Пролог
Факел почти не согревал замерзшего стражника, лишь тихо потрескивал и освещал его бородатое лицо. Серая волчья шуба казалась не очень теплой после нескольких часов, проведенных на улице в холодную зимнюю ночь. Пытаясь согреться, мужчина торопливо ходил из стороны в сторону и изредка всматривался в непроглядную тьму снежного леса. Снег глухо хрустел под ногами, нарушая тишину.
Раздался звонкий треск веток, и стражник повел ухом, а затем устремил внимательный взгляд в сторону подозрительного звука. Вновь возобновилась гробовая тишина, нарушаемая лишь тихим потрескиванием факела. Задержав дыхание и прислушавшись, он все буравил взглядом ту самую точку, где возможно, находился враг. Потянувшись к мечу, что висел на его поясе, стражник вышел чуть вперед, защищая врата в город.
— Что такое, Примус? – послышалась усмешка сверху позади. – Вороны испугался?
Второй солдат с луком стоял за белокаменной перегородкой на дубовых массивных воротах. Примус взглянул вверх и хмыкнул.
— В нашем деле внимание нужно обращать на все, – угрюмо буркнул он. – Будь начеку, Торн.
— Да какой болван решит напасть на Монтистен? – Торн посильнее укутался в серую шубу. – Кто-то из Браннероса? Или Линтерна? Не смеши меня.
Примус, не убирая ладони с рукояти меча, продолжил ходить из стороны в сторону.
Хруст снега, доносившийся из темноты, заставил насторожиться даже лучника. Выйдя из-за деревьев, человек стоял в десятке метров от ворот в город. Оба стражника обнажили оружие. Лучник, ни секунды не мешкаясь, протрубил в рог, вдалеке послышалась суматоха солдат.
Луна освещала до безобразия бледное и худое чернобородое лицо мужчины. На груди в серебряной оправе был голубой кристалл в форме вытянутого шестиугольника. Его темная мантия волочилась за ним по снегу, а черные волосы опускались ему почти до плеч. Голубые глаза его при свете луны казались еще ярче.
— Ульрик, – с отвращение прохрипел Примус, сжимая в руке меч.
Ульрик кивнул с холодным лицом. Торн натянул тетиву лука и запустил в него стрелу. Вокруг Ульрика внезапно появился защитный ярко-голубой купол, стрела отскочила.
— Город уже оповещен! – гордо сказал он Ульрику.
— Да это неважно! – послышался голос с правой стороны.
Несколько человек в доспехах, сделанных словно из огромной чешуи, вышли из леса, держа в руках мечи. Они медленно подходили к воротам. С левой стороны их было еще больше. Один из вражеских лучников застрелил Торна. Ульрик стоял на месте, совершенно не двигаясь. Двое солдат схватили Примуса и дали третьему его зарезать. Тело принялись обыскивать.
— На нем нет кристалла! – раздраженно воскликнул капитан отряда, его длинный темно-синий плащ развевался на ветру.
Короткие и растрепанные волосы его были чернее смолы.
— Стражникам здесь не выдают кристаллы, Лиам, – спокойно пояснил Ульрик. – А зря, ведь тогда эти двое смогли бы выжить. Открыть ворота.
В огромном белокаменном замке началась самая настоящая подготовка к защите. По длинному мраморному коридору быстрым шагом шел Роутен Хэйк – капитан стражи. На нем был длинный черный плащ с капюшоном. Полуторный меч висел на поясе и изредка покачивался из стороны в сторону от торопливого шага. У него были каштановые волосы и аккуратная короткая борода. Левый висок его был изуродован тремя длинными большими шрамами. У него на груди висел такой же голубой кристалл, как и у Ульрика.
Сжав губы, он постучался в дверь из темного дерева и сразу же отворил ее. На большой расправленной кровати к нему спиной сидела женщина с длинной каштановой косой. Она обернулась, в глазах ее ничего не было кроме страха и отчаяния.
— Это он, да? Он снова здесь? – тихо сказала Ранелия, надеясь услышать отрицательный ответ.
К ее сожалению стражник кивнул и вошел в комнату.
— Они режут всех, кого видят, в первую очередь – детей.
Женщина побледнела и испуганно прижала к себе своего ребенка.
— Я не дам никому сюда войти, – Роут закрыл дверь на засов. – Где Эльбрус?
— Он и Шайны заняты заклинаниями для защиты, – ответила Ранелия.
— Я уберег оставшихся детей, они все на Земле. Всего четверо осталось.
— Так мало, – горько вздохнула она и взглянула на свою трехлетнюю спящую дочь.
Ее маленькие щечки были усыпаны веснушками, а короткие каштановые волосы неаккуратно торчали в разные стороны.
— Ее тоже нужно унести туда, – твердо сказал Роут.
Ранелия вновь прижала ребенка.
— Нет, – отчаянно покачала головой она. – Это далеко.
— Другого выхода нет. Ульрик не успокоится, пока не истребит всех детей в Монтистене. Только так ее можно спасти. Дождаться, пока подрастет, чтобы тоже могла защитить себя. Ульрик подумает, что перебил всех, но это будет не так. Ты хочешь, чтобы тут она росла как пленница, боясь, что он вернется?
Ранелия все прекрасно понимала, но не могла заставить себя отдать ему ребенка.
— Я буду рядом с ней, пока она растет и никому не дам в обиду. Неужели я не внушаю королеве доверие?
— Не говори глупостей, конечно, внушаешь, – она грустно взглянула на дочь и поцеловала ее в лоб.
— Доспехи оставлю здесь, там в них нужды нет.
Стражник стянул с себя сверкающую сталь и убрал на большой дубовый стол, что стоял рядом. Черный плащ он надел вновь, оставшись лишь в штанах и темной водолазке. Он поспешил надеть капюшон.
— Не оставляй ее, пожалуйста, – сквозь слезы попросила Ранелия.
— Ни за что. Я люблю тебя, – Роут приобнял королеву за плечи и поцеловал в макушку.
— Я тебя тоже. Будь осторожен, Роут, – она уткнулась ему в грудь.
Роутен взял на руки девочку, завернутую в одеяльце. Махнув рукой, он заставил на стене открыться большую ярко-голубую воронку.
Послышалось громкое жужжание, и темный переулок озарился голубым светом. Была поздняя ночь, на улицах пустота, только пара машин изредка проедет, освещая желтыми фарами дорогу.
Роут, дождавшись тишины и медленно осмотревшись, неуверенно вышел из-за угла.
Трехлетняя девочка, что непоседливо сидела на его руках в синем одеяле, уже проснулась и рассматривала стражника, а затем вцепилась в его капюшон и сняла.
— Эй, малая, пусти, – пробормотал мужчина, пытаясь аккуратно убрать ее ручки обратно.
Фыркнув, он поправил каштановые волосы, но капюшон не надел. В свете фонаря были видны три длинных шрама на его левом виске.
Роут, прогуливаясь по городу, каждый раз вздрагивал, когда мимо проезжал автомобиль, жужжа и освещая все вокруг. На высоком доме рекламный щиток то и дело мигал розоватым цветом. В некоторых окнах домов был свет. Все-таки неописуемые и странные вещи творились в этом мире. На окраине города был небольшой двухэтажный дом с огромным крыльцом. Приятный чистый двор и ухоженный вид давали знать, что тут живут уж точно не неряхи, а вполне себе добропорядочные люди. Табличка с надписью «Детский дом» дала понять, что здесь девочке не будет одиноко.
Роут держал ее перед собой. Он усмехнулся, глядя в ее большие светло-карие глаза.
— Роут! – воскликнула она картаво, вытянув руки вперед.
— Тебе наверняка тут понравится, – он укутал потеплее девочку и присел, крепко обняв ее.
Малышку нужно было спрятать именно тут, хоть расставаться с ней ему совсем не хотелось.
— Скоро увидимся, – он посадил ее на крыльцо.
Девочка не отводила от него взгляд и тянула к нему руки. Достав из-под черного плаща голубой камень в форме шестиугольника на цепочке, Роут закрыл глаза. Кристалл засиял голубым светом, стоило стражнику тихо пробормотать себе под нос заклинание.
Яркие ветвления, исходящие от камня, окутали ребенка, но девочка расплакалась и словно отбросила от себя магию, не давая заколдовать ее до конца.
— Когда я вернусь, то обязательно тебе все расскажу, – вздохнул стражник. – Пока тебе не стоит помнить обо мне и доме.
Глаза девочки вспыхнули голубым светом, и она перестала плакать, удивленно смотря на него.
Постучавшись, он быстро спрятался за стеной, чтобы его не заметили. Роутен услышал дверной скрип и женский голос:
— Бедняжка, кто же оставил тебя здесь одну?
По голосу женщина была доброй. Девчонка не пропадет. Да и к тому же, он будет каждый день видеть ее.
— Что это тут у нас? – темноволосая дама внимательно рассмотрела одеяльце, на котором было вышито имя. – Гелла... Бриллар?
Женщина нахмурилась и еще раз осмотрела местность.
— Ну, пойдем, Гелла. Не оставлять же тебя одну, правда? Я думаю, что Софи будет тебе рада.
Роутен облегченно вздохнул, глянул на дверь в последний раз и, накинув капюшон, скрылся во тьме.
Глава первая
Девочка из детского дома
Резко открыв глаза, Гелла увидела все тот же белый, уже слегка потрескавшийся, потолок детского приюта в скромном городке Вендинг. Это, пожалуй, единственный детский дом здесь, ведь их уже нигде не было.
Но бывают же добрые люди, которые не могут оставить детей одних. Этот дом находился на самом краю города. Да и это был не совсем детдом. Всех детей давным-давно разобрали. Остались лишь три девочки.
Уже в который раз Гелла задумалась о том, почему ей каждую ночь снится одно и то же. Ей снится человек, но его лицо такое размытое, что даже непонятно кто это. Затем много голубого дыма, и она подскакивает, тяжело дыша. Ее словно что-то выталкивало из сна. Других снов она не видела. Но, как ни странно, ее уже это совсем не беспокоит, хотя она иногда задумывается об этом. Вдруг это какой-то знак? Или ее прошлое? Вдруг это ее сознание пытается ей что-то сказать? Что-то вроде: «Эй, ну вспоминай же! Я ведь не отстану!». Хотя все ее попытки вернуть память, увы, безуспешны.
Гелла немного полежала в кровати, после чего, зевая, встала. Ее длинные каштановые волосы были в таком ужасном виде, что даже в зеркало смотреться ей не хотелось, а глаза все еще слипались. Гелла бы отдала все, чтобы улечься обратно в теплую постель и поспать пару часов или недель, но в школу все равно нужно было идти.
Осмотрев свою стену, Гелла вздохнула. На ней не было ни одного свободного места, все пространство занимали ее рисунки. Особенно много было портретов: несколько нарисованных практически одинаковых мужчин, но лица немного отличались друг от друга. Единственное, что их объединяло, это каштановая борода и три огромных шрама на левом виске. В мусорной корзине, что стояла рядом, было скомкано несколько десятков таких портретов. Она глянула на плакат со своей любимой рок-группой «Зов бездны». Пару раз посмотрев на Бастиана с длинным черным хвостом на затылке и кучей пирсинга, она мечтательно вздохнула. Ей так хотелось встретить его, ведь голос этого солиста всегда доводил ее до мурашек. Может, он даже научит ее играть? В ее мечтах она уже умеет играть самые сложные соло на электрогитаре. Но пора спуститься обратно на землю.
Гелла взглянула на стол, где лежала большущая темно-зеленая книга с чистыми страницами. Она все хотела использовать ее под свои рисунки, но руки не доходили.
Софи, уже одетая в свою любимую розовую кофточку, сидела на кровати и расчесывала, свои золотистые волосы, которые даже не доходили ей до плеч. Гелла подошла и присела к ней на кровать, промямлив «доброе утро».
— Наконец-то ты проснулась! – громко воскликнула она. – Сегодня такой замечательный день!
— Ага, наверное, – сонно проговорила Гелла, все еще глядя на стену с портретами.
— Отца рассматриваешь? – озадаченно спросила Софи.
— Откуда я знаю, отец он мне или нет?
Гелла нахмурилась и отвела взгляд.
— Бросил он меня. Даже если бы и был отцом, никогда бы его так не назвала. Терпеть его не могу.
— А зачем рисуешь?
— Чтобы знать, как он выглядит. Если увижу его... Подойду. И все выскажу!
— Да ладно тебе, ты ведь не знаешь, почему он тебя оставил, – Софи пожала плечами. – Вдруг у него была весомая причина?
— Мог бы хоть навестить меня.
Софи взглянула на часы. Времени до уроков оставалось не так уж много. Она легко накрасилась. Нельзя же идти в школу без макияжа. У Софи были очень аккуратные и милые черты лица. Большие синие глаза придавали ей столь невинный и добрый вид, что как бы Гелле не было грустно, взгляд Софи всегда как-то согревал. Казалось, что она похожа на маленькую мышку. Вновь поправив волосы, она глянула в зеркало и, улыбнувшись, посмотрела на Геллу, но тут же пришла в ужас.
— О, нет! Только не это! – простонала она.
— Что? Что не так?
— Опять! Опять ты собралась убирать волосы в хвост! Сколько можно? Сегодня я заплету тебя! Честное слово, Гелла. Ты девочка или кто? У тебя такие длинные и красивые волосы, а ты мне не разрешаешь тебе делать прически! Нечестно!
— Ла-адно, – выдохнула Гелла, надевая белую майку.
Почему-то сегодня ей не хотелось спорить. Не было ни сил, ни настроения. А ведь, по ее мнению, хвост на затылке – самая лучшая прическа. Быстро, почти аккуратно и не мешается совсем. Зачем вообще что-то новое придумывать?
— Вот и отлично! – радостно воскликнула Софи.
Буквально через пару минут девочки спешили в школу, срезав дорогу через парк.
— Обязательно было так затягивать? – Гелла шла и чесала голову, волосы были собраны очень туго и неприятно.
— Вообще-то тебе очень идет, – с ноткой обиды в голосе пробубнила Софи. – Со стороны ты еще даже не видела.
— Ладно, погоди-ка... – Гелла подбежала к витрине магазина, чтобы взглянуть на свое отражение.
На голове у нее был не растрепанный хвост, который она всегда завязывала черной резинкой, а волосы были аккуратно собраны голубой лентой в длинную французскую косу, которая спускалась на левое плечо и доходила почти до бедер. С такой прической даже обычные джинсы с толстовкой смотрятся лучше, чем обычно. Гелла довольно крутилась перед витриной, изучая свой внешний вид.
— Ну что? Неужели все так плохо? – улыбнулась Софи, глядя на подругу.
— Слушай, а мне нравится! – ответила она, все еще рассматривая себя. – Здорово. Спасибо.
Софи даже подкрасила ее маленькие реснички. Она пользовалась тем, что сегодня ее подруге было все равно больше, чем обычно. Но тут Гелла взглянула сквозь стекло в магазин и покраснела. Все это время, пока она прихорашивалась, за ней наблюдали покупатели и улыбались. Из магазина вышел невысокий парень-брюнет со смугловатой кожей, одетый в темную футболку и черные брюки. Гелле очень нравилась его татуировка, на его правом запястье был небольшой зеленый клевер с пацификом внутри. Эскиз она нарисовала для него сама. Челку он всегда убирал на правый бок.
— Привет, Гелла, – парень, осмотрев ее с головы до ног, потер горбатый нос.
Он взглянул на ее уложенные волосы.
— Ого!
— Чего? – удивилась Гелла.
— Софи, какими пытками ты уговорила ее на это?
— Ха-ха, – буркнула Гелла. – Очень смешно, Дин.
Он остановил взгляд на ее лице и удивленно заморгал.
— С каких пор ты красишься? – тихо сказал он, приподняв брови.
— Это все Софи, – Гелла пожала плечами. – Она заставила меня.
Она хотела было почесать глаз, но Софи отдернула ее руку.
— Если будешь тереть глаза, станешь похожа на панду, – сказала она немного ворчливо, заставив подругу хмыкнуть.
— Вы все решили опоздать в школу? – послышался удивленный вопрос.
Ребята обернулись и поприветствовали друга, одетого в обычный синий пуловер и джинсы. Парень-блондин держал в руке наушники, без которых его редко можно было встретить. На плечах болтался рюкзак.
— Дэниел! – радостно воскликнула Софи и обняла его.
Разница в их росте была довольно немаленькая, ему до двух метров не хватало совсем чуть-чуть. А Софи было не так просто обнять Дэна за плечи, так что она просто обхватила его за талию, а тот довольно улыбнулся и чмокнул ее в макушку.
— Вы хоть на часы смотрели? – сказал он, поправив светлые, почти белые, волосы, что опускались ему до шеи. – Почему вы не в школе? У нас первым физика, Колбелл нас убьет.
Дин глянул на часы.
— Уже опоздали.
Кабинет физики находился на третьем этаже, ребята выдохлись, поднимаясь наверх. Учитель физики был не самым добрым, а точнее самым недобрым преподавателем в школе, да что там, в школе, наверное, на свете, так думали ученики средней параллели. Но проблема не в этом. Кто постучит в дверь и скажет, что все четверо опоздали? Никто не решался этого сделать.
— Дэн, давай ты, – тихо сказала Софи и кивнула в сторону двери. – Постучись. Ты же ее любимчик.
— Да, да, конечно! – хором произнесли Гелла и Дин и буквально пихнули его к двери. – Вперед!
В естественных науках Дэниелу равных не было, именно этот факт учителя прощали ему абсолютно все. А его волшебная аура защиты распространялась и на друзей.
Он тихонько постучал в дверь три раза. Она не открылась. Дэн постучал еще раз. То же самое. Тогда он медленно приоткрыл ее и заглянул внутрь. В классе все сидели и болтали, такого на уроках физики просто не могло быть. Половина ребят взглянула на Дэна, который сунулся в класс.
— Давай скорее! Она вышла! – крикнула одна из девчонок.
Дэн отошел от кабинета, взглянул на троих друзей и поманил их рукой.
Ребята вбежали в класс и разложили учебные принадлежности. Расположились они на двух последних партах. Софи села с Дэном, а Гелла с Дином.
Кабинет был невероятно большой. На стенах висели различные плакаты с формулами и законами физики. На партах стояли весы с чашами и гири. А на столе у доски всегда стояли интересные и необычные приборы. Стены в классе были зеленого цвета. Недаром этот цвет – самый успокаивающий, ведь все ученики всегда нервничали на физике.
Буквально через пару секунд, после того как они расположились, в классе воцарилась идеальная тишина. Вошла очень пожилая женщина. Своим телосложением, она напоминала шкаф, это из-за ее очень широких и больших плеч и невероятно высокого роста под два метра. У нее была очень бледная кожа, а глаза был маленькие, словно прищуренные. Звали ее миссис Корбелл. Она почти всегда надевала серую юбку и светло-коричневый пиджак с бордовым шарфом. Ее длиннющий нос часто подрагивал, когда она злилась.
«Все-таки у нее проблемы со вкусом...» – подумала Софи в очередной раз, завидев ее наряд.
— Итак, дети, сегодня мы будем выполнять лабораторную работу, – монотонно проговорила она своим низким и грубым голосом.
Таким, что мурашки по коже. Ученики, узнав бы о лабораторной по другому предмету, сразу начали бы возмущаться, охать и ахать. А на уроках физики она не смели и пикнуть.
— На столах у вас лежат тетради для лабораторных работ. Откройте их, запишите число, тему. И слушайте меня внимательно... – и миссис Корбелл начала долгий и мучительный рассказ о том, как же правильно работать с оборудованием, разложенном на партах.
Класс еле держался, чтобы не уснуть. Все изо всех сил старались не подавать сонного вида, ибо все побаивались учителя.
— Итак, все понятно? Есть вопросы? Нет? Отлично. Приступайте, до конца урока двадцать минут. Торопитесь!
Лабораторные работы проходили в основном спокойно. Можно было даже тихо разговаривать между собой, что и делали друзья.
— Давай, аккуратно, – тихо проговорил Дин, ставя на чашечку весов гирю, сосредоточив на этом все свое внимание. – Шесть.
— Сколько? – растерянно переспросила Гелла.
— Шесть. Ты чего? – сказал он.
— М-м-м? – промямлила Гелла, зевая. – Ты что-то сказал?
— Не выспалась?
— Ага... – сказала она с грустью в голосе.
— Причина та же?
Гелла кивнула, тихо вздохнув.
— Да. Я не понимаю, почему всегда это мне снится? Кто все-таки этот человек, которого я вижу?
— Понятия не имею... – пробубнил Дин, ставя очередную гирю. – А ты как-то сказала, что всегда высыпаешься, даже не смотря на этот странный сон. Есть! Они в равновесии! Девять.
— Девять... – тихо повторила Гелла, записывая.
— Слушай, а ты больше совсем ничего не помнишь из своего сна?
— Нет, не помню, – ответила она.
Прозвенел звонок.
— Тетради мне на край стола и свободны! – прогремел голос учителя, который старался приглушить суетливый шум учащихся.
Подростки собрали учебные принадлежности, привели весы в неуравновешенное положение, убрав с них гири и сложив их в специальные маленькие контейнеры, сдали тетради и были свободны минут на пять. Именно столько у них было свободного времени до следующего урока.
— Давай скорее, Гелла! – крикнула Софи, выходя из класса с Дэниелом.
Дин поторопился к выходу, но, обернувшись, увидел, что Гелла собирает вещи не особо быстро. Она была чем-то сильно расстроена. Он подошел к ней и положил руку на плечо, одарив обеспокоенным взглядом.
— Как ты?
— Все в порядке... – еле слышно сказала она, но по ее голосу сразу понятно, что никакого «все в порядке» нет. – Просто, знаешь, я не понимаю, что значит этот сон. Я до сих пор не могу в этом разобраться. Даже врачи ничем мне не помогли. Снова. Вчера вновь была на приеме. Разводят руками.
— Может, тебе стоит принять это как должное? – ответил Дин. — Иногда чем больше думаешь о проблеме, тем сильнее она тебя гложет.
— Ты так думаешь? Меня всю жизнь преследует такое чувство, будто я что-то делаю не так, я не понимаю. Я просто хочу, чтобы это кончилось.
— Может, поэтому он тебя преследует? Потому что ты постоянно об этом переживаешь? – Дин опустил глаза. – Просто постарайся не думать об этом, хорошо? Мне не нравится, что тебе это вредит.
— Хорошо, – Гелла отвела взгляд.
— Давай поторопимся, а? Ты ведь не хочешь опоздать на урок?
Быстро собрав вещи, Гелла и Дин побежали в кабинет истории. Войдя в класс, они увидели Софи и Дэна, которые повторяли домашнее задание на последней парте. Ребята сели перед ними.
— Где вы были? – спросил Дэн, не отрываясь от учебника.
— Задержались, – ответила Гелла, доставая учебник истории из сумки.
— Повторяйте домашнюю работу, сегодня Бейкерс ее спросит.
Тут прозвенел звонок, и все учащиеся расселись по местам.
— Всем привет, все готовы к уроку? Сегодня ответы на оценку, – начал урок учитель.
Все напряглись, но виду не подали. Ученики не особо часто учат домашнюю работу, а тут еще и на оценку.
— Ладно, даю время повторить материал. Вам пять минут, – сказала учительница, махнув рукой, и села за свой стол.
— Еще не все потеряно... – проговорила Гелла и принялась судорожно листать учебник.
— Бриллар, к доске, – проговорила мисс Бейкерс.
— Как? Я? – она привстала и нервно начала теребить руки.
Медленно пройди между рядами, Гелла почувствовала острую боль в висках.
Вдруг на пару секунд перед глазами оказалась красная машина, которая пронеслась на нее с большой скоростью. После увиденного Гелла громко закричала на весь кабинет и отскочила, а когда видение прошло, она вновь увидела весь класс и учителя. Все смотрели на нее и переглядывались. Только ее трое друзей выглядели обеспокоенными.
— Гелла, если ты не готова, то так и скажи. Зачем кричать-то на всю школу? – усмехнулась учительница.
Пара-тройка учеников хихикнуло, а некоторые засмеялись.
— М-можно выйти? – растерянно пробормотала она.
— Да, только будь потише.
Гелла встала и направилась к выходу.
— Вы детдомовские все такие? – хихикнул высокий парень, что сидел за партой неподалеку. – Совсем крыша поехала?
Дин услышал сказанное и сдвинул брови.
Гелла, даже не обратив внимания на сказанное, быстро выбежала из класса, все еще слыша смешки одноклассников позади себя. Дэн, Софи и Дин удивленно переглянулись.
— Что это с ней? – обеспокоенно спросил Дин у друзей, словно они знали ответ, но они только пожали плечами. – Знаете... Сегодня она опять говорила о том сне. Ее он сильно беспокоит. Ведь она недавно вроде как начала меньше обращать на это внимание. А теперь снова...
— Да? Она тебе сказала? – обиженно пробубнила Софи. – А вот мне нет.
— К доске идет Дэниел Дрэйк, – проговорила Бейкерс.
Гелла в приступе страха побежала в женский туалет. Она неслась по коридорам с огромной скоростью, затем поскользнулась на повороте и чуть не врезалась в стену. Забежав в туалет, Гелла прислонилась к стене, сползла по ней, присела и отдышалась, обхватив колени руками и смотря в одну точку. Потом положила голову на руки и попыталась осознать, что произошло в классе, но ее терзало столько мыслей, что раздумья вызвали только головную боль. Сердце еще бешено стучало. Она медленно встала и подошла к зеркалу. Там уже не было улыбающейся Геллы с румянами на щеках. Там была взволнованная девушка с невероятно бледным лицом, испуганными глазами и приоткрытым от одышки ртом. Гелла включила теплую воду и умыла лицо, размазав косметику.
— О, нет... Эта Софи со своей косметикой! – воскликнула она и принялась смывать с себя тени, тушь и весь остальной макияж.
От сильного растирания, лицо стало красным. Гелла попыталась избавиться от этого побочного эффекта, промыв лицо еще раз, только на этот раз ледяной водой. И у нее вышло. Теперь в зеркале отражалась Гелла. Настоящая, нормальная Гелла. С ее легким румянцем и веснушками. Но все еще без ее обычной улыбки.
— Гелла, что-то случилось?
Она испуганно обернулась, а затем вздохнула. Всего лишь уборщик.
— Нет, мистер Хэйк, все хорошо.
Немолодой мужчина с седой короткой бородой в синей кепке и комбинезоне стоял в дверях. Поставив ведро на пол, он подошел к Гелле.
— Уверена?
— Да-да, я в порядке. Я, наверное, пойду, – девочка заправила прядь за ухо и поспешила выйти за дверь.
— Гелла.
— Да? – она обернулась.
— С днем рождения, – мистер Хэйк улыбнулся, взяв ведро в руки.
— Спасибо, – Гелла смущенно кивнула и вышла.
Она не могла забыть этих испуганных и удивленных взглядов одноклассников. А ее друзья? Что они подумают о ней? Что она ненормальная? Меньше всего ей хотелось вернуться туда. Но там ведь ее вещи. Она понадеялась, что Дин догадается забрать их. Гелла спустилась на первый этаж и уселась около столовой, обдумывая произошедшее.
Урок был окончен, прозвенел звонок, и все ученики отправились в столовую. Огромный зал с кучей столов и лавочек. Был буфет, которым заведовала пухленькая пожилая женщина с поседевшим волосами в розовом фартуке, она приветливо улыбалась учащимся.
Гелла села за самый дальний столик у окна, где ее было почти не видно и не слышно. Ее друзья вошли в столовую и принялись высматривать подругу. Гелла помахала рукой им, и они уселись к ней. Дина с ними не было.
— Где Дин? – спросила Гелла.
— Он... – замешкала Софи. – У директора.
— Почему?
— На перемене Дин немного... Ну, ты же знаешь его.
Софи вздохнула. Гелла закрыла лицо ладонью.
— Пожалуйста, только не говори мне, что он... Ох.
Дин вошел в столовую и уселся рядом. На щеке у него была ссадина.
— Держи, – он протянул ей ее рюкзак.
— Ну, зачем? – Гелла сжала губы. – Опять тебя побили.
— Не побили, а подрался, – хмыкнул он. – И драку, кстати, начал он, а не я. Поговорить хотел только.
— А зачем ты вообще к нему подошел?
— Пускай за словами следит.
Софи и Дэниел переглянулись и синхронно пожали плечами.
Гелла увидела, как в столовую вошел тот парень, что обидел ее в классе несколько минут назад. Нос у него был опухший.
Ребята взяли себе немного курицы, макароны и сок. Дин вместо курицы взял салат. Ребята уселись и принялись слушать рассказ Геллы. Она пересказала им все в точности, как и было, до малейших подробностей.
— Что? Тебе привиделось, как на тебя летит машина? – удивленно произнес Дэн. – Может, тебе показалось?
— Ага, конечно, показалось! – воскликнула она так, что несколько человек посмотрели на них, и Гелла заговорила тише, почти шепотом. – Как мне такое могло показаться?
— Ну, не знаю. Галлюцинации? – предположил Дин.
— Я рассматривала этот вариант, но нет, это не то, – рассуждала Гелла. – Чем они вообще могли быть вызваны? Софи, а ты чего молчишь?
— А? – сказала она, поглощая куриную ножку.
— Вот тебе лишь бы поесть, – с капелькой обиды сказала Гелла, сложив руки.
— Прости, просто я голодна, – объяснила подруга. – Я так переживала за тебя, что захотела есть. Это все нервы, дорогая, нервы.
— Значит, ты на сто процентов уверена, что видела это? – уточнил Дин.
— Конечно, да.
— Странно все это. Обсудим чуть позже. На урок пора.
Ребята с большой неохотой оставили столовую и поплелись в раздевалки.
— Танцор! – в коридоре здоровяк из старших классов с темными волосами и тупым лицом пихнул Дина плечом.
Его шайка подлиз крутилась вокруг него.
— Эй, защитник зверей! – Андерсон громко заржал, похрюкивая, а его жалкая команда старшеклассников загоготала как толпа гусей. – Ты такой мелкий потому, что мясо не ешь. Вот ты неудачник! Тебя даже в команду по футболу не взяли, не то, что меня!
— А тебя там с мячом не путают? – буркнул Дин и прошел мимо, сжав лямку рюкзака.
— Ты как со мной разговариваешь?! – громила рыкнул, прижав Дина к стенке.
Несколько учеников обратила на них внимание. Гелла с ребятами подошли ближе, но кучка задир не дала им пройти.
— Забыл, как я навалял тебе на прошлой неделе?
— Это когда я тебе еще синяк под глазом поставил? – усмехнулся Дин, вырвавшись из его хватки. – Конечно, помню. Вся школа помнит.
Андерсон фыркнул и замахнулся на него, но Дин успел вовремя увернуться. Рост хоть у него был и не очень большой, но в ловкости ему не занимать. Другое дело, когда ты здоровенный вышибала, ты ужасно неповоротлив.
— Эй, ты! Найди себе равного! – хмыкнула Гелла, отпихнув от себя одного из его банды.
— А ты вообще молчи, детдомовская! – Андерсон махнул на нее рукой, даже не воспринимая всерьез.
Он двинулся к Дину, которого уже прижали к стенке.
«И где все учителя?» – рассердилась Гелла.
Она огляделась и заметила неподалеку ведро с водой, а рядом была...
«Швабра. Отлично!»
Схватив ее, Гелла обратила внимание, что на другом конце была мокрая тряпка, она уже через пару секунд оказалась на голове Андерсона. Капельки воды стекали по его красному лицу. Задира медленно повернул голову в сторону Геллы.
Вот теперь уже все без исключения смотрели на нее. Гелла ловко прокрутила швабру и поставила ее на пол.
— Та-ак, – медленно протянула она. – Теперь, ты меня заметил, да?
Андерсон начал пыхтеть как паровоз, сбросив тряпку с головы. Вены на его лбу набухли, а лицо стало еще более красным. Он был похож на разъяренного кабана.
— Во-первых, – не унималась Гелла, загнув палец. – Сейчас вы все отстанете от моего друга. Во-вторых, вы больше никогда не будете лезть ко мне и моим друзьям. И, в-третьих, но это так, мое мнение. Самоутверждаться за счет тех, кто меньше тебя – плохая и подлая идея. Тем более с толпой на одного. А теперь скажи мне, успел ли твой до безобразия крохотный мозг переварить вышесказанное мной, или мне стоит это повторить? А ведь я могу и записать на листочке специально для тебя. Мне все равно, что ты больше меня, я не отступлю.
Она покрепче ухватила швабру и выставила ее перед собой.
— Ах, ты, мелкая... – Андерсон замахнулся. – Я тебя сейчас в фарш перемолочу!
— Давай, – Гелла поставила швабру у стены. – Дерзай. Я не буду сопротивляться, ты можешь избить меня хоть до полусмерти, неважно где, неважно когда. Но.
Гелла начала медленно подходить все ближе.
— После того, что ты сейчас сделаешь, я тебе клянусь всем, что у меня есть, твоя жизнь изменится навсегда. Я знаю, где ты живешь, я знаю, где проходят твои тренировки, а главное – что ты возвращаешься домой поздно, когда уже темно, ровно в одиннадцать сорок три вечера каждый день ты проходишь мимо моего дома, – Гелла медленно делала шаг за шагом в его сторону. – И я обещаю тебе, что каждый шорох, каждая зловещая тень, каждый подозрительный скрип в темноте может оказаться мной, медленно крадущейся, чтобы запугать тебя, Андерсон. Ты думаешь, я боюсь? Ты думаешь, мне лень будет выслеживать тебя каждый вечер? Я никогда не оставлю тебя в покое, ты забудешь про сон, забудешь про спокойствие. Ты не знаешь, с кем связываешься.
— Если ты еще хоть шаг сделаешь, – прохрипел побледневший здоровяк. – Я...
— Андерсон! – прогремел кто-то, и все обернулись.
В коридоре стояла мисс Корбелл.
— Ты снова за свое? – громко спросила она, сжимая в руках полуметровую линейку.
— Тетя Виктория, я... – затараторил он, сложив руки в замок. – Она угрожала мне!
— В класс! – проорала она, и Андерсон, выдохнув, поплелся за ней. – Для тебя я миссис Корбелл!
Парни из старших классов оказались не такими смелыми без своего предводителя и разошлись, сделав вид, что ничего не было. Гелла подошла к Дину и чуток толкнула его бедром.
— Всегда пожалуйста!
— Ох, и длинный же у тебя язык, – буркнул он, надев рюкзак.
— Кто бы говорил, – хмыкнула Гелла. – Вы привели Корбелл?
Софи и Дэниел кивнули.
— Спасибо, – выдохнули Дин и Гелла, и они все вместе пошли на физкультуру, ведь уже несколько минут назад прозвенел звонок.
Сегодня они сдавали очередные скучные нормативы вроде прыжков в длину, которые нравились только Гелле. Когда урок был окончен, друзья слегка уставшие, но довольные оценками отправились на следующее занятие.
— Повезло же мне! – воскликнула Софи по пути на четвертый этаж, где находился класс рисования. – Еще бы немного и я запорола бы всю сдачу. А так у меня твердая четверка!
— У меня пятерка, – облегченно сказал Дин. – Хоть по какому-то предмету.
А Дэниел был круглым отличником даже по физкультуре. Гелла иногда шутила, что он – не человек, потому что, ну, нельзя быть таким идеальным во всем.
Класс по рисованию был не очень большой, но это неважно, ведь он – самый любимый кабинет Геллы. Единственное, что учительницу она не очень любила за ее небольшую... Не профессиональность и какую-то приторность.
Чуть больше десятка парт и скамеек и учительский стол. Большая доска для того, чтобы учитель мог тоже рисовать, показывая детям как правильно это делать.
Сегодня урок был самый обычный. Мисс Вердан, так звали учительницу, сидела за своим столом, ожидая учеников. Молодая девушка лет двадцати шести. У нее были огненно-рыжие волосы, которые доходили ей до лопаток. Она почти всегда надевала черное платьице с такими же черными туфлями на небольшом каблуке. Мисс Вердан как всегда улыбалась учащимся. Все мальчишки старшей параллели по ней с ума сходили.
Гелла уселась за парту, ее ноги аж тряслись от предвкушения. Ведь прямо сейчас он схватит любимый карандаш и альбом, а затем сотворит что-нибудь необычное.
Прозвенел звонок на урок.
— Дети, добрый день! Я всех вас очень рада видеть! – писклявым голосом протянула она.
Таким режущим уши, что Гелле стало противно больше, чем обычно.
— Добрый день, мисс Вердан! – хором ответил класс за исключением Геллы.
— Сегодня у нас тема: «Моя семья»! Во всех школах сегодня день семьи. Вы должны нарисовать себя со своими родными! Неважно, брат это или сестра приступайте! – воскликнула она, садясь за стол. – Жду ваших работ. Я уверена, наша школа на выставке в мэрии займет самое высокое место! Вы же у меня такие молодцы, верно?
Гелла тут же поникла. Слова учителя буквально впились в нее. Ее окутало чувство ненужности никому. Пару минут назад она уже держала в руках карандаш и альбомный лист, готовясь к очередному творческому процессу. Но после услышанного Гелле вообще больше не хотелось рисовать. Никогда. Софи тоже загрустила, отложив карандаши и альбом. Ведь ни у нее, ни у Геллы не было родителей. Даже братьев или сестер. Гелла сложила руки на парте и улеглась на них головой, так же поступила и Софи.
— Мисс Вердан! А что делать тем, у кого нет родителей и вообще нет семьи? – послышался писклявый голос Константы Никс.
Девочка на вид она была очень ухоженная, модно одевалась. Ее черные волосы были аккуратно уложены в шишечку на голове, открывая красиво нарисованные брови, ресницы и все остальные части лица, которые можно было смыть.
Константа была самой богатой, прекрасной, умной и замечательной девушкой во всем городе. Ну, это она так думала, разумеется. Хотя у ее матери действительно было большое состояние. Ве