Но те, кто фактически достиг поставленной цели, существенно отличаются. Например, я читала очерк человека, который совершал множество попыток суицида, прежде чем умереть. Он писал: - Сам я не горел желанием умереть, но я был одержим женщиной. – Позже, когда он умер, очерк был неудачно представлен в качестве оправдания суицида, который, очевидно, и последовал.
Но реальность такова, что только у единиц есть повод умереть… даже если они оставляют записку, мне кажется, в ней не найти истинной причины.
А как быть с Минахоси Суйко?
У неё была причина? Или это был приступ слабости? Или все ошиблись, и это был несчастный случай? Или, что ещё хуже, умышленный…
Я вздрогнула и пошла медленнее. А потом… я подошла к месту и едва не вскрикнула. -?!...
Здесь стояла девочка, положив руки на перила, в лице читалось отчаяние. Она выглядела так, словно собиралась прыгать с того же самого места.
***
Орихата Ая никогда не спрашивала Жуткого Э, зачем ей так неожиданно надо поступать в Академию Синьё.
Но даже если бы она знала, ей едва ли удалось бы ослушаться, она обладала достаточными знаниями, чтобы без проблем сдать любой экзамен.
- …
Она, как и все новички, пришла пораньше, поэтому до начала экзамена у неё было немного времени, и она поднялась на крышу. Орихата Ая хотела посмотреть на небо. Почему крыша была закрыта, она не знала, но это не помешало ей туда попасть.
С тех пор, как она встретила Танигути Масаки, ей стало нравиться смотреть на небо. Когда они вместе гуляли, он часто говорил: - Эх, небо и вправду такое красивое. – И она тоже начала так думать.
- …
Когда она смотрела на небо, то чувствовала, как тело тает, словно всё вокруг становится невесомым.
|
|
Иногда она почти верила, что Масаки сможет её простить…
- …
Но это было невозможно.
Такое не прощается.
Когда она думала, как подвергала его опасностям, как обманывала его, как уводила от правды… ей не на что жаловаться, даже если она убьёт себя.
Глубоко в душе Ая хотела, чтобы её убил Масаки.
Она думала: "Если это случится, просто гора с плеч ".
До того, как поняла, что делает, она вцепилась в перила на крыше и потрясла их.
- Ух… ум, – услышала позади себя голос.
Она оглянулась, ученица старшей школы, её семпай, несмело шла к ней.
Ая вспомнила это лицо. Она видела её раньше. Не вживую, но в документах. Её зовут Суэма Кадзуко.
- Да? – спросила Ая.
- Нет, эм… Знаю, что могу не так понять, но… - предположила Суэма Кадзуко. – Но, эм, если ты думаешь о том, чтобы прыгнуть, то, ух, пожалуйста, не надо. Отсюда уже кое-кто прыгал. И… и это плохо…
- … - Глаза Аи широко раскрылись.
- Я… я знаю, что нет никаких гарантий, что всё будет хорошо, если ты будешь жить дальше, поэтому так говорить слишком просто. Но, то есть, если ты умрёшь, тогда то, что ты ненавидишь, и то, что не выносишь… это всё никуда не денется. Поэтому, эх, я думаю, что…
Пока Суэма бормотала, она всё ближе подходила к ней, затем неожиданно схватила за руку.
Ая глянула на мощный захват, а затем в лицо этой девушки.
- Смерть ничего не изменит. Это всё, что я могу сказать, - громко сказала Суэма, глядя Ае прямо в глаза. Она не собиралась её отпускать.
- … - Ая не знала, как объяснить ей, что та всё не так поняла.
А действительно ли не так поняла?
Она правда не хочет прыгать?
Она не была уверена.
|
|
Но, так или иначе, Суэма Кадзуко всё равно бы её не отпустила. В этом она не сомневалась.
- Ничего не изменит?.. – тихо сказала Ая.
- Да. Возможно, ты думаешь, что в твоей жизни нет ничего хорошего, но смерть ещё хуже.
- …
Было ли это правдой? Если она сейчас умрёт, Масаки хоть немного будет защищён.
Ая опустила голову.
- Я хочу умереть, - сказала она сама себе.
Суэма нахмурилась. – Правда?
Ая слабо кивнула.
- Понятно. Но сейчас у тебя не получится… потому что я нашла тебя.
Суэма потянула руку, оттаскивая Аю к центру крыши. Затем заставила её присесть.
- Прости, Суэма-сан, - прошептала Ая.
- Мм? – Суэма удивлённо посмотрела на неё. – Ты меня знаешь?
"Упс", - подумала Ая, но тут же расслабилась и спокойно сказала: - Да, я кое-кого знаю из учеников. Они и рассказали о тебе. Ты – Суэма Кадзуко-семпай, верно?
- Кто?.. Что они рассказывали? Ох, ладно, неважно. Могу догадаться, - печально, немного раздражённо произнесла Кадзуко.
- Извини.
На самом деле её фотография была в файле среди объектов наблюдения. Она едва не лишилась жизни в инциденте шестилетней давности, но сама Суэма этого не знала, поэтому даже не попала в списки Организации Това.
- Не надо извиняться, - мягко улыбнулась ей Суэма.
Некоторое время Ая молчала, потом спросила: - Эм, Суэма-семпай, можно кое о чём спросить?
- О чём?
- Что ты думаешь о Бугипопе?
- Э… - Суэма выглядела растерянной. – Что ты имеешь в виду? Какой смысл спрашивать, это же всего лишь слухи…
- Ты в него не веришь?
- Ммм… в основном, нет. Но даже если бы и верила, я об этом просто ничего не знаю.
- Правда? Но все девушки…
- Да, все. Кроме меня, - вздохнула Суэма. – Они считают меня ненормальной… как будто я всё знаю об убийцах. Поэтому никто даже и не думает говорить мне об этом "Бугипопе"…
|
|
- Ох…
- Но, знаешь, все эти убийцы, синигами и ещё бог знает что… всё это ерунда. Типичный подростковый образ. Каждый чем-то озабочен, поэтому какой-то части очень приятно, когда все вокруг умирают. Словно они сами хотят убивать.
- … - Ая застыла.
- А взрослые ведут себя безответственно и говорят: - "Это у них такой период. Скоро всё наладится". – Ха. Как будто это поможет. Всё ведь не так просто. – Суэма вдруг опустила голову. – Вот, когда он приходит.
- А?..
- Бугипоп. Вот почему он существует. Чтобы оберегать уязвимые сердца и… и сохранять их такими, какие они есть. Вот, что он делает, так мне кажется. Возможно, ты станешь гораздо счастливее, если будешь в него верить, - добавила Суэма, пожав плечами, словно пошутила.
Этот неожиданный ответ смутил Аю. – Оберегать?
- Даже несмотря на то, что он – синигами? Но такая трактовка слишком романтична и фактически не предполагает образ убийцы. Тот, кто хоть однажды убивал, никогда не наденет идиотский костюм. В смысле, не в шутку!
- … - Ая опустила глаза. Каков бы ни был Бугипоп, он бы её не защитил. – Семпай, можно тебе кое в чём признаться? – Она сказала это прежде, чем успела подумать. Раньше она никогда не пыталась ни с кем обсуждать свои проблемы.
- Конечно, - кивнула Суэма.
Ая раскрыла рот и так легко произнесла: - Я… нравлюсь мальчику. Наверное.
- Мм.
- Но я… я никто. Я не могу заниматься чем-то… таким.
- Мм.
- Я никто для него… но я не знаю, что делать.
- Мм.
- Я должна что-нибудь для него сделать… но я просто не могу. Вместо этого я стала причиной всех его проблем. Что мне делать?.. – Как только она это произнесла, обнаружила, что снова дрожит. Она обхватила свои плечи, но дрожь не прекратилась.
- Мм, - кивнула Суэма.
- Никто не может возненавидеть меня. Такая уж я, но если бы это было возможно, он бы непременно меня возненавидел…
- Мм.
- Но единственное, что оправдывает моё существование – это то, что меня никто не ненавидит. Но я ничего не могу поделать… ничто не может изменить меня. Лучше, если меня не будет в живых…
- Не станет, - закончила фразу Суэма. – Невозможно жить, чтобы тебя никто не ненавидел, - объявила она.
- Э?.. – Ая подняла голову.
Суэма заглянула ей прямо в глаза. Но взгляд был не обвиняющим. Нет, так, скорее, смотрит мать на своё спящее дитя. Однако Орихата Ая никогда раньше не видела такого взгляда, поэтому была немного взволнована.
- Быть живым – значит контактировать с другими людьми. Неважно, как тяжело тебе это даётся, таким образом, ты перестаёшь причинять боль этим людям. Мы ничего не можем с этим поделать. Такова жизнь, – спокойно разъяснила Суэма. Её стиль общения – спокойный и мягкий – заставлял Аю чувствовать себя, как на ладони.
- Н-но…
- Могу на деньги спорить, что у тебя уже есть враги, которых ты сама себе создала. И не какие-нибудь. Я разговаривала с людьми, которые так ненавидят тебя, что готовы убить, - сказала Суэма. Нежность её тона контрастировала с грубостью её слов.
- … - Ая была сбита с толку. Она не знала, что ответить. Она открыла рот, но сумела сказать только: - Ч-что… ты?..
- Такова реальность, - ответила на незаданный вопрос Суэма. Кроме того, это звучало крайне убедительно. Она продолжала. – Сама идея жить без ненависти отвратительна. Ты можешь этого не понимать, но пытаться не быть ненавидимой всё равно, что отнимать право других ненавидеть тебя. Понимаешь, что я имею в виду? Ты вредишь им, - горячо сказала она.
- … - Ая вновь уставилась на неё. Суэма даже глазом не моргнула.
- Может, он не изменил твоего суждения или чего-то ещё, но ты хотя бы слышала о писателе Кириме Сэйити? – спросила Суэма.
- А? – обрывочно спросила Ая.
Суэма кивнула. – Ну, он – романист, хотя, ух, я практически не читала его художественную прозу. Короче, в одной из его книг по психологии написано: " Что-то извне, несомненно, существует. Что-то, что заставляет людей верить, будто они знают своё место в жизни. И это разобщает людей и разрушает фундамент этого мира". – Суэма выпалила эту цитату по памяти. Она считала это нормальным, но её готовность говорить такое без запинки заслуживала уважения и заставляла других людей трепетать. В то же время она оставалась очень рассеянной. – "…Если есть что-то, что придаёт ценность человеческой жизни, надо бороться с этим "что-то". В битве с Мыслителем это заставит тебя подумать – против Мыслителя это стартовая линия, которую должен пройти каждый". Знаю, это очень тяжело понять, но суть в том, что все люди связаны здравым смыслом больше, чем могут себе представить, и это заставляет нас страдать.
- Связаны?..
- Да. Если мы чем-то связаны, мы отделяемся друг от друга; вот, что он имел в виду. – Суэма сказала это так, словно писатель в качестве примера хотел привести дружбу.
- …
- Я уверена, ты чего-то хочешь добиться, без чего ты не сможешь жить. Не буду спрашивать, что это, но этот мальчик, которому ты нравишься… он не хотел бы, чтобы ты связывала себя этим. Это уж слишком.
- Да, - кивнула Ая, соглашаясь со словами Суэмы.
Суэма улыбнулась. – Это прозвучит очень помпезно, но я правда думаю, что ты потеряла концепцию "битвы". И тебе нужно её вернуть.
- Да… - ответила она. Но как она может это сделать?
Ая просто стиснула зубы. Она знала, что эта девушка права.
- Ты можешь умереть и после борьбы. А сейчас, пойдём отсюда. Ты ведь новенькая, верно?
- Да…
- Ох, нет! Построение уже началось! Нам лучше поторопиться!
***
Я схватила её за руку и повела прочь с крыши.
Когда мы оказались на земле, она повернулась ко мне и поклонилась.
- Спасибо тебе. Не знаю, смогу ли что-нибудь сделать, но я буду стараться, - сказала она.
Я даже немного взволновалась. Я не самый удачный собеседник на тему жизни. Я скорее отношусь к типу слушателей. И всё же, наверное, стоит вникать в то, что я говорю.
- Да… прости за этот пустой разговор, - призналась я.
Она потрясла головой. – Ничего… эм, семпай?..
- Да?
- Если однажды мне придётся сразиться с Бугипопом, должна ли я это делать? – спросила она до ужаса серьёзно.
Конечно же, я ответила: - Безусловно. – Я ничего о ней не знала, но меня убило её заявление.
- Спасибо тебе, - снова сказала она и побежала прочь.
Вдруг я опомнилась и окликнула её: - Как тебя зовут?
- Орихата Ая, - ответила она, остановилась и ещё раз поклонилась.
- Удачи, Орихата-сан, - помахала я ей.
Почему-то меня охватило странное чувство, что мы с ней ещё встретимся. Понятия не имею, как я это узнала, но мне подсказала острая боль в груди.
Послесловие
О Популярности и Страхе ("Поп" и "Буги")
Есть такое понятие, как поп-культура. Созданное романами, мангой, фильмами, играми, музыкой и многим другим. Это искусство? Хах, может быть, ну, понимаете, совсем чуть-чуть. Откровенно говоря, поп-культура колеблет эмоции людей чуть больше, нежели раздутое так называемое большое искусство. Единственно, что справедливо в поп-культуре – это до смешного простая концепция "что выгоднее продать", приятно и справедливо. У меня продажа ассоциируется со словом " энх ", допустим, у нас есть аудитория. Любая поп-культура основывается на найденной вами аудитории. Какая из них верная, неизвестно, и я говорю об этом людям, но они отвечают, что всё работает одинаково, однако в нашем мире есть кое-что получше, о чём другие люди не говорят. И это не какая-нибудь поп-культура. Нет, они известны, как потерянный шедевр, легендарное достижение и прочие наименования. Это не делает их великими – они просто не относятся к поп.
Я полностью осознаю, что меня могут не так понять, но большая часть поп-культур непродуманна. – Реальные вещи – хлам, поэтому лучше подделывать этот хлам. – Логично? Люди, вполне способные сделать что-нибудь реальное, умышленно задерживают это и продвигают какую-нибудь подделку. О чём это нам говорит? Лично меня это пугает, поэтому я не использую этот крайне непродуманный подход, также известный как "восхищайтесь окаменелостью прошлого и открывайте путь в будущее". (Никто ведь не будет использовать идею, которую я сейчас рассказал, верно?) (Хорошо.)
Более всего в понятии поп-культуры тяжело добиться легитимности. Об этом слышали все, но описать не могут. Всё, что раньше было важным, сейчас отошло на второй план, в то время, как то, что казалось таким далёким, выходит на первый план и объявляется "Инновацией!", "Почему эти идиоты забыли об этом?" Вот, что такое поп. Чистое безумие, но в этом водовороте в большей или меньшей степени тебе плавать придётся. Что-то будет казаться большим, но затем взорвётся и исчезнет навсегда. Как мыльный пузырь "bubble"… с поп "pop". Хмм, вырисовывается имя. Создание чего-либо не основывается на пустом месте. Роман может выиграть несколько крупных премий, но это ненамного увеличит его продажу.
Если уж совсем быть честным, мой стиль всегда не соответствовал моему времени. Я – не такая уж популярная персона. Я вижу, как мои читатели двадцати, тридцати лет кричат "Кошмар!", а те, кому пятьдесят – "Крутоо!". Да, вот такие они. Сегодня не всё связано с популярностью; единственный, кто об этом печётся – это я. Я немного волнуюсь. Меня, как человека, который пытается жить, как романист, естественно, беспокоит вопрос собственной популярности, но это не работа. Могу себе представить, как вы в один голос заявляете, что я восхищаюсь поп-культурой и по этому поводу у меня развился комплекс. Но с тех пор, как моя индивидуальность исчезла и обманула сама себя, я могу сказать людям лишь "Что ж… Это уникально" или "Это должно быть смешно?". А они, обычно, отвечают "Ну, не мы это публикуем…" Они так говорят и по сей день.
Но даже если так, я стремлюсь к поп-культуре. Это тема моей жизни, поэтому мне уже нельзя помочь. Если всё, что я делаю, закончится на страхе, моей вины тут не будет… Мне нравится так говорить, за исключением вины. Но, так или иначе, я к этом и иду. Даже если это что-то вроде популярности страха ("буги" "поп"), то когда-нибудь я всё же смогу сделать что-нибудь реальное.
(Этот парень просто пишет любую чушь, которую захочет…)
(Любую.)
BGM "CHILDREN of the SUN" by MAYTE
Записки Переводчика
Перевод текста с иностранного языка – тяжёлая работа, результатом которой становятся бессонные ночи и головная боль, в том числе и для производственного отдела. Общие правила для любого англо-язычного релиза – выдержать сложность исходного материала. Но чтобы при этом текст не читался, как дословный перевод. Сложно сохранить такую позицию, но мы, участники Seven Seas, верим, что сохранили культурные нюансы, имеющие огромное значение.
Поэтому мы старались сделать перевод как можно более близким к оригиналу и, в то же время, сохранить стилистику романа. Записки Переводчика, представленные в сносках, идут в качестве дополнений, чтобы лучше разобраться в многочисленных терминах, героях и других культурных моментах, которые вы можете не понять во время чтения романа. Подобные записки можно найти в качестве дополнений в других проектах редакции Seven Seas. Приятного чтения!
ОБЛОЖКА