Лет назад
Прошло столько времени. Век назад я думал, что прийти на Землю будет хорошей идеей, но, вероятно, все эти года я лишь зря тратил время.
Твоя пара уже давно отжила жизнь и умерла. Ты никогда не найдешь ее вовремя.
Я чувствую, как под кожей проползает чувство безысходности, когда иду по лей-линиям обратно во дворец, но знаю, что вновь вернусь на Землю.
Как я могу не вернуться?
Эти гонки за парой съедают меня. Когда ложусь спать, то закрываю глаза лишь с мыслями о ней. Когда беру другую женщину, то фантазирую прикосновения и вкус своей любимой. Когда сижу на троне или смотрю на кровать, возникает пустое пространство, которое не могу восполнить.
Охота за ней стала некой болезнью. Ночь за ночью я возвращаюсь за ней на Землю с утомленным и истерзанным сердцем. За все это время я стал циничным, но никогда не терял решимости.
Когда я найду ее - а мне нужно верить, что найду - я ее не отпущу. Буду лелеять ее, любить, и, в конце концов, дам испить лилового вина, сделав ее полностью и всецело своей, а себя - ее.
Пока не исчезнет тьма.
Часть II
Моя навсегда
Глава 13
Начало
Май, восемь лет назад
— Торговец, я хотела бы заключить сделку.
Когда я слышу женский голос в эфире, понимаю, что что-то в нем отлично от остальных. Он ощущается, словно амброзия, проникающая вниз по горлу и освещающая меня изнутри.
Плененный любопытством, я появляюсь внутри шикарного дома в Лос-Анджелесе. Повсюду кровь, ею запачканы стены, стол, стулья и пол. Все выглядит, будто кто-то попытался пальцем выкрасить всю кухню.
И прямо в эпицентре всего лежит то, что должно быть человеком, покоившееся в луже алой жидкости.
Моментом позже я свищу от вида безжизненного тела.
— О, мертвый мужик.
Не спеша обхожу труп. Я видел такое довольно-таки часто, чем людям хотелось бы верить. Друзья и любовники становятся злыми на своих товарищей или любимых и убивают тех в порыве страсти.
Существует очень мало способов исправить дерьмо такого рода. К счастью для моих клиентов, я - один из них.
Я пинаю тело.
— Хм-м, — говорю я. Моему клиенту повезло вдвойне. — Поправочка, почти мертвый мужик.
— Что? — снова этот голос пробегается по мое коже словно ласка, пробуждающая мою магию.
— Это конечно будет стоить тебе больше, чем ты в состоянии мне предложить, но я все еще могу его спасти.
— Я не хочу его спасать, — ошеломленно произносит женщина.
Я поворачиваюсь, чтобы наконец увидеть создание, которому принадлежит этот голос.
И затем вижу ее.
Ощущение, будто в меня врезался товарный поезд. Мне требуется чертовски много усилий, чтобы держать лицо безэмоциональным. Она неестественно красива, но я не думаю, что это имеет какое-то отношение к моей магии, которая неугомонно дрейфует по коже.
Па-бам, па-бам... па-бам... па-бам. Сердце замедляется, пока едва не останавливается.
Словно меня пронзают молнией, я чувствую волнение в груди, отчего крылья начинают проявляться.
Милостивые боги, может ли?..
Я снова осматриваю ее. Это не женщина, а девушка. Подросток.
— Нет, — произношу я.
Черт, нет.
— Нет, что? — спрашивает она.
— Я не веду дела с несовершеннолетними. — Я не знаю, как использовать логику, чтобы нормально ответить. Демоны знают, что моя реакция не имеет ничего общего с проведением сделок.
Во имя гребаной Судьбы и ангелов, после стольких лет...
Но разве я не должен чувствовать чего-то большего? Связь родственных душ должна как-то щелкнуть при знакомстве.
Боязливое возбуждение, проходящее через меня, немного остывает. Я должен не только ощущать связь, а еще и чувствовать ее через нее. Но все, что происходит, это покалывание в груди и...
Возьми ее, забери то, что принадлежит тебе.
И все.
Дерьмо-о.
Я достаточно слышал о собственническом чувстве фей, чтобы ожидать такой реакции.
Тем не менее, что-то с ней не так... со мной.
Это засада. Кто-то узнал о твоем секрете и теперь испытывает тебя.
Я начинаю исчезать.
— Подожди... подожди! — С паническим голосом девушка протягивает ко мне руку, и когда делает это, ее кожа начинает мерцать несколько скудных секунд.
Когда через нее пульсирует магия, я чувствую ее. Она едва ощутима, но на мгновение я чувствую буквальный толчок в мои глубокие чувства.
Связь.
Нет, — думаю я, безумно уставившись на нее, — нет.
Прорицательница сказала, что она будет человеком, а эта девушка - не человек... не полностью. Еще сказала, что она будет моей парой, но от этой случайной встречи не ощущается мгновенная связь, которую я ожидал.
Странная херотень - вот что это.
Кто-то, должно быть, проклял меня; то, что я чувствую, похоже на некое темное заклинание, наложенное врагом.
После некоторого времени сверкающая кожа девушки возвращается в нормальную.
Я сужаю веки.
— Что ты такое?
...сирена...
Сирена? Конечно. Красота, неудача... все встает на свои места.
— Прошу, — умоляет девушка, ее кожа больше не светится изнутри. — Мне действительно нужно заключить эту сделку.
— Слушай, — говорю рассеяно, — я не заключаю сделки с несовершеннолетними. Иди в полицию. — Это обычная игра-обман, в которую играю с несовершеннолетними смертными, когда те вызывают меня. Только в этот раз я заставляю себя выговаривать эти слова и обманывать. Мне приходится бороться с порывом, чтобы помочь ей.
— Не могу, — говорит она, и я только сейчас замечаю, как сильно дрожат ее руки. — Прошу, помоги.
Черт бы меня побрал, почему это так сложно?
...ты знаешь почему...
И вы туда же? — думаю я.
Я смотрю на ее лицо, и, когда рассматриваю, понимаю, что уже соглашусь со всеми идиотскими сделками, которые она попросит. Даже если один из моих врагов организовал эту встречу. И это все из-за ее глаз. Я не могу отвести от них взгляд. Согласно старой человеческой пословице глаза - это зеркало души, и это чистая правда; глаза, что я сейчас вижу, ранены, очень-очень несчастны.
Вероятно, это не самая умная затея. Вероятно, мы встретились просто по стечению обстоятельств, и странная тяга, которую ощущаю, не имеет отношения к темной магии.
Кровь забрызгала ей лицо, покрыла пятнами грудь и испачкала волосы. Ее нижняя губа дрожит.
Что случилось с тобой и кого мне нужно убить, чтобы тебе стало лучше?
Тьма шипит, галдя вокруг меня и раскрывая все секреты.
...слишком поздно...
...она уже опередила тебя...
...насиловал ее...
...много лет...
...много ужасных вещей...
...получил то, что заслужил...
Гнев омывает меня, когда тени говорят мне все это. Я осматриваю мертвеца перед собой, приходится бороться с сильным порывом впечатать в его лицо ботинок. Мое внимание возвращается к девушке.
...пара...
Заткнитесь.
— Кто он? — спрашиваю я, когда внутри меня растут все зловещие чувства.
Она сглатывает.
— Кто. Он? — Голос чуть ли не вибрирует от злости. Я не чувствовал себя так со времен отца, и даже тогда был ли мой гнев так горяч, агрессивен и свиреп?
— Отчим, — еле-еле произносит она.
Сила сгущается в венах.
— Он это заслужил? — Я уже знаю ответ, но все равно не могу принять его. Если эта девушка та, о ком я думаю, то...
Ты не знаешь, твоя ли она пара. Ничто из этого не сходится с тем, что ты слышал о связях душ. Возможно, тебя надули.
Слеза стекает по ее щеке, смывая дорожку крови, что покрывает ее лицо. Этот вид прорезается сквозь ярость и скептицизм, и возбуждает то маленькое сочувствие, что оставалось во мне. Я видел много ранимых людей в своей жизни, но это первый раз, когда кто-то заставляет меня чувствовать собственную боль.
Я потираю рот. Она - чертов подросток, Десмонд. Подросток в плохом месте.
Может быть, меня обманывают, а может, и нет. Но она юна и напугана с совершенной смертью на руках.
Я не могу не помочь ей.
— Хорошо, — резко говорю я. — Я помогу тебе... — не могу поверить, что делаю это, — бесплатно. Но только в этот раз. — Я скорее обещаю больше себе, чем девушке. — Считай это - моя бесплатная помощь за век.
Нарушая все свои гребаные правила.
Она открывает рот, чтобы поблагодарить меня.
Я поднимаю руку.
— Не стоит.
Просто приберись здесь и проваливай к черту, прежде чем пообещать девушке еще что-то.
Я высвобождаю магию, позволяя разлиться по комнате. Сначала она стирает кровь, очищая каждое место на кухне. Если полиция решит прошарить здесь все, то на кухне для них будет все чисто. Даже Полития, полиция сверхъестественных сил, не в силах будет найти и следа крови, хотя те могут заметить слабый магический след, оставшийся от моей силы.
Затем я разбираюсь с разбитой бутылкой. Обычно на такого рода делах я прячу улики. Я делал так достаточно долго, зная, что клиенты не любят обязательств. Держать повсюду немного гребаных напоминалок об их поступках значительно способствует поддержанию честности в мужчинах и женщинах.
Теперь я понимаю, что не хочу, чтобы девушка беспокоилась об уликах.
Мягкотелый сосунок. Даже если она та, о ком ты думаешь, некоторый компромат на нее все равно не помешает. Но вместо этого я сжигаю улику.
Когда я заканчиваю на уборке, перехожу непосредственно к телу.
Кусок дерьма. Я могу воссоздать вечер девушки по тому, что видел. На кухонном столе лежит тетрадка с учебником. Домашнее задание. В какое-то время между школьным заданием и ужином жизнь у нее превратилась в ад.
Где-то между разбитой бутылкой и раной на шее мертвого мужика; она, должно быть, использовала бутылку как оружие, думая, что тот будет держать дистанцию. Но он не стал, пошел на нее, поэтому она и замахнулась на него, разрезав шею и задев артерию в процессе. И, что ж, как только это случилось, игра окончилась.
Эта бедняга убила мужчину, и вместо того, чтобы позвонить в полицию или Политии, она позвала меня. Волосы на моих руках встали дыбом. Это не просто счастливая случайность; либо скоро моя смерть... либо нас свела судьба.
Я заново оцениваю мужчину у моих ног.
Черты кажутся знакомыми...
Я застываю.
— Это тот, о ком я думаю?
Ей не нужно отвечать; я слышу ответ из глубоких уголков дома.
...Хью Андерс...
Я поочередно выдаю ругательства.
Этот покойник - уважаемый провидец в некоторых кругах и пакостный в других. Неудивительно, что я узнал его; мы были своего рода коллегами - оба жили за счет преступников.
И эта девушка сделала мою услугу неоплачиваемой в десять раз сильнее.
— Черт, проклятые сирены, — бормочу я. — Твоя неудача передастся мне.
Как только сверхъестественный мир поймет, что Хью умер, все люди из разных сфер начнут везде ковыряться и задавать неприятные вопросы. У Хью десятки, если только не сотни клиентов, которые вызовут собственную бригаду по очистке, готовые стереть все чертовы намеки, что могут связывать их с покойником. Откроется сезон на того, кто был связан с Андерсом.
И я как раз смотрю на этого самого человека.
Мне придется заплатить за это. Жизни людей или их воспоминания нужно будет стереть. Все ради девушки с пьянящими глазами... которая может, а может и не быть моей парой.
Сердце замирает.
— Есть какие-нибудь родственники? — спрашиваю я. Слишком идеально, чтобы быть правдой.
Она качает головой, обхватывая себя руками за торс, будто обнимает саму себя, и я притворяюсь, что у меня нет никаких побуждений защитить и утешить ее.
Я ругаюсь снова. Осиротевший подросток, убитый отец... История звучит знакомо.
— Сколько же тебе лет?
— Через две недели будет шестнадцать.
Я расслабляюсь от услышанного, потому что могу работать с шестнадцатилетками.
— Наконец, — вздыхаю я, — хоть какие-то хорошие новости. Собирай вещи. Завтра ты переезжаешь на остров Мэн. — Где издалека я смогу следить за тобой.
Она выглядит, будто я шлепнул ее по голове.
— Что? Подожди... завтра?
— Через пару недель в Академии Пил начинается летняя сессия, — поясняю я спокойно. Я уже дергал за некоторые ниточки, чтобы зарегистрировать туда камбиона - полу-человека полу-суккуба. Академия Пил не особо любит темных существ, когда те расхаживают по их залам; всегда требуется несколько сделок и заламываний рук - как в переносном, так и в буквальном смысле - чтобы зачислить туда нежелательных существ. С этой девушкой проблем не будет.
— Ты будешь там учиться, и никому не будешь рассказывать о том, что убила гребаного Хью Андерса. — Эта работа станет погибелью моего существования. Из всех живущих именно Хью, мать его, Андерс.
— Если, конечно, — добавляю я, — не хочешь, чтобы я оставил тебя с этим беспорядком. — Навряд ли это произойдет.
— Нет... прошу, не надо!
Ее отчаяние, как удар по животу. Я не знаю, что делать со странным чувством, которое путает меня.
И я все еще не могу решить, ловушка ли это, или все по-настоящему.
— Я разберусь с телом и органами власти. Если кто-нибудь спросит, у него случился сердечный приступ.
Мой взгляд задерживается на девушке, и понимаю, что не хочу покидать ее. Вся покрытая кровью она дрожит, отчего мне хочется стереть страх из ее глаз.
Я отталкиваю мысль. Щелчок пальцев, и тело Хью Андерса поднимается в воздух.
— Ты должна кое-что знать.
— А? — Ее взгляд не отрывается от мужчины, которого убила, и я вижу, как ее смелость ускользает. Последнее, что мне нужно, это ее полная сломленность.
— Посмотри на меня, — командую я.
Ее внимание возвращается ко мне, и, наконец, вижу, как она берет себя в руки.
— Есть вероятность, что моя магия со временем сотрется. Я, может, и силен, но миленькое проклятье, висящее над всеми сиренами, может перечеркнуть мои силы.
Не секрет, что неудача следует за сиренами, и это означает, что мои старания, несомненно, будут стерты, а также, что еще больше магии и времени будут потрачены без возврата долга.
Вот что значит грузиться помимо работы.
— И что произойдет, если это случиться? — спрашивает девушка.
Я ухмыляюсь. Сирена, которая не знает, как обманывать людей - что-то новенькое.
— Тогда тебе лучше начать использовать свои женские хитрости, ангелочек, — говорит я, осматривая ее. — Они тебе понадобятся.
Май, восемь лет назад
Я воплощаюсь в пустой квартире в миле от дома девчонки. Теперь, когда, наконец, один, я перестаю бороться с инстинктом.
Крылья мгновенно вырываются из-за моей спины.
Я практически задыхаюсь от собственного шока.
Эта девушка... она была - есть - может быть - моей парой.
Нет. Из-за стольких причин, нет.
Но ее голос, лицо, прикосновение... и то, как отреагировали крылья, как откликнулось все тело.
Нет.
Но моя магия пульсирует как никогда раньше.
Я сжимаю виски, закрывая глаза, чтобы подумать. Но все летит к херам - я не могу думать, когда все еще отчетливо вижу в голове ее лицо и эти темные манящие глаза.
Она убила отчима. Кожу покалывает. Ее настоящее вторит моему прошлому, и оно вызывает все эмоции, с которыми я ни черта не хочу иметь дела. Все происходит, словно кто-то поднес зеркало к моему лицу и показал мой беспокойный подростковый взгляд.
И еще...
Она прелестна. Само совершенство.
Но девушка не может быть моей. Она - сирена, е-мае, и предназначена для того, чтобы околдовывать таких дебилов, как я. И это без учета возможности, что кто-то может использовать ее против меня.
Я потираю грудь, где сердце все еще бешено колотится.
Но она может быть твоей. Эта возможность - все для тебя.
Я пытаюсь выкинуть лицо девушки из головы, но оно не исчезает. У нее такие же черные волосы, как и у моей мамы, и тот же измученный взгляд, что был у меня.
Я оглядываюсь через плечо примерно в ту сторону, где оставил ее. Не смотря на то, кто или что она, девушка слишком юна для меня, чтобы ютиться рядом. Я закончу эту сделку, и на этом будет конец - пока что.
Теперь, когда я знаю, где она и где будет ближайшие два года, я буду тайно следить за ней издалека. Когда сирена станет старше, я вновь к ней приду. А пока что буду держать дистанцию.
Пробегаюсь рукой по волосам. Кожа ощущается наэлектризованной, а сердце, надежно устойчивое сердце рвется наружу, будто воспринимает все как в первый раз.
С каждой пройденной секундой я убеждаюсь, что она и вовсе не была ловушкой.
И после всего этого времени я, возможно, наконец-то нашел свою пару.
Глава 14
Строгое наказание
Май, восемь лет назад
Я направляюсь к Джорджу Мэйхью, моему давнему клиенту и одному из лучших здесь некромантов. Чувак зависим от пыльцы пикси, и в мгновение услужит мне за дополнительную дозу. К несчастью для него, к счастью для меня.
Я материализуюсь в его гостиной. Секундой позже появляется обескровленный труп Хью Андерса и падает на кофейный столик, сминая уже почти закончившуюся коробку пиццы и опрокидывая пиво.
— Твою мать! — дергается Джордж на диване, откидывая в сторону игровой котроллер. — Эй, какого черта, мужик? — говорит он, увидев меня.
— Воскреси его, — командую я, кивая на тело.
— Чувак, ты испортил мой ужин.
Будто мне не плевать.
Я оглядываю место. Квартира Джорджа пахнет как питомник из-за грызунов, которых он разводит. Некромантия, по сути, - это магия крови. Она забирает живую кровь, чтобы вернуть то, что умерло, а Джордж, как большинство некромантов, не любит резать себя из-за работы, когда при этом может порезать другое маленькое пушистое существо.
— Ты хочешь еще одну дозу пыльцы? — спрашиваю я. — Воскреси его.
Он упрямо смотрит на меня.
— Я звал тебя неделями, а ты меня игнорил. Почему я должен помогать тебе сейчас?
— Ладно, — говорю я и щелкаю пальцами, поднимая тело в воздух. — Найду другого некроманта.
Джордж быстро приподнимается.
— Стой-стой-стой. — И вытирает жирные руки о футболку.
Шикарный парень.
— Сколько грамм? — спрашивает он с жадным блеском в глазах.
— Достаточно, — отвечаю я.
Джордж проводит языком по нижней губе, притворяясь, что типа обдумывает сделку. Наконец он кивает:
— По рукам.
Я указываю на тело.
— Тогда готовься.
Джордж встает, переключая внимание на труп. Из наркомана он перевоплощается в профессионала. Он кружит вокруг Андерса с наклоненной головой, пока изучает мертвеца.
— Холеный ублюдок, — комментирует Джордж. — Что он сделал, чтобы так уделаться?
Я игнорирую вопрос некроманта.
Когда он понимает, что я не собираюсь отвечать ему, то поднимает ладони.
— Ладненько, мужик, без вопросов. — И возвращается к делу. — Пиво?
Я сердито смотрю на него. Мы оба знаем, что Джордж испытывает мое терпение.
Он трясет головой.
— Просто пытаюсь быть вежливым.
Некромант опускается на колени, хватая руку Андерса.
— Все еще теплый, — говорит парень себе и сгибает конечность мертвеца. — И трупное окоченение не началось - еще свеженький. Упрощает дело.
Он встает, выключая телевизор с игрой, которую я прервал. Затем направляется к установленной системе для развлечений, открывая шкаф рядом с теликом. Оттуда Джордж вытаскивает маленькие мешочки различных трав, несколько свеч и пачку спичек. Располагая свечки на полу вокруг кофейного столика, он зажигает их одну за другой.
После всего некромант выключает остальной свет в комнате и идет в спальню, возвращаясь оттуда с волосатым тарантулом на ладони.
Я складываю руки и опираюсь на стену, лениво наблюдая за некромантом с кипящей в жилах кровью. Это происходило с ней... годами. Моя пара была жертвой, а я даже понятия не имел. Я сжимаю челюсть, делая гнев холодным и твердым.
Все еще держа паука, Джордж начинает рассыпать травы по телу, читая вслух заклинание. Наконец он протягивает тарантула, вынимая из кармана нож, и разрезает его.
Обычно некроманты нуждаются в большей крови, но, так как Хью Андерс умер недавно, требуется только искра волшебства, чтобы вернуть дух в его тело, поэтому в жертву принесен паук.
Моментом позже я чувствую жар магии Джорджа, распространяющийся по комнате, когда он превращает кровь существа в силу. Огонь свечей вокруг Джорджа начинает трепетать. Затем все разом потухают.
Во тьме я слышу вздох, затем звуки тяжелого дыхания.
После в комнате раздается голос Джорджа.
— Согласно уставам Семи Соглашений Некромантии, я обязан сообщить тебе, что...
Я машу рукой, заглушая голос некроманта. Джордж хватается за горло и смотрит на меня.
Я подхожу к Хью, клацая ботинками по полу.
— Ты не знаешь, кто я, — говорю, подходя к мужчине. — Не знаешь, где ты, но точно не в аду. — И медленно наклоняюсь перед ним, но в темноте он не может меня видеть. — К сожалению для тебя, к тому времени, когда я закончу с тобой, ты будешь умолять меня вернуть тебя обратно.
Я поднимаю руку и бью провидца в лицо. Его голова откидывается назад и возвращается обратно с безэмоциональным лицом.
Джордж пятится назад в шоке, издавая хриплый звук, что должен быть криком. Для человека, который убивает насекомых и маленьких грызунов, у него, конечно же, нет аппетита к жестокости.
Я взваливаю уже не мертвый труп на плечо.
— Что ты делаешь? — шепчет мне губами Джордж. Я приносил ему множество тел в прошлом, но почти всегда это были люди, которых меня просили воскресить. Некромант никогда не видел меня, издевающегося над телом.
Я киваю головой, и десять пакетиков с пыльцой пикси появляются в воздухе, падая на кофейный столик.
— Приятно с тобой иметь дело.
Затем мы с Хью уходим.
Май, восемь лет назад
В мире монстров еще есть грань между хорошим и злым. Даже самые испорченные из нас имеют кодекс этики, книгу правил, которая позволяет им выживать. Мужчина в моих руках, возможно, решил сжечь свою книжку.
Правила просты: трахаешься с невинными подростками, попадаешь в черный список.
Мысль о том, что он сделал с моей парой... порождает во мне желание распотрошить его тело и размельчить кости, но я сдерживаюсь.
Потому что приготовил для него кое-что поинтереснее.
Как только Хью просыпается, он начинает мне немного сопротивляться, но это бесполезно. Может, у него и есть дар предвидения, но собственную жизнь такие люди видеть не могут. У него не было никакого чертова представления, что однажды я к нему наведаюсь.
Этот идиот, должно быть, узнал будущее от другого провидца - все такие людишки так делают - но, по моим догадкам, это было давно. Когда кто-то получает предсказание, это дает им шанс на изменение будущего. Хью, возможно, воспользовался им, и это дало свой эффект - решение привело его сюда.
Я роняю Хью, чтобы снова ударить его, а затем кладу обратно на плечо. Направляюсь в Мемнос, через леса к середине острова. Существа визжат и воют от запаха засохшей крови Андерса. Глубоко в Земле Кошмаров находятся Катакомбы Мемноса, а в их сердце - Яма, куда все падает в бездну. Существа, что живут там, даже мою кровь заставляют свертываться.
Когда дохожу до Ямы, кидаю бессознательного ублюдка к краю и жду. Это не занимает слишком долго. Похитители приходят первыми. Эти тошнотворные, гуманоидные существа являются привратниками места.
— Человек, — говорит один из них, закатывая губу. Смертные просто не имеют такой же жизненной силы или магической способности, что и феи - по крайней мере, многие. Из-за этого они быстро с ними наигрываются, что приносит меньше веселья.
Я ничего не могу сделать с его смертностью, но:
— Он провидец, — уточняю я.
Они переоценивают мужчину, наклоняя головы то туда, то сюда. Из гигантской, зияющей пасти Ямы начинают появляться различные монстры, некоторые даже издают громкие вопли, другие - низкие и стонущие. Даже слышны несколько навязчивых хихиканий. Все звуки отдаются эхом от стены Ямы, прежде чем пропасть глубоко в бездне.
— Ох, мы оторвемся на нем.
Этого я и хотел.
Я отхожу, когда существа начинают вылезать из тьмы, приближаясь к Хью Андерсу, который приходит в сознание. Существа уже начинают наступать друг на друга; место становится похожим на безумие.
Провидец моргает и открывает глаза, осматриваясь в смятении.
— Я вернусь через день. За исключением смерти, он ваш.
У мужчины вскоре должен случиться сердечный приступ.
Глаза Хью широко раскрываются и становятся напуганными, когда тот осматривает множество призрачных существа, приближающихся к нему. Ему не нужно видеть будущее, чтобы знать, что ему п*зда.
Я отворачиваюсь от него.
Последнее, что слышу, это крики Андерса, из-за чего улыбка не сходит с моих уст.
Глава 15
Настоящая любовь