Я была удивлена.
— Ты... ты ждал... моего разрешения?
— Ну, не совсем. — Он выглядел озадаченно. — Мы могли бы обсудить это вместе и затем решить.
Ох. Как настоящая пара.
Дэвид никогда ничего не обсуждал со мной, я просто «получала указания свыше».
— Ты будешь работать вечерние смены? Это мне подходит.
— Великолепно! — сказал он и, улыбаясь, повернулся на бок, чтобы смотреть на меня. — Возможно, у меня будет несколько дневных смен. Платят не очень много, но Чес сказал, что там хорошие чаевые, особенно от женщин постарше.
Я вздрогнула, и он замер.
— Я не имел в виду... Я не думаю о тебе так! Каро, нет!
Но слова уже вылетели, и их было не вернуть.
— Это недалеко от истины, Себастьян.
Он сел, выражение его лица было встревоженным.
— Не говори так! Я так сильно люблю тебя, Каро. Я... то, что я чувствую к тебе... я никогда...
Он схватил мою руку и прижал ладонь к своей щеке.
Я тоже села, стряхивая песок с волос.
— Так и есть, Себастьян.
Мы сидели в тишине несколько минут.
Я была уверена, что он был подавлен, желая, чтобы его откровенные слова не были сказаны.
— Итак, — наконец, сказала я, мой тон был умышленно небрежным, — никаких девушек в старшей школе, что привлекли твое внимание? Никаких чирлидерш, размахивающих своими помпонами возле тебя?
Он улыбнулся печально, слабо, я подумала еще об одном шансе сменить тему.
— Не совсем.
— Не совсем — это не ответ. Расскажи, мне любопытно.
Он вздохнул.
— Они ничего не значили.
Я не могла удержаться от смеха.
— Я не ревную, Себастьян!
Но как только я сказала эти слова, я уже не была так уверена в них. Я вспомнила жадный взгляд девушки продавщицы в пляжном ларьке и как хотела стереть эту улыбочку с ее лица.
— Что ты хочешь знать? — сказал он смирившимся голосом.
— Это не очень важно, честно говоря. Мне просто любопытно.
Он лег на песок, его глаза были закрыты.
— Всегда была только ты, Каро. В первый раз, когда я увидел тебя, я подумал, что ты самая прекрасная девушка, которую я когда-либо встречал. Я думал, что ты, должно быть, принцесса, как Золушка. Всегда только ты.
Я была ошеломлена его ответом.
Да, сказка. Это была прекрасная фантазия. Но почему-то я не могла заставить себя заботиться об этом. Я хотела провести пальцами по его гладкой коже, по его голой груди, по мышцам его живота. Мой взгляд задержался на поясе его обрезанных джинсов.
— Что насчет тебя? — спросил он, его глаза все еще закрыты.
— Что насчет меня?
— Ты встречалась с кем-нибудь до... до Дэвида?
На самом деле я не хотела слышать имя Дэвида, и уж тем более не из уст Себастьяна, но это был справедливый вопрос.
— Я ходила на свидания несколько раз в старшей школе — в кино, боулинг, все в таком роде. Я встретила Дэвида, когда была выпускницей.
— В моем возрасте, — сказал он мягко.
— Да.
Куда он клонит?
— Ты… ты… так ты спала с ним тогда?
Я правда не хотела идти сюда.
— Да
— Но не хочешь меня? Не желаешь нашей близости?
— Ох, Себастьян! Пожалуйста, не делай этого!
— Но я не понимаю! Ты сказала, что с тобой это произошло, когда ты была моего возраста. Как это могло быть правильным тогда, а сейчас со мной это неправильно?
Он на самом деле был расстроенным и обозленным. Он отвернулся от меня.
— Пожалуйста, не нужно, Себастьян.
Мой голос внезапно стал хриплым.
Он не отвечал.
Я сглотнула и сделала глубокий вдох.
— Потому что мы на тот момент проживали в Мэриленде, и там по закону это нормально. Это не является нарушением спать с подростками, достигшими 16 лет.
— И это единственная причина? — пробормотал он.
— Естественно!
Он замолчал, затем продолжил:
— Ты до сих пор с ним спишь?
— Что? — я почти задохнулась.
— Ты все еще с ним спишь, я имею в виду, — произнес он шепотом.
Это было ужасно.
— Мы делим супружескую кровать, Себастьян, но это… не значит, что мы близки в сексуальном плане. С того момента… ты… с того момента, как мы...
Я думала, того, что сказала, будет достаточно, но он повторил свой вопрос:
— Ты собираешься с ним спать? Пока ты живешь здесь?
Он повернулся ко мне, его лицо выражало отчаяние.
— Будешь, Каро?
Потрясенная его допросом, я прикрыла глаза и проговорила холодным, повелительным голосом:
— Мысль о том, что Дэвид трогает меня, отвратительна, Себастьян… но мой муж не очень терпеливый мужчина
Я услышала, как он ахнул.
— Ты что имеешь в виду, что он заставляет тебя?
Голос Себастьяна был испуганным. Я видела гнев в его глазах; и это выражение испугало меня.
— Нет, не в том плане, о котором ты думаешь.
— Ты не можешь, Каро! Ты не можешь допускать этого. Пообещай мне, что не разрешишь ему трогать себя.
Как, ради всего святого, я могла дать ему такое обещание? Даже если я этого очень хотела, отчаянно желала.
— Я постараюсь.
Казалось, он хотел сказать больше.
— Себастьян, сегодня отличный день. У нас есть парочка часов, давай не будем ругаться. Или говорить о Дэвиде.
Он сделал глубокий вдох.
— Когда я думаю о том, что он трогает тебя, я просто...
— Пожалуйста, не надо.
— Извини.
Мы замерли и замолчали, наша ситуация напоминала мне, как будто мы находились на противоположной стороне ущелья, а между нами был натянут тонкий канат.
Он вскинул руку и притянул меня к себе, таким образом, я приникла к его груди.
— Так-то лучше, — проговорил он. — Ты была слишком далеко от меня.
Я печально улыбнулась. Его слова были правдивыми. Я была там, где хотела находиться, в опьяняющем кольце его рук.
Он уткнулся носом в мою шею, согревая ее горячим дыханием, это создавало ощущение щекотки, поэтому я начала извиваться, хихикая.
— Ты вся в песке, — пробормотал он около моего горла.
— Интересно, почему? А может, потому что мы на пляже? — я пыталась поддерживать его игривый тон.
— Тебе нужно срочно смыть все это, — этот голос окутал ласковыми нотками и соблазнительной хрипотцой.
— Ммм, мне тоже кажется, это необходимо.
Он быстро сел, поэтому я оказалась на его коленях.
— Я бы хотел тебе помочь в этом сложном деле, — проговорил он, и его глаза вспыхнули опасными искорками.
Он поднялся, держа меня в своих объятьях, и направился к морю.
— Себастьян! Не смей! — Я не то закричала, не то засмеялась.
— Нет, я все же хочу помочь тебе в этом! — парировал он, смеясь.
Затем этот мальчишка бросил меня в море полностью одетой.
— Аааа!
Вода ощущалась ужасно холодной.
— Себастьян! — завизжала я, задыхаясь и пытаясь выбраться из воды. — Я промокаю!!
— Ммм, всегда хотел посмотреть конкурс мокрых маек!
— Себастьян! — заголосила я, пытаясь сохранять остатки достоинства, пытаясь выбраться на песок. — Посмотри на меня, насколько я зла на тебя!!!
— Оу, и что же ты собираешься сделать, отшлепать меня? — проговорил он с дьявольской усмешкой.
Челюсть отвисла, настолько он ошеломил меня словами.
— Я думаю кое над чем, — проговорила я наигранно, обижаясь на него.
— Ну-ка, расскажи! — ответил он удивленным голосом.
Я прошла к нашим удобным песочным дюнам, скинула майку на бретельках и летнюю юбку, раскладывая вещи на траве, чтобы они быстрее высохли. Вещи были из тонкого материала, поэтому они могли высохнуть перед тем, как мы пойдем домой. Ну а если нет, то я точно знаю, что Дэвид за 11 лет совместной семейной жизни никогда не заглядывал в чулан, где располагалась сушилка и стиральная машинка.
Я повернулась, чтобы посмотреть на Себастьяна. Он нырнул в море, плыл, рассекая волны сильными руками. Я бросила на него еще один быстрый взгляд, когда он плыл по направлению к берегу, разрезая серебристую поверхность волн. Он видел, что я наблюдаю за ним, махнул мне и снова исчез в океане.
Я снова легла на песок, необычное ощущение счастья заполнило меня.
Мое влажное нижнее белье ощущалось некомфортно. Я стянула с себя бюстгальтер и разложила его на солнце, затем легла грудью на песок. Песчинки отлично выполняют пилинг, даже лучше, чем в дорогих салонах красоты.
Солнечное тепло мягко согревало мое тело, поэтому я начала дремать, убаюкиваемая тихим шумом волн.
— Ты выглядишь такой красивой.
Мягкий шепот Себастьяна нежно пробудил меня ото сна. Его руки, однако, были ледяными.
— Ой! Руки холодные!
Он громко рассмеялся счастливым беззаботным смехом.
— Прости, ничего не могу с этим поделать.
— Ты и не пытался, — пробормотала я, пытаясь выглядеть раздраженной.
— Если честно — нет, не очень! — Затем его голос приобрел решительный и серьезный оттенок. — Я хочу прикасаться к тебе, Каро.
— Я знаю, я тоже этого хочу. Но нам необходимо подождать.
Он застонал.
— Я озверею!
— А луна еще даже не полная.
— Я бы хотел увидеть тебя в лунном свете.
Его внезапная смена в голосе заставила меня поднять на него взгляд. Что же его слова делали со мной, никто не имел такой власти надо мной. Никто и никогда не говорил так со мной. Это было в новинку. Я погрузилась в бурное море незнакомых для меня чувств, как и Себастьян в некотором роде.
Я немного сдвинулась и повела плечами. Спина затекла, потому что я лежала долго в одной позе.
— Ты в порядке?
— Да, просто немного затекла спина.
— Может мне помассировать тебе спину?
— Я не думаю, что это хорошая идея.
— Почему нет?
— Ты знаешь почему, — ответила я терпеливо.
— Я все-таки думаю, что мне необходимо рискнуть, — он потянулся ко мне, откидывая гриву густых волос с моей спины. Затем он продолжил массировать мои плечи, спину, пробегаясь сильными пальцами по всей спине, вдоль позвоночника.
От ощущения его прикосновений, мои чувства встрепенулись.
Он встал на колени, располагая их по обеим сторонам от моих бедер, массируя мои напряженные мышцы, которые горели огнем.
Без предупреждения, он наклонился вперед и поцеловал мой затылок.
Я застонала, и он прижался ко мне всем телом. Я ощущала его влажную холодную кожу, его твердые мышцы пресса и груди на моей спине, влажные боксеры напротив моей попки.
— Ох, черт! — проговорил он внезапно, откидываясь рядом со мной на песок.
— Что произошло? — проговорила я взволнованно.
— Ничего, — пробормотал он.
— Скажи!
— У меня стояк, — признался он, смущаясь.
Я рассмеялась с облегчением.
— А я предупреждала тебя.
— Да, да. — Он замолчал. — А… ты точно уверена, что мы не можем?
Я снова простонала.
— Прекрати соблазнять меня. В такие моменты, мне кажется, что голос спускается ко мне с небес и указывает огненным перстом, говоря мне: «Дьявол всегда соблазняет тебя, мое дитя».
— Ох, Боже, Каро! Четыре месяца, только подумай… четыре!!!
У него было свое мнение. Но и у меня тоже, и это заставляло нас чувствовать себя несчастными.
— Давай что-нибудь перекусим, — протянула я резко. — Можешь мне подать мой бюстгальтер?
Он не ответил мне.
— Себастьян?
— Нет, — ответил он.
— Прости?
— Я не хочу подавать тебе бюстгальтер.
— Ох, ради всего святого! Ну и отлично!
Я села и начала стряхивать песок с моей груди, живота и рук, избегая взгляда, которым он сверлил меня.
Мой бюстгальтер был все еще влажным и соски сразу напряглись, когда я надела его. Я посмотрела в глаза Себастьяна и увидела, как зрачки расширились от желания. Это заставило меня чувствовать себя богиней.
— Может, ты все-таки отведешь от меня глаза, пока они не выкатились на пляж, — проговорила я саркастически.
— Ох, это будет того стоить, — сказал он, поддерживая мой ироничный тон.
Я покачала головой, чтобы скрыть улыбку; он действительно был неисправим.
Мы съели наши сэндвичи, которые к этому времени стали теплыми и мягкими. Сладкая газировка вызвала отвращение. Охлажденная бутылка Савиньён Бланк была бы идеальным дополнением. Затем я вспомнила, что Себастьяну еще три года нельзя употреблять алкоголь.
Его молодость и наша разница в возрасте продолжали на каждом шагу заключать в ловушку, обрывать наши счастливые мысли. С ним все ценилось, ощущалось иначе: каждый поцелуй, каждое прикосновение украдкой, каждый милый взгляд. Это казалось мне ужасной несправедливостью — я не хотела проживать жизнь без любви. Почему я должна приносить такую жертву?
— Эй, а куда бы ты хотела пойти сейчас? — проговорил он мягко.
— Нигде не может быть так же хорошо, как здесь и сейчас, — ответила я честно, и обреченно вздохнула.
— Все будет хорошо, Каро, я обещаю, — сказал он.
— Никогда не давай обещаний, которых не сможешь сдержать. Я думаю, пришло время уходить, нам пора, — проговорила я печально. — Мне нужно купить овощи и… — мои слова застряли в горле, я замолчала.
Я не хотела ему морочить голову такими мелочами, как моя жизнь с Дэвидом.
— Хорошо, — ответил он, пытаясь изо всех сил держаться как можно нейтральнее.
Он поднялся на ноги и предложил мне руку. Но затем он удивил меня, когда я поднялась, он прижал меня крепко к своей груди и оставил на моих губах пылкий поцелуй, в этом моменте было море отчаяния. Он крепко обернул руки вокруг моей талии.
Когда он отпустил меня, когда я смогла отстраниться от него, у нас не было слов. Печально я расправила помятую одежду на себе, Себастьян натянул футболку, затем мы собрали остатки еды и выбросили в ближайшее мусорное ведро.
Это было довольно по обыденному и противоречило внезапному напряжению, что возникло между нами.
Мы направились к моей машине, каждый был погружен в пустоту и одиночество наших мыслей.
— Так, я, наверное, встречусь с парнем, с которым мы договаривались увидеться по работе? — произнес он, наконец.
— Да, это отличная идея, — пробормотала я, пытаясь вытравить из головы образ взрослой женщины, которая дает напутствия молодому пареньку.
— Предложение о прочтении идей для новых статей все еще в силе? — спросил он немного растеряно.
— Оу, да, конечно. Я скину тебе их на почту.
Затем я нахмурилась от своих слов.
— Что?
— Может, это не очень удачная идея, вдруг родители увидят, что я пишу тебе на почту?
Он покачал головой.
— Мама даже не знает, как включается посудомоечная машина, не говоря уже о том, чтобы она могла проверить мою почту. А отец, — раздраженно выдавил он, — он не знает мой пароль.
— Ну, тогда хорошо, — проговорила я, заверив его, что все будет нормально.
— А что насчет Дэвида? — спросил он. — Он читает твою почту?
У меня возникла ужасная мысль, что он все-таки читает и проверяет мою почту, и в этот момент Себастьян заметил сомнение на моем лице.
— Ублюдок! — сказал он злобно. — Создай еще один аккаунт и пиши мне с него, Каро.
— Хорошо, — сказала я тихо.
— И тебе лучше отключать свой телефон, когда он рядом, чтобы я все еще мог писать тебе, или он захочет узнать, кто отправляет тебе сообщения. Потом проверяй его, как сможешь.
Я была так плоха во всем, что касалось романов на стороне. Я рассеянно подумала, откуда у Себастьяна такие познания. Но затем я подумала, что с двумя все контролирующими родителями, такая тактика конспирации была основой для выживания.
Он смотрел на меня, нахмурившись.
— Ты в порядке, Каро?
Я чуть не рассмеялась.
— Просто... у меня никогда не было ничего подобного.
— Чего?
— Романа на стороне. — Я вспыхнула, сказав эти слова.
— Не говори так, — сказал он гневно. — Я не думаю о нас так, Каро.
Я вздохнула.
— Я тоже так не думаю, но другие люди будут так это называть, если они узнают.
— Мне плевать на всех остальных, — сказал он яростно. — Важна только ты.
Я обняла его за шею и положила голову ему на плечо. Я ощущала, как его тело постепенно расслаблялось.
— Это будут долгие выходные, — пробормотал он, — никакой возможности увидеть тебя.
— Ты можешь прийти на soirée (прим. пер. с итальянского «званый вечер»), — я безрадостно рассмеялась. — Твои родители будут там. Дэвид пригласил всех «правильных» людей.
— Возможно, я приду, — сказал он тихо.
Я с ужасом взглянула на него.
— Нет! Я просто дразнилась. Ты не должен. Я не смогу... если ты будешь там, то я выдам себя.
— Но я смогу убедиться, что этот мудак не прикасается к тебе, — огрызнулся он.
— Себастьян, нет. Я серьезно.
Он посмотрел на меня воинственно.
— Я не боюсь его.
— Прекрати! — сказала я, пытаясь отстраниться, но он не отпустил меня.
— Я не могу ждать четыре месяца, Каро, — сказал он, звуча почти отчаянно.
Я чувствовала панику, но в то же время возбуждалась от его потребности.
— Мы должны выдержать, — сказала я, едва в состоянии связно мыслить. — Ты знаешь, что они сделают со мной.
Он вздохнул и притянул меня ближе.
Мы продержались еще двадцать четыре часа, но становилось труднее.
Я ехала назад, и он держал меня за руку всю дорогу. Маленькая связь, что значила так много.
Наша обычная жизнь снова вторгалась в наши отношения, и я высадила его в нескольких кварталах от его дома. Я ненавидела этот момент одиночества, когда он захлопнул пассажирскую дверь, а я уезжала от него: это чувствовалось таким неправильным.
В конце концов, Дэвид перестал дуться. Я не могла сказать, было ли это из-за того, что он взял под контроль свое раздражение или потому что у нас были социальные обязательства совместной жизни. Это делало все одновременно проще и сложнее.
Больше всего я боялась ночи, того момента, когда он ложился в постель. Если он брал один из своих журналов, то я могла расслабиться, если нет...
После ужина и после того, как он провел несколько часов в кабинете, занимаясь Бог знает чем, вечер плавно перетек в ночь.
Я уже была в ночной рубашке, когда он прошел в спальню из ванной и опустился на кровать. Журнал остался на его тумбочке. Он смотрел на меня выжидающе.
Я пыталась игнорировать его, и он нахмурился.
— Все готово для завтра, Кэролайн?
— Мне нужно сходить утром в магазин за некоторыми продуктами.
В действительности за всеми.
— Значит не все готово.
— Я хотела, чтобы ингредиенты были настолько свежими, насколько возможно.
Он хмыкнул, затем засунул руку в штаны, чтобы вытащить свой член и начал поглаживать его с намеком.
— Я немного устала сегодня, Дэвид, — сказала я, пытаясь оставаться спокойной.
— Как и я. Я буду спать лучше, и ты тоже. Иди сюда.
Я сделала глубокий вдох.
— Нет, Дэвид. Не сегодня.
Он выглядел раздраженным.
— Ну, по крайней мере, ты можешь облегчить это для меня.
Я закрыла глаза, но закрыть разум от звуков и ощущений было не так-то просто.
Когда он закончил, я пошла в ванную, чтобы вымыть руки и посмотрела на свое бесстрастное отражение в зеркале. Дэвид уже спал, когда я вернулась. Я стояла и смотрела на него, задаваясь вопросом: кто этот мужчина, за которым я замужем? Это когда-либо была любовь? Я знала, что никогда не чувствовала того, что чувствовала, когда была с Себастьяном. Дэвид был счастлив? Я знала, что он злился, что не мог подняться по карьерной лестнице со скоростью и успехом других людей. У него не было друзей — он завязывал знакомства с людьми, которые могли быть полезны.
Я лежала без сна долгое время, отказываясь плакать.
Суббота началась с виноватой поездки в большой продуктовый магазин за городом.
Дэвид заманил своих коллег обещанием хорошей итальянской кухни — я сомневалась, что его «дружелюбная» личность или приятные манеры заставили стольких людей изъявить желание посетить наш званый ужин, поэтому я должна предоставить по-настоящему хорошую еду. Все домашнее. Дэвид не допускал ничего заранее приготовленного — он любил видеть меня на кухне.
Как только я вышла из дома, то проверила свой телефон, но от Себастьяна не было сообщений. Я решила написать, пока находилась вне дома, и надеялась, что он быстро ответит, пока я могла оставить свой телефон включенным.
*Хожу за покупками, но думаю о тебе. К. х*
Я была счастлива как дурочка, когда он сразу же ответил мне.
*Я думаю о тебе все время. хх*
Я прочитала простое сообщение три раза, и затем со вздохом удалила его. Теперь я должна была купить продукты: я должна быть этим человеком — женой Дэвида.
Полтора часа спустя, покачиваясь, я вошла в дом, сгорбившись под тяжестью пакетов с хлебом и рыбой, и выгрузила все покупки на стол. Дэвид был слишком занят в своем кабинете, чтобы помочь мне. Я надеялась, что купила достаточно для тридцати пяти человек, которых должна была накормить.
В полдень я сделала Дэвиду бутерброд и отнесла ему в кабинет. Я удивила его. Он захлопнул свой ноутбук, когда я вошла, но я успела увидеть, что он играл в карты. Да, слишком занят, чтобы помочь мне. Не то чтобы я заботилась об этом, но это раздражало. Я осознавала, что уровень моей терпимости снижается — каждый момент, что я проводила с Себастьяном, делал мои часы с Дэвидом невыносимыми.
К началу вечера я была истощена. Я простояла на кухне весь день и чувствовала себя усталой и раздражительной. Дэвид недавно вышел из душа и теперь бродил и смотрел на фуршетный стол с видом лорда, осматривающего свои владения.
— Ты не готова, — сказал он, глядя на меня, запачканную в муке и в помятом фартуке.
— Я провела семь часов за готовкой, Дэвид.
— Ну, ты и выглядишь соответствующе.
Я развернулась. Он не мог даже заставить себя сказать простое «спасибо» или что вся эта еда выглядит хорошо. Ублюдок.
Я снова подумала о словах Себастьяна: четыре месяца. Я уже начинала думать, что не продержусь так долго.
Затем я увидела, что платье, которое я положила, чтобы надеть сегодня, сползло с кровати. Дэвид, должно быть, перешагнул через него три или четыре раза, когда ходил по комнате, но оставил его лежать смятым.
От его низости я почувствовала ярость. Я предполагала, что его детское поведение было наказанием мне за то, что я недостаточно уделила внимания его потребностям прошлой ночью. Независимо от причины, я чувствовала реальную неприязнь, что увеличивалась с каждым днем.
Я быстро приняла душ, перебрав все гневные слова, что хотела сказать ему, слова, что было все труднее сдерживать.
Как только я высушила волосы, то собрала их в пучок — одно из немногих изящных искусств, что я узнала от мамы в плане приведения себя в порядок — затем скользнула в свое любимое, слегка помятое терракотового цвета платье и бежевые туфли-лодочки.
Я наносила немного блеска для губ, когда услышала первый подъезжающий автомобиль, за которым последовал истеричный крик Дэвида, что мне срочно нужно быть в гостиной.
У меня было искушение заставить его ждать, но это не стоило реакции, что последует позже. Мне пришло в голову, что в течение следующих нескольких месяцев мне лучше быть образцовой женой — это определенно сделает все проще, но я серьезно сомневалась, что выдержу все эти вызовы.
Ранними прибывшими были капитан Доусон и его жена Бетти, хорошо одетая пара лет тридцати. Они излучали любопытство, смотря на меня, дом, еду, нашу мебель, такими алчными глазами, что я задалась вопросом, попытаются ли они продать все на канале «Магазин на диване».
Четыре человека прибыли вместе: два одиноких офицера и пара Беннетт, что были дружелюбными и добродушными, любезно приветствуя меня, охая и ахая над едой.
К тому времени как прибыли Донна и Йохан, дом был заполнен, и люди высыпали во двор, приятный гул от болтовни стоял в летнем воздухе.
— Дорогая Кэролайн. Ты как всегда выглядишь великолепно, — сказала Донна, целуя меня в обе щеки и держа мои руки. — Так здорово, что ты устроила такой прием почти сразу после переезда.
Я чувствовала, как будто она пыталась отправить какое-то сообщение своими словами, но я просто улыбнулась и кивнула, и приняла быстрый чмок в щеку от Йохана, чьи глаза с надеждой были устремлены на шведский стол.
Донна взяла меня под руку и спросила, как я устроилась в старом районе.
— Я слышала, что ты возобновила свою журналистскую деятельность, — сказала она.
— Ох? — я была удивлена. Я не распространяла эту информацию и сомневалась, что Дэвид упоминал кому-нибудь.
Она подмигнула мне.
— Никаких секретов на Базе, ты должна знать это, Кэролайн. Я виделась с Ширли Петерс и она сказала, что ты ездила с Митчем и мальчиками.
— Ох, понимаю.
Донна не против общения с женами рядового и сержантского состава. Хорошо.
Прозвенел дверной звонок, и я была спасена от того, чтобы говорить на тему Митча и серфинга.
— Кто-то пришел, — сказала я, пожалуй, слишком печально.
На лице Донны появилась теплая улыбка, и она выпустила мою руку, пообещав, что мы продолжим позже. Мне было жаль, что приходилось избегать ее — мне нравилась Донна, но я не могла быть друзьями с ней. Теперь уже не могла.
Когда я открыла дверь, там стояли родители Себастьяна, лицо Эстель исказилось в улыбке, которую она использовала для общественных мероприятий. Дональд пробормотал какую-то банальность и протиснулся внутрь.
За плечом Эстель я увидела Себастьяна, который сидел за рулем машины Хантеров. Я была поймана врасплох, и что-то в моем выражении заставило Эстель повернуться, чтобы посмотреть, на что я смотрю. Она усмехнулась.
— В конце концов, оказалось, что рождение ребенка может быть полезным, — сказала она. — Кто бы знал? В любом случае это спасет нас от соперничества, кто сегодня будет пить.
— Он будет стоять снаружи весь вечер? — спросила я, беспокойство было слегка очевидно в моем голосе.
— Ох, нет, — сказала она небрежно. — Он приедет, когда мы позвоним.
Он не собака!
Она развернулась и пошла в дом; мы с Себастьяном остались смотреть друг на друга через пространство дороги.
Он кратко улыбнулся мне, затем неохотно оторвал от меня взгляд. Я наблюдала за машиной, пока она не скрылась из виду. Мое сердце стучало с бешеной скоростью, и я чувствовала головокружение. Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоить себя, и затем вернулась внутрь.
Я провела оставшуюся часть вечера, играя роль хорошей и вежливой хозяйки, но тревога так натянула мои нервы, что я хотела закричать.
— Ты в порядке, Кэролайн? — сказала Донна сочувственно. — Ты кажешься немного не в духе.
Я рассмеялась, стараясь сдержать дрожь в своем голосе.
— Был долгий день. Я чувствую себя так, как будто готовила целую вечность.
Это была слабая отговорка, и я не думаю, что она клюнула на нее. Но к счастью, как всегда, она приняла мои слова за чистую монету.
— Ну, я боюсь, ты установила стандарт. Это абсолютно великолепно. Я не знаю, как ты делаешь это: готовишь, пишешь и ухаживаешь за Дэвидом.
Она посмотрела туда, где он стоял и разглагольствовал о достоинствах белого портвейна над креплеными винами. В действительности я знала, что все эти факты он узнал сегодня днем из интернета... между игрой в карты. Дэвид ничего не знал о вине. Он ненавидел то, что знала я. Было ли хоть что-нибудь во мне, что ему нравилось? О, да, моя стряпня.
Я услышала громкий грохот и повернулась вовремя, чтобы увидеть остатки еды, которую я тщательно готовила, падающими на пол.
Перебравший спиртного Дональд Хантер врезался в стол, на котором была расставлена еда, и его поддерживали капитан Беннетт и еще один офицер, имя которого я не запомнила.
Люди в комнате были поделены на тех, кто смотрел на Дональда, и на тех, кто смотрел на меня, чтобы прочитать мою реакцию.
— Я полагаю, это как раз и называется «упасть лицом в салат», — сказала я, покорно пожав плечами.
Звук смеха ослабил напряжение в комнате и Дональда сопроводили во двор, по-видимому, чтобы протрезветь.
Донна сжала мою руку.
— Я не знала, что ты мастерица и остроумных замечаний, Кэролайн.
Если бы ты только знала.
— Позволь мне помочь тебе убрать этот беспорядок, — продолжила она.
Несколько женщин и мужчин вызвались помочь собрать упавшую еду. Но, конечно же, не Дэвид. И уж точно не Эстель, которая стояла спиной ко всей сцене, устроенной ее мужем.
— Столько всего пропало, — сказала Донна, вздохнув. — Признаюсь, я имела виды на эту еду. Я хотела взять немного еды с собой домой, с твоего разрешения.
Я грустно улыбнулась и уже собралась ответить, когда услышала громкие голоса во дворе. В глазах Донны появилось неодобрение, и она покачала головой от досады. Я увидела, как она обменялась взглядами с мужем, который слегка кивнул и вышел наружу.
— Хантеры, — сказала она, подтверждая мои подозрения. — Дональд никогда не знает меру. Мне интересно, как они поедут домой.
— Эстель сказала, что Себастьян приедет за ними, — ответила я слишком быстро, и Донна послала мне хитрый взгляд.
— Хмм, я лучше позвоню ему, — сказала она, вытащив телефон из сумочки и прокручивая номера в списке контактов.
Я не могла контролировать буйство эмоций, что проносились сквозь меня. Я увижу его. Скоро.
Ругань снаружи внезапно закончилась. Я ожидала, что Йохан как-то справился с ситуацией, я знала, что это точно не Дэвид. Он был слишком труслив, чтобы идти против такого человека как Дональд Хантер.