Писатель-любитель из Кливленда.
Дауделл редактировал несколько любительских журналов, в том числе собственный «Bearcat», в котором опубликовал несколько работ ГФЛ, включая эссе «Достоинство журналистики» (Июль 1915 года), а также стихи «Сэмюэлю Лавмэну, Эсквайру...» (Декабрь, 1915) и «Американец – Матери-Англии» (Ноябрь, 1916).
ГФЛ критиковал «Cleveland Sun» Дауделла (журнал, выпускаемый тем совместно с Энтони Ф. Мойторетом и Эдвином Д. Харкинсом) за чрезмерную имитацию дешёвых газетных стандартов, особенно за включение в их журнал «Лучшей спортивной страницы в любительской журналистике» (см. «Департамент публичной критики», «United Amateur», Сентябрь 1916 года).
В 1919 году Дауделл возглавил кампанию, критикующую якобы своевольную централизацию полномочий ГФЛ в ОАЛП (см. «Для официального редактора – Энн Тиллери Реншо», «Conservative», Июль 1919 года); в 1922 году ГФЛ проиграл свою битву, будучи вытесненным с должности официального редактора ОАЛП. Сам Дауделл это время работал президентом НАЛП, но ушёл в отставку в конце года (ГФЛ позже заметил, что Дауделл «сбежал с хористкой»: ГФЛ к Лиллиан Д. Кларк, 27 Июля 1925 года; ms., JHL); Исполнительные судьи НАЛП назначили ГФЛ своим временным президентом на 1922-23 годы.
О Дауделле больше ничего не слышали ни в среди любителей, ни в профессиональной журналистике.
«Dream-Quest of Unknown Kadath, The» / «Сомнабулический поиск неведомого Кадата»
Короткий роман (43100 слов); написан: Октябрь 1926 года – 22 Января 1927 года. Впервые опубликован в BWS; повтор в «Arkham Sampler» (зима, 1948 – осень,1948); скорректированный текст в MM.
Рэндольф Картер отправляется в путешествие по стране грёз в поисках «предзакатного города» из своих снов, которого он больше не может достичь. Этот город описывается следующим образом:
«Весь в золоте, дивный город сиял в лучах закатного солнца, освещавшего стены, храмы, колоннады и арочные мосты, сложенные из мрамора с прожилками, фонтаны с радужными струями посреди серебряных бассейнов на просторных площадях и в благоуханных садах; широкие улицы, тянущиеся между хрупкими деревьями, мраморными вазами с цветами и статуями из слоновой кости, что выстроились сверкающими рядами; а вверх по крутым северным склонам карабкались уступами вереницы черепичных крыш и старинные остроконечные фронтоны – вдоль узких, мощенных мшистой брусчаткой переулков».
Картер считает, что единственный выход – это обратиться за помощью к «тайным богам своих грёз, что гордо восседают над облаками, плывущими мимо неведомого Кадата».
Никто в стране грёз не знает, где находится Кадат, и путешествие, похоже, чревато опасностями, но Картер всё же отправляется на поиски. Сначала он посещает землю зугов, «хитрых и скрытных» существ, которые живут в норах или в стволах деревьев. Они не знают, где Кадат, но один пожилой зуг слышал, что копия «непостижимо старых Пнакотических Рукописей» находится в Ультаре и что она многое рассказывает о богах.
Итак, Картер отправляется в Ультар, лежащий за рекой Скай, где дружелюбные кошки сгрудились вокруг него. Картер ищет патриарха Атала, который когда-то давно поднимался на гору Хатег-Кла в компании Барзая Мудрого, чтобы взглянуть на богов; а спускался с горы Атал в одиночестве. Картер предлагает хозяину испить множество глотков лунного вина, которое зуги дали ему в дорогу, так что Атал становится разговорчивым: он сообщает Картеру о гигантском лике богов (называемых Великими Древними или Богами Земли), вырезанном на горе Нгранек, на острове Ориаб; если Картер увидит этот лик, а потом поищет похожие лица среди рас, населяющих Страну Грёз, он, наверняка, найдёт богов. Боги, в конце концов, любили брать в жёны дочерей человеческих и производить потомство, в жилах которых текла божественная кровь, и лица их имели божественные черты.
По настоянию Атала Картер присоединяется к каравану, идущему в Дайлат-Лин, великий город у Южного моря. Приехав туда, он узнает, что корабли из Бахарна, города на Ориабе, изредка приезжали торговать в Дайлат-Лин. Эти корабли имели сомнительную репутацию, так как они просто обменивали огромные рубины на орды черных рабов. В настоящее время один такой корабль входит в гавань, и Картер говорит с одним из прибывших купцов; но купец угощает Картера усыпляющим вином, и его уносят на корабль в качестве пленника. Картер подозревает, что команда корабля находится в союзе с Другими Богами, которые под эгидой ползучего хаоса Ньярлатхотепа защищают слабых богов земли.
Корабль плывет между Базальтовыми Столпами Запада, а затем прыгает в воздух и приближается к Луне, в конечном итоге причалив у причудливого города на «белёсом, точно чешуйчатом, побережье»; на берегу огромные серовато-белые, жабоподобные создания выгружают товары и рабов с кораблей. Также Картер видит и других существ, одетых в тюрбаны и своим очертаниями похожих на людей. Две жабоподобные твари хватают Картера и уводят его в темницу, а позже его ведут в составе процессии, окружённой жабами и почти человеческими существами. Внезапно Картер слышит крик кошки, и понимает, что луна – это место, куда кошки приходят по ночам. Картер, зная язык кошек, кричит о помощи; и тогда происходит битва между кошками с одной стороны и жабоподобными и человекоподобными существами с другой стороны. Кошки побеждают, а затем они совершают гигантский скачок на Землю, благополучно перенося с собой Картера.
Он возвращается в Дайлат-Лин, и на этот раз садится на корабль, идущий на остров Ориаб. Добравшись до порта Бахарны, Картер совершает тяжёлое восхождение на гору Нгранек; наконец, достигнув более отдалённой стороны. Здесь его поражает огромное лицо, высеченное на скале. Но к его благоговению примешивается и узнавание, ибо Картер понимает, что видел похожие лица в тавернах морского порта Селефаиса, которым правит Король Куранес. Картер знает, что он должен отправиться туда, но прежде чем он собрался спуститься с горы, его хватают отвратительные крылатые, безликие существа – ночные призраки.
Они несут его за вершины Трока и оставляют в долине Пнат, «где ползают и роют норы гигантские дхолы». Картер, однако, знает, что дхолы боятся упырей, а в прошлом он имел дело с упырями – особенно с одним упырём по имени Ричард Аптон Пикман, который раньше был человеком. Картер призывает упырей, которые опускают огромную верёвочную лестницу, по которой он поднимается на вершину скалы. Упыри ведут Картера к Пикману, который «превратился в высокопоставленного упыря и обитал в безднах близ самых границ с явным миром».
Картер излагает свой план, как добраться до заколдованного леса, а оттуда до Селефаиса, но Пикман говорит ему, что для этого Картеру придется пройти через королевство гугов, «волосатых и гигантских», и их врагов, гастов. Пикман отправляет с Картером несколько упырей, чтобы те сопровождали его в королевство гугов, и Картер сам тоже маскируется под упыря.
И вот они достигают королевства гугов. Они пытаются взобраться по скале к зачарованному лесу, но сталкиваются с огромным гугом, около пяти метров высотой, и со ртом, который открывается вертикально. Однако в этот момент на гуга нападает рой гастов, и это позволяет Картеру и его сопровождающим пройти вперёд и достигнуть огромной башни с высокими каменными ступенями, ведущими вверх. После «эонов восхождения» они достигают вершины и проходят через каменный люк раньше, чем гуг успевает догнать их. В этот момент упыри оставляют Картера, чтобы вернуться в своё царство.
Когда Картер пробирается сквозь заколдованный лес, он подслушивает разговоры зугов, – те планируют месть кошкам, которые убили нескольких зугов, когда Картер был в Ультаре. Картер понимает, что он должен сорвать этот план, поэтому он вызывает кошек и информирует их о замысле зугов.
Картер следует вдоль реки Укранос в Киран и Тран, а оттуда на галеоне плывёт в Селефаис. Он описывает морякам лик на горе Нгранек, и те говорят ему, что люди, соответствующие этому описанию, находятся в далёкой сумеречной земле под названием Инганок, рядом с Ленгом.
Пройдя мимо Хланита, Картер прибывает в Селефаис, где встречает своего старого друга Куранеса. Но Куранес, хотя теперь и король, жаждет увидеть свой старый дом Тревор Тауэрс, что в Англии, и предполагает, что «предзакатный город» Картера может разочаровать его.
Наконец, корабль из Инганока пришвартовался в гавани, и Картер в восторге от того, что «живые лица так похожи на богоподобные черты на горе Гранек». Картер садится на их корабль и, в конце концов, прибывает в ониксовый город Инганок. Он нервничает, вновь увидев косоглазого торговца, который накачал его наркотическим вином в Дайлат-Лине, но тот исчезает, прежде чем Картер успевает заговорить с ним.
Картер хочет обратиться со своими вопросами к добытчикам оникса на севере, поэтому он нанимает яка и направляется в карьеры. Поднимаясь на чёрные скалы всё выше и выше, Картер достигает гребня и видит вдали то, что кажется огромным хребтом чёрных гор, но на самом деле представляет собой ряд гигантских фигур из оникса, «их правые руки подняты в угрозе против человечества». Картер видит, как с колен этих статуй поднялось чёрное облако птиц-шантаков.
Затем появляется косоглазый торговец верхом на яке, за которым следует стая этих шантаков. Купец заставляет Картера сесть на одну из птиц, и они летят через космос к дверям каменного монастыря без окон в Ленге. Картера приводят к «массивной фигуре в жёлтом шелковом одеянии... и в жёлтой шёлковой маске на лице», и Картер осознаёт, что это «неописуемый верховный жрец, о котором идет самая невероятная и пугающая молва». В какой-то момент маска жреца сползает, и краткий взгляд на его лицо заставляет Картера неистово спасаться бегством по запутанным коридорам монастыря.
Внезапно он соскальзывает в почти вертикальную нору и оказывается на несколько миль ниже, в разрушенном городе, который оказывается Саркомандом. Картер замечает впереди зарево и, осторожно приближаясь, видит, что это костёр на берегу моря, где пришвартована чёрная галера с Луны; вокруг костра собралась группа жабоподобных лунных тварей, которые захватили тех упырей, что ранее сопровождали его. Картер понимает, что он должен вызвать подмогу, поэтому он спускается по бесконечной винтовой лестнице; но когда он соскальзывает со ступеньки, его ловят ночные призраки.
Теперь, осознавая, что ночные призраки находятся в союзе с упырями, Картер издаёт крик упыря и объясняет ночному призраку, чтобы тот должен доставить его к Пикману и его войску. Объясняя ситуацию упырям, он видит, как они собираются сражаться, каждый упырь прыгает на ночного призрака и летит к берегу моря, где находятся захваченные упыри. Происходит ещё одна битва, в конце концов, побеждают упыри и ночные призраки.
Упыри решают уничтожить гарнизон жабоподобных существ. Они садятся на захваченную галеру вместе с ночными призраками и в титанической борьбе побеждают лунных тварей и их почти человеческих рабов. В благодарность за помощь Картера вся армия упырей и ночных упырей соглашается сопровождать его к Великим Древним в их замке, с тем, чтобы он мог спросить о своём предзакатном городе.
Пролетая над Ленгом и Инганоком, они видят, как перед ними предстает Кадат – гора почти немыслимой высоты, с замком Великих Древних на вершине. Картер, упыри и ночные призраки начинают подъём, но через некоторое время Картер замечает, что призраки больше не машут крыльями: «неземная сила» захватила их армию и несёт ее к замку.
Ворвавшись в замок, Картер обнаруживает, к своему удивлению, что место это совершенно пустое и тёмное, за исключением одного небольшого источника света в башенной комнате. Затем «труба демона» трижды издаёт звук, и Картер замечает, что он теперь один – упыри и ночные призраки исчезли. В сопровождении группы «гигантских чёрных рабов» к нему подходит «высокая, стройная фигура с молодым лицом античного фараона». Это Ньярлатхотеп, «посланник Других Богов», и он долго разговаривает с Картером. Великие Древние, боги земли, покинули свой замок, чтобы поселиться в собственном предзакатном городе Картера, и именно поэтому он сам лишён этого города в своих снах.
Но что это за предзакатный город? Ньярлатхотеп говорит ему: «Ибо знай, что твой золотой мраморный город чудес – это лишь сумма всего того, что ты видел и любил в юности. Это великолепие бостонских крыш на горных склонах и озарённых пожаром заката западных окон, и душистых цветов на площади Коммон, и огромного купола на холме, и лабиринта фронтонов и печных труб в фиолетовой долине, по которой сонно течет Чарльз. Всё это ты, Рэндольф Картер, увидел, когда твоя нянька впервые вывезла тебя в коляске на весеннее солнце, и те же видения в последний раз пробегут перед твоим мысленным и любящим взором... Это твой город, Рэндольф Картер, ибо всё это – ты сам. Новая Англия породила тебя и влила тебе в душу всю эту красоту, которой несть конца. Эта красота, отлитая, закалённая и отшлифованная годами воспоминаний и снов, и есть твой чудесный град на неуловимом закате; и чтобы найти этот мраморный парапет с дивными вазами и резным перилами, и чтобы спуститься, наконец, по бесконечным ступеням в город широких площадей и разноцветных фонтанов, тебе надо лишь вернуться к мыслям и видениям своего милого детства».
То, что должен сделать Картер, – это вернуться в свой предзакатный город и призвать Великих Древних вернуться в свой замок.
Ньярлатхотеп поручает шантаку довезти Картера обратно, и они улетают. Но Картер осознаёт, что все это уловка: шантак «мчится вперёд, врезаясь в легионы бесформенных обитателей мрака» и направляется к великому трону Азатота «к непостижимым тёмным покоям вне Времени».
Затем Картеру приходит в голову, что всё, что ему нужно сделать, это проснуться в своей Бостонской квартире, оставить страну снов позади и осознать красоту, которую можно найти на своём пороге. Он делает это, и срывает план Ньярлатхотепа уничтожить Картера и лишить его предзакатного города.
При написании рассказа ГФЛ выражал значительные сомнения в его достоинствах: «Я... очень боюсь, что приключения Рэндольфа Картера, возможно, дошли до того, что читатель зациклился на них; или что само изобилие странных образов, возможно, разрушило способность любой картины производить желаемое впечатление сверхъестественности» (SL 2.94).
И в другом месте: «На самом деле, это не очень хорошо; но формирует полезную практику для более поздних и более достоверных попыток в новой форме» (SL 2.95).
Роман действительно вызывал очень противоречивые суждения. Некоторые энтузиасты ГФЛ находят его почти нечитаемым, а другие, как Л. Спрэг де Камп («Лавкрафт: Биография» [«Doubleday», 1975], стр. 280), сравнивают его с книгами об Алисе и фантазиями Джорджа МакДональда.
Если и есть какое-либо доминирующее литературное произведение, повлиявшее на «Сомнабулический поиск», то это, вероятно, «Ватек» Уильяма Бекфорда (1786), который также является экзотической фантазией, написанной без деления на главы. Арабскую фантазию Бекфорда напоминают и некоторые другие особенности сюжета и стиля.
Также на «Сомнабулический поиск» мог повлиять любопытный роман Джона Ури Ллойда о приключениях в подземном мире, «Этидорпа» (1895), который ГФЛ прочитал в 1918 году (см. SL 1.54-55). Эта странная работа, полная ветреной философии и науки, защищающей идею о полой Земле, тем не менее содержит некоторые впечатляюще причудливые и космические образы кажущихся бесконечными приключений рассказчика в подземном мире, хотя в работе ГФЛ нет ничего похожего. Тем не менее, страна грёз Лавкрафта создаёт впечатление того, что она каким-то образом находится под землёй (как в спуске Картера по 700 ступеням к воротам более глубокого сна), поэтому, возможно, ГФЛ думал о том, как рассказчик Ллойда якобы погружается под фактическую поверхность земли в своих странствиях.
(Некоторые полагают, что эпизод с участием верховного жреца в жёлтой шёлковой маске – это намёк на «Короля в жёлтом» Роберта У. Чамберса [1895], но ГФЛ прочитал этот сборник только через два месяца после завершения «Сомнабулического поиска»).
Роман стремится объединить большую часть прошлых «Дансейнианских» рассказов ГФЛ, давая явные ссылки на места действия и персонажей таких рассказов, как «Селефаис», «Кошки Ультара», «Другие боги», «Белый корабль» и других (не говоря уже об истории из «реального мира», «Модели Пикмана»); но при этом создаёт значительную путаницу. В частности, ГФЛ внезапно переносит окружающую обстановку этих рассказов в страну грёз, тогда как действие в них явно происходило во время смутной предыстории реального мира.
Часто высказывалось предположение, что «Поиск» воплощает старую идею ГФЛ о романе «Азатот» (1922); но хотя это может быть истинным лишь поверхностно, в том смысле, что обе работы, похоже, сосредоточены вокруг главных героев, решившихся на поиски какой-то чудесной земли, на самом деле роман 1926 года представляет собой тематический разворот идеи для романа 1922 года.
В более ранней работе – задуманной в разгар декадентской фазы творчества ГФЛ – неназванный рассказчик «научился странствовать за пределами скучной повседневной жизни – в тех пространствах, куда удалились мечты, покинувшие этот мир»; но он делает это, потому что «мир стал старым, и способность удивляться покинула людей». Другими словами, единственное убежище рассказчика от прозаической реальности – это мир снов. Картер думает, что это справедливо и для него, но, в конце концов, он находит больше ценности и красоты в нашей реальности – преобразованной его мечтами и воспоминаниями. Здесь всего этого больше, чем он считал ранее. (Осознание Картера предваряется в эпизоде с участием Куранеса).
В этом смысле воскрешение дансейнианского языка, не использовавшегося со времён «Других богов» (1921), подразумевается не столько как дань уважения, сколько отречение от Дансейни, по крайней мере, от того, что ГФЛ в этот момент считал Дансейнианским. Точно так же, когда он писал своё эссе «Лорд Дансейни и его труд» в 1922 году, он чувствовал, что единственным спасением от разочарования в современном мире будет следующее: «мы заново будем поклоняться музыке и цвету божественного языка, возьмём эпикурейское восхищение в тех сочетаниях идей и фантазий, которые мы знаем как искусственные». Поэтому в 1926 году – после двух лет, проведённых вдали от земли Новой Англии, которая, как ГФЛ теперь понял, была его единственным истинным якорем против хаоса и бессмысленности, он почувствовал необходимость отказаться от этих декоративных искусственностей.
См. Питер Кэннон, «Влияние «Ватека» на «Сомнабулический поиск неведомого Кадата» Г.Ф. Лавкрафта» (в FDOC); Л.Д. Блэкмор, «Средиземье, Нарния и Мир сновидений Лавкрафта: Сравнительное мировоззрение в фантастике», Crypt № 13 (Праздник Креста Господня, 1983): 6-15, 22; С.Т. Джоши, «Мир сновидений и реальный мир Лавкрафта», Crypt № 15 (Праздник Урожая, 1983): 4-15; С.Т. Джоши, «Лавкрафт и «Сомнабулический поиск неведомого Кадата», Crypt № 37 (Сретение, 1986): 25-34, 59; Джузеппе Липпи, «Возвращение в мир сновидений Лавкрафта», LS № 26 (весна, 1992): 23-25.
Продолжение следует