потребности семьи (не только личности!) в детях.
Новые формы семьи:
. Монородительская семья;
. «Сериальная моногамия»: повторные браки, новое распределение ролей, «разводные цепочки» («divorce chains»);
. «Коммуны» различного типа, нетрадиционные стили жизни - с 20-х годов - сожительство вне брака (добрачное или внебрачное). Новое то, что этот тип стал признаваться и в общественном мнении, и в литературе как имеющий право на существование. Более того, сожительство до брака стало считаться даже весьма желательным, рассматривается как гарантия прочного брака, а внебрачное сожительство перестало скрываться от супруга, и, как результат, возникла форма «брак втроем».
. «Открытый брак» - супруги принципиально считают необходимым иметь внебрачные сексуальные связи - образуются союзы нескольких пар, обменивающихся сексуальными партнерами (swinging).
С. И. Голод так же выделяет «супружескую семью». В этой семье стратегические отношения определяются не родством (как в «патриархальной»), а свойством. Муж и жена отказываются безоговорочно подчинять собственные интересы интересам детей; сексуальность не сводиться к прокреации; супружеские отношения пронизывает эротизм, акцентируемый как важный элемент постмодеристской семьи.
В ходе модернизации меняется нормативно-ценностная база взаимоотношений женщин и мужчин, взрослых и детей, т. е. в этом процессе меняются и роли женщины-матери, мужчины-отца. В соответствии с меняющейся реальностью пересматриваются морально-этические и юридические нормы, расшатываются стереотипы и запреты. Вся история семейной жизни показывает, что на протяжении многих веков нормы, регулирующие семейные отношения, менялись в зависимости от смены идей и меняющихся внешних обстоятельств, отражавших уровень развития общества. И, по-видимому, эти нормы все дальше отходят от первоначального (первородного) смысла - сохранения популяции человека. В результате претерпевают значительные изменения социальные институты материнства, отцовства, детства.
Фактор развода в современных условиях стал механизмом, понижающим ценность брачно-семейных отношений. Высокий процент разводов дополнительно инициирует малодетность в семье.
Сельские жители по сравнению с городскими имеют несколько больший процент брачности (85% и 78,5% соответственно). Однодетные семьи встречаются у 41% опрошенных горожан и у 27,4% сельчан.
Троих детей имеют соответственно 7,6% и 16,5%. Малодетную семью в качестве идеальной для себя модели определили 70,2% городских семей и 57,1% сельских, в то время как трех и более детей хотели бы иметь соответственно 29,8% и 42,7%.
Семья начала 21 века уже не сможет вернуться к той модели, которая была ей привычна полтора-два десятилетия назад.
Институт детства также трансформируется в процессе демографических переходов. Детство - культурно-историческая категория. Исследователи детства М. Мид (1988), И. Кон (1988) пришли к выводу, что его период и содержание определяется типом коммуникационных и информационных структур.
В свою очередь, тип системы воспитания детей обусловливает перспективу развития/стагнации общества.
Рождение ребенка - это не чисто биологический феномен, а социально-опосредованный поступок, основанный на установках и ценностях каждой конкретной семьи в современном обществе. Культурологический анализ обнаруживает существование двух тенденций отношения к детям в современных обществах:
) Большая либерализация и расширение границ допустимости,
) Все большая подконтрольность и специализация отдельных сторон жизни ребенка.
Детство как исторически обусловленный феномен имеет разные формы проявления в зависимости от конкретных условий: городские и сельские дети «проходят» через разные системы воспитания и, соответственно, «проживают» разные формы детства. Социальная принадлежность семьи, где растет ребенок, также предопределяет содержание и временные границы детства.
Итак, брак и семья как социальные институты различаются и в разные времена и в разных обществах, живущих одновременно. Но, будучи институтами воспроизводства и поддержки потомства, в разных обществах брак и семья принимают различные формы. Объективным же базисом, «разрешающим» изменение форм, способов, практик семейной жизни, является состояние демографической сферы общества. Ослабление многих традиционных норм, дуализма морали, этикета, брачных и семейных ритуалов, изменение обычаев и законов происходит в результате ослабления «демографического давления». Это происходит сейчас и происходило веками, на протяжении всей истории человечества, порождая и множество социальных проблем, и разное отношение к этим проблемам и процессам как обывателей, так и исследователей семьи и брака.
Деструктивные последствия для общества в целом имела модернизация семьи. Традиционный тип семейных отношений был ориентирован на продолжение рода. Данному ориентиру приносилось в жертву индивидуальное бытие членов семьи. Действовал иерархический принцип семейной организации. Преобладающим типом семейственности являлась большая патриархальная трехпоколенная семья. Трехпоколенность выражала механизм имплементации традиции, закрепляющей преемство от дедов к внукам.
Модернизм деиерархизировал семью. Лишившись соответствующей основы на уровне семейных отношений, прежнюю традиционалистскую иерархичность утратили государство и общество. На место большой патриархальной семьи пришла моногамная нуклеарная семья. Вместе с разрушением традиций разрушалась трехпоколенность семейной организации. Легализуется процедура разводов. Если брак заключается не путем небесного предопределения, а гражданским согласием сторон, он - сообразно с этой логикой - легко может быть расторгнут. Дети перестают быть главной целевой установкой заключаемого брачного союза.
Постмодерн по существу подвел все основания под идею ликвидации института семьи. Уже сейчас в особо продвинутых в модернизации семьи скандинавских странах большинство детей рождаются вне брака. Да и сами дети все в большей степени перестают быть целью брачных отношений и оказываются бременем. Отношения полов окончательно десакрализуются и сводятся до уровня биологической инстинктивности. Традиционные гендерные роли мужчины и женщины стираются, будучи замененными абстрагированной от половых различий моделью человека. Сексуальные отношения полов становятся все менее связанными с процессом детопроизводства. Показательно, к примеру, что в современной России на десять новорожденных приходится 13 совершенных абортов.
Сегодня тернистый путь вперед - это развитие в условиях низкой рождаемости, нулевого, а еще более вероятно, отрицательного естественного прироста и постоянного значительного прироста мигрантов. Вот таков практический результат модернизации семьи и прокреативной деятельности в индустриальном мире вообще и в нашей стране в частности.
Фамилистическая парадигма.
Наиболее интересным является определение, данное А. Г. Харчевым: «Семья - исторически конкретная система взаимоотношений между супругами, родителями и детьми, малая группа, члены которой связаны брачными и/или родственными отношениями, общностью быта и взаимной моральной ответственностью и социальная необходимость в которой обусловлена потребностью общества в физическом и духовном воспроизводстве населения».
Семья объявлялась основной формой социальной общности в сфере быта, включающих в себя набор нравственных и нравственно-этических отношений, помимо материальных. Сформулированные Харчевым дефиниции семьи и брака вошли во все отечественные справочные издания и приводятся во всех базовых отечественных учебниках социологии.
Лишь только полноценное существование и функционирование отношения супружества - родительства- родства позволяет говорить о построении семьи как таковой. Наличие одного или двух из названных отношений характеризует фрагментарность семейных групп, которые вероятно были семьями, либо не ставших еще семьями.
А. Г. Харчев делает акцент на эмоциональной стороне супружеских отношений. Современная семья не может существовать, по его мнению, без супружеской любви, дружбы, привязанности, уважения к партнеру.
Сегодня можно говорить о кризисе семьи, о разрушении традиционной семьи в связи с передачей многих семейных функций к внесемейным институтам, например, функция воспитания и социализации переходит от семьи к школе. Последствия этого кризиса - уменьшение среднего числа детей в семьях, до уровня, на котором будет невозможно простое замещение поколений. Происходит вытеснение фамилизма (преобладание ценностей семейного образа жизни над соответствующими ценностями индивидуалистического существования) индивидуализмом (явное преобладание индивидуалистических ценностей над семейными).
В доиндустриальную эпоху состояние в браке и наличие детей были одним из важнейших условий для признания взрослых мужчин и женщин нормальными и полноценными членами общества.
Люди, не имеющие супругов и (или) детей, рассматривались как ущербные и неполноценные, современное же общество не видит в этом ничего страшного.
Согласно фамилистической парадигме, ценностный кризис семьи связан с тем, что семья перестает выполнять свои традиционные функции. Одной из наиболее острых проблем является сверхнизкая рождаемость и депопуляция. Ценности семейного образа жизни теряют свою приоритетность для личности, становятся неконкурентоспособными сравнительно с внесемейными ценностями.
К сожалению, сторонники модернистской парадигмы даже падение рождаемости воспринимают как положительное явление, которое, по их мнению, играет почти миссионерскую роль в спасении мира от перенаселения.
Массовая малодетность говорит о том, что для самой семьи вполне достаточно в принципе одного ребенка, потребность в обзаведении двумя или более детьми перестала существовать в обществе, именно это ведет к невыполнению семьей репродуктивной функции, а затем и к депопуляции.
Депопуляция представляет собой глобальную проблему. К сожалению, эта социальная проблема, не считается общественным мнением проблемой вовсе. Малодетность - причина притока мигрантов, что, в свою очередь, является фактором нарастания конфликтов между коренным и приезжим населением.
Воздержание от семьи и деторождения можно приравнять к суициду всего общества, растянутому во времени.
Дюркгейм в своих исследованиях самоубийств, где в числе прочего проводиться параллель с близкими моральной статистике явлениями эпидемии.
«Число самоубийств, совершающихся в каждый данный момент, определяется моральным состоянием общества. У каждого народа есть коллективная сила, обладающая определенной энергией, которая толкает людей на то, чтобы они сами себя убивали. Душевные движения, совершаемые несчастными, которые на первый кажутся лишь выражением его личного темперамента, в действительности являются следствием и продолжением состояния общества, внешним проявлением этого состояния». Дюркгейм недвусмысленно обращает внимание на различия между мышлением в сфере целостности и в сфере отдельных признаков. «Вот чем объясняется большая разница между точкой зрения клициниста и социолога. Первый сталкивается только с частными случаями, изолированными друг от друга Он констатирует, что очень часто жертва была неврастениками или алкоголиками, и объясняет совершенный акт тем или другим из этих психологических состояний. В известном смысле он прав, ибо если покончил самоубийством именно этот человек, а не его сосед, то это часто происходит по указанной причине. Однако это не объясняет вообще существование людей, которые сами себя убивают, и, главное, тот факт, что в каждом общество определенное число людей в определенный период времени кончают самоубийством. Причина, вызывающая это явление, неизбежно ускользает от того, кто наблюдает только за индивидами, ибо она находится вне индивидов. Чтобы выявить ее, нужно подняться над конкретными случаям и самоубийства и увидеть то, что их объединяет».
Нельзя делить функции семьи на главные и второстепенные, все семейные функции - главные, однако необходимость указать среди них на те особые, которые позволяют отличить семью от других институтов, привела к выделению специфических и неспецифических функций семьи. Согласно А.Г. Харчеву, специфические функции семьи вытекают из сущности семьи и отражают ее особенности как социального явления, тогда как неспецифические функции - это те, к выполнению которых семья оказалась принужденной или приспособленной в определенных исторических обстоятельствах.
Специфические функции семьи, к которым относятся рождение (репродуктивная функция), содержание детей (экзистенциальная функция) и воспитание детей (функция социализации), остаются при всех изменениях общества, хотя характер связи между семьей и обществом может изменяться в ходе истории. Поскольку человеческое общество всегда нуждается в воспроизводстве населения, постольку всегда остается социальная необходимость в семье как социальной форме организации рождения и социализации детей, причем такой своеобразной форме, когда реализация этих социетальных функций происходит при личной мотивированности индивидов к семейному образу жизни - без всякого внешнего принуждения и давления.
В обострении демографической ситуации в России главную роль играет сокращение рождаемости до очень низкого уровня. Недостаточность рождений по критерию простого воспроизводства образует демографическую суть депопуляции. Основной причиной этого является ослабление потребности семьи и личности в детях, снижение репродуктивных установок.
Напрашивается вывод, что без радикального изменения положения института семьи среди других институтов, без преобразования всей системы ценностей в обществе с индивида на семью, ситуация, к сожалению, не изменится.